Источник счастья

5

Блестящие украшения свисали гирляндами с потолка и по стенам. Дети обступили рождественскую елку, нижние ветки которой почти не были видны из-за коробочек, пакетиков и мешочков с подарками.

Присмотревшись, Гейбриел понял, что большинство детей — инвалиды. Одни опирались на костыли, другие сидели в специальных колясках, многие страдали болезнью Дауна. Дети протягивали к Гейбу руки и приветливо улыбались.

— Сейчас будем играть! — громко объявил Джон — Санта-Клаус.

В ответ раздался радостный гул. Девчушка лет пяти коснулась руки Гейба и, когда он посмотрел на нее, протянула тарелку с куском рождественского торта.

— Вам не досталось, — с беспокойством сказала она.

Гейбриел от души поблагодарил девочку и взял тарелку. Малышка продолжала напряженно наблюдать за ним, пока он не откусил кусочек торта и не уверил ее, что очень вкусно. Девчушка улыбнулась и, казалось, успокоилась.

Гейб повидал много профессиональных сиделок, которые исправно исполняли свои обязанности, но долго те задерживались, когда он становился невыносим. Нежное внимание ребенка тронуло его сердце. Гейбриел уже забыл, что забота может быть бесплатной.

Николь и ее помощники расставили стулья в кружок, подкатили коляски тех, кто не мог передвигаться самостоятельно, и попросили всех сесть. Соседями Гейба оказались Полли и маленький мальчик в кресле-каталке.

Началась игра. Санта-Клаус вручил большой пакет сидящему рядом с ним ребенку. Кто-то из взрослых начал играть на рояле, и малыш быстро передал пакет соседу, который отдал его дальше. Вдруг музыка прекратилась, и мальчик, в руках которого в этот момент находился пакет, начал срывать красную бумагу, под которой оказалась блестящая синяя бумага. Музыка вновь заиграла, и пришлось передать пакет дальше.

Боже мой! — подумал Гейб. Я играл в эту игру, когда был маленьким, но не вспоминал о ней многие годы. Пакет дошел до него, и он быстро передал его дальше. Вдруг музыка смолкла, и ребенок, у которого теперь был пакет, начал срывать обертку. Он не успел сорвать ее до конца, когда музыка опять заиграла.

Когда пауза наступила в следующий раз, пакет находился в руках Гейба. Он был смущен, не желая выигрывать приз, но пакет все еще был толстым, и он сделал вид, что старательно снимает обертку, а в это время дети, подбадривая его, кричали. Услышав музыку, Геллахер с облегчением передал пакет дальше и увидел, как стоящая неподалеку Николь пополам согнулась от смеха.

— Что в этом смешного? — крикнул ей Гейбриел.

— Ты.

Действительно смешно, вдруг понял он.

Гейб опять чуть не попался с пакетом, но ухитрился в последнюю минуту передать его соседу. Мальчик старался сорвать все обертки, но одна его рука плохо двигалась. Гейбриел пришел ему на помощь, крепко придержав пакет, и малыш сорвал несколько оберток. Но обертки оставались еще, когда музыка вновь заиграла. Изрядно похудевший пакет вновь пошел по кругу, а крики детей становились все громче и громче. С одной лишь оберткой он снова оказался в руках Гейба. На этот раз он успел сунуть в руки соседа пакет, и, когда ребенок сорвал последний клочок обертки, Гейб приветствовал его радостным криком.

Мальчику досталась книга о приключениях. По выражению его лица было видно, что за всю свою короткую жизнь он никогда раньше ничего не выигрывал. Гейбриел радовался вместе с ним, при этом вспоминая, когда в последний раз так хорошо себя чувствовал.

Это было восемь лет назад, когда девушка с темными глазами и нежными губами пообещала любить его вечно. Она, красавица, обладающая чудесным характером, могла выбрать любого мужчину, но выбрала его, и Геллахер чувствовал себя на седьмом небе от счастья. Они поженились бы, если бы не эта ужасная катастрофа…

Гейб посмотрел на Николь, окруженную детьми. Ее глаза лучились радостью и теплом. Он подумал: если бы только я больше верил в нее, то мы могли бы уже иметь собственных детей! Как же я был слеп, если не заметил своего счастья и прошел мимо.

После небольшого концерта пришло время раздачи подарков. Николь извлекала подарки из-под елки и передавала Санта-Клаусу, а тот читал написанные на пакетах имена. Каждый получивший подарок ребенок радостно кричал:

— Я как раз хотел это!

Гейбриел подошел к Николь.

— Откуда ты узнала, что они хотят? — прошептал он.

Она улыбнулась.

— Большинство этих малышей живут в больницах и сиротских домах. Воспитатели рассказали мне, о чем мечтают дети.

И такую женщину я, дурак, упустил, с досадой подумал Гейб. Николь могла принадлежать мне, а теперь из-за моего идиотизма улыбается Джону.

Никем не замеченный, Гейб тихонько покинул веселье и вернулся в библиотеку. Плотно прикрыв дверь, он постарался не вслушиваться в шум, но безуспешно. Душой он все еще находился там, ревниво наблюдая за бывшей возлюбленной. Он, который не имел права ревновать!

Выдержки хватило на полчаса, потом шум за дубовой дверью почти стих, и это оказалось хуже всего. Гейб украдкой вышел в холл и через открытые двери столовой заметил, что участники праздника, вернее, те, которых не сморил сон, уже пьют чай с конфетами.

Заметил он и кое-что еще. Санта-Клаус на цыпочках прокрался в холл, оглянулся и, удостоверившись, что поблизости никого нет, извлек из-под шубы веточку омелы и положил ее на полочку перед зеркалом. Гейба, который поспешно отступил в тень, Джон не увидел. Потом он пошел на кухню и вернулся с Николь.

Гейбриел яростно скрипнул зубами. Но здесь он был бессилен. Никто не мог помешать неизбежному, кроме самой Николь.

Хитрый Санта-Клаус, нежно держа девушку за руку, спросил:

— Я все сделал, как вы хотели?

— Все, — кивнула она. — Вы блестяще справились с ролью.

— В таком случае, — Санта-Клаус указал на омелу, — мне причитается вознаграждение.

Николь позволила запечатлеть на своих губах поцелуй. Но их объятия не были страстными. Девушка даже хихикнула и сказала, что борода делает ей щекотно, но ревнивый взгляд Гейбриела не заметил, что она отталкивает Джона. Гейб снова вернулся в библиотеку и, плотно закрыв дверь, раскаялся, что подслушивал.

Скоро раздался тихий стук, и, открыв, Гейб увидел на пороге Полли.

— За нами пришел автобус, — сообщила девочка. — Я не хотела уезжать, не попрощавшись.

— С тобой очень приятно побеседовать, — искренне сказал Гейб. — Надеюсь, мы еще встретимся.

— Может, в будущем году, на рождественском празднике? — предположила Полли.

— Да, возможно.

Гейб с порога комнаты наблюдал, как Полли и еще нескольких детей повели к ожидавшему их автобусу. В последнюю минуту девочка оглянулась и помахала рукой, а Гейбриел махнул ей в ответ.

— Жаль, что этим ребятишкам пришлось уехать так рано, — заметила подошедшая Николь. — Но им далеко добираться.

— Значит, праздник еще продолжается?

— Еще час, я думаю. Как ты?

— Нормально.

Кто-то позвал Николь, и она ушла. Ревнивые глаза Гейба без труда отыскали в столовой Джона, с упоением жующего торт. Молодой человек нежно посмотрел на Николь и послал ей воздушный поцелуй. Она в ответ весело махнула рукой.

В библиотеке зазвонил телефон. Гейб снял трубку и ответил женщине, которая представилась как миссис Хинкс.

— Мне нужен ветврач, — затараторила она. — Я звонила мистеру Карру, но он отправился по срочному вызову, и мне сказали, что я могу найти другого ветеринара по этому номеру.

— Правильно. Подождите минутку.

Что-то заставило его обратиться не к Николь, а к Джону.

— Боюсь, вам нужно ехать, — со скрытым злорадством сообщил Гейб. — Подойдите, пожалуйста, к телефону в библиотеке.

Джон, привыкший к подобным вызовам, безропотно отправился к телефону. Разговор был коротким. Гейб слышал, как Джон сказал:

— Хорошо. Я буду через полчаса. — Положив трубку, молодой человек стал снимать с себя костюм Санта-Клауса. — Мне нужно бежать. К черту эту бороду! Просто пытка носить ее. — Он ухмыльнулся от счастливого воспоминания.

— В самом деле? — сквозь зубы спросил Гейб, тоже вспомнивший, как Николь, когда Джон ее целовал, верещала, что борода щекочется.

— Вы не могли бы мне помочь? — Джон никак не мог избавиться от бороды.

— С удовольствием. — Гейб ухватился за искусственные седые космы и изо всех сил дернул.

— Ого! — Джон потер подбородок. — Челюсть ломать не обязательно.

— Простите, — неискренне извинился Гейб. — Могу я еще что-нибудь для вас сделать?

— Да! Уберите одежду Санта-Клауса в коробку и скажите Николь, что я уехал на вызов. Хорошо?

— Можете на меня положиться.

Гейб проводил Джона до дверей и, глядя, как тот отъезжает, стал размышлять о том, правильно ли поступил. Вообще-то Джон — старший ветеринар и должен, соответственно, больше работать. Но истина заключалась в том, что Гейбриел обрадовался случаю избавиться от почитателя Николь.

Неожиданно он услышал, как Николь говорит кому-то из детей:

— Не беспокойся. Ты можешь сейчас поговорить с Санта-Клаусом и объяснить, что ты хочешь. Я уверена, он обязательно…

У Гейба внутри все похолодело. Господи, что же я натворил! Как последний эгоист отослал Джона, ребенок будет разочарован, а Николь совершенно справедливо рассердится на меня за то, что я не ее подозвал к телефону, а Джона.

Двигаясь быстрее, чем когда-либо за последние восемь лет, Гейб пересек холл и скрылся в библиотеке. Для большей безопасности запер дверь. В следующую минуту он услышал, как Николь спрашивает:

— Кто-нибудь знает, куда пропал Санта-Клаус?

Гейб повертел в руках красно-белое одеяние Санта-Клауса. У него оказался тот же размер, что и у Джона. Геллахер натянул на себя костюм. Самым трудным оказалось нацепить бороду, но он и с этим справился. Затем Гейб надвинул колпак на самые глаза и, взглянув в зеркало над камином, убедился, что его нельзя узнать. Только после этого он отпер дверь.

За ней стояла Николь.

— Слава Богу, — обрадовалась она и, улыбаясь, схватила за руку.

Сердце Гейба отчаянно колотилось. Ее улыбка и прикосновение предназначались Джону, черт бы его побрал! Мнимый Санта-Клаус еще ниже наклонил голову.

— У нас проблема, — на ходу объясняла Николь. — Дело в том, что в последнюю минуту приехал малыш, у которого умер отец, а мать неожиданно забрали в больницу. Бобби очень плакал, и его тетка, зная, что на праздниках в «Вязах» всегда бывает Санта-Клаус, привела мальчика сюда. Но я оказалась непредусмотрительной — у меня нет для него подходящего подарка. Я вручила ему подарок из запасов, которые мы держим на всякий случай, но когда Бобби открыл пакет, там оказалась кукла. Мы должны сделать что-нибудь и поскорее. Вот он. — Она подошла к мальчику и погладила его по голове: — Бобби, я только что все объяснила Санта-Клаусу, и он обещал помочь нам.

Гейб кашлянул, стараясь выиграть время. Когда он заговорил, его голос звучал хрипло.

— Сейчас я подумаю, Бобби. — Он перебрал в уме все сказанное Николь. — Твоя мама в больнице? Ты видел ее?

— Да, вчера.

— Она чувствует себя лучше?

— Доктор сказал, что через месяц она вернется домой.

— Я рад. Печально, что она заболела перед Рождеством. Если неприятности случаются на Рождество, они всегда приобретают оттенок катастрофы. Не знаю, почему.

Бобби кивнул и с доверием посмотрел на Санта-Клауса. Это придало самозванцу смелости.

— Что бы ты хотел больше всего получить в подарок?

— Я люблю составлять картинки из множества кусочков, — осмелел Бобби. — Мама очень хорошо умеет составлять картинки-загадки. Мы всегда собираем их вместе.

Гейб почувствовал, как удача, наконец повернулась к нему лицом.

— Скажи, Бобби, ты когда-нибудь составлял картинку из восьми тысяч кусочков?

Глаза мальчика широко раскрылись, и он отрицательно покачал головой.

— Я подарю тебе такую картинку, и ты попробуешь сложить как можно больше кусочков сам, а когда мама вернется домой, вы сможете закончить игру вместе.

Бобби радостно закивал.

— Эта игра не совсем новая, — поспешно добавил Гейбриел, — потому что в свое время я тоже любил в нее играть. Когда был молодым Санта-Клаусом. Подожди меня здесь.

Он надеялся, что Николь займется мальчиком и не обратит внимания, что Санта-Клаус вдруг захромал. Однако Николь, провожала его таким взглядом, будто увидела привидение.

Неожиданно до Гейба дошло, что он может не выполнить обещание. Большая часть вещей все еще оставалась не распакованной, и поэтому придется действовать наугад. К счастью, поиски заняли всего минут десять. Он не лгал, когда говорил Бобби, что всю жизнь любил всякие головоломки, а во время болезни — особенно.

Игра действительно находилась в хорошем состоянии: крышка без царапин, с яркой картинкой, на которой нарисованы машины, спешащие к финишу под крики толпы болельщиков. Схватив игру, Геллахер поспешил в холл.

Дети уже покидали его дом, бережно прижимая к груди подарки Санта-Клауса. Гейб помахал на прощание счастливым малышам и поспешил к Бобби. Он нашел мальчика восторженно разглядывающим нарядную елку. Гейб выключил люстру, оставив гореть только елочные лампочки и несколько бра на стенах. Ему показалось, что полумрак придаст обстановке сказочный рождественский оттенок.

Когда Санта-Клаус протянул ребенку подарок, Бобби открыл рот от изумления.

— Это невероятно, — выдохнул он, рассматривая рисунок на крышке коробки. — Какая замечательная картинка!

— Поэтому она мне всегда и нравилась, — согласился Гейб.

— Хорошо, что она такая сложная. Пока я ее соберу, пройдет много времени.

На минуту Гейб вышел из роли Санта-Клауса.

— Обещаю, что все части мозаики целы. Я всегда выбрасывал игру, если недоставало кусочков.

— Выбрасывали? — повторил ошеломленный Бобби. — Из-за одного кусочка?

— Если нет комплекта, игра теряет смысл, — пояснил Гейб. Что-то в глазах мальчика заставило его добавить более мягко: — Ты не согласен?

— Мои игры как друзья, — серьезно объяснил Бобби. — Я не могу выбросить их только потому, что им чего-то недостает. Я имею в виду, вам же не надоедают из-за этого люди?

Как мало мальчик знает мир, если верит, что люди прощают друг другу недостатки, подумал Гейбриел.

Скромно одетая женщина тихо вошла в комнату. Это была тетушка, у которой временно жил Бобби, пока его мать лежала в больнице. Гейб снова вошел в роль Санта-Клауса и радушно проводил последних гостей до парадной двери. Бобби обеими руками держал подарок, будто самую драгоценную в мире вещь, и, даже оказавшись за воротами, оглядывался, проверяя, смотрит ли ему вслед добрый седобородый дедушка.