Гувернантка для Его Величества (СИ)

11.2

В резиденции я почувствовала себя намного лучше. Даже дышалось, скажем так, иначе и перестало давить нахождение принца Эдриана рядом со мной. В общем, я чувствовала себя, как дома. Шла так, будто это мой дом. Никакого волнения, которое я испытывала в первые дни. То волнение казалось мне сейчас забавным.

— Жаклин! Мы уже волноваться за тебя стали, — окликнул меня мистер Флайт, который сразу поспешил к нам.

И его мне тоже не хватало эти два дня. Все-таки удалось нам стать друзьями, несмотря на ту подлянку с поцелуем.

— А разве были причины волноваться? — ухмыльнулся Эдриан, сложив сразу руки на груди.

На подсознательном уровне пронеслась характеристика данного движения. Значит, тот фарс «заговорщиков» в саду прошел именно так, как они и хотели. Хотя мне показалась эта реакция странной. Эдриан знал о сговоре доктора, мистера и миссис Хайтон, домоправителя и, собственно, должен был сделать вывод о той постановке в саду. Кажется, не сделал.

— Доктор Флайт, пошлите прогуляемся? — чуть улыбнувшись, предложила я, уже зная, что ответ будет положительным.

Надо кое-что выяснить у него… точнее, выяснить все, что происходило во дворце, пока меня не было.

— Там сейчас дождь будет, — так, невзначай сказал принц.

Мы с доктором посмотрели в окно. Малиновый закат, медленно заходящее за горизонт солнце, почти нет ветра… и ни намека на дождь. Посмотрели дружно на Эдриана, а он стоит по-прежнему невозмутимый. На улице грянул дождь. Прям полноценный такой, с молнией и громом. Снова отвела свой взгляд к большому окну и отшатнулась от него! Небо заволокло темными-темными тучами. И ливень льет непроницаемой стеной.

— Люблю дождь. Особенно ливни. Пойдемте, доктор Флайт, а потом липовый чай у миссис Хайтон попросим, — не растерялась я.

Взяв доктора под руку, я практически потащила его к дверям. Через пару шагов он все-таки пришел в себя, выпрямился, и уже сам вел меня к выходу из дворца.

Когда мы вышли, ливень стал обычным дождем. Доктор Флайт же поколдовал и в его руках оказался полупрозрачный зонт. И когда уже отошли мы, скажем так, на безопасное расстояние, я прямо спросила:

— Вы можете призвать дождь?

На меня сперва посмотрели, как на умалишенную, а потом видимо вспомнили, что в делах магии меня волне обоснованно можно именно умалишенной и назвать. Но меня это не обижало. Я сама прекрасно понимаю, насколько я неосведомлена.

— Я слабый маг, в разы слабее Эдриана до того, как он встретил тебя. К примеру, второй раз я смогу сотворить такой же зонт, а в третий раз — нет. Эдриан бы смог полностью изолировать от воды. Думаю, я ответил и на твой следующий вопрос, — проговорил мужчина.

А я задумалась… Какой силой сейчас обладает наследник престола? Нет, Флайт мне конечно намекнул, что его силы раньше не шли в сравнение с его, но а сейчас… Хотя какая разница? Я все равно ничего не пойму и навряд ли когда-нибудь разберусь с этой магией…

Доктор мне рассказал, что Эприл через несколько часов, после моего отъезда, покинула резиденцию. Причем, как выразился Флайт, сделала это «достойно» и на публике ничего не говорила, кроме того, что они с Эдрианом просто не подходят друг другу, как пара. Они по-прежнему будут общаться, но будут только друзьями. В принципе, я не удивилась, когда услышала это. Той ночью, в библиотеке, я поняла, что все это было фарсом. Просто выгодный сговор, на этом все.

Король покинет резиденцию завтра вместе со своей дочерью и секретарем (на которых весь день буйствовал из-за того, что узнал о их проказе). И теперь моя комната охраняется разными заклинаниями… в общем, позаботились о моей безопасности, молодцы.

Хотя что-то в этой ситуации не давало мне успокоиться. Вообще-то, многое не давало этого сделать… Король отчитывает свою любимую дочь, которой прощалось все, за то, что та решила мне подсыпать пару порошков? И не то что просто отчитывает, нет, буквально выдворяет ее из резиденции и забирает с собой в одну из дипломатических командировок, на которых, естественно, нет никаких балов и заинтересованных в персоне принцессы толп мужчин. Вопрос: с чего наш правитель так разгневался? Из него вытекает второй вопрос… что именно Эдриан сказал своему отцу, что тот так отреагировал? Ну и третий вопрос, а не аукнется ли это мне? Конечно же, наследнику престола от этого ничего не будет. Кто хоть слово ему поперек скажет? Вот именно, мало кто. Разве, что отец, или, к примеру, его тетя… А мне могут это «слово» сказать все, кому не попадя. Начиная от торговки рыбой и заканчивая, пожалуй, самим королем. И такой расклад меня откровенно не радовал, а подобная забота со стороны королевской семьи… скажем так, весьма подозрительна. С другими гувернантками тут никто особо и не церемонился. Посмотрим, что будет дальше.

А дальше оказался не очень приятный завтрак. С откровенной, не скрываемой ненавистью на меня не смотрели, нет, пялились Зелина Мерлин и принцесса София. Да что там говорить, у них от одного моего вида кусок в горло не лез! Хотя, возможно, может быть, я утрирую. Но впечатление именно такое они на меня произвели, ничего уже с этим не сделаешь. А король, наоборот, уделял мне много, на мой взгляд, ненужного внимания, часто улыбался, шутить пытался, проявлять что-то вроде заботы даже… Доктор и домоправитель завтракали вместе с нами и мне даже стало немного спокойнее, когда и на их лицах я увидела нотки недоумения, вызванные нетипичным поведением главы королевской четы.

Как только Эбигейл покончила с завтраком, я сразу поднялась, сохраняя вежливую улыбку на лице. Принцесса встала следом за мной, мы в один голос пожелали всем продуктивного дня и удалились из столовой. Чувствую, что эта вежливая улыбка, которая, собственно, совершенно ничего не значит, уже становится частью меня. Если называть вещи своими именами, то я уже начинаю себя ощущать типичной придворной каменной сволочью, вся эта обстановка сильно влияет на меня. Нравится ли мне это? Конечно же нет. Но не думаю, что у меня получится этому противостоять. Обстоятельства всегда, в любом случае берут свое. Поэтому я стану такой же черствой, каменной и невозмутимой сволочью — это всего лишь вопрос времени. Времени, которое я все же попробую потянуть в свою сторону. Я вижу всех придворных людей, выходящих в свет, я вижу аристократов и… мне не нравится, что я вижу.

Анализ на примере Эдриана. С виду он какой? Невозмутимый, сильный, спокойный… а что мы имеем на самом деле? Вспыльчивого молодого человека, который плевал на те правила, которые создала его семья и придерживается их уже много поколений. Невозмутимый? Нет. Правильный? Тоже мимо. Спокойный? Не сказала бы. Сильный — да. И, думаю, это «да» во всех смыслах слова «сильный». И характер, и физическая сила, и магическая… Все это скрывается под этой непроницаемой дворцовой маской, которую нужно носить постоянно. И, возможно, хорошо, что народ не знает о биполярности будущего короля, им, да и жителям других стран, не нужно знать о том, что в голове и в груди будущего правителя. Но с другой стороны… не есть это хорошо. Как его с таким нравом и бешенной, переливающейся через края импульсивностью можно вообще подпускать близко к трону?

Хотя, я, наверное, драматизирую. Возможно, Эдриан будет и не таким уж и плохим правителем, просто более решительным, чем его отец. А вот это уже неплохо.

Весь день я провела в раздумьях… незаметно для себя провела все уроки у Эбигейл, пообедала с королевской четой и сейчас должна идти ужинать… не хочу есть. Прям вообще не хочу, лучше схожу на кухню, попрошу налить чай и пойду к доктору Флайту, если тот не пошел на трапезу в столовую… Хотя что мне мешает остаться на кухне и посидеть с мистером и миссис Хайтон?

Так я, собственно, и сделала. Правда, супруги думали, что ну о-о-очень тихо разговаривают и я совершенно ничего не слышу… Разумеется, все было в точности наоборот.

— А я тебе говорю, что они поругались! С чего бы девочка сюда пошла, мм? — возмущалась миссис Хайтон.

— Ну да, да, Хельга, да. Или король, типун ему на язык, обидел ее, — в тон супруге проговорил повар.

Кашлянула, привлекая внимание. Конечно, я бы так слушала и слушала их теории заговора, да вот только они касались меня… поэтому я не хочу их слушать. Лучше уж один раз сказать так, как есть.

— Я не ужинаю с королевской семьей, потому что, во-первых, я не голодная, а во-вторых, я устала от официальных обстановок. Никто меня не обижал. Если бы так было, то я, безусловно, сейчас бы сидела так и портила настроение тем, кто меня обидел. Надеюсь, я развеяла все ваши догадки, — как можно спокойнее проговорила я.

Нет, я не злюсь на мистера и миссис Хайтон. Скажу больше, такое отношение их ко мне вызывает внутри теплое чувство какой-то защищенности, заботы… они же не со зла трепятся, не из желания посплетничать. Хайтоны просто переживают и это очень, на мой взгляд, мило.

— Ну вот и хорошо. А то мы уж думали обидел кто, — с облегчением проговорил мистер Хайтон.

— Угу, тогда бы пришлось снова собирать свой совет дворцовых заговорщиков и выдумывать новую пакость, — ответила ему очень-очень тихо я, дабы услышали меня только они.

И уже в веселом настроении мы направились к небольшому столику за перегородкой пить ромашковый чай. Разумеется, только напитком не обошлось. Миссис Хайтон поставила на столик тарелку две тарелки с разными пирожками, а ее муж же шел с фруктами и пирожными.

— Ну я же только про чай говорила… вы меня так скоро разбалуете, — сказала я, смотря на все то, что принесли к чаю.

Опять же, я безгранично благодарна им за это все! Благодарна за заботу, за внимание, за то, что они меня сразу приняли и искренне восхищаюсь их добротой и отсутствием «дворцовых масок» на лицах, но это уже кажется мне чрезмерным. Да и что там говорить, неловко становится очень.

— Так, ты тут давай не разговаривай, а вот, бери пирожок, еще горячие, — умело заткнула меня миссис Хайтон и начала разливать чай в три чашки.

Через какое-то время, а если быть точнее, то через две кружки чая, к нам присоединились доктор, домоправитель и учитель Эдварда.

Чудесным образом столик стал больше, образовались еще несколько стульев и, кажется, появилось что-то вроде защиты. Наверное, звукоизоляция.

— И чего это мы на ужине не были? — скрестив руки на груди, спросил сразу Флайт.

Я же в это время взяла в руки пирожное… и миссис Хайтон легонько, да все же огрела доктора полотенцем, рявкнув, чтобы сел и пил чай, а мне кушать не мешал, мол, и так «тростиночка».

На ее последнем слове мне стало откровенно смешно. Нет, не скажу, что у меня есть проблемы с лишним весом, но он явно есть. И если года так два назад я занималась собой, худела, чтобы этого лишнего веса не было, то сейчас… ну а что, я не человек что ли? Человек. А жир — это нормально. Так что на идеальном теле я теперь не зацикливаюсь и в моем теле меня, собственно, все вполне устраивает. Но «тростиночка»…. это мощно конечно, ничего не скажешь.

— Так почему ты не была на ужине? — спросил домоправитель, когда я доела, а сам он допил чай.

Супруги Хайтоны бросили на своего давнего друга злобный взгляд, мол, что пристали к девочке, но промолчали.

— Не хотела есть, вот и все, — пожав плечами, пофигистически ответила я.

Странно, но меня очень клонило в сон, хотя еще рано. Но не став спорить с собственным организмом, я распрощалась с «заговорщиками» и отправилась в свою комнату, зевая, наверное, каждый лестничный пролет.

И каково было мое удивление, когда я, открыв дверь в свои покои, увидела короля. Я уже еле стояла на ногах, веки наполнялись свинцом и хотели закрыться.

— Доброй ночи, Жаклин, — поздоровался король.

Поздоровалась с ним в ответ и совершенно бестактно и так же совершенно бесконтрольно зевнула.

— Простите, переусердствовал с сонными чарами. Не мог же я явиться на кухню и забрать Вас на разговор, так? — более холодно, отстраненно и жестко спросили у меня.

В голове этот вопрос воспринимался как риторический, да вот только так же в голове я понимаю, что передо мной стоит король и ему я просто обязана ответить. Нельзя их реплики оставлять без ответа, если они не принуждают к молчанию. И вот стоит передо мной глава королевской четы, ждет ответа, а я предательски зеваю.

— Да, с чарами Вы переборщили. И я не думаю, что сейчас разговор со мной получится конструктивным, уж простите, но единственное, о чем я сейчас думаю — как не упасть на пол и не уснуть прямо так, — прямо проговорила я.