Их невинная принцесса

Глава 12

— Это Никс. Поговори со мной.

Лэн поднял трубку, не обращая внимания на то, что человек на другом конце провода, вероятно, звонил, чтобы поговорить с Дэйном. Однако Лэн не мог заставлять Доминика Энтони ждать, пока Дэйн закончит самое продолжительное принятие душа в мире.

Конечно, Дэйн и Купер были в душе с Алией, так что это может затянуться еще на какое-то время.

Глубокий тембр раздавался из спутникового телефона.

— Приятно осознавать, что ты жив, Никс. Ты уже говорил с шейхом, или я первый, кто услышал тебя после восстания из мертвых?

Восстание из мертвых? Если это была смерть, то он не хотел снова стать живым. Все, о чем он мог думать, это о том, какой скрытной становилась Алия, замыкаясь все больше с каждой милей, которую проделывала эта гребаная лодка, отделяя их от рая. Он был удивлен, что она позволила Дэйну и Куперу отвести ее в ванную отеля, расположенного на острове Корор, входящего в состав архипелага Палау. — Ее высочество уже поговорила со своими кузенами.

— Полагаю, авиакатастрофа была попыткой покушения на жизнь принцессы.

В голосе Доминика Энтони не было ни капли сомнения. И зачем только нужно было говорить об очевидном?

— Ну, да, в этом нет сомнений.

— Я уже поработал над профилем пилота. Он лечился от хронических болей в спине. Это не угрожало его жизни, но некоторые члены семьи слышали его разговоры о том, что он больше не желает с этим жить. Как ни странно, его жена сказала, что нашла двадцать тысяч евро в домашнем сейфе в ночь его смерти.

Это было вознаграждение. Маловато. Двадцать тысяч за шесть жизней. Конечно, в действительности, пилоту удалось вывести из игры только себя и стюардессу.

— Ну, было умно подкинуть наличные.

— Да, — согласился Доминик. — Их трудно отследить. У меня есть несколько идей. Я конфисковал все записи видеонаблюдения во дворце, сделанные за несколько дней до авиакатастрофы. Жена утверждает, что денег не было, когда она заглядывала в сейф за два дня до гибели мужа. Мы также обнаружили его ежедневник, в котором была сделана запись о встрече с кем-то, без указания имени, конечно, за день до аварии. Все, что известно, это то, что встреча якобы состоялась на базаре Аль Муссадов.

Через который каждый день проходило примерно двадцать тысяч человек... да уж, даже если бы они знали, кого конкретно нужно искать, им было бы чертовски сложно найти виновного.

— Чёрт побери.

— У Райли есть высокоскоростная программа по распознаванию лиц. Дай ему немного времени.

В данном случае, у Лэна не было выбора.

— Дай знать, если найдете что-нибудь. И еще мы хотим, чтобы вы присмотрелись ко всем, кто знал, что она будет на этом самолете, начиная с того британского мудака, который позволил ей занять его место.

— Терстон-Хьюза? Безусловно. Я начал по нему расследование, как только услышал, что самолет не добрался до Сиднея. Забавно, но старина Оливер утверждает, что в день, когда рухнул самолет, его брат получил письмо по электронной почте, в котором, якобы, за их с женой убийство брали ответственность анти-монархисты. Я подумал, что это довольно удобно, особенно, учитывая, что мы не можем отследить электронную почту. Лучшее из того, что нам удалось выяснить, было то, что письмо было отправлено с Ближнего Востока.

Где Оливер и находился в настоящее время.

— И почему тогда пилот не отказался от плана, будучи в воздухе? Допустим, он не получил обновленный список пассажиров: не он заливает топливо и заботится о блюдах и напитках, но стюардесса обязательно бы ему сообщила.

Лэн не видел в этом смысла. Он принимал участие во многих операциях, и правилом номер один было убрать намеченную цель.

На другом конце линии вздохнули.

— Да, я тоже об этом думал. Этот пилот регулярно летал в Лондон, так что у него там были связи, но продолжать дело не имело смысла, если на борту нет цели. Люди, которые нанимают убийц, как правило, хотят, чтобы их деньги не пропали зря, так что у них не составит проблемы прийти за женой пилота, чтобы вернуть свое бабло.

— У вас есть что-нибудь компрометирующее на Оливера? Если он лжет про так называемую угрозу, то, вероятно, для того, чтобы прикрыть свою задницу.

Лэн уже подумывал о том, как избавиться от этого парня, однако в случае судебных разбирательств тот мог бы быть полезен. Ему не нравилось, что этот мудак-британец околачивался около Алии. Если засранец действительно хотел ее, может быть, тогда ее похитили и удерживали для него. Возможно, он решил, что, если она не досталась ему, то пусть не достанется никому. Он совершенно ясно показал, что ни во что не ставит ее охранников. Может, он узнал, кем она была для него, Купа и Дэйна, поэтому и решил убить ее.

— Мы откладывали свое расследование в течение нескольких недель, пока Лоу и Райли помогали в поисках принцессы. Райли творит удивительные вещи со спутниками. Обломки лежали неглубоко, а вода в этой части океана достаточно прозрачная. Он сузил поиск до ста возможных мест, и мы проверяли каждое из них, прочесывая все эти маленькие островки. Лоу собирался поднять самолет и слетать на ту цепь островов, но в правительстве Палау нам сказали, что там своего рода заповедник, и именно сегодня их ученые поехали проверить птиц и прочее дерьмо. Они не были рады увидеть вас. Судя по всему, вы вчетвером сильно повлияли на хрупкую экосистему, и не в лучшую сторону. Сколько чертовых свиней вам пришлось убить?

Он был голоден. И он бы, блять, сделал это снова.

— Я хочу, чтобы ты снова вернулся к делу.

— Уже. Прямо сейчас я на пути во дворец. Лоусон на Короре пытается сдержать прессу, но ты должен знать, что они уже в курсе всей истории, и некоторые из них не очень хорошо настроены, парень.

Он отошел от двери в ванную комнату.

— Что ты имеешь в виду? Люди действительно расстроены тем, что я убил несколько свиней, чтобы выжить?

— Нет, — Доминик колебался. Лэн ненавидел эти неприятные маленькие паузы, потому что знал, что дальше все будет дерьмово. — Речь идет о Ее Высочестве.

Лэн застыл на месте.

— Что об Алии?

— Вот оно что. Я думал, ты и дальше собираешься придерживаться видимости профессионализма, хотя был уверен, что что-то происходит. Так вы трое, наконец, заполучили принцессу. И это хорошо. Ей будет нужна ваша поддержка.

Доминик, казалось, был доволен, что пожертвовал маленькой приманкой, чтобы выловить огромную рыбу.

— Говори.

У Лэна не хватало терпения, чтобы играть в игры.

— Сначала все было хорошо. Хорошо, в том смысле, что все беспокоились о принцессе, но в процессе, какой-то гребаный репортер отрыл историю с похищением и нашел трёх других девушек, которых Ленноксы спасли из того же борделя. Две из них молчали, но одна растрезвонила всем долбаным СМИ, что принцесса смотрела, как их пытают и ничего не делала, чтобы помочь.

— Она не могла помочь, — Лэн с трудом выдавил из себя слова. Взгляд заволокла красная пелена. — Она была жертвой.

— Ну, пресса любит сенсации, и неважно, правдивы они, или нет. Они, кажется, хотят отвести принцессе роль злодея. Продать побольше копий газетенок. Ты знаешь, как это происходит. Сейчас никто не любит тех, кто работает так близко со знаменитостями. И вы трое этого не утаите, ты ведь знаешь.

— Что ты имеешь в виду?

Что они от них хотели?

— Они знают ваши имена. Они побывали у ваших семей. У тебя ее нет, но они были в городе, в котором ты вырос. Никс, ты должен знать, что они задают всевозможные навязчивые вопросы и делают гадкие предположения.

Его совсем не заботило, что они о нем говорили. Вот с Алией совсем другая история.

— Будем решать проблемы по мере их поступления.

Раздался стук в дверь. Лоу Андерс.

— Твой парень прибыл. Увидимся во дворце. Там все и обсудим.

— Хорошо. И ты должен знать, что я разузнаю о девушке, которая сливает информацию прессе. Ненавижу обращать свой гнев на жертву, но я не куплюсь на ее историю, и мне не нравится, каким образом она зарабатывает свои пятнадцать минут славы. Пока мы разговариваем, Райли уже работает над отчетами по ней.

Лэн открыл дверь, позволяя Лоу Андерсу войти, который выглядел так, словно сможет добиться всего, что им нужно. Он нес кейс, в котором должен был быть новенький набор оружия. Они пытались спасти свои, но после намокания и местного климата, Лэн предпочел бы иметь новые. Не то, чтобы они нуждались в них на острове. Там он чувствовал себя лучше, держа копье. Теперь же, когда они вернулись к реальности, Лэн не мог дождаться, когда вооружится, потому что кто-то по-прежнему преследует его девушку.

Лоу прошел через комнату и положил кейс на кровать, пока Лэн заканчивал разговор с Домиником. Повесив трубку, Лэн направился прямиком к Зигу.

Лоу Андерс сделал шаг назад. Его пиджак распахнулся, и Лэн заметил, что тот вооружен до зубов, спрятанными в кобуре двумя полуавтоматическими пистолетами.

— Надеюсь, этого будет достаточно. Было нелегко раздобыть оружие на этом Богом забытом острове. Пришлось ввезти их в страну. Мы можем поскорее вернуться к бетону и всему такому? Меня бесит вся эта тропическая хрень.

Да, хоть он и был "красавчиком", но, что касается оружия, вкус у него был отменный. Лэн ощутил тяжесть в руке от желанного друга.

— Когда приземлится самолет? И кто будет пилотом? Вы ведь не думаете, что я усажу принцессу в другой самолет с каким-то случайным чудилой.

Он вообще не хотел сажать ее в самолет, но откровения в прессе сделали невозможным и дальше оставаться здесь. Нужно доставить ее обратно во дворец, где они могли бы спрятать ее и начать улаживать ситуацию. Без сомнения, Тал поручит своим пиарщикам заняться этим в ближайшее время, но чем дольше они прячутся, не раскрывая свои собственные истории, тем больше репортеры будут повторять ту хрень, которую, чёрт возьми, рассказала им эта чертова стукачка.

Лоу шутливо отдал ему честь.

— Я сам поведу эту крошку. Шейх отправил свой частный самолет. Он должен прибыть через пару часов и постоянно будет находиться под охраной. Я сам проверю его и все проконтролирую. У меня есть лицензия на пилотирование всего, что угодно. Мы вернемся во дворец завтра утром, где Райли и Доминику понадобится полный отчет обо всем, что произошло. Ну, без откровенных подробностей. Так вы собираетесь давать ход этой истории о разделении?

Лэн услышал, как выключился душ, а Купер и Дэйн начали что-то тихо говорить Алии. Он уже было хотел сказать Лоу, что это не его собачье дело, но что-то было в том, как он задал вопрос. И он вспомнил, как, казалось, близок был парень со своим братом. Даже несмотря на их дебильную перепалку тогда во дворце, он готов был поспорить, что эти двое делились своими игрушками, и не раз.

— Да. Мы не сделали пока официального заявления, но мы собираемся на ней жениться.

Лоу подошел к окну и выглянул на улицу.

— Странная маленькая страна Безакистан. Там, откуда я родом, меня и Райли назвали бы уродами. Прибавь сюда Доминика, и мы просто парад фриков. Женщины с радостью ложатся в постель на одну ночь, но как только речь заходит о постоянных отношениях, они тут же исчезают.

— Ты этого хочешь?

Лэн был немного удивлен этому. Лоу Андерс выглядел крутым парнем, из тех, кто не собирается остепеняться.

Массивные плечи мужчины поднялись, а затем опустились.

— Я хочу того же, что и все остальные. Просто не могу сам этого иметь. Думаю, со мной просто что-то не так. Ладно, самолет будет здесь через пару часов. Я пытаюсь найти дополнительную охрану, но здесь полно дайверов и другой хрени. Если бы я хотел поплавать с гребаным дельфином, все было бы супер, но найти кого-то, кто знает, как сдержать толпу, не так легко. Пока мы разговариваем, репортеры уже все ближе. Некоторые из них уже были здесь. Произошла утечка, кто-то разболтал, что принцесса остановилась здесь.

Дверь ванной открылась и появилась Алия, укутанная в пушистый халат и выглядевшая такой мягкой, сладкой и уязвимой одновременно. Дэйн и Купер вышли следом. Дэйн обернулся в полотенце, а Куп надел спортивные штаны, которые ранее заполучил у консьержа.

Было странно не быть раздетым рядом с ней.

Лэн наблюдал, как Алия прошла в их номер-люкс. Несмотря на всю серьезность, ее губы слегка растянулись в улыбке. Она протянула руку Дэйну, когда тот подошел к ней. Лэн наблюдал, как их пальцы сплелись и удивился, что не почувствовал даже намека на ревность. Все эти эмоции остались на острове, каждый занял свою уникальную роль в ее жизни, а она — в их, как солнце в небе. Алия принадлежала им, и они должны сделать все возможное, чтобы защитить ее. В том числе, от прессы.

Лоу смягчился при виде Алии, доказывая, что был не таким мудаком, каким казался.

— Принцесса, ваши кузены очень рады, что вы живы. Королева была сама не своя.

Алия кивнула, плотнее запахнув халат.

— Хорошо, что вы поговорили с ней. Спасибо за все, что вы сделали, разыскивая нас.

— Но вы не хотели, чтобы вас нашли, верно? — почти печально спросил Лоу, словно он все понимал.

Алия сделала паузу и вздохнула, сжимая руку Дэйна.

— Скажу только, что остров был не так уж плох. Если вы когда-нибудь окажетесь на падающем самолете, я бы очень рекомендовала вам там поселиться.

— Большинство женщин сошли бы там с ума, — сказал Лоу. — Но вы так похорошели.

— Эй, поменьше пялься на нее, приятель, — сказал Купер, придвинувшись к ней с другой стороны.

Но Лэн понял, что Лоусон Андрес не испытывал интереса к их женщине. Он жаждал того, что она олицетворяла собой. Тепло. Любовь. Признание.

— Ты, правда, великолепно выглядишь, дорогая.

Она мило покраснела.

— Рада, что ты так думаешь. Может, кто-нибудь закажет чай?

Он уже это сделал.

— Он будет здесь с минуты на минуту. Я заказал чай и закуски. Будет хорошо получить немного углеводов, верно? Лоу сказал, что Тал послал за нами большой самолет. Всю дорогу домой проведем в первом классе.

Алия кивнула, но он мог видеть напряжение на ее лице. Она, вероятно, до сих пор помнит те ощущения, когда самолет падал на воду, и свое удивление от того, что именно туда они и собираются его посадить. Черт, он не хотел лететь на самолете, но он готов использовать его, чтобы разобраться с виновными в этом мудаками.

Раздался стук в дверь. Обслуживание с чаем. Он надеялся, они правильно записали заказ и принесли также немного колы. Потому что он не переносил изящные чашечки и сэндвичи с огурцом.

Алия подошла к двери.

— Эй, я заберу заказ, — сказал Лэн, загораживая дверь.

— Я могу открыть дверь, Лэн, — сказала она с улыбкой.

— Нет. Не сейчас.

Он подошел к двери, но она осталась стоять прямо за ним. Как только он открыл дверь, их ослепили вспышки и звуки затворов камер.

— Принцесса! Принцесса, это правда, что у вас три любовника? Что произошло на острове?

— Вы можете прокомментировать обвинения в том, что вы помогали вашим похитителям пытать молодых девушек в Колумбии?

— Принцесса, мир хотел бы знать, что было на вас надето, когда самолет падал.

Там была целая толпа с камерами и видеооборудованием; свет, идущий из холла, почти ослепил Лэна. Это были стервятники, все они. Ярость прошла сквозь него, кровь наполнилась адреналином. Они не имели права здесь находиться.

Микрофон уткнулся прямо ему в лицо.

— Вы охранник? Сколько вам заплатили за то, чтобы быть любовником принцессы? И сколько из вас этим занимаются? Как именно все происходит?

— Вы бисексуальны?

Вопросы сыпались на него, как из пулемета. Он потянулся к первой камере, которую увидел, блокируя дверь, чтобы удержать этих ублюдков от Алии. Он сделает все, чтобы эти журналисты не добрались до нее снова. Сначала им придется пройти через него, и он собирался показать им, что это будет нелегкой задачей. Лэн поднял кулак, гнев душил его, пока они кричали разный бред о женщине, которую он любил.

Прежде чем он применил силу, его дернули обратно в комнату.

— Закрой эту чертову дверь, — прорычал Дэйн, все еще удерживая его за плечи.

Лоу подбежал к двери.

— Я позабочусь об этом. Не открывайте никому, кроме меня.

Купер подошел и запер дверь. Лэн был в ярости: сердце стучало, как бешеное, кулаки сжаты. Блять, он должен успокоиться. Сначала он проверит Алию, а затем разберется с некоторыми журналистами. Оторвет пару голов и повесит в конце коридора, и тогда, возможно, следующий поток стервятников уже не будет гореть таким желанием постучаться в их дверь.

— Не надо, — остановил его Дэйн.

— Я сделаю все по-тихому.

— Ты не можешь. Они журналисты. Ты забыл, кто мы? Я не имею в виду имена. Теперь мы не только охранники принцессы, но и ее любовники. Ты больше не можешь выбивать дерьмо из людей. Все, что мы делаем, отражается и на ней. В конце концов, мы представители шейха и его семьи. Пусть Лоу разберется с этим.

Блять. Лэн не думал об этом. Он заставил себя успокоиться. За все время, пока он добивался Алии, он ни разу не подумал о темной стороне королевской жизни, которая станет и его проблемой, если он на самом деле завоюет ее. Такой была жизнь принцессы, и если он хотел ее, то эта жизнь должна стать и его. Он должен мириться со всеми вопросами, репортерами и постоянными спекуляциями. О, черт… Дэйн умный — он может с этим справиться. Купер достаточно изворотливый. А он бы просто вышел в холл и разорвал бы журналиста в клочья. И все бы засняли это на камеру, показав всему миру. Дерьмо!

Лэн поднял глаза, Алия смотрела прямо на него. Ее темные глаза могли прожечь дыру в нем, словно она точно знала, о чем он думает. — Лия?

— Так есть, и так будет всегда.

Она не хотела смотреть ему в глаза. Ее лицо покраснело, руки задрожали.

— Вы не сможете жить нормальной жизнью, пока мы вместе.

Его желудок сжался. Боже, почему он просто не захлопнул дверь?

— Мне не нужна нормальная жизнь.

— Это только начало, Лэн. Они будут ходить за тобой каждый день. Они погубят тебя вместе со мной, — ее голос звучал натянуто.

— Лия, пойдем. Давай высушим волосы.

Купер взял ее за руку и повел обратно в ванную.

Она пошла с ним, держа голову, как на торжественной церемонии.

Блин. Он пошел за ней. Ему нужно было объяснить ей... Но что? Что ему жаль, что он чуть не стал причиной нового скандала в королевской семье и сделал бы для нее все еще хуже?

— Не надо, — на его пути встал Дэйн. — Дай Купу с ней поговорить. А тебе необходимо принять решение.

Он ненавидел тот факт, что сейчас с ней был Купер, а не он.

— Я чуть было все не испортил.

— Ты должен был знать, что это произойдет. Ты год охранял эту семью. И ты знаешь, какой может быть пресса.

Он знал, но никогда до этого он не был в самом центре событий. Никогда к нему не было приковано столько внимания.

Дэйн нахмурился.

— А как ты хотел? Что случится, когда мы на ней женимся?

— Я думал, что сумею удержать себя в руках. Но они говорили такие ужасные вещи о нашей девочке. Как я могу не защищать ее?

Ему нужно взять себя в руки и все обдумать.

Дэйн глубоко вздохнул и поднял руки вверх, слегка отступая.

— Мы должны найти новые способы защитить ее, потому что нападение все только ухудшит. Извини, чувак. Думаю, мы все на взводе. Нам нужно успокоиться, а после благополучного возвращения в Безакистан, созвать пресс-конференцию.

Лэн кивнул. Он все еще мог слышать требования журналистов за дверью, и перекрывающие их крики Лоу.

— Хотел бы я, чтобы нас никогда не нашли.

Плечи Дэйна опустились.

— Я тоже, чувак. Я тоже.

* * *

Алия уже ничего не чувствовала, когда ее привели в кабинет Тала. Всю дорогу домой она делала вид, что спала, держа глаза закрытыми и не обращая внимания на разговоры вокруг.

Раз за разом она прокручивала в голове слова журналистов, а перед глазами стояла картинка с выражением ужаса на лице Лэна, когда тот понял, во что на самом деле он вляпался.

Ей удалось прочитать кое-какие журналы, освещающие ее исчезновение, несмотря на попытки Дэйна и Купера помешать этому.

Ее называли разными бранными словами. Ведь, несмотря на то, что в Безакистане более сотни лет было традицией для братьев разделять жену, ее мужчины не рассматривались в качестве братьев, потому что у них не было ни капли общей крови. Журналисты полностью раскритиковали их, считая такие отношения извращеннее, чем традиционные.

И кто вообще рассказал им про их отношения? Кто, черт возьми, их источник во дворце, сообщающий им все подробности?

Но ужаснее всего, был рассказ девушки из борделя, поведавшей обо всем том, в чем Алия потерпела неудачу. По словам Бриттани Хан, она была хуже, что просто трусиха. Девушка говорила всем, что Алия участвовала в пытках других женщин, чтобы спасти себя. Это была ложь, но она по-прежнему видела тех женщин в кошмарах, их глаза умоляли ее помочь. Она не пытала их, но также и не могла спасти. Или она не достаточно сильно старалась?

— Лия! — Пайпер практически пробежала разделяющее их расстояние и обняла Алию. По ее лицу текли слезы. — Лия, я думала, ты погибла.

Алия вернула объятие, но чувствовала себя скорее, как на автопилоте. Она пыталась придумать какой-нибудь способ уберечь своих мужчин от адской боли из-за давления порочной стороны прессы. Но все сводилось к одному. Им будет лучше без нее.

Её кузены окружили стол Тала, демонстрируя признаки напряжения, в котором они жили этот месяц. Раф и Кад выглядели так, словно не спали, а Тал не был таким мрачным с тех пор, как женился на Пайпер.

Пайпер отступила назад, улыбаясь мужчинам, стоящим позади Алии.

— Дэйн. Лэндон. Купер. Огромное спасибо за заботу о ней. Я слышала, как вам удалось посадить самолет и найти для нее безопасное место. Вы настоящие герои.

Они были ее героями. Как она могла втянуть их в свой мир? На острове это было так просто, но реальность была иной, и она опасалась, что ни один из них не готов к тому, к чему приведет женитьба на ней. Возможно, если бы ее не похитили, им бы пришлось иметь дело только с журналистами, фотографирующими их и задающими навязчивые вопросы об их личной жизни. Но теперь эти «журналисты» жаждали крови и затрагивали в вопросах ее моральные качества. Как долго пресса будет задавать эти вопросы, прежде чем Дэйн, Купер и Лэн устанут утешать ее и защищать? Сколько пройдет времени, прежде чем они задумаются, а нет ли в этих сообщениях доли правды? Она не сомневалась, что они поддержат ее, но им будет больно. Сколько пройдет времени прежде, чем они обвинят ее в том, что их личная жизнь уже вовсе не личная?

Тал пожал руки ее мужчинам.

— Они действительно герои. Королевская семья навсегда в долгу перед вами, джентльмены. Обещаю, что бы ни случилось в будущем, вы всегда найдете помощь и убежище в этом доме. Теперь вы — часть этой семьи.

Алия ненадолго прикрыла глаза, она вот-вот собиралась разнести всё в пух и прах. Черт. Черт. Черт. Она не хотела этого делать, но не видела другого способа обеспечить им счастье. Она не могла спасти тех женщин, так как сама находилась в ловушке, но она может помочь мужчинам, которых любит.

В ту же минуту, как их спасли, и когда она увидела любопытные взгляды ученых, она поняла, что ничего не получится. Не здесь. Остров — другое дело. Там она могла все выбросить из головы. Здесь не будет возможности отбросить прошлое.

Мужчины начали переговариваться между собой, Пайпер стала заказывать еду, обсуждая с сотрудниками порядок ужина по случаю их возвращения домой. Алия отошла к окну и взглянула в сад.

Но все, что она могла видеть, это лицо молодой женщины. Ей удалось увидеть одно из многочисленных интервью Бриттани Хан, которые она давала для различных СМИ. Видимо, она была спасена из того же борделя, в котором держали Алию. Находясь на весенних каникулах в Мексике, Бриттани похитили. А поскольку девушка была молода, хороша собой и, к тому же, блондинка, ее роль проститутки была предопределена.

Алия не помнила ее. Она была одной из ста девушек, за которыми Алия была вынуждена наблюдать, как их насилуют и избивают. Это было частью ее «обучения». Сначала Алия боролась и кричала, но быстро поняла, что они вымещали злость за ее неповиновение на девушках, на которых она смотрела, а не на ней. О, они давали ей пощечины и несильно били, но реальная боль доставалась тем молодым женщинам.

И хотя Алия не помнила Бриттани, Бриттани вспомнила ее. И возненавидела. Она обвинила Алию в насилии, заявляя, что та любила смотреть, как мучают других. Она называла принцессу Безакистана не иначе, как садисткой, и намекнула, что по утверждению других девушек, Алия сама их мучила.

Почему она всем лгала? За что? Волна боли ударила ее. Ей нужно… Боже, она даже не знала, что ей нужно, но она больше не могла просто стоять и ждать. И она, черт возьми, знала, что не собирается втягивать дорогих ее сердцу мужчин в свой ад.

Пайпер была права. Дэйн, Лэндон и Купер были героями. Они спасли ее, и что они получили взамен? Камеры, тычущие им в лица, и их жизни, разобранные в прессе по кусочкам.

Это все она тоже видела. Пресса не сидела, сложа руки. Корреспонденты брали интервью у их семей и людей в их родных городах, задавая всевозможные навязчивые вопросы.

Увлечение Дэйна БДСМ в красках расписали в газетах. Его военная карьера снова стояла под вопросом. Семья публично от него отреклась, даже когда думали, что он погиб в катастрофе. Бывшая жена назвала его извращенцем, и ей, казалось, доставляло особое удовольствие в деталях описывать все его недостатки.

Семья Купера была в осаде. Насколько она могла судить, они были заняты, пытаясь не подпустить журналистов к ранчо.

Только Лэндон был избавлен от этого, потому что у него не было семьи, но скоро и это изменится. Происшедшее в отеле это доказало. Они от него не отстанут, и он не справится с неумолимым давлением.

Никто из них и не должен.

— Как прошел перелет? — спросила Пайпер, подойдя к ней. — Я волновалась, что это будет нелегко для тебя.

Ее мужчины предприняли все возможное, чтобы сделать его безопасным. Они действительно были самыми лучшими.

— Все прошло прекрасно. Мистер Андерс отличный пилот.

Алия слегка повернулась и увидела, что все трое наблюдали за ней, пока разговаривали с ее кузенами. Будет так тяжело, но она должна сделать то, что необходимо. Их время на острове закончилось. И Алия не могла не отметить, что в одном Бриттани Хан была права. Она действительно ничего не сделала, чтобы помочь другим девушкам. Она должна была бороться упорнее, найти выход, но нет, она погрузилась в наркотики, на которые ее подсадили похитители. Алия закрыла глаза и просто молила о смерти.

Она не заслуживала героев, которые утверждали, что любят ее, и которые, безусловно, не заслужили всей этой боли. Но, похоже, боль и страдание — единственное, что она способна им дать.

— Тал, могу я поговорить с тобой наедине?

Пайпер нахмурилась, очевидно, расстроенная, но Алия была настроена решительно. После этого она запрется и просто постарается держаться подальше от общественности.

Глаза Тала сузились.

— Конечно. Парни, Пайпер, если вы не возражаете.

— Я пойду, проверю все ли готово в зале заседаний, — сказал Раф. — Доминик Энтони прибудет в течение часа.

— Я помогу, — предложил Кад.

Они взяли Пайпер за руки и увели. Дэйн, Лэн и Купер остались стоять на месте.

— Мне бы хотелось одной поговорить с Талом, пожалуйста.

Она хотела объяснить Талибу свою позицию. Он поймет. Ее кузен как никто знал, что означает быть в центре внимания общественности.

— Лэн, Куп, — начал Дэйн. — Почему бы вам не пойти и не найти братьев Андерс, и не узнать, как обстоит все дело. Я хочу получить последние данные, как только Доминик приземлится.

Они неохотно кивнули и ушли. Теперь она осталась с Талом и Дэйном.

— Пожалуйста, Талиб. Только с тобой.

Тал покачал головой.

— Нет, Лия. Теперь ты никогда не будешь одна. По крайней мере, один из твоих охранников должен быть с тобой, даже в твоих закрытых комнатах.

— Это не будет проблемой, Шейх, — Дейн шагнул вперед. Он был немного мрачным, словно знал, что ему предстоит бой. — Сегодня вечером мы переберемся в покои принцессы. Она никогда не будет одна.

— Отлично, — сказал Тал, и ничто не могло скрыть его вздох облегчения. — Завтра я позвоню подрядчикам. Ее люкс слишком мал для вас четверых. Мы как можно скорее начнем планы по расширению.

Она стремительно теряла контроль.

— Нет, Тал. Они не могут оставаться со мной.

В комнате стало оглушительно тихо, когда оба мужчины повернулись к ней. Очевидно, теперь она полностью завладела их вниманием.

— Алия, где ты думаешь, мы хотим остаться? — тихо спросил Дэйн. От его голоса веяло ледяным холодом. — Думаешь, мы хотим вернуться в собственные комнаты? И просто встречаться посередине для маленького рандеву?

— Объяснись, кузина. Как я слышал, у тебя отношения с этими мужчинами. А теперь ты говоришь, что это не так? — спросил Тал.

— Они не могут переехать ко мне. Это плохая идея.

Она не могла смотреть Дэйну в глаза.

— В самом деле? Выходит, вчерашний душ был прощанием, так, Лия? — спросил Дэйн.

— Не мог ли ты быть более сдержанным?

Принцесса не заметила, как покраснела.

Дэйн навис над ней.

— Ни малейшего шанса, и это станет только еще безобразнее. Если ты хотела хранить это между нами четырьмя, то не должна была вмешивать кузена.

— Он — глава моей семьи.

И она рассчитывала на то, каким образом все работает в Безакистане. Они могут быть современными, но когда доходит до дела, все решения принимает Тал. Если он встанет на ее сторону, то она будет свободна дома, и никто из парней ничего не сможет поделать.

Дэйн, казалось, вырос на несколько дюймов, пока смотрел на нее, а все его тело перешло в боевую готовность.

— Он — глава? Позволь мне кое-что тебе сказать, Алия, потому что я, видимо, неясно выразился. Я — глава этой семьи, раз уж ты сама решила вспомнить о старых идеях и традициях. Я долгое время был очень терпелив, но ты должна подумать о том, что ты делаешь, и остановиться. Ничего не изменилось. Мы вместе, и мы пройдем через все это вместе. Как семья. Вместе примем решение. Но если ты и дальше продолжишь в том же духе загонять меня в угол, тебе не понравится тот способ, с помощью которого я буду выбираться оттуда.

Тал, хмурясь, отступил, продолжая наблюдать за ними.

Алия почувствовала, что начинает закипать

— Все изменилось, Дэйн. Ты знаешь это. Ты не можешь быть настолько наивным, чтобы думать, что все осталось по-прежнему. Ты был в гостиничном номере, когда прибыла пресса. Остров просто был небольшим отдыхом, сном. Но пора просыпаться.

На его лице читалось выражение чистейшего шока.

— О чем ты говоришь?

Дэйн не поймет. Алия точно знала, что произойдет, если она попытается объясниться. Он никогда не признает, что у этих отношений нет шанса. Он заставит ее немедленно принять решение, и все они будут истерзанны и несчастны.

— Я не хочу иметь с вами отношения в реальном мире.

— Что за хрень ты несешь? Реальный мир? Для меня остров был чертовски реальным.

— Это не так. Мы все прошли через нечто ужасное и сблизились, чтобы выжить. И все, — солгала она. — Дэйн, ты же не ждал, что я выйду замуж за охранников.

Алия сдержала слезы. Произошедшее на острове было для нее всем. Это было лучшее время в ее жизни. Она навсегда сохранит в сердце эти воспоминания.

Дэйн подошел ближе, не обращая внимания на личное пространство.

— Чтобы выжить? Мы всего лишь твои охранники? Со мной это не пройдет, детка. Нет такого закона, в котором говорится, что ты должна выйти за особу королевской крови.

Принцесса взяла себя в руки. Господи, как она это ненавидела.

— Я не хочу выходить замуж за кого попало, и если и выйду, то за того, кто живет в моем мире и лучше его понимает.

— Как Пайпер, которая понимала этот мир, когда на ней женились твои кузены? Она была научным сотрудником из Техаса. Она не королевской крови и наверняка не была богата. Какого хрена происходит на самом деле, Алия?

Как она могла заставить его понять?

— Ты видел, что случилось с Лэном? Он собирался разобраться с ними. А знаешь, что происходит в самой Америке? Они околачиваются вокруг ваших семей, Дэйн. Мы должны быть реалистами. Мы чудесно провели время. Я никогда его не забуду, но это не может быть чем-то большим, чем просто интрижка.

— Ты насчет секса, Алия? Разве это была интрижка? Должен ли я тебе напомнить, сколькими способами мы брали тебя? И у меня больше нет семьи, Лия. У меня есть ты, Лэн и Куп, и мы пройдем через это вместе, — он глубоко вздохнул. — Детка, успокойся. Я знаю, это — шок, вернуться сюда и быть атакованной журналистами.

Это было больше, чем шок. Слезы застилали глаза. Она повернулась к Талибу, потому что знала, что разговор с Дэйном никуда не приведет.

— Не мог бы ты выслушать меня, кузен? Я хотела бы сделать официальный запрос, чтобы обязанности по моей безопасности возложили на других охранников. Я подчинюсь любым мерам по безопасности, которые ты посчитаешь нужными. Я буду сотрудничать со следователями, и жить спокойной жизнью, чтобы не привлекать внимания к нашей семье.

Обвинения в прессе могут навредить ее кузенам. Они держали все в секрете, а теперь вся грязь вылезла наружу. Что подумают ее люди? Отдельные части страны все еще были недостаточно развиты, поэтому некоторые будут смотреть на нее так, словно она запятнана.

Она снова повернулась к Дэйну, на этот раз царственно держа голову.

— Дэйн, ты должен понимать, что судьба трона моего кузена и всей семьи зависит от наших действий. Любой скандал нам навредит. Наши традиции могут показаться странными внешнему миру, но во многом наши люди очень консервативны. Из-за самого факта моего похищения некоторые люди будут смотреть на меня по-другому.

Тал провел рукой по волосам, портя его идеальную прическу.

— Лия, ты не можешь думать о них. Они — горный народ. Городские не будут относиться к тебе по-другому. Это всего один регион страны. Всем известно, что они оторваны от современных стандартов.

— Но они не полностью оторваны от СМИ. Они услышат историю, и могут создать проблемы. Будет еще хуже, когда они узнают о моем романе. Если я покончу с этим и уединюсь, то смягчу последствия для всех.

— Последствий не будет, если вы узаконите свои отношения, — протянул Тал. — Я вообще-то планировал еще одну свадьбу. Или ты собирался жить с моей кузиной в моем дворце, не дав ей свое имя, Дэйн?

— Конечно, нет, — парировал Дэйн. — Ни один из нас не собирался это делать, сам знаешь. Мы всегда хотели поступить правильно и жениться на ней по всем традициям Безакистана. На самом деле, мы говорили о свадьбе на острове. Мы уважаем эту семью, и никогда не сделаем ничего, чтобы ее обесчестить.

— Я не могу выйти за них.

Она знала, чего хотел Тал, но разве он не мог не видеть, как неправильно было впускать мужчин, которых она любила, в их мир, особенно сейчас, когда пресса, казалось, собралась разорвать ее на части?

— Тал, пойми, пожалуйста. Ты бы попытался защитить Пайпер.

Легкая улыбка появилась на лице Тала.

— Пайпер сильная, Алия. Как и твои мужчины.

Дэйн потянулся к ней.

— Лия, нам не нужна защита.

Что только доказывало, каким наивным он может быть. Что, если Бриттани Хан была не единственной, кто был возмущен «привилегированным» обращением с Алией? Что, если объявятся еще женщины и обвинят ее в трусости или прямом сговоре? Как они могут построить семью, когда на ней пятно скандала?

— Я не выйду замуж.

Дэйн доказал, что знал их обычаи лучше, чем она думала.

— Ваше высочество, я хотел бы сделать официальное заявление о намерении жениться на вашей кузине. Я хотел сделать это позже и с надлежащей помпой, но она не оставляет мне другого выбора.

Тал приподнял правую бровь.

— В самом деле? А теперь ты хочешь загнать ее в угол?

Алия повернулась к Дэйну, ее глаза расширились.

— Ты пытаешься заставить меня выйти за тебя?

Согласно строгому закону, так как Алия официально является частью королевской семьи и носит ее имя, она на самом деле считается собственностью Талиба. Это был старый закон, но все еще имеющий силу. Дэйн не просил ее выйти за него замуж. Он ходатайствовал Талибу, чтобы тот заставил ее.

— Думаю, я говорил, что тебе не понравятся методы, которые я использую для борьбы. И я уверен, что не одинок в этом. Не сомневаюсь, что Лэндон и Купер тоже готовы подписать документы. Мы не допустим, чтобы твой страх разлучил нас, — он глубоко вздохнул и потянулся к ней. — Лия, я не хочу, чтобы все обернулось таким образом. Давай найдем какое-нибудь тихое местечко и все обсудим: ты, я, Лэн и Куп. Мы все проясним.

Так спокойно. Так разумно. А сам только что пригрозил относиться к ней, как к собственности.

— Я пытаюсь сделать так, как лучше для всех нас. Не мог же ты даже на секунду подумать, что мой кузен заставит меня выйти за тебя замуж.

— Признаю, что предпочел бы этого не делать, — прокомментировал Тал.

— Но он это сделает, потому что я еще не открыл свой главный козырь, детка. Прошу, не заставляй меня делать это.

Дэйн разговаривал с Талом, но не отводил от нее своих хищных глаз.

Свой главный козырь? Какого черта? Кровь застучала в висках. С ней и раньше обращались, как с мешком мяса, но теперь она не собиралась позволять никому ограничивать ее свободу. Да, она готова идти на уступки. Именно это она и имела в виду, разговаривая с Талом. Она была готова нанять другого охранника и следовать всем протоколам безопасности. Она будет делать это, потому что это поможет ее семье и защитит ее мужчин, и будь она проклята, если Дэйн и Тал решат ее судьбу.

— Алия, о чем он говорит? — спросил Тал. Его голос немного смягчился. — Не понимаю, что здесь происходит. Вообще-то, это твое дело и дело твоих мужчин, но ты вынудила меня оказаться в такой ситуации. Я верю Дэйну, когда он говорит, что не хочет тебя принуждать, но я также думаю, что он это сделает. Не заставляй меня выбирать между семьей и моими очень хорошими друзьями. Скажи мне, что происходит.

— Я не выйду за них. После этого, я с ними даже не заговорю.

Эти слова прозвучали глупо и упрямо, но она не могла сдаться. Они заслужили счастливую жизнь с кем-то не таким сломленным, с девушкой, которую не будет преследовать орда журналистов, намереваясь разрушить ее жизнь, и жизнь окружающих ее людей.

— Разве ты не спала с этими мужчинами? — спросил Тал, хотя она была уверена, что он знает ответ.

Алия сразу поняла, что от ее доброго кузена и след простыл. Сейчас к ней обращался глава семьи, Королевский шейх Безакистана, и она почувствовала себя, словно ей снова пять лет.

— Не понимаю, почему это важно.

— Важно, кузина. И я не буду снова задавать этот вопрос.

Она почувствовала, что ее кулаки сжимаются.

— Это несправедливо. Не думаю, что ты, Раф и Кад были чисты на брачном ложе. Никто не ждал, что вы женитесь на первой девушке, которую разделите.

— Сейчас речь не о нас, кузина. А о тебе. Ты отдала свое тело, и я верю, сердце Дэйну и, всё же, ты не можешь оказать простую любезность, чтобы поговорить с ним. Это позор и недостойно женщины, которой, я знаю, ты являешься.

— Думаю, ты не настолько хорошо меня знаешь, как думал.

Это была правда, но ее сердце разрывалось от этой мысли.

Тал устало вздохнул.

— Пожалуйста, Лия. Не заставляй меня увольнять их.

— Так будет лучше.

Боже, она чувствовала, как Дэйн прожигает ее насквозь яростным взглядом, и просто хотела, чтобы это закончилось, чтобы она могла запереться в своих комнатах: кричать, плакать и начать оплакивать их.

Тал обратился к Дэйну.

— Извини, старина. Я не могу пойти против ее воли. Этот скандал изживет себя. Семья выживет. Пресса поменяет свои взгляды, когда родится еще один малыш.

Застыв на месте, Дэйн холодно спросил.

— Вы говорите о своем ребенке, шейх, или моем?

Алия чувствовала себя так, словно ее ударили в живот. Она повернулась к Дэйну и пошатнулась. Боже, она думала об этом, но это был всего лишь маленький шепот в глубине сознания. Она знала, что могла забеременеть. Сколько прошло недель? Она потеряла счет. Казалось, на острове время текло по-другому, но теперь оно словно начало ускоряться, как карусельная лошадка. От этого ей стало плохо.

Талиб покраснел от злости.

— Моя кузина беременна?

Алия покачала головой.

— Нет, совсем нет.

Или да?

Дэйн улыбнулся, как человек, который только что с легкостью выложил выигрышную комбинацию, когда все думали, что он проиграет.

— Мы месяц были на острове. И у нее не было менструации.

О Боже. До этого момента она не думала об этом.

— Возможно, вы не заметили, — попытал удачу Тал.

— Я каждый день был внутри нее, шейх. Я бы заметил. Мы не предохранялись. Она беременна от одного из нас, но, уверяю тебя, мы все признаем ребенка. Мы верили, что она любит нас, и у нас чистые намерения. Мы всегда намеревались жениться на ней в полном соответствии с ее культурой. Я понимаю, что вы не должны были оказаться в таком положении, Шейх, но вы должны понимать, что я не собираюсь допускать, чтобы мой ребенок рос без отцов. Если не будете соблюдать мои права, как мужчины, от которого она забеременела, то Купер, Лэндон и я будем вынуждены подать прошения в наши суды, чтобы признали наши права. Так как она была в отношениях с нами тремя, то, согласно закону, мы все имеем права на ребенка.

Алия почувствовала слабость, но ей удалось удержаться на ногах.

Тал заговорил сухо.

— Если врачи подтвердят беременность, то брак будет заключен как можно скорее. Проведем его тайно, а потом объявим о нем прессе. Через несколько месяцев объявим о беременности принцессы, — Тал повернулся к ней. — У меня нет выбора. Ты была права насчет нашего народа. Мы могли бы замять дело. Несколько месяцев было бы жарко, но мы бы пережили скандал. Но мы не справимся с незаконнорожденным ребенком принцессы. Это не Англия или Америка, где люди понимают, что королевская семья и знаменитости просто люди. Если ты не выйдешь замуж, они обвинят меня в том, что я не защитил семью. Это ослабит мои позиции. Или они изнасиловали тебя?

Честность была для нее смертным приговором. Алия знала это. Но не могла солгать.

— Конечно, нет.

— Что посеешь, кузина, то и пожнешь. Знаю, это несправедливо, но в этой стране есть консервативные фракции, которые только и ждут, чтобы свергнуть меня и отбросить нас на тысячу лет назад в развитии. Я не могу этого допустить. Тут я должен поступать как шейх, а не как твой кузен. Никто в Безакистане не должен усомниться во мне. Ты выйдешь за них, если беременна. Я хотел бы, чтобы ты могла выйти замуж по своему выбору и откупиться от этих мужчин, но у меня такое чувство, что они неподкупны.

— Ни за какие деньги, Шейх, — подтвердил Дэйн, выглядя мрачно, но решительно. — Мы не отступим, и в этом мы едины.

— Какими и должны быть братья, — Тал пожал Дэйну руку. — Мы поговорим обо всех деталях после ужина. Алия, я пришлю врача. До тех пор, отдохни.

— Ты не можешь со мной так поступить, Талиб. Ты не можешь сделать это для них.

Ее голос прозвучал тихо и потерянно.

— Ты решила переспать с ними, зная, что они чувствуют. Ты решила не предохраняться. А теперь не впадай в истерику, ведь это последствия твоих действий. Я должен взять на себя ответственность, потому что ты действуешь, как ребенок, а не женщина, которая собирается стать матерью. Ты по-прежнему цепляешься за боль и вину, словно они сохранят тебя в безопасности. Я знаю это, потому что делал также, но тебе я этого позволить не могу. Я не дурак, Алия. Я знаю, что твой отказ как-то связан с тем, что произошло с тобой, и мне жаль, что все это снова всплыло, но время пряток закончилось. Ты должна противостоять прошлому, и решить, собираешься ли позволить ему победить, или преодолеешь это и будешь двигаться дальше. Я люблю тебя, кузина. И молюсь за то, чтобы ты исцелилась и приняла будущее.

Он отошел, и, выдвинув стул, сел за большой стол, за которым когда-то работали его отцы.

— Тал?

Она только что потеряла нечто ценное, но не знала, что именно. На глаза навернулись слезы.

Тал даже не удосужился посмотреть на нее.

— Ты свободна, Алия. Я должен подготовиться к встрече со следователями, а затем подготовить документы для вашего брака. Ведь теперь это — государственное дело.

Алия почувствовала себя страшно уставшей. Такой изможденной. Она пыталась защитить их, а он бросил ей это в лицо.

Дэйн не смотрел на нее. Он обратил все свое внимание на Тала.

— Увидимся на встрече, шейх.

— Кузен, пожалуйста. Дэйн, теперь ты — часть семьи. Называй меня «Тал» или «кузен», это твое право и моя привилегия. Пусть Купер и Лэндон знают, что я ожидаю от них того же.

Ну, это было здорово, что они поладили. Алия же, как никогда в жизни, чувствовала себя лишней.

— Алия, увидимся в нашей комнате. Думаю, снаружи ты найдешь одного из личных охранников Талиба, который будет сопровождать тебя. Слушайся его. И на твоем месте, я бы не стал запирать дверь. Я выломаю ее. Не так я хотел бы начать наш брак.

Дэйн ушел, не оглядываясь.

Алия долго смотрела ему вслед, а затем направилась к двери, чтобы присоединиться к охраннику. Еще никогда у нее на сердце не было так тяжело. Принцесса положила руку на живот. Она могла делать какой угодно вид, но Алия знала правду. Она могла бы сказать себе, что пыталась защитить их, но, в действительности, она защищала себя. На острове это было легко, потому что там не нужно было иметь дело с реальностью. Она могла просто быть. Без будущего. Без прошлого.

Но будущее стучится в дверь, и она не могла запереться от него.

— Я понимаю желание оттолкнуть их, Алия, — сказал Тал из-за стола. — Я так и делал. Я думал, что оттолкнуть Пайпер будет к лучшему. Думал, что был для нее слишком испорченным, слишком плохим. Она была гораздо умнее меня. Я не был для нее слишком плохим. Это сломанная часть меня была недостойна ее любви. Ее любовь была сильнее всех пыток, которые я когда-либо пережил.

— Пресса не растерзала тебя, когда ты женился на Пайпер. Ты бы провел ее через это, Тал?

Глаза ее кузена расширились, и он глубоко вздохнул.

— Да. В то время мой ответ был бы другим, но теперь я знаю правду. Если ты любишь этих мужчин, если хочешь разделить с ними жизнь, то обязана дать им шанс постоять за тебя. Ты бы ушла, если бы кто-то из них попал в такую же переделку?

Боже нет. Ни за что. Она не могла. Но им она не дала шанса.

— Нет. Я люблю их.

— Тогда окажи им честь, разделив всю свою жизнь. Это брак, Алия. Это и хорошо и плохо, и все, что посередине, но это работает, только если вы вместе. Учись на моих ошибках. Не теряй ни минуты. Иди наверх, встреться с врачом и жди своих мужчин. Поговори с ними. Будь честной.

Кивнув, она никак не могла заставить свои ноги двигаться.

— Алия? — голос Тала смягчился. — Алия, тебе нужна помощь?

Они спрашивали об этом весь год. Тебе нужна помощь? Она видела жалость, видела, как ее молчание воспринимали, как силу. Но все, что она делала, это закрывалась от людей, которые ее любили, чем еще больше замыкалась в себе.

— Да, Талиб. Думаю, нужна. Я бы хотела вновь встретиться с психологом. Буду очень признательна, если дашь необходимые указания.

— Конечно. Она будет здесь этим же вечером, — он поднялся на ноги. — Лия, я люблю тебя. И знаю, что ты переживаешь. Я не хочу для тебя такой жизни.

То, что было раньше, вообще вряд ли можно назвать жизнью: ни любви, ни будущего, а только бесконечный поток бессмысленного сегодня, без какого-либо завтра. Прошлое было якорем, который никогда не позволял ей двигаться дальше.

Это была жизнь жертвы. Ей снова вспомнились мудрые слова Пайпер. Она вдруг поняла, что жена ее кузенов была права. Она могла выбрать. Могла перестать быть жертвой и стать тем, кто исцелится. Ее выбор. Ее правила. Она могла победить ублюдков, которые украли ее наивность, не позволяя им украсть ее будущее.

— Я тоже не хочу этого.

Сколько времени прошло с тех пор, как она спрашивала себя, чего она хочет? Она хотела своих мужчин. Она хотела этого ребенка. Алия тут же начала подсчитывать дни, и была почти уверена, что беременна. Возможно то, что они нашли на острове, не осталось там. Нет. Их любовь была целью и смыслом, и она полноценна.

Алия бросилась к кузену и обняла его, как делала, когда была еще ребенком.

— Добро пожаловать домой, Алия, — Тал поддержал ее, обняв в ответ. Его голос дрожал. — Я знаю, что зову тебя кузиной, но ты моя сестра. Добро пожаловать домой.

Алия заплакала, почувствовав, как далеко и надолго уходит от прошлого.