Грезы любви

Глава 25

Юная швея озабоченно нахмурилась, пытаясь зашнуровать платье Элисон для последней примерки.

– Если мадам чуточку задержит дыхание… – робко предложила она, опасаясь взрыва негодования, который вызвал бы у большинства клиенток подобный намек.

Элисон, рассеянно смотревшая в окно, постаралась выполнить ее просьбу, однако портниха пришла в ярость. Шагнув вперед, она схватила девочку за ухо.

– Ах ты, дурочка! Разве можно быть такой бестолковой? Леди стройна как тростинка. Все мои платья идеально сидят на ней. Тебе нельзя поручить даже самое простое дело…

Продолжая ворчать, она ловко расправила шелковую розовую юбку на бедрах Элисон, одернула лиф и начала затягивать узкий корсет. Оставшаяся в итоге щель была едва заметной, но тем не менее совершенно недопустимой. Портниха недоверчиво уставилась на нее.

– Не может быть! Я сама снимала мерки. Это какая-то ошибка. Видно, эти дурехи слишком туго заделали швы. – Бормоча проклятия на незнакомом языке, она принялась распускать шнуровку.

Лоб Элисон прорезала морщинка. За последние дни она обзавелась целой коллекцией прелестных нарядов, и ее ничуть не волновало, если это платье не будет готово к вечернему балу. Найдется дюжина других, которые она сможет надеть вместо него. Но она опасалась, что портниха даст выход своему раздражению, направив его на испуганную швею, съежившуюся в углу. Едва ли она когда-нибудь привыкнет к жестокости и насилию, в которых приходится жить большинству населения этого города.

– Можно снова снять мерки и распустить швы, если потребуется, – мягко предложила она. – Нет никакой необходимости надевать его сегодня.

Все еще хмурясь, но не осмеливаясь перечить своей самой платежеспособной клиентке, портниха достала мерную ленту. Тем временем ее юная помощница торопливо избавляла Элисон от платья и нижних юбок. Портниха отлично знала, что пользовалась теми же мерками в прошлом месяце, когда шила миледи потрясающее платье из серебристого шелка, и оно сидело как влитое. Все дело в никуда не годных подручных, которых приходится нанимать в нынешние времена.

Раздраженно хмыкнув, она обвила мерной лентой высокую грудь Элисон, восхищаясь совершенными формами девушки. Шить для нее одежду было сплошным удовольствием, поскольку не требовалось ни набивок из ваты, ни дополнительных косточек. Шелк ложился мягкими складками, словно ласка любовника…

Портниха ошарашенно уставилась на отметку на ленте и впервые за весь день окинула свою клиентку внимательным взглядом. Глаза ее подозрительно прищурились, но для пущей уверенности она измерила тонкую талию Элисон. Результат оказался, как она и ожидала, чуть больше предыдущей мерки. Бросив понимающий взгляд на небольшую выпуклость, появившуюся на месте плоского живота молодой женщины, она неодобрительно хмыкнула.

– Жаль, что миледи не предупредила меня, что она enceinte. Я распоряжусь, чтобы расставили швы, но не уверена, что платье будет готово в срок.

Щеки Элисон загорелись от тона портнихи, хотя она не была уверена, что правильно поняла значение ее слов. Однако, не желая показывать своего невежества, она промолчала и облегченно вздохнула, когда женщины поспешно собрали шитье и удалились.

Оставшись одна, она неуверенно оглядела свою фигуру, облаченную лишь в тонкую сорочку. Живот ее и вправду немного округлился, но в последнее время она вела ужасно праздную жизнь и слишком много ела. Так недолго и растолстеть, если она не поостережется. Даже ее грудь казалась располневшей и распирала свободную сорочку. Оставалось только надеяться, что остальные платья ей впору.

Охваченная внезапной паникой, Элисон бросилась к гардеробу и вытащила серебристое платье, сшитое той же портнихой в прошлом месяце. Более новые наряды были делом рук других модисток. Старое платье докажет, что она не настолько растолстела, чтобы не влезть в новые наряды.

Элисон поспешно натянула на себя серебристое облако ткани, не осмеливаясь позвать горничную. Нет, это она выяснит сама. Расправив лиф спереди, она попыталась затянуть шнуровку на спине, что было бы непросто, даже если бы платье сходилось сзади, но в данном случае оказалось совершенно безнадежным делом. Элисон сдалась, в смятении уставившись на свою грудь, выпиравшую из декольте. Стараясь не паниковать, она разделась и облачилась в новое дневное платье, безупречно сидевшее на ней. Изучив себя в зеркало, Элисон не заметила ни одного из красноречивых признаков, бросавшихся в глаза в тонкой сорочке. Отныне – поклялась она себе – меньше сладостей и больше физических упражнений. Но, чтобы устранить все сомнения, Элисон решила поговорить с леди Кемпбелл.

Она нашла ее в небольшой гостиной, где хозяйка дома обычно проводила досуг, свободный от приема гостей. Дейдра встретила ее улыбкой, подняв голову от вышивания.

– Ну что, платье готово, дорогая? Тебе так идет этот цвет. Не дождусь, когда увижу его на тебе.

Элисон пожала плечами и взяла книгу, которую отложила перед приездом портнихи.

– Не совсем, нужно кое-что переделать. Что-то я устала сегодня. Пожалуй, мне лучше остаться дома. Капитан Роджер заедет за вами, не так ли?

Дейдра бросила быстрый взгляд на жену своего племянника. Элисон казалась более бледной, чем обычно, глаза неестественно блестели. Она никогда не отказывалась от принятых приглашений, считая, что это невежливо по отношению к хозяевам. Видимо, что-то случилось.

– Да, он был так любезен, что предложил сопровождать меня, но мы полагали, что ты составишь нам компанию. Ты плохо себя чувствуешь? Может, позвать врача?..

Улыбнувшись, Элисон отмахнулась от этого предложения.

– Я никогда не нуждалась в услугах врача. Со мной все в порядке. Вряд ли Рори собирается посетить этот прием, вот я и подумала, что мне тоже не стоит идти, – сказала она, досадуя на себя за неспособность задать вертевшийся на языке вопрос.

Дейдра понимающе кивнула.

– Вы редко бываете вместе. Ты совершенно права. Я передам хозяйке твои извинения. Уж не знаю, что сделал этот, молодой плут, чтобы нагнать страха на твоих поклонников, но в последнее время они ведут себя довольно осторожно, ты не находишь?

Это была явная недооценка ситуации, но Элисон не стала спорить. Толпа пылких молодых людей, теснившихся вокруг нее в первые недели, сократилась до нескольких смельчаков. Но и те, пригласив Элисон на танец, спешили препроводить ее назад, под крылышко Дейдры. Если она и собиралась выяснить, способны ли мужчины на любовь, после памятного бала ее шансы заметно поубавились. Впрочем, Элисон не возражала. Она так и не встретила ни одного молодого человека, который интересовал бы ее больше, чем Рори.

Не в состоянии усидеть на месте, Элисон направилась к двери с книгой в руках, но, остановившись на полпути, обернулась.

– Что значит enceinte? – Она тщательно выговорила французское слово, надеясь, что произнесла его правильно.

Дейдра, оторвавшись от вышивания, вскинула на нее удивленный взгляд.

– Enceinte? Кто?

– Я сказала бы вам, если бы знала, что это значит, – терпеливо отозвалась Элисон. – Гувернантка пыталась научить меня французскому, но я не видела смысла в этом занятии.

– И напрасно. Не понимая французского, никогда не узнаешь, о чем шепчутся за твоей спиной. Надо будет нанять преподавателя, чтобы он научил тебя самым распространенным фразам. Enceinte означает, что кто-то ждет ребенка. Кто же? Случайно, не ты? Признаться, мне не терпится, чтобы в доме появился младенец.

Элисон отвела глаза, избегая проницательного взгляда Дейдры, и продолжила путь к двери.

– Леди Дуглас ждет ребенка. Пожалуй, мне и в самом деле следует подучить французский. – Ей не хотелось лгать, просто это открытие застало ее врасплох.

В задумчивости Элисон вышла из комнаты. Она ждет ребенка. Беременна. Она вспомнила слово, произносившееся шепотом в кухне ее деда, когда служанки думали, что она не слышит. То, как они произносили это слово, придавало ему какой-то зловещий смысл, пока кухарка не подняла девушек на смех, заявив, что женщины рожали детей испокон веков. Элисон напрягла слух, но пересуды о том, что предполагаемая грешница не стирает месячных салфеток, привели ее в еще большее недоумение. Теперь тот давнишний разговор показался ей намного понятнее.

Притворив дверь свой спальни, Элисон уставилась на комод, где хранились аккуратно сложенные полотняные салфетки, так и не понадобившиеся ей после возвращения из Чарлстона. Во время первого морского путешествия ей пришлось пользоваться старыми тряпками, и она тревожилась, как обойдется без них на обратном пути в Лондон. А все ее тревоги оказались напрасными. Месячные так и не пришли. Она предположила, что это как-то связано с тем, что Рори сделал с ней, и оказалась права. Только не в том смысле, как она воображала.

Опустившись в ближайшее кресло, Элисон прижала руки к горящим щекам и попыталась во всем разобраться. Она подозревала, что то, чем они занимались, могло привести к рождению ребенка. А Рори это подтвердил. Неужели все так просто? Всего лишь несколько ночей, проведенных вместе, и… Ее щеки вспыхнули еще жарче, когда она вспомнила, сколько раз они соединялись друг с другом теми ночами. Их желание казалось ненасытным; И все это время Рори знал, что у нее внутри может зародиться дитя.

Ей хотелось ощутить гнев. Ей хотелось, чтобы ее охватило негодование. Она предпочла бы вспоминать о предательстве Рори, а не об ощущениях, которые дарили ей его руки и губы, заставляя ее тело трепетать от страсти. Он обманул ее, соблазнил, чтобы завладеть ее деньгами! Теперь, добившись своего, он пренебрегает ею без всякого стеснения. Ребенок ничего не изменит, разве что сделает невозможным аннулирование брака.

Но ни одно из этих циничных рассуждений не могло повлиять на чувства Элисон. У нее будет ребенок! Ребенок Рори. Она накрыла рукой едва заметную выпуклость на животе, словно пыталась ощутить изменения, происходившие, внутри. В ее теле растет дитя, крохотное создание, которому Рори дал свое имя.

Вздохнув с облегчением, что ей не придется пережить позор своей матери, Элисон откинулась в кресле и закрыла глаза. Она не представляла, что будет делать дальше, но, в сущности, она никогда этого не знала. Каждый новый день приносит свои сюрпризы. Она еще не свыклась с сегодняшним, чтобы тревожиться о будущих.

Рори качнулся на стуле и сделал глоток портвейна, устремив на своего собеседника непокорный взгляд.

– Английская политика не для таких, как я. Я простой человек с простыми желаниями. Честная схватка – это по мне. А изображать из себя придворного? Нет уж, увольте.

Сэмюел Джонсон стукнул тяжелой тростью по полу.

– Ну почему шотландцы всегда готовы подставить свои головы под удар, вместо того чтобы воспользоваться ими! Пошевелите мозгами, молодой человек. Принц Георг рано или поздно унаследует трон, а он, в силу своей слабохарактерности, ничего не делает без одобрения Бута. Бут – шотландец и скорее примет вашу сторону, чем вашего английского кузена. Определенно вам не повредит, если вы попытаетесь добиться его расположения.

Рори состроил гримасу.

– Бут – осел, хоть и мой земляк. Я не хотел бы оставаться здесь, когда он придет к власти. Если мне не удастся выкупить свои владения, я отплыву в колонии, где до меня не дотянется длинная рука короля.

Джонсон снова стукнул тростью.

– Если вашу страну населяют такие же олухи, как вы, сомневаюсь, что мне следует туда ехать. А что вы намерены делать с обвинениями, которые выдвигает против вас адмиралтейство? А как насчет вашей жены? Что с ней станет, пока вы будете мыкаться в колониях? И если вы не понимаете, что парламент высосет из колоний все до последнего гроша, то вы еще больший дурак, чем я думал.

Вздохнув, Рори снова поднес стакан к губам. Фарнли говорил ему примерно то же самое. Когда-то Рори изучал медицину с благородным намерением спасти человечество от болезней, но, чтобы выжить, ему пришлось стать моряком. А теперь судьба пытается сделать из него придворного, когда единственное, чего он хочет, так это вернуться к себе на родину и заботиться о своих близких. Но даже возвращение домой связано с политикой. И если существует хоть какой-то способ выдворить Драммонда из его наследственных владений, кроме физического устранения, нельзя сбрасывать это со счетов, Джонсон прав. В конце концов, у него есть жена, хотя неизвестно, сколько продлится их супружество. Рори не переставал гадать, когда Элисон надоест играть в благородство и она приведет в действие свою угрозу аннулировать их брак.