Идеальная пара (Лекси Блейк) читать бесплатно онлайн полную версию книги

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Себастьян переступил с ноги на ногу, его правая болела так сильно, что он понимал, скоро все станет еще хуже.

Мужчина продолжал игнорировать эту боль. Завтра Тиффани собиралась провести день с Диной, и он собирался как следует поухаживать за собой, как только она выйдет из квартиры.

— Что же, у того парня две сабы? Как у меня?

Джей уставился на Подземелье, его глаза расширились от любопытства.

Он выглядел странно неловко в кожаных штанах, будто они были немного большими, даже если они были сшиты специально для него.

Было очевидно, что, хоть Джей, возможно, не изучил материал, который дал ему Себастьян так, как следовало, в сплетнях клуба он преуспел. В основном.

— Не совсем. Это Джейк. У него одна саба, которую он делит со своим партнером. Ты его знаешь. Тот, кого ты шантажировал, чтобы получить доступ сюда.

Джей нахмурился.

— Это не шантаж. Это бизнес, и знаешь, на самом деле это не моя идея. Она принадлежит Джине, так что, ты действительно должен перестать делать из меня злодея. Как думаешь, он собирается врезать мне?

Себастьян мгновение изучал Майло Джея. Он был чудаком, как сказал бы его отец. Джей был весьма компетентен, когда они говорили о бизнесе. Себастьян отправился в кабинет Джея на сессию и обнаружил, что этот человек чувствовал себя комфортно, когда речь заходила о его работе. В ту минуту, когда он говорил о чем-то еще, он обретал странную уверенность в себе, которая говорила Себастьяну, что он сверхкомпенсирует. И было очень интересно узнать, что он не был тем, кто придумал план, который разозлил Большого Тага.

— До тех пор, пока ты придерживаешься сделки, не думаю, что Джейк тронет тебя, — ответил Себастьян, задаваясь вопросом, что там Тиффани делала с сабмиссив.

Девушки все еще были в раздевалке. Он хотел, чтобы она была здесь с ним. Боже, Себастьян вел себя как идиот. Тифф была вдали от него тридцать минут, а он уже был раздражен тем, что ее не было рядом. Мужчина действительно ходил по тонкому льду с этой искусительницей.

Одна неделя в их отношениях, несколько часов в их сексуальных отношениях, и он уже беспокоился о том, что потеряет ее.

Это вернуло его к боли в проклятой ноге. Он потерял равновесие в душе два дня назад, и на его правой культе была царапина приличного размера. Ничего, что могло бы нуждаться в швах, но достаточно, чтобы давать о себе знать. Достаточно, чтобы ему следовало обратиться за помощью в обработке и перевязке.

Он не собирался заставлять Тиффани быть его нянькой. Мужчина хотел стать ее Домом, и ей никогда не придется видеть его в меньшем свете.

Себастьян не собирался совершать с ней те же ошибки, что и с Алисией.

— Когда Тиффани выведет твоих саб, мы отправимся в путешествие по подземелью, а затем посмотрим несколько сцен.

Джей кивнул.

— Звучит хорошо. Но сегодня будет только Джина. У Хани другие планы.

— Знай, я не смогу допустить ее до Подземелья, если она не будет обучена.

Он был немного обеспокоен тем, что все это развалится, потому что Хани не вкладывала в этот образ жизни столько, сколько Джина. Которая, казалось, управляла всем шоу. Честно говоря, Себастьян не был уверен, что Майло вкладывался так же, как Джина, и это могло стать проблемой.

— Честно говоря, я надеюсь, что он откажется играть, — доверился Майло. — Это смешно, но мы с Джиной привели Хани, потому что думали, что нам нужно что-то, чтобы зажечь нашу сексуальную жизнь, знаешь. Джи и я вместе с детства.

— Но вы не женаты.

Разве это не то, что делали дети? Они влюблялись и думали, что смогут пережить все вместе. Это то, что сделал он сам. О, он был очень неправ, но верил в то кольцо, которое подарил Алисии.

Видеть, что Тиффани носила ошейник, который она выбрала для себя, не очень-то ему нравилось.

Сначала он позволил ей выбрать собственный ошейник, потому что это ничего не значило. Теперь хотел, чтобы она носила то, что выберет и купит для нее он. Что-то, что действительно означало бы, что она была его.

— Мы так и не удосужились, — сказал Майло. — Мы начали совместный бизнес, а затем поднялась суматоха. Мы проснулись однажды и уже были вместе в течение многих лет, но чего-то не хватало. Затем встретили Хани, и Джина предложила попробовать что-то новое. Знаешь, какое-то время секс был довольно приятным, но теперь я... ну, допустим, чувак, это правильная идея. Возможно, иметь партнера лучше, чем пытаться угодить двум женщинам.

— Особенно, когда ты, по сути, не любишь ни одну из них.

— С Хани все хорошо, но иногда мне бы хотелось, чтобы снова были только я и Джи, — он оглядел Подземелье. — Я боюсь, что если это не сработает, она уйдет от меня. Боже, я надеюсь, что тогда она возьмет Хани с собой. Может быть, я мог бы справиться, если останусь один, но если она оставит Хани и возьмет собаку, то я буду очень расстроен.

Грустно было осознавать, что даже миллиард долларов не гарантировал человеку счастья.

— Это действительно то, что ты хочешь сделать? — Себастьян почувствовал что-то такое, чего не было очень долгое время. Симпатия. Она вспыхнула внутри, напомнив ему, что он был тем парнем, к которому все обращались. — Я не знаю, как это работает, если ты действительно не чувствуешь необходимости доминировать над ней.

Майло молчал мгновение.

— Я хочу попробовать. Никогда ведь не узнаешь, если не попробуешь, верно? У меня не было с этим проблем. Как будет угодно твоей душе, понимаешь, — он как будто стал чуть выше. — Я сделаю это. Она того стоит. Она... черт, я не могу представить свою жизнь без нее, поэтому я пройду через это.

Себастьян должен был отдать должное этому человеку. По крайней мере, он знал, чего хотел.

— Хорошо. Я думаю, что принятие решения является важной частью процесса.

Сам Себастьян решил попробовать с Тиффани. Почему с ней? Это было то, чего он еще не понял. Да, Себ хотел ее. Получив Тиффани, он захотел ее еще больше. Мужчина считал, что похоть переросла, но она доказала, что он неправ.

Она была мила, добра и сумбурна. Была ребенком, который бросил ему вызов. Была дерзкой и молчала сегодня днем, пока они опробовали новый винный погреб ресторана. И это дало ему прекрасную возможность доказать, что он имел в виду то, что сказал. Он надел зажимы на ее красивые соски. На самом деле, у него не было зажимов, но он справился с прищепками, которые нашел. Она делала всю свою работу, морщась и извиваясь.

И когда ее наказание было выполнено, мужчина со всей страстью поцеловал ее, а затем, ослабив зажимы, успокол ее измученные соски ртом.

Где она была? С похотью он мог справиться. Это страстное желание было чем-то, с чем ему было не совсем комфортно.

— Как ты познакомился со своей сабой? — спросил Майло.

— Мы вместе работаем в ресторане, которым владеют братья Таггарты.

По крайней мере, ему не нужно было врать об этом.

— А когда вы поняли, что интересуетесь этим стилем жизни? Скажи мне, что это было не тогда, когда вы прочитали ту книгу. Джина стала сексуально озабоченной, когда прочитала эти «Пятьдесят оттенков», — сказал он, тряся головой.

— Нет, я не по этому заинтересовался, — он уставился на пол и пожалел, что Большой Таг не нашел кого-то еще, кто стал бы наставником маленькому Дому. Он не возражал против обязанностей в Подземелье, не возражал против того, чтобы Домы знали, как использовать оборудование или проводить уроки по правильной технике. Это было нечто другое. Более личное, и это беспокоило его. — После того, как я оставил военную службу и решил стать сомелье, я работал в клубе в Лондоне, пока учился. Я ввязался там.

— У тебя был наставник? Ты когда-нибудь чувствовал себя одурманенным рядом с ним?

Деймон Найт был его наставником. Деймон Найт, возможно, сохранил ему жизнь.

Ты можешь оставаться в этой инвалидной коляске, испытывая жалость к себе, или можешь стоять самостоятельно. Можешь быть значимым для того, кто нуждается в тебе. Это твой выбор, Себастьян, но ни на секунду не думай, что ты первый или последний из нас, кто должен был сделать этот выбор. Возможно, я не потерял свои ноги, но потерял свой взвод. Каждого из них. Я знаю, где ты, как тяжело это, но ты не одинок, если не решишь быть таким.

— Да, у меня был наставник, и да, он заставил меня почувствовать себя неуклюжим и неловким, — сказал Себастьян. — Он был очень элегантным британцем. Он не хотел, чтобы я ощущал себя незначительным. Я сам делал это с собой.

— Так ты чувствовал себя незначительным, и от этого захотел доминировать над женщинами? — спросил Джей.

Как заставить его понять? Когда Себастьян принял это чертово задание, он подумал, что покажет человеку веревки, а затем выпустит его в дикую природу. Майло Джей был более сложным, чем мужчина, который хотел отшлепать свою девушку. Он был смущен и искал что-то. Ему нужны были знания.

— Это не физическое доминирование. Не с моей точки зрения. Я полагаю, что это о нужде. Мне нужно было найти место в мире. Я был очень неуправляем и нашел способ обрести контроль снова.

— Шлепая цыпочек.

Это заставило Себастьяна посмеяться. Было приятно смеяться снова.

— Нет, хотя я признаю, мне это нравится. Я имел в виду, что восстановил контроль над своей жизнью, помогая другим людям. Доминирование необязательно должно быть сексуальным. В обмене властью участвуют не менее двух человек. Я был на профессиональном посту, когда жил в Англии. У меня были клиенты, которым требовалось то, что я люблю называть чрезвычайной ответственностью. Это были люди, которые искали порядок в своей жизни, но нуждались в надзоре.

Джей наклонился, явно заинтересованный в разговоре. Он бросил все свое чванство.

— Объясни, как это работает.

— Скажем, у меня есть клиент, который является писателем. Она умна и очень хороша в своей работе, но теряет фокус, потому что является наркоманом социальных сетей. Мы бы подписали контракт, и она должна доказать мне, что закончила подсчет написанных слов, прежде чем нырнуть в интернет. Если бы она этого не сделала, были бы строгие наказания. Очень часто тот факт, что клиент подотчетен, делает его более дисциплинированным. Были и другие клиенты, которым просто нужен был способ расслабиться. Некоторые люди хотят заниматься спортом или медитировать. Мои клиенты нашли свое расслабление через подчинение.

Майло, казалось, стал очень серьезным.

— А я думал, что все дело в сексе. Я прочитал кое-что из того, что ты мне дал. Там говорилось о том, как некоторым людям нравится ощущение боли.

— Правильно применяемая боль, но она у всех разная. Некоторые люди воспринимают боль как способ высвободить свои эмоции.

Тиффани плакала, но это был не тот ужасный вопль, который он слышал, когда сабмиссив, наконец, освобождается после слишком большого давления. Тиффани плакала, потому что ей больно, но потом она улыбалась почти с гордостью. Это был момент, когда он знал, что это за сабмиссив. Ничего подобного тому, с кем он имел дело раньше. Она наслаждалась вызовом, ей нравилось полученное ею удовольствие, и все же, Тиффани оставалась счастливой и энергичной, даже в самой гуще.

Она была такой яркой, а он был глупым мотыльком, летевшим на ее пламя.

— Что я должен из этого вынести? Что из этого вынес ты?

Чистое удовольствие. Волнение. Чувства впервые за многие годы. Видение улыбающейся ему Тиффани поразило его.

— Я чувствую, что кто-то нуждается во мне для чего-то большего, чем помощь в выборе бокала вина. Ощущаю себя важным на несколько мгновений в день.

Он должен был снова почувствовать себя целым.

Майло потряс головой.

— Я не думаю, что это моя проблема, мужик, но, черт возьми. Теперь я полностью понимаю. Я должен присоединиться к этому месту для декорации. Джи, ты выглядишь великолепно.

Джина поднималась по лестнице, одетая в какую-то одежду. Он был уверен, что она прекрасно выглядела, но Себастьян смотрел не на нее. Тиффани была той, которую он видел. Вот почему он держался от нее подальше. Мужчина избегал ее, когда они были в Подземелье, говоря себе, что они работают вместе. Такой лицемер и трус.

Она была сногсшибательна в полосатой юбке и крошечном топике, демонстрирующем тот факт, что на ней не было бюстгальтера. Как он и просил. На ней были ажурные чулки до бедер, подчеркивающие ее длинные ноги, которые казались еще длиннее из-за каблуков, идеально заканчивающих образ. Волосы Тиффани были уложены на макушке, а светлые локоны обрамляли ее красивое лицо. Единственный настоящий макияж, который, он мог с уверенностью сказать, на ней был, это рубиново-красная помада, благодаря которой ее губы выглядели как совершенный грех.

И на данный момент она вся принадлежала ему.

Тиффани подмигнула Джине, и обе женщины упали на колени. Тиффани была изящна, ее тело с легкостью находило правильное положение. Джина отчасти рухнула и выругалась, откинув волосы с глаз.

— Как правило, Домы предпочитают приветствие без ругательств, — сказала Тиффани с улыбкой, которая, казалось, успокоила другую девушку.

— Я постараюсь запомнить это, — ответила Джина.

— Голову вниз. Ладони вверх, — проинструктировала Тиффани. — Хотя ты должна поговорить со своим Домом о том, какое приветствие он предпочел бы. Ничего сложного и быстрого. Вы должны практиковаться так, как вам больше подходит.

— Я думал, что это все, чтобы удовлетворить меня. Я Дом, верно?

К Майло вернулась чванливость.

Босс Себастьяна был так обязан ему за то, что он не убьет этого идиота.

— Мне казалось, ты сказал, что читал материал. Если бы ты это сделал, то увидел, что разновидность Д/С, которой я учу, содержит столько же о потребностях сабмиссив, сколько и Доминанта. В некотором смысле даже больше, так как контроль на самом деле у саб.

Тиффани подняла голову, ее глаза сверкали юмором.

— Подожди минуту. Какой смысл быть Домом, если весь контроль не у меня? — спросил Майло.

Себастьян протянул руку своей сабе.

— Думаю, мы должны начать с небольшой беседы.

Тиффани грациозно встала и заняла свое место рядом с ним.

— Полагаю, это может быть очень хорошим планом, Мастер. Должна ли я принести нам всем, что-нибудь выпить?

— Я буду пиво, — сказал Майло.

Джина нахмурилась, пока Джей помогал ей встать.

— Нет, ты не будешь. Ты не читал правила? Мы не сможет играть, если ты выпьешь пиво...

Они начали спорить, и Себастьян вздохнул. Как сумасшедшая, сумбурная, великолепная Тиффани была спокойной во время бури? Пока она была с Джиной внизу, все, чего он хотел, чтобы они вернулись в свою квартиру, готовые никуда больше не уходить в течение вечера. Она положила бы голову на его колени и читала, и мир казался бы спокойным.

Он либо старел, либо слишком привязывался.

— Немного чая было бы неплохо, — сказал он Тиффани, потому что они не нуждались в ликере, чтобы запутать мозг его подопечного. Джей был смущен, насколько это возможно. Себастьян начинал полагать, что мужчина мог не подходить для такого образа жизни.

— Я попрошу администрацию подготовить нам столик, — сказала Тиффани, поднимаясь на носочки, чтобы поцеловать Себастьяна в щеку. — И, возможно, разговор с Мастером Каем мог бы помочь нашему гостю. Я недавно видела его. Вы знаете, как он любит говорить о философии. Возможно, я найду его, и мы могли бы позволить ему проконсультировать Майло и Джину, пока будем смотреть некоторые сцены.

Она также была умна. Так чертовски умна. Это что-то с ним сделало. Кай мог говорить часами. И, честно говоря, было бы хорошо знать его мнение о паре. Кай Фергюсон был местным психологом. Обычно пара даже не могла находиться здесь без одобрения Кая. Они обошли стороной нормальный процесс вхождения в клуб, иначе уже узнали бы дока.

— Думаю, это блестящая идея.

И тогда он мог бы провести с ней время. Время в мире, который они оба обожали.

Он смотрел, как Тиффани уходит. Майло и Джина все еще спорили, но он должен был задаться вопросом, не изменился ли порядок вещей для него.

Себастьян вздрогнул, когда пошел к столу. Походило на то, что, когда он нашел женщину, от которой был без ума, его чертовы ноги подвели. Он должен был смириться с этим. Через день или два все должно было пройти, и было не похоже, что он не мог вытерпеть небольшую боль.

Тиффани того стоила.

***

Тиффани потягивала чай и молча проклинала свои «слишком хорошие, чтобы быть правдой» идеи.

Она надеялась, что сможет убежать с Себастьяном, пока Кай творил свою магию. Вместо этого, Кай решил, что сейчас самое время провести конференцию Дома или еще что-нибудь. Жена Кая, Кори, решила показать Джине окрестности, пока Тиффани ждала поблизости, на случай, если Себастьяну понадобится продемонстрировать любой из тех методов, о которых они говорили.

— Они выглядят такими умиротворенными.

По крайней мере, она была не одна. Появилась Дина, а Эрик присоединился к большим плохим Домам за их столом в другом конце гостиной. Майло выглядел неуместно в окружении массивных мужчин в коже. Она повернулась, чтобы понять, о ком говорила Дина, потому что эти Домы выглядели не так. Если бы ей пришлось сказать вслух, она бы выдала, что они выглядят озадаченными.

Ох, она поняла на кого смотрела Дина. Эти двое действительно выглядели умиротворенными.

Йен и Шарлотта Таггарт были одеты для игр. Большой Таг был в коже, на ногах у него были мотоциклетные сапоги, а на Шарлотте была микро-мини (примечание переводчика: тип юбки) и корсет, подчеркивающий талию. Да, они были бы силой в Подземелье, если бы не заснули на диване. По-видимому, они даже не притворялись. Они лежали ложечкой, Большой Таг обвился вокруг тела жены.

— У меня никогда не будет детей, — пообещала Дина.

Почему-то Тиффани не думала, что они видели одно и то же. Дина видела двух человек, у которых было трое детей в возрасте до четырех лет и насколько они устали. Тиффани же — команду. Большой Таг и Шарлотта строили будущее, и они были в нем вместе. Бодрствующие. Спящие. Даже когда они были слишком утомленными, они выходили и пытались играть, а когда это не помогало, они держались друг за друга и находили некоторый покой.

— Вы с Эриком говорили об этом? О детях, я имею в виду.

— Мы сейчас слишком заняты рестораном, — Дина взглянула на стол Домов, улыбаясь, глядя на своего мужа. — А если серьезно, когда-нибудь мы заведем семью. Но маленькую. Я не хочу бейсбольную команду или что-то в этом духе. Одного или двух будет достаточно. Но сейчас все мысли о нашем ресторанном ребенке. Эрик ест, дышит и спит с «Верхними». Я имею в виду сны. Он говорил прошлой ночью во сне, спорил сам с собой о том, должен ли он приготовить чилийского сибаса, или свою копченую форель для небольшого открытия. Это все о чем он говорит. Меню и сплетни. Все так интересуются, что происходит между тобой и бионическим человеком.

Тиффани сощурила глаза.

— Ты не можешь так его называть. Ты знаешь, что у него есть чувства. Даже у Домов они есть.

— Эй, ты была той, кто дал ему это прозвище, — Дина придвинулась. — Вы действительно были заняты сегодня в офисе? Эрик сказал, что сыграл ради тебя купидона сегодня днем, и ты должна поблагодарить его. Много раз, если эти крики были тем, о чем я думаю.

Тифф не была женщиной, которая легко смущалась.

— Я хорошо провела время, но Эрик — стукач, который рассказал, о чем мы говорили, и я получила очень неприятные шлепки из-за этого. Мой зад все еще болит.

— О, мой Бог, — зазвучал другой голос. Элли Майлс опустилась на подушку рядом с Тиффани. — Ты, наконец, заполучила сомелье. Он Сом-Дом. Я сама придумала это.

— Ужасно, — сказал ее муж Мэйкон.

Он был одет для игр, его большая грудь была обтянута открытым кожаным жилетом, который он, вероятно, когда-нибудь сбросит. Мэйкон Майлз был потрясающим человеком. Он также был кондитером «Верхних». Элли была сервером в ресторане Далласа, ближайшим другом Тиффани с тех пор, как Дина ушла в бизнес-офис «Верхних».

Мэйкон выдвинул стул и легко сел. Как и Себастьян, он служил своей стране и пожертвовал частью себя. У Мэйкона был протез ноги, но, в отличие от Себастьяна, он не скрывал этого.

Сегодня вечером он был в длинных брюках, но Мэйкон, казалось, предпочитал спортивные шорты, когда не находился на рабочем месте.

Дина нахмурилась, глядя на него.

— Знаешь, стол Домов вон там.

— У меня позже будет длинный разговор с Эриком по поводу твоего тона. И нет никакого шанса, что я вот так это оставлю. Я пытаюсь отгородиться от махинаций Большого Тага. У Кая вся лекция на лице. Нет уж. Я останусь здесь и послушаю вас, милые дамы, рассказывающие о новой сексуальной жизни Тиффани.

— Она не новая.

Вообще-то.

Элли потрясла головой.

— О, так у тебя была кучка любовников, а ты их не упоминала? Посмотри правде в глаза, девочка, этого не было у тебя давно, и причиной этому Себастьян. Поэтому я очень рада узнать, что он, наконец, стал мужчиной и взял на себя ответственность.

— Как Себастьян может отвечать за затишье в сексуальной жизни Тиффани? — спросил Мэйкон.

— Она сходит по нему с ума с той ночи, как у Кайла Хоуторна была вечеринка, — услужливо объяснила Дина. — Она напилась, и он отвез ее домой, с тех пор она просто без ума от него. Тифф прошла весь учебный класс без какого-либо интимного контакта. На нее запала пара Домов, но она видит только Себастьяна.

Тиффани должна была перейти на вино в ту минуту, когда поняла, что не будет играть с Себастьяном сегодня вечером.

— Знаешь, я не сплетничала о тебе, когда ты встречалась с Эриком.

У Элли отвисла челюсть.

— Ты пытаешься рассорить нас?

— Это не сплетни. Просто друзья, говорящие о других друзьях. Потому что мы заботимся друг о друге.

Это должно было сделать все предельно ясным.

Элли пожала плечами.

— Хорошо. Поскольку теперь ты совершенно свободна от сплетен, значит, совсем не захочешь узнать все, что Мэйкон знает о Себастьяне.

Что? Это взбодрило ее. Себастьян был скуп на информацию, когда речь заходила о нем. Он будет говорить о вине, еде и искусстве всю ночь напролет. Будет слушать ее. Но мужчина редко говорил о себе. Она узнала о его прошлом только крошечные отрывки, о которых он время от времени проговаривался. Тиффани теперь знала, что он какое-то время работал в Лондоне, что пошел в армию в двадцать с небольшим лет и был разжалован после несчастного случая. Ей было известно так мало.

Тифф была голодна до информации о нем. Это не сплетни. На самом деле, нет.

Мэйкон поднял руки.

— О, это идет вразрез с целой кучей правил. Серьезно, есть кодекс Домов. Этот спящий великан заставил меня подписать его.

— Но ты же кондитер, — указала Тиффани.

Мэйкон не мог сделать ничего плохого в мире Йена Таггарта, потому что он был тем, кто делал сладости, которыми Большой Таг, казалось, никогда не наестся. Все знали, что когда у Большого Тага было плохое настроение, нужно было подать ему один из пирогов Мэйкона, и мир менялся.

— А также парень, которому нравится Себастьян, — нахмурился Мэйкон.

— Все в порядке, — ответила Элли с улыбкой. — Он говорил со мной. Я не подписывала кодекс Тага, поэтому могу рассказать тебе все.

— Эллисон! — буквально прокричал ее имя Мэйкон.

— Ты, правда, думаешь, что они смогут сделать это самостоятельно?

Элли широко открыла глаза, когда посмотрела на своего мужа.

— Где бы мы были, если бы Шеф и Грейс не вмешивались в наши отношения?

Дина тоже посмотрела на Мэйкона. Ее губы на самом деле немного дрогнули.

— Я не знаю, где бы мы с Эриком были без благонамеренного вмешательства. Наверное, в дали друг от друга. Без любви или друзей. Опечаленные. Я благодарю тот день, когда мои друзья вмешались в мои отношения.

Боже, они были такими хорошими.

Мэйкон покачал головой.

— Ладно. Ты можешь задать мне пару вопросов, но не жди, что я дам какой-либо совет. Я плох в этом. Я принимаю подсказки от Большого Тага, и никогда не вмешиваюсь в отношения других парней.

Это было не то, что она слышала. Она слышала, что Большой Таг был ужасным сплетником и часто строил из себя фею-крестную, но она не собиралась указывать на это. Кроме того, у нее были вопросы.

— У тебя есть идеи, почему он так переживает о своих ногах? Не пойми меня неправильно. Я могу себе представить, что трудно потерять часть себя, но он так скрывает их. Он не такой как ты. Ты не скрываешь этого. Позволяешь себе чувствовать себя комфортно.

— Потому что я сексуальный зверь, — ответил Мэйкон с готовой улыбкой. — Я шучу, но ты немного ошибаешься. Сначала я не хотел, чтобы кто-то смотрел на меня. Я сам на себя не хотел смотреть. Носил брюки, которые все скрывали долгое время. Я не хотел использовать костыли, когда рядом были люди, потому что думал, что это заставляет меня выглядеть слабаком.

— Что изменилось?

Она думала, что знала ответ, но хотела услышать это от него.

Он вскинул руку, чтобы коснуться головы Элли.

— Она действительно хотела посмотреть на меня. Она по-настоящему хотела прикоснуться ко мне. Когда я, наконец, позволил ей, понял, что упускал. Похоже, вы с Себастьяном уже движетесь в этом направлении. Я рад это слышать. Ты должна знать, что он хороший человек.

Тиффани уже знала, насколько он хорош.

— Ты знаешь, как он их потерял? Вы были в больнице вместе?

Он кивнул.

— Сначала мы лежали в больнице в Германии. Мы не вместе были ранены. Попали в две разные ситуации, но были в похожем состоянии. Он уже был там несколько дней, когда привезли меня. В Германии у нас начиналось восстановление, прежде чем они отправили нас домой. Мы жили в одной комнате несколько недель. Он разбился на вертолете. Ему повезло остаться в живых, но я знаю, что в то время это таким не ощущалось. Как и я, он потерял нескольких друзей. Из того, что Себ говорил, когда его накачали лекарствами, думаю, он потерял очень близкого друга. Он звал человека по имени Гэри. Я знаю, что он также говорил о женщине по имени Алисия, но когда я спросил о ней несколько месяцев назад, Себ сообщил, что это женщина из его родного города.

Алисия.

— Он говорит, что сейчас ни с кем не поддерживает связь. Вот почему он переехал в Лондон?

— У нас обоих было дерьмовое время, когда мы вернулись домой. Я приехал сюда, чтобы быть рядом с Адамом, но в это же время Себастьян позвонил мне и спросил, может ли он присоединиться. Затем приехал на неделю, встретился с Йеном, и они решили отправить его в Лондон. Тогда он был в инвалидной коляске.

— Он не мог ходить?

Насколько сложным периодом это было для такого человека, как Себастьян? Застрять в кресле.

— Его травма была более обширной, чем моя. Потеря обеих конечностей в разы тяжелее. В Лондоне был доктор, который специализировался на том, чтобы поставить, так сказать, двойных ампутантов на ноги. Он выглядел так хорошо, когда вернулся в Штаты, но, честно говоря, я все еще переживаю за него. Меньше за последние несколько недель. Приятно видеть, как он теплеет.

Себастьян был довольно горячим. Ему просто нужно было помнить, что это нормально — заботиться о людях.

— Ты хоть представляешь, почему он перестал разговаривать со своей матерью? Я знаю, что они не разговаривали несколько месяцев, прежде чем она умерла.

— Было что-то типа огромной ссоры, когда он вернулся домой, — объяснил Мэйкон. — Я не уверен, из-за чего именно. Его отец ушел, когда Себастьян был в больнице. Возможно, для его мамы это все было слишком. Я не уверен. Мы не говорили об этом, но знаю, что он не был дома в течение многих лет. Он не говорил со своей сестрой уже вечность. И думаю, не планирует это делать.

— У него есть сестра?

Как много на самом деле она не знала о Себастьяне? Как много он расскажет ей?

Мэйкон кивнул.

— Младшая. Ее зовут Рамона. Знаю, что он был очень взволнован, когда она приехала за ним. Они выглядели так, будто были близки. Она держала его за руку и заботилась о нем. Я не знаю, что случилось, когда они вернулись домой.

Тиффани посмотрела на своего Дома. Даже в группе его кресло слегка отодвинуто, будто ему постоянно нужно было находиться на некотором расстоянии между ним и всеми вокруг. Даже здесь он казался немного одиноким.

Он оттолкнул свою семью? Неужели Себастьян так беспокоился о том, чтобы не стать бременем, что отрекся от всех них?

Позволит ли он ей помочь?

— Я переживаю, что он не впустит меня, — сказала она тихо.

Мэйкон потряс головой.

— Ты уже ближе чем, я когда-либо был. Он живет с тобой. Позволил тебе увидеть его с той стороны, которую еще никто не видел. Он может еще не попросил о помощи, но думаю, что это может произойти теперь, когда он ослабил свою хватку.

— Ослабил хватку?

— Ну, мы думаем, что причина, по которой он так редко приглашал кого-либо к себе, состояла в том, что он не хотел, чтобы кто-нибудь видел его ноги или видел, как он садится в инвалидное кресло, — объяснила Элли. — Раньше Мэйкон был в шоке от использования костылей, но это было необходимо. Он должен был принимать душ. Хотя в основном, сейчас он позволяет мне позаботиться о нем.

— Это потому, что ты точно знаешь, как убедиться, что я полностью чист, детка.

Он подмигнул своей жене, прежде чем вернуться к Тиффани.

— А если серьезно, ему нужно давать ногам время передохнуть и «подышать». Самое сложное время в душе. Честно говоря, я понятия не имею, как он справляется со всем этим самостоятельно. Я имею в виду, что он адаптирован и все такое, но наличие партнера, который поможет ему, должно облегчить его жизнь.

Пустота образовалась в центре ее груди.

— Я ни с чем ему не помогаю. Ни с чем подобным.

Дина коснулась своей рукой руки Тиффани.

— Это нормально. Отношения совершенно новые. Тот факт, что он позволил тебе увидеть его вообще, является большим шагом в правильном направлении.

— Хочешь сказать, что он не использовал свое инвалидное кресло все то время, пока вы двое были в одной квартире? — спросил Мэйкон.

Ей хотелось, чтобы она никогда не пошла по этому пути.

— Я говорю, что он не позволяет мне вообще что-либо видеть, и нет, насколько я могу судить, он не использует свое кресло. Я не знаю, есть ли оно у него в квартире. Скрывает ли он боль, лишь бы я не видела его таким?

Она сделала это с ним?

— Похоже, он упрямый ублюдок, — ответил Мэйкон. — Но пока он здоров, я не буду спорить с ним. Он взрослый человек, и отношение к нему, как к ребенку, который нуждается в уходе, только оттолкнет. Я-то уж знаю. Просто позволь отношениям принять естественный поток. Он придет, когда поймет, что ты не сбежишь при виде его ног. Думаю, что кто-то так сделал, и это застряло в нем.

Тиффани увидела, как к ним подходили Кори с Джиной.

Джина сразу нахмурилась, глядя на Домов.

— Я должна пойти присоединиться к ним. Майло не любит быть подавленным.

— Или ты должны присоединиться к ним, потому что ты принадлежишь к их касте.

Тиффани наблюдала за женщиной всю ночь. Иногда люди пытались запихнуть себя в рамки. В роли, которые им не подходили. Они делали это по разным причинам. Потому что общество видело их в этом месте. Потому, что нужна была смелость, чтобы изменить отношения к лучшему. Потому что было проще оставаться на одном месте.

— Что это значит? — спросила Джина, и ее тон доказывал точку зрения Тиффани.

Кори расплылась в понимающей улыбке.

— Да, я тоже собиралась это предложить. Думала, что пойду, найду Винса и Криса и, возможно, передам это им.

Слава богу, Тиффани была не единственной, кто это понял. Она повернулась к Джине, которой нужно было начать принимать некоторые решения.

— Как ты думаешь, не будет ли Майло более комфортно с мужчинами-сабмиссив?

Джина раскрыла рот, но не торопилась, ответ медленно возникал в ее голове.

— Святое дерьмо. Я Домина. Он — сабмиссив.

Тиффани не могла не улыбнуться ей.

— Я уверена, что он начальник на работе, но я бы поставила деньги на то, что ты управляешь всем лично. Ты, вероятно, тот, кто поддерживает отношения. Ты та, кто заставляет его расслабиться. Ты принимаешь решения о сексе, не так ли?

— Я думала, он теряет интерес, — Джина не сводила глаз с Майло. — Мы были вместе так долго.

Тиффани встала и подошла к женщине, которая через несколько недель будет проявлять почтение к тому, что они находились в Подземелье.

— Могу поспорить, что ты была инициатором в первом сексе.

— Почти всегда, — подтвердила Джина.

— Это беспокоит тебя? — спросила Кори.

Джина отмахнулась.

— Нет, пока я не посмотрю какой-нибудь фильм, который покажет, что это неправильно. Я не должна быть агрессором.

Спасибо Господи за «Санктум».

— Они не правы. Ты будешь тут тем, кем захочешь. Когда ты примешь здесь, кто ты есть, тебе будет проще быть честной в реальной жизни. Ты искала способ починить что-то, что кажется сломанным, верно?

Щеки Джины приобрели приятный розовый оттенок.

— Я люблю его, но в последнее время чувствую, что не даю ему то, что нужно.

Она говорила как Домина.

— Вот почему ты пригласила Хани? Ты думала, что могла бы оживить ситуацию, показав ему, насколько эксцентричной ты можешь быть?

Пока они говорили, Джина смотрела на Майло, смягчаясь от явной привязанности.

— Да. Теперь, когда я думаю об этом, я замечаю, когда он на самом деле возбуждается. И Хани тут не причем. Мне стоит от нее избавиться.

— Думаю, что ты должна сделать то, что лучше для ваших отношений с Майло, — сказала Кори. — И я бы очень хотела познакомить тебя с парой моих друзей. Госпожи Джеки и Алтея отлично помогли бы тебе найти свое место.

Кай встал, провожая Майло. Себастьян шел рядом с ними. Его челюсть напряглась, что заставило Тиффани волноваться, но в ту минуту, когда он увидел ее, казалось, отбросил в сторону то, что его беспокоило. Он протянул руку, и она поняла, что торопилась, чтобы добраться до него.

— Дорогая, мне кажется, у нас проблемы, — сказал он низким голосом.

— О, мы это уже выяснили.

Она нырнула под его руку, надеясь, что Себастьян просто расценит это как признак любви. Так и произошло, но он также приложил усилия. Если мужчина устал, она хотела бы ему помочь. Но она должна была делать это исподтишка.

Кай положил руку на плечо Майло и улыбнулся своей жене.

— Хочешь поменяться, детка?

— Думаю, это была бы отличная идея, — сказала Кори.

Майло нахмурился.

— А теперь подождите минутку. Не знаю, как это работает. Знаю, что сказал кое-что там, но я не один из тех женщин. Не то, чтобы с этим что-то не так, но я мужчина.

Джина подошла, положила руки на лицо своего любовника, мгновенно этим успокоив его.

— Тебе нравится, когда я беру контроль на себя?

Он опустил глаза, но сумел ответить:

— Да.

— Из-за этого я становлюсь женщиной меньше? — спросила Джина.

Теперь он встретился с ней глазами.

— Конечно, нет. Ты лучшая женщина, которую я знаю. Ты моя. Не хочу кого-то другого.

— Хорошо, потому что когда мы вернемся домой, Хани уйдет, я буду брать контроль, когда ты не на работе. Я буду отвечать за тебя, а ты позаботишься обо мне, чтобы я позаботилась о твоем комфорте и удовольствии. Ты можешь сделать это для меня, Майло? — задала вопрос Джина.

Он сжал губы, а плечи, казалось, расслабил.

— Думаю, что могу, Джи. Я имею в виду, Госпожа. Мне это нравится.

Сердце Тиффани грозило растаять.

Себастьян посмотрел на нее, прежде чем поднять руку и смахнуть ее слезу.

— Чувствительная ты моя.

Это так. Она плакала из-за таких вещей, как сентиментальные рекламные ролики и любовные романы, и она определенно плакала, когда настоящая любовь находила выход.

Кори протянула руку Майло.

— Давай. Я представлю тебя Винсу и Крису. Они являются некоторыми из сабмиссив, кто играет в «Санктуме». Думаю, что Харрисон тоже где-то тут бегает. Ты найдешь много общего с ними. Все они — успешные лидеры, которые находят расслабление, подчиняясь своим Госпожам или Мастерам.

— А я представлю Джину некоторым нашим Домам, — сказал Кай. — Думаю, что было бы лучше, если бы мы пригласили вас обоих на небольшую консультацию. Не как сеансы терапии, а просто чтобы помочь вам приспособиться к ситуации. Я думаю, если разобраться, вы обнаружите, что на самом деле, были в этих ролях в течение очень долгого времени.

— Ну, если бы сначала пришли сюда, то избежали бы Хани, — сказал Майло.

— Мне казалось, она понравилась тебе, — ответила Джина.

Майло потряс головой.

— Только ты. Всегда только ты, детка. С тех пор, как мы были тупыми детьми, играющими с принципами, это была только ты.

Джина наклонилась, чтобы поцеловать своего сабмиссив.

— Только ты.

Боже, Тиффани тоже этого хотела. Дурачила ли она себя, полагая, что была той женщиной для Себастьяна?

— Не могли бы вы сказать мистеру Майлзу, что его патент в безопасности? — произнес Майло, выглядя более спокойным, чем она когда-либо видела. — Я проинструктирую своих адвокатов отозвать наше притязание в понедельник утром. И если у мистера Майлза будут какие-то дальнейшие проблемы, дайте ему знать, что я помогу ему, чем смогу.

Себастьян кивнул.

— Я буду счастлив, сообщить ему. Майло, Госпожа Джина, добро пожаловать в «Санктум».

Группа распалась, Кори и Кай взяли за них ответственность на себя.

Джина и Майло больше не нуждались в Себастьяне и Тиффани.

Они выполнили свое обещание, данное Йену Таггарту, и у них не было никаких причин продолжать притворяться.

— Ты выяснил, что он саба? — спросил сонный голос.

Йен Таггарт зевнул, как уставший лев, крепче сжав руку вокруг своей жены, но не делая ни единого движения, чтобы встать с дивана.

— Ты бы мог упомянуть это, — ответил Себастьян.

— И лишить себя веселья?

Большой Таг позволил своим глазам закрыться.

— Ну, это, безусловно, могло бы сократить работу, — выстрелил Себастьян в ответ.

— Больше, чем одна задача, была выполнено, Лоу, — сказал он загадочно. — Полагаю, ты захочешь съехать сейчас, Тиффани. Это нормально. У нас с Шоном есть запасной план. Хавьер может съехаться вместе с Лоу, а Тиффани поживет одна. Тебе будет весело, Лоу. Я слышал, что Хави каждый вечер приводит с собой домой новую женщину.

Себастьян прижал Тиффани к себе за плечи.

— Думаю, я в порядке с условиями проживания. У нас с Тиффани все хорошо. Что скажешь, милая?

Он посмотрел на нее, снова сжав челюсть, будто беспокоился о ее ответе. Тиффани, как надеялась, счастливо улыбнулась ему.

— Я очень довольна условиями проживания, Мастер.

Девушка облегченно вздохнула. У них еще было время.

У нее были недели, чтобы понять, как заставить его открыться и увидеть, что она может быть его партнером.

— Тогда моя задача выполнена, — сказал Большой Таг.

Шарлотта подняла руку, мягко ударив мужа в грудь.

— Не вызывайте полицию. Я справлюсь. Достаньте мне пневмомолоток.

Большой Таг улыбнулся.

— Она говорит во сне. Самые сладкие вещи. Вот твой пневмомолоток, детка. Вытащи его.

— Ублюдок думает, что сможет войти в мой дом.