Горький конец

Я стояла перед водной гладью, лунный свет отражался от стеклянной поверхности. Завтра утром я наконец-то смогу поговорить со своими двоюродными братом и сестрой, и я была взволнована и нетерпелива.

Тэйн пытался объяснить всю эту историю с «порталом» множество раз, но все это выходило у меня из головы. Было удивительно, на что способны чернокнижники и ведьмы. Я поняла, что с нетерпением жду возможности понаблюдать за Тэйном в его стихии. Если все пойдет по плану, это будет все равно что разговаривать с ними лицом к лицу через экран, только… волшебно, я полагаю.

Потребовалось немало усилий, чтобы убедить парней позволить мне прийти сюда одной сегодня вечером, но я справилась. Это было одно из моих жестких ограничений. Я ни при каких обстоятельствах не должна была сидеть взаперти, как какой-то заключенный. Мне не нужны были сопровождающие, чтобы отправиться на пробежку или просто подышать гребаным воздухом время от времени. Если они ожидают, что я сохраню рассудок, то им нужно было дать мне побыть одной.

Кроме того, с учетом того, как Тэйн установил защиту вокруг собственности, они, вероятно, узнали бы о любых злоумышленниках задолго до меня, а с вампирской скоростью Уор мог добраться до меня за считанные минуты или даже секунды, зная его.

Я натянула футболку большого размера, которую спрятала здесь вчера утром, зная, что, скорее всего, большую часть ночей буду бегать в обличье волка. Нагота становилась для меня все менее странным понятием, но мне все еще нравилось чувствовать себя немного менее обнаженной, особенно на фоне пронизывающего холода. Землю все еще покрывал снег, и в лунном свете это было не что иное, как волшебство.

Деревья были покрыты порошкообразным покрывалом, которое мерцало, как бриллианты, а озеро было совершенно спокойным и гладким, как стекло, прекрасно отражая море звезд над головой. Восхитительное зрелище. В городе звезд почти не видно из-за светового загрязнения, но здесь я словно находилась в другом мире.

Часть озера замерзла, поэтому я схватила несколько плоских камешков и выбросила их на поверхность. Когда они ударялись, звук, который издали, эхом прогремел над озером, отражаясь от деревьев. Я кидала камушки около часа, просто чтобы скоротать время.

Потом я почувствовала его.

Где-то среди деревьев позади меня приближался Гарет. Я почувствовала его запах еще до того, как услышала шаги. Он не пытался быть тихим, и я благодарна ему. Я ненавижу, когда ко мне подкрадывались.

Я бросила еще несколько камешков на лед, когда он приблизился. Я услышала характерный треск костей, когда он принял человеческий облик. Позади меня в кустах послышалось шарканье, но я оказала ему любезность и не подглядывала.

Мгновение спустя Гарет в человеческом обличье сел рядом со мной, одетый в пару черных спортивных шорт, которые он, должно быть, припрятал здесь рядом с моими. Я улыбнулась про себя, поняв, что он сделал это с определенной целью.

— Привет, человек-волк, — сказала я, улыбаясь ему. Я посмотрела на его растрепанные светлые волосы, которые теперь волнами ниспадали прямо под лопатки. Он уставился на воду, лунный свет отражался в его глазах. — Уор и Тэйн послали тебя сюда, чтобы ты сопровождал меня?

Он выпустил небольшое облачко белого пара, поднявшееся в холодный воздух.

— Я не подчиняюсь ничьим приказам, кроме моего альфы. — Его слова были отрывистыми, но не холодными. Просто констатация факта. — Я был на охоте, когда учуял тебя примерно за милю. Подумал, что посмотрю, в какие неприятности ты влипла на этот раз.

— Ты намекаешь, что я буду искать их? — Спросила я, прищурившись и прижав руку к груди.

Он скосил на меня глаза, приподняв одну бровь.

— Я думаю, неприятности сами ищут тебя. — Его глаза пробежались вверх и вниз по моему одетому в рубашку телу, а затем он наклонился ко мне, его нос задел мое плечо, когда он глубоко вдохнул. Что-то на мгновение промелькнуло в его глазах — какой-то внутренний свет, который, как я подозревала, принадлежал его волку. — Ты пахнешь сексом.

Невозмутимая подача заставила меня напрячься. Беспокойство заставило меня слегка отодвинуться, уклоняясь от его пристального взгляда. Я повернулась к нему лицом и сказала:

— Наверное, потому, что у меня только что был секс. — Я не собиралась скрывать это от него. Для этого не было причин. Он был хорошо осведомлен о моих отношениях с Тэйном и Уором.

— Тогда почему ты не спишь со своим колдуном? Я чувствую только запах вампира. — Он изучал меня, задумчиво нахмурившись.

Я на мгновение заморгала, сбитая с толку, потому что ожидала спора или необходимости защищаться. Но этого не произошло.

Я вздохнула, подобрала еще один камешек и бросила его на лед, подбирая нужные слова.

— Тэйн говорит, что у нас есть своего рода душевная связь. Его магия взывает ко мне, а я не понимаю этого, но чувствую.

— Как супружеские узы, — сказал он, кивая, как будто что-то только что подтвердилось.

Я пожала плечами.

— Наверное. Я читала о душевных узах, но никогда не думала, что они существуют между видами. Как у чернокнижника может быть душевная связь с оборотнем, у которого нет магии?

Гарет на мгновение уставился в темноту, между его бровями пролегла морщинка.

— А ты не думала о том, что Эстель, возможно, изменила тебя сильнее, чем ты думаешь?

От его слов мое тело замерло, желудок скрутило, а горло сжалось. Я прикусила губу.

— Ты имеешь в виду мою ДНК? Я всегда была оборотнем, она просто пробудила это, но я не гибрид. Не такой, как Сиренити. Я бы знала, если бы была.

— Не гибрид, а что-то другое, — предположил он. — Тебе давали тот же препарат, что и остальным. Сыворотка была создана из крови Серенити, поэтому вполне логично, что могут быть какие-то другие изменения, о которых ты, возможно, еще не знаешь.

— Но у нее нет магии, — сказала я, возможно, немного защищаясь. — Она гибрид, но только человека, вампира и оборотня. В этом нет смысла.

— Ее кровь была не единственной кровью, найденной в той лаборатории, Трикс. — Я уставилась на него, широко раскрыв глаза. Он поморщился, расстроенно проведя рукой по волосам. — Власти собрали сотни образцов крови. Кто, черт возьми, знает, что на самом деле было введено тебе в кровоток? Но если в тебе есть хотя бы капля крови чернокнижника, это может объяснить, почему Тэйн чувствует связь.

Чем больше он говорил, тем больше смысла приобретали его слова. Я даже задумалась, что еще эти препараты могли сделать с моей ДНК. По словам парней Сиренити, на свободе, вероятно, были сотни новоиспеченных гибридов, и не факт, что на них есть маячки. Невозможно сказать, какие ферменты крови у кого использовались, если только не существует какого-то архива, о котором мы не знаем.

От мысли о том, насколько глубоко это зашло, у меня по спине пробежал холодок. Гарет, скорее всего, был прав. Вероятно, в моей крови были следы ДНК чернокнижника, и именно поэтому Тэйн смог почувствовать связь. Какая бы магия не была создана моим телом, она каким-то образом была совместима с его.

— Я не знаю, заставляет ли это меня чувствовать себя лучше или хуже. — Я подняла на него глаза, встретившись с ним взглядом. — Когда я считала себя человеком, то никогда не задумывалась о концепцией брачных уз или уз души. Это кажется таким… ограничивающим.

— Каким образом? — спросил он.

Я пожала плечами.

— Это лишает человека личного выбора, не так ли? Позволить магии или Богине Луны выбрать себе пару за тебя кажется таким холодным и расчетливым. Как ты можешь знать, что ты на самом деле чувствуешь к кому-то, когда вас объединяет какая-то мистическая сила?

Я подумала о Сиренити и ее связи с Августом. Я слышала всю историю от начала до конца, и это всегда заставляло меня задуматься, насколько сильным было это притяжение. Насколько это мешало настоящим чувствам?

— Боже, я такая идиотка! Гарет, я не должна даже говорить об этом после того, что случилось с…

— Саванна ничего не значила для меня, — сказал он, обрывая меня. Мускул дрогнул на его челюсти, и что-то в глубине его глаз немного потускнело. — Может быть, когда-то она и значила, но я очень быстро понял, что она за человек на самом деле. Через некоторое время ее присутствие стало для меня скорее обузой, чем чем-либо еще.

— Но связь… — Спросила я, чувствуя себя совершенно потерянной.

Он покачал головой.

— Это не вызывает чувств. Это романтизированная идея супружеских уз. Поначалу может показаться, что так оно и есть. Есть страсть, влечение и вожделение, но это всего лишь способ тела сигнализировать о том, что оно нашло наиболее физически совместимого партнера для создания потомства. Это не имеет ничего общего с любовью. — Он отвернулся от меня, его взгляд стал отстраненным. — Сначала Сиренити отвергла Августа. Она позволила своему разуму взять инициативу в свои руки, а не инстинкту. Она влюбилась в моего кузена на своих собственных условиях, и связь отошла на второй план.

Он был прав. Сиренити сказала мне то же самое. Я слышала все о размолвках между ними в те первые недели вместе. Август безжалостно преследовал ее, но все это время она отрицала притяжение между ними. У нее были те же сомнения по поводу супружеских уз, что и у меня, но в конце концов она все равно влюбилась в него.

Я внимательно изучала Гарета. Его плечи были ссутулены, волосы растрепаны, но от него по-прежнему захватывало дух. Протянув руку, я нерешительно взяла его за руку, чувствуя, как его тело застыло. Он не отстранился от моего прикосновения.

— Даже если ты ее не любил, мне жаль, что ты ее потерял, — сказала я, вкладывая смысл в каждое слово. — Жаль, что Селена не смогла найти тебе пару получше.

Уголки его губ приподнялись.

— Такую пару как ты?

Мой живот затрепетал, а щеки запылали.

— Неужели это так плохо? — Мой голос звучал тихо и неуверенно, и я ненавидела это. Какого черта я позволяю себе так себя чувствовать рядом с ним? Почему мне вдруг захотелось затаить дыхание, ожидая его ответа? — Ты имел в виду то, что сказал?

Его слова, сказанные прошлой ночью, многократно отдавались эхом в моей голове. Любовь. Он сказал, что любит меня. Уже давно.

Он посмотрел на меня сверху вниз, его глаза блуждали по моему лицу.

— Я всегда имею в виду то, что говорю. Ты это знаешь.

— Так… значит, ты вроде как влюблен в меня, — сказала я с широкой улыбкой. — Ты пишешь Миссис Гарет Кровавая Луна во всех своих блокнотах и делаешь для меня микстейпы?

Он застонал, закатив глаза.

— Селена, помоги мне, вот так…

Я рассмеялась, толкая его в плечо своим.

— Я просто прикалываюсь над тобой. — Я переплела свои пальцы с его, наслаждаясь теплом его кожи на своей. Желание придвинуться ближе и прильнуть к нему было таким сильным, что я едва могла его сдержать. — Знаешь, я тоже влюблена в тебя. — Правда выплеснулась наружу, и остановить ее было невозможно.

Его голова дернулась в мою сторону, и глаза расширились от шока и неверия, когда они блуждали по моему лицу, более безумные, чем в прошлый раз, как будто он пытался увидеть шучу я или нет.

— Я не хотела, но…

Губы впились в мои прежде, чем я смогла закончить, его ладони обхватили мое лицо, когда он толкнул меня на спину. Земля под нами была холодной, но его тепло окутало меня, когда он придвинулся ко мне, раздвигая мои ноги своим бедром. Он поцеловал меня крепко и страстно, застонав мне в рот, когда наши языки переплелись.

У него был вкус дождя и соли. Мне нужно было больше. Дикий голод поднялся внутри меня, мою кожу покалывало от потребности, и волчица внутри меня рыскала, царапая когтями, чтобы выбраться наружу. Она хотела заявить права на этого мужчину как на своего собственного всеми возможными способами.

Он устроился между моих бедер, его твердость прижалась к моему обнаженному лону. Мои бедра приподнялись, толкаясь к нему, ища трения, которого я отчаянно жаждала. Он подарил это мне, качнув бедрами вперед ровно настолько, чтобы послать толчки удовольствия моему набухшему и пульсирующему клитору.

Его губы оторвались от моих, и мы оба судорожно глотнули воздуха. Его глаза горели внутренним светом, который заставлял их ярко светиться, и его волк был совсем рядом.

— Позволь мне заявить на тебя права, — хрипло выдохнул он. Его горячее дыхание коснулось моих губ, а ладони сжались на моих щеках. — Мне нужно сделать тебя своей. Скажи, что будешь моей. Я схожу по тебе с ума, Трикс.

Я колебалась, мое тело застыло. Перед моими глазами промелькнули два лица. Больше всего на свете я хотела сделать именно это. Я хотела позволить ему заявить права на меня и вернуть его обратно, но как насчет…

— Я знаю, о чем ты думаешь, и ты ошибаешься, — перебил он меня, качая головой и убирая волосы с моих глаз. — Ты не обязана от них отказываться. Я не прошу тебя об этом. Я не могу просить об этом. Но мне нужно сделать это реальностью. Я много думал об этом. С того самого дня в консульстве, и я, блядь, не передумаю.

— Это уже реально, — сказала я, затаив дыхание. Более реально, чем любая любовь, которую я когда-либо испытывала.

— Несмотря ни на что, — сказал он, запечатлев быстрый, горячий поцелуй на моих губах, прежде чем снова отстраниться. — Ты моя избранная пара. Пара, которая должна была быть у меня с самого начала. Будь проклята Селена, Трикс. Ты моя истинная пара. Не какая-то мистическая, предопределенная пара. Я хочу скрепить это кровью сегодня вечером.

Мое тело горело, а сердце парило в этом море звезд над головой. Слезы потекли из уголков моих глаз, когда я запустила пальцы в его длинные волосы, крепко сжимая пряди, как будто боялась, что он внезапно исчезнет.

— Что случилось с человеком, который не мог находиться рядом со мной? — Спросила я.

Он злобно улыбнулся, его глаза сверкнули.

— Этот мужчина месяцами истекал слюной на тебя. Он ненавидел себя за то, что любил кого-то, кто не был его парой. Но он устал отказывать себе. — Его бедра прижались ко мне, сорвав стон с моих губ. — Скажи «да». Скажи, что позволишь мне заявить на тебя права.

Все в моем теле взывало к нему. Жаждало его прикосновений. Мы так долго танцевали этот дурацкий танец, оба отрицая тот факт, что между нами что-то было. Я устала отказывать себе, особенно когда больше не знаю, когда будет мой последний шанс.

Я не ответила ему словами. Не было слов, которые могли бы точно передать все, что я чувствовала в тот момент. Все, что мне нужно было сказать. В конце концов, я бы их нашла, но пока все, что смогла сделать, это кивнуть, в то время как улыбка растянулась на моих губах и медленно отразилась на его.

Его глаза ярко вспыхнули, и низкое, доминирующее рычание сорвалось с губ, когда он снова завладел моими губами, целуя меня жадно и неистово. Я соответствовала этой свирепости, хватая его за волосы и туго натягивая их. Его бедра прижались к моим, и я подпрыгнула от удовольствия.

— Ты нужен мне, — прошептала я ему в губы. — Прямо сейчас. Мне нужно… — Не уверена, что именно мне нужно. Все предполагаю. Просто чувствовать его. Внутри меня, повсюду. Теперь, когда идея официального заявления всплыла в моей голове, я не могла от нее избавиться.

Он прижал меня к холодной земле, протягивая руку, чтобы стянуть с себя шорты. Умело высвободившись из них, он снова оказался прижатым к моему теплу, на этот раз без единого барьера между нами. Его пульсирующий член потерся о мою влажность, и я заскулила, закатив глаза. Он поцеловал меня в шею, одной рукой скользя вверх по моему торсу, дюйм за дюймом поднимая рубашку, пока не обнажилась моя грудь.

Он нежно посасывал и облизывал каждый сосок, слегка покусывая мою кожу, заставляя меня извиваться под ним. Его бедра продолжали двигаться, делая меня еще более влажной. Я не могла не отвечать ему толчком на толчок, страстно желая ощутить его внутри себя.

Его глаза встретились с моими, и он на мгновение замер, как будто пользуясь этой последней возможностью, чтобы убедиться, что это именно то, чего я хочу. Эта мысль согрела меня до глубины души. Заботливость волков-самцов, мягкость, несмотря на их свирепость и доминирование. Мне не нужно было отвечать, потому что вся правда, которую я когда-либо хотела ему сказать, сияла в моих глазах, и я знаю, что он может прочитать её.

Я почувствовала, как он приблизился к входу, медленно толкаясь в меня. Осторожно. Чувственно. Я затаила дыхание, когда он погрузился глубже, мучительно медленно и дразня меня до тех пор, пока я не подумала, что могу сойти с ума. Он был достаточно большим, чтобы мне стало больно, когда он растягивал меня, но это была приятная боль. Это был не первый раз, когда он был внутри меня, но, честно говоря, каждый раз я чувствовала себя как в первый. Каждый раз было ново, волнующе и пугающе.

Он достиг дна, и мы оба застонали. Его рука скользнула вниз по моему телу, пальцы сомкнулись на изгибе моего бедра, когда он начал двигаться быстрее. Его бедра двигались так, что тазовая кость терлась о мой клитор. От двойных ощущений мои бедра дрожали вокруг его бедер.

Он удерживал меня на месте, прижимая к земле, пока брал все сильнее и сильнее, медленно теряя контроль. Его глаза заблестели, волк вышел поиграть, и мой собственный ответил.

Я резко втянула воздух, испытав совершенно новое ощущение, о котором я только слышала, но никогда не испытывала на себе. Я вцепилась в его широкие плечи, и кончики моих пальцев вытянулись в острые когти. Мое зрение обострилось, цвета стали глубже и изменились, мой слух обострился, пока звуки леса не стали подобны музыке. Внезапно я смогла слышать все вокруг. Каждое хищное животное, пробегающее мимо нас, каждого сверчка, каждую змею в опавших листьях. Все это было так отчетливо.

Я частично перекинулась; навык, которым обладал даже не каждый оборотень. Я пришла в восторг, когда мои зубы удлинились, превратившись в ряды острых клыков. Дикая потребность овладела мной, и мои мышцы внезапно почувствовали, что в них достаточно силы, чтобы поднять десять грузовиков.

Гарет тоже частично изменился, черты его лица стали более резкими и животными. Он трахал меня жестко и быстро, рыча, когда входил и выходил, стискивая острые зубы, его когти впились в мою кожу и, вероятно, пустили кровь. Я встречала его толчок за толчком, трахая его снизу, нуждаясь в нем сильнее, нуждаясь в нем быстрее.

Он вышел из меня, и я чуть не набросилась на него, рычание сорвалось с моих губ. Его глаза загорелись возбуждением, когда он развернул меня, заставляя опуститься на четвереньки. Мое сердце бешено заколотилось, и я предстала перед ним, выгнув спину и разведя колени в стороны.

Его руки уперлись в мои бедра, удерживая меня неподвижно, когда он выпрямился и вошел в меня сзади. После этого все стало по-звериному. Меня никогда в жизни не брали так сильно и грубо, но с этой новой силой, полученной после моей частичной смены, я могла выдержать это и нуждалась в большем.

Я, должно быть, кончила вокруг его члена уже раза три, мое тело содрогалось с каждым освобождением, когда он достигал таких мест, о существовании которых даже и не подозревала. Он склонился надо мной, положив одну руку мне на бедро, а другую положив на мой потный живот, поддерживая меня. Кончики его длинных волос щекотали мне спину, а жало его когтей, впившихся в мое бедро, заставило меня вздрогнуть.

Я чувствовала, что он вот-вот кончит. Его член пульсировал внутри меня, а дыхание стало неровным и затрудненным. Каждый толчок был беспорядочным, когда он трахал меня короткими очередями.

Затем он потянул меня вверх, пока моя спина не оказалась на одном уровне с его торсом, а рука, которая была у меня на животе, теперь крепко сжимала мое горло. Его член не переставал двигаться внутри меня, и мы ни разу не прервали контакт. Он поцеловал мое плечо, и я склонила голову набок, обнажаясь для него. Это была самая уязвимая вещь, которую я когда-либо делала в своей жизни, и должна была признать, что, даже несмотря на мою безумную потребность, я была в ужасе.

Я почувствовала, как его клыки вонзились в мое плечо, прямо в мясистое место у основания шеи. Горячие струйки спермы заполнили меня, когда его толчки замедлились. Я почувствовала, как что-то подталкивает меня ко входу, и мне пришлось принять более широкую позу, чтобы приспособиться к этому.

Раздался хлопок, а потом я не смогла пошевелиться. Гарет перестал толкаться, удерживая меня на месте, когда мое тело содрогнулось вокруг него, мои ноги ослабли до такой степени, что если бы не он, удерживающий меня на месте, я бы рухнула в кучу. Его сперма стекала по моим бедрам, но мы оставались прикованными к месту. Мы пока не могли пошевелиться, даже если бы захотели.

Меня осенило. То, о чем я раньше даже не задумывалась. Гарет был мужчиной-оборотнем. Он был наполовину волком, и в настоящее время он был частично обращен, что означало, что он был в равной степени волком, как и человеком, пока не обратился обратно. Я еще мало что знаю о самих диких животных, но знаю точно, что когда волки спариваются, у них образуется нечто, называемое узлом. Это была странная часть их анатомии, которая физически связывала самца и самку вместе для спаривания. Это была биологическая реакция. Что-то, что лучше обеспечивало производство потомства. Благодарите богиню за контроль над рождаемостью.

Я почувствовала этот узел прямо сейчас, крепко привязывающий нас друг к другу. Я должна была испугаться этого, но почему-то не испугалась. Во всяком случае, это возбудило меня еще больше.

Гарет поцеловал меня в плечо, зализывая рану от укуса, чтобы уменьшить боль. Затем, медленно, он опустил нас обоих на землю, лег позади меня, обнимая меня своими сильными руками, чтобы согреть.

— Позволь мне почувствовать тебя, — прошептал он мне в волосы. — Моя пара…

Что-то в моем мозгу щелкнуло при этих словах. Это было физическое ощущение, как будто я открыла какую-то ментальную дверь, позволяя ему сделать шаг вперед. Внезапно все обострилось. Его сердцебиение, вдох, кровь, текущая под его кожей, его запах, его прикосновения… Он был везде одновременно, и от этого кружилась голова.

Мы пролежали так почти двадцать минут, прежде чем я почувствовала, что узел позади меня ослабевает. В конце концов, он смог освободиться. Он поднялся на ноги первым, натянув шорты, прежде чем помочь подняться мне. Я натянула свою просторную рубашку, внезапно ощутив пробирающий до костей холод на полуночном ветру.

Его руки обхватили меня, и я позволила себе прижаться к его груди, уткнувшись в него лицом и глубоко вдохнув. Мгновением позже до меня дошло, что его запах изменился. Я отстранилась, глядя ему в глаза. Они все еще были яркими и светились тем внутренним светом, и он мягко улыбнулся мне сверху вниз, убирая волосы с моего лица.

— Ты пахнешь мной, — прошептала я с благоговением.

Он рассмеялся, и от его грохота по всему моему телу разлилось тепло, словно я укрылась одеялом от холода.

— И теперь ты пахнешь мной. Ты моя.

— И ты мой, — добавила я с усмешкой. Я волновалась и переживала. Но в основном волновалась. — Что это значит для нас? — Наверное, это глупый вопрос, но мне нужно было знать. Мне казалось, что я стою на краю обрыва, и одно его слово отправит меня за край в забвение.

Он обхватил ладонями мои щеки, его теплые ладони нежно ласкали меня, когда он запечатлел нежный поцелуй на моих холодных губах.

— Это значит, что мы собираемся провести остаток наших жизней, сколько бы веков это не продлилось, рядом друг с другом. Я убью любого мужчину, который попытается встать между нами. — Я открыла рот, чтобы возразить, но он снова рассмеялся. — За исключением этих двух гребаных придурков. Им повезло, что у нас есть соглашение, иначе я бы помчался за тобой обратно в хижину и убил их прежде, чем ты сможешь меня остановить.

Я чуть не подавилась собственной слюной от этого болезненного признания, но что-то в его глазах сказало мне, что он был на сто процентов серьезен. Я покачала головой.

— Подожди, ты тоже в этом замешан?

— В чем? В соглашении? — спросил он, приподняв бровь. — Конечно же. — Он потер руками вверх и вниз мои руки, когда вокруг нас начал падать снег. — Той ночью в твоей комнате, перед тем как все полетело к чертям собачьим, у нас была дискуссия, пока ты спала.

Теперь была моя очередь взглянуть на него.

— Ты серьёзно…? — скептически спросила я. — И что же это были за слова?

Он дьявольски ухмыльнулся, и я испустила вздох облегчения, потому что почувствовала, как прежний Гарет поднял голову.

— О, ты знаешь, я просто сообщил им, что намерен заявить права на тебя как на пару и что, если они захотят сразиться со мной за тебя, я готов.

Я ударила его в грудь.

— Ты этого не сделал!

Он рассмеялся.

— Я, блядь, так и сказал. Но, к сожалению, они так же одержимы твоей хорошенькой попкой, как и я, а чернокнижник владеет магией, которая, вероятно, могла бы превратить меня в жабу, если он захочет, так что я решил их выслушать. — Я закатила глаза, представляя именно такой сценарий. Гарет вздохнул, притягивая меня ближе к своему теплу. — Я знаю, что ты чувствуешь к ним обоим. Я чувствую это всякий раз, когда мы все находимся в одной комнате. Между нами четырьмя есть это… электричество, которое я видел только однажды.

— И где это? — спросила я.

— С Сиренити, Августом, Атласом, Фаустом, Мерриком и Бастианом, — сказал он. — Никогда не понимал, как мой кузен может стоять в стороне и смотреть, как его пара находится с другими мужчинами. Долгое время я думал, что это делает его слабым. Меньше похожим на альфу. — Он нахмурился, качая головой при этой мысли. — Я был идиотом. Не обращал внимания, но, думаю, теперь понял. Они — команда. Семья, и каждый из них по-своему любит Сиренити. Даже если это граничит с одержимостью. Но я понимаю это, потому что даже если бы ты решила не быть моей парой, я бы все равно последовал за тобой. — Мое сердце подпрыгнуло в груди от его признания. Его губы снова прижались к моим, когда я приподнялась на цыпочки, чтобы дотянуться до него. — Я принимаю твои чувства к Уоррику и Тэйну при одном условии.

Я отстранилась, скептически глядя на него, мое сердце подпрыгнуло к горлу.

— И каковы твои условия?

Глубокий рокот вырвался из его груди, когда он снова крепко обнял меня, прижимая к своему телу так крепко, что я не смогла пошевелиться, даже если бы захотела. Он поцеловал мои волосы, когда поднялся ветер и лучи лунного света заиграли на заснеженных вершинах деревьев вокруг нас.

— Пока они знают, кто полюбил тебя первым. Иначе я превращу их жизнь в ад.