Хозяин Ястребиного острова

Глава 26

Мирана почувствовала, что кто-то есть в ее комнате, еще до того, как окончательно проснулась. «Гунлейк», – с надеждой подумала она, открыла глаза и, к своему удивлению, увидела перед собой совсем юную девушку. У нее были роскошные светлые волосы цвета спелой ржи и великолепные золотистые глаза. Поверх ее белоснежного льняного платья была накинута туника из тончайшей белой шерсти. Мирана слегка нахмурилась, заметив на ее запястьях и предплечьях тяжелые, искусно украшенные серебряные браслеты, принадлежавшие Эйнару. Наконец она поняла, что это та самая девушка, на которую указывал Инголф, перед тем как Эйнар убил его.

– Проснулась, ведьма, – злобно прошипела она.

– Ты кто?

– Я наложница твоего брата. Две другие больше не устраивают его, и он зовет их лишь в редких случаях, безмозглых овец. Я появилась здесь с тех пор, как ты исчезла из Клонтарфа. Эйнар любит меня больше чем кого-либо, включая тебя. Он нашел меня в Дублине и привез сюда, вернее, он умолял меня приехать сюда. Он любит меня. А ты здесь до тех пор, пока он не переговорит с этим старым ублюдком Ситриком. Он должен приехать за тобой и забрать к себе, чему я очень рада. Все сразу поймут, что я займу твое место. Они будут почитать меня и повиноваться, как теперь тебе.

– Как тебя зовут?

Девушка молча разглядывала Мирану. Она была тонкокостная, высокая, гибкая и холеная.

– Эйнар сказал, что ты красива, что твоя кожа белее козьего молока, твои глаза такие же зеленые, как у него, но это не правда. У твоих глаз неприятный грязноватый оттенок, они вовсе не такие зеленые и волнующие, как у твоего брата. Ты совсем непривлекательна. У тебя такие отвратительные черные волосы. По рассказам Эйнара, ты так же хороша, как и он. И я знаю почему. Ты многое значишь для него. Он хочет, чтобы ты была хорошенькой и король остался доволен. Он так переживал, что потерял тебя навсегда. Я думала, что Эйнар ничего не боится, но я ошиблась. Он боится старого короля и его советника Хормуза.

– Я слышала, как ты разговаривала с ним прошлой ночью, – продолжала она. – Ты дерзила, была холодна и этим вывела его из себя. Уверена, что ты все от начала до конца налгала ему о той порке, которую устроил тебе викинг. Ты обращалась с ним без должного уважения и почтительности, которых он заслуживает. Но он не ударил тебя. Возможно, у него чесались руки, но он побоялся оставить на твоем теле следы побоев. На твоем месте я бы молилась, чтобы король поскорее забрал тебя, иначе своим обманом и дерзостью ты выведешь Эйнара из себя. И тогда он выпорет тебя, а я получу истинное удовольствие от этого зрелища. А может, он даже пронзит твое сердце ножом, как сделал с этим ублюдком Инголфом. И это доставит мне не меньшее наслаждение.

– Он бил тебя? – спросила Мирана.

Девушка нахмурилась, наморщив при этом безупречно гладкий лоб. «Ей не больше шестнадцати, – подумала Мирана, не испытывая к ней ничего, кроме острой неприязни, – слишком молода, чтобы гордиться, что служит утехой мужчине».

– Однажды, – между тем ответила девушка, я, как и ты, позволила себе дерзость. Я быстро поняла, что это забавляет его, но не всегда это кончается хорошо. Невозможно уследить, в какой момент его вдруг начинает раздражать ирония и дерзость. Его настроение меняется стремительно, но за это я лишь люблю его больше. Он никогда не бил меня слишком сильно.

Мирана встряхнула головой, отбрасывая за спину тяжелую копну волос.

– Тебе многое удалось узнать о нем за такое короткое время, – смеясь сказала она. – Возможно, ты и продержишься дольше, чем все остальные, хотя я сомневаюсь в этом. Со временем ты тоже превратишься в покорную, молчаливую и до смерти запуганную овечку.

– Что ты имеешь в виду, говоря «все остальные»? Надеюсь, ты не сравниваешь меня с теми двумя.

Мирана лишь пожала плечами и улыбнулась в ответ.

– Ты слышала, что я сказала, – невозмутимо ответила она. – Может, ты думаешь, что мой брат такой затворник и у него никогда не было женщин, кроме тех двух наложниц, с которыми, как ты говоришь, он спит только в редких случаях? – Она весело рассмеялась и неожиданно села на кровати.

Девушка невольно попятилась, и это понравилось Ми-ране. Возможно, девушка сочла ее такой же непредсказуемой, как и Эйнар, возможно, она даже боялась ее. Мирана одарила ее злобной ухмылкой, и это тоже возымело свое действие. Девушка отступила еще на шаг.

– Эйнар предупреждал, что ты можешь невзлюбить меня и даже выпороть. Я знаю, что он не допустит этого, но предупреждаю тебя, держись от меня подальше.

Мирана перекинула волосы через правое, плечо и принялась расчесывать их пальцами. Казалось, ей до смерти наскучил этот разговор, на самом же деле Мирана лихорадочно думала.

Девушка еще больше испугалась, ожидая от нее какой-нибудь каверзы.

– Хочу предупредить тебя кое о чем, – спокойно сказала Мирана, – сама не знаю зачем. Может, потому, что ты кажешься мне жалкой. А может, оттого, что ты так молода. Когда Эйнару наскучит какая-нибудь женщина, это совсем не значит, что он расстанется с ней по-хорошему. Бывали случаи, когда он очень жестоко расправлялся со своими бывшими возлюбленными. Взгляни хотя бы на тех двух наложниц, которых ты называешь глупыми овцами. Они же боятся рот раскрыть, чтобы ненароком не вывести его из себя. А если это все-таки случится, он высечет их. Он обожает сечь тех, с кем прежде наслаждался в постели.

К великому удивлению Мираны, девушка самоуверенно улыбнулась.

– Понятно, но я совсем не такая, я очень отличаюсь от других женщин. Я знала, что ты глупа, но теперь я утвердилась в этом мнении. Я вовсе не жалкая, скорее так можно назвать тебя. И сейчас я докажу тебе это, мерзкая ведьма.

Девушка хихикнула. Не говоря больше ни слова, она сорвала с себя тунику. Затем, медленно повернувшись спиной к Миране, она сняла платье, тонкую льняную сорочку и кожаные туфельки. Взору Мираны предстало стройное, гибкое тело. Длинные ноги покрывал легкий золотистый пушок. Ягодицы были маленькими, даже слишком маленькими, в этом было нечто странное, нечто…

Ее хихиканье переросло в хохот, и девушка медленно повернулась к Миране лицом.

– Ну, смотри, Мирана, – торжествующе произнесла она. Мирана онемела от удивления. Перед ней стоял юноша. Красивый юноша, с золотистыми волосами, покрывающими худенькие плечи. Его кожа была гладкой, с необычным оливковым оттенком. Пах и ноги были покрыты легким пушком. Его плоть была спокойна. Юноша был стройным и гибким, как девушка, но в то же время в нем чувствовались сила, несгибаемая воля и глубоко засевшее тщеславие.

– Я же говорил тебе, что сильно отличаюсь от других. Разве я не хорош? – Юноша самодовольно повернулся. – То, что я даю Эйнару, доставляет ему огромное удовольствие, несравнимое с тем, что дают ему те безмозглые овцы. Он собирается продать их, он сам говорил мне об этом. Меня раздражают их глупые лица и дурацкие вздохи. Их груди висят, как коровье вымя, уродливые и обрюзгшие. Нет, он никогда не расправится со мной. Возможно, поколотит когда-нибудь, да и то в силу своего неуравновешенного характера. Он никогда не поставит на мне клеймо, ну разве что самое крохотное, и не расстанется со мной.

От удивления Мирана не могла открыть рта. Память лихорадочно искала что-то подобное в прошлом. Теперь она вспомнила, что до этого мальчика у Эйнара бывали юноши, но ей даже в голову не приходило, что он занимался с ними любовью. Гунлейк знает об этом? А воины? Откуда они узнали? Не было сомнений в том, что они знали обо всем. Инголф знал и поэтому смеялся над ним, за это Эйнар и убил его. Мирана закрыла глаза, пытаясь справиться с охватившим ее волнением. Но как же женщины? Их было у него бессчетное множество. Некоторые очень любили его, другие боялись, иные были уверены в своей неотразимости. Никто из них не продержался слишком долго – ни женщины, ни мужчины. Мирана вспомнила мальчика, которого пыталась защитить. Эйнар высек ее за это, а мальчик был убит. Неужели он был одним из любовников Эйнара?

– Посмотри на меня, черт возьми! Я более красив, чем ты думала. Взгляни на меня! Ни одна из этих белокожих мерзавок не сравнится со мной в красоте. Что касается этой грязной потаскушки Сайры, Эйнар, возможно, возьмет ее раз или два, но потом все равно вернется ко мне. И так будет всегда. Его покорили ее волосы, а больше там не на что смотреть.

– Как тебя зовут?

– Ты можешь называть меня Лелла, – улыбнулся юноша. – Эйнару нравится называть меня женским именем и одевать в женские платья. Это его забавляет.

Его люди недовольны, поскольку им тоже приходится называть меня Лелла. Они презирают меня, но мне на это наплевать. Однажды Эйнар приказал мне позабавиться со стариком Свейном Фокбидом. Я думал, этот пьянчуга упадет в обморок, когда я прикоснулся к его сморщенному члену. Мужчинам приходится улыбаться или отводить взгляд, поскольку я фаворит лорда Эйнара, и держать язык за зубами.

Но тебя, Мирана, – продолжал он, – я представлял совсем другой. Я боялся тебя. В Эйнаре есть какая-то тайна, нечто скрытое от постороннего взора в глубине его души, это смущало меня. Я думал, что в ней царишь ты. Казалось, твоя невидимая тень преследует его, отвлекая от меня. Но теперь, увидев тебя воочию, я смеюсь над своими опасениями и вновь обретаю уверенность в себе. Ты лишь собственность, которую используют для достижения большей власти и богатства. Не ты властвуешь в его душе, в ней нет даже тени тех чувств, которые он испытывает ко мне. Эйнар специально превозносит тебя, чтобы вызвать мою ревность. Он говорит о тебе с любовью, поскольку знает, что это заставит меня любить его еще больше. К тому же ты скоро покинешь Клонтарф. Мне хотелось увидеться с тобой наедине, поближе рассмотреть твое лицо. Теперь я со спокойной душой могу вернуться в постель Эйнара. Уверен, ты не опасна.

Юноша радостно рассмеялся, быстро оделся и пошел к двери. На пороге он повернулся, чтобы сказать что-то на прощание, но она опередила его.

– Ты думаешь, теперь тебе нечего бояться, мальчик? – не спеша произнесла она, явно пытаясь вывести его из равновесия. – Ошибаешься, именно теперь ты узнаешь, что значит настоящий страх. Не забывай, Эйнар – мой брат. Думаешь, мы отличаемся друг от друга? Ты никогда еще не испытывал настоящего страха, молодой человек.

Юноша побледнел. Мирана отчетливо видела это. Затем вдруг рассмеялся, повернулся и, ни слова не говоря, вышел из спальни. Мирана услышала, как он запел что-то высоким и чистым, как у женщины, голосом.

Мирана снова легла, сердце билось мощными глухими ударами. Ее не покидало ощущение, что, вернувшись домой, она погрузилась в ночной кошмар и никак не очнется от него. Нет, она не дома. Ее домом стал теперь Ястребиный остров. Мирана покачала головой. Что, если она никогда больше не вернется туда, не увидит Рорика? Видимо, она навсегда лишилась дома.

Мирана закрыла глаза. Перед ней тут же возникло смеющееся лицо светловолосого юноши, затем его вдруг исказил страх. Она выиграла эту маленькую схватку, но тем не менее в глубине души боялась его. Он показал ей, как ничтожно мало она знала о брате. Мирана рассмеялась, вдруг осознав, что мальчишка здесь ни при чем. Эйнар – вот кого надо было бояться по-настоящему.

«Неужели Рорик поверит в то, что я погибла?»

Рорик и Крон укрылись в тени королевской крепости в Дублине. Хафтер, Аслак и Раки притаились в тридцати ярдах от них.

– Вон там отдельный вход в покои короля, – тихо сказал Крон. – Как я уже говорил, Рорик, он охраняется тремя стражниками, все неуязвимы, бесстрашны и очень опасны.

– Мы должны убить их и сделать это быстро и тихо. Там есть кто-нибудь еще, кто мог бы нам помешать?

– Раньше в покои короля каждый вечер приводили женщину. Если она не могла возбудить короля, ее отсылали и к нему приходила Эйла. Эта женщина спит с ним, баюкает его, как младенца, на своей груди. Она же поит его микстурой, которую готовит Хормуз.

Рорик скривился от отвращения.

– Все именно так, – заметив его гримасу, продолжал Крон. – Я узнал об этом от одной из рабынь. Пока король спит, Эйла бормочет заклинания, способные вернуть королю мужскую силу и изгнать демонов, которые старят его и делают немощной плоть.

– Кто дает ей эти заклинания?

– Все тот же Хормуз. Он же является королевским советником и лекарем. Он так же стар, как и король, но очень умен, коварен и опасен. Хормуз не похож на остальных. У него странное имя. Ходят слухи, что он родом из страны, расположенной гораздо южнее Миклагарда, это страна пустынь и громадных гробниц, построенных сотни и сотни лет назад. Он знает какой-то странный язык. Служанка, которую я подкупил, рассказала мне, что слышала, как он разговаривал с дочерью на непонятном языке. Говорят, он управляет королем, хотя эти сведения не проверены. Король редко появляется на людях, но этого достаточно, чтобы любой мог удостовериться в том, что он жив и вполне способен принимать решения и отдавать приказы. Он объявил своим приближенным, что Хормуз – его личный лекарь и советник и поэтому он полностью доверяет ему в вопросах, касающихся здоровья и прочих дел. Смеясь, он добавил, что право разорять ирландских князьков он не уступит никому. Однако, как я уже говорил тебе, Рорик, они оба собираются ехать за Мираной.

Рорик кивнул.

– А что думают о Хормузе приближенные короля и воины?

– Они верят в то, что говорит король, но в то же время относятся к Хормузу с опаской. Они напуганы, поскольку видят его безграничное влияние на короля. Хормуз объявил им, что в первый день осени король женится на Миране, дочери Аудина, это поможет ему вернуть мужскую силу и молодость и тогда он подарит народу наследников, которые будут править вечно. В этот день король предстанет перед народом, и все поймут, что Хормуз говорил правду. И тогда ирландские полководцы превратятся в жалких букашек, которых ничего не стоит растоптать каблуком. И люди верят в это. Они уже сейчас представляют себе, как из свадебных покоев выходит помолодевший и полный жизненных сил человек, готовый вести их к вершинам славы.

– Что за чушь? Они что, все идиоты? – Рорик возмущенно сплюнул. – Почему он выбрал именно Мирану? В ней нет королевской крови. Почему ее? Этот вопрос не дает мне покоя.

Крон покачал головой:

– Не знаю. Это известно только Хормузу и королю. Однажды Рорик уже слышал все это от Крона, но на этот раз появились кое-какие детали. Рорик хитро ухмыльнулся.

– Скажи-ка, у этого Хормуза есть кто-нибудь очень близкий ему? Скажем, жена? Дочь или сын?

– Да, у него есть дочь. Насколько я помню, ей исполнилось десять лет.

– А сам-то он пожилой человек, не так ли?

– Да, он выглядит стариком, одни мощи.

– Мне кажется странным, что он сумел зачать ребенка. Он привязан к ней?

– Да, милорд. Хормуз боготворит девчонку. Она прелестный ребенок, я слышал, он обращается с ней, как с принцессой. Однако у него нет жены. Думаю, она умерла до того, как Хормуз появился при дворе.

– Превосходно, – сказал Рорик, радостно потирая руки. – Просто замечательно. У нас немного времени, но этого будет достаточно.

Хормуз был очень осторожен. Он не доверял никому. Постепенно, не торопясь он приклеил длинную седую бороду, закрывшую половину его лица. Затем нахлобучил поверх своих черных густых волос седой парик. Используя известные ему снадобья, он изменил свое лицо и стал выглядеть на несколько десятков лет старше. Чтобы морщины казались естественными, он старался использовать как можно меньше орехового масла. Хормуз понимал, что люди не так глупы, как король, но давно привык к тому, что они видят лишь то, что хотят видеть.

Все хотели видеть в Хормузе старца. Значит, он им и будет. Закончив с лицом, он поднялся со стула из розового дерева, сложил в три слоя мягкое пуховое одеяльце и привязал его к своему подтянутому животу. Он оделся, затем еще раз придирчиво оглядел себя в зеркале и остался доволен. Он выглядел именно так, как должен был выглядеть. Длинная спутанная борода скрывала от любопытных глаз мощную шею. Дверь отворилась, и на пороге появилась Эза. Девочка склонила голову набок и некоторое время внимательно смотрела на отца.

– У тебя настоящая седая борода, папа, – сказала она, затем подошла и легонько коснулась губами его морщинистой щеки.

– Тише, Эза, – сказал Хормуз, погладив девочку по мягким черным волосам. – Ты такая красавица, моя малышка. Совсем как твоя бедная мать. Ну теперь недолго осталось. Ты дашь свой собственный совет?

– Да, папа, – ответила девочка и поцеловала его еще раз. – Будь осторожен, как всегда.

– Не беспокойся.

Крон отпрянул от маленького окошка, потрясенный увиденным. Предположения лорда Рорика оправдывались, но лишь отчасти. Только что на его глазах молодой, цветущий мужчина превратился в дряхлого старика. Все это выглядело очень странно. И эта маленькая девочка. Крон помотал головой. Они разговаривали на каком-то непонятном языке. Крон быстро оттащил в сторону тело стражника, снял с него сапоги и сорвал с предплечий великолепные кованые серебряные кольца. Пусть думают, что это сделал обычный грабитель.