И нет преград…

Глава 32

— Энни, милая, нам пора идти.

Энни сидела на стуле, уставясь на полную плошку, которую ей отдал Сэм, и безуспешно боролась с голосом совести.

— Знаешь, я чувствую себя преступницей. Он сел рядом и взял ее за руку.

— Преступницей? Но почему? Тебе не понравилась моя проповедь?

Она засмеялась.

— Твоя проповедь была блестящей, Сэм. По-моему, ты самый выдающийся мошенник после Элмера Гантри в исполнении Берта Ланкастера. (Киноактер и продюсер. Снимался в ролях волевых, мужественных героев. Фильм с его участием «Элмер Гантри» был снят в 1960 г.)

Брови Сэма поползли кверху.

— Что-что? Никогда не слышал о таком парне. Энни всплеснула руками.

— Сэм, ты обвел этих людей вокруг пальца! Ты проповедовал, спасая грешников от геенны огненной, хоть сам даже не посвящен в духовный сан!

Он усмехнулся.

— Так вот что тебя тревожит? Черт возьми, почти никто из здешних проповедников не посвящен в духовный сан!

— Но они по крайней мере искренни.

— Ты хочешь сказать, что я не искренен? — поразился он.

— А что, разве не так?

Он покачал головой, сурово сдвинув брови.

— Конечно, не так, милая! Мама научила меня уважать Священное Писание, она всегда одергивала меня, если я совершал богопротивный поступок. И потом, я на всю жизнь запомнил проповеди моего деда.

— Значит, ты не просто устроил спектакль в салуне? Он с улыбкой сжал ее руку.

— Не волнуйся, милая. Устраивать спектакли входит в обязанности христианского проповедника. Но это еще не значит, что я был неискренним. Если я дал этим людям хоть какую-то надежду, заставив их чуть добрей относиться к своим товарищам, разве я сделал что-то плохое?

— Пожалуй, ты прав, — согласилась Энни.

— И потом, мы вынуждены притворяться, чтобы найти твою прапрабабушку. Или ты об этом забыла?

Она кивнула:

— Все верно. Я здорово разволновалась сегодня утром, когда Зак и Сет упомянули о Рози.

— Если мы еще задержимся здесь, то в конце концов ее найдем.

— Надеюсь, что так. — Она посмотрела на плошку. — А что мы будем делать с этими деньгами?

Сэм растерянно взглянул на собранные монеты.

— Ты имеешь в виду пожертвования? Шут его знает.

— Но мы же не можем оставить их себе.

— Нет, это будет нечестно. Энни тяжело вздохнула.

— Особенно меня беспокоит то, что в числе жертвователей была бедная молодая мать с тремя малышами, одетыми в лохмотья. Я уверена, что она бросила в плошку последние два пятака.

Сэм щелкнул пальцами.

— Так, может, отдадим эти пожертвования ей и ее детям?

— Ты серьезно? — Энни всполошилась. — Но мы же не знаем ни ее имени, ни адреса.

— В гостинице наверняка кто-нибудь это знает. Тем более что нам все равно придется туда вернуться, чтобы пообедать.

Она удивленно округлила глаза.

— Неужели ты будешь есть после такого обильного завтрака?

— Милая, долгая проповедь отняла у меня много энергии, — серьезно заявил он.

Энни невольно расхохоталась.

Сэм встал и с довольным видом протянул ей руку.

— Пойдем! Надо уносить ноги, пока не открылся салун. Посмотрим, сможем ли мы сделать сегодня еще одно доброе дело.

Час спустя Сэм и Энни выехали из Роудивилла в своем кабриолете. Следуя указаниям Долли Дамбл, они двинулись на север, в район трущоб.

Расспросив за обедом посетителей гостиницы, Долли узнала, что женщину, которую они ищут, зовут Салли Мотт и что она молодая вдова с тремя детьми. Когда Энни сказала хозяйке, что они хотят отдать Салли деньги, собранные ими после утренней проповеди, Долли окинула их подозрительным взглядом, но потом все же одобрила их намерения:

— Ну что ж, похоже, что Салли — приличная женщина. Она вдова старателя и все такое, правда, живет среди самых отбросов общества. Ее дети наверняка нуждаются в помощи.

Долли даже упаковала остатки воскресного обеда для нуждающейся семьи и дала Энни старую жестянку, чтобы она перевезла в ней денежные пожертвования. Сэм добавил к собранным монетам свои пять долларов. Заметив это, Энни была тронута.

Теперь Сэм вел кабриолет по дороге, проложенной по извилистому горному ущелью. Воздух был напоен свежей прохладой и запахами хвои. Над их головами вздымались скалы, поросшие кедром и пихтой. Меж деревьями порхали пестрые птицы.

Когда они выехали на холмистую равнину, укрытую от солнца высокими соснами, Энни с изумлением увидела на дереве плакат, объявлявший о «ее» розыске. Бумага была пробита пулями. Она взглянула на Сэма, который тоже не отрывал глаз от плаката.

— Ничего себе! — воскликнул он.

— Это так странно — вдруг увидеть объявление о «моем» розыске, — грустно заметила она, — но это должно было рано или поздно случиться.

— Конечно, тем более здесь. — Сэм кивнул на ее строгое черное платье и очки в роговой оправе. — Хорошо, что ты так оделась, милая. Ты очень похожа на Рози, и, значит, нам надо быть крайне осторожными.

Энни вымученно улыбнулась. Да, она неплохо замаскировалась, но ее все-таки не оставлял страх: а вдруг кто-нибудь ее узнает? Недаром же Ройс Роуди и испанец так косились на нее во время проповеди. Впрочем, она не стала говорить об этом Сэму, дабы не волновать его еще больше.

Впереди показались стоящие в ряд четыре дома-развалюхи. Энни нахмурилась, оглядывая жалкие домишки с покосившимися крышами, оконные ставни с облупившейся краской, видавшие виды двери и замусоренные дворы.

— Долли сказала, что Салли живет в первом доме, но это же не дом, а медвежий угол!

— Да. У меня самого сердце заходится от жалости, когда я вижу, в каких нечеловеческих условиях приходится жить людям, — согласился Сэм, дернув поводья.

Он уже хотел спрыгнуть на землю, но Энни вдруг щелкнула пальцами и схватила его за руку.

— Кажется, Зак говорил, что Рози помогает местным жителям?

— Да.

— Как ты думаешь, Салли может знать Рози?

— Наверное, может. Энни улыбнулась.

Сэм спешился и достал из багажного отделения корзину с едой. В это время из ближайшего двора выбежала плешивая собака и начала лаять, скаля острые желтые зубы. Сэм не шелохнулся, лишь смерил дворняжку уничтожающим взглядом. Та заскулила и отошла прочь.

— Ты слишком серьезно воспринимаешь свою роль, — усмехнулась Энни, когда Сэм подошел к ней.

— Что ты имеешь в виду?

— Ты вселил в эту собаку страх Господний. Он засмеялся и помог ей выйти из кабриолета.

Энни несла жестянку с деньгами. Они прошагали по маленькому дворику, мимо ржавого игрушечного фургона, заполненного деревянными чушками. Сэм тихо постучал в дверь. Им открыла Салли Мотт с малышкой на руках. Молодая женщина уставилась на Сэма и Энни в явном замешательстве.

— Преподобный отец, мэм. Какой сюрприз! Сэм снял шляпу.

— Миссис Мотт, можно нам на минутку войти?

— Я не ждала гостей, — откликнулась она, — и не могу предложить вам изысканный воскресный обед, преподобный отец.

— Мы уже поели, — заверил ее Сэм и поднял закрытую полотенцем корзинку. — В гостинице осталось много еды, и Долли Дамбл решила передать ее вам, чтобы ничего не пропало.

Салли покосилась на предложенное угощение. Лицо ее выразило растерянность. Тут подошли старшие дети. Они увидели корзинку с едой, и глаза их загорелись. Салли нарушила молчание нервным смешком.

— Насколько я знаю, у Долли Дамбл никогда не пропадает ни крошки. Но я приму ее угощение — ради детей. Проходите, пожалуйста.

Энни и Сэм шагнули за порог. Маленький домик был аккуратно прибран. В нищенской комнате с земляным полом стояли две просевшие железные кровати и длинный стол со скамьями. Возле дальней стены в открытом очаге горел огонь, перед очагом стояло несколько табуреток. Сэм водрузил корзину на стол.

— Этти Джин, — сказала Салли, обращаясь к дочке, — поешь сама и покорми братика, а я поговорю со священником.

Худенькое веснушчатое личико девочки озарилось улыбкой.

— Хорошо, мама!

Салли кивнула на табуретки.

— Присаживайтесь у огня.

— Спасибо, — отозвался Сэм.

Взрослые устроились у очага. Малышка, сидящая на коленях у матери, сосредоточенно сосала большой палец.

— Так что же привело вас сюда? — спросила Салли. — Ведь вы здесь не только затем, чтобы передать мне обед от Долли?

Энни улыбнулась и протянула жестянку.

— Миссис Мотт, мы хотим отдать вам деньги, собранные после сегодняшней проповеди.

Взгляд Салли остановился на жестяной коробке, и Энни снова заметила в них растерянность. Салли покачала головой:

— Нет, мэм.

— Вы не возьмете? — разочарованно спросила Энни. Салли гордо встретила ее взгляд.

— В этой банке есть монеты Ройса Роуди и его приспешников?

Энни вздохнула, потрясенная озлобленностью хозяйки дома.

— Да, мистер Роуди и его фермеры тоже внесли свой вклад.

— Тогда я ничего отсюда не возьму! — отрезала Салли, вскинув голову. — Я ни за что не показала бы даже носа в его салуне, если бы не моя соседка. Она сказала, что в город приехал проповедник, и я решила, что моим детям не помешает послушать Библию.

Энни взглянула на старших детей, которые радостно уничтожали жареного цыпленка. Сэм ласково улыбнулся им.

— Скажите, миссис Мотт, за что вы не любите мистера Роуди? Но если не хотите, можете не отвечать.

— За то, что он негодяй, который сосет кровь из жителей нашего городка, — отозвалась Салли. — И за то, что он убил моего мужа.

Энни и Сэм тревожно переглянулись.

— Объясните, пожалуйста, мэм, — попросил Сэм.

— Мой Джаспер был главным в бригаде, которая работала на руднике Пайн-Крик задолго до того, как там кончилось золото. — Она судорожно вздохнула. — Черт возьми, Ройс буквально изрешетил эту гору туннелями! Джаспер говорил мне, что в этом руднике больше дыр, чем в салуне «Роуди-Руст». Он клялся Ройсу Роуди, что гора может обрушиться, но Роуди все равно заставлял рабочих бурить и взрывать ее склоны. Он надеялся найти новую золотоносную жилу. Я еще не видела, чтобы кто-то был столь же одержим золотой лихорадкой, как Роуди. В конце концов склон горы поехал, и Ройс Роуди сделал меня и еще пять жительниц Роу-дивилла вдовами.

—. Какой ужас! — вскричала Энни, тронув худую руку Салли. — Я вам искренне сочувствую.

— Я тоже, — добавил Сэм.

Салли взглянула на них с благодарностью, но убрала руку, освободившись от пожатия Энни.

— Вот почему я не хочу брать ничего, к чему прикасался Роуди, — закончила она. — Я не возьму пожертвования этого грязного ублюдка.

Энни хорошо понимала чувства Салли, но, взглянув на ноги малышки, прикрытые одними лишь залатанными чулками, она с мольбой обратилась к гордячке:

— Миссис Мотт, разве не все равно, откуда взялись эти деньги? Главное, что они помогут вашим детям.

По лицу Салли пробежала тень. Неожиданно в ее глазах вспыхнуло любопытство. Она склонила голову набок, внимательно вглядываясь в Энни.

— Знаете, мэм, вы мне кого-то напоминаете… Увидев вас, я весь день ломала голову и наконец поняла, в чем дело.

— Вот как? — натянуто спросила Энни.

— Вы похожи на одну… женщину, которая приходит ко мне и дает мне еду и деньги.

— Вы имеете в виду Рози? — Энни перешла на шепот. — Вы поможете нам ее найти?

Взгляд Салли тут же сделался беспокойным.

— Зачем она вам?

— Видите ли, я… — Энни осеклась. Как объяснить этой женщине, зачем ей нужна Рози?

Сэм быстро заполнил паузу:

— Мы хотим донести до Рози нашу весть о спасении. Вам не кажется, что она нуждается в покаянии?

Салли расхохоталась.

— Мистер, вы отличный проповедник, но вам не следует браться за заведомо проигрышное дело. Вы никогда не спасете Грязную Рози от ее грехов.

— Но она вам помогает, не так ли? — настаивала Энни.

— Возможно, — уклончиво ответила Салли и взяла оловянный чайник. — Знаете, я, наверное, приму эти деньги, мэм. Вы правы. Я не могу из-за собственной гордости оставить моих детей голодными.

— Спасибо, миссис Мотт, — обрадовалась Энни. Салли засмеялась.

— За что вы меня благодарите? Ведь это вы мне помогли.

— А вы, сами того не подозревая, помогли мне, — отозвалась Энни.

— Рози помогает бедной Салли! Я так и думала!

Эти взволнованные слова слетели с губ Энни, как только они отъехали от жалкой лачуги.

Сэм отвлекся от дороги и удивленно взглянул ни свою спутницу.

— И что же из этого следует?

— Если Рози помогает людям, значит, она не совсем пропащая!

— Пожалуй, ты права, — согласился он, задумчиво хмурясь.

— Если хочешь знать мое мнение, то порочен Ройс Роуди, — с чувством продолжила Энни. — Посмотри, как жестоко он обошелся с мужем Салли и другими старателями. Подумать только: из-за него дети лишились отца! Каков мерзавец! С виду он кажется очень милым, но в нем есть какая-то червоточина.

— Ты тоже это заметила? Она передернулась.

— Сегодня утром, когда он мне подмигнул, мне стало не по себе.

— Он тебе подмигнул? — еще больше нахмурился Сэм. — Вот негодяй!

— Кажется, ты постепенно становишься моим единомышленником, Сэм Ноубл.

— Знаешь, Энни, я никогда не слышал о Ройсе Роуди ничего хорошего. Но ты права: я изменился. Я не буду презирать Рози до тех пор, пока не узнаю всех обстоятельств дела. Я не хочу повторить той ошибки, которую совершил с тобой.

Взглянув на решительное лицо Сэма, Энни ощутила всплеск восторга и любви.

— Ты хороший человек, Сэм Ноубл.

— Это ты очень хорошая. Ты помогла Салли и ее детям. Энни мечтательно вздохнула.

— Кто знает? Может быть, эту черту характера я унаследовала от своей прапрабабушки.

— Вполне возможно, — согласился он. Энни взяла его за локоть.

— Я беру назад все свои слова, которые говорила насчет твоих проповедей. Думаю, ты действительно хочешь помочь этим людям, и я горжусь тобой, Сэм.

Довольный, он обнял ее за плечи.