Искушение невинности

Глава 8

Бриджет почувствовала, как кровь стынет в жилах. Она растерянно смотрела на Мэй и не могла совладать с собой. Экономка явно нервничала, теребя фартук в дрожащих руках.

— Разумеется, леди Джастина — вдова. Конечно, подобное поведение не делает ей чести. Но по крайней мере она не изменяет мужу.

Экономка казалась расстроенной. Она явно не знала, что еще сказать. Протянув руку, она погладила Бриджет по плечу.

— Уверена, лорд Риппон даст ей понять, что теперь хозяйка здесь вы.

А дальше что? Ей некого винить, только себя, если он решит выбрать постель другой женщины. Очень может быть, что Керан послал за Джастиной. Холодная, жестокая правда вонзилась в сердце, точно нож. Заскрипела поднимаемая решетка ворот, и у Бриджет по спине поползли мурашки. Ей вдруг стало ужасно холодно. Она принялась растирать плечи.

«И ты могла бы быть в его постели…»

Могла бы, а дальше что? Преследовала бы его, как сейчас эта женщина? О ней бы сплетничали все, кому не лень, в этом самом доме, где она надеялась найти приют?

Именно от подобной участи хотела уберечь ее мать.

— Мэй, ступайте и скажите всем, чтобы начинали ужинать без лорда Риппона. Похоже, у него гости, которых нужно принять!

Слегка присев в реверансе, экономка удалилась. Она уходила с видимым облегчением, потому что положение создалось донельзя неловкое. Бриджет тоже вздохнула с облегчением. Незачем кому бы то ни было видеть, как она несчастна.

С чего бы это?

И все-таки сердце болело. Тут, в ее собственной груди, сидела боль, которая отказывалась внимать доводам логики. Чего скрывать — это была ревность. Она не первая жена, которая вынуждена делить мужа с любовницей.

Однако из них троих страдать придется именно ей.

Бриджет забыла про ужин. Быстро спускались сумерки, и коридор превратился в мрачную яму, более подходящую для привидений, чем для живых людей. Бриджет пошла к широким двойным дверям, через которые выходила во двор из первой башни, чтобы наблюдать, как Керан идет по мощеному двору навстречу прибывшим. Леди Джастина откинула с лица капюшон плаща. Она была очень хорошенькой. Поразительно светлые волосы. Она улыбнулась, показывая ровные зубки.

Бриджет стояла слишком далеко и не слышала, о чем они говорили. Но лицо леди Джастины сияло по-прежнему. Ни хмурой гримаски, ни морщинки неудовольствия. Протянув руку, привычным жестом оперлась о плечо Керана, нисколько не смущаясь направленных на нее взглядов. Леди смотрела только на Керана; пристально, как смотрела Мари на Томаса.

Бриджет отвернулась. У нее не было права смотреть, тем более что она намерена сбежать. Судорожно вздохнув, она решила поискать зал, где накрыли к ужину. Не бежать же на пустой желудок. Аппетит, конечно, исчез без следа, но следовало быть разумной.

Разумной… послушной… Как ненавистны ей и этот мир, и все его правила! Но ненавистнее всего было думать, что Керан принимает у себя другую женщину, которая — вот счастливица — может выбирать, с кем ей лечь.

Мэй хлопотала в комнате, куда отвела Бриджет сразу после ужина.

— Разумеется, мы не подумали, что следует приготовить для вас отдельную комнату, ведь вы молодожены. Но мы хорошо ведем этот дом, и в нем найдется все, что вам понадобится, чтобы провести ночь.

Это была просторная комната с прочной дверью и двумя окнами — стеклянными к тому же. Мэй сдернула с кровати огромные покрывала и бросила их на руки двум горничным, которые ожидали рядом. Если они и были пыльными, свечной свет не давал Бриджет увидеть ни пылинки. Очевидно, Мэй не давала спуску горничным, чтобы предназначенные для господ покои были вычищены как следует. Не раз бывало, что лорд прибывал в собственный замок и обнаруживал там грязь по щиколотку да праздных слуг, растолстевших на жалованье, которое им платили за то, чтобы содержать в чистоте дом во время отлучки хозяина.

— Простыни хорошо натянуты, матрас ровный. Вы хорошо выспитесь. — Мэй откинула одеяло и бросила на Бриджет понимающий взгляд. — На следующей неделе у вас будет мало времени на сон, миледи.

Горничные сдавленно хихикнули.

— Благодарю. Я помолюсь перед сном.

Горничные откланялись. Им явно не терпелось поскорее покончить с делами, чтобы идти ложиться спать. Мэй задержалась. Очевидно, полагала, что Бриджет захочет, чтобы ей помогли раздеться.

— Я привыкла сама переодеваться ко сну, Мэй.

Экономка присела в реверансе.

— В вашей жизни скоро многое изменится, госпожа, — решительно заявила она.

— Да, но перемены могут подождать, пока я не займу место хозяйки дома.

Мэй кивнула:

— Приятной ночи, госпожа.

Экономка двигалась очень осторожно, потому что Бриджет так и не услышала, как женщина затворила за собой дверь. Вздохнув с облегчением, она огляделась по сторонам, удостовериться, что осталась одна. Нужно быть начеку и не дать им возможности догадаться, что никаких месячных у нее нет. Разумеется, верная прислуга даст знать хозяину.

— Совсем не в этой постели я хотел бы вас видеть…

Бриджет поспешно натянула одеяло до самого подбородка, услышав в темноте голос Керана. Руки и ноги покрылись гусиной кожей. Она напрягала зрение, всматриваясь в темноту. Кровать покачнулась — он присел на краешек.

— Зачем… зачем вы здесь?

Ему не составит труда обнаружить ее ложь.

Он шумно выдохнул, рассматривая ее.

— Разве не должен жених выпить бокал за здоровье невесты в первую ночь их совместной жизни?

Кровать снова качнулась. Керан встал, но она все еще чувствовала его присутствие в комнате. Вспыхнула искра, за ней другая — Керан чиркнул кремнем. Через минуту золотистый свет одинокой свечи озарил его лицо. Неяркий свет чудесным образом смягчил суровые черты. Его лицо казалось спокойным, даже милым, и Бриджет смотрела на него с благоговением. Но, повернувшись к ней, Керан снова нахмурился.

— Не представляю, как вы можете спать не в моей спальне, а где-то еще.

— Эта спальня очень миленькая.

Он взял со стола бутылку. Бриджет не помнила, чтобы она была там раньше; наверняка он принес ее с собой. Наклонил горлышко и плеснул жидкости в маленький серебряный бокал. Свет заиграл искрами в темной жидкости, и комнату наполнил дурманящий аромат крепкого напитка.

Вино! Французское вино — роскошная прихоть. Аромат дразнил ее ноздри, пока он наполнял второй кубок.

— Моя спальня гораздо лучше и станет прекраснейшим из мест, когда в ней будете спать вы. Я не терплю холодной постели.

Бутылку и свечу он оставил на столе. Стоящая в дальнем углу кровать тонула в полумраке. Очень романтично. Бриджет читала о таком в стихах.

Но на сей раз все было наяву.

Кровать снова накренилась, когда Керан сел; еще одно подтверждение тому, что все происходящее не девичьи фантазии. Щеки Бриджет вспыхнули, когда она поймала его пристальный взгляд.

— Если бы меня не отвлекли, я бы велел Мэй отвести вас в мою спальню, несмотря на месячные.

— Что?

Она чуть не выронила кубок. Вино брызнуло на простыни. Удивленно взглянув на нее, Керан взял бокал и держал, пока ее рука не перестала дрожать.

— Никак не думал, что нам придется спать в разных спальнях.

Он поднес собственный бокал к губам и остановился, глядя на нее поверх ободка. Смотрел изучающе, пытаясь угадать, о чем она думает.

— В самых знатных семьях супруги спят в разных спальнях, милорд.

Он опустил кубок, недоуменно хмурясь.

— Мы сейчас одни, Бриджет.

Она пригубила вино для храбрости. Казалось совершенно невероятным произнести его имя вслух. Этот знак близости откроет дверь другим, более чувственным удовольствиям, которые не давали покоя ее воображению. Она еще ни разу не разговаривала с мужчиной, находясь в постели. Мысли путались. Она почти забыла, зачем, собственно, ей прогонять этого мужчину.

Ее тело не возражало против того, чтобы быть к нему поближе.

— Мне понадобится время, чтобы привыкнуть называть вас по имени.

Недоверчиво хмыкнув, Керан выпил вино, разом потеряв вид строгого судьи.

— Полагаю, за это вас стоит похвалить. За то, что чувствуете себя неуютно в мужском обществе. — Он опустил руку на ее колено. — Буду рад предоставить вам возможность освоиться в моем присутствии.

Она вздрогнула, вино плеснуло у самого края бокала. Чуть не испачкала простыни! Керан тихо рассмеялся, делая следующий глоток.

— То есть, конечно, если я переживу эту неделю. — Погладив ее колено, он провел ладонью вверх по бедру. Его глаза алчно вспыхнули. — Признаюсь, однако, что соблазн кружит мне голову.

Керан смотрел на ее губы, и она кожей чувствовала на себе этот тяжелый взгляд. Ей очень хотелось, чтобы он ее поцеловал. Должно быть, это восхитительно — вкус поцелуя, приправленного французским вином.

— Вам нужно уйти… сейчас же.

Отвернувшись, Бриджет допила вино одним долгим глотком. Живительная влага прочертила пылающую дорожку в горле и собралась в желудке огненным озерцом. Но этот огонь едва ли мог сравниться с тем, который терзал страстным желанием ее тело.

Он сжал ее колено.

— Но я хочу остаться.

Бриджет понравился этот ответ. Ее охватил восторг, прогоняя всякое желание противиться. Если она ляжет с Кераном, лорд Освальд откажется от нее.

Она упивалась звуком его голоса. Твердое пожатие руки на ее бедре подсказывало, что и Керан был доволен. Бриджет подняла глаза. Его взгляд пронизывал ее всю, до кончиков пальцев ног. Керан пожирал ее глазами, и она не могла не понимать, что жаждет того же, что и сидящий рядом с ней мужчина.

С недовольным ворчанием Керан вскочил на ноги. Губы сжались в суровую линию, а пальцы сжали изящный серебряный кубок с такой силой, что едва не смяли его.

— Вы гораздо рассудительней меня. Но я не жалею, что пришел в вашу спальню.

Подойдя к столу, он вновь наполнил кубок. Затем в два быстрых глотка выпил вино и наклонился, чтобы задуть свечу.

Бриджет почувствовала себя брошенной, но была настороже. По спине поползли мурашки. Она напрягала слух, чтобы услышать его шаги в темной спальне. Пальцы Керана вдруг коснулись ее пылающей щеки.

— Я едва выдерживаю соблазн, Бриджет. Впрочем, жаловаться нет смысла.

И он коснулся ее губ жарким поцелуем, приправленным ароматом сладкого вина. Она охотно отвечала ему, но Керан отпрянул. Она слышала, как он дышит в темноте — единственный признак того, что он был еще в комнате.

— Вы уверены, что не хотите лечь подле меня в моей постели?

Она судорожно вцепилась в одеяло.

— Никаких сомнений.

Никаких сомнений, что ее родители запретили ей быть женой этого мужчины.

Бриджет услышала вздох, тихий звук, предательски выдающий его разочарование. Он ничего не приказывал, не требовал, как могла бы она ожидать. От этого ей сделалось еще больнее.

— До рассвета, милая Бриджет.

«А я тем временем попытаюсь сбежать… Или брошу на ветер состояние и отдамся на волю тому, чего действительно желаю всей душой…»

Мучительная мысль… обещание наслаждения и даже любви.

Она услышала, как дверь тихо затворилась за Кераном. Запах расплавленного воска забрался под балдахин постели, и в глазах защипало от невыплаканных слез о том, чему никогда не сбыться.

— Итак, вы та самая невеста, которая доставила Керану столько хлопот.

Пораженная Бриджет встрепенулась. Еще сильнее удивления был вспыхнувший в ней гнев. Она уже поняла, кто явился к ней в комнату. Женская рука в перчатке держала фонарь. Приветливый огонек дрожал за его дорогими стеклянными стенками.

Вблизи леди Джастина казалась еще красивее. Безупречная кожа, синие, как летнее небо, глаза. Губы, точно свежие ягодки, высокомерная осанка. Она надменно оглядела Бриджет, оценивая.

— Да.

Джастина тихо хмыкнула:

— Оставьте этот тон, Бриджет. В конце концов, я приехала издалека и только для того, чтобы вам помочь.

— Что вы хотите сказать?

Джастина вздохнула:

— Ваш отец очень встревожился, когда узнал, что лорд Риппон покинул двор в сопровождении целого отряда. Он не делал тайны из того, что собирается забрать вас с собой на север. Поскольку вы до сих пор не прибыли ко двору, ваш отец испугался, что вас захватят прежде, чем вы успеете выехать по его приказу.

Значит, мать была права. Отец действительно переменил мнение по поводу ее замужества с Кераном. Стены комнаты внезапно угрожающе нависли над Бриджет. Разве отсюда сбежишь? При том, что ее решимость убежать была крепка, как никогда прежде.

— Не понимаю, каким образом вы можете мне помочь. — Бриджет обвела руками спальню. — Вы тоже взаперти, ведь ворота опущены на ночь.

Джастина чуть приподняла брови. Прижала ладонь к двери, чтобы удостовериться, что она плотно закрыта, затем подошла ближе. Когда она заговорила, ее голос почти шептал.

— Я хорошо знаю Эмбер-Хилл. В стенах есть два тайных прохода на случай, если замок захватят враги. Ваш отец отправил меня сюда для того, чтобы помешать отпраздновать вашу свадьбу. Лорд Освальд не тот человек, с которым можно шутить. Слава Богу, что вы выпроводили Керана. Даже если для этого пришлось солгать.

Бриджет невольно опустила глаза. Ее застукали!

— Откуда вы знаете, что у меня нет месячных?

— Вы не попросили у экономки салфеток и чистого белья. Завтра она доложит Керану об этой подозрительной детали, ведь он ее хозяин.

Бриджет грустно вздохнула:

— Я не умею лгать.

Она заколотила кулачками по постели, потом взглянула на Джастину:

— Вы сказали — тайные ходы в стенах? По ним можно выйти за пределы крепостной стены?

Ей стоило предвидеть такую возможность. Приграничная крепость — самое место для подобных сооружений; конечно, их существование держалось в строжайшей тайне.

— Да. Я оставила большую часть моего эскорта за стенами, там, куда ведут эти ходы. Мои люди проведут вас через границу и доставят к кузине Элис, а затем в один из шотландских портов, откуда корабль увезет вас на юг. Нечего и пытаться добраться до Лондона верхом. Керан нагонит вас на дороге. Его люди скачут куда быстрее, чем вы.

— Разумеется.

Насчет экономки Джастина тоже не ошибалась. Завтра утром ей уже не удастся скрыть, что ее состояние вполне позволяет занять место в постели Керана. Отец поступил мудро, послав к ней Джастину, однако в глазах закипали слезы. Во рту был горький привкус. Бриджет обвела глазами комнату и уставилась на бутылку, которая по-прежнему стояла на столе.

— У вас нет времени на сон. Нужно бежать сейчас, пока Керан занят с солдатами. Их встреча продлится не более получаса; он всегда встречается с ними, прежде чем отойти ко сну. Думаю, вы должны бежать, пока он занят. Этот человек всегда настороже и никому не доверяет здесь распоряжаться. Он сам обходит дозором крепостную стену. Кроме того, ни на миг не сомневаюсь, что он еще раз захочет на вас взглянуть. Он очень увлечен вами.

«А ты увлечена им».

Джастина сдернула плащ Бриджет с крючка возле камина.

— Идемте.

Ее настойчивость вывела Бриджет из состояния задумчивости. Она выбралась из постели и начала одеваться. Джастина ей помогала — очень уверенно, несмотря на то что она все время оглядывалась на дверь и старалась говорить как можно тише.

— Я отвлеку охрану, а вы скользнете в потайной ход. Идите на юг, ориентируясь по луне; там ждут люди вашего отца, они помогут.

Как просто!

Бриджет подняла крышку сундука и извлекла мешочек с монетами, который дала ей мать. По крайней мере нечего беспокоиться, кто доставит ее к Элис. Людям отца можно доверять.

Джастина взяла две подушки в головах постели и хорошенько укутала их одеялом. Помяла их руками, придавая форму человека, который спит, свернувшись калачиком. Приподняв стеклянную панель фонаря, погасила свечу. Комната погрузилась во мрак, но Бриджет слышала шаги Джастины по деревянному полу.

— Идемте. Ваши глаза скоро привыкнут к темноте. Нельзя рисковать, свет привлечет к нам ненужное внимание. — Джастина слегка приоткрыла дверь и выглянула в коридор. — У Синклера тоже ушки на макушке. Всегда появляется, когда его не ждешь. Я надеялась, что Керан даст ему увольнение. Однако я только что видела его на стене.

Джастина медленно открыла дверь, осторожно, чтобы не заскрипели дверные петли. Махнув рукой в перчатке, она дала знак Бриджет выходить из спальни. В коридоре тускло горели несколько свечей. Бриджет съежилась, когда они подошли к одной из свечей. Оранжево-алый свет выхватил из темноты их с Джастиной фигуры, и по каменным стенам заплясали тени. Во рту пересохло, плечи свело судорогой. Бриджет сама не знала, чего боится. То ли того, что их застигнут, то ли того, что побег завершится удачей. Уж лучше провал! Гнев Керана перенести куда легче, чем терзаться мыслью, что она его никогда больше не увидит.

Леди Джастина не лгала. Эта дама отлично знала все закоулки замка Эмбер-Хилл. Зависть и ревность снова снедали Бриджет. Было очевидно — экономка не лукавила, говоря о близких отношениях Джастины и Керана.

Ревность и тревога смешались в ее душе. Никогда еще Бриджет не чувствовала себя столь несчастной.

— Вон там, видите, они стоят у стены, не зажигая света? Ворота прикроют ваш отход, и вас никто не увидит сверху. Там есть узкий лаз, который уходит под землю и выходит с той стороны крепостной стены. Его почти незаметно под камнями и землей. Как только я отвлеку внимание стражи, ныряйте в лаз и не медлите.

— Что вы будете делать, если Керан слишком быстро обнаружит мое отсутствие?

Джастина усмехнулась:

— Я пойду к нему, как только вы окажетесь за пределами замка.

Кровь застыла в жилах Бриджет. Джастина не сводила с нее глаз. Она все понимала, и это приводило Бриджет в отчаяние. Джастина схватила ее за плечи и встряхнула.

— Вы должны бежать, Бриджет, а я должна вам помочь. Ни вы, ни я не смеем ослушаться канцлера Райотсли. Этот человек имеет огромную власть и пользуется ею, когда считает нужным. Не будьте столь наивны — думать, что он вас пощадит. Уверяю вас, он беспощаден.

На какой-то миг Джастина потеряла обычное самообладание. В ее глазах застыла мольба, губы страдальчески сжались. Бриджет даже пожалела бедняжку. Наверняка они почти ровесницы; однако казалось, Джастина состарилась не по годам.

— Не двигайтесь, пока я не отвлеку обоих стражников.

Джастина стряхнула грусть и снова стала милой и любезной. Расправила плечи, откинула назад плащ, открывая низкий вырез платья. Ее грудь была почти обнажена. Она смело направилась к охранникам. Своей уверенностью она напомнила Мари. Послышалось металлическое клацанье — охранники зашевелились, и пластины рыцарских лат тоже пришли в движение. Джастина тихо рассмеялась:

— Прошу простить меня, добрые рыцари. Я не замышляю ничего худого — просто хочу подышать свежим воздухом. Ночь чудесная. Признаюсь, что люблю темные часы суток гораздо сильнее, чем следовало бы.

Голос у нее стал хрипловатым и тягучим. Казалось, она парит, не касаясь ножками земли, и кремовые холмики ее грудей сияли в лунном свете. Она слегка наклонилась вперед, ровно настолько, чтобы дать рыцарям возможность обозреть ее прелести. Теперь охранники были ее покорными слугами. Оба двинулись к ней, а она, взмахнув ресницами, поспешно отступила на несколько шагов. Плащ и юбки взметнулись вверх, позволяя изумленной страже любоваться ее лодыжками и икрами. Ночной ветерок подхватил ее тихий смех.

— Луна сегодня такая огромная! Жду не дождусь, когда наступит Майский день. Хочу петь, танцевать и радоваться весне…

Она стала напевать что-то веселое, схватила за руку одного из стражников и закружила его в танце. Второй стражник тоже захотел танцевать, а еще сильнее захотелось ему дотронуться до леди Джастины. Он попытался оттереть товарища от дамы, и в создавшейся кутерьме оба бросили пост.

Пригнувшись, Бриджет нырнула под ворота. В проходе, который пронзал толстую крепостную стену, было темно, хоть глаз выколи. Застоявшийся воздух пах нечистотами. К счастью, грязи не было. Дождь проникал сюда не более чем на первые несколько футов. Почва под ногами была пыльная, сухая и очень твердая, потому что ни свет, ни вода не проникали сюда с дней постройки стены. Высоко над головой Бриджет стражи прилежно несли караульную службу, но она благополучно ускользнула из замка под самым их носом. Неслышно, невидимо, точно бесплотный дух.

Ее решимость сменил жуткий страх. Она сопротивлялась его ледяным объятиям, как могла. Шла вперед, с усилием переставляя ноги, и туннель казался ей бесконечным. Она могла полагаться лишь на себя да на свою семью. Керан не был ее семьей. Не успел! Сердце Бриджет защемило, когда она подумала, что он чуть не стал ее мужем. Несомненно, она предпочла бы его лорду Освальду.

Бриджет шла и шла, пока впереди не забрезжил слабый свет звезд. Скорее бы добраться до конца туннеля! Выход был надежно скрыт зарослями деревьев и высокой травой; здесь Бриджет в нерешительности задержалась. Дрожа, она всматривалась в темноту.

— Мисс Ньюбери?

Ее окликнули шепотом, но Бриджет передернуло! Страх сковал тело. Тихий шепот громом отдавался в ее ушах. Она едва удержалась от того, чтобы не нырнуть обратно в потайной ход, чтобы искать защиты у хозяина замка.

От деревьев отделилась тень. В лунном свете можно было видеть синий и зеленый — цвета ливрей слуг ее отца.

— Я капитан Брюм, госпожа. Послан вашим отцом, чтобы вы могли исполнить его волю.

Брюм! Старейший из офицеров отцовской стражи. Бриджет выросла у него на глазах. Он подошел ближе, и она увидела знакомую длинную бороду. В скудном свете луны лица было не различить, но его тихий присвист она помнила очень хорошо.

— Идемте же, госпожа. Нельзя, чтобы нас обнаружили. Вверх по шотландскому побережью нас ждет корабль. Но до него еще порядком добираться по суше.

В ночи зашевелились тени. Бриджет чувствовала, как сердце холодеет, точно снег, лежащий на холмах Шотландии. Итак, она сбежала, и ночь опять была ей надежным союзником.

Только на сей раз она помогала Бриджет скрыться от Керана навсегда.

Время бывает очень жестоким.

Ждешь казни, а оно вонзается в мозг, точно тупой нож. Джастина не спала. Прикажи ей канцлер Райотсли, и она вообще не сомкнула бы глаз. Все, что от нее требовалось, так это притворяться. Ее губы сложились в горькую усмешку. Она всегда притворялась. Только одно было настоящим в ее жизни. Именно это единственное она и защищала, выполняя чужую волю.

Ее сын!

Она позволила себе вспомнить его лицо, когда он улыбался. Сейчас Брэндону было шесть лет, и он задавал кучу вопросов обо всем на свете. Каждое новое письмо, что он ей посылал, было все лучше и лучше. Мальчик явно совершенствовал орфографию и умение владеть пером. Джастина улыбнулась милому воспоминанию, но оно разлетелось вдребезги, стоило ей заслышать в коридоре мужские шаги, приближающиеся к ее двери. Неумолимая поступь возвещала о приходе одного из товарищей Керана. Стучать в дверь не стали; ее распахнули настежь. Значит, бывший любовник уже не сомневался в том, что она виновна.

— Леди Джастина!

Суровый голос Синклера не предвещал ничего хорошего, но Джастина именно этого и ждала. Она обернулась к рыцарю, чтобы открыто встретить обвинение, которое так ясно читалось в его лице. Солнце уже встало, и она слышала, как звонят в тревожные колокола. Сейчас Бриджет уже далеко, а Керан совсем не глуп.

— Лорд Риппон желает переговорить с вами.

Синклер явился не один. В коридоре толпились рыцари, и лица у них были мрачные. Вздохнув, Джастина пошла навстречу эскорту. Они взяли ее в кольцо. Именно так королеву Екатерину Говард сопроводили на корабль, чтобы потом заточить в крепость. Сразу после того, как бедняжка пробежала коридорами полдворца, чтобы умолять мужа о пощаде. Дело было много лет назад, но Джастина все хорошо помнила. Она была там, во дворце, видела все собственными глазами, о чем канцлер Райотсли напоминал ей при каждом удобном случае.

Ей грозила та же злосчастная судьба, если она осмелится ослушаться.

Но она не стала бы предавать Керана ради него, не стала бы делать своим любовником лишь потому, что ей приказали. Ее влекло к нему, с той самой минуты, как она взглянула в его темные глаза.

Сейчас эти глаза смотрели на нее с гневом. Руки сжимали поясной ремень, сжимали так, что побелели пальцы.

Он был готов испепелить ее взглядом; презрительная усмешка исказила черты лица.

— Где моя жена?

Она вздрагивала от каждого слова. Окруженная рыцарями, Джастина гордо вскинула голову. Его пристальный взгляд мог бы пригнуть ее к земле, но и она была сильна. Может быть, это оттого, что она была с ним близка, кто знает? Но в душе ее крепла уверенность — Керан не причинит ей вреда.

В этом человеке, единственном из всех живущих на земле, она была уверена.

Шумно вздохнув, он щелкнул пальцами, и Джастина услышала, что ее стража направилась к выходу. Остался лишь Синклер. Его взгляд прожигая ей спину.

— Не заставляйте меня применять силу, Джастина. Для меня это было бы очень прискорбно.

Но он мог бы это сделать. Джастина читала это в его лице. Она вздрогнула, чувствуя, как уходят из ее души всякие нежные чувства к нему — если они и были.

Хорошо. Ей уже не хотелось даже симпатизировать кому-либо из мужчин. Так жить гораздо проще.

— Скажите, куда она направляется и кто послал вас. Я не хочу поднимать на вас руку, не стану также отдавать такой приказ своим людям. Только вы знаете, как тайно покинуть крепость. Я сам доверил вам эту тайну. Будьте вы прокляты, Джастина, за то, что употребили мое доверие мне же во зло.

Он шагнул к ней.

Синклер вышел из-за ее спины и тоже встал перед ней.

— Я и без того давно проклята, вам нет нужды стараться. — Она бросила эти гневные слова им в лицо, и они замерли, пораженные этой вспышкой откровенности. — Я проклята собственной красотой, которая внушает мужчинам желание владеть мною, точно изысканной драгоценностью, да еще использовать в борьбе против собственных врагов!

— Я никогда не обращался с вами так, — зло возразил Керан, по-прежнему держа руки на поясе. — А также не обманывал вас ложными обещаниями. Что вы сделали с моей женой?

Он говорил чистую правду, и Джастина не выдержала. Слезы заструились по ее щекам — она оплакивала друга, которого теряла в Керане.

— Меня послали, чтобы передать ее в руки людей ее отца, что я и сделала. Они дожидались за крепостной стеной. Там был один из капитанов ее отца. У него письмо, скрепленное личной печатью барона.

Новость ошеломила Керана, но лишь на минуту. Его лицо гневно вспыхнуло. Синклер схватил ее за подбородок, заставляя смотреть прямо в огонь его ярости.

— Неужели вы настолько безумны, что сошлись с этим мерзавцем Райотсли?

Зло вскрикнув, Джастина стряхнула руку Синкдера и пошла было прочь. Но Синклер схватил ее опять. Его лицо не сулило ей ничего хорошего.

— Стой.

Даже сурового оклика Керана оказалось недостаточно, чтобы его остановить. Синклер невольно сделал еще несколько шагов. Ему стоило огромных усилий прекратить преследование. Синклер встал, преданно глядя на своего лорда. Его трясло от гнева.

Керан взглянул на него:

— Поразмысли-ка, Синклер. Есть только одно, что заставляет женщин пускаться в подобные затеи; вовсе не из любви ко мне сделала она все это.

Синклер выругался. Джастина привыкла к грубости, но даже она испуганно расширила глаза, услышав зловещую вязь изощренных оскорблений.

— Мерзавец Райотсли держит заложником вашего сына. — Лицо Синклера потемнело от гнева. Рыцарь выпрямился во весь свой рост. — Вам следовало попросить моей помощи.

Джастина покачала головой:

— Не оставалось ничего другого, как подчиниться. Ведь он лорд-канцлер, назначенный королем, и останется у власти даже после смерти Генриха. Бриджет обещали его союзнику. Вам она не достанется.

— Я верну ее назад, Джастина. Не заблуждайтесь на сей счет. Мои права на нее подтвердит сама церковь. Бриджет — моя жена.

— И что в конце? Попробуйте заявить на нее права, и Райотсли отберет у вас все, что можно. Будете упорствовать — останетесь нищим. Церковь может предложить лишь подтверждение законности вашего брака, но где вы будете жить? Как станете кормить своих детей? Что с ними будет, когда они вырастут, неся на себе позорное клеймо непослушания власть держащим? Ведь король умирает.

— Это моя забота, — отрезал Керан. Его голос немного смягчился. — Я думал, вы лучшего мнения о моих возможностях защищать то, что мне принадлежит.

— В будущем, когда править будет канцлер, и править единолично, потому что Эдуард еще ребенок? Глупо верить в это. Не мне, а вам нужно опомниться. Никто не назовет вас лордом Риппоном, если вы продолжите упорствовать, противясь воле самого канцлера.

Керан подошел ближе, остановился и взглянул на Синклера:

— Оставьте нас. Велите моим людям готовиться в поход.

Рыцарю не понравился приказ — его лицо ясно выразило неудовольствие. Но он повернулся и вышел, едва заметно кивнув. Керан ждал, пока стихнет шум его шагов.

— Это Райотсли приказал вам забраться ко мне в постель?

Его голос был совершенно бесстрастен. Но Джастина видела, как сверкнули его глаза. Проблеск уязвленного самолюбия… Разумеется, она знала, что он может предложить ей только теплую дружбу. Но это не значило, что ему больно сознавать, как она его обманула. К его гневу она уже притерпелась, но тут было что-то совсем другое.

— Впервые с тех пор, как умер мой муж, я не чувствовала себя шлюхой…

Он вздохнул. Грустно, с разочарованием.

— Никогда вас не подозревал. — Керан покачал головой. — Думал, что увел вас у Синклера.

Джастина подняла голову.

— Конечно, не подозревали. Обстоятельства таковы, что я не имею права совершать ошибки в делах, которые мне поручают.

Лицо Керана посуровело.

— Тогда вы поймете, что я чувствую то же самое в отношении Бриджет. Скажите, куда она направляется. Поверьте, я не допущу, чтобы пострадал ваш сын.

На рассвете она уже не видела башен крепости Эмбер-Хилл, как ни оглядывалась. Их отряд слишком далеко ушел на север. Ночью они миновали осыпающуюся римскую стену, выстроенную для защиты Британии от набегов кельтских племен. Вдали высились холмы горной Шотландии. Перед самым рассветом, не успела рассеяться ночная мгла, у Бриджет возникло стойкое ощущение, что она слышит жалобные стенания всех тех, кто когда-то сложил голову на этой земле, по которой теперь приходится путешествовать ей.

Шотландия все еще была раздроблена, хотя у нее и был король. Лэрды, вожди кланов, требовали от своих людей быть верными им, а уж потом королю. Король Яков был по горло занят тем, что охранял свою корону от посягательств собственных лэрдов. Не спускал с них глаз, а они в то же время воевали друг против друга. Кузина Элис была в ужасе, когда ее отец задумал выдать ее за человека с той стороны границы. Этот брак был задуман лишь ради сохранения хрупкого мира, ведь у Элис был один-единственный брат, пятнадцатью годами ее моложе. Отцу была нужна поддержка соседа-шотландца.

Теперь и Бриджет отправляли к лорду Освальду по сходной причине — бесправной пешкой в руках отца, к его выгоде.

Вздохнув, она крепче сжала поводья. Капитан Брюм и его солдаты хранили молчание, то и дело озираясь по сторонам. На них были только кольчуги, не латы, для лучшей маскировки. Без брони, с большого расстояния они могли бы сойти за шотландцев, если не всматриваться в английский покрой их штанов. Они сильно отличались от узких штанов, какие носили горцы.

— Вон там, миледи.

Капитан Брюм указал на горизонт. Утреннее солнце постепенно разгоняло тучи, и теперь можно было видеть одинокую круглую башню. Он явно обрадовался. Солдаты натянули поводья, ускоряя бег лошадей.

Капитан обернулся к Бриджет:

— Вскоре мы будем под надежным кровом, госпожа. Бьюсь об заклад — и нашим пустым животам найдется чем поживиться. Родственники они и есть родственники, с какой бы стороны границы ни обитали.

— В самом деле, капитан Брюм. Не сомневаюсь, что вы правы.

Она ответила так, как должна была ответить, хотя бы и против собственной воли. Вынуждена была напомнить себе, что вскоре вступает в выгодный отцу брак, как и положено послушной дочери. Чувства к Керану она спрятала на самое дно сердца, куда никому не добраться. А ведь она его полюбила, к чему теперь отрицать. Это было как заразная болезнь. Именно так, как ее предостерегали — подобные нежные чувства очень опасны. Они проросли в ней, крепко укоренились в ее сердце. Помоги ей теперь Бог!

Они подъехали к башне. С громким лязгом цепей затворились ворота. Шотландский капитан смотрел на них со стены, в то время как его стражники взяли на изготовку туго натянутые луки. Наконечники стрел смотрели прямо на путников.

— Мы просим убежища для мисс Ньюбери, кузины вашей леди Элис. У нас письмо от ее отца! — крикнул капитан Брюм шотландцам.

— Тебе придется это доказать, англичанин, и не жди, что это так уж просто сделать. Эти стены выстроены как раз для того, чтобы держать вас, англичан, подальше отсюда!

— У меня есть письмо, и леди Элис узнает, что я говорю правду.

Шотландцы спустили ведро, куда капитан Брюм, согласно уговору, бросил письмо. Время, казалось, застыло на месте, пока они ждали. Что, если им откажут в гостеприимстве? Или убьют на месте? Но цепи вдруг заскрипели и прутья решетки ворот поползли вверх. Решетка поднялась полностью, и путники оказались лицом к лицу с сотней закованных в броню солдат, которые направили на них пики со стальными наконечниками. Вверху на стене стояли лучники. В дальнем конце двора щурила глаза Элис, рассматривая Бриджет. Узнав кузину, она кивнула, и резкий свисток прокатился по рядам солдат.

— Входите, англичане, но не делайте резких движений.

Капитан Брюм пробормотал что-то себе под нос, направляя коня вперед. Бриджет ехала следом, чувствуя на себе пристальные взгляды шотландцев.

— Бриджет? Ах, Бриджет! Как славно снова тебя видеть!

Элис махала ей рукой, стоя у входа в башню. Заскрипели цепи, опуская решетку ворот.

— Входи, Бриджет. Гроза начинается.

Что еще оставалось делать? К тому же Элис была права. Над головой собрались темные тучи. Хлестнул резкий порыв ветра, пронизывая до костей, — не спасал даже шерстяной плащ. На ее кузине было шотландское платье с накидкой, приколотой поверх плеч. В ней было трудно, разглядеть ту девочку, что провела с Бриджет много лет, сидя вместе с ней в классной.

— Идите же, госпожа. Теперь все будет хорошо. — Капитан Брюм уже спешился и протянул ей руку. Судя по блеску его глаз, у него гора свалилась с плеч. — Мы проведем здесь ночь и с первыми лучами продолжим путь.

До рассвета стены шотландской башни будут ей надежным убежищем. Неуверенными шагами Бриджет пошла навстречу родственнице. Ноги просто отказывались ей служить! Но Элис тепло улыбалась, подзывая к себе. В руке Элис держала письмо, которое капитан Брюм бросил на дно ведра. Восковая печать была сломлена. Но Элис прижимала письмо к груди как дорогую ее душе вещь. Ее глаза сияли.

— Идем со мной в дом, дорогая кузина. Я так рада, что ты приехала.

Крепко обняв Бриджет за талию, она с неожиданной энергией стала подталкивать ее к входу. Бриджет удивилась.

— Благодарю за гостеприимство, кузина.

— Ты, должно быть, проголодалась. Идем… идем же. Нужно поесть. Идем в дом.

Элис увлекла ее внутрь, подвела к лестнице, которая, очевидно, вела на верхние этажи башни. Сзади с грохотом затворились двери. Бриджет испуганно вскрикнула.

— Собирается гроза, Бриджет. Нужно закрывать ставни от дождя. Здесь, в Шотландии, дожди — сущее проклятие небес.

— Да, конечно.

Но два огромных шотландца встали по обе стороны двери. Вряд ли стража необходима для того, чтобы закрыть дверь от небесной стихии. В душу Бриджет начинало закрадываться подозрение, но делать было нечего.

Она вынуждена довериться родственнице.

День стал долгой чередой часов, когда все встречные приветливо улыбались Бриджет. Она провела верхом всю ночь, и ей становилось все труднее отдавать себе отчет в том, что происходит вокруг. Ее неудержимо клонило ко сну задолго до того, как Элис проводила ее в спальню на самом верху башни. Какая длинная туда вела лестница, ступенек не сосчитать. Но в спальне горел камин, и угли уже засыпали толстым слоем пепла, чтобы сохранить тепло на всю ночь. Бриджет рухнула в постель. Элис наблюдала за ней:

— Спи спокойно, кузина. На земле Барраса ты в безопасности.

— Спасибо тебе, кузина… Элис.

Губы едва шевелились, веки закрылись сами собой. Слабость одолела все мышцы тела. Как странно! Бриджет и раньше доводилось уставать. Но так, чтобы сила уходила из нее капля за каплей… Подозрение охватило было ее ум, но она мгновенно провалилась в сон. Во сне Бриджет видела Керана, он стоял так близко — руку протяни. Она отчаянно тянулась к нему, хотела дотронуться. Хотя бы кончиками пальцев, этого бы ей хватило. Но как она ни пыталась, ничего не выходило. Горькое чувство поражения наполнило ее душу, увлекая в кошмар, в котором она мучилась мыслью, что он лежит в постели с новой невестой. По щекам Бриджет текли слезы, и она комкала подушку, силясь сбросить оковы. Но Керан ускакал прочь с другой невестой, которая обвивала руками его шею.

Во сне сердце Бриджет разбилось.