Измена. Он полюбил другую

Глава 27

Вадим

В начале этой недели Яна идет на третий курс химиотерапии. По ее словам, две предыдущие были терпимыми. Пару дней она чувствовала усталость, а потом быстро восстановилась. Но в этот раз лечение идет сложнее, что заставляет меня беспокоиться за Яну сильнее с каждым днем.

Я пью свой утренний кофе и пристально наблюдаю за ней в поисках любых признаков проблемы.

— Перестань так на меня пялиться. Ты меня пугаешь, — говорит она, не поднимая глаз от своего планшета.

— Откуда ты знаешь, что я на тебя пялюсь? Ты же читаешь.

— Я чувствую твой взгляд. Ты меня отвлекаешь.

— Ты покраснела из-за того, что я на тебя смотрю, или из-за того, что в книжке написано? Знаешь, я умею больше, чем воображаемые мужчины из романов.

Яна не сдерживает улыбку, хотя взгляда от страниц все еще не отрывает.

— В этом ты прав.

— Что мне сделать, чтобы ты отложила книгу и поговорила со мной?

— Хм… — она делает вид, что обдумывает свой ответ. — Массаж мне сейчас не помешает.

— От такой сделки я не откажусь.

Яна поворачивается на стуле, чтобы мне было удобнее добраться до ее спины, и я тут же забираюсь ладонями под свитер. Как только я касаюсь ее кожи, то понимаю, что был прав, беспокоясь о ней.

— Яна, ты вся горишь. Ты мерила температуру?

— Нет, — отвечает она, избегая смотреть мне в глаза.

— Из медсестер получаются худшие пациенты, — ворчу я и поднимаюсь, чтобы сходить достать из аптечки градусник. Когда он показывает тридцать восемь градусов, я резко становлюсь серьезнее.

— Позвони своему онкологу, спроси, что это может значить. А я пойду соберу сумку, скорее всего, придется ехать в больницу.

— Именно поэтому я тебе и не сказала.

— Ты попросила сделать массаж. Ты думала, что я не почувствую, какая ты горячая?

— Я не ожидала, что ты попытаешься снять с меня свитер.

— Ян, звони врачу.

Я спешу в спальню и начинаю складывать вещи, которые нам понадобятся, в сумку. Иммунная система Яны ослаблена, и у нее жар. Я не хочу потерять ее из-за обычной простуды, потому что она слишком упрямая, чтобы следовать правилам. О других возможных причинах жара я стараюсь не думать. Она как раз разговаривает с врачом, когда я возвращаюсь на кухню.

— Ну, что он сказал?

— Сказал ехать в больницу, в приемном покое сказать, что я на химиотерапии и что поднялась температура, чтобы они не приняли это за обычную простуду, — Яна произносит все это без эмоций, но я читаю ее как открытую книгу.

Яна напугана. Я тоже.

Я обхватываю ее со спины и упираюсь подбородком в ее плечо.

— Милая, какие еще симптомы ты от меня скрываешь?

Яна тяжело вздыхает.

— Усталость. Немного болит горло. Жар. Головная боль. Сухой кашель. Боли в теле.

— Похоже на грипп. Поехали, сдадим анализы, может быть, поставим тебе капельницу и, надеюсь, завтра утром уже вернемся домой.

— А как же Костя?

— Я позвоню ему, когда у него закончатся уроки. В любом случае, я способен позаботиться о вас двоих.

— Мне страшно, Вадим, — Яна поворачивается и зарывается лицом в мою грудь, вцепившись пальцами в рубашку.

Это первый раз, когда она проявляет настоящий страх рядом со мной, первый раз, когда открыто рассказывает о своем состоянии. Когда она сильная и бодрая, ей легче сохранять позитивный настрой. Видя, как ее страх берет верх над ее обычным оптимизмом, я на мгновение замираю, пытаясь придумать, что сказать.

— Яночка, я не буду тебе лгать. Все, что связано с этой болезнью, пугает меня. Но что бы ни случилось, я буду рядом с тобой. Когда ты будешь слаба, я буду твоей силой. Когда ты окажешься в темноте, я буду твоим светом. Я никогда не оставлю тебя, милая. Я бесконечно люблю тебя.

— Ты помнишь, когда мы впервые по-настоящему признались друг другу в чувствах?

Как будто я когда-нибудь смогу забыть.

— Если мне не изменяет память, это было после одной особенно громкой ссоры с твоими родителями, мы сидели в моей машине, и я держал тебя за руку, пока ты плакала. Они сказали, что я брошу тебя с ребенком одну и что я просто использую тебя. Ты спросила меня, почему я так уверен, что этого никогда не случится. Я ответил, что все, что мне нужно, — это твоя бесконечная любовь.

Яна ничего не отвечает. Обхватив ее руками, я чувствую температуру ее тела, которая, кажется, стала только выше. Я должен отвезти ее в больницу. Мы не можем допустить, чтобы что-то вышло из-под контроля. Яна беспокоится, что лихорадка — признак того, что ее опухоль растет или уже распространилась в другие органы. У нас достаточно плохих новостей, чтобы хватило на всю жизнь. Нам не нужно больше. Но и полностью игнорировать ее состояние мы не можем.

— Пойдем, милая. Ты стала еще горячее. Но я по-прежнему считаю, что ты подхватила грипп, а твое тело просто не в состоянии бороться с ним из-за химии.

— Хорошо, поехали. Надеюсь, ты прав.

Яна крепко держит меня за руку на протяжении всей поездки в отделение скорой помощи. Ее страхи накатывают на нее и обрушиваются на меня волнами, но я сохраняю самообладание. Яна достаточно настрадалась за нас обоих, и теперь моя очередь быть ее силой.

Когда мы приезжаем, нас уже встречает Степан Алексеевич, и нам не приходится долго ждать помощи. Хотя Яна знает всех медсестер в этом отделении, вряд ли это помогло бы лучше, чем присутствие главного онколога больницы.

— Сначала мы проверим вас на грипп, потому что симптомы классические и объясняют повышенную температуру. Но нельзя полагаться на волю случая, поэтому мы проведем еще несколько анализов, чтобы понимать как действовать дальше. Планируйте провести здесь ночь или две. Мы поставим вам капельницу, чтобы восстановить баланс жидкости в организме. Если это на самом деле окажется грипп, мы начнем давать вам противовирусные препараты, чтобы сократить продолжительность болезни, — говорит Степан Алексеевич.

Он выходит из палаты, чтобы заполнить бумаги назначить анализы, а медсестра, с которой Яна дружит, начинает суетиться вокруг нее. После всех необходимых процедур я помогаю Яне переодеться и поудобнее устроиться на кровати.

Затем медсестра замечает новую татуировку у Яны на руке.

— Когда ты ее сделала? — спрашивает она.

— Недавно, — признается Яна.

— Ты же знаешь, что нельзя делать татуировки, во время химиотерапии! Риск заражения слишком высок.

— Я знаю, но это не инфекция. Она уже зажила.

Медсестра осуждающе смотрит на меня.

— Ты позволил ей это сделать?

— Позволил? Как будто я могу ее остановить.

Но моя тату тоже не остается незамеченной.

— У вас двоих одинаковые рисунки. Вы оба сумасшедшие?

— Из медсестер получаются худшие пациенты. Ты-то должна понимать, — язвит Яна.

Отрицать этот факт бесполезно, как и продолжать ругаться. Яне ставят капельницу.

— Мы тебя вылечим, дорогая. Я вернусь с результатами анализов, звони, если что-то понадобится.

— Спасибо.

Когда мы снова остаемся одни, Яна поднимает на меня внимательный взгляд.

— Я знаю, что тебе сегодня нужно работать. Я могу остаться здесь одна, если тебе нужно уйти. Заключение врача будет готово нескоро.

— Я никуда не пойду. Я взял выходной, так что в твоем полном распоряжении.

Через двадцать минут уже знакомая мне медсестра возвращается в палату.

— Яна, это на самом деле грипп. Мы собираемся начать давать тебе противовирусные препараты. Сразу лучше не станет, но это поможет тебе быстрее справиться с болезнью. Степан Алексеевич хочет сделать еще несколько анализов, пока ты здесь.

— Если это просто грипп, зачем другие анализы? Просто вылечите меня и отпустите домой.

— Степан Алексеевич с всегда осторожен со своими пациентами. Постарайся пока ни о чем не беспокоиться.

Легче сказать, чем сделать.