Холодная тьма

Глава 13

Мне понадобилось несколько секунд, чтобы достаточно восстановить своё дыхание и ответить ему.

- Конечно, - выдавила я, в то время как пыталась удержать библиотеку от того, чтобы та всё время вертелась вокруг меня. - Я в порядке для девушки, которую только что перебросили через плечо спартанца и грохнули на пол.

Логан поморщился, наклонился вперёд и помог мне сесть.

- Мне очень жаль, - сказал он, со смущённым выражением на лице. - Я увидел тебя краем глаза, и что же, инстинкт взял верх. Особенно после того, что случилось вчера.

Да, это было такое дело со спартанцами - у них у всех был этот инстинкт убийцы. Было удивительно то, что Логан не взял книгу о грифонах, которую я держала в руках, и не заколол меня одним из острых краёв обложки. Спартанец мог делать такие жуткие вещи, благодаря своим способностям взять любой предмет в руки и сразу же знать, как можно им убить кого-нибудь. Серьёзно. Логан был таким парнем, который мог вспороть вас скрепкой. Это то, что делало его таким отличным бойцом.

Когда я почувствовала себя достаточно устойчиво, Логан схватил меня за руку и помог встать на ноги. Спартанец положил руки мне на талию, и я почувствовала палящий жар его пальцев даже через серую толстовку с капюшоном и футболку под ней. Внезапно, я снова почувствовала головокружение, но в этот раз не потому, что он грохнул меня на пол и из-за этого воздух покинул моих лёгкие.

- Ты уверенна, что в порядке? - спросил он, его глаза светились беспокойством. Я улыбнулась.

- Я чувствую себя всё лучше и лучше, спартанец, особенно с того времени, как ты обнял меня. На лице Логана появилась улыбка, и он притянул меня ещё немного ближе к себе, пристально глядя в лицо. Но как бы я не хотела забыть последние пять минут, я не могла по-другому, и спрашивала себя, что случилось с жутким шёпотом. Он пропал в ту секунду, когда я атаковала Логана. Моя голова ещё пульсировала, но невидимые пальцы, которые, казалось, сверлили мой череп, исчезли.

- Логан?

- Да? - спросил он хриплым голосом, уставившись на мои губы.

- Когда ты только что пришёл в библиотеку, прежде чем увидел меня, ты слышал какой-нибудь ... шёпот или что-то вроде этого? Может быть голос?

Спартанец покачал головой.

- Я ничего не слышал, пока ты не начала подкрадываться ко мне. Тебе нельзя носить кроссовки, знаешь. Они всегда скрепят, как бы тихо ты не пыталась ступать. Но почему ты спрашиваешь о голосах?

Я закусила губу. Собственно я не хотела признаваться спартанцу, что думала, что слышу голоса или, чем бы не был этот странный шёпот. Я не хотела, чтобы он думал, что я теряю рассудок, даже если самой мне так казалось. Тем не менее, я не могла избавиться от ощущения, что кто-то ещё был в библиотеки - кто-то, кто точно знал, что сказал мне Престон на горнолыжном курорте. Но как это было возможно? Кроме меня, Логан был единственным другим человеком там, а я знала, что спартанец не будет пытаться так напугать меня.

- Всё хорошо, цыганочка? - спросил Логан. - Ты кажешься такой рассеянной.

Я вытеснила из головы все мысли о жутком шёпоте и сосредоточилась на Логане.

- Я в порядке. Я только думала, что слышала, как кто-то крался по библиотеке. Вот почему я, э-э, атаковала тебя. Или, по крайней мере, попыталась.

Логан снова улыбнулся мне.

- Ладно, ведь ничего страшного не случилось, правильно?

- Правильно.

- Так что, - сказал он. - Может это хорошее время, чтобы поговорить о ... нас?

Я удивлённо моргнула от резкого изменения темы.

- Что? - На секунду он выглядел смущённым.

- Ну, ты знаешь, о нас. Как ты и я, и что между нами происходит.

Сбитая с толку, я только продолжала смотреть на него. Он вздохнул.

- Девушки, кажется, всегда хотят поговорить о таких вещах. Всё время. Поэтому я подумал, что лучше начну говорить первым. Для разнообразия. - Он пробормотал последние несколько слов себе под нос.

Хорошо, это был не совсем тот романтический разговор, на который я надеялась, но Логон сказал слово нас. Это дало бы мне немного надежды, если бы не одна вещь - тот факт, что у Логана был секрет, который он прятал от меня. Тот, о котором он думал, что он заставит меня перестать беспокоиться о нём. Тот, который рано или поздно выйдет наружу, как только мы начнём касаться друг друга.

Если мы начнём друг друга касаться. Я глубоко вздохнула.

- Мне бы очень понравилось, если бы это «нас» было. Я хочу этого больше, чем чего то другого. Я имею ввиду, это ведь очевидно, что я чувствую по отношению к тебе. Как я чувствовала по отношению к тебе уже некоторое время. Я без ума от тебя, спартанец. Даже когда ты был с Саваной, я была без ума от тебя. И мои чувства совсем не изменились во время каникул.

Если же и изменились, то стали только сильнее, но об этом я ему не сказала. Логан нахмурился.

- Но я слышу но.

Я снова глубоко вздохнула.

- Но это не так просто. Ты знаешь, что я чувствую к тебе, и я думаю, что знаю, что ты чувствуешь по отношению ко мне. Но мы оба знаем, ты что-то скрываешь от меня. Твой большой секрет, помнишь?

Логан замер, а его выражение лица стало настороженным.

- И что с ним?

- Я раскрою твой секрет, Логан. Не потому, что я этого хочу, - добавила я поспешно, заметив как гнев начинает обволакивать его лицо. - Но из-за моей магии, из-за моего цыганского дара. Как только я буду касаться тебя немного дольше, сработает моя психометрия, и я узнаю всё, что только можно узнать о тебе - хочешь ты этого или нет.

- Но разве ты не можешь просто ... отключить это или что в этом роде? - спросил Логан. Чувство разочарования сделало его голос суровым. - По крайней мере, на то время пока мы будем вместе?

Я покачала головой.

- Я не могу и поверь мне, я пыталась десятки раз на протяжении многих лет. Но моя магия часть меня. Это то, что делает меня цыганкой, так же как твой инстинкт убивать делает тебя спартанцем. Я, была бы не я, без моей магии.

А теперь пришло время для самой сложной части, той, о которой я боялось рассказать ему на протяжении нескольких недель.

- Я уже видела одну часть этого. Часть твоего секрета.

Руки Логана упали с моей талии, и он отступил. Паника вспыхнула в его взгляде.

- О чём ты говоришь?

- Когда мы целовались на строительной площадке на горнолыжном курорте, когда я целовала тебя для того, чтобы можно было подключиться к твоим боевым навыкам и победить Престона, я увидела больше, чем то, как ты сражался с другими ребятами, - сказала я, понизив голос. - Я видела тебя маленьким мальчиком, стоящим над двумя телами. Женщины и девочки. Они выглядели как ты, и там - там везде была кровь.

- Ты это видела? - прошептал он. Я кивнула.

- Только фрагменты. Сначала я увидела тебя в шкафу, сжимавшим меч. Ты был так напуган тем, что происходило снаружи за дверью, всеми этими тенями и криками, которые ты слышал. Потом воспоминание переместилось, и ты стоял над двумя телами ... плача. Это было всё, что я видела, прежде чем поцелуй закончился.

Логан отвернулся от меня. Он провёл руками по лицу, как будто этим движением мог стереть воспоминания из своего разума. Через секунду, он снова развернулся и указал пальцем на меня.

- Ты не имела права делать это. Ты не имела права так шпионить в моей голове. Совершенно никакого права, Гвен.

Ой-ой! Спартанец только тогда называл меня Гвен, когда действительно был серьёзен или серьёзно зол, так как сейчас.

- Я не делала это намеренно. Это просто... произошло.

Тяжелый злой взгляд на лице Логана сказал мне, что он не верит мне, он не верит, что воспоминания приходили ко мне, и я не искала их намеренно. Конечно, иногда я использовала мой цыганский дар для того, что бы выяснить, что другие люди скрывали, какие у них были секреты, но я бы никогда не сделала это с Логаном. Никогда.

- Ты собираешься хотя бы сказать мне кто они были? - Спросила я мягким голосом, стараясь достучаться до него, - женщина и девочка?

Логан разразился горьким смехом. - Я полагаю, я не имею права голоса сейчас? Потому что я знаю тебя, Цыганочка. Стоит тебе впиться зубами во что-то, ты никогда не отпустишь. Стоит тебе однажды найти что-то спрятанное от тебя, ты полна решимости выяснить, что это за драгоценный секрет.

Я вздрогнула от его слов.

- Ты хочешь знать что случилось с ними тогда, Цыганочка? - прорычал Логан. - Я тебе рассказу.

Ладони Спартанца сжались в кулаки, и все его тело дрожало от ярости, когда он смотрел на меня, его лицо было холодным и жестоким, каким я никогда его не видела.

- Жнецы пришли в наш дом однажды вечером и убили всех, до кого смогли добраться, так же как они поступают в Колизеи. Но в этом случае, этими всеми были моя мама, Ларента, и моя старшая сестра, Ларисса. Жнецы пришли и зарезали их как скот, хотя ни у кого из них не было оружия.

Я думала, это должно быть нечто подобное, но мое сердце все еще сжималось от его боли, свежего неприкрытого горя в его глазах. - Ох, Логан. Мне очень-очень жаль. Я знаю каково это, потерять маму. Когда ее забирают от тебя. Я уверена ты сделала все что мог, что бы помочь маме и сестре. Я уверена, ты сделал все что мог, пытаясь спасти их.

Снова он резко рассмеялся и этим прервал меня.

- Ты ничего не знаешь. Не черта. Ничего обо мне, ничего о том, как быть спартанцем, - прорычал он. - Твоя мама и бабушка охраняли тебя от этого, защищали от Локи и Жнецов и всего остального. Ты понятия не имеешь как это, расти в нашем мире и иметь дело с угрозой каждый божий день. Для тебя всё это, как большая игра или что-то такое. Даже когда Метис и Найкмедс говорят, что ты должна быть умной и следить за своей безопасностью, ты сразу снова выходишь, чтобы сунуть нос в чужие дела. Когда ты, наконец, поймёшь, что эта одержимость, раскрывать секреты людей, когда-нибудь тебя убьёт?

Я открыла рот, чтобы сказать, что это не так, что ничего, что он сказал, не было правдой, но слова просто не хотели выходить. Потому что на самом деле, в глубине души, я была точно такой. Когда я только пришла в миф, представление о Локи и Жнецах Хаоса совершенно меня смешило, не смотря на всю магию, которую я видела вокруг себя.

Даже сейчас, когда я знала, что девчонка Жнец нацелилась на меня, я всё ещё хотела победить её в её же собственной игре. Я хотела найти Хельхейм кинжал и убрать его в безопасное место от неё и всех других Жнецов. Я хотела быть достойной силы и доверия Ники, которые та возложила на меня. Я хотела быть умной, сильной и смелой, как все другие женщины Фрост, которые служили богине победы.

Но больше всего я хотела заставить девчонку Жнеца заплатить за убийство моей мамы.

- Я не знаю, почему я думал, что ты другая. Я не знаю, почему я думал, что ты можешь понять это. Я не знаю, почему я думал, что это сработает, - сказал Логан. - Мне очень жаль Гвен. Я просто - просто не могу сделать этого. Даже для тебя. Особенно для тебя.

Спартанец развернулся и зашагал к двойным дверям, которые вели из библиотеки.

- Логан? Логан!

Но спартанец не остановился. А даже скорее ускорил шаг - и он не оглянулся назад. Ни разу.

Я стояла там, посреди библиотеки, оглушённая - просто ошеломлённая. Из-за ужасных вещей, которые случились с семьёй Логана и из-за ужасных вещей, которые сказал мне Логан. Высказывания, которые были ближе к истине, чем мне хотелось бы. Слёзы жгли мне глаза, а рыдания поднимались в глотке, но я проглотила их. Как у нас с Логаном так получилось, что разговор о нас, привёл к тому, что мы разошлись, прежде чем вообще начали встречаться.

- Гм, - кто-то кашлянул. Я вытерла слёзы с глаз и повернулась, чтобы обнаружить Найкмедса, стоящего позади меня и держащего мою сумку как щит перед собой. Судя по его лицу, было очевидно, что библиотекарь слышал всё, что Логан сказал мне.

- Бьюсь об заклад, вам это понравилось, не так ли? - выпалила я, пытаясь удержать слёзы от того, чтобы те покатились вниз по моим щекам. - Как ваш племянник объяснил мне, каким ужасным человеком я являюсь. Вы, наверное, помогали ему при подготовке этой маленькой речи? Или быть подлым просто талант, лежащий в семье?

Найкмедс смотрел на меня, его лицо невыразительное и нейтральное.

- Я готов закрыть библиотеку на ночь, Гвендолин. Я подумал, что ты, возможно, захочешь взять свои вещи, прежде чем уйдёшь.

Он протянул мне мою сумку и я, шагнув вперёд, схватила её, намереваясь убежать из библиотеки, прежде чем он увидит, что я плачу. Но, к сожалению, не поймала наплечный ремень, так что сумка упала на пол и мои вещи рассыпались по всюду. Прекрасное окончание для ужасного вечера.

Я опустилась на колени и начала сгребать всё назад в сумку. Ручки, блокноты, новые комиксы, которые читала, пакет с едой для Нотт. Я как раз подползла к книге о грифонах, которую уронила ещё раньше, когда услышала сзади шарканье ног Найкмедса.

- Где ты это взяла? - спросил он низким голосом.

Я посмотрела вверх и обнаружила, что библиотекарь сжимает в руках дневник моей мамы, странный, страдальческий взгляд на лице, как будто кожаная обложка обжигала ему кожу или ему было больно только от того, что он смотрел на книгу. Я поднялась на ноги, шагнула вперёд и вырвала её из его пальцев, спрашивая себя, был ли уже нанесён ущерб, запечатлелась ли уже его ненависть ко мне на дневнике.

- Отдайте мне, - прошипела я. - Это принадлежало моей маме, и я не хочу, чтобы вы касались его. Даже не на одну секунду.

Библиотекарь нахмурился, но ничего не сказал. Может быть, он на этот раз действительно понял, какой я была обиженной и сердитой - если его вообще заботили такие вещи. Вместо этого взгляд Найкмедса упал на что-то ещё, лежащее на полу, что-то, что скользнуло под один из столов, и он прошёл туда и наклонился.

Я на секунду остановилась, сжимая дневник, и вызвала мою психометрию. Снова я почувствовала только присутствие моей мамы и единственное изображение, которое заполнило мой разум, показывало, как она писала в дневнике.

Найкмедс не касался его достаточно долго, чтобы оставить хоть какую-то часть себя. Хорошо. Я не хотела, чтобы он уничтожил и это тоже.

- Гвендолин, подожди, - сказал Найкмедс, всё ещё сидя на корточках.

Но я была не в том настроение, что бы выслушивать лекции или чего бы библиотекарь там не хотел, так что закинула ремень сумки через плечо и поспешила из библиотеки, так быстро, как только могла.

Я прокралась по кампусу к моему общежитию, стараясь не плакать о том, что только что случилось между Логаном и мной, и потерпела неудачу. Сейчас я была рада теням на центральной аллеи и мощеной дорожке, ведущей к общежитию. Я не хотела, что бы кто-нибудь увидел меня такой, или хуже, сделал глупую фотографию на сотовый и отправил ее каждому в академии.

Я прошла мимо нескольких ребят, которые тоже направлялись к своим собственным общежитиям, потому что приближался комендантский час в десять часов вечера. Всё же мне удалось вернуться в Стикс холл, без того, чтобы кто-то увидел моё красное, покрытое пятнами лицо. Я использовала мою студенческую идентификационную карту, чтобы открыть входную дверь общежития и поспешила наверх по лестнице, в мою комнату на третьем этаже. Эту дверь я тоже открыла и вошла внутрь. Забросила мою сумку на письменный стол, потом подошла и плюхнулась на кровать.

На полу Нотт тихо заскулила и замахала хвостом туда-сюда. Глаз Вика открылся, когда он услышал, что я вошла в комнату. Меч смотрел на меня секунду, его фиолетовый взгляд настороженно потемнел.

- Что случилось? - Спросила Вик. - Почему ты плачешь?

- Ничего, Вик, - сказала я и начала икать.

По какой-то глупой причине я всегда начинаю икать, после того, как плакала. Ещё одна вещь, которая делает меня чудачкой, наряду с моей психометрией. В виде исключения я подумала о том, почему не была благословенна другой магией. Почему бы Ники не сделать меня очень сильной, как валькирия? Или очень быстрой, как амазонка? Моя психометрия была тем, что держала Логана и меня на расстояние друг от друга. Нет, поправка, это было тем, что заставило меня и Логана расстаться друг с другом. После того, как спартанец сегодня вечером набросился на меня, я сомневалась в том, что существует что-либо, что я могла бы сказать или сделать и что заставило бы его, дать мне ещё один шанс - заставило бы его дать нам ещё один шанс.

Я не понимала почему. Я сказала Логану, что видела его тайну, что знаю, что он скрывает, что делает его таким до боли печальным, не смотря на то, что он пытался скрыть свою боль за едкими комментариями и дьявольскими улыбками. Вместо того чтобы вздохнуть от облегчения, Логан стал ещё злее, когда услышал моё признание. Я не понимала, что со спартанцем было не так - или со мной.

Между мной и Логоном всё закончилось, прежде даже, чем что-то началось. Иногда я думала, это была история моей жизни. Мой отец Тир умер, когда мне было два года, прежде чем у меня даже появился шанс узнать его. Моя мама была убита и никогда не рассказывала мне о Локи, Жнецах или о том, как это, быть чемпионом Ники. А теперь я не могла найти Хельхайм кинжал, так же как защитить его от девчонки Жнеца. Да, трагические потери и провалы эпического масштаба, казалось, определённо принадлежали моей жизни.

Я перевернулась на спину, а Нотт встала со своего места на полу. Волчица Фенрир была такой высокой, что с легкостью могла положить голову на кровать. Она смотрела на меня своими тусклыми цвета ржавчины глазами - глазами, которые больше не были красными, как у Жнецов, но и не стали полностью коричневыми, и снова заскулила. Я предположила, что она пытаясь успокоить меня.

Вздохнув, я протянула руку и погладила её шелковистые уши. Нотт заворчала от удовольствия и засунула свою голову подальше под мои пальцы. По какой-то причине, гладя её, я почувствовала себя немного лучше - хотя она была достаточно большой, чтобы съесть меня. Я снова вздохнула и встала. То, что страдала я, не значило, что и волчица должна была страдать.

В то время пока Нотт ела мясо, которое я принесла ей из столовой, я приняла душ, затем спустилась вниз по лестнице и взяла несколько одеял и подушек из одного из шкафов, где держали дополнительные постельные принадлежности. Я отнесла одеяла в свою комнату и сделала уютный уголок для Нотт между моей кроватью и письменным столом.

- Мне ты никогда не делала такую уютную кровать, - сказал Вик со своего места на стене. - А я гораздо более полезный, чем эта глупая волчица.

Нотт перестала есть и зарычала на него.

- Это потому, что у тебя есть крутые, кожаные ножны, - сказала я сварливому мечу. - Это твоё собственное маленькое гнёздышко.

- Хм! - Вик снова закрыл свой глаз.

Я вздохнула и спустилась вниз по лестнице, чтобы в этот раз захватить ведро из под раковины из общей кухни, которой пользовались все девушки общежития. Отнесла ведро назад в мою комнату, наполнила его водой и дала пить Нотт столько, сколько та хотела. Затем, когда большинство огней в общежитие уже отключились и всё было тихо, я провела волчицу вниз по лестнице и позволила прогуляться на улице, прежде чем двери автоматически заблокируются на ночь.

Наконец мы снова были в безопасности в моей комнате. Я подумала о том, чтобы открыть книгу о грифонах и начать писать сочинение для урока миф-истории, которое задала Метис, но вместо этого поймала себя на том, что выловила дневник моей мамы из сумки и свернулась вместе с ним калачиком на кровати.

Нотт и Вик спали, но я была слишком взвинчена, чтобы успокоиться, поэтому я включила свет над кроватью и начала читать.

Сегодня я начала свой второй год в Миф академии ... Это были слова на первой странице дневника. Я скользнула немного ниже под одеяло, готовая провести долгую ночь за чтением и надеялась забыть про мои собственные проблемы.

В дневнике было всё детально описано, что моя мама делала, когда ей было семнадцать и она училась на втором курсе в академии, как и я. Она писала о своих учителях и уроках и как сильно на не любила миссис Бэнба, привередливого профессора по экономики.

Я улыбнулась, услышав голос моей мамы в её словах, почти так, как будто она читала мне дневник, как сказку на ночь. Это утешило меня. Особенно мне понравились страницы, где говорилось о её дружбе с Метис. По-видимому, обе были смутьянками в своё время на Мифе.

Мама даже жаловалась на то, что после одной из своих выходок, была вызвана на разговор к ответственным в академии. Так же в дневнике застряли несколько снимков, в основном моей мамы, смеющейся в камеру или её и Метис обнимающих друг друга. Я отложила их в сторону. Позже я вставлю их в рамки и поставлю к другим фотографиям на моём письменном столе.

Но как бы мне не нравилось читать дневник, он не дал мне никакой подсказки о том, где моя мама спрятала кинжал Хельхейма. Она вообще никогда ничего не писала об артефакте. Самое близкое к этому было то, что она упомянула о важном задание, которое получила от Ники. Я думаю, что она, возможно, имела ввиду кинжал, поэтому внимательно просмотрела соседние страницы, но она больше ничего не писала о задание - даже о том, было ли оно успешно выполнено или нет.

Но дневник рассказал мне, однако, одну вещь о моей маме: она любила рисовать. Эскизы и рисунки можно было найти почти на каждой странице, но это были не обычные сердца и цветы, которые ожидаешь увидеть.

Вместо этого моя мама рисовала статуи - все статуи, которые покрывали здания Миф академии.

Горгулий, минотавров, василисков, драконов, химер, горгон. Эти и многие другие заполняли дневник, смотрели на меня с начала или конца страниц или тянулись вдоль корешка тетрадки. По какой-то причине моя мама, казалось, особенно любила грифонов, которые охраняли ступеньки библиотеки. Там было больше рисунков этих двоих, чем всех других статуй вместе взятых. Может быть моя мама, как и я, получила задание исследовать и написать сочинение о статуях. Это было единственная причина, которую я могла придумать, почему она рисовала их снова и снова.

Не смотря на странные рисунки и моё разочарование, из-за того, что не могла найти кинжал, только чтение дневника моей мамы, только то, что слышу в голове её голос и смотрю на её красивый почерк, позволило мне почувствовать себя немного лучше - во всех отношении. Или, может быть, это было потому, что я держала дневник в руках и впитывала в себя все образы и чувства связанные с ним. Всё, что моя мама чувствовала и делала. Все хорошие времена, которые она пережила в академии и плохие тоже. Всё это было частью её и позволяло мне видеть мою маму так, как никогда прежде, будто смотришь старые фильмы о ней, когда она была подростком.

Я не хотела, чтобы эти чувства закончились, поэтому засунула дневник под подушку, когда, наконец, бросила читать и выключила свет. Обхватив его своими пальцами и оставалась так лежать, пока не заснула.