Игрушка подводного Принца

Глава 4

Глава 4

Тайфун

Пару дней сражался с богами за жизнь девы. Она бредила, металась во сне, стонала, и прижималась ко мне, словно искала спасения. Было диковато за этим наблюдать, а ещё больше реагировать на болезненную самку. Я не подыхал от желания, не сходил с ума от волнения, но упорно выхаживал, выискивая у себя же ответ на простой вопрос: ЗАЧЕМ?

Слабый должен умереть! Нет жизни слабым и болезненным. А потом наперекор разумному, давал отваров, которые приносил Штиль. Кормил перемолотой едой, которую добывал для человечки по совету брата… Проверял травмы самки, прислушиваясь к советам врачевателя — смазывал синяки и ушибы.

А он посмеивался над моей придурью. Не зло, в ком-ком, а в Штиле не было ничего подлого. Он всегда говорил в лицо, находил верные слова, задавал умные вопросы и ответы давал исчерпывающие. Младший был непомерно смышлёный и порядочный. Поэтому его и допускал к пещере.

Ему прощал насмешки.

Брат бил точно в цель, а ругать за правду — недостойно. Да и сам я понимал, что вёл себя не как всегда. Я ни за кем и никогда столько не ухаживал. В детстве у меня не было любимых питомцев, матери не знал, потому и нежности не испытывал, не проявлял желания её кому-то дарить. С отцом постоянно спорил… Невесты не волновали, как и пересуды. Я был всегда себе на уме, но всегда за наш народ, а тут… Из-за прихоти слепой. Да к тому же притащил чужую самку на остров, где наши самки отсиживались в кровные дни, и где проходили ритуалы брачевания и спаривания.

Неосмотрительно, подозрительно, вопиюще аморально и абсолютно вне правил!

А я и не отрицал, что совершил. Не оправдывался! Вообще не вступал в какие-либо пересуды, даже когда в свой мир возвращался по необходимости. Подкрепиться, охладиться, отчитаться, с братом обсудить важные моменты лечения.

А вот Лагуна с каждым днём была всё навязчивей.

Хотя в её внимании сам виноват. Из трёх будущих жён именно Лагуну собирался назначить главной, вот она и вошла в роль раньше времени. И если другие знали своё место, то принцесса Южного моря порой забывалась. Она была здесь гостьей, и очень задержалась. Да, это было уговорено — невеста могла жить подле будущего супруга вплоть до бракосочетания, но это ни в коей мере не значило, что она имела права лезть в мою жизнь. А она это делала с завидным упорством!

Между нами связь давно, и, по сути, только ей дозволено со мной говорить на равных, и то, по статусу рождения. Других я выбирал из простых, но обязательно красивых и способных зачать. Бедра, грудь, сила…

Лагуна сама дала на это согласие. Многожёнство у нас не ради утех. Всё дело в наследниках и зачатии. Без них наш мир падёт! Поэтому много женщин — больше шанса на потомство. С таким устоем мы живём давно — в этом нет ничего особенного. Самкам приходилось мириться с таким порядком вещей, но не всякий самец мог позволить себе несколько жён. Для этого и достаток должен быть, и сила, и власть!

До сего момента меня вполне всё устраивало, тем боле близкие отношения весьма приятны, но у нас они не так культивируются, как у земных существ, где соитие доходило до грязи и повсеместности и повседневности… У нас для этого было и место, и время, всё обусловлено и оговорено.

— Ого, — присвистнул брат, заявившись с утра пораньше. — Тебя отсюда не выставишь!

Я давно проснулся, да так и завис возле молодой самки. Она уже не была невыносимо жаркой, и поэтому мне не приходилось постоянно её охлаждать, хотя, признаться, это было приятно, и я даже стал получать удовольствие от привыкания к её горячему телу.

— Не зубоскаль! — отрезал я мрачно. Секундой позже: — Почему она до сих пор?..

Умолк — девушка застонала. Штиль испуганно отступил к стене, я вскочил с ложа и остановился у источника на тот случай, если самка откроет глаза, и мне нужно будет прятаться.

Но девушка лишь чуть поворочалась, так и не открыв глаза.

— Кормить не забывай, — напомнил шепотом Штиль. — И много-о-о воды…

— Окунуть? — кивнул я с готовностью на источник.

— Нет, — руками замахал Штиль, — пить! Чаще давай пить… Ого, — опять присвистнул, окатив меня насмешливым взглядом. Я зло скрипнул зубами:

— Да, я на неё реагирую, — скрыть детородный орган было невозможно.

— Зато теперь понятен твой интерес, — подтвердил гнусные мыслишки брат.

— Нет, не понятен! — сухо отрезал я. — У меня нет проблем с самками, поэтому я удивлен, — признался, как на духу. — Тем более, я не смотрю на неё как на самку, а вот плоть… реагирует.

— Может, тебе её просто взять? — прищурился Штиль. — Не думаю, что она будет против…

— Думаешь? — я с сомнением покосился на спящую деву.

— Она не выглядит отказывающей, — рассуждал тихо брат. — А если узнает, что ты будущий владыка южных вод Океании…

— Очень смешно, — так и хотелось прописать мелкому затрещину, но сдержался. Прошёлся до источника с чашей. Черпанул воды, к деве ступил. Аккуратно за затылок приподнял голову её, смочил полные, обсохшие губы… Самка опять застонала. Тихо, волнующе… Приятный голос, а звук…

Будь неладен морской дьявол!!! Этот звук меня не на шутку возбуждал.

— Наши так не делают, — хмыкнул Штиль, за что всё же получил.

— Она и другие издавала, — решился на признание, чуть погодя, пока младший затылок потирал после моего братского удара.

— Какие? — заинтересованно уставился.

— Не знаю, как изобразить, — я дёрнул плечами. — Странный такой… Вроде, носом шмыгает, а по щекам… вода льётся.

— Вода? — подивился Штиль.

— Ага…

— А как сделать, чтобы это увидеть?

— Не знаю… — развёл я руками в безысходности. — Я вообще не понимаю, как с ней себя вести. Вроде успокаиваю, брыкается. Шикаю, она дрожит… Обнимаю… В общем, я так и не понял, как это действует, но она сама решает, делать это или нет…

— Давай я попробую, — Штиль забыл об осторожности и шагнул к деве.

— Только коснись, — рык сорвался прежде, чем я осознал, что готов убить брата.

— Ты что? — младший застопорил рядом. Его лицо выражало неподдельное удивление, граничащее с шоком. — Я же не покушаюсь на неё, мне чисто с точки зрения исследования…

— Я тебе уже рассказал своё исследование, — отрезал я сурово, шагнув к деве и тараня забывшегося брата. Штиль с неудовольствием глянул на девушку, на меня и отступил:

— Она уже в порядке. Хворь ещё слабит тело, но она поправится! Скоро. Так что думай и быстрее, что делать с этим счастьем…

Мирэя

Из липкого, тягучего сна вырывалась медленно. Всё время сражалась со слабостью поспать ещё немного. Тело болело, горло саднило, голова тяжелая и гудящая была. Пока промаргивалась и зевала, туго вспоминала, где я и что со мной. Океан, чайки, песок, пальмы… пещера… я падаю…

На этом мысль оборвалась — я распахнула глаза.

Села, хотя плоть настойчиво требовала вернуться в лежащее положение. Взглядом неверяще обшарила каменную узницу.

О, чёрт! Я опять в пещере! Опять!!!

Только в этот раз она не сырая и мрачная. В этой палил огонь, я лежала на… Пальцами проскользила по шкуре льва. ШКУРА! Настоящая!!! А вот пахла она противно, но всё же это лучше, чем голый, неровный камень!..

И вообще, как я тут очутилась?..

Опять огляделась, перетерпливая тягучую боль в голове и ломоту в теле. Сама бы не дошла. Я помню поваленное дерево, а дальше провал!

Наверное постарался мой невидимый спаситель!..

— Ау! — хрипло воззвала не пойми к кому, но однозначно ЕМУ! — Ау-у-у! — бросила в пустоту, и несколько секунд слушала гулкое эхо. — Ау, — и опять отозвалось холодно эхо.

Голова ещё сильнее заболела, дышать стало трудно.

Я жутко болею, поэтому меня точно сюда кто-то принёс!

Приложила ладонь к груди… и мысль упорхнула: я запоздало обнаружила, что сижу голая!

Нет! НЕТ! НЕТ!!!

Подскочила на ноги, едва не рухнув от слабости и шаткости. Руками прикрываясь, принялась выискивать свои вещи! Ведь на мне были вещи!!! Футболка, шорты… и лифчик от купальника был!!! Ладно, трусики на месте, но ведь куда-то же делось остальное?

О мой бог! Я в лапах извращенца!!!

От суматошности и волнения меня повело, голова до сих пор была тяжёлой и мутной, перед глазами всё сильнее плыло. Мне бы отлежаться ещё… Но нет, я упрямо пошла к выходу — его тускло освещал факел на стене подле тёмного проёма. Босыми ногами шлёпала по каменному полу, а потом с факелом посражалась — не ожидала, что так высоко, по моим меркам, подвешан, да и тяжеловат… для меня сейчас.

Кое-как вооружилась светом и пошла… куда не знала, но истерично бьющееся сердце требовало свободы. И одежды!!!

Нога всё ещё болела. Я прихрамывала, да и синяк на щиколотке не давал усомниться, что хромать мне ещё долго… Вывих: тянуло, стреляло, но уже не так было больно, как помнилось, когда брела в предобморочном состоянии по песку и земле.

На моё счастье свежий воздух ощутила за несколько шагов до поворота к спасительной свободе. Здесь же на выходе нашла крепёж для факела.

Свет резал глаза, привыкшие к темени, нарушаемой лишь огнём.

Поэтому на миг вернулась обратно и немного промогалась. Осторожно вышла, прикрывая свою наготу. Огляделась. По обе стороны от входа в пещеру — пальмы. Впереди — песочный берег и волнующийся синий океан.

Обхватив себя руками, брела по песчаному берегу, но близь деревьев. Тут было не так жарко и ветрено, да и ступни не обжигал калёным стеклом песок. Меня и без того шатало и мутило: от бессилия и тяжести в теле едва держалась на ногах. Шла, вглядываясь в природу, но так и не понимала, где находилась.

Что за остров. Какое побережье?

И если вначале даже покричать себя заставила, то теперь просто влачила ноги — горло знатно охрипло, а оно до сих пор саднило и першило.

Дикий остров. Безлюдные места — ни фантиков, ни бутылок, ни окурков. Ни единого намёка на пребывание людей не встретила и это жутко настораживало.

Пару раз делала передышку и самую долгую у ручейка. И то, потому что завалилась рядом от усталости и даже вроде потеряла сознание. Разлепила глаза, когда солнце нещадно палило… От того и очнулась — подыхала от удушья. Доползла до речушки, как получилось, и ладошками нырнула в ледяную воду. Брызнула на лицо пару раз, потом, захлебываясь свежестью, напилась. Полежала немного: подышала, собираясь с мыслями и силами, и вновь поднялась на ноги. Зацепилась за извилистую речушку, углубилась — вильнула меж деревьев по излому источника, пока не заметила в сгустившемся лесу движение.

Мираж! Глюк?.. от перегрева и истощения. От бессилия…

С шага сбилась от неверия: от удивления дух перехватило… И тогда я счастьем захлебнулась. Пошла… пошла быстрее — несмотря на то, что меня жутко шатало. Сознание нет-нет ускользало, но я не сдавалась. Двигалась на инстинктах и силе воли, даже закричала: «Спасите!!!», когда мираж, а я до последнего себя убеждала, что вижу мираж… В общем, даже когда мираж всё становился яснее, обрастал красками реальности и я чётко различала движения реальных существ!!! Девушек! С длинными волосами. Только «Спасите!!!» — на деле: «Хрр», — звучало и безжалостно глотку драло, и я запнулась… темнота меня окончательно накрыла.

— Да ты издеваешься?!. - прохрипела, садясь на шкуре. Грудь ладошами прикрыла. Взглядом по мрачной зале скользнула, не веря, что как в фильме про день сурка, начинала бодрствование с одного и того же момента. Только я с пещеры!

Несколько секунд ковырялась в памяти, выискивая проблеск к спасению или ключик, как выбраться из порочного круга, а не найдя, шикнула в пустоту:

— Ты извращенец? — голос надломился. — Эй, — шумно дышала, — что тебе от меня нужно? — слушала глухое эхо своего негодования. Сглотнула сухость во рту: — Собираешься меня сделать секс-рабыней? — секунду ждала ответа. — Насиловать будешь? — требовала ответа.

Перспектива ужасала, да и глупо было спрашивать пленителя об очевидном, но так хотелось проснуться дома, а не в этом кошмаре. Проснуться!!! Или, наконец, закончить балаган, если это злобная шутка, и из темноты покажутся знакомые с камерами, фотиками и криками: «Розыгрыш!!!» Но пещера по-прежнему была наполнена лишь щекотливой тишиной.

— Ты вообще здесь? — чуть вперёд подалась, всматриваясь в блики воды. Не знаю, почему была уверена, что существо появлялось оттуда. — Мне нужна одежда! — жалко прозвучало, но лучше так, потому что жизненно необходимо НЕ молчать!

— А что это? — низким рокотом ахнул голос из ниоткуда, наполнив пещеру: я шарахнулась так рьяно, что заплутала в руках и ногах и неуклюже скатилась с ложа. Ухнула прямо на каменный пол:

— Ауч, — скривилась от новой порции боли. — Глупый вопрос… — буркнула секундами позже: скрипя зубами, пока приходила в себя и растирала ушибленные места.

— Почему? — опять озадачил своей непрошибаемой недогадливостью незнакомец.

— Потому что одежда — это одежда! — возмущённо огрызнулась.

Повисло задумчивое молчание. Не понравилось оно мне — насторожило.

— Шмотки, которые были на мне, — стало не по себе от объяснения простой истины, но я расщедрилась, ведь это было в моих интересах — вернуть гардероб!

— Зачем? — снова булькнул искренним непониманием извращенец.

Это уже ни в какие рамки не шло. Кряхтя, поднялась с пола, но грудь старательно прикрывала:

— Я не могу так… — запнулась, раздумывая, как более деликатно объяснить очевидное. Шарила взглядом, пытаясь отыскать источник звучания, но не находила. — Сиськами трясти! — в бессилии ляпнула, как есть, плюнув на мягкость.

— Не тряси! — бросил мужчина, в очередной раз выбив почву из-под ног откровенным равнодушием. Голос звучал отовсюду, поэтому я опять не смогла найти место, где бы мог хорониться извращенец.

— Ты тупой или сложный? — Удручённо села на ложе: у меня не было более осторожных слов. — Эй? — повысила голос, когда стало тяготить молчание. — Ау-у-у-у! — перешла на жалобный всхлип. И только потом заметила за очагом блюдо с какими-то плодами, а рядом меньше — с рыбой и чаша… Серебро? Глядела на чудо и дико сомневалась, что это реальное…

Посидела в тишине и одиночестве некоторое время, но голод — не тётка, в животе давно урчало, во рту пересохло, да и убедиться, что еда и питье не мираж, очень хотелось.

Рискнула. Присматриваясь к мерцанию стоялой воды и сумраку пещеры, куда не доставали блики небольшого костра, за которым, как понимала, следил извращенец, пленивший меня, — дохромала до блюд. Ещё раз с сомнением окинула залу прицельным взглядом, а убедившись, что никого нет, принялась за еду.

Рыба была мерзкой… свежей… я не любительница суши, поэтому, поломав голову, как бы её обжарить, отложила дичь на потом, и с огромным наслаждением вонзила зубы в сочный плод. Вкусный, в меру сладкий, кисловатый и очень водянистый, слегка напоминающий грушу. С голодухи съела все, что было.

Чуть подосадовала, что рыбу бы тоже проглотила, да сырая в меня не полезет, вернулась на ложе. Телу стало теплее, в желудке приятней и полнее. Всё же еда — оказывала чудотворное влияние.

— Спасибо, — буркнула в никуда, но ЕМУ!

— А рыба? — прилетело тихое и задумчивое. От неожиданности чуть вздрогнула, но в этот раз меня сковала сытая лень, потому не шарахнулась.

Хмуро покосилась на рыбину:

— Спасибо, но нет! — категорично мотнула головой. — Я не готова стать сыроедом, — поморщилась, но тотчас ощутила неудобство от такого уточнения. Я как капризный ребёнок, плачущий, что вместо картофеля-фри мне пюре подсунули.

— Разве люди не едят рыбу? — уточнил невидимый незнакомец.

— Едят, — согласилась ворчливо, — но большей частью готовят.

— Какую именно часть рыбы и как нужно готовить?

Умел извращенец поставить вопрос так, что у меня дар речи пропадал.

— Я имела в виду, не часть рыбы, а видов рыб, которые вылавливаются для нашего стола! — пояснила, кое-как собирая мысли для чёткого ответа. — А готовят, как правило, на огне: варят, жарят… или просто засаливают, высушивают, коптят…

— Как это? — буркнул мужчина. Я совсем растерялась. Как объяснить то, во что, по сути, никогда не вникала. Я с этим жила! Знала с рождения!

— Неважно, проехали… — отмахнулась, все сильнее укрепляясь в вере, что это злой розыгрыш, и чем больше я вступала в глупую дискуссию, тем нелепей смотрелась и звучала.

— Но огонь у тебя есть, — секундой позже поумничал незнакомец.

— Но я же не могу руками в него лезть! — огрызнулась тихо, но беззлобно. И опять молчание такое, что чуть не оглохла. — Ау, — запаниковала, сев на ложе и осматривая пещеру. — Ты здесь? — огляделась в темноте. — Извращенец! — подытожила угрюмо. Уместилась на шкуре, свернулась калачиком.