Клоунада для разведчика

8

— Простите, — буркнул Алекс. Девушка, на которую он налетел, кажется, даже не заметила происшествия. Она болтала по телефону, одновременно просматривая что-то на планшете.

— Эй, Сара, что там с ланчем? — окликнул ее какой-то бородатый мужик в вылинявших джинсах. — В кафетерии шаром покати.

Девушка буркнула, что работает над этим, и побрела прочь. Алекс взял в бесплатном автомате бумажный стаканчик с кофе и пошел дальше.

Они с Полом так и не уехали из дома Райза. Спали в очень уютной кровати, питались купленным на соседней ферме продуктами, копались с мотоциклом, ездили по пустыне. Купили телефон. Смотрели старые фильмы на видеокассетах, найденных в шкафу. А еще занимались сексом. Много. Долго. И пару раз Пол все-таки довел Алекса до крика.

А с пятницы Аррою начали звонить. Сначала пара звонков в день. Потом — в час. И стало окончательно ясно: импровизированному отпуску конец, Полу пора было возвращаться на съемочную площадку.

И хотя Алекс с легкостью согласился поехать с Арроем, очень скоро он об этом пожалел. Потому что, расцеловавшись с толпой народа, Пол моментально куда-то исчез.

Кто-то нацепил Алексу на шею бейдж. Наверное, какой-то особый, потому что, завидев его, все почтительно отступали. Впрочем, он сам особо не рвался лезть куда-то.

Киностудия оказалась совсем не такой, как представлялось Алексу. Это не был аккуратный павильон с выстроенными декорациями и истеричными волосатыми стариканами, орущими в рупор Мотор!. Больше всего то, куда привез их Пол, напоминало гигантский муравейник изнутри. Исполинский ангар был набит народом, загроможден каким-то хламом и буквально напичкан проводами. Все сновали туда-сюда, бесконечно трепались по телефонам, тыкали в экраны планшетов. Там и сям урчали кофейные автоматы, шипела кола, хрустели чипсы.

И вдруг посреди всей этой суматохи кто-то заорал зычным голосом:

— Алекс Крёгер! Мне нужен Алекс Крёгер!

Чертыхнувшись, Алекс поспешил на звук, чтобы только заткнуть кричавшего.

— Что тебе нужно? — рявкнул он, ловя выкрикивающего его имя парня за локоть.

— Вы — Алекс? — радостно улыбнулся тот. — Я Хутч Робсон, — он сунул ему руку. — Я агент Пола Арроя.

— Допустим, — процедил Алекс. Руку он пожимать не стал. Впрочем. Робсон не только не оскорбился, но даже вроде бы и обрадовался.

— Пол сказал, что вы взбеситесь, — хмыкнул он. Подтянул сползшие с задницы джинсы, — с весьма аппетитной, надо сказать, задницы, — улыбнулся чему-то. У Алекса все зубы заныли от этой улыбки: уж больно сладкой она была для «просто агента». — Идемте со мной.

И, не дав Алексу возможности спросить, куда и зачем, засеменил сквозь толпу.

Единственная причина, почему Алекс за ним пошел, — это догнать и съездить по улыбающейся физиономии.

— Рой, я его нашел! — крикнул он снова, сложив руки рупором.

Алекса так покоробило это ужасное сокращение интересной Арроевской фамилии, что он даже не сразу заметил самого Пола. Тот сидел в кресле, и вокруг него суетились сразу две симпатичные девушки, — одна колдовала над волосами, другая над лицом. Увидев Алекса, он с трудом сдержал улыбку, чтобы не мешать гримерше, и помахал ему рукой.

— Вы извините, — сказал ему Робсон. — Его сразу готовиться дернули. Я могу проводить вас в трейлер или разыскать стул. В трейлере можно поспать, а на стуле — понаблюдать за предстоящим действием. Шанс редкий, упускать не советую, — он улыбнулся. — Ну и, кроме того, Рой сказал, что вы специалист по военному делу, так что, возможно, понадобится ваша помощь.

— Я постою, — отрубил Алекс, с неприязнью рассматривая этого Робсона. Блядь, если бы он случайно встретил его и Пола на улице, то за кинозвезду принял бы именно Робсона. Волевой подбородок, красиво очерченные губы, отличная фигура, волосы, лежащие мягкими волнами.

— Как хотите, — равнодушно ответил тот. — Рой, я вывел сцену на видеосуфлер, пробегись глазами.

Блядь! Теперь у Алекса чесалось между лопатками. Резко шагнув вперед, он ухватил Робсона за грудки и притиснул к стене.

— Еще раз назовешь его этим блядским Рой, самому гримеры понадобятся, — прошипел, глядя в карие глаза. — Его зовут Пол!

— Оу-оу… — протянул Робсон, поднимая вверх руки. Его взгляд перестал быть отстраненным, и теперь он посмотрел на Алекса с интересом.

— Алекс! — на плечи ему легли теплые руки, и подскочивший Пол мягко, но настойчиво потянул его назад. — Ты что творишь?

— Все нормально, — немедленно ответил Робсон, выпрямляясь. — Но ты мне не все рассказал, похоже.

— А должен был? — Пол хмыкнул, склонив голову. — Алекс, это Хутч, он парень своеобразный, но очень прошу его не калечить: во-первых, он прекрасный агент, а во-вторых, отец двоих милых детишек. Хутч, это Алекс. Слова я тебе сейчас врежу и прочие угрозы следует воспринимать буквально и общаться соответствующе. И да, все, что ты сейчас подумал про нас, — правильно, и твоя задача сделать так, чтобы об этом не узнали журналисты.

— Вот же твою мать! — присвистнул Робсон. — Пол, тебя гримеры ждут, — сказал с неожиданной строгостью в голосе. Аррой кивнул и вернулся к девушкам. А Робсон цепко ухватил Алекса за локоть и повел куда-то в угол. — Так, парень, давай по порядку, — проговорил шепотом. — Я уже понял, что ты крут дальше некуда и с обостренным чувством собственности и справедливости. И что за Пола ты любого в тряпки порвешь. Но тут тебе придется наступить себе на яйца. Или жди его дома.

— Да понял я уже, — Алекс вырвал руку из захвата. — Ты тоже хорош, жопой вертеть.

Эмоции малость поулеглись, и Алексу было паршиво. Ведь знал, же, сука, куда едет, знал, что Пол здесь — звезда, мировая знаменитость и будет в центре всеобщего внимания, и все равно сорвался как пацан зеленый. Да еще и подставить мог.

— Ну, знаешь! — Хутч фыркнул. — Во-первых, я здесь исключительно потому, что Пол мне платит. И очень хорошие деньги, должен сказать, чтобы моя жена и дочки могли кататься за мной и ним по всему свету. Во-вторых, повторяю: жена и дочки! Я даже не знал, кстати, что Пол… Ну, ты понял, — он хмыкнул и смерил его взглядом. — А в-третьих, я твой лучший друг в этом дурдоме, так что давай по новой, — он снова протянул ему руку. — Хутч.

— Крюгер, — Алекс пожал протянутую руку. Рукопожатие было крепким, а рука Хутча — жилистой и твердой. — Что дурдом, это ты верно подметил.

— Это еще не дурдом, — хмыкнул Хутч. Достал из большого холодильника две бутылки с водой, одну дал Алексу. А пить хотелось невероятно: в этом чертовом ангаре было ужасно жарко. — Вот погоди, дойдем до батальных сцен, тогда мир сойдет с ума. Заявлено чуть ли не полтыщи статистов, Линк охрипнет к хуям.

— Да ладно, пять сотен ерунда, — пожал плечами Алекс, сворачивая крышку с бутылки. Жадно присосался, отпив чуть ли не половину за один раз. — Главное, команды четкие давать и все нормально будет. А тут курить где можно?

— О, а ты куришь? — Хутч обрадовался. — Отлично! Хоть компания будет. Пойдем! — Он вывел по каким-то катакомбам на свежий воздух и немедленно присосался к сигарете. — Так ты все же по работе приехал или просто так? — поинтересовался, предложив Алексу пачку.

— Просто так, наверное, — пожал плечами Алекс, глубоко затягиваясь. Райз велел еще неделю не показываться ему на глаза и вообще грозился оформить все не отгулянные им отпуска на ближайший год. — Ну и по работе тоже. Хотя понятия не имею, чем я могу тут помочь.

— Это ты зря, — покачал головой Хутч. — Толковый консультант всегда на пользу.

Больше они почти не разговаривали, но пару часов спустя, сидя на раздобытом Робсоном кресле, Алекс понял, что тот имел в виду.

— Кто писал этот текст? — возмутился он шепотом, когда Хутч принес еще воды. — Это полнейший бред, ни один салага не станет отвечать так офицеру! И полоса препятствий как для детского садика!

— Думаешь?.. — Хутч смерил его взглядом и направился к какому-то парнишке у камер. Не прошло и пятнадцати минут, как к Алексу подошли Пол и еще пара человек.

— Алекс, познакомься, это наш режиссер, Джозеф Рауч, и его помощник, Спенсер Ким, — сказал Пол. — Хутч говорит, у тебя есть замечания?

— Да тут сплошные замечания, — Алекс взял у Хутча пачку листков со сценарием. — Смотри сам. Я не знаю… на плацу во время утренней переклички — да за такое сразу штрафной наряд. Вспомни сам. Да, сэр, Нет, сэр, Так точно, сэр. Все. Бежать полмили вообще никакого смысла нет, ни разогреться толком, ни пропотеть, — кто-то протянул ему ручку и Алекс, пристроив листки на коленке, начал править прямо по напечатанному. — И невозможно при таком ударе сломать руку, — прочитав сцену до конца, закончил он. — Максимум, связки потянет. Тут нагрузки на кости нет вообще.

— Но перелом нужен! — возмутился Ким. — У нас второстепенный месяц в гипсе ходит, из-за этого главный и попадает в бой.

— Тогда удар нужен другой, — Алекс отдал ручку Хутчу. — Не заламывать руку, скручивать надо. Пол, вспомни, я такой показывал.

— Я помню, — кивнул Пол. — Но повторить…

— Ничего, мистер Крёгер покажет еще раз, — кивнул режиссер. — Скажи декораторам, пусть переделают полосу препятствий. Мистер Крёгер, возможно, вы захотите проследить за процессом?

— Не откажусь, — согласился Алекс.

Правильнее было сказать я прослежу, даже если ты меня отсюда будешь со спецназом гнать, потому что то, что сотворили эти, мать его, декораторы, годилось только для членовредительства. Все эти петельки из тонюсеньких веревочек, пластиковые досочки были смертельно опасны. Но грубить режиссеру он благоразумно не стал.

— Вот и отлично, — согласился режиссер. — Всем перерыв на час! — проговорил он в рацию.

— Сначала покажи удар, — попросил чем-то очень довольный Пол. — Я его пока отработаю с Кайлом.

Кайлом звали другого актера, которому и нужно было сломать руку, и было очень сложно провести удар так, чтобы действительно его не покалечить.

— Вот же… — процедил Алекс, выставляя Полу хват. — Танцульки.

— Да брось, — улыбнулся Пол. — В кадре будет круто смотреться. Загляни потом в камеры.

Алекс недоверчиво фыркнул и пошел к декораторам. Они, кстати, внимательно слушали замечания — уже успели убрать всякую хрень вроде вкопанных шин и опасные веревки.

— Мистер Крёгер, у нас только вот такие доски есть, — проговорила очень худая девушка с огненно-рыжими волосами.

— Тонкие, — отверг Алекс. — А ничего лучше нет? Где у вас тут кладовка-то?

В кладовке, вернее, подсобке, ничего стоящего не нашлось. Но зато по павильону столько всякой херни валялось. Алекс на пару с девушкой и несколькими рабочими прошерстили завалы и через полчаса соорудили весьма приличную полосу препятствий.

— Сойдет, — удовлетворенно проговорил Алекс. Он пару раз преодолел ее, заодно проверяя крепления. — Покурить успеем? — спросил у подошедшего Хутча.

— Мистер Крёгер… — снова окликнул его помощник режиссера, и Алекс резко обернулся.

— Просто Крюгер! — бросил отрывисто.

— Эээ… — Спенсер замешкался. — Хорошо. Крюгер, вы не могли бы пройти полосу еще раз? Нашим актерам надо на это посмотреть, у них так не получается.

Алекс усмехнулся.

— Не вопрос, — фыркнул он. — Где эти салаги?..

Хутч закатил глаза и придержал его за рукав.

— Не салаги, — сказал тихо. — Актеры. Ты вообще знаешь, сколько им платят?..

— Да похуй, — отрезал Алекс и пошел к декорациям.

Удивительно, но это оказалось не сложнее, чем обычная тренировка с новобранцами, а в чем-то — даже проще. Актеры, которых взяли играть морпехов, обладали отличной физической формой и, в отличие от новобранцев, действительно хотели все сделать правильно и на высшем уровне — кому охота красоваться в кадре враскоряку? Ненадолго Алекс даже забыл, где находится, сменив попытки учтивого тона на родной армейский крик, но в ответ получил, как ни странно, привычные Да, сэр! почти слаженным хором.

— Вольно, — привычно отозвался Алекс. — У тебя шеврон не морпеха, а спецназа, — сказал одному актеру, внимательно присмотревшись.

Вызванная костюмерша долго сверяла что-то в планшете, а потом так же долго отчитывала своих помощников. Заставила проверить костюмы у всех. Алекс оставил ее в этом дурдоме тряпок и ботинок и вернулся к Полу.

— Тишина на площадке, — объявил Спенсер. — Работаем.

Еще два часа спустя, когда, наконец, объявили перерыв на обед, у Алекса гудела голова от духоты в ангаре, света, бьющего по глазам, искусственного ветра из исполинского вентилятора. Количествам дублей одной и той же сцены он потерял бы счет, если бы не многолетний навык разведчика запоминать все.

— Что-то идет не так? — спросил он у Пола и Хутча, когда они уселись за столик с полными подносами еды. — Восемь раз повторяли.

Ноги тоже ныли. От лазаний по реквизиту, потому что после полосы препятствий пришлось строить нечто, мало-мальски похожее на настоящее стрельбище. От сидения в не очень удобном кресле. И от стояния в длиннющей очереди за едой, — вот тут Алекса ждало открытие. Появление Пола не вызывало и сотой доли того ажиотажа, что был на базе. Нет, его, безусловно, замечали, с ним здоровались, перекидывались парой фраз. Но никто не смотрел заискивающе, не пытался взять автограф. Пол здесь был не кинозвездой, а просто одним из коллектива.

Коллектива, надо сказать, профессионального. Несмотря на царящий в павильоне хаос, Алекс не увидел ни одного праздношатающегося. Даже ошибки, найденные Алексом, были сделаны не из-за глупости, а вследствие банальной нехватки общедоступной информации.

А еще все здесь трудились. По-настоящему, до седьмого или какого там пота. Начиная от режиссера и кончая последней уборщицей. Кофе глотался на бегу, на перекуры если и бегали, то жадно высасывали сигарету в пару тяг и неслись обратно. Актеры не гнушались ползать на брюхе в грязи.

Вот тебе и клоуны, — пронеслось в голове. Легкая работенка для избалованных пидорков.

— Да нет, все замечательно! — Пол сверкнул довольной улыбкой. — Восемь раз — это ерунда. Первые раз пять, а то и десять — пристрелочные, чтобы понять, как двигать камеру, куда ставить акценты. Потом — съемки с разных ракурсов и крупные планы. Так что дублей может быть много.

— Ни хуя ж себе, — Алекс задумчиво покрутил в руках вилку. — А нельзя сразу много камер поставить? Дорого, что ли, слишком?

Хутч рассмеялся.

— Видимо, ты не знаешь, сколько стоят камеры и сколько получает актер ранга Пола за фильм, — сказал он и с жадностью принялся есть салат. — На зарплату его за день можно с дюжину купить, — продолжил, наскоро прожевав. — Но они будут друг другу мешать и в кадре торчать. Так что повторение наше все.

— Опиздинеть, — резюмировал Алекс, вспомнив актеров, играющих морпехов. А они, между прочим, проходили полосу препятствий в восьмой раз так же резво, как и в первый. И пусть полоса и не самая сложная, но и они не настоящие морпехи.

Пол и Хутч переглянулись и улыбнулись друг другу.

— Помнишь фильм про рыцаря? — Пол весело на него посмотрел. — Мари, которая играла мою деву сердца, проиграла двадцать семь дублей финальной сцены. Она плакала почти три часа к ряду.

— Да ладно! — недоверчиво фыркнул Алекс. — Знаю, девчонки не прочь сырость развести, но не три же часа кряду, — посмотрел на Пола и Хутча, привычно выискивая во взглядах, мимике, движениях ложь. — Нихера себе… — протянул потрясенно, так ничего и найдя. — Она что, над слезоточивым газом, что ли, дышала все время?

— И это тоже, — кивнул Пол. — Клоунада, конечно, знатная была, но она все сделала замечательно.

— А съемки в Гренландии? — напомнил Хутч. — Я думал, у тебя воспаление легких будет.

Пол лишь пожал плечами и улыбнулся.

Да уж, вот тебе и клоунада… Сейчас сам Алекс напоминал себе клоуна, когда в первый день их знакомства драл глотку и погружал в атмосферу.

Хотя Райз тоже хорош. Знал ведь, что о том, как на самом деле снимают кино, Алекс понятия не имеет, и даже не попытался надоумить не позориться.

— Кажется, я понял, почему ты в кругосветку рванул, — сказал он, запуская ложку в тарелку с супом. — Порно с твоим мальчиком хуй знает как далеко от дома просто поцелуй в щечку по сравнению с вашими этими дублями.

— Я должен понять, что он говорит? — вопросительно выгнул бровь Хутч.

Пол отрицательно покачал головой.

— Забей. Это только наше.

Алекс глянул на него и тему больше не развивал. Почему-то такие простые слова вдруг выпустили коготки и прочно вцепились в сердце, сладко его покалывая.

— Так, ну ладно, я сейчас поговорю насчет твоего гонорара, — сказал Хутч, когда тарелки опустели. — Думаю, тебя можно прогнать, как высококвалифицированного узкого специалиста-консультанта. Стандартная ставка устроит?

— Какая ставка? — очумело переспросил Алекс. Потом сообразил, что Хутч, как и полагается хорошему агенту, решил выбить ему зарплату. Первым порывом было отказаться. Но потом Алекс забеспокоился, что завтра влияния Пола не хватит, чтобы на съемках толкался посторонний. Торчать в гостинице, поджидая Пола со съемок, было бы сущим адом, а уезжать обратно на базу Алекс точно был не готов. — Да, устроит, — сказал он, стараясь выглядеть как можно равнодушнее. — Только у меня по срокам ограничено. Неделя, может, две, а потом надо будет вернуться.

— Не волнуйся, оформим посуточно, — заверил его Хутч. — Даже выгодней получится. Да и потом сможем привлекать как консультанта. Кстати, не надейся, что тебе удастся из этого выбраться, — он вдруг весело ему подмигнул. — Киноиндустрия — то еще болото. Стоит только вляпаться, и вскоре становится ясно, что уже не можешь без этого жить.

Он похлопал Пола по плечу и встал из-за стола.

— Ну как ты? — тепло поинтересовался Пол, когда он ушел.

— Охуеваю, — честно признался Алекс. — Но нифига мне тут не скучно, что бы ты там не говорил вчера, — допил чай и подкинул в ладони апельсин. — Как думаешь, мне можно будет почитать весь сценарий? Я бы сразу все поправки бы внес, чтобы декораторы не делали двойную работу. И боевую часть продумаю не с наскоку.

Потому что Алекс никогда бы не предположил, что правильная с точки зрения тренировочного процесса расстановка препятствий совершенно не смотрится в кадре. Когда парни прыгают на корточках, заложив руки за голову, перед полосой бумов, их лица будто разрубает бревнами. И никакая постановка камер дело не исправила. Пришлось заставить их ползти, и брать кадр снизу.

— Уверен, Спенс тебе его на блюдечке принесет, — рассмеялся Пол и вдруг взял его за руку. — Слушай, а Хутч прав. Ты, похоже, вляпался.

Алекс вляпался давно. Блядь, сколько бы ни пытался он это отрицать, но вляпался в Пола Арроя. И теперь уже плевать, куда — в пустыню, в Колорадо или на киностудию. Главное, что с ним.

Но на киностудии ему понравилось. Да, тут форменный дурдом, да, голова гудит, да, нихера не понятно, как можно плакать три часа кряду. Но армия научила его упорядочивать любой хаос, а телесная усталость уже давно стала привычной.

— Я просто провожу разведывательную операцию, — произнес он вслух. — Как ты с казенными трусами, — добавил шепотом.

— Эта операция только в твоей голове, — хмыкнул Пол. — Я разумно опасался за свою жизнь и не позволил бы себе даже лишнего взгляда в твою сторону. Собственно, пока ты не заговорил про эти самые трусы, я даже не думал ни о чем серьезнее черт, а этот капитан очень даже ничего.

— А, так все-таки капитан очень даже ничего, да? — рассмеялся Алекс. — И это, заметь, я был не в лучшей своей форме в день нашей встречи, — машинально потрогал уже совсем заживший рубец на ребрах.

— И хорошо, — рассмеялся Пол. — Иначе я точно не выжил бы. Я ведь совсем-совсем тебе не понравился сначала. Даже интересно, когда все изменилось.

— Когда покатал на своем мальчике, — ухмыльнулся Алекс. — А может, когда шлепнул по заднице.

— Ну да, вряд ли тебя когда-нибудь шлепали во взрослом состоянии, — хмыкнул Пол и, вздохнув, отодвинул поднос. — Ладно, боюсь, увлекательную тему, как бы мне шлепнуть тебя еще раз, придется оставить на вечер, если останутся силы. Сейчас будет сцена моего ранения, и, наверное, ее будем долбить до упора. Подключайся, тебе виднее, как это должно выглядеть.

— Что-то не уверен, что хочу видеть это так, как оно в жизни выглядит, — скривился Алекс. — Но пошли, чего уж.

Тошно стало, едва они подошли к декорациям. Хотя ничего там особого не было в этих декорациях: зеленые стены, потолок и пол. Несколько зеленых же тумб. На память пришел рассказ Бланта о каком-то актере, случайно застреленном в ходе съемок. Алекс рванул к реквизиторам, чтобы лично проверить каждый патрон, но все оказалось куда проще.

— Давно уже никто не стреляет на площадке, — ответил ему реквизитор, очень обстоятельный мужчина средних лет. — Вот, смотрите, — и протянул пистолет. В ствол был впаян кусок железа. Пустая гильза вставлялась не в обойму, а прямо в него. И при нажатии на курок просто выталкивалась наружу. — Потом на полигоне снимаем крупный план стреляющего и монтируем, — реквизитор убрал пистолет в ящик с кодовым замком.

— Отлично, — похвалил Алекс и вернулся на площадку.

Это был настоящий бой. Всего несколько секунд прошло после крика Мотор… Начали! как Алекс начисто забыл и о зеленом экране, и о том, что оружие не настоящее. Настоящими были люди, их страх, боль и воля к победе. С гулко колотящимся сердцем Алекс следил, как в решающий момент Пол замер, мигнул, будто услышав выстрел, и медленно повалился на пол. Это было так правдиво, как по-настоящему, что Алекс едва не вскрикнул.

— Отлично, Пол, — раздался довольный голос режиссера, и Алекс будто проснулся, а Аррой, прямо лежа поднял большой палец вверх. — Еще раз. Все по местам.

Еще раз?! Алекс не поверил своим ушам. И сколько раз они собираются заставлять Пола и остальных проживать этот бой?

Пятнадцать. Ровно пятнадцать раз это все повторилось, и каждый раз актеры делали все чуточку иначе, но неизменно все также на разрыв.

— Стоп, снято! — выдохнул режиссер. — На сегодня все.

Алекс рванулся на площадку. Парни, кто по сценарию уцелел, оседали прямо на зеленый пол, вытирая пот под касками, а раненые и убитые медленно садились. Пол, пять минут назад воевавший без малейшего страха, а минуту — лежавший без сознания, спокойный и отрешенный, сейчас устало потирал глаза.

— Ты еще тут нужен или отвезти в гостиницу? — спросил Алекс, садясь рядом.

— Да, сейчас поедем, — Пол устало ему улыбнулся. — Ну как тебе представление? — протянул лукаво.

— Почти так же страшно, как в настоящем бою, — покачал головой Алекс. — И я вообще не понимаю, как вас тут с инфарктами пачками не увозят. Сердце ж к херам лопнет.

Эта сцена была довольно простой по построению, Алексу фактически не пришлось ничего поправлять. Но эмоционально на площадке был просто ад.

— Ну вот, а то ни рыба, ни мясо… Просто актер, — хмыкнул Пол, и Алекс впервые за долгие годы почувствовал, как краснеет.

— Прости, — с трудом проглотив комок в горле, сказал он. — Я просто… — он машинально потянулся за сигаретами, но так и не достал пачку из кармана. — Ладно, поехали.

Правда, выехать со студии удалось еще почти через час. Сначала Полу снимали грим — оказывается, эта хуйня была еще более приставучей, чем черная краска спецназовцев. Потом он переодевался, потом еще костюмерша примеряла какую-то одежду для завтрашней съемки. Наконец, наобнимавшись со всеми по второму кругу, Пол нетвердой походкой пошел к стоянке.

— Ты за руль или я? — спросил Алекс, убирая в специальный отсек под седлом папку со сценарием.

— Ты, — мотнул Пол головой. — Это же твой байк.

— Пол! — окликнул их Хутч. — Я снял вам два номера в местной гостинице-пансионате, — сказал, понизив голос. — Заселяйтесь порознь, но в остальном там наших почти нет, она дорогая. И красивая, к слову.

— Спасибо, Хутч, — Пол тепло сжал его плечо. — Себе и девочкам тоже сними. За мой счет.

— Ага, и прикрывать вас круглосуточно? — фыркнул Хутч. — Спасибо, — сказал уже совсем другим тоном. — Девчонки будут просто счастливы, — и быстро пошел к своей машине, на ходу вытаскивая телефон.

Гостиница оказалась и вправду очень красивой. Алекс ожидал чего-то в техасском стиле, похожего на ранчо или деревенский дом, а они попали в средневековый замок. С резными стенами, сводчатыми потолками, кроватями с балдахинами и каминами.

Правда, Пол, кажется, ничего из этого не видел. Он всю дорогу ехал, тяжело навалившись Алексу на спину, а когда тот осторожно вошел в его номер, то лежал на кровати, закрыв глаза.

— Тебе надо поесть и помыться, — испытывая чувство дежавю, сказал Алекс.

— Да, знаю, — вздохнул Пол. — Сейчас. Ты не думай, не всегда так сложно. Но часто, — он хмыкнул.

— Да уж понял, — Алекс стянул с Пола футболку, перевернул его на живот и, усевшись на Арроевскую задницу, принялся массировать спину. — У тебя тут синяк наливается, — осторожно коснулся плеча. — После душа надо бы чем помазать.

— Ага… — вяло отозвался Пол. — Ладно, пойдем в душ. Иначе я сейчас усну.

— Где-то это уже было, — улыбнулся Алекс. — Давай, ты в душ, а я поищу мазь.

Безумно хотелось пойти в душ вместе. Потереть Полу спину. Постоять под горячей водой, позволив ему откинуться спиной себе на грудь. А может и… Алекс мысленно чертыхнулся. Блядь, он озабоченный какой-то! Они неделю трахались по несколько раз на дню, а все мало.

Но собственные желания нужно отодвинуть на второй план. Пола обязательно надо покормить и подлечить.

И первое, и второе оказалось не так и трудно. Чай и сэндвичи, несмотря на глубокую ночь, нашлись в баре, а вполне приличная мазь была у Алекса в бардачке.

— Сначала лечиться, потом есть, или наоборот? — спросил он вышедшего из ванной Пола. Тот после душа вроде немного приободрился.

Вместо ответа Пол немедленно ухватил сэндвич и впился в него зубами.

— Кайф! — выдохнул, осилив сразу три сэндвича и две чашки чая. — Спасибо, — он обнял Алекса за плечи и без зазрения совести чмокнул в щеку.

К слову, целоваться он, похоже, любил до неприличия, потому что на площадке он так здоровался с доброй половиной знакомых.

— Не за что, — Алекс пожал плечами.

Это было рутиной. Выполнение задания зависит от работоспособности коллектива, и поддерживать эту самую работоспособность его членов Алексу приходилось не раз. Добыванием пропитания или обустройством ночлега.

Вот только, блядь, сейчас все было по-другому. Пола хотелось накормить не для того, чтобы он завтра снова бодро падал на зеленый пол и скакал через тумбы. А потому, что Пол устал. Невероятно, нечеловечески, почти смертельно. И потому, что сердце снова сладко сжалось, когда щеки коснулись теплые губы. И в животе что-то свернулось, потому что Аррой опять плюхнулся на кровать, но не в болезненно-вынужденной позе, а наоборот.

— Надеюсь, ты понимаешь, что нарываешься? — отставив пустую чашку, Алекс встал и подошел к кровати. — Я весь день смотрел, как ты беспардонно целуешь и обнимаешь хуеву тучу народа, или ползаешь, просто неприлично виляя задом, — поставил колено на матрас. — Я требую компенсацию.

— Вот веришь — я бы с удовольствием, — Пол положил руку ему на колено и легонько сжал. — Но ты же понимаешь, что об этом будет знать вся гостиница?..

— Да уж, задача не из легких, — Алекс положил руку ему на лодыжку. — И надо бы пожалеть тебя, уставшего, — медленно-медленно повел ладонь вверх. Погладил коленку, прошелся по бедру и тихонько коснулся пока еще расслабленного члена. — Но я буду сегодня кошмар каким жестоким, — и улегся сверху, накрывая губы Пола голодным, жадным поцелуем.

— Я так рад, что тебе понравилось сегодня, что готов терпеть даже пытки, — шепнул Пол, крепко его обнимая.

Несмотря на усталость, стаскивал он одежду с Алекса весьма бодро, вот только поменяться местами даже не попытался.

Наоборот, с готовностью развел в стороны ноги, подмахивал задом, нетерпеливо ерзал и приглушенно застонал, едва Алекс прикоснулся смазанными кремом пальцами к горячему, пульсирующему анусу.

— Черт, — выругался Алекс и поцеловал Пола.

Помогло не сильно. Как только Алекс начал протискиваться в разгоряченное тело, раздался новый стон, громкий и совершенно однозначный.

— Прости, — быстро прошептал Алекс и зажал Полу рот ладонью, — твою же… не могу больше, ты просто охуительный, — и, не отрывая руки, начал двигаться. Сильно, с оттяжкой, быстро.

Пол мотал головой, вцепился обеими руками в его запястье, пытаясь оторвать ладонь ото рта, и все равно стонал — теперь уже глухо, еле слышно, но зато вибрируя от этих задушенных стонов едва ли не всем телом. Алекс умирал от этих стонов, от его отзывчивости, и только стискивал зубы, боясь, что и сам не выдержит. И только когда Пола заколотило в оргазме, он все же убрал руку, опасаясь за его жизнь.

— Пожалуй, я сейчас ненавижу тебя также сильно, как и люблю, — прохрипел Пол, с трудом отдышавшись.

А вот теперь невидимая ладонь зажала рот Алексу. Потому что в голове звенело, как будто по кастрюле молотком вдарили, легкие вот-вот грозились лопнуть, горло свело, сердце стучалось о ребра, рвало сосуды, плавило нервы. Черт возьми, Пол перецеловал и переобнимал сегодня кучу народа, но никому не сказал ничего похожего на люблю. И ни на кого не смотрел вот так — пьяно, счастливо… Любя.

— И я… сильно… — кое-как выдавил Алекс, что есть мочи сжимая Пола в объятиях.

— Что сильно? — переспросил Пол, хмыкнув. — Ненавидишь? Я заметил.

— Да прямо вот вообще, — рассмеялся Алекс, с облегчением переводя дух. — Аж задушить готов, — расслабился, буквально придавливая Пола к кровати и неспешно, лениво поцеловал припухшие губы.

— Ты собирался позвонить сегодня Райзу, — напомнил Пол, казалось, вечность спустя.

— Я уже, — Алекс перекатился на бок. — Он передавал привет. Сказал, что нихрена по мне не соскучился и что планируемая операция откладывается на неопределенный срок. Объявил режим консервы, — Пол вопросительно поднял бровь. — Это когда в ближайшие пару месяцев точно не придется выступать. Часть переходит в состояние вялых маневров и учений. Скукотища и рутина.

— Значит, теоретически, ты можешь остаться больше, чем на неделю?.. — Пол заглянул ему в глаза.

— Ну, если мне не захочется снова стать Крюгером и гонять новичков по плацу, то да, — кивнул Алекс. Помедлил, прислушиваясь к себе. — А знаешь, я ведь сегодня и был Крюгером. Гонял ведь, и командовал. И даже, как на базе, чувствовал, что мне мысленно желают в преисподнюю провалиться.

Но больше всего остаться хотелось из-за Пола. Нет, не так. Хотелось остаться с Полом. Кормить его сэндвичами, когда устал, возить на площадку и обратно. И смотреть, как прямо сейчас он тщетно пытается скрыть зевок и часто-часто моргает покрасневшими из-за сценического света веками.

— Отдыхай, — сказал, вставая. Принес из ванной влажное полотенце, потом, когда Пол вытерся, занялся его плечом. — Спи, я сценарий гляну.

И тут Пол хмыкнул.

— Ты знаешь, ты первый, кто мне это говорит, — сказал чуть удивленно. — Ну, по крайней мере, в таких обстоятельствах. Не знаю, сумею ли объяснить… Просто как-то по-семейному прозвучало. Будто мы давно и прочно женаты, вместе работаем и живем душа в душу. Непривычное ощущение, но такое уютное…

— Непривычное, — согласился Алекс. — Но мне нравится.

Алексу все сегодня было непривычно. И эта толкотня киносъемочная. И изматывающая, как оказалось, работа актеров. И мягкая, благодарная улыбка Пола. И смешок Райза в трубку, когда он пытался скрыть радость от того, что Алекс позвонил.

И читать сценарий, одной рукой перелистывая страницы, а другой — обнимая спящего Пола за плечи, было жуть как непривычно. И жуть как здорово. Алекс исчеркал буквально каждую страницу, в деталях представляя, как должен выглядеть бой по задумке режиссера, и что надо сделать, чтобы он был правдоподобным. Он даже взялся за исправление планов декораций, когда вдруг понял, что лично успеет подправить всего несколько сцен. Тогда он осторожно встал с кровати и пошел за кофе. Ни одного ляпа в картине Пола не будет, уж он постарается.