Игрушка подводного Принца

Глава 2

Глава 2

Мирэя

Проснулась с жуткой головной болью и стойким ощущением, что натворила нечто, за что мне должно быть глубоко стыдно. И мне было… аж щеки горели.

Увы, вспомнить, что же такое натворила, тем более, чем отличились другие, не могла, как бы ни силилась, но осадок на душе укреплялся, да голова ещё сильнее болела. Зато Стэф был на удивление смирный и внимательный. Высиживал рядом, чем усиливал мою мнительность на мой же счёт. Видимо, я была очень плохой девочкой, вот он и не отходил ни на шаг. Всё время спрашивал, как себя чувствую и чем бы он мог быть полезен? Мне от этого становилось хуже. Я заверила, что всё отлично. Попросила дать побыть одной — отлежаться, а ему посоветовала не обращать на меня внимания. Он вообще помрачнел, но я поспешила с другим заверением, что не желаю быть склочной подругой, из-за которой обламывается веселье. Для вида попросила волшебную таблетку от похмелья, пару часов сна и наставительно посоветовала идти к друзьям, пообещав, скоро присоединиться.

Он выполнил с неохотой и бледным лицом.

Я себя уже ненавидела и презирала за это. А ещё больше накручивала — не хватало, чтобы Стэфан во мне разочаровался: пожалел, что взял с собой или, что хуже, его друзья ему о том сказали и он…

Жесть! Меня аж передёрнуло от мысли, к чему приведут такие разговоры. Это заставило очнуться от хвори. Я не имела на неё права! Чуть не выла, вытряхивая себя с постели. Ноги не слушались, башка раскалывалась, даже не смотря на принятую пилюлю, но я мужественно присоединилась к всеобщему гулянью.

Вечеринка продолжилась… я с натянутой улыбкой составляла Стэфу компанию, упорно отрицая, что чудовищно болела. И даже не заметила, как вырубилась. Ночью спала как убитая… Наутро наглоталась таблеток и была в коматозе всё время, пока собирались в обратный путь.

Настроение убивало то, что погода разительно изменилась, и вместо ласкового солнца с небес на нас обрушивался дождь, причём усиливающийся. Поэтому я уже у воды, у самой кромки, застопорила. Яхта жутко покачивала у дальней пристани.

— А это разве не предвестник шторма? — поумничала я, во мне говорил страх, и причём весьма подкреплённый веским аргументом — сильными волнами и мерзкой погодой!

— Детка, — развёл руками Радмински, — если мы не уберёмся отсюда немедля, нам реально придётся здесь пережидать шторм. А это может затянуться на пару дней, если не больше. Остров небольшой, не дай бог реально цунами случится…

Тоже веско прозвучало. Я несколько секунд соображала, что хуже, пережить несколько часов пути в шторм на борту катера, или не пойми что на острове.

— Стэфан!!! — мои тягучие мысли нарушил окрик Давида с яхты, где уже толкались остальные. Толпа гудела, музыка гремела фоном. — Нам двигаться нужно! — подытожил общее неудовольствие парень красноречивым жестом.

— Дайте секунду, — отмахнулся Стэфан и мило улыбнулся мне: — Детка, это смешно! Нас толпа. Мы хотим домой. И сейчас, пока есть шанс спокойно добрать до берега, нужно срочно отчаливать. Я клятвенно заверяю, что всё будет отлично!

Я нехотя покосилась на судно. Душа бултыхалась на качелях паники и разумности, как и яхта на волнах. И тут Радмински решил мою дилемму просто: подхватил на руки. Моя мечта, щекоча дыханием макушку и согревая объятиями, понес меня на яхту. И губы его близко… Пьянили, улыбались исскусительно.

И я растерялась. Это было так горячо и брутально, что я тотчас расплавилась, как масло на сковороде. Обвила за шею своего жениха-мечту, и поняла, что мне никогда так хорошо не было. Я просто не заслуживала такого чудесного человека. Не смела его в грязь лицом окунать! Не имела права позорить перед друзьями!

Сердце стучало оглушительно громко. Стэфан идеален настолько, что я забыла обо всём: отказе, сопротивлении. И вынырнула из омута фантазий уже на яхте.

— Вот видишь, — подмигнул жених, кончик носа поддев пальцем: — ничего страшного. Хоп, и мы уже здесь!

Только поставил на ноги, мне тотчас стало не по себе. Мы ещё не были в открытом океане, но корыто лихо покачивало. И меня… тоже… А если учесть моё самочувствие, то конечно… меня замутило.

Радмински младший был любезен и отвёл в каюту, где я легла — лучше проспать путь до дома. Пусть без меня океан волнуется, яхту бултыхает…

— Я постараюсь не доставлять хлопот, — заверила тихо, выпив пилюлю от укачивания. — Отсижусь тут, хорошо?

— Конечно, — кивнул Стэфан. — Если хочешь, я побуду с тобой…

— Нет! — категорично отрезала, опять чувствуя вину за то, что испортила настоящее веселье парню. — Я всё равно буду спать, так что… — мотнула головой, — спящей мне присмотр не нужен!

— Уверена? — уже ногой на пороге из каюты всё же уточнил жених. И взгляд такой виноваты-виноватый, жалостливый-жалостливый. Совсем гадко стало. Это ж как я парню испортила уикенд?! Если скажу: «Сиди со мной!» — уверена, останется, но ему будет скучно и дискомфортно. Что делать возле спящей малолетки, когда друзья гуляют и веселятся? Чёрт! Наверное, больше меня не пригласит… Лучше отпустить, как бы не страшилась оставаться в такую погоду одна. Пусть со своими гуляет, а я крепко посплю. Просунусь — уже берег. И дом недалеко!

— Я уже почти сплю, — изобразила бурчание во дрёме.

В этот раз проснулась от того, что яхту качало гораздо веселее, зато народ по другим каютам впадал в дичайшее счастье. То смех, то стоны…

Желудок настойчиво требовал опустошиться, и я после посещения уборной решила все же не быть в одиночестве. Недоброе предчувствие поднималось вместе с желчью.

Шаг, второй… третий… Я уже шла по коридору с множеством дверей. В некоторые стучалась и заглядывала в поисках Радмински.

— Он в капитанской, — Браин, оказался единственным, кто смог дать вразумительный ответ, где можно поискать друга.

На лестнице близь заветной двери на палубу застопорила. Даже страшно было открыть, но я решилась.

Чернота!

Это первое, что бросилось в глаза. Потом донеслись глухие звуки музыки и гулкие голоса, а я жадно высматривала сушу в беснующем океане.

Это было жутко и непроглядно темно.

Вцепилась в ближайшую перекладину, в ужасе взирая на тяжёлый небосвод. Взвизгивала, когда с яхтой сталкивалась очередная волна и на палубу обрушивались россыпи брызг.

Паника! Меня накрыла паника…

Где-то должны быть жилеты! Истерично метались мысли, я суетливо высматривала на палубе, хоть что-то напоминающее спасательный жилет, но ничего не нашла…

И в каюте не было! Стэфан забыл оставить!..

Спуститься вниз?

Сидеть внизу одной… ОДНОЙ! В шторм!!! Без защиты и поддержки?.. А вдруг затонем? Я же не выберусь…

Нырнула обратно в проём с лестницей. Вытащила из шортиков телефон мобильный. Сети нет! Благо возле ступней, нашла тайную ячейку. Кое-как цепляясь за края, сдвинула створку и чуть от счастья не завыла, когда нашла жилет. Один, а когда надела, поняла, почему он был тут… крепление было сломано. Меня затрясло сильнее, но я не сняла, завязать не вышло, верёвки для этого коротки, но пусть лучше так, чем без него. Придерживаясь поручней, визгом озвучивая каждый шаг, шла на звуки едва слышной музыки, а когда запнулась возле двери капитанской, услышала знакомый голос, и уже было рот открыла, позвать жениха.

— Она точно ничего не помнит? — едко уточняла Анита. Голос звучал приглушённо, да и звуков сторонних было хоть отбавляй, но этот тембр и пренебрежительную манеру разговора я бы не спутала ни с чьей другой.

— Сказала, что нет, — жевал слова Стэфан. — Да и не думаю, что она бы была такой милой, если бы помнила…

— Может играет? — недоверчиво уточнила мулатка.

— А потом отомстит, — раздался третий голос. И если не ошибалась — Давида.

— Рэя может быть толстой, глупой, наивной, но чего не отнять, она настоящая, и не такая развратная и подлая как ты, дорогая, — на этом трио посмеялось, а у меня в животе похолодело.

— Смотри, ещё влюбишься, — хохотнула Анита. — Я её тогда убью! — произнесла так просто, что у меня рука с поручня соскользнула.

— Детка, смирись, эта пышная булочка станет моей женой! — очередной удар — пощёчина, и я словно вживую её ощутила, даже ладонь к лицу приложила, потому что горело…

В этот момент жених остановился напротив двери с небольшим окошком, и наши взгляды пересеклись. Он понял, что дал маху, а я в отчаянье отступила прочь. Глаза Стэфана распахнулись, будто увидел нечто ужасное… и я не сомневалась, что так и было. Как минимум меня… Но тут яхту круто накренило, я запоздало оглянулась.

Сердце ухнуло куда-то в желудок, там заледенело, и только в голове ударно пульсировала кровь: «Волна!!!»

Это ужас!

Мой кошмар и он меня сшиб…

Ударил в борт. Мощной, хлёсткой феерией брызг протаранил меня, спиной шарахнув в дверь капитанской, но сила была такова, что я не устояла и с очередным качком судна упала на палубу. Перед глазами пронеслась карусель мрака, света, мрака… утопического ужаса, я судорожно пыталась ухватиться, хоть за что-нибудь… Но, увы, ничего не попалось, а краем глаза заметив появившегося возле меня Стэфана, не успела даже порадоваться возможному спасению — новый крен, удар волны и с потоком воды меня утянуло за борт, как бумажный кораблик быстрый ручеёк.

Конец… Но точно услышала душераздирающий крик Радмински…

И Ад настал!

Я сражалась с водой. Билась в волнах, покуда были силы, а потом завертело, и меня окружила пучина настолько чёрная, что сердце в ужасе останавливалось: трепыхалось едва ли, вколачивалось в диком исступлении и опять замирало…

Апатия накатила чуть позже — обессиленное опустошение. И когда уже рук не ощущала, смысла в битве со стихией не видела — свет померещился… и дивные глаза… цвета молодой зелени, в которых застыло безмерное удивление и любопытство.

***

В сознание гулко вколачивалось методичное бульканье. Кап… кап… кап. С каждым новым «кап» звонче и пронзительней, доводя болезненное ощущение до отметки «иглы в виски». При том, что во рту сушило невероятно, язык не шевелился. И хоть приходила в себя медленно, меня пронзало с каждой секундой и вздохом всё сильнее. Потом к и без того обострённым и гадким чувствам добавился холод, пробирающий до костей. А ещё жутко болела голова — затылок. Так адски болел, что черепушка казалась налитой свинцом: дышать было трудно, всё навязчивей булькала мысль, что рядом капала вода, и несильно плескались волны.

Я попыталась подняться, да только едва ли тело меня слушалось. Веки тяжёлые… не разлепила, даже когда привычные звуки нарушил новый. Плеск: глухой, дающий однозначное ощущение, что я не одна!..

По крайней мере была!

Опять сделала попытку подняться, но от боли меня темнота поглотила. Перед глазами мелькали картинки-воспоминания. Обрывки, смазанные и короткие, быстро сменяющиеся, часто нарушаемые мраком. Меня мутило и никак не получалось зацепиться за общую нить… Пока как наяву не увидела момент своего падения на яхте и волну, утягивающую в бездну. Теперь меня затопил безотчётный ужас, и я вырвалась из плена небытия. Распахнула глаза. Жадно хватала воздух и непонимающе таращилась в… темноту! Её можно было бы назвать непроглядной, если бы не редкие блики от воды на каменных стенах.

Полежала немного, подышала шумно и глубоко, усмиряя буйство в мыслях и душе… Где я? Так на ум и не приходило. Как сюда попала — тоже…

Сглотнула в горле жуткую резь. Кое-как села, осматривая место, где я оказалась. Пещера, частично затопленная водой… закрытое пространство…

Взглядом шарила по глади воды, омывающей каменную возвышенность — плато, на котором сидела.

Опять плеск!..

Испуганно глазами водила по пещере, выискивая место… и того, кто бы это мог быть, но лишь небольшое волнение воды заметила. Вот теперь дыхание так затаила, что в груди больно стало, да только грохот испуганного сердца не позволял вслушаться в окружающую действительность.

— Ау, — прошипела вместо нормального крика.

Звук наполнил пещеру и вторил мне пару раз эхом.

— Есть кто?

«Кто… кто» — опять отвечало эхо.

— Ау-у-у-у, — хрипло подвыла в отчаянье, и отползла от воды ближе к стене.

Обхватила себя руками, стараясь привыкнуть ко мраку, где лишь блики воды служили хоть какими-то ориентирами и запоздало услышала «кап». В углу… на неровных выступах стены сверкала дорожка, а ленивые капли гулко ухали на каменный пол. Вода! Двинуться не смогла — тело до такой степени и замёрзло и занемело, что получилось только ладошкой мазнуть. И то — кое-как… каплю смахнуть. Приложила к губам, жадно слизнула — пресная! Хоть одна радость! Поплюхала рукой по влажной стене и опять по рту… жажду не утолила, но хоть сухость горла смочила.

Устало выдохнула: веки смежало, и я обессиленно упёрлась спиной в стену — нужно подумать, что делать.

ЧТО???

Когда зубы, уже не переставая, клацали от озноба, что сотрясал тело, я сдалась окончательно — мне было плохо, тошно, тяжко и я не знала, как выбраться из этого промёрзлого АДА. Мне до слёз хотелось уснуть, а проснуться дома!

Это было глупо, по-детски, но… я себя уговаривала, что сейчас у меня кошмар. И стоит в кошмаре уснуть — очнусь в светлом настоящем. Где солнце, тепло… и я не одна!!!

Из тягучей дрёмы лениво вырвал очередной плеск воды. Я заторможенно среагировала, да только глазами зацепилась за чуть встревоженную воду… совсем недалеко от моих вытянутых ног. Сморгнула пару раз, сражаясь с трусливой собой: кто собирался опять закрыть глаза и провалиться в сон, где было куда лучше, чем в реальности. Но более громкий шлепок воды заставил более пристально всмотреться в темноту. И я подалась вперёд, дотошно обшаривая взглядом поверхность воды, а секундой позже шарахнулась от рыбины. Она плюхнулась на плато рядом с моими ногами, и в истеричной жажде к жизни стала извиваться и бить хвостом по полу.

Я завизжала… И её пнула… В воду…

Секунду задыхалась от паники, хватая воздух даже жаднее несчастной рыбы, не слыша ничего кроме своего дикого грохочущего сердца, а потом настала оглушающая тишина, покой. Но дух я не перевела — рыбина опять вылетела из воды и прямо ко мне упала.

Никогда не думала, что могу ТАК визжать и дёргаться, нелепо сражаясь с не менее испуганной рыбой. Не с первой попытки отбрыкнула её прочь: а пока она в несколько суматошных прыжков скрывалась в воде, я забилась в угол и в ужасе ждала новой атаки летающих рыб, но в пещере повисла тишина…

Мысли хаотично носились в голове — и тогда я решила бороться. Не знала как, но была обязана выбраться из пещеры. Дрожащими руками принялась растирать занемевшее тело. Руки тоже ледяные были, но, давясь слезами и глотая стоны боли, усердно натирала ляжки, икры, стопы в мерзко влажных кедах. Приятное покалывание в пальцах, разряд колючий по мышцам вверх побежал… И вот уже я руки поочередно щипала и мяла, пока кровь не разгорячилась хотя бы до степени «двигаться».

Несколькими минутами позже заставила себя подняться. Ноги дрожали, голова гудела, но я жаждала жизни, и страх умереть в пещере близь воды, был куда сильнее тщедушного «посидеть и подождать спасения!» Тем более, я не была уверена, что меня ЗДЕСЬ могли найти!!! И ГДЕ это ЗДЕСЬ вообще?

Потому, уже карабкаясь по стене, меня настигла другая, куда более разумная мысль — я не скалолаз! И даже больше! Я вообще плохо координированная девчонка и тяжёлая для подобного этюда.

Здравомыслие… Оно редко бывает некстати, и сейчас видимо зря окунулась в рассуждения — цепляясь за очередной выступ, пальцы нелепо чиркнули по камню: так и не ухватившись, рука соскользнула, носок лёгких кед потерял твердь, и я… с очередным истошным визгом ухнула обратно…

Хруст костей, треск черепушки и адская боль… последнее, что хорошо запомнила!

***

Затылок раскалывался от боли, меня жутко тошнило. И ноги, и руки — ВСЁ тело ломило, а ещё сковало от холода…

Я лежала на камне и медленно вырывалась из пут небытия. Даже плакать не могла. Но сдаваться и мысли не было. Если умру — то сражаясь за себя! И если спасение утопающих — дело рук самих утопающих, я обязана встать. Реветь и помирать буду потом, когда… умру.

Только жажда выбраться из переделки заставила меня соскрести себя с пола опять. Клацая зубами, огляделась… Сейчас пещера казалась чуть освещённой, хотя, скорее всего, так и было. Я хорошо различила в каменной стене под водой светлое пятно. Наверное, это был подводный лаз.

Я бы закричала от счастья, если бы он не был в ВОДЕ!!!

Поэтому от отчаянья обшарила глазами свою узницу свежим взглядом. Прямоугольная, глубокая пещера. Две стены полностью омывались водой, две другие — частично. Я, по сути, сидела на небольшом выступе — метра три в длину и метра два в ширину.

В незатопленном углу капала вода… ВОДА! Я задрала голову — вверху был виден свет, тусклая полоса под сводом потолка пещеры. Ещё лаз!!!

Страшно ли? Не то слово, но я нашла силы и поползла опять. Жутко страшилась ухнуть на каменное плато, поэтому выбрала путь наверх, но над водой. Не знаю, что было страшней в данный момент — очередное падение на камень или вода, с которой у меня не складывалось с детства, но выбрала неизвестность пучины… Видимо, свежи воспоминания последнего падения на твердь: одна сторона, на которую я ухнула с высоты, была напрочь отбита. И если бы не темнота, я бы, наверное, билась в панике, видя повреждения — а там явно не просто синяки, да ушибы. Так что темень пещеры мне была на руку. Я всячески не думала о боли, пронизывающей тело сантиметр за сантиметром моего подъёма.

Только вперёд! Наверх! Иначе смерть! От холода, голода… в плену своих детских фобий и отсутствия навыков к выживанию. От мыслей голова болела невозможно, но я упорно карабкалась к цели, пока вновь не сорвалась… С разницей, что в этот раз ухнула в воду! Со смачным шлепком погрузилась в бездну… Уже было распрощалась с жизнью, в отчаянии рвясь на поверхность, истерично бултыхаясь, даже не в состоянии трезво оценить, что делать, пока меня не сдавило в тёплых объятиях. По инерции ещё трепыхалась, да только следующая попытка выгрести, всё равно была слабее того, кто меня держал.

Запоздало глотнула воздуха… ВОЗДУХА!!! Но телом-то я была в воде. Вернее, на руках… в крепких, тёплых РУКАХ! В воде.

— Чшш, — прошелестело так требовательно, что затаилась. Но это привело меня в чувство, как звонкая пощёчина, и я распахнула глаза.

Мужчина! На меня смотрел мужчина! При тусклом свете пещеры — лет тридцати. То ли от ужаса, то ли от темноты… он казался нереально красивым.

Ещё таращилась на него, а он на меня… И, точно пушинку, ловко вернул на каменное плато — шлёп… Я пихнула его в панике, угадив ногой в грудь, а потом, словно дикий зверёк, забилась в дальний угол:

— Кто вы? — проклацала зубами в темноту, досадуя, что незнакомца уже нет.

Висела тишина, которую привычно нарушал «кап» воды.

— Ау! — прошуршала, подрагивая от страха и холода. Обняла ноги, подбородок на колени и таращилась в воду, где недавно был мужчина. Секундами погодя, пришла к мысли, что повела себя жутко. Он меня спас, а я…

— Спасибо, — нашла силы выдавить, но и эта охриплая фраза осталась без ответа.

Я продолжала сидеть: мерзнуть, глохнуть, голодать… бояться.

Тяжесть наваливалась, озноб сотрясал тело. А когда поняла, что вот-вот усну, а там и умереть скоро, пустила слезу по горемычной судьбе. Только едкая, горячая слезинка меня взбодрила — я опять решила подняться по скале, только теперь выбрала место в углу. Тут хоть можно было опереться о две стены и себя страховать… Закрыла глаза, настроилась на восхождение…

Так и полезла… Пальцы сводило от боли и холода, тело не слушалось, но я упорно ползла. Выискивала неровные края и выступы, карабкалась.

Уже на полпути с досадой отметила, что зря тянула время, давно было нужно лезть именно ЗДЕСЬ! А так силы были на исходе, тело промерзло, я дико оголодала. Благо другая стена, в которую удачно упиралась то задом, то спиной, меня страховала.

Главное, не смотреть вниз! Это твердила как мантру, ибо падение с этой высоты мне грозило смертью в лучшем случае. В худшем — переломами, и как итог — мучительной и долгой смертью.

К верхнему лазу пещеры подбиралась неспешно, методично.

Раньше времени события не форсируя, и когда уже носом поймала свежесть тёплого воздуха и звуки волн, от счастья чуть ошибку не совершила — нога соскользнула, но я успела судорожно ухватиться за каменный выступ к свободе.

Перевела дух, выбрала позу поудобнее и поползла дальше.

Вот уже голова в проёме… Проморгалась, глазами подслеповато выхватывая, что получалось. Повезло, уже вечерело, а так бы реально ослепла от яркости дня и солнца.

Подышала полной грудью…

А вот это зря — голова сразу закружилась пуще, в желудке голодно заурчало… Я уже большей степенью выбралась из узкого проёма пещеры, поэтому, страшась сорваться обратно в узницу, рухнула грудью на песок… Опять перевела дух, и только после, кое-как выбралась полностью.

— Да!!! — хрипло заорала, перевернувшись на спину. Бездумно глядела на красивый закат, на бескрайний океан: как волны накатывали на берег, барашки поверху пенились… На чаек, порхающих над водой, шуршащий лес…

И только теперь озадачилась тем, где оказалась.

Природа вроде человеческая, но этих мест не знала! Даже визуально. Хотя близь лежащие острова с точки зрения ландшафта и флоры, фауны проходила в школе. Пальмы, песок, редкая трава чуть глубже в лес…

Как бы ни мечтала лежать и ждать спасения, а в том, что меня будет искать папа, не сомневалась ни на миг, понимала, если усну — завтра могу уже не проснуться. Я так слаба, что попросту утону, если начнётся прилив или не дай боже шторм… Закоченею ночью на просторе — мне нужно место для ночлега. Закрытое и тёплое, а завтра смастерю SOS на песке из камней или другого материала. А сейчас спать… найти место для сна, и еды бы… питья…

Поспорила с совестью, соскаблила себя с песка и поплелась вдоль берега.

Для того, чтобы сразу в чащобу идти была не настолько отчаянна. Кто его знал, что там обитало! Тем более дело к ночи близилось, но и на берегу не вариант оставаться — открытая местность… Мне бы найти уголок, закуток — укрытие, в конце концов, поэтому брела вдоль берега и близь леса в надежде найти хоть какое-то спасительное местечко для ночлега.

В голове гудело, перед глазами плыло — двигалась на одной силе воли, но ничего подходящего так и не встретила. Когда стало совсем темно, порывы ветра пронизывали до костей, от безысходности одолела песочные барханы и немного врезалась в пальмовую рощу.

Где бы добыть огня?

Мысль хорошая, да только я не приспособлена к выживанию.

Не изгой из фильма!

Добывать огонь не умела, а без него точно загнусь в скором времени.

Как назло, меня покачнул очередной порыв ветра. Не назвать холодным, но в данный момент он пронизывал сотнями игл, истощенное несколькими голодными днями тело.

Я зябко обхватила себя руками за плечи… Потерянно и обессиленно обшарила глазами лесную полянку… А потом запнулась за поваленное дерево. Подняться сил не нашла — лишь забиться в сухое корневище ствола, продолжая сжиматься в клубочек и мечтая сохранить остатки тепла. Смежила веки…

Не уверена, был ли это сон, скорее симбиоз холода и усталости шутку сыграл, но вроде услышала голоса…