Измена. Вычеркнуть любовь (СИ)

Глава 8

— Таня! Выйди ко мне! Нам нужно поговорить!

Продолжает, заплетающимся языком выкрикивая мое имя. Сейчас проснется весь поселок.

Он стоит у ворот, покачиваясь, вцепившись в металлические прутья. Даже в свете фонаря видно, что он небрит, помят. Рубашка расстегнута, пиджак съехал с одного плеча.

— Я не уйду! Слышишь? Буду стоять здесь всю ночь!

В соседнем доме загорается свет. Потом еще в одном. Мне становится дурно — не от токсикоза, от страха и стыда.

— Уходи, Виктор, — голос предательски дрожит. — Уходи, пока я полицию не вызвала.

— Полицию? — он горько смеется. — Ты вызовешь полицию? Я что, преступник? Я просто хочу поговорить со своей женой.

— Женой. Ничего себе ты слова какие вспомнил. Виктор, пожалуйста, уходи. Людей уже разбудил! В окна смотрят…

— Пусть смотрят! Мне плевать! Открой ворота, Таня. Открой, или я их выломаю!

Он дергает створки с такой силой, что металл жалобно скрипит. Я понимаю, что он не уйдет. В его пьяном упрямстве он способен на что угодно. С тяжелым вздохом отодвигаю засов.

Ворота распахиваются, и мы стоим друг напротив друга. Первый раз за полгода. Он похудел, под глазами темные круги. Но все такой же красивый — высокий, широкоплечий, с этой своей небрежной щетиной. Сердце предательски сжимается.

— Как ты меня нашел? — складываю руки в карманы и натягиваю халат “домиком”. Живот уже большой, но вдруг не заметит?

— Пацан патлатый… На кафедре твоей. Очень болтливый.

Костин. И тут без него не обошлось. Конечно, он не смог сдержать язык за зубами.

— Что хотел? Мог по телефону все сказать.

— Ты трубку не берешь.

— Зато сообщения читаю.

— И не отвечаешь, — запрокидывает голову, мечтательно рассматривая звезды. Качается, едва удерживая равновесие. — Танюх, у тебя закуска есть? — втаскивает из внутреннего кармана бутылку. Виски. Дорогой. — Я знаю, ты не хочешь меня видеть, но… Можно войти? Пожалуйста. Это правда важно.

Молча иду в дом. Судя по звуку шагов, идет следом. Прячусь за кухонным островком, чтобы точно не заметил живот.

Это может быть сколько угодно неправильно прятать ребенка от отца, но сейчас я просто не могу по-другому.

Виктор плюхается на стул и пьет прямо из горла, не дожидаясь закуски. Даже не морщится. Сколько же он уже выпил?

— Будешь? — протягивает мне.

Качаю головой, доставая из холодильника мясную нарезку. Руки дрожат, пока раскладываю ломтики на тарелке. Его присутствие заполняет всю кухню, давит, душит. Хочется выбежать, спрятаться, исчезнуть.

— Зачем ты пришел? — чем быстрее закончится этот цирк, тем быстрее я смогу лечь спать. Или хотя бы попытаться.

— Тань… Я… — машет головой, будто сам не верит тому, что варится у него в голове. — Вчера я узнал…

Он запинается, трёт лицо ладонями. Я жду. Что ещё он может мне сказать? Что Алина ждёт второго ребёнка? Что они собираются пожениться и нам быстрее нужно развестись? Что угодно, только бы он сказал и ушёл. Мне нужно сохранить моё хрупкое счастье.

— Ребёнок не мой, — выдыхает он наконец.

— Что? — переспрашиваю, хлопая глазами.

— Сын Алины. Это не мой ребёнок.

Сжимаю столешницу до побелевших костяшек.

Ох, сколько раз я останавливала себя от того, чтобы позвонить ему и все рассказать… Но это не мое дело, а его выбор. Кто я такая, чтобы рушить чужое семейное счастье? Но кто-то же это сделал…

— Как ты узнал?

Он криво усмехается, и в этой усмешке столько горечи, что у меня сжимается сердце. Нет, не надо. Я не хочу его жалеть.

— Случайно. Дурацкая случайность, — снова щедро прикладывается к бутылке. — Помнишь мою двоюродную сестру? Марину? Она работает в той лаборатории, где делают анализы. Вчера встретились в кафе, разговорились. Показал ей фото сына… — поднимает на меня взгляд, чтобы проверить реакцию.

А мне плевать, милый. По крайней мере, я очень стараюсь, чтобы было плевать. Чтобы не думать о том, как он с гордостью показывает фото чужого ребенка. Того самого, ради которого бросил меня.

— …с Алиной, — продолжает он. — Сестра проболталась, что видела Алину у них в клинике. Сама делала тест на отцовство для нее и какого-то мужчины. Там было не мое имя, Тань. Она делала тест ДНК с другим.

— И?

— Я… я не поверил. Поехал домой, устроил скандал. Она призналась. Сказала, что запуталась, что не знала, от кого ребёнок. Что любит меня, что это ошибка…

Его голос срывается. Виктор, мой всегда собранный и рациональный муж, сидит передо мной и едва сдерживает слёзы. Где тот уверенный в себе мужчина, который несколько месяцев назад равнодушно сообщил, что уходит к другой?

Часть меня хочет подойти, обнять, утешить. Старая привычка. Рефлекс, выработанный годами. Но я стою как вкопанная, прижимаясь животом к холодному граниту острова.

— Я сделал тест, — продолжает он. — Официальный. Результат пришёл пару часов назад. Точность девяносто девять и девять. Ребёнок не мой.

Молчу. Что тут скажешь? Мне жаль его? Нет. Злорадствую? Тоже нет. Просто пустота там, где когда-то жили чувства к этому человеку.

— И зачем ты с этими новостями пришел ко мне?

— Таня, я… Я дурак. Полный идиот. Бросил тебя ради… ради иллюзии. Я теперь даже не уверен, что между нами что-то было. Она принесла мне положительный тест после корпоратива. Я долго не верил. Но мы с тобой так долго хотели детей, что я слетел с катушек… Прости меня. Пожалуйста, прости.

Вот оно. То, ради чего он приехал. Прощение. Разрешение жить дальше без груза вины?

— Зачем? — спрашиваю устало. — Зачем тебе моё прощение, Виктор?

— Я хочу вернуться. Нет, я знаю, ты не простишь сразу. Но может быть… может быть, мы могли бы попробовать? Начать заново? Таня, у нас двадцать лет за плечами. Это что-то значит?