Измена. Не буду твоей (СИ)

Глава 18. Лиля. Снова виновата я?

Лешка поднимает лицо, с хищным оскалом смотрит на меня. Переводит взгляд на Кирилла, в секунду выражение глаз меняется.

— Руки от нее убрал, я сказал. — Кирилл схватил Лешку за ворот куртки. — Ты что себе позволяешь?

— Зря вы, Кирилл Андреевич, в наши семейные разборки лезете. Мы сами разберемся, Лиля любит, когда с ней пожестче.

— С вами все нормально? — обращается ко мне, голос чуть дрожит, видимо, от злости.

— Да, спасибо. Отпустите его.

— Лиль, а дай нам по-мужски наедине поговорить, — Лешка вытирает нос манжетой куртки.

— Я вас прошу, держите себя в руках. Кирилл Андреевич, — запомнила, как Лешка его назвал, — Леш, перестаньте, пожалуйста.

Мне страшно, я ненавижу, когда люди становятся агрессивными. Я снова становлюсь маленькой девочкой, смотрю на происходящее и ничего не могу сделать. Так отец, когда приходил пьяный, бросался на мать. Мне года три было. Он кричит, кидает стулья, срывает с петель шторы. Мать орет, как он ее достал, чтобы собирал вещи и уходил. Он сжимает кулаки и начинает быть мать. Она не кричит, приглушенно стонет. Я закрываю уши и ору, что есть мочи. Мне надо выжить, мне надо защитить мать.

— Лиль, ну я ж не из аула вылез, руками сразу махать не буду.

Откуда-то из-за угла появляется охрана. Да уж, скоростные ребята, ничего не скажешь, за это время Кирилл и Лешка могли уже поубивать друг друга.

— Ребят, отбой! — Кирилл, кричит в сторону охраны. — Мы сами разберемся.

— Спасибо за помощь. Мы тоже сами, как нибудь дальше. Если что у меня есть ваша визитка. Благодарю вас за прекрасную прогулку.

Не могу я оставить Лешку в такой ситуации. Я дала обещание, а я всегда сдерживаю свое слово.

Смотрю пока еще на своего мужа, а в душе пусто. Начинает ныть запястье, оно напоминает о сегодняшнем утре. Может, я делаю очередную ошибку.

— Пойдем, тебе нужно лед приложить, чтобы завтра синяка не было, — веду его в свой номер.

— Это все ты виновата. Мы с тобой не успели еще в наших отношениях разобраться, как ты уже хвост подняла, к другому побежала. Конечно, обычного работягу ты не выбрала, а на Степнова глаз положила. Губа — не дура. Только вот ты ему триста лет не нужна. У него столько денег, что всю твою деревню ими завалить можно. Думаешь, когда все бабы перед ним готовы ноги раздвинуть, он тебя — блеклую библиотекаршу выберет? Да он тебя на свидание позвал, чтобы мне насолить, чтобы я взбесился, а потом контракт наш — оп. И часть нулей в нем исчезла. Вот продуман мужик. А ты небось подумала, что особенная, что он в тебе женщину рассмотрел.

Я молчу, не потому что мне сказать нечего, а потому что здоровье дороже. Не хочу завтра с фингалами на людях оказаться. Да и охрана из-за меня точно не прибежит, только если утром приедет следак, чтобы обвести мое бездыханное тело мелочком. Приходим в комнату, в морозилке контейнер со льдом, видимо, для любителей виски.

— Иди в ванную, куртку сними, — кричу Лешке, пока собираю все, что, может, понадобиться для оказания первой помощи.

Вот так поездка. Запомню ее на всю жизнь. За сутки столько всего произошло, кажется, что я смотрю остросюжетный фильм на двойной скорости.

Сажусь на кровать, пока Лешка в ванной, вбиваю в телефон номер Кирилла, пока не знаю зачем, но чувствую, что, может, пригодиться.

— Ну твою ж мать, — ругается Лешка, выходя из ванной. Синяков пока нет, а вот переносица сияет смесью алого и фиолетового. — Ну и как я завтра пойду на ужин?

— Скажешь, что в ванной упал или о дверной косяк стукнулся.

— Я б тебя щас сам об косяк приложил, — кажется, он не шутит. Хотя после сегодняшнего утра, я вообще не понимаю, знаю ли я человека, с которым уже не один год живу под одной крышей.

Когда мы познакомились, это был абсолютно другой Лешка. Он только окончил универ, большие амбиции, но он не выглядел человеком, который может идти по головам. Он дарил цветы, покорял своими знаниями, водил меня в театр и в кино. Был добрым и щедрым. Может, ему нужно было сбежать от материнского гнета? Хотя, мне кажется, что он любил меня. А вот эта постоянная гонка за деньгами его сломала.

— Ну и как я тебе? — Лешка выходит из ванной в одном полотенце на бедрах. Волосы зачесаны назад, на лице яркий след встречи с Кириллом. — А у этого мудака удар хорошо поставлен. Я тут подумал, ты меня опозорила, вот теперь придется и тебе пострадать.

Да вся моя жизнь — страдания. Или он имеет ввиду, что сейчас надо мной будет физическая расправа. Держу телефон под рукой.

— Что еще изощренного ты мог придумать? Думаешь, до этого было маловато боли? — потираю запястье.

— Я? Ничего. Мне нужно гарантия, что завтра все пройдет, как надо. Кирилл же тебе визитку оставил, вот твоя задача сделать так, чтобы он не лез завтра переговоры, не начал настраивать Парвиза против нашей компании. Наломала дров — исправляй.

— Я наломала? — осторожно иду в ванную, не поворачиваюсь к Лешке спиной, почему-то боюсь удара. Он уже спокойнее, чем был утром, но я все равно не знаю, что от него ждать. Телефон крепко зажала в руке. Кнопка вызова под пальцем.

Захожу в ванную, закрываю на щеколду дверь. Самой из этой ситуации мне не выбраться. И зачем я вовсе это ввязалась? Я же не могу тут сидеть вечно, никого из наших ребят Лешка не послушает. Думать о компании, конечно, благородно, но сейчас нужно спасать и свою жизнь.

Нажимаю на кнопку вызова. Гудок. Еще один, и еще.

— Лиля, я вас слушаю, — на том конце встревоженный голос Кирилла.