Игра с огнем

Глава 15

Без понятия, сколько времени я просидела в пустой душной камере, куда меня препроводил Тей. Не знала я и сколько находилась в мире теней – но очевидно достаточно долго, учитывая, что они успели устроить слушание и вынести приговор. Хотя почему никто не удосужился привести меня в чувство для участия в этом действе – вопрос, конечно интересный. Впрочем, я подозревала, что ответ мне не понравится.

Время шло. Тей принёс мне тарелку с едой, но я к ней даже не притронулась. Отсутствие в комнате окон не давало возможности определить день сейчас или ночь. В голове мелькнула мысль вернуться в мир теней, но я знала – этим ничего не решить.

По моим приблизительным подсчётам, примерно четыре часа спустя дверь моей камеры неожиданно распахнулась. В это время я лежала, свернувшись в клубочек, стараясь хоть немного отдохнуть и набраться сил – на случай если мне вдруг подвернётся шанс сбежать, – и очень удивилась, увидев, кого именно втолкнули ко мне.

– … знаешь кто я? Я – наяда, ты – идиот! Состою в Сестринской общине водных нимф! Меня нельзя арестовывать!

Дверь за Сиреной с грохотом захлопнулась.

– Ты что натворила? – напустилась я на неё, вскочив на ноги, она же, не останавливаясь, продолжала барабанить по двери.

– Ш-ш-ш, – шикнула она, мельком взглянув на меня, потом повернулась обратно к двери и заорала:

– Я требую встречи с комитетом! Вы не имеете права обращаться со мной подобным образом! Я водный элементаль! У меня есть права!

– Си?

В последний разок стукнув кулаком по двери, она, радостно улыбаясь, обернулась ко мне.

– Это потрясающе! Ты уж извини Мэйлин, я тебя, конечно, люблю милая, но это намного веселее скучного сидения на стрёме. Согласись, я выглядела очень убедительно. Надо было мне остаться в Голливуде после того как тебя создали, но Магот стал относиться ко мне так пренеприятно и я… ну, ты в курсе. И вдруг подвернулся такой случай! У меня определённо талант!

Я откинулась назад, опершись спиной о стену и скрестив руки на груди.

– Полагаю, у тебя имеется какой-то план? И один из его пунктов, судя по всему, твой арест?

– Ну вот… Я же говорила Дрейку, что ты сразу всё поймёшь, а он видите ли в этом сомневался.

– Дрейк? – Я выпрямилась. – Габриэль с ним? Он получил моё сообщение?

– Конечно, получил. Поэтому я и здесь. А стул где? – спросила она, хмуро оглядывая пустую комнату.

– Нету. Не в моих правилах подводить кого-либо, так что может скажешь, для чего конкретно ты тут? Габриэль поможет мне избежать высылки в Акашу? Он будет обжаловать приговор?

– Кое-что получше, – заявила она, стрельнув глазами по сторонам, прежде чем подойти вплотную ко мне. Понизив голос практически до шёпота, она произнесла:

– Мы поможем тебе отсюда сбежать.

– Сбе… – Я на секунду прикрыла глаза. – Ты явно пересмотрела вестернов. В наши дни никто не организует побегов из тюрем. Особенно если тюремщик – комитет L’au-delà.

– Именно поэтому наш план такой здоровский, – пояснила она, потрепав меня по руке. – Все они считают, что сбежать попытаешься ты – и уж никак не ожидают, что отсюда вытащим тебя как раз мы.

– Оу, – выдохнула я, сползая по стене на пол. – Поверх этого плана чёрным по белому написано: «обречён на провал». Ты же не сама его придумала? – с подозрением спросила я.

Она выглядела до глубины души оскорблённой.

– Нет, и поменьше пессимизма. План придумал Габриэль, а мы с Дрейком помогаем. Я вроде как приманка.

– Естественно. Так в чём состоит этот ваш грандиозный план побега?

Её губы вытянулись в тонкую линию.

– Я не могу тебе рассказать.

– Почему?

– Нас могут подслушивать. Мы не хотим, чтобы они о нём узнали.

– Если они подслушивают, то ты только что выдала им наличие плана как такового, и теперь они будут наготове, – заметила я.

– Ага, но они не в курсе чего им ожидать, – сказала она, стягивая с себя куртку. Следом почти сразу же последовала блузка, а потом и джинсы, обувь и розовые носки с блёстками, которые она обожала носить, несмотря на то, что они больше подходят для дома и от силы подростку.

Я в замешательстве наблюдала за её стриптизом, пока до меня вдруг не дошло:

– Ты же не собираешься…

– Ш-ш-ш, – сказала она, обведя рукой комнату, и сняла с головы шарфик, под которым была спрятана чёлка. – Прослушка.

Я удержалась от ответа, напрашивающегося сам собой, задумалась, и, наконец, решила, – что хоть их план и кажется невероятным, альтернатива у меня всё равно отсутствует. Я начала раздеваться.

Полчаса спустя дверь в комнату открыл Тей.

– Сирена Норткотт? Вам дозволено встретиться с комитетом.

Я прекратила расхаживать взад-вперёд по небольшому помещению и обернулась, даже не посмотрев на сидевшую в углу, теперь уже в моей одежде, Сирену.

Я не была уверена, что наш обман не раскроют, учитывая, что волосы у Сирены немного длиннее моих. Однако когда я выходила из комнаты, Тей лишь мельком скользнул по мне взглядом.

– Самое время, – проговорила я, подражая мелодичному голосу Сирены. – Я тут целую вечность! Вы не имеете права меня задерживать! Я ни в чём не виновата!

Тей не сказал ни слова, просто открыл дверь и пригласил меня войти.

Когда я увидела, что одним из трёх мужчин, сидевших за длинным столом, был доктор Костич, внутри у меня на миг всё сжалось от страха. Однако я вовремя вспомнила, что Сирена, как наяда, не очень-то его и боится. Задрав подбородок, я влетела в комнату, имитируя её высшую степень негодования, на которую была способна.

– Подобное недопустимо! Я требую, чтобы меня немедленно освободили! В противном случае я призову своих сестёр и гарантирую, вы все очень пожалеете об этом!

Мужчина с одного конца стола – смуглый с красивыми карими глазами – поморщился, взглянув на бумаги, лежащие перед ним.

– Я – Мониш Лакшманан, в настоящее время являюсь главой дозора. Вы – Сирена Норткотт?

– Разумеется!

– Я рад сообщить, что обвинение в нападении против вас было снято ввиду отсутствия доказательств.

– Само собой, так как я не нападала на… э… этого человека. – Я отделилась от двери, около которой стояла и прошла в центр комнаты, стараясь держаться уверенно, хотя и не чувствовала оной за собой.

– Дракон, о котором идёт речь, – слегка подчеркнув первое слово, произнёс Мониш пристально глядя на меня, – отказался давать показания и довольно быстро покинул здание.

– Он оговорил меня, – заявила я, тряхнув головой в фирменном стиле Сирены.

– Она сказала не так уж много, чтобы мы могли судить о правдивости её слов, – указал он.

Я выдавила из себя смешок.

– И вы купились на этот маскарад? Я-то думала, что в дозоре ума побольше будет. Поверьте мне, мистер Лакшманан – тот дракон не дама.

Наступившая после тишина была прямо наполнена невысказанными словами.

Мониш откашлялся и бросил взгляд на сидящего рядом мага.

– И впрямь, чем, если не случайностью может быть ваше нахождение здесь, мисс Норткотт. Вашу сестру арестовывают и осуждают за преступления против большого количества людей, и в тот же самый день вы попадаете сюда по обвинению в нападении, которое мистическим образом разваливается.

Я старалась, чтобы удивление от сказанного им, не отразилось на моём лице, сохраняя на нём маску безразличия. Сестру? Мониш назвал её сестрой, а не двойником? С чего бы это? Слово «сестра» никогда не использовалось для обозначения доппельгангера, за исключением тех редких случаев, когда оно характеризует степень привязанности к двойнику. Но для всех остальных эти двое – двойники, а не сестры, что значит… Мониш и остальные не в курсе о нашей связи. Савиан знал, что я доппельгангер, также как и Портер. Почему же никто из них не рассказал об этом комитету? Я мысленно покачала головой – сейчас не время для всех этих «почему». Главное, что двое ловцов и Сирена решили умолчать о моём происхождении и именно это, как я наконец поняла, было ключом к успешному осуществлению моего побега.

– Ну, разумеется, это не случайность, – призналась я, активно соображая на ходу. Наполнив голос праведным негодованием, я воскликнула:

– Она же моя сестра! Вы серьёзно думаете, что я попросту буду стоять в сторонке и позволю делать с ней всё, что вам заблагорассудиться? Весь этот бред о том, что моя бедненькая Мэй – воровка, просто чушь собачья! Она, как и я, абсолютно невиновна!

Стоило словам сорваться с моих губ, как я осознала, что делать подобное заявление с моей стороны было, пожалуй, несколько опрометчиво в данной ситуации.

– Собственно говоря, – произнёс доктор Костич, впервые подав голос с того момента как я вошла в комнату. Он окинул меня оценивающим взглядом, который, как я с ужасом подозревала, видел намного больше, нежели мне бы хотелось. – В это утверждение мне верится с трудом.

Я надменно вскинула подбородок, позволив закрасться в голос презрительным ноткам. Исторически сложилось, что испокон веков маги и элементали не ладили друг с другом, поэтому мне было хорошо известно сколь непочтительного мнения о нём Сирена, в отличие от меня.

– Ты подвергаешь мои слова сомнению, маг?

– Я сомневаюсь отнюдь не в твоих словах, наяда, – холодно ответил он. – Скорее вопросы вызывает твоя личность.

– Моя личность? – усмехнулась я, вложив в слово всё доступное мне недоумение. – Ты не веришь, что я наяда?

– Вы очень похожи на свою сестру, – протянул Мониш, и оба мужчины внимательно на меня посмотрели. – Вы близнецы?

Я не могла солгать. Они выглядели слишком опытными, чтобы не распознать откровенную ложь. И хоть, изворотливость у доппельгангеров в крови, я редко говорила неправду в силу того, что просто не сильна в этом.

– Да, близнецы. Но мы разительно отличаемся друг от друга! – Я, к примеру, доппельгангер, в то время как она – элементаль.

– В таком случае, я уверен, тебе не составит труда доказать, что ты та за кого себя выдаёшь, – едва заметно улыбнулся доктор Костич.

– О, боги… вы мне не верите? Мне – девятой сестре Дома водных нимф?! Я – наяда, дочь Тефиды[22] и вам хватает наглости сомневаться во мне?! Меня никогда ещё так не оскорбляли!

– Я бы не назвал это оскорблением, – возразил Костич, убавив враждебности во взгляде, когда я хлопнула перед ним ладонями по столу. – Скорее возможностью удостовериться…

– Прекрасно! – выкрикнула я, мой голос эхом отразился от стен. – Хотите проверить наяда ли я? Желаете, чтобы я призвала воду дабы доказать тебе, маг, тому кто ни черта не смыслит в учении стихий, своё превосходство? Вы этого хотите? – Я закатала рукава и развела руки в стороны, ладонями вниз. – Что ж! Раз так, будет вам вода! Столько что доверху заполнит эту дурацкую комнату вместе с вами в ней! И когда вы будете бултыхаться под потолком, пытаясь дышать в оставшемся зазоре воздуха, вот тогда вы, может, мне поверите!

– Стойте! – вмешался Мониш, нервно переводя взгляд с меня на Костича. – Э-э… при всём уважении, сэр, подобная крайняя мера повлечёт за собой вполне определённые последствия. Данная комната не зачарована, чтобы удерживать в себе какие-либо вещества.

Глаза Костича сузились, но прежде чем он успел ответить, позади меня с грохотом распахнулась дверь. Моё сердце сделало сальто-мортале, при виде Габриэля влетевшего в комнату в сопровождении Дрейка и двух его телохранителей.

– Я требую освобождения своей супруги, – прорычал Габриэль, скользнув по мне бесстрастным взглядом. На мгновение мне показалось, что он не узнал меня, но я выкинула эту абсурдную мысль из головы.

– Ты как раз вовремя, – сказала я, снова тряхнув головой.

– Молчать, женщина, – прикрикнул он на меня, не отводя буравящих глаз от доктора Костича.

Я на пару секунд опешила от звеневшей в его голосе ярости, пытаясь предугадать его дальнейшие действия. Какая роль мне, как Сирене, отведена? Безропотное подчинение? Должна ли я не вмешиваться в их разговор? Нет, Сирена бы так не поступила. Когда она в бешенстве, то непременно оповещает об этом весь мир.

Я схватила со стола стопку бумаг и швырнула ею в Габриэля.

– Молчать? Мне молчать?! Я здесь единственная кому небезразлична судьба Мэй и кто хоть что-то делает для её освобождения, ты… ты… дракон! Не смей затыкать мне рот! – Повернувшись к Монишу, я потребовала: – Слушайте меня, а не этого!

Он раздражённо тцыкнул и махнул рукой клерку, который сразу же бросился подбирать бумаги, разбросанные по всему полу.

– Я запрещаю тебе разговаривать со мной в подобном тоне! – взревел Габриэль, схватив меня за руку и дёрнув к себе, в его глазах полыхал огонь.

Я подхватила другую пачку бумаг и бросила их ему в лицо.

– Как хочу, так и буду говорить! Ты мне не муж, слава богам! От тебя одни проблемы! И в аресте Мэй, в первую очередь, я виню именно тебя!

– Ты опасна для себя и окружающих! Отныне тебе разрешено видеться с Мэй только в моём присутствии и никак иначе!

– Так значит! – завопила я и схватила стоявший перед доктором Костичем кувшин с водой.

– Прекратите немедленно! – крикнул Костич с красным от злости лицом. Я замерла, держа над головой кувшин, который собиралась уже запустить в Габриэля. – Подобное поведение недопустимо. Пристав, выведите отсюда эту женщину.

– Вы не смеете так со мной обращаться! – в свою очередь заорала я, выплеснув воду на низенького мужчину, ранее подбиравшего бумаги с пола. – Ты ещё услышишь обо мне, маг. Мои сестры узнают всё о твоём грубом обращении со мной, так же как и Совет Элементалистов! Я добьюсь справедливости!

Я круто развернулась, стоило насквозь промокшему клерку двинуться ко мне, и с высоко поднятой головой зашагала к выходу. Дрейк, молчаливой фигурой, стоявший у двери вместе со своей охраной, выгнул бровь, когда я их миновала. Кивнув ему, я в ярости покинула комнату.

– Что до ваших требований, Таухоу… – произнёс Костич, но больше я ничего не услышала. Клерк не прикасался ко мне, однако бесцеремонно выпроводил вниз по лестнице и за пределы здания, с недовольством озвучив просьбу не возвращаться более, если только они сами не вызовут.

– Пф, – фыркнула я в ответ на это. Как только он зашёл обратно в здание, я с облегчением вздохнула, получив, наконец, столь желаемую мной свободу.

Я была не вполне уверена, что именно мне предполагалось сейчас делать, впрочем, ответ не заставил себя долго ждать. Не успела я сделать и пары шагов, как из здания выскочили драконы, Габриэль осыпал проклятиями Мониша, в то время как тот стоял рядом с придерживающим дверь низеньким клерком.

Габриэль промчался мимо меня, Дрейк и его телохранители следовали за ним по пятам. Никто из них даже не взглянул в мою сторону.

– Эй! – крикнула я, бросаясь за ними. – Я с тобой ещё не закончила!

Мужчины остановились около блестящего чёрного лимузина 30-х годов. Я не стала дожидаться, когда меня пригласят; протиснулась мимо Габриэля и залезла на заднее сиденье, мысленно молясь, чтобы никто не выбежал из здания, требуя моего немедленно ареста.

Только после того как машина завернула за угол и влилась в транспортный поток загруженной парижской улицы, я расслабилась и бессильно обмякла, но как оказалось ненадолго. Габриэль обхватил меня рукой и усадил к себе на колени, его губы нашли мои, чему я была более чем рада.

– Твои актёрские способности оставляют желать лучшего, – пробормотал он напротив моих губ.

Я улыбнулась и прикуси его нижнюю губу, моё сердце билось в бешеном ритме. Частично причиной этого являлся адреналин от разыгранного перед Костичем спектакля, но в большей степени всё же мужчина, с чьих коленей меня аккуратно ссадили.

Я недовольно засопела, когда Габриэль прервал наш поцелуй.

– Я ценю твой энтузиазм, пташка, но сейчас не совсем подходящее время, – проговорил он, кивнув на Дрейка, который сидел напротив нас.

Я сжала его руку.

– Тебе что, нельзя целовать собственную супругу перед другим виверном?

– Так не положено, – пояснил Дрейк, и хотя лицо его выражало абсолютное равнодушие, я готова была поклясться, что он едва сдерживает улыбку.

– Не положено?

– Этикет драконов предписывает, что на людях к супруге следует относиться с наивысшей почтительностью, – торжественно произнёс Габриэль. – На излишне откровенную демонстрацию чувств в обществе других драконов смотрят с осуждением.

Слава Габриэля могли бы звучать чинно, если бы в его глазах не светилось столь явное желание.

– К чёрту этикет, – выдохнула я, обхватив его голову руками и притянув к себе. Из моего горла вырвался стон, тотчас как его язык сплёлся с моим, совершая волнообразные дразнящие движения и вызывая желание незамедлительно оседлать Габриэля.

– Огня, – прошептала я, запутывая пальцы в его волосах и чувствуя, как его губы изгибаются в улыбке, когда меня объяло пламя дракона. Я купалась в нём, нежилась, вкушала его. Наслаждалась его жаром и возвращала огонь обратно Габриэлю с тем непередаваемым упоением, что грозило спалить мою душу.

– Мне жаль, что приходится вас прерывать, но обивка салона, хоть и огнестойкая, всё же имеет определённые ограничения. К тому же это любимая машина Эшлинг и мне не хотелось бы её лишиться.

Голос Дрейка был подобно ушату холодной воды, вмиг потушившей пламя нашей страсти.

– Мне следовало бы тебя наказать за подобное нарушение этикета, – хрипло произнёс он голосом полным чувственных обещаний.

– Бесполезно, – вздохнул Дрейк. – Я уже не раз пытался переучить Эшлинг, но она просто отказывается меня слушать. Я нахожу данную особенность американских женщин крайне раздражающей. Возможно, тебе повезёт больше с Мэй.

Я фыркнула, вызывающе сверля Габриэля взглядом.

– Даже не надейся.

Он ухмыльнулся, и я сразу же растаяла.

– Американки, – глубокомысленно изрёк Дрейк, покачав головой.

– Что будет с Сиреной? – спросила я Габриэля, возвращаясь к реальности. – В твоём плане, том самом о котором она не могла мне рассказать, имеется также пункт и о её спасении?

– Она освободит себя сама примерно через, – он сверился с часами, – два часа. Этого времени будет вполне достаточно, чтобы мы успели благополучно переправить тебя в Англию. Потом Сирена докажет им, что наядой на самом деле является она, и сообщит, что ты усыпила её, чтобы сбежать.

– А они разве не поймут, что на самом деле её никто не усыплял?

– Нет, мы всё продумали, – весело сообщил он, поглаживая пальцами мою ногу. – У неё при себе имеется небольшой пузырёк со снотворным, который она, вероятно, выпила сразу, как ты вышла из камеры. Когда она очнётся, ей не составит труда продемонстрировать способности наяды, а так как у комитета против неё ничего нет, её отпустят.

– Умно, – выдохнула я, одарив его восхищённым взглядом, после чего меня снова начали одолевать сомнения.

– Мы тоже так подумали, – согласился Дрейк. – А теперь, учитывая что ты свободна, может расскажешь нам, как ты вообще тут очутилась?

Я замялась на мгновение, не желая говорить им о шантаже и амулете, однако в то же время понимая, что связь с Костей определённо что-то да значит. В итоге, не вдаваясь в подробности, я поведала им о шантажисте Сирены, и о том, как он послал меня стащить амулет.

– У Кости? – Выражение лица Дрейка стало задумчивым.

– Что это за амулет, он тебе сказал? – поинтересовался Габриэль.

– Нет. Он ничего не сказал: ни что это за амулет, ни зачем он ему. Даже как он попал к Косте. – При мысли об амулете сам собой напрашивался вопрос: – Что будет с изъятыми у меня при аресте вещами?

Он несколько мгновений размышлял над вопросом.

– Скорее всего, они так и останутся лежать в хранилище. Просьба вернуть их сейчас прозвучала бы несколько неуместно в подобной ситуации.

– Да, но… – Я закусила губу.

– Там было что-то ценное? – вопросил Дрейк и пару раз втянул носом воздух. Его глаза вмиг загорелись.

– Не то чтобы очень, но если я не верну свои паспорта, неприятности мне гарантированы, – протянула я. – Я пользуюсь ими, когда хочу сохранить инкогнито.

– Мы сделаем тебе новые, – пообещал Габриэль.

Дрейк снова принюхался, затем неожиданно резко подался вперёд, его лицо уткнулось в мою грудь. Я завопила и отпрянула в сторону. Габриэль что-то рявкнул.

– Ничего личного, – объяснил Дрейк, когда Габриэль толкнул его обратно на сиденье. – Твоя супруга носила с собой золотую вещь. Недавно.

Оба дракона испытующе на меня посмотрели.

– Золотую? – переспросил Габриэль, зрачки его глаз вертикально сузились. – У тебя есть золото?

– Нет у меня золота, – сказала я, удивлённая их бурной реакцией. – Я прикасалась к вещам Кости, когда рылась в его сундуке. Некоторые из них были золотыми.

– Какой пробы? – с алчным блеском в глазах допытывался Дрейк.

– Амулет золотой? – одновременно с ним спросил Габриэль.

– Вроде бы. Я в этом не очень разбираюсь, так что точно утверждать не могу. Похоже, у Кости там много чего хранится, и я почти уверенна, что филактерия спрятана в одном из сундуков. Всего их было три: два из них зачарованы и запечатаны – обыскать их не хватило времени. Амулет же я нашла на дне незапертого сундука.

– Незапертого, – пренебрежительно произнёс Дрейк. – Он не стал бы хранить что-либо ценное в незапертом сундуке. Должно быть амулет не более чем обыкновенная безделушка.

– Но он из золота, – не согласился Габриэль. – Что ещё ты там нашла?

Я не смогла сдержать улыбки.

– Я конечно знала, что драконы питают слабость к золоту, но оказывается вы им чуть ли не одержимы.

– Мы не одержимы… Ну, может слегка… Для нас золото это нечто невероятно… – Он притянул мою руку к губам, рисуя языком огненные узоры на кончиках моих пальцев.

– Дорогое? – предположила я, удивляясь тому, как мужчины, которые уже и так обладают огромным богатством, могут пускать слюни из-за парочки кусочков золота. – Драгоценное?

– Желанное, – высказался Дрейк, его лицо прямо-таки излучало жадность.

– Возбуждающее, – поправил его Габриэль, причиной наличия в его голосе чувственных бархатных ноток не в последнюю очередь послужило то, что в это время он облизывал кончики мои пальцев. Я задрожала, когда он несколько раз обвёл языком вершинку одного из них.

– Да, возбуждающее. Очень-очень возбуждающее. – Дрейк на секунду нахмурился и вытащил свой мобильный. – Мне надо позвонить Эшлинг.

Я повернулась к Габриэлю, давая Дрейку хоть какое-то подобие личного пространства для разговора по телефону.

– А что насчёт тебя? – спросила я; Габриэль прикусил подушечку моего большого пальца, породив тем самым новую волну дрожи. – На тебя золото тоже оказывает эротическое воздействие?

Он обжёг меня взглядом своих серебристых глаз.

– Ещё какое. Я так и предвкушаю, как увижу на тебе кое-какие из моих золотых украшений… и ничего более.

После такого мне стоило большого труда сдержаться и не наброситься на него. Превозмогая себя, я с неимоверным усилием, но смогла-таки не поддаться на столь соблазнительное предложение и вернуться к прерванному разговору.

– М-м… о чём ты там меня спрашивал?

Ему, как и мне, пришлось поднапрячься, чтобы собраться с мыслями, что меня неимоверно порадовало.

– Кхм… что ещё ты обнаружила в логове Кости?

– Да, точно. – Я задумалась. – Ничего интересно. В том открытом сундуке только и было, что парочка ожерелий, амулет, несколько отрезов старинных тканей и, в общем-то, всё.

– Стало быть, ты без проблем проникла в его логово? – подключился к разговору Дрейк, убирая телефон. – Шантажист помог?

– Не сказала бы. Он заранее предупредил, что пробраться туда будет сложно. Однако… тут, э-э, такая странная история… Кто-то побывал там до меня.

Я рассказала им о печати дракона на двери и о том, как пролезла по наружному карнизу к окну, которое оказалось открытым.

– Костя пришёл, когда я копалась в одном из сундуков – том, что не охранялся. И судя по его удивлению, он никак не ожидал увидеть, кого бы то ни было внутри. А значит, должно быть, кто-то другой открыл окно и отключил систему безопасности.

Дрейк посмотрел на Габриэля.

– Я провёл с тобой весь день, пытаясь выяснить, что случилось с Маатой и Типене, – напомнил последний.

Меня накрыло чувством вины.

– Прости, я только о себе и о себе, что даже не спросила о результатах поисков. Вы что-нибудь разузнали?

Габриэль отрицательно покачал головой.

– Увы. Они как в воду канули.

– И в это же самое время кто-то вламывается в логово Кости, – задумчиво произнёс Дрейк.

При упоминании чёрного дракона красивое лицо Габриэля, словно заледенело.

– Фиат?

– Возможно. Или же кто-то из красных драконов, – высказал предположение Дрейк. – Не исключено, что из Абаддона удалось выбраться Чуань Жэнь. Впрочем, в этом случаем, как мне кажется, в первую очередь она явится по мою и Эшлинг душу.

– Наверняка это Фиат. Он ни перед чем не остановится, чтобы вернуть власть над синими драконами. – Габриэль взял меня за руки, согревая их своим теплом. – Также как и Костя, которому терять нечего, но вот получить, скрывая Маату и Типене от меня, он может многое.

– Думаешь, он их не тронет? – спросила я, чувствуя, как к горлу подступает тошнота.

Он не стал сразу же разуверять меня, что не улучшило моего настроения.

– Подобный поступок приведёт к войне не только с серебряными драконами, но и со всеми остальными кланами. – Он пытливо взглянул на Дрейка.

Тот кивнул, соглашаясь.

– Убийство твоей охраны будет расценено как объявление войны клану вейра. Все его члены согласно заключённому договору будут обязаны предпринять соответствующие меры по его уничтожению.

– Знаешь, Портер очень удивился, когда я спросила, на какого повелителя демонов он работает, – припомнила я. – Может Сирена неправильно расслышала, когда он сказал ей, что работает на владыку ужаса.

– «Владыку ужаса»? – переспросил Дрейк, ухватившись за последние слова. – Он назвал его именно так?

Я кивнула.

– Это что-то значит? Разве «владыка ужаса» не синоним «повелителя демонов»?

Дрейк и Габриэль переглянулись.

– В современном языке, да, но в старые времена, имелись и другие значения… в частности – виверн, – пояснил Габриэль.

– Хм. По-твоему, Портер работает на дракона? Одного из упомянутых тобой?

– Я не знаю, что и думать, – произнёс он, его взгляд потух. – Мысль, тем не менее, довольно интересная.

– Так, и каковы наши дальнейшие действия? – спросила я, борясь с наваливающейся на меня слабостью. Попыталась было вспомнить, когда я в последний раз спала, но не смогла.

Габриэль притянул меня поближе к себе. Я прильнула к нему, чувствуя, как от его близости по телу разливается тепло, дарящее мне ощущение безопасности и собственной желанности.

– Сперва, мы вывезем тебя из Франции.

– Если хочешь, можешь пожить пока у нас с Эшлинг, – предложил Дрейк. – Судя по всему, ловцы уже вычислили расположение твоего дома, Габриэль.

Он кивнул.

– Далее, нам необходимо взглянуть на содержимое тех двух сундуков в логове Кости. Филактерия, должно быть, находится в одном из них.

– А амулет? – задала вопрос я.

– Он вызывает немало вопросов, но какой-либо значимости, как мне кажется, не представляет, – подумав, произнёс Габриэль. – Он лежал в ничем не охраняемом сундуке, а Костя никогда бы не положил туда что-то имеющее ценность. Вполне возможно, что ловец намерено пытался запутать тебя, дабы ты поверила в его непричастность к работе на повелителя демонов.

– Или же он преследует свои собственные цели, – проговорил Дрейк.

Габриэль согласно кивнул.

– А если выяснится, что он работает на дракона? – вынуждена была спросить я.

Габриэль крепче прижал меня к себе.

– Тогда мы решим и эту проблему. Но сейчас главное для нас вернуть филактерию. Это единственная вещь, которую я смогу обменять на свободу для Мааты и Типене. Я должен её заполучить.

– Согласен, – вставил Дрейк, после чего на минуту замолчал в нерешительности. – Только боюсь, он как раз этого от нас и ждёт.

Габриэль не стал ему отвечать, улыбка же, заигравшая на его губах, вновь вызвала дрожь во всем моём теле… но на этот раз от озноба.