Играющая Дафна

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Выбравшись из машины, Саммер подняла глаза на здание «Прилива» и выпрямилась. Она чувствовала себя так, словно ей опять двенадцать лет и предстоит выслушать очередную нотацию дедушки.

И все же здесь был ее дом, в котором ее всегда ждал теплый прием. Возможно, огромный особняк не у многих людей вызывал бы ощущение уюта, но Саммер считала это место лучшим на свете.

Она вдохнула соленый морской воздух. Имение семьи Эллиот располагалось в Хэмптоне — одном из самых престижных районов, в пяти часах езды от Нью-Йорка, прямо на берегу Атлантического океана.

После того как родители сестер погибли в авиакатастрофе, их воспитывали бабушка и дедушка. И даже сейчас девушки частенько проводили выходные в «Приливе».

Однако на сей раз Скарлет сказала, что не сможет поехать в «Прилив», объяснив это внезапно возникшими делами в городе.

Саммер надеялась, что сестра не сердится на нее за разрыв с Джоном. Вчера Скарлет проявила достаточно сочувствия, но сегодня утром она разговаривала с сестрой холодно и даже отказалась признаться, с кем и где провела ночь. А ведь раньше у них не было друг от друга секретов.

Саммер помахала рукой Бенджамену Тренту, дворецкому, и поднялась по ступенькам крыльца к парадной двери.

Дом, милый дом.

Девушка опустила сумку на пол и бросила куртку на стул, по привычке оглянулась вокруг и в который раз поразилась элегантному дизайну, говорившему о великолепном вкусе хозяйки.

До Саммер донеслись звуки шагов, и через несколько секунд в комнату вошла ее бабушка.

— Саммер! Какой приятный сюрприз! — с певучим ирландским акцентом воскликнула пожилая женщина. — Мы не ждали тебя сегодня, тебе ведь еще нужно подумать о свадьбе.

Свадьба…

Девушка снова вспомнила о неприятном разговоре, который ей предстоял. Тем не менее Саммер улыбнулась и поцеловала бабушку в щеку.

— Привет, бабуль.

Мэв было всего девятнадцать, и она считалась первой красавицей в Ирландии, когда Патрик Эллиот вскружил ей голову. Теперь бабушке Саммер было семьдесят пять, но она была по-прежнему хороша собой и излучала тепло и радушие.

Отстранившись, Саммер заметила, что бабушка выжидательно смотрит на дверь.

— Ты как раз вовремя! Скоро будем обедать. А Скарлет разве не приехала?

— Нет, она сказала, что у нее какие-то дела. Но в любом случае мы прекрасно проведем время, разве не так?

— Раз ты здесь, разумеется!

Саммер всегда очень любила свою бабушку. Мэв потеряла не только сына и невестку — родителей Саммер. Ее дочь Анна скончалась от рака в семилетнем возрасте.

Когда они вошли в столовую, Оливия — кухарка, жена Бенджамена — тепло их приветствовала, и Мэв попросила поставить на стол еще один прибор.

— А тетя Карен и дядя Майкл разве не здесь? — спросила Саммер.

— Майклу пришлось вернуться на работу, чтобы уладить какие-то деловые разногласия, а вернется он не раньше вечера. Карен отдыхает, — печально добавила Мэв. — Она слишком устала, чтобы спускаться сюда, и будет обедать в своей комнате.

— Как у нее дела? — спросила Саммер. У жены дяди Майкла недавно обнаружили рак груди, и ей сделали одну за другой две операции.

— Карен никогда не жалуется. Слава богу, болезнь не прогрессирует, но химиотерапия всегда тяжело переносится.

— Ну, — громко произнес дедушка, входя в столовую. — Вот, пожалуйста, возвращение блудной внучки!

В отличие от своей жены, дедушка проявлял нежные чувства исключительно ворчанием, но Саммер давно к этому привыкла. Она поцеловала его в щеку.

— Дедушка, ты же прекрасно знаешь, я приезжала на прошлой неделе. — Опустившись на стул, Саммер добавила: — Правда, сегодня я одна. Скарлет решила остаться в городе.

Патрик Эллиот занял свое место. Оливия наполнила их тарелки дымящимся куриным супом.

— Ну, как там поживает твоя ненормальная сестренка?

Саммер хихикнула.

— Патрик, ты неисправим, — произнесла Мэв. — Прекрати дразнить бедную девочку!

Дедушка насупился и поднес ложку с супом ко рту. Саммер знала: единственным человеком, способным обуздать своеобразный норов Патрика, была ее бабушка. Старик обожал свою жену.

За обедом они говорили о последних событиях, о благотворительной деятельности Мэв и, разумеется, обо всем, что происходило в Хэмптоне.

Затем они перешли к десерту (свежим ягодам со сливками). Саммер совсем уже было расслабилась, но тут дедушка кивком указал на ее правую руку.

— А где твоя цацка?

Черт!

Дедушка явно специально присматривался к моей правой руке, подумала Саммер. Скорее всего, он заметил отсутствие кольца, как только они сели за стол. Но это типично для Патрика: позволить жертве расслабиться, прежде чем перейти непосредственно к пыткам.

Девушка нервно поежилась.

— Я разорвала помолвку.

— Правда? — невинно поинтересовался Патрик Эллиот, словно речь шла о погоде или ценах на урожай.

— О, Саммер! Почему? — спросила Мэв.

Вопрос на миллион долларов.

Саммер, конечно, могла бы сообщить им, что потеряла невинность в гостиничном номере с рок-музыкантом, которого едва знала. Но эта новость сразила бы ее бабушку и дедушку наповал.

— Кхм, — кашлянула она. — Я поняла, что Джон и я… то есть мы… не совсем подходим друг другу… Мэв нахмурилась.

— Но он казался таким милым. Вы были просто идеальной парой!

— Думаю, в этом-то все и дело, — произнесла Саммер. — В наших отношениях не было искры. Мы с ним слишком похожи. — Боже правый, это самый неловкий разговор, который у меня когда-либо был с родными.

Патрик убрал салфетку с колен, положил ее возле своей тарелки и покачал головой.

— Слишком похожи? А вот в мое время, если женщина встречала парня со стабильным заработком, она, не колеблясь, выходила замуж. И не стоило беспокоиться только из-за того, что два ответственных, разумных человека могут быть похожи.

Патрик, веди себя прилично! — Мэв похлопала внучку по руке. — Все в порядке, дорогая.

Дедушка поднялся.

— А мне нужно возвращаться к работе. Как ответственному, разумному человеку.

С этими словами он вышел из столовой.

— Кажется, дедушка меня не понял, — произнесла Саммер.

Мэв вздохнула.

— Переживет.

— Я знаю, Джон ему очень нравился. У них много общего.

— Он просто хочет, чтобы ты была счастлива, — произнесла бабушка. — К тому же он прекрасно понимает Джона. Твой дедушка уже пятьдесят лет остается верным мужем. Разумеется, он считает себя экспертом в том, что касается счастливой семейной жизни.

— Естественно, — согласилась Саммер. Она пришла к выводу, что разговор прошел не так уж плохо — особенно если вспомнить обычную реакцию Патрика на неприятные известия. У Саммер появилось странное ощущение, что эта новость не стала большим сюрпризом. Она гадала, померещилась ей искорка уважения во взгляде деда или нет.

— Наверное, я никогда не смогу понять дедушку.

— Ну, у него есть свои причины так себя вести.

— Ты же знаешь, атмосфера стала весьма напряженной с тех пор, как он учредил соревнование между изданиями. Эта идея мне не слишком нравится, хотя дядя Шейн воспринял ее довольно спокойно. Но Скарлет теперь очень тяжело работать, потому что тетя Финни старается сделать все, чтобы заставить дедушку признать журнал «Харизма» лучшим из лучших.

Не было необходимости упоминать о натянутых отношениях между тетей Финни и Патриком Эллиотом. Дедушка был уже далеко не молод, но он привык, что называется, плавать в бурю. Создавая свою печатную империю, он уделял гораздо больше внимания делам, чем семье. И впоследствии ему пришлось за это расплачиваться.

Мэв казалась опечаленной.

— Я надеялась, что это решение не добавит напряженности в отношения Патрика и Финни.

— А я просто не могу понять, зачем ему понадобилось вносить это дурацкое соперничество в семью. Оно только отдаляет нас друг от друга.

Мэв на долю секунды задумалась, а потом тихо произнесла:

— Как я уже сказала, у твоего деда есть свои причины поступать по-своему. Он ни за что не отступится от принятого решения. Надеюсь, что семья пройдет через все это, не разбившись на мелкие осколки.

Но Саммер отнюдь не была в этом уверена.

И вот они с Заком снова оказались наедине в его номере. Саммер тщетно пыталась забыть все подробности их первой встречи.

Сегодня мужчина был одет в голубые джинсы, белую футболку и рубашку, застегнутую на все пуговицы. Но Саммер прекрасно знала, что скрывалось под его одеждой: упругие мускулы, загорелая кожа, сильные бедра.

Она постаралась забыть об этих подлых мыслишках и сосредоточиться на деле. Ей предстояло взять интервью, и больше ничего!

Из газетных статей она знала: пиар-менеджер Зака отрицает тот факт, будто рок-музыканта со Скарлет объединяет нечто большее, чем просто дружба. Если повезет, то в ближайшем будущем скандал утихнет и об этой истории все забудут.

Одно интервью, пообещала себе девушка. Только одно интервью — и все.

Зак сам позвонил ей и назначил встречу на вторник. Разумеется, Саммер задумалась о том, что же ей надеть. Ей хотелось выглядеть профессионально, но в то же время не слишком чопорно. В итоге она остановила выбор на шелковом пиджачке, черных брюках и полуботинках.

Она решила, что нужно будет как-нибудь пройтись по магазинам. Если бы не этот пиджак, который Скарлет купила сестре на распродаже, ей бы вообще было нечего надеть.

— Присаживайся, — произнес Зак, прервав ее размышления и заставив вздрогнуть от неожиданности. — Принести тебе чего-нибудь выпить?

— Может, немного воды. Спасибо.

Мужчина улыбнулся и направился в небольшую кухоньку.

Вернувшись, он вручил Саммер стакан с водой и сел на стул напротив дивана, на котором разместилась девушка.

Она отпила немного.

Какое облегчение — оказаться подальше от «Эллиот пабликейшнз» и брать интервью у Зака!

С пятницы она ничего не слышала о Джоне и предполагала, что он снова отправился в какую-нибудь поездку. Скарлет по-прежнему держала дистанцию, а реакция остальных членов семьи на расторгнутую помолвку варьировала от изумления до негодования.

— Ты не привела с собой фотографа? — удивленно спросил Зак.

— Я сама буду фотографировать, — девушка подняла камеру.

Мужчина озадаченно посмотрел на нее.

— Ты еще и фотограф?

Девушка пожала плечами.

— Я ходила на курсы. Это мое хобби, — она поставила стакан на столик.

Мужчина внимательно оглядел ее, и Саммер вздрогнула.

О чем он думает?

— Ты выглядишь совершенно по-другому, — произнес музыкант. Его голос звучал низко и чувственно.

Сосредоточься, Саммер! — отругала себя девушка.

— Хм, правда?

— Да, на концерте ты была больше похожа на девицу-рокера, в издательстве меня сразили все эти белые перчатки, жемчуг, кашемир. А сегодня ты выглядишь экзотично, — рок-музыкант склонил голову. — Я до сих пор пытаюсь понять, какова же настоящая Саммер Эллиот.

Наверное, я и сама этого не знаю.

— Возможно, все вкупе. Зак покачал головой.

— Я так не думаю. Думаю, ты и сама не знаешь, кто ты.

— А мне-то казалось, что здесь задаю вопросы я, — иронично заметила девушка.

Его губы изогнулись в ухмылке.

— А что, разве интервью — это не беседа? Кроме того, чем больше я тебя узнаю, тем сильнее ты меня интригуешь.

— Ну, спасибо.

— Вот, например, — продолжал Зак, словно не услышав ее реплики. — Ты все-таки носишь обручальное кольцо или нет?

Саммер подумала, не соврать ли в ответ, но решила, что лучше сразу объясниться. Скорее всего, он рано или поздно узнает об этом из газет.

— Я разорвала помолвку.

В синих глазах пронеслось пламя, но Заку удалось справиться с эмоциями.

— Ты рассказала ему!

— Да, — признала Саммер, а затем добавила: — Но я это сделала вовсе не из-за тебя. Ты просто заставил меня понять, что наша с Джоном свадьба была бы ошибкой. Я решила порвать с ним прежде, чем рассказала о том, что произошло между нами.

— А что произошло между нами, Саммер? — глубоким голосом спросил Зак.

— Я… я еще не знаю.

— Это было невероятно. Мы были неподражаемы.

— Прекрати. Ты обещал мне…

— Что я обещал?

Девушка промолчала.

— Я не помню никаких обещаний. Зато помню, как говорил, что снова хочу тебя увидеть.

— Ради интервью. Вчера позвонил твой менеджер и засыпал меня вопросами о времени и теме интервью.

— Сожалею.

Она огляделась.

— Кстати, а где Марти? У меня возникло впечатление, что ему хотелось присутствовать.

Зак прикрыл глаза.

— У него много дел.

Саммер подумала, что это довольно-таки странно. Она достала из сумочки диктофон. Зак нервировал ее, и единственный способ избежать опасных тем — заняться делом.

— Ну что ж, давай перейдем к интервью, хорошо? — поспешно спросила девушка. — Я не хочу напрасно тратить твое время.

Взгляд, которым рокер одарил Саммер, был приглашением на пир греха.

— Ты не тратишь его напрасно.

Девушка почувствовала, как вдоль ее позвоночника прошла волна дрожи. Она откашлялась и включила диктофон.

— Что ты считаешь самым трудным в своей карьере музыканта?

Зак рассмеялся.

— Бросаешься прямо в бой, да?

Она приподняла бровь. Мужчина вздохнул.

— Ну, хорошо. Самое сложное — избегать штампов. Думаю, об этом беспокоится каждый артист. Я хочу, чтобы моя музыка оставалась свежей и полной жизни и одновременно коммерчески успешной.

К удивлению Саммер, после первого вопроса интервью пошло как по маслу, разговор тек легко и непринужденно. Зак рассказал об успехе последнего альбома и своем участии в фестивале «Музыка во исцеление».

Наконец Саммер решила сменить тему:

— Почему-то те, кто пишут о тебе, никогда не упоминают о скандалах, наркотиках, арестах.

— Прости, что разочаровал, — съязвил Зак.

— Но, — продолжала девушка, — в прессе о тебе говорят, что ты грубиян и вообще «плохой парень». Как думаешь, отчего у тебя такая репутация?

— Все просто. Обычно я отказываюсь давать интервью.

Не сдержавшись, Саммер рассмеялась.

— У тебя впереди еще несколько этапов мирового турне, которое продлится до конца года. Какие города ты намерен посетить?

— В конце месяца состоятся концерты в Хьюстоне, затем в Лос-Анджелесе. Потом я уезжаю за границу, — мужчина помолчал. — Но до конца месяца буду в Нью-Йорке.

— Правда? — переспросила девушка, пытаясь не обращать внимания на охватившее ее волнение.

— Да, я планирую провести время с семьей.

— Уверена, они будут рады тебя видеть, — девушка выключила диктофон, потому что уже получила информацию, необходимую для статьи.

Музыкант лукаво ухмыльнулся.

— В отличие от твоих родных?

Но Саммер не поддалась на провокацию.

— В твоей биографии, выложенной на сайте, говорится только то, что ты вырос в этом городе.

— И это не случайно. Я предпочитаю не афишировать свою личную жизнь, — Зак снова ухмыльнулся. — Но если тебе интересно, я вырос в Вест-Сайде.

Возможно, подумала Саммер, как раз недалеко от того места, где я сейчас живу.

— Мой отец — профессор Колумбийского университета, — уточнил мужчина. — А мама — психолог с частной практикой.

Саммер попыталась представить Зака примерным сыночком степенного профессора и врача-психиатра. Но ее усилия пошли прахом.

Музыкант криво ухмыльнулся.

— Да, знаю, в это трудно поверить, — он немного помолчал. — Но все не так, как кажется. Мой отец — археолог, он почти каждое лето проводит на раскопках в Южной Америке и на Ближнем Востоке, — Зак пожал плечами. — Именно поэтому я выбрал профессию, которая позволяет много путешествовать.

— И что, ты всегда хотел стать музыкантом? — спросила Саммер.

— В смысле рок-звездой? — ехидно спросил муж-чина и покачал головой. — Нет. Какое-то время я честно пытался делать то, чего от меня ожидали родители. Однако за месяц до окончания Колумбийского университета я подписал первый контракт со звукозаписывающей компанией.

— И на каком факультете ты учился? — уточнила девушка, удивленная тем, что Зак закончил один из самых престижных университетов. Это не укладывалось в сложившийся в ее представлении образ рокера.

— На музыкальном. Играл тут и там… А ты?

— Английский язык и журналистика. В Нью-йоркском университете.

— А в какой школе училась?

— В частной, в Хэмптоне. А ты?

— В «Хорас Манн».

Они улыбнулись друг другу.

— Ладно, теперь мне нужна пара твоих фотографий для статьи.

Зак поднялся.

— Хорошо. Где мне встать?

Саммер подняла глаза. Когда он успел подойти к ней так близко?

Девушка встала, держа в руке цифровой фотоаппарат.

— Ну, нам нужно яркое освещение, но не против солнца. И фон должен быть не слишком перегруженным.

— Может, мне присесть на подлокотник кресла?

— Звучит неплохо, — кивнула Саммер. — А затем сделаем еще одну фотографию у стены гостиной, на белом фоне.

Дождавшись, когда Зак примет нужную позу, она подготовила камеру и начала фотографировать.

— Улыбочку! — произнесла Саммер, и Зак выдал свою самую обаятельную улыбку.

Он так естественно вел себя перед камерой, оставаясь при этом удивительно притягательным.

Девушку бросило в жар, когда Зак посмотрел прямо на нее через объектив камеры. От того, что она прочла в его синих глазах, у нее участился пульс. Как же хорошо, что их разделяет камера!

— А теперь не улыбайся. Будь серьезным, — попросила она, снова нажав на кнопку. — Опусти голову и посмотри в камеру. — Щелк. Щелк. — Так, а теперь поверни голову немного в сторону и посмотри на меня. — Щелк. Щелк.

Зак послушно позировал, сперва сидя на подлокотнике, а затем стоя у стены. Атмосфера в комнате стала сексуально напряженной.

— А теперь покажи страсть! — не подумав, произнесла Саммер.

Музыкант послушался, и у девушки перехватило дыхание.

Боже мой…

У нее закружилась голова. Она опустила камеру.

— Хорошо. На этом все.

Зак подошел к ней, его рука скользнула по ее шее, и он притянул Саммер к себе.

Она закрыла глаза, когда его губы припали к ее губам. И вот он уже вторгается во влажные глубины ее рта в таком сладком, таком страстном поцелуе, что от него подгибаются колени. Рука девушки безвольно разжалась, и фотоаппарат упал на пол.

Когда мужчина наконец отстранился, Саммер прошептала:

— Зачем ты это сделал?

— Потому что мне захотелось.

Она безмолвно смотрела на музыканта.

— Потому что ты меня возбуждаешь. Потому что теперь я убедился: пережитое нами в четверг вечером — не просто случайность.

— Мы не можем.

— Не можем или не должны?

— И то, и другое.

— Но почему? Ты ведь уже не помолвлена, не так ли? — Зак нежно провел большим пальцем по ее пухлым губам. — А какие у тебя планы на вечер пятницы?

— Ну… У нас будет вечеринка для всех сотрудников «Гудка» в ресторанчике «Одна ночь», принадлежащем моему двоюродному брату.

— Так пригласи меня.

Это было бы ошибкой. Именно так.

— Да ладно тебе, — протянул Зак. — Разве я не заслуживаю маленькой благодарности за такое замечательное интервью? Кроме того, ты тем самым поможешь своему журналу. Уверен, персонал оценит возможность пообщаться со знаменитостью.

Он так упрашивал, что девушка поддалась.

— Хорошо.

Затем она вывернулась из его рук и собрала свои вещи.

Только ради «Гудка», твердила себе девушка. Только ради «Гудка».