Измена. Вычеркнуть любовь (СИ)

Глава 7

— Похоже на то, — кивает Светик.

Голова идёт кругом. Знает ли Виктор об этом? Или Алина его обманула? Подсунула чужого ребёнка. Но зачем? И кто настоящий отец? Боже, как я попала в этот водоворот из дерьма…

— Судьба сука та еще. Вцепиться клещами в любовницу, осыпать золотом и в итоге ребенок даже не его. Хах!

— В то время как я буду одна… — добавляю.

— Теперь ты знаешь правду. Но учти, что это очень опасное оружие и дорога к мести она… Не всегда к счастью ведёт.

— Я знаю. А вот он точно не знает, что ребенок не его. Иначе как она его к себе привязала? Что ему сказала?

— А может, любовь? — осторожно предполагает Света.

— Любовь? После двадцати лет брака он влюбился как мальчишка? И ради этой любви готов растить чужого ребёнка?

— Знаешь, — Света вздыхает. — Я столько всего навидалась за эти годы. Мужчины в сорок лет сходят с ума почище, чем в восемнадцать со своим спермотоксикозом. Кризис среднего возраста, желание почувствовать себя молодым… А тут красивая девушка, которая смотрит восхищёнными глазами оленя, которая приносит тебе в лапках долгожданного наследника…

— Чужого!

— Он не знает. Я уверена. Иначе бы он с ней жег мосты, а не тебя мучил.

— Да. Только это не меняет ни-че-го. Я буду растить ребенка одна, а у того малыша будет потная семья. Ну ничего! Прорвемся, Светик

Мы еще немного болтаем, ужинаем вместе. И вроде бы все хорошо, но боль никуда не уходит. Сидит комком в горле, давит на грудь, мешает дышать.

Ночью снится Виктор. Молодой, как в день нашей свадьбы. Улыбается, протягивает руку. Иду к нему, но он отдаляется. Превращается в тень. Исчезает.

Два месяца пролетает незаметно.

Меня выписали из больницы. Я обустроилась в доме Луизы. Она до последнего дня перед отъездом тряслась надо мной больше, чем родная мать. Следила, чтобы я ела по расписанию, не забывала приносить чай с вкусностями. Постоянно рассовывала по всем карманам любимые конфеты, чтобы в любой момент угостить.

В университете меня и вправду задвинули максимально далеко, оставив лекции заочникам и прочие мелочи. Чтобы хоть немного скопить денег к рождению ребенка, стала брать детей на подготовку к экзаменам. Это далеко не предел моих мечтаний, но спокойная подработка с хорошей ставкой.

А еще я перестала постоянно думать о Викторе. Это получилось само собой.

Просто однажды утром я проснулась с улыбкой на лице и почувствовала, что готова свернуть горы.

На улице лето вошло во вкус и начало отчаянно плавить асфальт. И обычно я бы не вылезала из прохлады кондиционера, но сегодня важный день.

Я сижу в кабинете УЗИ и не могу сдержать слёз. Доктор улыбается мне, показывая на экране крошечный профиль, и произносит те самые слова, которые переворачивают весь мой мир.

— У вас будет девочка, — повторяет доктор улыбаясь. — Смотрите, вот она машет вам ручкой.

Девочка. Моя девочка. Моя нежная малышка. Слезы текут по щекам.

Беру телефон, чтобы сфотографировать снимки УЗИ и отправить… Кому? Подругам? Они до сих пор не знают о беременности. Маме? Она в другом городе, и я не хочу волновать её раньше времени.

Виктору?

Палец замирает над его контактом. За месяц он звонил трижды. Я не отвечала. Присылал сообщения деловые, сухие. О документах на развод, о разделе имущества. Будто двадцать лет совместной жизни можно просто поделить на две колонки в Excel.

Остается только один контакт. Набираю Луизе. Она отвечает после первого гудка, словно ждала моего звонка. На фоне слышен детский смех и шепот волн моря.

— Луиза, — выдыхаю, и голос срывается. — У меня будет дочь.

На том конце провода раздаётся радостный визг, и я представляю, как она танцует на гальке пляжа в Сочи.

— Таня! Боже мой! Я так рада, джан! Я буду крёстной, да? Обязательно буду крёстной!

Я смеюсь сквозь слёзы, вытирая их тыльной стороной ладони. Киваю, будто она может увидеть.

Впервые за долгие месяцы чувствую настоящее, чистое счастье. Не омрачённое сомнениями, не отравленное горечью. Просто счастье.

— Конечно, будешь. Кто же ещё?

Иду домой и улыбаюсь, прижимая к груди снимок УЗИ. Прохожие, утомленные выжигающим все солнцем, оглядываются. Наверное, думают, что я сумасшедшая. Пусть.

Дома меня ждёт сюрприз. У ворот меня караулит курьер с огромными коробками.

— Татьяна Михайловна? Это вам.

Конечно, Луиза. Не прошло и часа после нашего разговора. Коробок так много, что в коридоре становится тесно. Распаковываю сразу же.

Крошечные платьица, розовые и белые. Мягкие игрушки: зайцы, мишки, единорог с серебряным рогом. Конверт на выписку, расшитый жемчугом. Кроватка, коляска, стульчик для кормления.

И записка: «Для моей будущей крестницы. Скоро приеду обнять вас обеих. Л.»

Боже, за какие заслуги ты мне дал человека, который так заботится обо мне.

Раскладываю вещи на диване и не могу насмотреться. Это реально. Это правда происходит. У меня будет дочь!

Кладу руку на живот — он уже заметно округлился. Пять месяцев. Ещё четыре, и я смогу подержать свою малышку на руках.

— Привет, — стучу пальцем по животу. — Ты даже не представляешь, как я тебя жду.

Она отвечает лёгким толчком изнутри, и я замираю. Первый раз. Первый раз я почувствовала её движение. Слёзы снова наворачиваются на глаза, но это хорошие слёзы. Слёзы счастья.

Но как всегда в жизни, как только ты находишь тот самый баланс, все рушится к чертям.

Укладываясь спать, обнимая плюшевого зайца, слышу непонятный стук в окно. Волоски на теле становятся дыбом от страха, потому что комната моя на втором этаже. Но все же решаюсь подойти к окну, чтобы проверить.

Виктор.

Стоит у ворот и что-то кричит. Но у меня такой прекрасный стеклопакет, что его совершенно не слышно, а вот камушки бросает он метко…

Открываю окно, чтобы отослать его на небо за звездочкой, но понимаю, что его ор разносится на всю деревню.

— Танюха-а-а-а, выходи-и-и! — завывает отчаянно.

Позориться перед Луизой не хочется, поэтому натягиваю халат и спускаюсь вниз.

— Виктор! Прекрати орать, сейчас всех соседей разбудишь! — говорю, не открывая ворот.

— Ты дверку открой. Поговорить нужно, — произносит с трудом.

Боже, да он в дупель пьян.