Ищу мужа после развода

Глава 21

— Все бригады заняты, — Лиза кидает трубку и смотрит на нас с обречённым выражением лица. — Только что поступил вызов: в лесу, за дачами, пёс попал в капкан. Серьёзно травмирован. Мужчина не может сам его вытащить, а ехать некому. Сегодня случайно не пятница тринадцатое? Слишком много всего происходит плохого.

Я напрягаюсь.

— Так кто поедет?

— Да некому, — она устало потирает виски. — Еще авария случилась, десять машин пострадали.

Я склонилась над планшетом, внимательно всматриваясь в таблицу поступивших вызовов.

— Если все заняты, то спасать собаку поеду я, — раздаётся позади голос.

Я вздрагиваю, едва не роняя планшет. Чёрт. Когда кто-то вошел в кабинет, я даже не обернулась, тут весь день как проходной дом, а стоило бы. Тогда я бы не была так шокирована тем, что Демьян здесь.

Я не оборачиваюсь. Не могу. Просто… продолжаю смотреть в экран, будто ничего не произошло.

— Ближайшая бригада всё ещё на выезде. Я пытаюсь перекинуть… — объясняет Лиза.

— Не надо, — перебивает он. — Я сам поеду.

Теперь я всё-таки поворачиваю голову. Он стоит в форме, перчатки в руках. Переводит взгляд от Лизы ко мне и я сразу же краснею и резко отворачиваюсь. Делаю вид, что у меня очее-е-е-нь много дел.

— Лена, поехали со мной.

— Что? Я?— я резко выпрямляюсь на стуле.

— Поедешь — посмотришь, как всё устроено изнутри. Это же тебе полезно. Погружение, так сказать.

— Погружение… куда? В лес?

— В реальность. Надень куртку, поехали.

Я открываю рот, чтобы отказаться. У меня миллион причин. А точнее — одна. Он.

После случая туалете я едва могу на него смотреть. Но…

— А так разве можно?

Он усмехается.

— Нужно же кому-то светить мне фонариком дорогу. Пока доедем уже окончательно стемнеет.

Я всё ещё сижу. Всё ещё надеюсь, что сейчас, вот прямо сейчас, кто-нибудь вмешается и отменит это безумие. Но никто не вмешивается. И Демьян всё так же стоит рядом. Взгляд цепкий, сосредоточенный. Как будто знает, что я не откажусь.

— Ладно, — выдыхаю, вставая и на ходу накидывая куртку. — Но я еду только смотреть. Никаких контактов с обезумевшим псом. И вообще, я, если что, диспетчер.

Я прохожу мимо него, стараясь не задеть плечом. Это непросто — он как всегда близко. Слишком близко.

Через пару минут мы уже в машине. Я пристёгиваюсь, натягиваю капюшон, потому что холод пробирает до костей, и пялюсь в окно.

Машина подпрыгивает на кочках, и я, сжав зубы, хватаюсь за ручку двери. Поездка с Демьяном по проселочной дороге на максималке — это нечто.

— Тебе обязательно нестись как угорелому? — огрызаюсь я, когда из-за очередной ямы я подпрыгиваю и ударяюсь головой о стекло.

— Если хочешь доехать до собаки до того, как она там от боли с ума сойдёт — да, обязательно, — отрезает он, не отрывая взгляда от дороги.

Я сжимаю губы. Опять молчим. Вообще не понимаю зачем он меня с собой потащил. Демьян резко тормозит у обочины, выключает двигатель и поворачивается ко мне.

— Приехали.

Я резко открываю дверь и вываливаюсь наружу. Холодный воздух обжигает кожу. Он захлопывает дверь и молча направляется в сторону лесополосы. Я несколько секунд стою на месте, но черт страшно! Одна, а вокруг ни черта! Еще и темно. Поэтому быстрыми шагами семеню следом за ним.

— Слушай, а он точно в там? — смотрю с сомнением на деревья впереди.

— Что? — он оборачивается через плечо.

— Собака. Ты уверен, что идешь правильно?

— Лес, третья линия от шоссе. Собака застряла возле старой охотничьей хижины. Да, я уверен.

Я киваю. Отлично. Прекрасно. Лес. Капкан. Заброшенная охотничья хижины. Разве здесь вообще можно охотиться? Ладно, лет десять назад, кажется, можно было. Олег часто с друзьями то на кабана, то на зайцев ходили.

Вот чего мне не хватало в жизни — приключений, от которых потом будут ночные кошмары.

Найти собаку оказалось не так уж сложно. Она и правда застряла в капкане. Большая, лохматая. Скулила жалобно, но не рычала, даже когда Демьян стал подходить ближе.

— Эй, девочка, — пробормотал он, присев на корточки. — Спокойно. Сейчас вытащим.

Я тоже опустилась рядом, но с другой стороны. Видеть кровь — не самое приятное, особенно, когда это животное. Оно не пожалуется, что ему больно. Оно просто будет смотреть и ждать помощи.

— Чёрт, — бормочет Демьян, — нужно будет аккуратно отжать зубцы. Держи фонарь.

Я киваю, стою рядом, пока он опускается перед собакой. Свечу перед ним, и в этот момент...

— Чёрт! — шипит Демьян, отдёргивая руку.

— Что?

— Порезался. Металл острый, зараза.

Я тут же бросаюсь к нему, хватаю из кармана бумажную салфетку, прижимаю к ране, но он резко отмахивается.

— Не сейчас, Лена. Потом, — выдыхает он и с усилием наклоняется снова к капкану.

Я смотрю на него в ужасе — кровь капает на землю, а он будто не замечает. Напрягается, сжимает зубы и обеими руками начинает разжимать капкан. Собака скулит, но к счастью не пытается укусить.

— Держи фонарь ровнее, — рычит он, и я в панике поднимаю его повыше.

Мышцы на его руках напрягаются, он кривится от боли, но продолжает давить на капкан, пока наконец не раздаётся мерзкий металлический скрип. Зубцы капкана отпускают лапу собаки.

Пёс — крупная, лохматая овчарка — вскакивает на три лапы, оглядывается и… срывается с места, ныряет в темноту между деревьев.

— Эй! — кричу я, вскидывая фонарь, но там уже только хруст веток и тени. — Никакой благодарности, — хмыкаю.

— Бежит домой.

— С чего ты взял, что она не бродячая?

— У нее ошейник, — выдыхает Демьян и тяжело опускается на поваленное дерево. Прикрывает глаза, сжимает раненую руку.

Я подхожу ближе.

— Ты весь в крови. Ты в порядке?

— Не при смерти, — усмехается он, — но будет шрам. Хотя… девчонки любят шрамы.

— Ага, особенно когда они от ржавого железа. Ты же делал прививку от столбняка — бурчу я, присаживаясь рядом.

Ни одного звука. Только наше дыхание. Темнота вокруг и… странная близость, от которой мне становится душно.

— Ты в порядке? — спрашиваю снова. На этот раз тише.

— Буду, — он поворачивается ко мне. Наши лица — в нескольких сантиметрах.

Я чувствую, как жар поднимается от шеи вверх. Как сердце начинает биться быстрее. Я отвожу взгляд, резко встаю.

— Надо ехать, — выдыхаю. — Руку нужно перевязать и обратиться к врачу. Кто знает, что за это время было в этом капкане, в рану могла попасть инфекция. Это опасно.

Мы идем обратно по тропинке, пробираясь сквозь кусты. Темно, ветер усилился, и я уже почти не чувствую пальцев. Периодически поскальзываюсь на подмерзшей земле.

— Осталось немного, — говорит Демьян слишком спокойно для того, кто сейчас истекает кровью.

А я вся на нервах. Крови слишком много, рана глубокая, еще и не могу перестать думать о чертовом столбняке. По статистике сколько там каждый год от него умирает?

— Главное не навернуться, — бормочу себе под нос, щурясь в темноту. — Только бы не грохнуться в этой жиже…

Но, конечно же, вселенная решает, что мне слишком хорошо живётся.

Нога скользит. Подошва уходит вперёд. Я хватаюсь за первую попавшуюся опору. Этой "опорой" оказывается Демьян.

— Чёрт! — ору я, и он не успевает даже понять, что происходит, как тяну его за собой.

Мы падаем. Прямо в мокрую землю. Под нами — жижа, подмёрзшие листья и мерзкий запах сырости.

— Твою мать, — выдыхает он, лежа на спине. — Лена…

— Я случайно! — сразу оправдываюсь, при этом всё ещё лежа сверху, уткнувшись ему в грудь.

Мы оба грязные, в бурой жиже.

— Выглядишь как лесная ведьма, — комментирует он.

— А ты — как её жертва, — парирую я, пытаясь подняться.

Он смотрит на меня и вдруг смеется. Громко. Заразительно. И я, чёрт побери, тоже начинаю смеяться.

Мы стоим, мокрые, грязные, замерзшие, среди ночного леса и ржём, как сумасшедшие.