Индульгенция 3. Без права на смерть

Глава 23

Глава 23

— Пойдемте. Вон, стол с краю… — начала Инесса.

— Мы сядем в центре, — отрезала Танька. — На самом видном месте. Вон как на нас уже пялятся, чувствуя героев, так что будем соответствовать.

— В центре сидят старшие курсы…

— Нас много.

— В смысле?

— Нас рать. Мы сядем в центре. Кому не нравится — пусть целуют Гиви в жопу. Он это любит.

— Ищем неприятности? — напряглась Настя.

— Неа. Они сами нас находят.

Заветный столик оказался свободным и стоял аккурат в самом центре. Правда, на нем стояла какая-то табличка, но мы ее небрежно смахнули, чтоб не мешалась.

— Эй, бедолага, — свистнул Гиви пробегающему мимо первокурснику. — Организуй нам обед на пять персон — все самое лучшее и мяса побольше. А еще тащи водочки грамм триста. Но чтоб в графине была, прям ледяная.

— Тут самообсл… — попытался заикнуться тот, но увидел черную тень поднявшуюся из-за спины потомственного некроманта, нервно сглотнул и побежал к раздаче.

— Я вас уже боюсь, — икнула Инесса.

— Странно. Тань, ты меня боишься?

— Нет, Видарчик, я тебя люблю.

— Эй, а меня? — возмутился Гиви.

— И тебя тоже, Трупик. Я всех люблю, когда сытая. А сейчас голодная, поэтому не спрашивайте.

— Такими темпами вы до завтра не доживете.

— Похер. Если убьют, восстану личем и всех порву, — отмахнулся Гиви от Инессы. — Родовой дар не даст сдохнуть неотомщенным.

Тем временем испуганный парень подскочил с подносом еды — споро все расставив, он повторил забег, потому как сразу у него все не поместилось.

— Только это, — шмыгнул он носом. — Водки нет. Тут алкоголя вообще нет. Я взял вам сок.

— Ладно, сойдет, — великодушно согласилась Танька, махнув рукой. — Как зовут, болезный?

— П… П… Петр. Барон Петр Вьюжин. С Урала я.

— Свободен, Петр. И не трясись так, барон. Жри сам или сожрут тебя.

— А чего это, у нас первачи совсем оборзели⁈ — раздался то ли рык, то ли голос.

У входа в столовую застыла компания из человек двадцати, и смотрели они на нас, как на еду.

— Кто такие? — бросил я.

— Перевертышевы. Светлые. Точней, их побочная ветвь — Щенки, второй курс. Бешеные, — тихо ответила Инесса.

— Волчища позорные, — кивнул я. — Даже не они, а их шавки.

— Че сказал, падаль⁈ — со скоростью локомотива один из них направился к нам, по пути снося столики.

Я встал, хрустнул шеей. Тот как раз добежал — кулак летит в мое лицо. Даже уклоняться не стал — слишком медленно. Подставил свой. А он у меня даже без магии будто из камня сделан.

Послышался хруст, вой боли. Делаю шаг вперед — пробил лбом, ломая неудачнику нос. Он отшатнулся — добавляю коленом по яйцам. Я уже не гуманист. Тот ожидаемо согнулся — удар ребром ладони по шее.

Громкое падение. Перевернуть, брезгливо вытереть руку салфеткой, наступить на горло.

Все это заняло от силы пару секунд — остальные даже очухаться не успели. Я надавил ногой чуть сильней — из пасти донесся натужный хрип. Черты парня стали плыть.

— Только попробуй перекинуться, и я тебе шею сверну, — прошипел я.

Он послушно замер, боясь даже шевельнуться. Я посмотрел вниз и пошел дальше, наступив ему на яйца.

Опять вой боли, но он уже был мне неинтересен, в отличие от остальных его друзей.

За моей спиной выросли две тени — Танька и Гиви были готовы кинуться в драку. Настя чуть замешкалась, но тоже прикрыла тыл.

— Итак, псины — есть претензии? — чуть зевнул я.

— Бей их!!! — раздался голос из толпы.

— Стоять!!! — громкое эхо прокатилось по всему залу. Да так, что из ушей чуть кровь не пошла. — Кто разрешил устраивать драки на нейтральной территории?

— Ох ты ж, мать моя мачеха! Ее Высочество Кристина пожаловала.

Я аж засмотрелся на нее — еще бы, такая красотка, в сексапильной форме, которую хочется немедленно с нее снять!

— Не вмешивайся, — зашипел на нее какой-то храбрец из толпы.

Одно движение тонкой бровью, и из-за ее спины вылетает тонкая нить кнута и хлестко бьет этого смельчака по морде, рассекая кожу и мышцы.

— В яблочко, — подумал я, глядя на выбитый глаз.

— Отходим, — раздался более благоразумный голос.

Двое парней выскочили из толпы и, подхватив избитого мной бедолагу, потащили его на выход. Туда же под громкие вопли и стоны повели и того, что только что потерял глаз.

Ни угроз, ни оскорблений в наш адрес не последовало — светлые не любят разбрасываться словами. Стае нанесли оскорбление, стая понесла урон — обидчик будет наказан. Это понимали все. А я понимал, что популяцию сильно расплодившихся волков придется проредить.

— Видар Раздоров, — оторвал меня от размышлений голос принцессы.

— Кристина Годунова, — ответил я в той же манере. Это академия, и чихать я хотел на ее регалии. Тут правят сильнейшие… Хотя есть нюансы.

— Ни дня без драки, — слегка покачивая бедрами, она направилась к нам.

— Будущая жена должна увидеть своего будущего мужа во всей красе.

— Никак не успокоишься? –усмехнулась она.

— Если я совершу подобную глупость, ты во мне первой разочаруешься.

— Не бери на себя слишком много, Раздоров. Расположение нашей семьи нелегко заслужить, но очень легко потерять.

— Да пофиг мне на семью — я тебя хочу, а не все остальное.

— Очень… смело.

— А есть сомнения в моей смелости? –сделал я шаг ближе.

Теперь мы стояли так, что едва не касались друг друга. Ее свита замерла в напряженном молчании. Да, Кристина принцесса, но Видар — мальчик, который выжил в Красном заказе, отправив на тот свет кучу магов. И да, он тот, кому благоволит лично сам император Борис.

— Посмотрим, как ты проявишь себя дальше, — сделала она шаг назад, как бы отступая, что не укрылось от взглядов остальных. — Приятного всем аппетита.

Развернувшись, Кристина отправилась на выход, все той же чуть виляющей походкой.

— Спасибо, — буркнул я и пошел за наш стол. — Черт, еда остыла, — недовольно цокнул языком. — Поганые шавки. Не дали нормально поесть.

С грохотом отодвинул стул и решительно направился к раздаче. Довольствоваться остывшей пищей недостойно князя Раздорова.

Народ передо мной поспешно расступался — это младшие курсы. Старшекурсники ухмылялись, но молчали. Уверен, уже заработал тотализатор — ставки, думаю, делались не на нашу победу, а на время, за которое волчары нас сожрут. Ну-ну, посмотрим. Как бы не подавились.

— Ты нормальный, — на мое плечо легла чья-то рука. — Правильно поставил этих придурков на место. Я Игорь Оборотнев и приглашаю тебя в нашу стаю.

— Не интересует, — сбросил я его руку. — Мы сами по себе. Еще раз прикоснешься ко мне без разрешения, сломаю любую кость на свой выбор.

— Слушай меня, первач, — его рука опять оказалась на моем плече и больно сжала его. — Я два раза не повторяю-ю-у-у-у… — завыл он, падая на землю.

Три пальца из пяти смотрели в другую сторону от остальных. И хруст такой получился приятный.

— Я тоже, — брезгливо пнув по морде скулящую шавку, я наконец добрался до еды.

Закинув все, что показалось мне аппетитным, на поднос, я пошел обратно. На этот раз передо мной расступались еще быстрей и охотней, и ставки, уверен, возросли, как и уменьшилось время, за которое, по их предположениям, нас или меня грохнут. Это так… пьянит!!!

Чувство опасности, от которого я так хотел избавиться, опять вернулось, и я понял, что его мне сильно не хватало. Бойцовый пес никогда не станет комнатной болонкой, в какие одежды его ни наряди. Эдак не хватало еще адреналиновым маньяком стать.

Ну, и хорошо, что столовая была зоной без магии — схлестнись мы тут по-серьезному, от здания ничего бы не осталось. К нарушителям правила применяла санкции конкретно сама Упырева, и говорят, после этого провинившиеся студенты поспешно покидали академию и потом долго не выходили в свет. Старая темная ведьма хорошо умела ломать неокрепшие умы молодежи.

Дальше мы ели и болтали. Ни о чем. Просто так. Потому что могли и нам было плевать на чужие взгляды.

— Видар как всегда, в своем репертуаре. Не успел поступить, как уже навел шороху, — появилась возле нас Снежана.

Быстрый поцелуй в щеку, на мгновенье прижалась ко мне выдающимися сиськами и села на свободное место. Встретилась глазами с Настей — словно обнаженные клинки сверкнули, ударили и разлетелись в разные стороны, рассыпав искры. Но лишь для того, чтобы скреститься вновь.

— Я тебя ненавижу. Два раза. Нет, три, — заявил Гиви. — Убью тебя, чтоб не мучиться, а потом подниму, потому как терять друга не хочу. Сделаю из тебя отличного лича — сможешь все, кроме гуляний по бабам.

— Спасибо. Ты настоящий друг, -расчувствовался я. Едва слезу не пустил. — Но становись в очередь. Вон сколько желающих.

— Эти-то? Херня. Порвем и не заметим. Я тут новый призыв выучил, аккурат перед поступлением. Могу таких зомби поднять — фиг от живых отличишь! Причем массово… Ну, двух точно потяну. Отправим их к врагам, и пока они будут думать, что к ним шлюхи пришли, те их загрызут.

— Псих, — отозвалась Инесса.

— План — гавно, — подтвердила Танька. — Двое трупов ни хрена не смогут сделать. Их уничтожат раньше. То ли дело, например, Дикий Угорь. Плаваешь себе такой расслабленный в бассейне, и тут раз — молния прошибает. Никакие щиты не спасут. И главное, он мастер маскировки. Пока не ужалит, фиг его обнаружишь.

— Серое проклятье — мир окрашивается серым. Начнут переходить дорогу, перепутают сигнал светофора, и тут их грузовик и собьет.

— А грузовик…

— Тоже серый. Ну, немножко в красную полосочку, для антуража.

— Под такой бы и я легла, — задумалась Танька.

— Планируете, как нагнуть всех? –выставила вперёд грудь Снежана. — Я в деле. Могу создать артефакт памяти наоборот. Начнут забывать все, что было с ними, отматывая память назад. Он газообразный — разбей рядом с идиотом, и процесс пойдет. И главное, фиг он вспомнит, все ли он помнит.

— Коварно, — кивнул я, признавая хороший эффект. — Делай. Все делайте. Раз уж решили веселиться, так сделаем так, чтобы задрожала вся академия. А волчища и псины — это ерунда. Есть у меня одно проклятье — собственно, оно уже начало работать, просто они об этом еще не знают, -улыбнулся я, подумав, что будет, когда они поймут… Но об этом после.

Да, это была магия, да, я нарушил правила. Но она была столь незаметной, что никто даже не поймет, откуда проклятие взялось. Тем более, что обнаружат его далеко не сразу. О нет. Отложенная месть — пакость пострашней Массового Поднятия. И сил требует несоизмеримо меньше, и не смертельное вроде. Но… Как всегда, есть нюансы.

— Что у нас дальше по плану? — Танька эротично вытерла губы и облизнулась.

Гиви сразу пустил слюну — воображение у друга всегда работало хорошо. Я тоже… Ну, чуть залип, вспомнив утро…

Так, стоять! В смысле, лежать… В смысле, не вставать, кому я сказал!!! Я ж так ходить не смогу! Думаем о чем-то противном — ну, например, о том, как трахаются оборотни. Нет, чет перебор — сейчас стошнит.

— Пойдем на арену. Там постоянно дуэли происходят. Новичкам полезно будет посмотреть. Вот как раз, — Инесса сверилась с браслетом, — через полчаса будут биться два гридня — темный Заболотный со светлым Покойниковым.

— О, светлые некроманты? — оживился Гиви. — Надо обязательно посмотреть. Мне отец очень прозрачно намекнул, что если у меня получится немного проредить их род, то меня ждет награда. А папа на мелочи не разменивается. Так что погнали, у кого стоит, — вскочил он.

Проверил себя — вроде не стоит. Хорошо. Оборотни помогли, но больше такие тренинги не хочу. Не возбуждают меня трахающиеся псины. Интересно, они в процессе превращаются или нет? Да фу, фантазия проклятая! Не думай об этом — смотри лучше на сиськи Снежаны. Ей форма академии очень даже идет. И юбочка такая коротенькая… Стоять!!! В смысле, лежать!!! Ну вот, опять. Так, как там у оборотней все происходит?..

Мы встали, и тут возникла проблема — дамы, а именно Настя и Снежана, вознамерились стать мне ближе вот прямо сейчас. Не, я не про секс, извращенцы — под руки захотели меня взять.

Но тут Танька, решившая, что уделила Гиви достаточно внимания, цапнула меня за правую и грозно посмотрела на окружающих. Ну да, есть у нее такое правило — всем поровну. В оставшуюся свободной левую я, проявив обычно не свойственную мне смекалку, цапнул пирожок, всем своим видом показывая, как я его хочу и буду есть. Поэтому свободу левой руке!!!

Таким образом отвоевав относительную свободу, мы под грустные и завистливые взгляды Гиви пошли в сторону арены.

Народ развлекался, весело общался, рычал друг на друга, извращаясь в остроумии и желании сделать оппоненту больно, а я сканировал. Окружение, деревья, проходящих людей. Чуйка кричала, что началось, а я ей привык доверять. Поэтому был готов в любой момент начать карать максимально болезненно, вспомнив все, чему научился в этой и прошлой жизни.

Но нет, дошли мы спокойно, так же легко влившись в поток народа, спешившего насладиться зрелищем. Инесса уверенно потащила нас куда-то в сторону от центральных трибун.

— Сейчас включатся защитные артефакты, и они будут чуть искажать изображение. Поэтому лучше сесть немного сбоку, — пояснила она. — Вон, смотрите — из старших никто по центру не садится.

— А как же, когда тут эти… Ну, что-то глобальное происходит? — спросила Снежана.

— Тогда включают другой, более стабильный. Но ради дуэли двух третьекурсников никто его активировать не будет. Вон, даже судит не сам смотритель арены, а его заместитель. То есть, бьются слабаки.

— Покойниковы при всех их недостатках вроде сильный род, -засомневался Гиви.

— Ага. Но сейчас день, а значит, некромантия работать будет хуже. И вокруг сухо, жарко — Заболотный тоже в минусе. Не будь вас, я бы даже сюда не пошла, но вам посмотреть это полезно.

Сели, на этот раз Снежана оказалась быстрей и уже успела прижаться к моей левой руке своими сиськами. Мне это, конечно, понравилось, но с другой стороны сковывало движения и отвлекало. Впрочем, чуйка у меня активирована, и поставить щит дело доли секунды. Серая пелена не даст сдохнуть сразу, а там посмотрим, кто будет висеть на кишках.

Тем временем на арену вышли двое из ларца, желающие показать всем, что у них есть яйца. Соперники были… Ну, прям я даже не знаю — специально их, что ли, подобрали? Один худой и высокий, второй мелкий и толстый.

Они поклонились зрителям, что-то сказали друг другу — кажется, послышался мат. Едва дрожащий экран защиты накрыл арену, и раздался протяжный звук горна. Видать, это был старт к началу мордобоя.

Первый ход сделал Заболотный. Резким жестом он вырвал из пола пласт камня, и тот превратился в грязевую волну, увенчанную шипами болотных лилий.

Зрители ахнули, отпрянув, когда комья грязи полетели к Покойникову. Но некромант не дрогнул — он швырнул перед собой череп, и из его глазниц вырвались сизые когтистые тени. Мертвые руки, полупрозрачные, как дым, впились в грязь, разрывая заклинание на клочья.

— Плюхтятина! — закричал кто-то с трибун, но смех оборвался, когда некромант сделал шаг вперед.

Его голос, хриплый и надломленный, прочитал формулу — и земля под повелителем тухлой воды затрещала. Из трещин полезли кости, обрывки плоти, слепленные в нечто, напоминающее пса с клыками из ребер. Чудовище рычало пустотой в глотке, но болотный маг уже взмахивал посохом — из лужи всплыли корни, опутавшие тварь, а затем взорвавшиеся зеленоватым пламенем. В воздухе повис запах гари и гнили.

Дуэль превратилась в хаос начинающих заклятий — болотник призывал ядовитые испарения, которые некромант отбивал стеной из черепов. Покойников насылал призраков, а те вязли в трясине, поднятой противником.

С каждым ударом их силы таяли, как воск у плохой свечи. Темный, красный от напряжения, вскрикнул — и из-под плаща вырвалась стая болотных светляков, ослепив зал. Светлый, споткнувшись, упал на колени, но успел вонзить кинжал в землю — и лезвие впитало тьму, выбросив волну мертвой хвори.

Они рухнули одновременно: один — в лужу, захлебываясь собственной магией, второй — на острые осколки черепа своего же создания. Арена взорвалась смехом, аплодисментами и свистом.

— Ничья! — провозгласил заместитель смотрителя, махнув рукой, будто отмахиваясь от назойливых мух. — Оба — в лазарет. Всем спасибо, все свободны.

— Скукота, — зевнула Инесса, и в это время я затылком почувствовал летящую в меня смерть…