Жарко вдвойне (ЛП)

Глава 27

Два дня спустя

- Сконцентрируйся, Белл!

- Я концентрируюсь! Ром.

Мы на противоположных концах синего мата, с обоих градом лил пот. Но в то время как я, вероятно, напоминала тонущую домашнюю кошку с серьезными проблемами с дыханием, Ром еще никогда не выглядел лучше. Рубашки на нем не было – конечно же, – а совершенная загорелая кожа сексуально блестела.

Он выгнул бровь.

- Я швырнул тебя на задницу пятнадцать раз.

- А я зарядила в тебя грязевым шаром один раз и ледяным – дважды. – Ясное дело, он увернулся от всех так быстро, что они только оцарапали ему руку – всего лишь задели руку, черт возьми, а не поразили все тело.

Перед нашей сегодняшней встречей Ром обработал кожу прозрачным экспериментальным химикатом, который замедлял распространение стихий. Очевидно, Джон трудился над ним какое-то время. Собственно говоря, с тех пор, как узнал обо мне. На случай моего нападения, подозревала я. Или если будут созданы другие, подобные мне. Я лишь надеялась, что плохие ребята не заполучат новинку. Как бы то ни было, лед таял в считанные минуты, грязь стекала, пока Ром удерживал меня второй рукой.

- Ав. Ав.

- Гррррр.

Лай и рычание привлекли мое внимание, и я сдуру отвернулась от своего визави. А этот безжалостный тип оказался передо мной в считанные секунды, столкнул мои лодыжки друг с другом и сбил меня. Снова. И навис надо мной, разочарованно прищурившись:

- Не отводи взгляда от своего противника. Никогда. Тебе ли не знать. И ты позволила тем двум шавкам отвлечь себя? Тебе должно быть стыдно.

- Спасибо за подсказку, - пробормотала я, оставаясь на месте и пытаясь отдышаться. Мы тренировались уже несколько часов, а мои мышцы не привыкли к нагрузке. – Но если ты когда-либо снова назовешь их шавками, я тебя кастрирую.

Моим крошкам не нравился мой мужчина, причем взаимно.

Вчера, в первую ночь дома после больницы, Ром проник ко мне. Ладно, я позволила ему войти. Я ничего не могла с собой поделать. Хотя я поклялась, что мы не будем, пока не обсудим важные вопросы, заниматься любовью, закончили мы именно так. Это был отчаянный секс, переворачивающий жизнь, потрясающий секс. Взволновавший до глубины души.

Когда я проснулась на следующее утро, Ром уже уехал – никакого трепа, только шуры-муры, – так что я выполнила то, что обещала: приобрела не одну, а двух злобных собак. Отставить злобных. Ладно, я купила двух щенков. Английских бульдогов. Душка – черно-белая, очень редкая – и Джинджер – верхняя половина белая, нижняя коричневая, похожая на штанишки. Обе выглядели как маленькие плюшевые медвежата – я не сумела перед ними устоять.

Прямо сейчас мои девочки грызли косточки в углу спортзала, не обращая внимания на окружающий мир. Жан-Люк присматривал за ними ради меня. Я не могла оставить их дома одних, а он изо всех сил старался ухаживать за мной. Что означало, по-видимому, прилипнуть ко мне, как клей, и делать все, что бы я ни попросила. Это меня не беспокоило. В конце концов, такой был наш с Ромом план. Великие умы думают одинаково и все такое.

Жан-Люк расположился в близлежащей гостинице, пока не найдет постоянное жилье – после активного участия в деле Осушительницы Джон предложил ему место, и тот согласился, – и теперь ждал меня здесь, в штаб-квартире. Все же ему было не по нраву, что я соприкасаюсь с Ромом. Я не раз слышала его протестующее бормотание, но он ни разу не попытался прекратить уроки. Это меня удивило. Я уже призналась в недавних ночных действиях с Ромом. Хотя между мной и Жан-Люком не было обязательств помимо трех свиданий, его это так расстроило, что хотелось умереть.

С тех пор, как к Рому вернулись воспоминания, Жан-Люк был со мной таким милым, таким предупредительным. Меньшее, что я могла сделать – это не заниматься сексом с Ромом, пока не схожу на три свидания с Мнемоменом. Кроме того, тогда я буду – должна – знать, сумеем ли мы с Ромом состояться как пара. Будет ли он любить меня, невзирая ни на что. Вопреки всему.

Думаю, именно это беспокоило меня больше всего. Что он не будет любить и уважать меня после того, как все закончится.

Мужчины! Я была между молотом – Жан-Люком – и наковальней – Ромом.

- Подъем! - скомандовал Ром. – Ты теряешь время

- Ну а ты занимаешь мое личное пространство. - Я неуклюже встала на ноги и поднялась на цыпочки, так что мы оказались нос к носу.

По крайней мере он не набросился на меня снова. И не поцеловал. Смогла бы я устоять? Даже после чистки зубов, кофе, двух бутылок воды и рогалика я все еще чувствовала его неповторимый вкус во рту. Все еще слышала его стоны удовольствия в ушах. Все еще ощущала его руки, ласкавшие мои груди, касавшиеся меня между ног.

- Ты задыхаешься, - хрипло проговорил Ром. Он опустил глаза и задержал взгляд на моих грудях, напрягшихся сосках.

Каждая частичка меня, каждый орган, каждая клеточка молила преодолеть оставшееся расстояние между нами. Чудо из чудес, я отступила назад.

Самооборона. Важно. Спасение. Доктор Робертс на свободе, нужно его остановить. Жан-Люк. Свидания. Наше будущее висит на волоске. Все причины, по которым мы сейчас должны держаться подальше друг от друга.

Выражение лица Рома стало непроницаемым.

- Ты слишком долго вызываешь стихии. Противник может воспользоваться этим временем, чтобы перерезать тебе горло или вколоть вырубающий коктейль. И ты не должна полагаться на обычные приемы самообороны, потому что против тебя выйдут не обычные преступники. Тебе сражаться с парапрестами, и результат будет зависеть от того, у кого больше способностей. У тебя. Или у них. Более того, я считал, что мы занимаемся, потому что ты думаешь, что не нуждаешься больше в эмоциях.

Я пнула воздух носком кеда.

- Ты прав. – Прошлой ночью я рассказала ему, как вызвала лед, чтобы остановить Осушительницу, и не использовала эмоции. – Но я не в силах снова сделать это. Я пробовала. Лишь эмоции вызывают стихии, и я не могу переключать их по щелчку.

Ром протянул руку и убрал влажную прядь волос с моего лба. Слегка коснулся меня, а я уже ощущала тепло до самых костей. На мгновение, только на мгновение в его лице мелькнул кот, кожа исчезла, уступив место меху. Затем все пропало.

- Я много размышлял над этим. Возможно, тебе никогда не были нужны для этого эмоции. Возможно, тебе так только казалось из-за ощущений, которые они вызывали в твоем теле. Только подумай. От гнева давление повышалось, тебе становилось жарко. Страх вызывал окоченение, поэтому ты замерзала.

- И все же мне не становится понятнее, как управлять стихиями, не используя эмоций. Я имею в виду, что, даже когда я в прошлый раз сделала все без чувств, мне так же нужно было усилие или мысль о любой эмоции, которую я хочу вызвать. – Ладно, это неправда. В прошлый раз с Осушительницей я совсем ничего не ощущала и была неуравновешенной.

- Быть может, ты вызываешь определенные стихии определенными эмоциями, потому что это стихия, которую ты выпускаешь на свободу в то же самое время. Ты думаешь, что огонь вызывает ярость, поскольку ты испускаешь пламя, когда злишься.

Я вцепилась рукой в бедро. В противном случае схватила бы Рома и никогда не отпустила бы.

Его слова имели смысл – но также пугали. Если я не сумею доказать, что он прав, невелика беда. Все снова станет как раньше. Но что если мне удастся? Наконец-то смогу контролировать способности, не буду зависеть от эмоций, беспокоиться о бушующих лесных пожарах, проливных ураганах, горах грязи и непрекращающихся ветрах каждый раз, когда у меня ПМС.

Ром презирал абсолютную власть. Опьяненные ею люди творили, что хотели, наплевав на последствия. Пример – Осушительница, которая проведет остаток жизни в Шато Вилен (тюрьме для паранормальных преступников), в специально разработанной для нее сухой-как-пустыня секции. Она хотела большего - еще, еще, и еще, но ей никогда не было и никогда не будет достаточно.

Если бы я добилась успехов, меня было бы не остановить. У меня была бы абсолютная власть.

Господи, на меня столько всего навалилось. Как долго этот мужчина будет считать, что я стою затраченных усилий? Когда он меня бросит? Вот она я, представляю собой все то, чего он, как однажды рассказал, никогда не хотел: безграничная мощь, агент, всегда в опасности и женщина, решившаяся на свидание с другим мужчиной.

- Призови саму стихию, - сказал Ром, отвлекая меня от мрачных мыслей, - а не эмоцию, которая, как ты думаешь, сопутствует ей. – Один шаг, второй – он отступал от меня.

Я покачала головой, также пятясь от него. Расстояние между нами увеличивалось.

- Если только мне придет в голову попробовать что-то новое, мне понадобится Таннер.

- Прости, но он с Элейн. Они общаются с учеными, изучавшими Кэндис, пытаются найти способ для Элейн прикасаться кожей к коже, не убивая людей.

Я всем сердцем надеялась, что у них получится. Если какая пара и заслужила шанс на счастье – и интимную близость, – то это они. Фу, я снова думала о сексуальной жизни Таннера. Это было почти так же ужасно, как думать о Роме и Осушительнице.

- Поговорим о Кэндис, - сорвалась я. – Почему ты не упоминал, что встречался с ней?

Подозреваемый удивленно заморгал.

- Что-что?

Я стояла на своем, уперев руки в бока.

- Ты слышал меня.

- О чем ты? Я никогда не встречался с ней.

- Нет, встречался. Ты...

- Э-э, Белл, - позвал Жан-Люк.

Я повернулась к нему лицом. Он бросил маленький плетеный шнурок через комнату, и Душка погналась за ним. А Джинджер за ней.

- Шавки, - пробормотал Ром.

- Я солгал, - продолжил Жан-Люк. – Тебе нужна была ярость, так что я дал тебе то, что разъярило тебя. Прости.

- Что? – Я топнула ногой и проигнорировала Рома. – Я думала…

- Какого черта? – вмешался Ром. – Он сказал тебе, что я спал с Кэндис, а ты ему поверила? Поверила ему, а не мне?

- Ну… - Я снова повернулась к нему, поджав губы, а мои щеки покраснели. – Мне жаль.

Ром вздохнул. Ущипнул переносицу.

- Забудь. После того, что я с тобой сотворил, я это заслужил. – Он явно был все еще расстроен, но поманил меня взмахом руки. Бросил мне вызов. – Давай. Заморозь меня.

Он, конечно, не забыл и не забудет об этом в ближайшее время. Но самое смешное - я хотела, чтобы он прочистил свои мозги. Так как он этого не сделает – ублюдок, – я должна буду загладить перед ним вину. Так или иначе.

- Сначала приведи сюда Шерридан.

- Нет. Ее сейчас тестируют, и тебе не разрешается подходить к ней, пока сама не побываешь у врача. А теперь давай, заморозь меня!

Осмотр у лора был назначен на завтрашнее утро, а я не могла ждать. Я хотела снова поговорить с Шерридан. Мне необходимо было поговорить с ней. Я нуждалась в совете. Правильно ли я поступала, избегая Рома, пока не схожу на свидания с Жан-Люком?

- Не отвлекайся, Белл.

Ром слишком хорошо меня знал.

- Прекрасно, - буркнула я. – Заморожу тебя к чертям. – Я расставила ноги, сжимая и разжимая кулаки, мысленно представляя жуткие картины.

Ром хлопнул в ладоши, от чего по спортзалу прокатился громкий звук.

- Ты полагаешься на свои эмоции. Прекрати.

- У тебя получится, Белл, - отозвался Жан-Люк. Душка залаяла, словно поддерживая. Ром раздраженно зыркнул на них, прежде чем снова обратить все свое внимание на меня.

- Если хочешь быть эффективным агентом, ты должна научиться защищаться мгновенно. У тебя не выйдет, если будешь заставлять себя чувствовать.

Все, что он сказал, было верно. Я это знала. Восторга не испытывала, но понимала, что он прав. Я могу. Могу сделать это. Раньше же делала. Ладушки. Поехали. Глубокий вдох, глубокий выдох. Лед без страха. Я закрыла глаза, мысленно представив лед. Ледники, катки, мерзлые ночи с облачками пара, шляпы и пальто. Даже ледяные скульптуры обнаженных женщин, сотворить которые меня всегда подстрекал Таннер.

Ничего не произошло.

Борясь с разочарованием – и облегчением, – я… Минуточку! Никаких эмоций, не в этот раз! Проклятье. Ладно, на старт. Я очистила сознание, позволив миру вокруг исчезнуть. Глубокий вдох, еще, выдох, снова.

- Мне холодно, мне холодно, мне холодно, - твердила я тихо.

К счастью, никто не смеялся над моими разговорами с самой собой.

- Лед, дрянь такая. Хочу – получу. Я не боюсь, но это неважно. Лед подчиняется моим командам. Хочу – призову, хочу – уберу. Мне холодно, мне холодно, мне холодно. – Повторяя это, я отодвинула сознание на задний план. Я даже не была здесь. Лишь мои силы.

К моему чрезвычайному изумлению кровь медленно загустевала, замораживая вены изнутри. По рукам и ногам пополз холод, нос заледенел. Открыв глаза, я увидела перед собой облачко пара, которое только что представляла.

Вытянула руку и, конечно, создала ледяной шар. Маленький, но идеально круглый. Блестящий, опасный. Поскольку Ром был покрыт теми экспериментальными химикатами, мы не узнаем истинную эффективность этого метода, если я брошу шар в него. Так что вместо того, чтобы пульнуть в оппонента, я запустила шарик в стену за его спиной. В ту же секунду всю поверхность сковало льдом. Ром не стал оборачиваться, прерывать наш зрительный контакт.

- Ты сделала это. – Его голос был ровным. – Ты действительно сделала это.

- Да. – Я знала, что любое усиление моих способностей могло разорвать узы между нами, но что испытаю это так скоро? Нет. – И все же недостаточно быстро, чтобы сражаться с парапрестами.

- Придет с практикой. – Тон такой же безжизненный. – Будешь вызывать стихии по желанию. – Ром щелкнул пальцами. – А теперь, - сказал он, проследовав к дальнему углу и взяв один из огнетушителей, которые захватил с собой, – растопи лед пламенем.

Я кивнула уже с закрытыми глазами. Уже готовая согнать лед. Не эмоциями, не разумом, а дав задний ход, позволив телу решать и творить, что хочется. Жар. Чистый жар.

- Я пылаю, - говорила я себе. – Так горячо. Я обливаюсь потом, покрываюсь волдырями.

К моему удивлению, тело снова постепенно подчинилось. Почти как если ждало этой минуты, готовое действовать, как всегда желало. Кровь горела… кипела… лед плавился до тех пор, пока не осталась расплавленная лава.

Открыв глаза, я обнаружила, что пальцы охвачены огнем, от них поднимались тонкие языки пламени. Мысленно я приказала им слиться вместе. Они послушались, в моей ладони сформировался шар, который я швырнула в стену - и по ней немедленно распространился золотисто-оранжевый огонь. Лед расплавился и потек на пол. Когда упала последняя капля, Ром воспользовался огнетушителем, чтобы загасить остатки пожара. Вскоре стена была черная от копоти и белая от пены.

- На этот раз быстрее, - резюмировал Ром и отбросил огнетушитель.

Снова этот ничего не выражающий тон и такой же взгляд.

- Да.

- Хорошо. Это очень хорошо.

Это действительно происходит? Наяву? Ром стал холодным, жестким, как в тот миг, когда очнулся без воспоминаний. Жестче, чем был той ночью, когда впервые ворвался ко мне в квартиру столько месяцев назад, решительно настроенный нейтрализовать меня.

- Ром, я…

- На сегодня достаточно, - оборвал он меня и повернулся спиной. – Мы же не хотим изнурить тебя, когда вечером у тебя важное свидание.

Ни горечи, ни ревности не слышно.

Внезапно я оцепенела, только дышать могла. Он уже решил отступиться от меня?

- Ты собираешься быть там, как обещал?

- Я так не думаю.

Во рту пересохло.

- Почему нет? – Голос надтреснутый. Я знала, что неправильно продолжать здесь, перед Жан-Люком, но ничего не могла с собой поделать. Я должна услышать это от него: «Мы не можем быть вместе». Как я отреагирую? Как поступлю? Я все еще любила его. Все еще желала, жаждала его.

Он пожал плечами, не поворачиваясь ко мне.

- Нет причины, на самом деле.

Вот то, чего я ждала. Ответ. Ром отпускает меня.

- Санни хочет тебя видеть, - сказал Ром. – Я приведу ее перед ужином. Ты не против?

Когда-то ему не нужно было спрашивать. Я догадалась, что он планировал для проформы оставить меня со своей дочерью в другой комнате. Чтобы в ярости я не спалила что-нибудь дотла. Ну-ка, погоди. А могу ли я сжигать что-то от злости теперь, когда больше не нуждаюсь в эмоциях для вызова стихий? Я горько рассмеялась. Какая разница? Ром хотел уйти из моей жизни.

«Часть тебя знала, что так и произойдет. Именно к тому готовилась». Прекрасно. Мы покончим с этим. Сегодня вечером. Слезы жгли глаза.

- Приводи ее, но потом я рассчитываю с тобой поговорить. Хорошо?

Буду ли умолять его остаться со мной? Или будущее, предсказанное Лексис, наконец станет явью?

«Хочу свое старое будущее», - чуть не закричала я.

Ром проигнорировал мой вопрос.

- Иди приведи себя в порядок. Увидимся вечером. – Во второй раз за короткое время он ушел, ни разу не оглянувшись.

С полчасика поиграв со щенками, избегая проницательного взгляда Жан-Люка, приняв душ и переодевшись, я стояла перед шкафчиком, собираясь идти домой. Глаза все еще щипало, слезы собрались в уголках, готовые вот-вот сорваться. Как круто повернулась жизнь. Несколько недель назад я была счастливейшей женщиной на планете. У меня была любовь и великолепный, сексуальный, сильный мужчина. Теперь… у меня не осталось ничего.

Ну, у меня было несколько свиданий с человеком, которого я не любила и не могла полюбить, поскольку мое сердце навеки принадлежало Рому.

И он собирался всему положить конец навсегда.

На глаза мне попался свернутый клочок бумаги. Я его в шкафчик не клала, так что тут же схватила. От Рома? Жан-Люка? Внезапно раздался звук шагов, их эхо становилось все громче и громче. Я напряглась и сунула записку в карман, решив прочитать ее позже, когда буду одна, и так глубоко зарылась с головой в шкаф, что, кто бы это ни был, он пройдет мимо, даже не пытаясь начать разговор. Я не была готова ни с кем столкнуться лицом к лицу. Может, никогда не буду готова.

Но затем шаги затихли. Возле меня. Проклятье! Кажется, мне ни дня покоя не дадут.

- Мне жаль.

Я вцепилась пальцами в дверцу и заскрежетала зубами. Лексис. Я не поворачивалась к ней, поправляя одежду и оружие в шкафу. Ей повезло, что я не направляю что-нибудь из последнего на нее.

- Это не отменяет того, что ты сделала.

- Что пыталась сделать. И я знаю.

«Нет, что ты сделала».

- Ты сожалеешь лишь о том, что потерпела неудачу.

- Мне жаль, потому что потребовалось несколько дней, чтобы все обдумать. Я была в ловушке в той клетке, слушая, как люди вокруг стонут, плачут, умоляют, и поняла, что то же самое пытаюсь сотворить для Рома. Ловушку.

От нее у меня голова разболелась.

- Просто… оставь меня одну, Лексис.

Она помолчала, переминулась с ноги на ногу, но не послушалась.

- Ты не должна мне ничего, но я прошу – умоляю – уделить мне несколько минут.

- Мой ответ нет. – Какое бы удовлетворение не приносил вид умоляющей Лексис, я не собиралась связываться с ней. Я была разбита. Уже на грани.

- Да. Тебе придется выслушать меня. Между мной и Ромом ничего не было. Я пыталась поцеловать его в первый день, но он отстранился, словно чувствуя, что я не его женщина.

Мои пальцы обернулись вокруг одной из рукоятей клинка.

- Я знаю, что ничего не было. Он говорил мне. Но это больше неважно. А теперь отвянь.

Снова молчание.

- Что значит неважно?

Кажется, не отстанет.

- Мы расстались. Ясно? Конец. – Я со стуком захлопнула шкафчик, все еще сжимая клинок, и, прищурившись, повернулась к ней. Лексис была прекрасна, как всегда, темные волосы расчесаны до гладкого блеска, сверкающие изумрудные глаза. – Теперь счастлива? Получила наконец, что хотела.

- Нет. – Она помотала головой, возмущение исходило от нее волнами. – Нет. Я… Нет. Белл, мне жаль. Правда. Я… не знаю, что сказать. Вначале я мечтала, чтобы так и случилось, но больше нет. Клянусь. Вы двое должны быть вместе. Я теперь признаю. Для Санни нет мачехи лучше, а Ром так смотрит на тебя… так говорит о тебе… Даже когда я уверяла его, что нам нужно все наладить, он даже не поцеловал меня! Заявил, что все, о чем он может думать, это ты.

Чудесно слышать. Но недостаточно, слишком поздно. Я покрыла расстояние между нами, носки туфель врезались в ее, я чуть не столкнулась с ней носом.

- Ты однажды сказала мне, что у Рома будет женщина – любовь всей его жизни, но ты не была уверена, что это я. Что ж, знаешь что? Так и есть. – От этих слов у меня задрожал подбородок. Боже, как же тяжело говорить. – Однажды ты сказала, что я буду планировать свадьбу, а Рома это не будет заботить. Ну, ты была права. Однажды ты сказала, что я выйду замуж за кого-то еще. Вероятно, и в этом ты не ошиблась.

- Это не может быть правдой. – Бледная, Лексис трясла головой. – Ты уверена, что все кончено? Дай ему еще один шанс. Он…

- Именно он и собирается бросить меня.

- Но… но… но… Он бы этого не сделал. Он любит тебя. Он говорил мне вчера, сегодня утром. Даже если я все еще хочу быть с ним, мне не на что надеяться. Ты единственная для него. Слышала бы ты, как он вопил на меня… Я никогда не видела его таким злым. – В ее голосе послышался стыд.

Ага, но это означает лишь, что он хотел меня раньше. Я показала ему, насколько могучей могла бы быть. Слова Лексис были опухолью, пожирающей меня, мучительнее любой боли. Я сильно толкнула доброхотку свободной рукой, и она качнулась назад.

- Прочь с дороги. Мы закончили.

Лексис решительно преградила мне путь.

- А может, получится услышать. Может, даже увидеть.

Прежде чем я среагировала, она прижала ладони к моим вискам. Меня тряхануло, прямо мне в голову понеслись картинки.

Лексис и Ром. Лексис сидит на диване, по лицу текут слезы. Ром расхаживает перед ней.

- Как ты могла? – кричит он. – Ты почти уничтожила меня. Я люблю ее, Лекс. Я люблю ее, а ты пытаешься забрать ее у меня.

Измученно вздохнув, Лексис уронила руки по бокам.

- Как ты это сделала? – потребовала я.

Она задрала подбородок.

- Твои силы развиваются, как и мои.

- Я… я… - Я не могла позволить, чтобы она снова показала мне это, как бы сильно мне не нравилось знать, что Ром поставил ее на место и защитил меня. Как и прежде, я напомнила себе, что этот спор произошел до того, как Ром обнаружил, на что я способна. – Как я и сказала, между нами все кончено.

- Нет. Пока ты не скажешь мне, что тебе нравится Жан-Люк. Он тот, за кого, как я считала, ты выйдешь замуж, но я ошибалась. То есть, я видела, как он стоит перед тобой, целует тебя в свадебном платье, но он просто не может быть тем, за кого ты выйдешь замуж. – Она тараторила, похоже, не в силах остановиться. – Он не предназначен тебе. Кажется, он для… меня, - закончила она, запинаясь.

Жан-Люк и Лексис? Я таращилась на нее, хлопая глазами. Я могла уйти, но не сделала этого. От шока ноги превратились в камни.

- Ты, черт возьми, издеваешься надо мной?

Словно нервный подросток, она переплела пальцы вместе.

- Нет, не издеваюсь.

- Ты невероятна. Сначала тебе был нужен Ром, потом ты отпустила его, затем снова захотела его, а теперь ты хочешь Жан-Люка. Бога ради, определись, потому что у меня уже крыша едет!

- Слушай, я знаю, что ты можешь никогда не простить меня за то, что я сделала тебе и Рому, не говоря уже о том, что я сотворила с Таннером.

Да что ты говоришь?

- Но ты должна вернуть Рома назад, а Таннер, ну, он уже оправился от нашего расставания. – Она ударила по металлической дверце раз, другой. – Я знала, что в его жизни появится Элейн. Знала, что он захочет ее. Я сделала ему одолжение.

- Едва ли. Ты выкидываешь любовников из своей жизни прежде, чем они смогут выкинуть тебя из их. Они хорошие люди, но ты сокрушаешь их. Ты думала когда-нибудь, что, возможно, действуешь преждевременно? Быть может, они по-прежнему хотели бы тебя, а единственная причина, почему сбываются твои видения, это твои поступки?

О боже. Сказав это, я поняла, что сама недалеко ушла. Я осознала, что позволила Рому покинуть меня. В какой-то момент с тех пор, как к нему вернулись воспоминания или даже раньше, я отпустила его. Я говорила себе, что люблю его, что всегда буду бороться за него, а когда дошло до дела, сдулась со своими «возможными» страхами. Я кидалась из одной крайности в другую, и он должен был знать, должен был почувствовать.

Вот почему мы оказались в этой точке. Из-за меня. Одной меня.

Смогу ли вернуть его?

Лексис побледнела, ее рот открывался и закрывался.

- Ты права, - тихо ответила она. – То, что я делала, было ужасно, и я впредь попытаюсь избегать подобных ошибок. Но я видела себя с Жан-Люком, Белл. Вчера вечером у меня было видение: он стоит в конце коридора и улыбается мне. Эта улыбка… - Она задрожала и обхватила себя руками. – Она заставила мою кровь гореть. Я желала пойти за ним больше всего на свете, и я видела любовь в его глазах. Любовь ко мне и больше ни к кому. Я хочу этого. Хочу, чтобы видение оказалось правдой.

Лексис говорила с такой страстью, что я не могла усомниться. Хоть и соблазн был.

- Неважно. Он заслуживает женщину, которая будет любить его в ответ. Женщину, которая будет оставаться с ним до конца.

- Я намереваюсь стать такой женщиной. – Она пожевала нижнюю губу. – Мне просто нужно убедить его в этом.

Я выставила палец у нее перед носом.

- Если ты обманешь его…

Она подняла руки, изображая саму невинность.

- На этот раз я собираюсь играть честно. Поверь, я усвоила урок. Просто хотела, чтобы ты знала: что касается Рома – я вне игры. Он твой.

- Как мило с твоей стороны, - заметила я сухо. – Можешь теперь идти.

Она осталась на месте.

- Мне нужно еще кое-что сказать тебе. – Лексис внимательно изучала свои туфли, поддела носком воображаемый камень. – Сделай одолжение.

Я невесело рассмеялась:

- Извини, я с этим завязала.

Лексис подняла глаза, пронзая меня взглядом.

- Не ходи на те свидания с Жан-Люком. Пожалуйста, Белл. Знаю, я этого не заслуживаю, но умоляю тебя.

Прежде чем я смогла ответить, она ушла. Я стояла там, тряся головой от такой наглости. Я пойду на свидание и точка. Если бы еще Ром говорил мне такое, но Лексис…

Я судорожно сунула руки в карманы. Что-то ощущалось под пальцами. Нахмурившись, я вытащила записку. Ах да. Записка. Я развернула ее, а когда прочитала содержимое, вздрогнула.

«Ты не убила мою дочь, как, возможно, того желала, за что я благодарен тебе. Но мне известно, что ты со своей командой ищите меня. Я не позволю найти себя, Белл. Я сделаю все, что понадобится, чтобы оставаться на свободе – даже если придется убить тебя. Тем не менее, я не хочу заканчивать таким образом. Давай попрощаемся сейчас. Мирно».

Доктор Робертс проник в ПИР незамеченным.

Ну полный абзац!