Холодная тьма

Глава 27

Остальную часть дня я провела с Нюктой и восхищалась, какой она была маленькой и совершенной.

Дафна и Карсон тоже заглянули ко мне, и мы сидели просто вместе и смотрели на щенка. Я подумала о том, чтобы позвонить и Логану, но каждый раз, когда набирала его номер, в моём сознание всплывало лицо Престона. У меня просто не получалось преодолеть страх того, что могу сделать с Логаном то же, что со Жнецом.

Но было кое-что ещё, что я должна была сделать, поэтому я попросила моих друзей покормить Нюкту ещё раз, пока я буду занята.

Я прошла поперёк кампуса в библиотеку древностей. Внутри было всё как обычно. На первом этаже смеялись и болтали студенты, в то время как Равен продавала возле своей тележки закуски и напитки. Найкмедс стоял за стойкой и помогал миссис Банда в поисках какого-то справочного материала.

Он, Метис и Айакс решили следовать нормальному распорядку дня, пока ответственные Миф академии решат, как они хотят обращаться с вестью о том, что Локи освободился из тюрьмы.

Я заметила, что библиотекарь уставился на меня, но проигнорировала его. Вместо этого я подняла по лестнице на третий этаж. Я коротко остановилась и посмотрела на всех студентов, которые что-то учили там внизу. Они не имели представления, что их мир за одну ночь совершенно изменился.

Потом я подумала о нападение на Креос-колизей. Случилось уже столько смертей, разрушений и обмана. А теперь, когда Локи освободился, всё станет ещё хуже. Намечалась война - война, и я не имела представления, как нам её выиграть.

Я брела вдоль круглой галереи, пока не добралась до определённой статуи - Ники, греческой богини победы. Она выглядела, как всегда, хотя сегодня возможно её лицо казалось немного печальнее. Я спрашивала себя, было ли это из-за того, что я так абсолютно её разочаровала.

- Мне очень жал, - сказала я и снова на глаза навернулись слёзы. - Так жаль из-за всего этого.

Я стояла там и надеялась, что богиня ответит мне, но конечно же этого не произошло. Боги являются перед людьми только на своих собственных условиях. Тем не менее я знала, что Ника в какой-то момент явится передо мной, так что я села рядом со статуей и стала ждать.

Я не знаю, как долго я там сидела, в то время как ждала, чтобы Ника зашевелилась, заморгала, заговорила, сделала хоть что-то, что позволило бы мне узнать, что не вся надежда ещё потеряна.

Но ничего не случилось. На первом этаже Найкмедс объявил, что библиотека закрывается на ночь, и немногие оставшиеся студенты сложили свои сумки и ушли. Так как я не хотела проводить ночь запертой в библиотеке, я встала, зашагала вниз по лестнице и направилась к большим двойным дверям, ведущим на улицу. Я как раз только хотела выйти, как меня позвал голос.

- Гвендолин? Можно тебя на минутку, пожалуйста. - Я вздохнула и повернулась. За моей спиной стоял Найкмедс и что-то держал в руке. Он подозвал меня поближе, и я последовала приглашению.

- Что? - пробормотала я. - Вы хотите прочитать мне лекцию о том, как сильно я всё провалила? Вам не нужно этого делать. Поверьте, я итак точно знаю, как всё сейчас плохо.

Найкмедс покачал головой.

- Нет, Гвендолин, я не собираюсь читать тебе лекцию. Я считаю, что ты, учитывая обстоятельства, удивительно хорошо держалась. Я не знаю, был бы я таким же храбрым, как была ты.

Я заморгала. Библиотекарь ещё никогда не делал мне комплиментов - никогда. Я ожидала, что он будет бушевать и неистовствовать, потому что я, чуть ли не весь мир обрекла на гибель. Вместо этого он показал мне жестом сесть за один из учебных столов.

В замешательстве я сделала то, о чём он попросил. Найкмедс тоже пододвинул стул и сел напротив меня. Я поняла, что библиотекарь в первый раз не смотрел на меня сверху вниз. Но вместо того, чтобы действительно смотреть на меня, он направил свой взгляд на тонкую бумагу в своих руках, как будто это было самое важное, что он когда-либо видел.

В конце концов Найкмедс прокашлялся.

- Несколько дней назад ты спросила меня, почему я так сильно тебя ненавижу.

- А теперь вы хотите объяснить мне это? Класс, - пробормотала я.

Библиотекарь покачал головой.

- Нет, я хочу объяснить тебе это не потому, что ненавижу тебя, Гвендолин. Я никогда этого не делал.

- Откуда тогда это пренебрежительное отношение, когда бы я не приходила сюда? Потому что вы ведёте себя так, будто ненавидите меня. - Найкмедс глубоко вздохнул.

- Это ... сложно.

- Как и большинство вещей в Мифе, - ответила я едко. Я бы добавила ещё одно презрительное предложение, если бы не увидела, как на лице библиотекаря промелькнуло полное боли выражение. - Что случилось? Что я в этот раз сделала не так?

Наконец-то Найкмедс посмотрел на меня.

- Ничего. Ты не сделала вообще ничего плохого, но я признаю, что для меня ... было сложно работать с тобой, Гвендолин. И то, что ты постоянно опаздываешь - не единственна причина этого.

Он сделал глубокий вдох.

- Знаешь, я знал твою мать? В то время, когда мы оба посещали Миф академию. Мы были на самом деле даже очень хорошими друзьями, Грейс, Аврора и я.

Найкмедс перевернул бумагу, который держал в руках и только тогда я поняла, что это была фотография - фотография с изображением мамы, Метис и Найкмедса, сидящих вместе на ступеньках библиотеки и о чём-то смеющихся.

У меня перехватило дыхание.

- Откуда ... откуда она у вас?

- Она выскользнула из дневника твоей мамы, когда пару дней назад упала твоя сумка, - сказал он. - Фотография оказалась под одним из столов. Я ещё попытался отдать тебе её назад, но ты уже убежала.

Значит вот почему в тот вечер он ещё кричал мне вслед. Я думала, он хотел потешиться над тем, что Логан отшил меня.

- Вы были друзьями с моей мамой? - спросила я. - Правда?

Он кивнул и на его губах появилась улыбка.

- Правда. Грейс, Аврора и я были тогда не разлей вода. Знаешь, у нас ещё были большие мечты. О том, как мы одолеем Жнецов и изменим мир, как позаботимся о том, чтобы для всех других воинов, там снаружи, он стал безопасным местом, так что им возможно не нужно было бы всем становиться воинами.

- И что случилось? - спросила я, потому что уже чувствовала, что в этой истории не будет счастливого конца.

Найкмедс пожал плечами.

- Мы сражались против Жнецов, всё время, что были в Миф академии, а Грейс и Аврора были выбраны в качестве чемпионов. Но потом всё изменилось. Мы изменились. Когда приближались выпускные, мы больше не были людьми, которых ты видишь на фотографии. Твоя мать ... устала. Она устала сражаться со Жнецами, быть чемпионом, устала от крови, смерти и ответственности.

Я могла себе точно представить, как она себя чувствовала. Я была чемпионом Ники только всего несколько месяцев, но мне казалось, что Жнецов просто невозможно истребить, чтобы я не делала, как бы жестоко не сражалась. А теперь, когда Локи был на свободе, станет всё ещё только хуже - намного хуже.

- Во всяком случае, незадолго до выпускного вечера твоя мама и я ... мы поспорили, - продолжил Некамедес. - Я хотел присоединиться к Пантеону. Знаешь, у Пантеона есть свои собственные силы полиции, с членами по всему миру, которые посвятили себя задачи, находить Жнецов и заключать их в тюрьмы, где им и место. С того момента, как я начал учиться на Мифе это была моя самая большая мечта, присоединиться к ним. И Грейс тоже об этом мечтала.

- Но она изменилась, - сказала я, отреагировав на чувства в воздухе. - И больше не хотела сражаться, правильно? После выпускного вечера.

Найкмедс покачал головой.

- Нет, и я просто не мог понять почему. Она ведь была чемпионом, у неё было столько силы, столько магии. Я упрекнул её в кое-каких вещах ... Что же, давай просто скажем, что я был не слишком мил. По сути, я назвал её лентяйкой, и объяснил, что она не заслуживает быть чемпионом Ники.

Я скривилась.

- По моему, звучит довольно жёстко. - Найкмедс одарил меня печальной улыбкой.

- Так и было, и я сожалею об этом больше, чем ты сможешь когда-нибудь понять. После выпускного наши пути разошлись. В конце концов, я решил вернуться сюда и заботится об артефактах в библиотеке.

- А моя мама стала копом в мире смертных.

- Я полагаю в некотором смысле она исполнила нашу мечту, - сказал Найкмедс. - Я очень часто думал о ней, спрашивал себя, где она и что с ней стало. Живёт ли она свободной от Жнецов жизнью, которую так хотела иметь. Потом, однажды прошлой весной, ко мне пришла Аврора и рассказала, что Грейс убили. Что у неё есть дочь и что ты перейдёшь осенью в Миф академию. Я сразу же попросил её, позволить тебя работать у меня в библиотеке.

Я нахмурилась.

- Но почему? Зачем мне нужно было это делать? - Особенно если учесть, как вы ко мне относились. Я не сказала этих слов вслух, но они со злостью стояли между нами.

- Потому что ты дочь Грейс, - объяснил Найкмедс тихо. - И потому, что я очень любил твою мать.

Это откровение совершенно меня ошеломило. Всегда напряжённый, чопорный Найкмедс и моя ... моя ... мама? Были парой? Влюблены друг в друга? В этом вообще не было никакого смысла. Однако в том, что Логан и я были парой, тоже не было много смысла. Дикий спартанский воин и цыганка, которая только ещё училась, как нужно сражаться.

- Я очень жалею то, как я вёл себя по отношению к тебе, - сказал Найкмедс. - Наше расставание было довольно ... некрасивым, как ты себе неверное можешь представить. Я думал, что справился с чувствами, которые испытывал к твоей маме или, по крайней мере, с гневом из-за того, что она ушла. Но потом на Мифе появилась ты. А ты так на неё похожа, особенно когда улыбаешься. И ты умная и сильная, такая же, как была она.

Выражение лица библиотекаря смягчилось и на одно мгновение я увидела, как он выглядел, когда был молодым - того молодого парня, в которого моя мама так давно влюбилась. Потом Найкмедс снова прочистил горло и образ исчез.

- Я полагаю, что гнев, который испытывал к твоей матери, перенёс на тебя, Гвендолин, а это не справедливо. Хотел попросить за это прощение. Такого не повториться.

Я ничего не ответила. Я просто не знала, что сказать. Найкмедс любил мою маму. Моя мама хотела жить нормальной жизнью. Моя мама перестала быть чемпионом Ники. Мне многое нужно было переварить и тысяча вопросов крутилось у меня в голове.

- Во всяком случае, - продолжил Найкмедс, - я посчитал, что ты должна знать, почему я обращался с тобой так, как обращался, а также хотел, чтобы ты получила вот это.

Он протянул мне фотографию, а мои пальцы дрожали, когда я брала её. Сразу же включилась моя психометрия, и я ощутила всё, что ощущали моя мама и Найкмедс, пока фотография находилась у них. Главным образом вспыхивали нежные чувства моей мамы, вместе с её глубоким сожалением о том, каким образом всё между ними закончилось.

Это были те же чувства, что и у Найкмедса, но у него к тому же пробивалась решимость, вести себя по отношению ко мне прилично - и защищать меня, так же, как уже поклялась Метис.

- Спасибо вам за это, но я думаю, вам она нужна больше, чем мне. - Я снова протянула ему фотографию. - Оставьте её у себя, как воспоминания о моей маме. Я думаю, она бы этого хотела.

Найкмедс кивнул и взял фотографию. Его пальцы провели по лицу моей мамы и я увидела, что он снова думал о ней. Ему хотелось, чтобы все, что между ними случилось, было по-другому. В конце концов, библиотекарь поднял взгляд, и я посмотрела в его голубые глаза, которые так сильно были похоже на глаза Логана.

- А теперь к последнему вопросу, о котором я хочу сегодня поговорить с тобой. Тебе нельзя сдаваться, Гвендолин, - сказал Найкмедс. - Продолжай бороться, точно так же, как и все остальные.

Я вздохнула.

- Для чего? Локи выбрался на свободу. Он и другие Жнецы убьют людей, потому что мне не удалось, защитить Хельхейм кинжал. Они затеют ещё одну Хаос-войну, которая повергнет мир в вечную тьму и всё такое подобное.

В лесу я была в замешательстве, тем не менее, я знала, что Оливер нашёл кинжал рядом с трупом Престона. Я понятия не имела, что теперь будет с артефактом. Возможно, уполномоченные Мифа выставят его в библиотеке, как память о моём полном поражение.

- Теперь послушай меня, Гвендолин Кассандра Фрост, - сказал Найкмедс резким голосом.

Я заморгала и спрашивала себя, откуда библиотекарь знал моё второе имя. Но решила не спрашивать его об этом, так как он злобно на меня смотрел - снова.

- Ты чемпион Ники, как твоя мать была перед тобой, - набросился на меня библиотекарь. - И я не допущу, чтобы ты запятнала доброе имя Грейс Фрост, потому что слишком занята тем, что хандришь да жалеешь саму себя, вместо того, чтобы делать то, что должно быть сделано. Ожидается война и мы приложим все усилия, чтобы выиграть её. А это означает, что ты должна начать полировать этот говорящий меч, которым владеешь. Ты меня поняла?

Возможно, это случилось из-за его сурового тона или дикого выражения на лице. Возможно также потому, что я чувствовала все те чувства, которые он испытывал к моей маме - любовь и болезненное сожаление. Во всяком случае в этот момент, на один короткий момент, он дал мне проблеск надежды, что возможно всё же ещё не поздно. Что мы всё-таки сможем найти способ победить Локи. Что я действительно смогу убить бога, какой якобы была моя задача.

- Понимаю, - сказала я.

- Хорошо, - ответил Найкмедс.

На этом наш разговор закончился. Я встала и Найкмедс сделал тоже самое. Я пожелала ему спокойной ночи, потом развернулась и направилась к выходу.

- И не опаздывай завтра на свою смену! - воскликнул библиотекарь, как раз когда я выходила.

Вместо того, чтобы нервировать, его слова действительно заставили появиться улыбку на моём лице. Было как-то успокаивающе знать, что некоторые вещи никогда не менялись, как бы всё плохо в мире не было.