Измена. Ты (не) мой генерал. Книга 2

Глава 26

Когда Авалос открыл глаза, увидел деревянный потолок и почувствовал горький аромат, наполнивший комнату. Немыслимо болела голова, и он невольно застонал, прикасаясь к вискам ладонью, когда тут же заметил какое-то движение, и пред ним предстала миловидная девушка.

— Не двигайся, тебе нужен покой, — она осторожно тронула его ладонь своей рукой, убирая от лица, и уложила на матрас, и Авалос осознал, что ей, скорее всего, около семнадцати. — Я даже не была уверена, что ты придёшь в себя. Потому что, когда Ролан принёс тебя, всё было в крови, и рана настолько ужасная, что…

Она замолчала, раздумывая над тем, стоит ли ему знать об этом.

— Неважно. Главное, что теперь ты в безопасности, потому что я вижу это по твоей ауре.

Она тронула воздух, словно и впрямь могла различать какие-то невидимые ей цвета или нити.

— Ты дракон, ведь так? — уставилась на Авалоса изумрудными глазами. И, казалось, от её взгляда не укрыться ничему. Она видела его насквозь, до самого дна. Только вопрос поставил Зорана в тупик, потому что ответить на него он не мог.

Он просто не знал ответа.

— Дракон? — повторил, раздумывая, и глаза принялись бегать из стороны в сторону, помогая мыслительному процессу. Только резкая боль прочертила молнию в голове, и он снова ухватился, на сей раз за затылок, чувствуя какой-то лоскут под своими пальцами.

Осознание беспомощности навалилось с такой силой, что Авалос испытал ужас, пытаясь разыскать в глубинах собственной памяти хоть какие-то знания, но мысли путались, и он с уверенностью мог сказать ли то, что сейчас лежит в незнакомой комнате, а рядом удивительно красивая девушка с вьющимися тёмно-русыми волосами и зелёными глазами, в простом платье. И от её ладоней, мгновенно метнувшихся к его голове, потекло успокаивающее, ослабляющее боль тепло.

Он откинулся на кровати, отдаваясь на волю её мягким ладоням, и попытался снова сосредоточиться на мыслях. Ничего. Он не помнил ничего, что бы его связывало с прошлым.

— Как я здесь оказался? — задал вопрос, и она рассказала о Ролане, парне, который нашёл его в лесу в ужасном состоянии и принёс сюда. Но о том, кто он такой, она не знает.

— Я должен идти, — Зоран попытался подняться, потому что чувствовал, что его где-то ждут. Ему казалось, что он не может вспомнить что-то важное, что непременно связано с чьей-то с жизнью.

— Но вы очень слабы, — попыталась остановить его девушка, и была права. Как только Авалос поднялся, он тут же чуть не рухнул обратно на настил, поверх которого постелили старый тюфяк, и если бы не спасительница, успевшая подхватить его, рухнул бы на деревянный старый пол, затёртый ботинками до черноты.

— Отдохни, наберись сил, а уже потом отправляйся, куда следует.

— Ты знаешь, куда я шёл? — поинтересовался он, понимая, что даже не ведает её имени. Уставился на длинные странные уши, трогая свои и отмечая, что его не такие.

— Кто ты? — сложив брови вопросом, он желал узнавать как можно быстрее всё об этом мире.

— Меня зовут Клиомния, — девушка осторожно поправила ему подушку, помогая лечь более удобно, а сама вышла из комнаты, чтобы через время вернуться с дымящейся глиняной чашкой, из которой аппетитно пахло какими-то травами.

— Эльфийка, — задумчиво произнёс Авалос, будто в памяти его что-то всплыло. — Что это за место?

— Мой дом, — охотно отозвалась она, зачерпывая ложкой мутную жидкость. — Это поможет прийти в себя, — пообещала, поднося к его рту. И Зоран выпил первую ложку.

Приятная терпкая жидкость коснулась языка и пролилась дальше, разгоняя по всему телу тёплую волну, и девушка подала следующую ложку.

— Пока ты слаб, я буду рядом. Позже, когда увижу, что силы вернулись, ты сможешь делать всё сам.

— Ты знаешь меня?

Она покачала головой.

— Только, если солдаты услышат, что в моём доме дракон, они придут за тобой. И я не смогу дать такую защиту.

— А что будет с тобой?

Она увела глаза, не желая отвечать, но ответ и без того был ясен.

— Почему ты помогаешь мне?

— Потому что не могу иначе. Моя магия дана, чтобы приносить пользу. Разве я в силах пройти мимо того, кто болен? А ты был на грани жизни и смерти. Ты помнишь, как тебя зовут?

Он ответил «нет». Но, даже если бы помнил, говорить об этом не следовало. Почему его голова там неимоверно болит? Как он оказался здесь?

— Ролан сказал, что солдаты ушли.

— Солдаты?

Она не побоялась пригреть того, кто сбежал от солдат.

— Больше я ничего не знаю. Память вернётся, — она дала ему ещё несколько ложек, и Авалос устало закрыл глаза. Хотелось спать. Дрёма навалилась на него, принимая в ласковые объятия. В голове колыхался образ какой-то женщины, но настолько неуловимый, что Зоран никогда бы не мог узнать в ней ту, ради которой перешагнул стену. Он качался на волнах неги, уплывая в мир без боли, а чужие ласковые совершали очередное таинство, намереваясь помочь ему во что бы то ни стало.

Клиомния дождалась, пока незнакомец уснёт, и выбралась из комнаты, подходя к ещё одной кровати, на которой лежал другой мужчина.

— Я сейчас принесу тебе отвар, — пообещала, но сухая рука ухватилась за тонкое запястье, останавливая.

— Избавься от него, внучка, — просил старик, и его потускневшие от времени глаза смотрели с мольбой.

— Не могу, — ласково улыбнулась она, осторожно отсоединяя его костлявые пальцы.

— Я больше не буду ничего пить, — отвернулся он к стене, — отпусти уже.

— Ты не можешь меня покинуть, — эльфийка села перед ним на колени, чувствуя, как к горлу подступает ком. Сколько раз он просил об одном и том же, но она не была готова разлучиться с единственным, кто был дорог ей в этом мире. Она воевала со смертью, каждый день забирая у неё положенное.

— Я просто устал. Ты выросла, Клиомния. Ты сильная. И я лишь обуза. Дай мне возможность встретиться с твоей матерью и бабушкой.

Прислонила его ладонь к своим глазам, и горячие слёзы коснулись морщинистой кожи. Она просила, она умоляла его перестать думать о смерти, но и без него понимала, что у всего есть конец.

— Я буду помнить тебя, дедушка, — в последний раз её губы тронули лоб старика, и она запомнит его улыбку, застывшую на лице, навсегда.