Измена. Найди меня (СИ)

Глава 3. Привет, Андрей

За воротами посигналили. Ника выбежала из дома, крикнув, что это к ней. Мы с мамой давно сменили тему и болтали о мелочах.

— Дарина, а тут не только ко мне, — крикнула Ника с порога и уже тише добавила: — Ну что стоишь, разувайся и проходи, чувствуй себя как дома, но не забывай, что в гостях. Кофе будешь?

Я вышла в коридор и увидела Андрея.

— Привет. Почему не позвонил, что-то случилось?

— Тебе позвонить невозможно, телефон отключён, поэтому я посигналил, а Ника не дала ждать в машине, — Андрей улыбнулся. — Ты почему ещё не готова? Не думаю, что в халате будет удобно меня обыгрывать. Дарина, забыла? Мы договаривались на семь, уже без пяти.

Чёрт. Я и правда забыла. Перед разговором с мамой выключила телефон, а потом контроль времени вообще отрубился. Нехорошо получилось. И я совсем не была готова к его появлению у родителей. Ника, будто прочитав мои мысли, обратилась к Андрею:

— Не могла же я позволить тебе сидеть в машине и ждать, пока моя горе-сестричка приведёт себя в порядок. Ты только посмотри на неё. Мало того что в моём халате, так ещё и лицо такое, будто вся родня села в один автобус и взорвалась, а потом выяснилось, что никто не застрахован, и теперь ей придётся всех хоронить за свой счёт.

Я в ужасе посмотрела на Нику, Андрей, кажется, тоже опешил, но у неё было такое невинное выражение лица, что мы расхохотались, а она продолжила, обращаясь уже ко мне:

— Дара, потом посмеёшься, тебя ведь ждут. Дуй наверх, собирайся уже. На всё про всё пятнадцать минут. Отсчёт пошёл. Андрей, ты меня заодно в город подбросишь?

Я ушла. Знала, что сестра найдёт, чем развлечь гостя. Поднялась в её комнату и попала в шмоточный бутик во время распродажи, а не в спальню девочки. Она нисколько не изменилась. Как и в детстве, если Ника куда-то собиралась, её гардероб перемещался из шкафа на кресло и кровать, на место возвращался, только когда домой возвращалась хозяйка. И не факт, что в тот же день. По традиции тряпки снова валялись повсюду. Мои джинсы не высохли, пришлось взять у сестры: хорошо, что один размер носили. Я открыла шкаф и в очередной раз удивилась, насколько совпадали наши вкусы, несмотря на разницу в характерах: тот же стиль, те же расцветки.

Натянула голубые джинсы, свою кофточку, расчесала волосы и, захватив сумку, спустилась. В гостиной никого. Я прислушалась к голосам: они доносились из папиного кабинета-библиотеки. Неслыханный случай, чтобы дорогой папуля впустил в свою святая святых незнакомого человека. Либо Андрей сообщил ему что-то невероятное и важное, либо мой папа изменил незыблемым принципам. Я остановилась, чтобы включить мобильник.

Массивная дверь была приоткрыта, и я невольно услышала разговор, точнее, подслушала.

— Смотри, Андрюха, знаю я вас молодых, горячих. Если в отца пошёл, то тем более. Не хочу тебя обидеть, просто один раз услышь и навсегда запомни, больше к этому разговору не вернёмся. Жена и Дарина с Вероникой — моё всё, кем я по-настоящему дорожу. Они составляют смысл и радость моей жизни. Деньги — это отчеканенная свобода, закончатся — ещё начеканю. Способов и вариантов масса, и я не в том возрасте, чтобы о финансах беспокоиться. Зелень, сам знаешь, дело наживное. А вот за девочек моих готов на многое. Ты не подумай, я не тиран, в их личную жизнь особо не лезу. Пусть сами хлебают, что кашеварят. Но если кто серьёзно обидит, боюсь, не стерплю, характер такой. Да что тебе говорить: твой-то отец потемпераментней меня будет. Насколько на расстоянии могу судить, он не изменился, наоборот, укрепился в своих позициях. Иринка всегда говорила, голова у нас дурная. Может, она и права, но я своих принципов не меняю, на том и стою. Обязан был предупредить, чтобы потом чего не вышло, я своих дочерей хорошо знаю, ловко с ума сводят, чертовки. А ты к кому из них приехал?

— Да ладно тебе, Жора, — вмешалась мама. — Ты, Андрюшенька, правда, не обижайся. Просто мы беспокоимся. Дариночке сейчас очень тяжело, период трудный, и ей совершенно ни к чему новые переживания. Если бы не это, не докучали бы такими разговорами, а так… Ты уж за ними приглядывай, а то слетаются всякие стервятники, да и Артур, думаю, попытается вернуть Дарину. Как бы чего не случилось. Я еле отговорила Жору от «ласкового» разговора с ним.

— Я вам обещаю, что не стану причиной разочарования ваших дочерей. А в обиду себя, — Андрей, кажется, усмехнулся, — я уверен, они и сами никому не дадут. Наблюдал уже их лихую систему защиты. Напрасно волнуетесь. Это бедных парней, кто ко двору не пришёлся, защищать надо. Дочки у вас амазонки.

— Это ты верно подметил, уж что есть, то есть! — довольным тоном, который я знала отлично, ответил Андрею папа.

Мило и смешно. Родители всегда хотели оградить нас от любых внешних раздражителей — будь то дворовая собака или соседский мальчишка. Но детство давно прошло, девочки выросли, хотя для них мы остались маленькими дочурками.

Ника застукала меня с поличным, подошла с подносом с тремя чашками кофе.

— Что за игры в разведчиц? Я, конечно, всё понимаю, но тебе не жаль Андрея? Наши «милые ребятки» там до смерти замаринуют его нравоучениями и рекомендациями.

— Фу, напугала. Вечно ты со своими шуточками. Я случайно услышала разговор и задержалась буквально на минутку, телефон включить. Ника, откуда папа его знает? Я ничего понять не могу.

— Сама не в курсе. Так, у меня руки устали поднос держать. Пошли скорее, пока не поздно, а то Андрей вот-вот в окно прыгнет, и пиши пропало мне с вами на халяву в город уехать, а тебе в бильярд поиграть.

Мы зашли внутрь и увидели на лице Андрея облегчение.

— Нет, вы только посмотрите на них. Мы кофе заждались, а они хихикают, — запричитала мама. Она встала с дивана, на котором я в детстве любила валяться с книгой, поправила одну из картин на стене. Было заметно, как мама волновалась, когда забрала у Ники поднос. — Похоже, мы зря с отцом объясняли, что вам сейчас тяжело. Со стороны и не скажешь.

После этой тирады с придыханием она поставила поднос на стол и подала чашки Андрею и папе. Да, мамуля кого хочешь могла научить манерам. Если её слова воспринимать серьёзно, то запросто можно стать кладезем премудростей и целомудренности. Поэтому мы всегда слушали её вполуха, хотя она во многом была примером. После ужасной трагедии с папиными родителями мама многое переосмыслила. Она рассказывала, что уже тогда задумала, а через несколько лет исполнила — стала спонсором в доме малютки. Вошла в попечительский совет, начала делать регулярные пожертвования в храм и потихоньку наполнять дом иконами. Но чаще мы относились к её речам с лёгкой иронией. Андрей быстро выпил кофе и с мольбой в глазах обратился ко мне:

— Дарина, может, поедем? Нам в бильярдной до полдевятого стол забронировали. Веронике тоже в город надо.

— Я давно готова, поехали.

Андрей поблагодарил родителей за гостеприимство. Сказал много приятных слов о папиной коллекции книг и маминых картинах, на прощанье поцеловал ей руку, отцу досталось рукопожатие. Уже на выходе папа крикнул:

— Отцу передай привет, пусть скорее приезжает. Сто лет его не видел, буду рад встрече… — и уже себе, потише, но я услышала, — …со старым другом. Не верится, что снова увидимся.

— Да, конечно, дядя Жора, обязательно передам. Ирина Анатольевна, ещё раз спасибо за всё, рад знакомству. До встречи! — Андрей, усадив нас, сел в машину и, злорадно улыбаясь, проговорил: — Девочки, теперь я в полном вашем распоряжении. Я разве что кровью не расписался за вашу безопасность, пока буду рядом. Так что слушайте приказ: веселиться на все сто, делать всё, что пожелаете, но не забывать советоваться с рассудком и здравым смыслом, о’кей?

— О’кей! — мы с Никой ответили в один голос. Настроение пошло на подъём. Мы вовсю улыбались нашему секьюрити и театрально хлопали в ладоши. Посёлок остался позади.

— А если серьёзно, откуда ты знаешь нашего отца и почему называешь его «дядя Жора»? Он почти для всех Георгий Николаевич. И вообще, кто твой отец?

— Отвечать по порядку? — Андрей стал серьёзным.

— Да, со всеми подробностями.

— О’кей. Наши отцы действительно знакомы, даже больше, их многое связывало в прошлом, но потом пути разошлись. Ваш женился и занялся строительством. Мой тоже женился, но продолжил зарабатывать криминалом. — Андрей посмотрел на нас в зеркало, но мы молча слушали, и он продолжил: — Попал за решётку на семь лет, но негодяем не стал. Наоборот, укрепил свой моральный кодекс. Короче, он освободился уважаемым человеком, а через год сел на второй срок. Отмотав ещё два с небольшим, вышел серьёзным авторитетом. Ему предлагали короноваться, но он наотрез отказался. Своим пояснил, что крови на его руках больше не будет, вопросы решать будет деньгами либо отступать. После второй ходки отец занялся бизнесом и благотворительностью. С матерью они развелись через год после моего рождения. Я рос с отчимом, но всегда знал, кто мой настоящий отец. Благодаря ему мы никогда не нуждались в деньгах. Он оплатил репетиторов, учебу в МГУ, стажировку в Штатах. Дал денег на стартовый капитал, на котором я и раскрутился. — Андрей снова глянул на нас в зеркало. — Об отце я могу долго говорить, давайте в другой раз, не хочу вас грузить.

— Ну уж нет, продолжай, — Ника сжала мою руку.

— Да, расскажи, что можешь. Твой отец так близок папе. — У меня забилось сердце, хотелось, чтобы дорога не заканчивалась и Андрей не замолкал.

— Как хотите, я только рад. Сейчас вам рассказываю и сам понимаю, что всё, что в жизни имею, появилось благодаря отцу. Всем ему обязан. Они с отчимом разные люди. Дядю Славу так и не назвал отцом. Он мужик неплохой, окончил консерваторию, сам из дворянского рода, чтит традиции семьи. По словам матери — несёт духовное наследие именитых предков. Про таких говорят: генофонд нации. Он старался, помогал матери меня воспитывать, есть доля его морального вклада в меня, не спорю. Но всё же кушали мы всегда на деньги отца, которые он пачками без счёта отдавал матери на меня. Я рано уяснил, что богатый внутренний мир — это прекрасно, но без надёжного счёта далеко не уедешь. Отец иногда упоминает советские времена и перестройку, которые прошагал с вашими родителями. Всегда говорит о Георгии Николаевиче с теплом, типа: «Жорка был умнее, поэтому сейчас иностранным словом бизнесмен зовётся, а я так, жулик, полукриминальный представитель предпринимателей». Они хоть и не виделись много лет, но периодически созваниваются. Отца вашего я зову дядь Жорой с детства. Мать говорит, что если бы мой отец вслед за вашим из криминала ушёл, то она бы с ним ни за что не развелась. А так, мол, за меня переживала, за будущее. До сих пор его любит, но ещё тогда решила, что не сможет от свиданки до свиданки жить, боялась, что пойду по его стопам. Вот, вся история. Рассказал с подробностями. Вероника, тебя куда везти?

Мы с сестрой слушали, не перебивая. Я жадно хватала каждую деталь, а сама испытывала шок. Неужели так бывает? Получается, Андрей сын легендарного для меня человека, известного как Князь. В нашем доме это имя было неприкосновенным. Алик, так зовут отца Андрея, был папиным и маминым одногруппником, потом свидетелем на их свадьбе. Они дружили. Потом у Алика потекла хулиганско-бандитская жизнь, об этом папа редко при нас говорил, но Князь не пропал из его воспоминаний. Недавно смотрели фильм «Бригада», и папа обмолвился: «Вот так и мы с Князьком начинали». А потом, как и сказал Андрей, их пути разошлись. Причиной этому невольно стала я. Эту историю у нас в семье хорошо знали.

Группировка Князя имела высокий авторитет. Полюбовно уладить очередной передел территорий не удалось, началась война. Князь и папа оказались в самой гуще событий. Мама с ужасом вспоминает те дни. С тех пор она постоянно красила волосы, потому что тогда сильно поседела. Когда обстановка накалилась до предела, она была на седьмом месяце, ждала меня. Жертвами разборок стали папины родители. Машина взорвалась вместе с ними прямо во дворе дома. Спасти никого не удалось, взрыв был слишком сильный. Мама выбежала на улицу и потеряла сознание, очнулась в больнице. Начались преждевременные роды. Меня ждали в августе, и врачи прямым текстом говорили, что ребёнок родится мёртвым либо проблемным. Они собирались спасать только мать, но её состояние казалось пугающе безнадёжным: нервы были на пределе от постоянного ожидания беды — не лучший фон для рождения ребёнка. Папа говорил, что мама и так посерела на глазах, ссутулилась, а после взрыва на неё вообще было больно смотреть.

Именно тогда, услышав приговор врачей, отец поклялся, что если мама сможет бороться и выживет, то он уйдёт из криминала. Чудо произошло. Мама не просто выжила, она ещё и меня родила вполне здоровую для недоношенного ребёнка. Врачи разводили руками. Ещё бы: ребёнок в такой ситуации обычно не выживает либо рождается с серьёзным набором проблем. Я, видимо, ещё в утробе матери научилась цепляться за жизнь, не сдаваться, бороться во что бы то ни стало. Так мама потребовала от отца отказаться от мести. Моё рождение сочли Божьим даром, потому и назвали Дариной. Отец выполнил просьбу, хоть и было непросто.

Уже потом мама рассказывала, как он рыдал в больничном коридоре, рядом с ним стоял Алик. Папа благодарил Бога и врачей за моё появление на свет. Бабушка с дедушкой погибли, а я родилась в тот же день. Алик понял и принял папин выход из общих дел и переезд в другой город. Он не скрывал, что нелегко будет смириться с разлукой с братом — так прямо и говорил. Понимал, что раз я родилась вопреки «точным» прогнозам врачей, значит, кому-то «там» было нужно, чтобы отец отказался от прежней жизни, а мама могла спокойно жить дальше, в заботах о семье и детях.

Дальше Князь пошёл один. Отомстил за смерть папиных родителей. Может быть, и жестоко, но, по-моему, справедливо. Папа занялся строительством коттеджей и загородных домов. Тогда это течение только начиналось — крайности девяностых: у одних щи пустые, у других бриллианты мелкие. Из одинаково пёстрых обоев в одинаково-разные евроремонты. Папа уловил, от чего устали люди и к чему стремились. Поначалу было тяжело, он держался на небольших капиталовложениях, но упрямо верил, что, если настойчиво бить в одну точку, он стену проломит. И она поддалась.

Первая прибыль была совсем маленькой, но родители радовались как дети. Я представляла, как мама плакала и крестилась перед иконами, поверив, что всё налаживается. Папа мог законным способом зарабатывать, и тревога постепенно рассеивалась. Они уже ждали Нику, мне было почти два. Путь становления занял годы. Отец говорил мне, когда случались досадные провалы в школе и, позже, в модельной карьере, что «чемпион в жизни не тот, кто прибегает к финишу первым, а тот, кто, спотыкаясь или падая, обязательно встанет и снова, с изодранными коленями, побежит к заветной черте. Раз уж ты родилась в олимпийское лето, то не можешь себе позволить слабохарактерность». Так они с мамой и добежали до всего, что имеют, заодно воспитали нас с сестрой.

А Алик… Этому не было объяснения, но я всю жизнь чуть ли не боготворила его, точнее, его образ, созданный по фотографиям и рассказам отца. Он был моим неидеальным идеалом и таким оставался. Волевым, решительным, со стальной хваткой. Хладнокровным, но при этом справедливым, по-своему красивым. Именно таким я его себе представляла. Почти так же, только другими словами, его описывали журналисты. Робин Гуд и Крёстный отец в одном лице. Кто бы мог подумать, что дядя Алик окажется отцом Андрея. Вот почему мне не давала покоя его внешность: он напоминал Алика на юношеских фотографиях родителей. Только Андрей обладал более аристократичными, даже кинематографичными чертами и тонким телосложением, доставшимся наверняка от матери. Стало понятно, откуда акцент: трёхлетняя стажировка в Америке не прошла бесследно. Эдакий Киану Ривз русского засола.

Да уж. Всю эту новостную громаду мне было сложно переварить разом. Какое-то дешёвое индийское кино получалось. Видимо, моё внутреннее состояние отразилось на лице, потому что Андрей, повернувшись, спросил:

— Дарина, тебе плохо? У тебя руки ледяные и сама застыла — ты вообще слышишь меня?

— Да. Прости, я в порядке. Давление, наверно, снова понизилось, со мной такое иногда случается. Сейчас пройдёт. А что, я надолго выключилась? Где Ника?

— Ну ты даёшь. Мы её минут двадцать назад высадили, она к подруге с ночёвкой пошла. Я, видимо, сказал что-то лишнее: она молчала всю дорогу, как и ты. Я всего лишь пересказал историю, которую вы наверняка знаете от родителей. Как отцы дружили, как ты родилась. Мне отец когда об этом рассказывал, я видел, насколько ему было непросто. Кажется, он тебя любит, хоть ты и не его дочь, да и видел тебя всего пару месяцев куклой в пелёнках.

— Я тебя не слышала, но то же самое вспоминала. Знаешь, никак не могу поверить, что Алик твой… Мистика какая-то. Я с детства запомнила его образ, только он был для меня каким-то недосягаемым, вроде бы родной в семье человек, а столько вокруг него недосказанности. Ты понимаешь меня? Слушай, что там сегодня папа про дела какие-то говорил и приезд сюда? Неужели я правда увижу дядю Алика?

Андрей засмеялся, потому что я задавала вопросы без остановки.

— Ты всё? Уже могу отвечать?

— Угу.

— Я не случайно приехал. Есть отличная идея. Меня отец к твоему отправил посоветоваться, чтобы людей нужных порекомендовал. Я же не знал, что Георгий Николаевич Домгальский твой отец. Не планировал сразу ему звонить, хотел сначала город посмотреть, почву прощупать. А вчера вообще тебя встретил, в глаза твои колдовские заглянул. — Возникло напряжение, я физически ощутила наэлектризованность Андрея. — Странно, вы с сестрой похожи и одновременно такие разные. Я сегодня, поверь, не хотел из машины выходить, неудобно как-то, но Ника доказала, что добивается своего. — Андрей, наконец, отвел взгляд и улыбнулся. Он определённо мог бы сняться в кино, в роли героя-любовника. Я слушала и наблюдала за ним, а он продолжал: — Ты теперь представляешь, как я удивился, когда твой отец вошёл в гостиную? Сначала подумал, что обознался, я же видел только старые фото. Про тебя почти не знал ничего, кроме того, как появилась на свет. Ни фото, ни полного имени. Отец к тебе реально по-особому относится. Ты для него вроде талисмана, который никому не показывают.

Здесь у меня в сердце ухнуло. Андрей не подозревал, какие струны задел, пока говорил. Я слушала, но уже не наблюдала. Мне стало жарко.

— Согласна, забавно вышло. И странно одновременно…

— Это точно. Ника сегодня представила вашего отца, и я как понял, чьи вы дочери, — Андрей снова улыбнулся своей геройлюбовнической улыбкой. — Дядь Жора тоже на меня странно косился, стопудово изучал. Так, я отвлёкся. Что там? Проект долгосрочный, перспектива прибыли приличная, нужна серьёзная крыша. Легальная, но со свободными руками. Так что через пару-тройку дней отец сам приедет. Как раз сейчас закрывает срочные дела. Обычно доверенных людей посылает на новые проекты, но тут другое дело. Он всегда говорил, что хочет провести остаток жизни с близкими людьми. Что-то мне подсказывает, что говорил и о вашей семье. Когда увидит, в какую красавицу ты превратилась… — Андрей замолчал, глядя мне в глаза.

— Да уж, прямо кино и немцы. Слушай, к чёрту бильярдную, совсем не игровой настрой. Поехали ко мне, покажу фотки твоего отца — я их почти все из семейного альбома перетаскала. Только сначала надо в аптеку и магазин, а то у меня в холодильнике мышь трижды повесилась.

— Эм-м, я-то не против, а это удобно?

— Не смеши. Мы с тобой оказывается почти родня. Неудобно, когда дети на соседа похожи. Тоже мне, воспитанный какой. Я тебя с дружеским визитом приглашаю, а не постель на удобство проверять.

— Сори, дал маху. Командуй, где магазин и аптека?

Купив всё необходимое, мы подъехали к дому. Я сразу увидела около подъезда свою машину, вернее, бывшую свою. На ней мог приехать только один человек, и его я хотела видеть меньше всего. Но делать было нечего: «се ля ви ма шери», как говорится.

— Андрей, ты видишь ту чёрную иномарку?

— Вижу. Лексус. Классная тачка, но я мерс предпочитаю.

— Я не о предпочтениях, это моя машина. Была. Вчера я её вернула. Не хочу оставлять такие подарки. Так вот, уверена, что на ней приехал Артур, и похоже, тебе придётся стать свидетелем неприятной сцены. Держи ключи от квартиры, сам откроешь. Я скоро приду, только скажу пару слов на прощанье, а то смысл записки, видимо, не дошёл.

— Нет. Дарина. Не обижайся, но я не уйду, — сказал Андрей спокойным, не терпящим возражений тоном. — Тем более обещал твоим родителям, что буду рядом. Чесслово, постою в сторонке и помолчу по мере возможности. И вообще, хочу увидеть, кто мог стать мужем принцессы. Как ты сказала, мы почти родня.

— Ладно, бери пакеты.

Спорить не хотелось. Мы вышли из машины и направились к подъезду. Артур выскочил из лексуса почти сразу.

— Здравствуй, Дарьяночка, нам нужно поговорить.

— Нужно? Лично мне всё понятно. Я написала в записке, ты её читал?

— Читал. Дарин, ты неправильно поняла ситуацию, не торопись рубить. Понимаю — эмоции, усталость, стресс. Но нельзя же из-за минутной слабости отменять свадьбу и перечёркивать столько лет? Дарина, котёнок, я виноват. Осознаю. Дай шанс всё исправить. Клянусь, всё будет по-другому. — Артур через меня посмотрел на Андрея. — Кто это с тобой?

— Не важно. Со вчерашнего дня моя жизнь тебя не касается. Зря ты насчёт моего решения. Может быть, я и быстро его приняла, но менять не собираюсь. Зато у тебя было три года, чтобы понять меня. Только что ты сделал? Класс, променял отношения на минутную слабость. Или часовую — уж не знаю какую. Что здесь ты собираешься исправлять? Тебе больше нет доверия. Какая свадьба и семья? Ты о чём? Я всё предельно ясно написала и сейчас повторила. Дай пройти, Артур. Я устала и хочу отдохнуть. Прощай.

Он пальцами монотонно отстукивал по капоту и рассматривал меня сверху вниз и обратно — терпеть не могла эту его привычку. Мы с Андреем пошли к подъезду и услышали вдогонку:

— Уж не с этим ли ты отдыхать собралась? Дарина, не делай глупости. Пожалеешь ведь.

Андрей меня опередил. Он развернулся с пакетами, спокойно, в уже знакомой мне манере. Не вовремя, но я разглядывала его, и мне нравилась эта уверенность. Суетливость Артура только подчёркивала её на контрасте.

— Меня зовут Андрей. Руку не подаю, не считаю нужным. Артур, у меня нет желания вмешиваться в ваш разговор, но раз ты сам обратился. Тебе ответили. Что непонятно? Навязываться дальше смысла не вижу. Пойдём, Дар…

— Тебя здесь точно не спрашивали, уважаемый, — Артур сделал шаг к Андрею.

Тот уже поставил пакеты на землю, и мне пришлось вмешаться: конфликт накалялся.

— Андрей — сын друга моего отца. Не стоит здесь искать второе дно, это скорее про тебя. Я сейчас ухожу, а ты больше меня не трогаешь, ок? И, Артур… не пожалею. Разговор окончен. Надеюсь, ты всё умно рассудишь и не будешь копать там, где высохло.

Мы зашли в подъезд, а Артур остался стоять во дворе. Я надеялась, что дойдёт наконец. Невозможно склеить разбитую чашу — трещины всё равно остаются, а тут ещё и мерзкий налёт на стенках. Фу, даже названия вспоминать противно.

— Кофе, чай? — спросила Андрея, разгружая пакеты. — Слушай, может быть, ты голодный? Предлагаю пиццу заказать или что-нибудь быстренько приготовить.

— Давай пиццу. А пиво есть?

— У меня пустой бар. Я только заехала, ещё не обжилась. Было, правда, мартини, но его вчера допила алкоголичка-истеричка, в гордом одиночестве. Пиво могут вместе с пиццей привезти. Диктуй, сколько и какого. — Я набрала номер доставки и передала трубку Андрею, заметив, как он усмехается, разглядывая меня.

Холодильник заполнился на треть и уже не выглядел стерильно-одиноким. Пришла очередь лекарств. Блин, полтора месяца без мартини и без шампанского. И так на душе кошки скребли, а тут ещё и выпивать не могла, засада. Я даже на запрет интимной жизни спокойнее отреагировала, тем более в мои планы скорая смена партнёра не входила. Чёрт бы тебя побрал, Артур.

С этими мыслями я заглотила сразу три таблетки, как Вера Александровна расписала. Одна из них выводила из печени токсины, которые возникали из-за двух других. Одно место лечим, другое калечим.

Я убрала пакет с лекарствами в шкаф и присоединилась к Андрею в гостиной. Он сидел на диване и щёлкал пультом, быстро пробегая по каналам.

— Воскресенье — и ничего хорошего, — возмутился на словах Андрей, но лицо его выражало явное удовольствие.

— Дай сюда, пенсионер. — Я выхватила пульт и настроила тарелку НТВ на свой любимый Fashion TV. — Кина не будет, а тут на канале музыка и картинка фоном, если не против. Меня он успокаивает.

— Ну что ещё может смотреть фотомодель? — Андрей вскочил с дивана и прошёл к двери и обратно, выкидывая колени и плечи вперёд, от чего свободно болтались руки. А глаза-то как закатил. С его высоким ростом и худобой получилось уморительно. Я расхохоталась и показала свои варианты проходок.

— Вот как нужно. — Андрей присел, а я продолжала: — Подбородок поднят, плечи расправлены, спина прямая, корпус тела слегка наклонён назад, походка от бедра. И пошла с улыбкой. Но тебя мне не перещеголять, модель Андрей. — Я снова расхохоталась.

— Дарина, ты, правда, очень красивая. Я много приятных девушек видел, но ты особенная. От тебя веет уверенностью и за бильярдным столом, и в походке, и в словах. Пластика кошки.

— Снова кошка? Хорошо, хоть не картошка.

— Нет, пожалуй, не кошка, и не картошка. Грация молодой пантеры. И твои глаза. Они необыкновенные, — Андрей внимательно меня изучал, пришлось прервать свой «показ». — Завораживают. Ты одним только прямым, открытым взглядом разжигаешь желание в мужчинах и прекрасно знаешь об этом. Прости, если я слишком откровенно выражаюсь.

— Можешь не извиняться, не в первый раз подобное слышу. За комплимент и сравнение с пантерой спасибо, приятно.

— Слушай, у тебя наверняка есть фотографии из агентства. Можно посмотреть?

— Конечно, этого добра хватает, и обещала показать фото с твоим отцом.

Я достала альбом своих юношеских фотографий. Несколько страниц там заняли снимки с Аликом и родителями. Следом вытащила упитанную коробку со всевозможными портфолио и фотосетами.

— Держи. Здесь до утра хватит, но сначала эти, — я протянула альбом, открытый на странице с Аликом. — Никого не узнаешь? Мне кажется, он и сейчас такой же… Расскажи ещё что-нибудь об отце.

— Нашла тему для разговора. Ты о нём и сама много чего слышала от родителей, а большее, не уверен, что я должен рассказывать. И потом, я тоже из девяностых мало что знаю, отец не раскрывал тех страниц биографии. Я сразу после школы уехал. Сначала в Москву на пять лет, потом в Штаты на трёхлетнюю стажировку. Вернулся полтора года назад, стал ближе общаться с отцом, вникать в его коммерческие дела. Одно могу сказать точно — это самый близкий мне человек. Что бы ни случилось, выслушает и поможет, в силу возможностей и понимания справедливости. Восхищаюсь им. Если бы он интересовался политикой, при другой биографии далеко бы пошёл. Он серьёзный шахматист, только на поле жизни. Пацаны с ним в любую авантюру готовы влезть, оно и понятно. Отец для каждого много сделал. Теперь все на квартирах и машинах, у многих семьи, обустроили гнёзда, за ум взялись. Раньше дворовой шпаной были. Гера вообще без раздумий за отца любому шею свернёт, родным его считает. Отец его пацанёнком прямо с крыльца детдома забрал, когда реконструкцией занимался. Сначала водителем сделал, потом приобщил к делам. Сейчас больше Геры об отце, походу, никто не знает. Все в курсе, что он правая рука Князя, и многие, кто ищут к нему подход, сначала обращаются к Гере. Да что говорить, сама скоро познакомишься, увидишь, что к чему. Ты мне лучше скажи, где это снято? — Андрей протянул чёрно-белое фото. Я поставила на столик пакет с заказом, как раз привезли.

— Это Бали. В нашем агентстве делали фотовыставку о загранпоездках моделей. Мои снимки тогда заняли первое место.

— А это откуда? Если не ошибаюсь, Ибица? — показал следующий снимок.

— Не ошибаешься.

— И здесь ты на себя не похожа, такая женщина-вамп! Прямо дух захватывает, — пошёл в ход ещё один кадр.

— Это в студии в Москве перед конкурсом «Краса России». — Далеко не как женщина-вамп я откусывала сырную пиццу. Мы с Андреем уже вовсю её поедали.

— А ты чего пиво не пьёшь? Я на двоих заказал. Или ты исключительно вермуты предпочитаешь? — спросил он, глядя на стакан колы в моей руке.

— Нет, не исключительно. Мартини, шампанское люблю, красное сухое в редких случаях. А пиво моделям нельзя, но «Миллер» иногда могу.

— Так бери.

— Мне пока нельзя алкоголь, таблетки принимаю. Поэтому на ближайшие месяц-полтора в завязке.

— Ну во-от! — Андрей откинулся на диван и отложил альбом. — Знал бы, и себе бы не заказывал. Что за таблетки?

— Да так, ничего серьёзного, — ну вот и полетели вопросы-расспросы, но я не собиралась вдаваться в подробности, — лёгкая побочка, скоро всё наладится.

Андрей продолжал расспрашивать, рассматривая фотографии. Нечасто мужчины ведут себя так внимательно, Артуру терпения бы не хватило. И всё-таки мне удалось отвлечься. Я окунулась в воспоминания и с удовольствием рассказывала байки о модельном прошлом под аккомпанемент красоток, вышагивающих на экране фэшн ТВ. Андрей делился своими студенческими из МГУ и американской трёхлетки. Я ещё не пересекала океан и с удовольствием «рассматривала» Штаты его глазами.

— Первый час. Ничего себе время пролетело, правда?

— Я привык к такому режиму. Днём дела, работа, освобождаюсь после восьми. Еду сначала куда-нибудь поужинать, потом в бильярдную. Бывает, что только утром заканчиваю. Когда фартит у стола, то ничего вокруг не замечаешь.

— Да, это чувство мне хорошо знакомо. Иногда кажется, что все замерли, и какое-то время ты полностью концентрируешься на ударе. Я на полном серьёзе начинаю считать кий продолжением руки. Отключаюсь от посторонних звуков. В такие моменты существуют только расчёт, шар и луза, которые наметила. Мысленно проводишь лучик. Удар. Можно доставать шар и убирать на полку. Вообще бильярд динамичная и совершенно не скучная игра, как некоторые считают. Её запросто можно ставить в один ряд со многими видами спорта. Есть в ней благородство, шарм, хотя сейчас кого только ни встретишь в бильярдных. Уверена, ты так же считаешь.

— Абсолютно. — Андрей поставил бутылку на столик и развернулся ко мне. — Ты знала, что за время хорошей партии сжигается столько калорий, что могут позавидовать даже бегуны. А правильный расчёт силы удара? Это отдельное искусство. Не шарики гонять по сукну, а не хуже, чем в шахматах, применять тактику и стратегию. Новички без опыта сразу не вникают.

— Прав на все сто. Андре-е-ей…

— Оу?

— Уже поздно. У меня утром важная встреча. Долго готовила выход на сделку. Завтра забью решающий удар в лузу противника. Нужно выглядеть соответствующе, — я улыбалась. Несмотря на время, была на подъёме, но мозг убеждал, что нужно отдохнуть.

— Нашла, о чём переживать: ты не можешь выглядеть иначе. Что, правда хочешь спать? Прости за бестактность, но мне совсем не хочется сейчас вставать и ехать на другой конец города, в гостиницу.

— Ещё бы, после шести бутылок «Миллера» ты в пивной нирване. Сыт, в тепле, рядом девушка — что ещё для счастья надо, — я расхохоталась. — Ты располагайся, сейчас принесу одеяло с подушкой. Переночуешь здесь, а утром вместе поедем, я хоть на такси сэкономлю.

— Ты супер, — разомлевший Андрей снова откинулся на диван. — Мне, правда, не хочется уезжать. Смущает только, что столько хлопот тебе доставляю.

— Какие хлопоты? Подушка с одеялом? Мне приятна твоя компания, так что не стесняйся и говори, что ещё нужно?

— Эм-м. В таком случае мне нужна самая мягкая подушка, самое тёплое одеяло, мм-м, а также расслабляющий массаж и сказка на ночь.

— Будет исполнено, — я сложила руки, поклонилась и вышла из комнаты. У меня определённо было хорошее настроение.

Вернувшись через пару минут, положила на диван постельное бельё.

— Вот, держи, и в ванной тебя ждёт джакузи с гидромассажем. Вроде бы всё. Да, у меня тут пара «сказок для взрослых» завалялась, девчонки приносили посмеяться. «Сладкие грезы» подойдут? — я взяла с полки DVD-диск и протянула Андрею.

— Прямо волшебница, все желания моментально выполняешь. — Он подошёл и остановился так близко, что мне стало не по себе. — Дарина, подумай, зачем мне чьи-то грёзы, если рядом в реальности находишься ты.

Андрей нежно провёл ладонью по моей щеке, потом по шее, вниз. Я открыла рот, чтобы сказать, что он не так понял и зашёл слишком далеко, но он, вдруг, резко притянул меня к себе и поцеловал. Я с силой оттолкнула его. Замахнулась для пощёчины, но остановилась и опустила руку.

— На первый раз прощаю. Но никогда больше так не делай. Сама вижу, что дала повод, поэтому ты всё так истолковал. Андрей, я забуду об этом и тебе советую. Поверь, мне не до новых романов, предыдущий бы пережить. Спокойной ночи, и не пренебрегай джакузи, расслабляет.

Я ушла в спальню, уже не слушая то, что он говорил вслед. Мужчины. Ну почему большинство рядом с привлекательной девушкой теряют контроль? Хотя я тоже хороша. Поверила в дружбу полов. Дура. Нефиг было перед ним вилять попинсом, цыпу изображать, а потом ещё порнуху предлагать смотреть. Даже в шутку. Понятно, что мальчика не туда потянуло. А если сюда ещё упаковку пива прибавить, то вообще всё логично. Дожилась, Дарина. И ты ему хотела пощёчину влепить. А за что? За то, что сама вела себя легкомысленно перед человеком, которого, по сути, знаешь второй день? Вот и сказочке конец, стереотип о девочке-модели, молодец! Почти родня, бла-бла-бла.

Ладно, четвертовать себя тоже не стоило. Не поняли друг друга, бывает. Утром решила извиниться или сделать вид, что ничего не произошло.

Уснула с мыслями о трёх А: Артуре, Андрее и Алике с его внезапным решением приехать сюда. От осознания этого перехватило дыхание. Неужели мы могли встретиться?