Их любимая игрушка (СИ)

Часть 4

А что мне ещё оставалось делать? Устраивать очередную истерику, после которой со мной обязательно что-нибудь сделают? Либо напичкают убойной дозой успокоительного, либо позовут кого-то из моих мучителей, и тот перепрошьёт моё восприятие реальности вместе с сознанием. Сделает из меня безвольную и во всём послушную куклу возможно уже навсегда.

Конечно, я не могла быть уверена в последнем на все сто процентов, но превращаться даже на какое-то время в безропотную игрушку почему-то совершенно не тянуло. Тем более, я уже знала, что это такое — терять собственную волю, не имея никаких возможностей себя контролировать. Когда приходишь после такого в себя — это, на самом деле, воспринимается со стороны просто ужасно. Всё равно, как вспоминать, что ты вытворяла, когда впервые в жизни попробовала алкоголь, а потом упилась им едва не до скотского состояния.

Так что, выбирать мне было, по сути, не из чего. И даже если я потом и сорвусь, они всегда могут перепрограммировать мой мозг буквально сразу и на месте. Главное, не сейчас. Не тогда, когда я ещё не готова терять саму себя. Я не хочу этого. Не хочу превращаться во вторую Имани, раболепствуя и восхищаясь своими внеземными хозяевами. Не знаю, почему я так решила, но мне нужно оставаться человеком, во что бы то ни стало.

Поэтому мне и пришлось на это пойти. Проглотить все свои возмущения и несогласие с происходящим, будто горькую пилюлю, и терпеть дальше. Но хотя бы оставаясь всё последующее время при своём уме и в твёрдой памяти. Как и наблюдая за происходящим и за тем, что со мной делали, не с отключёнными мозгами. А делали со мной много чего.

Кроме Имани, в мою комнату вскоре пришли ещё две молодые девушки, но, как я поняла по их одежде и постоянному молчанию — их статус в этом доме был ещё ниже, чем у моей новой персональной камеристки-компаньонки. А ещё их лица и головы покрывали полупрозрачные шапочки-маски с одной лишь прорезью для глаз. Причём сам «намордник» состоял из непрозрачной ткани, а всё остальное можно было вроде как рассмотреть. И одежда из глухого комбинезона молочного цвета почти как у Имани, если не считать прикрывающих руки защитных перчаток из непонятного материала (но уж точно не из резины).

В общем, когда я их увидела впервые, испытала не меньший шок, чем от всего остального, с чем я уже успела здесь столкнуться. Хотя и понимала, что они здесь находились ещё на более низших правах (или ролях), чем я. К тому же, всё, что они делали со мной — делали лишь по прямым указаниям Имани. В прочем, как и я. Будто ни у кого из нас не оставалось никакой свободы выбора и данный ритуал мы были обязаны пройти несмотря ни на что.

Правда, когда я узнала, что меня собирались вымыть в большой ванной чаше в горячей воде с добавлением какой-то незнакомой мне перламутрово-белой эссенции, я было начала говорить, что помыться могу и сама, без чужой помощи. Естественно, никто меня слушать не стал. А Имани, как обычно, очень доходчиво объяснила мне, почему мне не дозволялось делать этого самой. После чего меня раздели, помогли залезть в ванную (опять же из неземного и совсем непривычного для меня материала), а потом очень тщательно вымыли с головы до ног, перед этим дав покиснуть в пахучей жидкости где-то с час или около того.

Как ни странно, но исходящие от воды приятные ароматы даже помогли мне немного расслабиться и успокоиться. А когда меня заставили после купания залезть на «кожаный» массажный топчан, прогибающийся под давлением тела в очень удобные пролежни, я чуть было не расслабилась до полного отключения сознания едва не окончательно. Особенно, когда меня принялись массажировать в две пары руки и вытворять со мной что-то нереальное. А массировали мне всё подряд — и лицо, и голову, и каждую точечку на теле. Причём я не заметила, когда именно добрались до моего лобка, а потом и промежности, вначале удалив оттуда с кожи безболезненной процедурой все волосы, а затем уже растерев пахучими маслами-бальзамами каждый сантиметр интимной плоти.

И, как ни странно, несмотря на весьма приятный процесс, проводимых с моим телом физический манипуляций, я совершенно не возбудилась, как и не думала об этом вообще. Будто всё происходящее — само собой разумеющееся и ничего постыдного в подобных вещах нет. По крайней мере, для меня. Кажется, я и пришла в себя после всего только тогда, когда меня окончательно обработали, помогли подняться с топчана, одели, расчесали (оставив волосы полностью распущенными по спине) и… куда-то повели.

Вернее, повела Имани, а я лишь с лёгким удивлением очнулась, наблюдая за тем, куда и по каким коридорам меня ведут. Одно я поняла точно. Без какого-либо путеводителя или того же гида, я бы никогда не разобралась в этих бесконечных лабиринтах очень длинных галерей, не имевших ни окон, ни дверей, ни каких-либо иных декоративных украшений. Тем более, что все «двери» были полностью замаскированы в стенах и найти их на ощупь (а потом как-то ещё и открыть), скорей всего, было делом невозможным. В особенности, когда не имеешь никакого понятия, где и как искать.

Я, кстати, так и не запомнила, куда мы и откуда попали, после того, как Имани (ни к чему не притрагиваясь!) остановилась перед одной из стен серо-сизого цвета и в абсолютно ровной поверхности практически сразу же образовалась вначале ниша, а потом и отъехавшая в стеновой паз дверная панель.

Даже не знаю, как описать то, что предстало вскоре перед моими ошалевшими глазами. Но то, что ничего подобного я в жизни своей никогда не видела — это уж точно.

— Проходите к алтарю, мисс Сандэрс. Мастера Велдор и Адий скоро к вам присоединятся.

Имани так за мной следом и не вошла, оставшись стоять в коридоре с таким видом, будто порог данного помещения находился для неё под строжайшим запретом. Она и смотрела всё это время только на меня. Не скажи она мне, куда идти и что делать, я бы, наверное, не сразу к ней обернулась.

— И всё?.. Больше никого здесь, кроме них и меня не будет?

— Приятного вам вечера, мисс Сандэрс. А он обязательно таким для вас и пройдёт…

У меня буквально отвисла челюсть, после её вежливого «ответа», приятной улыбки и… закрывшейся вслед за этим дверной панели.

Правда, осознать до конца то, что меня заперли в плохо освещённом зале, неизвестно с какой целью и как надолго, у меня так и не получилось. Поскольку всё внимание тут же переключилось на внутренний футуристический интерьер неохватного помещения с элементами совершенно незнакомого мне декора.

Окон и дверей тут тоже нигде мною замечено не было, как и привычной глазу мягкой или корпусной мебели. Зато повсюду какие-то то ли панели, то ли скульптурные композиции, включая центральную, которую Имани назвала почему-то алтарём. По крайней мере, на привычный церковный стол или гранитный камень для ритуальных жертвоприношений он совсем не походил. Скорее, на геометрическое фигурное возвышение из непонятного материала (как и всё здесь остальное) с завораживающим рисунком из необычных орнаментов, излучающих фосфорическое или неоновое свечение. И над этой штуковиной с потолка (которого, кстати, не было видно вообще!) свисала необычная «кисея» из золотистых «нитей», по которым равномерной спиралью закручивался живой свет из переливающихся оттенков спектральной палитры.

Когда я приблизилась к этому «ложу» с открытым ртом и расширенными от любопытства глазами, в первую очередь заглянула под его завораживающий «балдахин», пытаясь разглядеть высоко вверху уровень потолка. Но и здесь меня ожидал очередной сюрприз, от которого моё изумление побило все предыдущие рекорды. Где-то в пяти ярдах над алтарём, в перевёрнутой вниз головой огромной «чаше» переминалась и волновалась какая-то тёмно-синяя с перламутровым отливом жидкость. И, судя по её неспешному движению, выглядела она довольно-таки плотной и непрозрачной. И почему-то её вид не внушал никакого доверия, учитывая тот факт, что она нарушала все законы земной физики и не стекала вниз.

— Это Эовин. Священный источник вечных вод с нашей родной планеты. Вернее, та малая его часть, что осталось от некогда безбрежного океана Ар-Сереи.

Я чуть было не вскрикнула и не подпрыгнула на месте от испуга, когда за моей спиной, всего в нескольких от меня шагах, раздался голос Найта. Вернее, Велдора, если верить той же Имани. А после того, как резко обернулась назад, так и вовсе едва не отшатнулась, увидев его лицо и мощную фигуру в чёрной «пижаме» (???) прямо перед собой. Моё сердце проделало за столь короткое время несколько кульбитов, мёртвых петель и продолжало бухаться о рёбра в таком бешеном ритме, будто и вправду мечтало вырваться на свободу.

Боже правый! Так же и заикой недолго заделаться.

— Эо…вин?.. Рея?.. — на кой я начала повторять услышанные мною незнакомые названия? — этого, наверное, я уже никогда не пойму. Может пыталась вернуться таким образом в реальность и хоть как-то унять всколыхнувшиеся с новой силой страхи?

— Ар-Серея! — повторил Найт-Велдор и поднял руку, чтобы коснуться тыльной стороной пальцев моего перепуганного до смерти лица, мягко скользнуть по щеке и скуле, а потом пройтись с головы до ног по всей моей зажатой фигурке ничего не выражающим взглядом.

Хотя и от одного этого жеста, как и от близости самого мужчины, пробрало до такой степени, что в самую пору осесть на резко ослабевших ногах или же вовсе хлопнуться в обморок от переизбытка бурных чувств.

— Наша родная планета. А Эовин — хранительница многовековой информации с Ар-Сереи. Что-то вроде живого сервера с «блоком» памяти, превышающего своими объёмами все известные вам терабайты и эксабайты в квадрагинтиллионы раз. Считай, в этой чаше хранится самый огромный архив от целой вселенной и всех когда-то в ней живших и живущих существ. Хотя, не думаю, что тебе это сейчас может быть интересно.

— Оно ей сейчас, если так подумать, вообще ни к чему.

Я снова вздрогнула и обернулась, на этот раз услышав голос Дэя-Адия за своей спиной. И снова у меня отвисла челюсть, когда я увидела его в таком же простом костюме, как у Найта, только тёмно-серого цвета и стоявшего всего в шаге от нас у подножия алтаря.

Что-то и как-то мне совсем стало нехорошо. Я ещё не забыла своих впечатлений от первой с ними двумя встрече, а сейчас… после прямолинейных намёков Имани и вовсе приложило, как не знаю чем и кого.

— Ты прав. Иногда забываюсь и почему-то думаю, что они нас способны понимать.

А вот это было очень даже обидно. Поскольку я действительно поняла всё, что Велдор мне сказал до этого. Пусть меня и трясло от предстоящего… даже не знаю чего. Посвящения? Инициации? Во что, как и зачем?

Найт снова посмотрел мне в глаза и снова мне показалось, будто его радужка то ли вздрогнула, то ли завибрировала.

— Не стоит так бояться, Алана. Твои страхи беспочвенны. И ты должна принять этот дар добровольно, без какого-либо сопротивления. Ни физического, ни эмоционального. Расслабься… И получай удовольствие, куда большее, чем этим утром…

Стоило ему только напомнить или что-то сделать с моим сознанием (телом, памятью?), как меня тут же накрыло жаром совершенного иного источника. И киску обдало такой жгучей вспышкой нежданной похоти, что я чуть было не вскрикнула и не задрожала ещё сильнее, только в этот раз от шокирующего возбуждения.

— Именно… намного большего… — произнёс за моей спиной Дэй, и меня приложило очередным приступом бесконтрольной истомы. Особенно когда мужчина приблизился впритык и коснулся расслабленными пальцами моих предплечий.

— Главное помни. Этот дар для подобных тебе слишком бесценен. Если справишься с ним в ближайший час… — пальцы Найта тоже соскользнули с моего лица, после чего я почувствовала их нежное прикосновение на необычных завязках моего «платья» там, где находилось декольте. Вначале он провёл по ткани волнительной лаской, заставляя мою кожу ныть и пульсировать от всех его интимных прикосновений, а потом потянул за «ниточки», которые удерживали на мне невесомую ткань мятно-бирюзового цвета. Я даже не сумела удержаться и всё-таки тихо всхлипнула, не веря тому, что чувствую и одновременно жду нечто страшное и неизбежное.

— Значит, останешься здесь уже навсегда…

Кажется, последних слов Найта я не поняла. Моё сознание уже давно жило отдельно от моего слуха, как, наверное, и тело, с которого эти двое одновременно снимали с меня мой ритуальный костюм. Только в этот раз всё было совершенно по-другому, чем при нашем с ним первом знакомстве. Хотя и не знаю, что было хуже — тогда или же сейчас?

Наверное, не хватит всех известных мне слов, чтобы суметь описать всё то, что я испытала в эти мгновения, и через что мне пришлось пройти в ближайшие часы. А то, что это безумие длилось нереально долго и невыносимо сладко, это, как ни странно, мне было дозволено запомнить. А может они сделали это намеренно, чтобы я могла при собственном уме и в здравом сознании проанализировать случившееся? Определиться со своими чувствами и прийти к определённым выводам и даже желаниям?

Но ощущения — физические, психические и ещё бог весть какие оказались просто запредельными. Меня словно погрузили в плотный вакуум, ласкающий всё моё тело и каждую эрогенную точку то усиливающимися, то ненадолго затихающими приливами томного вожделения. Моя киска беспрестанно ныла, даже когда со мной ничего не делали, даже когда Найт просто смотрел мне в глаза, и я ловила исходящие от него волны неописуемых ментальных ласк. И от стоящего за спиной Дэя, к слову, тоже, несдержанно кусая губы и стараясь изо всех сил не стиснуть бёдра, чтобы получить в ту же секунду мощную разрядку (если, конечно, мне бы позволили). А эта сводящая с ума жгучая пульсация в клиторе и вагине в определённые моменты становилась слишком нестерпимой, до такой степени, что хотелось со всей дури сжать кулачки и пальцы на ногах, зажмуриться и наконец-то застонать. Но, видимо, оба мужчины контролировали не только моё физическое возбуждение, но и всю меня.

Я даже не сразу поняла, когда именно они меня раздели догола и как перенесли на алтарь. Осознала это уже после того, как мужские руки меня отпустили, и вместо лица Велдора с его хватким взглядом, затягивающим в головокружительную бездну упоительного забвения, я увидела над собой волнующуюся жидкость Эовин. Причём ощущение парения так и не исчезло. Я едва ли чувствовала под собой давление алтаря. Скорее это было похоже на невесомое возлежание на поверхности морской воды. И оно так же «укачивало» и расслабляло. Хотя, возможно, виновником ощущения невесомого зависания в пространстве являлась именно Эовин. Потому что очень скоро с её живого «экрана» начали отделяться яркие искры, собираться в причудливые узоры или непонятные мне знаки, а потом, вальсируя, опускаться прямо на меня.

Я буквально залипла на этом гипнотизирующем светопреставлении, не в состоянии ни моргнуть, ни пошевелиться. Правда, как ни странно, всё это время я чувствовала близость и Найта, и Дэя, стоявших где-то рядом и что-то делающих с хранителем источника вечных вод с их родной планеты. И который, судя по всему, что-то собирался сделать со мной.

В какой-то момент, меня вскоре накрыло этим светящимся «покрывалом», и я буквально очутилась внутри голографического саркофага, который всего через пару секунд соприкоснулся с моим обнажённым телом, а потом…

Я и ахнуть не успела, не то, чтобы испугаться как следует или что-то понять из происходящего. Меня попросту выгнуло, когда эта штука запустила в меня неслабый разряд будоражащего и пронизывающего насквозь «тока». Кажется, что за это время, всего на несколько долей секунд я выпала из реальности, и меня куда-то понесло на бешеной скорости. Всего одно мгновение, а… такое чувство, будто во мне вскрыли неподъёмные пласты многовековой памяти мне не принадлежащей, и я успела увидеть и пережить то, что невозможно просмотреть и осмыслить даже за сотни тысяч лет.

Описать всё это нереально! Это было что-то за гранью! Особенно, когда тело наполняется неведомыми тебе ранее эмоциями, чувствами и ощущениями. Словно из тебя пытаются что-то вытащить или, наоборот, заставить моё тело стать другим, то ли перепрошив в нём каждую клеточку, то ли… даже не знаю, как это назвать — наполнить неведомой обычному человеку энергией. Стать чем-то или кем-то другим. Или той же самой, но более усовершенствованной — более сильной, более чувственной и чувствительной.

Я услышала собственный стон-вздох будто со стороны, когда ещё шире раскрыла глаза и словно вынырнула из бездонных глубин того информационно-энергетического океана, в который меня (или в меня) погрузили с головой. И в ту же секунду две пары мужских рук меня подхватили, прижали к алтарю, и я снова увидела над собой склонённое лицо Найта с лёгкой (я даже бы сказала, самодовольной) улыбкой на красивых пухлых губах. Причём всего на какое-то мгновение мне показалось, будто я узрела сквозь его человеческую кожу проступивший лик его истинного «лица». А может мне всё это лишь почудилось?

— Умница… — удовлетворённо произнёс Велдор, и меня снова охватило от кончиков пальцев на ногах до корней волос на голове разрастающейся эйфорией чистейшего блаженства.

Мне уже хотелось стонать именно от этого, от возобновившихся приступов невыносимого возбуждения. Казалось, от каждого прикосновения мужчин к моему телу, оно вспыхивало с троекратной силой, атакуя по напряжённой киске внутренними толчками невидимого фаллоса. Даже когда Дэй просто обхватил моё горло властным жестом, заглядывая мне в глаза и… раздвигая мне ноги коленом, меня выгибало под ним от всех его манипуляций и прикосновений так, словно я уже находилась на грани и вот-вот кончу. И я вообще не могла при этом определить, то ли он был сверху, то ли я…

Причём не сразу поняла, кому принадлежала рука, нарывшая мою грудь и сжавшая сосок до сладкой рези. Как и ещё одна, перехватившая мою безвольную ладошку и заставившая обхватить что-то твёрдое, гладкое, как бархатный шёлк и подвижное с чем-то более горячим, округлым и более атласным на ощупь на самой вершине. Когда чей-то кулак заставил меня провести верх и вниз несколько раз по этому немаленькому стволу моими пальчиками, до моего контуженного сумасшедшим экстазом сознания кое-как дошла догадка, что это могло быть и кому оно принадлежало.

Делать подобные откровенные открытия, когда между моих раздвинутых ног пристраивается один возбуждённый мужчина, и он же почти касается моих губ своими, а другой ласкает свой член моей ладонью, и при этом находиться на пике собственного перевозбуждения — это воистину нечто запредельно шокирующее. Я же до сего дня вообще ни с кем и никогда вот так вот… хотя бы просто поцеловаться и потрогать один другого. А тут…

А тут сразу двое! И я уже почти на грани. Кажется, я уже готова разрыдаться, если кто-то из них этого не сделает. Не избавит меня от этих дичайших и безумно сладких «мучений».

— Ну, а теперь проверим… насколько ты вынослива, Меота, и на что способна. Можешь ли ты по праву носить свой гордый титул?..

Едва ли я хоть как-то соображала, когда Найт выговаривал мне свои непонятные эпитеты прямо в губы, пока прикасался, а потом скользил гладкой головкой своего немаленького члена по моей воспалённой киске. Неспешными толчками массировал ноющий клитор, а потом спускался по очень влажным складочкам ко входу девственного лона. От подобной пытки тут не то что забудешь, как тебя зовут, но и не поймёшь, как тебя только что назвали. Особенно после того, как тебя прижимают к поверхности необычного алтаря, продолжая топить твоё безвольное сознание во взгляде чёрных нечеловеческих глаз, а потом… Резко проникают чем-то огромным, невместимым и болезненно растягивающим, заставляя выгибаться и кричать во весь голос под неподъёмным весом собственного поработителя…

Происходи всё это при иных обстоятельствах и не в том состоянии, в котором я сейчас находилась, наверное, избежать травмирующего шока мне бы не удалось. А так… Я словно плавала в странном сне, где чувства и ощущения совершенно отличаются от реальных, но не притупляются из-за отсутствия физического контакта, а выходят на передний план и переполняют тебя до краёв вместе с зашкаливающей эйфорией. По всем законам здравого восприятия происходящего и всего того, что со мной делали, я должна была кричать и извиваться от боли, мечтая только об одном, чтобы этот «кошмар» наконец-то закончился. Но… Всё оказалось с точностью наоборот. Будто мир перевернулся или вывернулся наизнанку, а с ним и я сама…

Да, больно было и даже очень. Как и кратковременное желание взвиться, чтобы тут же вытолкать из себя ту жуткую вещь, что в меня вогнали. Но длилось эта вспышка нежданного протрезвления совсем недолго. Всего несколько толчков и очередного погружения взгляда Найта в мой оцепеневший разум. И боль так же неожиданно быстро отступила, как до этого ворвалась в моё тело беспощадным клинком, растягивая и вспарывая плоть жёсткими ударами.

Я и закричать не успела, изумлённо распахнув во всю ширь глаза и лишь жалобно ахнув. Но с каждым новым толчком большого по ощущениям члена, от прежних болезненных резей не осталось и следа. Они не просто сошли на нет, будто затянувшись зажившей за считанные секунды раной, но и чуть ли не сразу сменились совершенно противоположными приступами. И после каждого нового погружения, пока ещё неспешно скользящего во мне фаллоса, боль затихала, сменяясь сладким раздражением, а потом и вовсе переросла в нестерпимую пытку из-за усилившегося в разы возбуждения. Теперь каждое глубинное в моей вагине трение не просто растягивало её воспалённые стенки, но и вызывало сводящие с ума вспышки какой-то не в меру остервенелой похоти.

Я сама не заметила, как начала дрожать от разрастающегося во мне вожделения и интуитивно вести бёдрами, будто пытаясь подстроиться под движения Найта. А когда он накрыл мои губы сминающим и ещё больше подчиняющим поцелуем, проникая в мой рот ничего не стесняющимся языком, меня и вовсе едва не вынесло за пределы окружающей реальности. Не говоря уже о том факте, что я всё ещё держалась рукой за член Дэя и меня заставляли водить по нему далеко неумелыми пальцами.

— Ты меня слышишь, Меота?..

И что самое странное, я совершенно не удивилась тому моменту, когда Велдор прервал ненадолго свой бесстыжий поцелуй и склонился к моему уху, продолжая входить меня уже практически до упора.

— Пробуждайся и… не сдерживай себя.

Не знаю, зачем он мне это говорил и чего пытался добиться, но в голову мне ударило от его звучного громкого шёпота не менее сильно, чем бешеным разрядом плотского удовольствия от его ускорившихся и усилившихся толчков. А потом, когда он снова склонился над моим лицом и опять обхватил горло ласковым захватом ладони, заглядывая мне в глаза, кажется, во мне действительно что-то переключилось или изменилось. Словно по телу прошлась жаркая волна очередной возбуждающей вспышки, но в этот раз пробуждая во мне неведомые ранее инстинкты и желания. Я едва не сразу вцепилась свободной рукой в бедро мужчины и с томным всхлипом выгнулась под ним, раскрываясь ещё шире и принимая его следующее проникновение едва не с показным рвением. Сама не понимаю, откуда во мне это взялось или, действительно проснулось, но я и в самом деле на каких-то подсознательных рефлексах знала как именно надо двигаться и что при этом делать. Как насесть на мужской член, вобрать его по самую мошонку, сжать изнутри мышцы, а потом выпустить его из себя ненадолго. И так несколько раз подряд, пока Найт не ускорил удары и не вынудил меня тем самым плавиться от ещё более сильных накатов бесконтрольной истомы.

Я не заметила, как вместо учащённого дыхания и тихих всхлипов перешла на более громкие стоны, поскольку ощущениями на этот раз крыло непередаваемыми. Казалось, реакция моего тела отзывалась на действия обоих мужчин, опережая на несколько шагов вперёд моё контуженое сознание. А потом и вовсе было атаковано мощнейшими вспышками бурного оргазма, от которого я отходила не меньше двух минут, задыхаясь в несдержанных криках и сотрясаясь раз за разом и от очередного жгучего разряда моей кончающей киске, и от последующего удара членом от Велдора.

Я и подумать раньше не могла, что такое в принципе возможно или что когда-нибудь испытаю нечто подобное. Не говоря уже о той шокирующей правде, что стану в один прекрасный день сексуальной игрушкой сразу у двоих Иных. И что буду, как сейчас выгибаться, содрогаться всем телом, как от эпилептического припадка, и молить то ли о пощаде, то ли о продолжении.

— Ты способна на куда большие вещи, Меота… Ну же… Не прячься. Покажи себя во всей красе.

Если бы ещё понимать, что Найт имел в виду, когда говорил мне время от времени нечто подобное напряжённым и ощутимо охрипшим голосом с необычными для человеками вибрирующими нотками, от которых меня начинало опять выгибать и бить по эрогенным зонам судорожной дрожью. Особенно, когда мужчина вначале заставил меня приподняться, когда сам перед этим встал с меня, а потом развернул к себе спиной, не забыв скользнуть по моему неустойчивому телу дразнящими ласками. Прошёлся по груди, ненадолго сжимая оба полушария ладонями, помассировал соски, из-за чего я снова несдержанно зашипела и порывисто выдохнула. А потом добрался до живота и оттуда до всё ещё ноющей и надрывно пульсирующей киски. Проник пальцами между распухшими половыми губами и проверил, как я буду реагировать на его трения по моему клитору и всёму, что дальше…

Естественно меня затрясло, и я чуть сама не насела на его руку, желая сжать её между бёдрами что дури. Правда, меня вскоре очень быстро вернули на «землю». Вернее, на поверхность ложа-алтаря, надавив на плечи и поставив на четвереньки в коленно-локтевую позу. Причём лицом перед Дэйем. А ещё точнее, перед его вздыбленным и пугающе большим членом, который я не так давно натирала своей дрожащей ладошкой а теперь… лицезрю прямо во упор, не в состоянии разобраться в собственных от этого чувствах.

— Давай. Вспоминай, как это делается. Раньше вам ничего не стоило загонять своих любовников до потери пульса и буквально до остановки сердца. Осталось лишь проверить это на практике… — проговорил за моей спиной Найт, пока собирал с моих плеч распущенные волосы, наматывал их в жгут и на кулак, а членом водил по ноющей и бесстыдно выпяченной перед ним киске.

На последней фразе он вошёл в меня нещадным ударом на всю длину, прижавшись тяжёлой мошонкой к моим мокрым складочкам и клитору так, что я чуть было не кончила во второй раз, изумлённо и жалобно всхлипнув и чуть было от грубого толчка не уткнувшись лицом в другой стоящий перед моими глазами возбуждённый фаллос.

— Уж что-что, а это тебе должно понравиться, — заговорил после очень долгой паузы Дэй, коснувшись моего лица и дрожащих губ ласкающими пальцами одной руки, а второй… придерживая передо мной в удобном положении свой большой (а с такой близи кажущийся просто огромным) член.

У меня даже в голове зашумело и в глазах слегка зарябило не пойми от каких чувств. Они словно переплелись в туго спутанный комок — сладкий страх, пугающее предвкушение и… это чёртово возбуждение, которое и не думало затихать. Тем более, когда Найт продолжал натирать изнутри мою обильно спускающую и надрывно пульсирующую вагину своим не менее внушительным пенисом, насаживая на него грубоватыми толчками с не менее шокирующими хлопками ритмичных ударов по моим ягодицам и промежности.

Я, наверное, успела бы кончить и во второй раз всего за несколько секунд, если бы меня не отрезвили подобным видом и словами Дэя-Адия.

— Забудь о страхах, Алана. Включай уже свои спящие инстинкты и вспоминай, как это делается.

Он должно быть шутит? Вспоминать? Серьёзно? Да, я впервые в жизни видела со столь близкого расстояния настоящий мужской член, ещё и эрегированный — оплетённый извилистыми змейками вздутых вен и блестящей светло-пурпурной головкой, на вершине которой в тёмной выемке красовалась прозрачная капля эякулята. Если на ощупь я кое-как и сумела привыкнуть к его объёмам и рельефу, то при визуальном знакомстве мне как-то сразу стало не по себе. Не говоря уже о том факте, что я прекрасно понимала, зачем именно меня развернули к нему лицом, ещё и впритык.

— Просто начни, попробуй и сделай этой. И не заметишь, как втянешься… — Дэй не просто подначивал меня словами, но и использовал давление своих пальцев. И не только пальцев. Наверное, в ход шло ментальное внушение, с глубоким зондированием моих подсознательных инстинктов. Будто кто-то игрался на них, как на чувственных струнах, заставляя их вибрировать в моём теле, в нервах и во всех эрогенных точках едва не одновременно.

Так что никакого отвращения я, естественно, не почувствовала, когда Адий коснулся моих губ головкой члена и провёл по их поверхности ошеломляющей лаской. Разве что смогла лишь немощно всхлипнуть пару раз, когда Найт за это же время сделал во мне несколько глубоких толчков.

Новый прилив или взрывная волна острого возбуждения накрыла меня с головой, заставив беспомощно вцепиться пальцами в странную поверхность алтаря и… неосознанно принять в свой рот крупную головку члена Дэя, перед этим, едва ли понимая, что творю, когда коснулась её солоноватой и очень гладкой вершины кончиком языка. Как будто кто-то внутри меня заставил всё это проделать, включая во мне поочередно неведомые ранее инстинкты. И вот я уже не просто держу у себя во рту очень упругую, налитую кровью залупу, но и обвожу её осмелевшим язычком, интуитивно подстраиваясь под удары фаллоса Велдора и начиная ещё больше дуреть от ранее неведомых мне ощущений.

Как будто во мне и вправду кто-то пробуждался в глубоко спящем подсознании — сильный, жадный, ненасытный, жаждущий более острых переживаний и, да, более сумасшедшего возбуждения. И именно он (или она) управляли мною. Моими желаниями, моими действиями, всем моим телом и частично сознанием.

Чем больше я распалялась и буквально тряслась от ненормальной похоти, тем большего хотела и почти уже ничего не стеснялась. А в какой-то момент даже не поняла, как приподняла руку и обхватила твёрдый ствол члена Дэя у основания над тяжёлой, крупной мошонкой. И как принялась водить почти по всей его длине подвижной кожей, пока игралась с пульсирующей головкой, растирая её язычком и обсасывая горячим вакуумом ненасытного рта.

— Какая умница, — довольно просипел Адий, погружая пальцы широкой ладони в мои волосы на затылке и щадящим сжатием прядей у корней заставляя меня приподнять выше и голову, и взгляд к его лицу. — Уже не терпится пуститься во все тяжкие.

— Попридержи своих демонов, — усмехнулся за моей спиной Найт, усиливая толчки и едва не выбивая из меня более громкие стоны. — Девочка только знакомится со своими скрытыми возможностями. При первом крещении негоже выжимать из Меоты только-только проснувшиеся в ней силы. А то она так и до утра не доживёт. Столь ценными ресурсами грех разбрасываться.

— Хорошо, уговорил. Но в следующий раз я обязательно проверю глубину её бархатного горлышка. И не только…

Я, наверное, действительно пребывала в каком-то наркотическом угаре, поскольку едва ли могла уловить смысл услышанных слов мужчин. С каждой пройденной минутой, или вечностью, меня куда сильнее волновало моё собственное возбуждение и то, чего хочу я. Даже когда Дэй ненадолго прервал мой минет, вытащив из моего рта член и нагнувшись сразу же к моему лицу, чтобы нарыть мои влажные губы развратным поцелуем, я уже не могла думать ни о чём другом, как о желании снова кончить и сделать что-то более смелое со своей стороны. А может даже и безумное.

— Хороша! Нереально хороша! — буквально зарычал Велдор, когда я под натиском языка Адия у меня во рту, неосознанно сжала мышцы вагины и принялась подмахивать члену Найта, чтобы уже через несколько секунд задрожать от сладких судорог во всём теле догнавшего меня второго оргазма. А потом чуть было не потерять сознание от ментального удара стоявшего за мной мужчины в тот самый момент, когда он тоже начал в меня кончать, подключившись каким-то образом к моим ощущениям и чувствам своими.

И это оказалось настолько сильно, бурно и мощно, что я чуть было не рухнула лицом вниз, изумлённо вскрикивая и цепляясь трясущимися руками за алтарь. Не говоря уже о продолжительности нашего общего оргазма, особенно когда временно теряешь связь не только с реальностью, но и с собственным телом.

— Теперь моя очередь! — нетерпеливо рыкнул где-то над моей головой Адий, прервав свой поцелуй ещё на первых вспышках моей затяжной агонии.

В те секунды я успела запутаться не только в своих-чужих ощущениях, но и зависнуть в очередной невесомости окружающего меня пространства, не понимая, где верх, где низ, а где я сама между Дэйем и Найтом. Помню только, как все четыре мужские руки меня обхватили, перевернули (всё ещё стонущую и дрожащую от множественного оргазма) и уложили спиной на чьё-то тело. А потом снова в меня вошли, даже не обращая внимания на то, как по моей промежности обильно стекали смешанные жидкости горячего семени и моих соков. Я просто вскрикнула, уже совершенно не соображая, кончала ли я или меня опять накрыло жгучим разрядом ненормального возбуждения, из-за чего интуитивно выгнулась и начала сама насаживаться до упора на большой упругий фаллос. Кому он принадлежал? — похоже, мне уже было на это плевать. Мне хватило и того, что он принялся в меня буквально вбиваться быстрыми и жёсткими ударами, заставляя задыхаться и сходить с ума от сумасшедших ощущений и какой-то безумной, почти одержимой похоти.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Сбавь темп, Адий… Мы же только начали. Не загоняй девочку раньше времени.

— Вэл! Нашёл время, когда об этом говорить. У меня уже сто лет не было полноценного секса. Уже забыл, каково это, трахаться ни в чём себе не отказывая и не сдерживаясь…

И опять я едва ли понимала, что слышала, кроме того факта, что смогла различить голоса — хрипящий рык Дэя прямо у моего уха и ироничный, низкий баритон Найта (о боже!) над моей киской. А когда Велдор, тихо посмеиваясь над словами своего друга накрыл мой лобок и почти всю воспалённую вульву горячей ладонью, в аккурат над входящим в меня членом, принявшись массировать клитор большим пальцем, кажется, тут я точно на какое-то время отключилась. Но, слава богу, хоть не буквально.