Клянусь луной

Пролог

Челтнем, Англия, 1788 год

Две маленькие фигурки торопливо пересекали широкий луг, стремясь как можно быстрее оказаться под спасительной тенью деревьев. Бесконечные земли поместья лорда Гарретта были залиты светом полной луны. Сторонний наблюдатель, если бы таковой нашелся, был бы немало удивлен, узнав в одной из беглянок Тию, сестру молодого лорда, которой едва исполнилось семнадцать лет. Но именно в этом и состоял план.

Добравшись до рощи, Мэгги Браун, горничная и самая преданная служанка Тии, нервно хихикнула. Ее хозяйка вздохнула с облегчением. Возможность быть замеченной пугала ее. Она вздрагивала от каждого шороха, хотя по собственной воле пустилась в столь опасное (и, как ей казалось, романтическое) путешествие. План принадлежал лорду Рэндаллу, а потому, несомненно, был идеальным. Юная и впервые влюбившаяся, Тия полагала, что каждое слово, слетавшее с губ лорда Рэндалла, не подлежит сомнению. Она не задумываясь согласилась с предложением возлюбленного покинуть отчий дом и лишь в последний момент посвятила в свои планы Мэгги.

Горничная была на год младше Тии и намечающийся побег одобрила с восторгом. Правда, весь вечер она тряслась как осиновый лист и, с тех пор как девушки крадучись вышли из дома, непрерывно нервно хихикала. План побега, предложенный лордом Рэндаллом, она назвала «волнующим и романтичным», особенно в свете того, что семья Тии не одобряла се выбор. Горничная считала, что лорд Гарретт, брат Тии, и миссис Нортроп, ее мать, были несправедливы по отношению к избраннику хозяйки. И разве не сам лорд Гарретт пригласил мистера Рэндалла в поместье Гарретт-Мэнор?

И вот несколько часов назад Тия с волнением рассказала Мэгги о предстоящем побеге. С горящими глазами, прижав руки к груди, она заявила, что «просто умрет, если не выйдет замуж за любимого».

— Мама и Том просто не понимают глубины моих чувств! — восклицала Тия. — Они все еще считают меня ребенком, подумать только! Да даже если они согласятся благословить этот брак, нам придется ждать окончания весеннего сезона, чтобы официально объявить о помолвке. Больше полугода! Это меня убьет!

Мэгги согласно кивала, показывая, что разделяет чувства Тии.

— А еще они говорят, что лорд Рэндалл гораздо старше меня. И что с того? — Юная леди гордо вскинула голову.

Мать не раз пыталась образумить дочь, указывая ей на то, что состояние ее избранника намного меньше ее собственного и к тому же он известный повеса и мот. Но переубедить семнадцатилетнюю упрямицу было невозможно.

— Когда мама выходила замуж, она была всего на год старше меня! Кроме того, у папы была репутация отъявленного повесы, что не помешало ему стать образцовым супругом. Всем известно, что из повес выходят самые лучшие мужья! — говорила Тия, укладывая вещи в дорожную сумку. — Кстати, отец был на семнадцать лет старше своей невесты. Он наверняка бы одобрил мой выбор, если бы по собственной глупости не свалился с утеса вместе с лошадьми и упряжкой, когда выпил лишнего и поспорил, что сможет добраться до ближайшей гостиницы всего за полчаса. А позднее мама вышла за мистера Hopтропа, о котором говорили, что он соблазнил почти всех женщин высшего света. Ведь он тоже на пятнадцать лет старше ее!

Как она может после этого быть настолько несправедливой, чтобы запретить мне выйти за лорда Рэндалла? Это нечестно!

Мэгги складывала вещи в аккуратные стопки и согласно кивала. Убежденность Тии в том, что лорд Рэндалл — всего лишь жертва обстоятельств, постепенно передавалась и ей. Избранник юной Тии был хорош собой, и даже лорд Гарретт называл его своим другом. Однако репутация гостя намного обогнала его, и не успел он появиться в Гарретт-Мэнор, как о нем уже вовсю судачили на кухне. Но если горничную и беспокоила скандальная жизнь лорда Рэндалла, Тия сумела убедить ее, что скоро все изменится;

— Он обещал, что покончит с излишествами и со всеми своими интрижками, как только мы поженимся! Джентльмены часто ведут разгульную жизнь до брака. Взгляни на Тома: все знают, что он весьма искушен в карточных играх и выпивке. Кроме того, поговаривают, будто у него есть содержанка в Лондоне. Но я абсолютно уверена, что в будущем он остепенится, как и его отец!

Конечно, Тии не полагалось знать про любовницу брата, но ее сводная сестра Эдвина, обожавшая совать нос в каждую замочную скважину, слышала, как мама осуждала Тома за интрижку с актрисой из столичного театра. Разумеется, Эдвина не замедлила посвятить Тию в эту тайну.

— Как может мой брат осуждать лорда Рэндалла, если и сам ведет себя не лучше? Да и важно ли это, если мой любимый пообещал, что будет любить только меня?

Услышав этот вопрос, Мэгги хихикнула и снова закивала. Тогда ей казалось, что Тия совершенно права.

Теперь же, волоча чемоданы, непрестанно оглядываясь на темные окна особняка и ожидая погони и неминуемой расплаты, Мэгги растеряла большую часть своей уверенности. Едва поспевая за темной фигуркой госпожи, стремящейся как можно скорее оказаться в объятиях любимого, горничная все больше сомневалась. Сейчас она казалась себе гораздо старше и опытнее хозяйки, и ее снедало беспокойство. Лорду Рэндаллу, на свидание к которому спешила Тия, было уже тридцать три, и он был на целых двенадцать лет старше Тома, с которым так сдружился. Что могло объединять столь разных людей? Любовь к азартным играм, которую Том унаследовал от отца и которую так осуждала его мать? Разгульный образ жизни? Или что-то еще?

С другой стороны, это не имело значения, если лорд Рэндалл действительно влюбился в Тию. Все вокруг говорили о том, какие нежные взгляды он бросает на юную леди. Почему бы вдруг не случиться чуду, которое изменит знаменитого гуляку? И даже если мисс Тия ошиблась в своем выборе, разве могла она, Мэгги, предать свою хозяйку и отказаться сопровождать ее в опасном путешествии? Да она просто не способна на подобную подлость!

Ни одна из этих мыслей, изводивших Мэгги Браун, даже не промелькнула в головке влюбленной Тии. Она была слишком взволнована предстоящей встречей, чтобы вести себя благоразумно. Разве ее любовь не преодолеет любые преграды? Разве лорд Рэндалл — или Хоули, как он просил себя называть, — не предел мечтаний юной особы? Да и как не влюбиться в его серые глаза, темные густые волосы, широкие плечи и многообещающую улыбку? Да ей повезло, что такой красавец почтил ее своим вниманием! Безусловно, она — счастливейшая из девушек!

Меж тем деревья расступились, и дорога стала шире. В какой-то сотне метров, у густого кустарника, отчетливо виднелся силуэт мужчины и экипаж, запряженный двумя лошадьми. Лорд Рэндалл, в элегантном пальто и с вожжами в руках, нетерпеливо вглядывался в рощу. Заметив знакомую фигуру, он бросился ей навстречу. Тия, в накидке из бордового бархата, с парой шляпных коробок в руках, смущенно улыбнулась и ускорила шаг.

— Дорогая моя! — воскликнул мужчина, прижимая Тию к груди, а затем поцеловал в губы. Поцелуй оказался куда более смелым, чем те, что он позволял себе прежде. Девушка вспыхнула от смущения. — Я так волновался! Мне казалось, ты можешь передумать.

— Что ты! Я ни за что не изменила бы свое решение! — горячо запротестовала Тия. — Я ведь обещала прийти.

Серые глаза ее возлюбленного блеснули во тьме.

— Значит, я волновался напрасно. Но поверь, — он театрально взмахнул руками, — я не стал бы винить тебя в малодушии: пойти наперекор воле матери — поступок не из легких. Если бы ты решила, что я тебе не пара, я бы принял это безропотно. — Лорд Рэндалл на секунду отвел глаза, а затем продолжил не менее страстно: — О, какой я самовлюбленный эгоист! Ты стольким рискуешь! Без сомнения, мне не стоило толкать тебя на этот безрассудный поступок. Ведь, убежав со мной, ты должна будешь оставить позади все, что тебе дорого!

— Не говори так! — пылко воскликнула Тия, тронутая его словами. — Ты для меня дороже семьи и дома. А когда мы поженимся, мама и Том поймут, что ошибались на твой счет. Они согласятся, что выбор сердца — самый правильный. Вот увидишь!

Словно прощаясь с сомнениями, лорд Рэндалл позволил себе вздохнуть, а затем устремил на Тию полный нежности взгляд:

— Ты права, любимая! Нам стоит поторопиться. Мы должны уехать как можно дальше, прежде чем тебя хватятся.

Он подал ей руку, помогая подняться в экипаж, и уже готов был взобраться на козлы, когда заметил Мэгги, стоявшую чуть поодаль. Застыв от неожиданности, он окинул недовольным взглядом горничную и два чемодана и резко спросил:

— А это кто? Я же просил тебя никого не посвящать в наши планы.

— О, это моя горничная, Мэгги, — поспешила объяснить Тия. — Ведь даже если мы собираемся пожениться, мне не к лицу путешествовать без компаньонки, не так ли? До Шотландии путь неблизкий, и помощь Мэгги будет кстати.

— И куда, по-твоему, я должен посадить эту особу? — довольно холодно спросил лорд Рэндалл. — Экипаж невелик, и едва ли твоей горничной найдется в нем место. К тому же эти чемоданы! Можно подумать, ты собралась в кругосветное путешествие!

Тия захлопала глазами от неожиданности. Ей еще не приходилось слышать, чтобы ее любимый говорил таким тоном, и она просто не знала, как себя вести. Мэгги утверждала, что лорд Рэндалл часто бывает груб, когда обращается к слугам, но Тия не верила сплетням.

— Мы справимся, — виновато пробормотала она, опуская взгляд. — Мэгги и я сядем поближе друг к другу. Нам хватит места, поверь. Да и багажа совсем немного…

— Понятно, — ответил лорд Рэндалл каким-то безжизненным тоном. Повернувшись к Мэгги, он вдруг зло проговорил: — Уж коли моей будущей жене приспичило тащить тебя с собой, давай шевелись быстрее! А тебя, дорогая, — обратился он к Тии, — я попрошу впредь не принимать столь глупых решений. Прежде чем что-то сделать, советуйся со мной.

Он стоял молча, пока Мэгги пыталась забраться в экипаж, и даже не протянул ей руку. Горничная сжалась на сиденье, стараясь занимать как можно меньше места. Едва она устроилась, он вскочил на козлы и начал нахлестывать коней. Несомненно, он стремился оказаться подальше от поместья Гарреттов. Его мрачное лицо не располагало к беседе, поэтому все трое молчали. Восторг Тии по поводу «романтического путешествия» несколько угас, и она сидела с прямой спиной, поджав губы. Мэгги же, которой после резкой отповеди лорда Рэндалла немедленно вспомнились все те сплетни, которые она слышала на кухне, вообще мечтала очутиться на другом конце света. Она уже жалела, что юная мисс выбрала именно ее своей компаньонкой.

От Гарретт-Мэнор до Челтнема в графстве Глостер было совсем недалеко, а там уж рукой подать до северных районов Англии, и лорд Рэндалл раздраженно нахлестывал лошадей, все еще раздосадованный неожиданной помехой в лице Мэгги.. Он размышлял о том, что при удачном стечении обстоятельств ему удастся довезти свою невесту до Гретна-Грин — небольшой деревушки на границе с Шотландией, где убежавшие влюбленные всегда могут вступить в брак без соблюдения необходимых формальностей. Конечно, план мог рухнуть в любую минуту, если за ними начнется погоня, но на этот случай лорд Рэндалл придумал хитрую уловку. При мысли об этом к нему вновь вернулось отличное настроение.

Но уже утром случилось непредвиденное: одна из почтовых лошадей, нанятая на постоялом дворе, потеряла подкову и захромала. Лорд Рэндалл, который успел смириться с мыслью о неизбежном присутствии горничной и развлекал девушек рассказами о наследнике английского престола, сыне Георга Третьего, резко натянул поводья и спрыгнул с козел. Даже беглого взгляда на копыто несчастной лошади хватило, чтобы понять, что придется менять подкову.

Лорд Рэндалл выпряг лошадь и отправился в ближайшую деревню, оставив двух взволнованных девушек ждать его прямо посреди дороги. Вернулся он часа через два, и с новой лошадью. Вместе с ним вернулись и его самоуверенные манеры. Однако все попытки Тии завязать разговор не увенчались успехом. Ее нареченный молча кивал или качал головой в ответ, но не произносил ни слова.

После полудня Тия предложила остановиться, чтобы они с Мэгги могли размять ноги и перекусить. От голода у нее начинало подводить живот. Но лорд Рэндалл не пришел в восторг от ее предложения.

— Кажется, ты успела забыть, что мы спешим, — нахмурился он. — Твой брат может перехватить нас раньше, чем мы доберемся до места. Я не собираюсь менять свои планы ради того, чтобы ты выпила лимонаду.

Они проехали мимо очередного постоялого двора. Девушки проводили разочарованными взглядами пару слуг, которые появились, завидев их экипаж, но скрылись в доме, когда тот не остановился. Под недовольное бурчание желудка Тия вдруг поняла, что совершенно не знает своего жениха. Он умел быть очаровательным, когда все шло в соответствии с его планами, но превращался в хама, когда события грозили выйти из-под его контроля.

Тия подалась немного вперед, пытаясь разглядеть лицо Хоули Рэндалла. На его привлекательном лице блуждала странная усмешка, словно он предвкушал какое-то особое удовольствие, и эта усмешка здорово портила его. Конечно, он был расстроен вынужденной остановкой, когда менял лошадь, а потому нервничал и вел себя так невежливо, пыталась убедить себя Тия. Но все-таки уже сейчас ей было не по себе, словно под маской элегантного и обходительного человека ей открылось не самое приятное зрелище.

Нет-нет, просто он очень взволнован! Еще бы, Том наверняка пустился в погоню, и каждая минута промедления может дорого обойтись беглецам. Тия покачала головой. Все же Хоули не должен был говорить таким злым тоном. Достаточно было просто объяснить свой отказ.

Тия бросила взгляд на горничную. Мэгги всю ночь ютилась на краешке скамьи и теперь выглядела совершенно разбитой. Четырнадцать часов дороги и каких-то полчаса на то, чтобы размять ноги. Бедняжка Мэгги! Тия почувствовала себя виноватой. Семейной традицией всех Гарреттов была забота о своем имуществе, своих животных и своих слугах. Недаром быть нанятым для работы в Гарретт-Мэнор считалось большой удачей. И как бы ни была Тия влюблена в лорда Рэндалла, она не могла не осуждать его за черствость по отношению к Мэгги.

Однако спустя час экипаж покатился медленнее, и Хоули повернулся к невесте:

— Прошу меня извинить. Я не должен был вести себя так грубо. Я просто стремлюсь оказаться подальше от твоего брата и совершенно забылся. А ведь все, чего я хочу, — это сделать тебя счастливой, любовь моя. — Он послал ей медоточивый взгляд, и Тия смягчилась. — На следующем постоялом дворе я остановлюсь. Ты получишь столько лимонада, сколько пожелаешь. Ты простишь меня, дорогая? Простишь за то, что я столь настойчив в своем желании сделать тебя своей женой? Столь настойчив, что забыл обо всем? Клянусь, это не повторится!

Тия почувствовала, как теплеет на сердце. Конечно, Хоули своенравен и порой несдержан, но ведь в том нет его вины. На его месте любой мог выйти из себя.

— Надеюсь, постоялый двор близко, — улыбнулась она в ответ.

И в самом деле, скоро экипаж подъехал к небольшой гостинице, где лорд Рэндалл снял для девушек комнату, чтобы они смогли освежиться и переодеться, а сам заказал корзину с провизией, которую можно было взять с собой. Не прошло и получаса, как экипаж уже снова катился по проселочной дороге. Чем больше миль отделяло их от поместья Гарреттов, тем свободнее становилась поза Хоули. Он уже выкинул из. памяти инцидент с потерянной подковой, поскольку собирался наверстать упущенное время ночью. Полнолуние было ему только на руку, поэтому лорд Рэндалл даже стал насвистывать себе под нос.

Он как раз выводил довольно сложный мотив, когда где-то внизу раздался громкий треск и экипаж начал заваливаться на бок. Девушки дружно вскрикнули, лошади, напуганные резким звуком, всхрапнули и встали на дыбы — Хоули с трудом удалось их успокоить. Спрыгнув с покосившегося экипажа, он зло выругался. Голая ось повозки воткнулась в рыхлую землю, поодаль валялось колесо со сломанной ступицей. Лорд Рэндалл снова выругался. Они торчали в каком-то пустынном районе, в столь поздний час, да еще когда преследователи буквально дышат в затылок. Разве в этой глуши найдется кузнец, который сможет устранить поломку?

— Все так плохо? — робко спросила Тия, тронув Хоули за рукав.

— Хуже не бывает, — буркнул тот. — И ближайшая деревня осталась в нескольких милях позади! Похоже, придется снова покинуть тебя, дорогая. Наверняка дальше по дороге я наткнусь на какой-нибудь поселок. Прости за неудобства, но у нас просто нет выбора. Конечно, луна сегодня яркая, так что здесь не полный мрак. Ты же не побоишься остаться одна, пока я буду искать помощь?

Тия покачала головой:

— Нет. Ведь со мной останется Мэгги.

Лорд Рэндалл помог невесте спуститься с покалеченной повозки, затем довольно бесцеремонно снял с экипажа и се горничную. Довольно споро он выпряг лошадей. Одну он привязал к ближайшему дереву, другую начал седлать. Конечно, он беспокоился за свою юную невесту. В столь поздний час всякое может случиться.

— Я мог бы взять тебя с собой, милая, — обратился он к Тии, — но одного всадника лошадь повезет гораздо быстрее.

— Не беспокойся обо мне! — утешила его Тия. — Поезжай. Мы выросли в деревне, а потому не боимся оставаться одни на проезжей дороге. Кстати, мы захватили теплую одежду, так что до твоего возвращения даже не успеем замерзнуть. — Она потерла кулачком глаза. — Пожалуй, мы немного вздремнем прямо на чемоданах, пока ты не приведешь помощь.

Когда Хоули вернулся на разбитой крестьянской телеге, Тия и ее горничная действительно сладко спали, свернувшись в тесный клубочек прямо на вещах. Но даже это умильное зрелище не подняло настроения Хоули. Ближайшая деревня оказалась довольно далеко. Конечно, в ней был небольшой постоялый двор, но кузница словно вымерла, и лорду Рэндаллу не удалось найти хозяев. Похоже, починить экипаж удастся не раньше, чем проснется деревенька, а утро наверняка принесет неприятный сюрприз в виде братца леди Тии. Хоули зло сплюнул на землю. Неудачи, преследовавшие беглецов всю дорогу, не оставили ему выбора: придется сделать так, чтобы даже явившийся лорд Гарретт не смог воспрепятствовать замужеству сестры.

Если Тия и заметила хмурое молчание жениха по дороге к постоялому двору, то сочла это результатом бессонной ночи и усталости. Телегу трясло на ухабах, и Тии казалось, что на теле ее не осталось ни одного живого места. Она очень устала и хотела есть, а потому мечтала о теплом ужине и уютной постели. Путешествие в компании лорда Рэндалла оказалось далеко не таким романтичным, как ей представлялось.

Тия и понятия не имела, что впереди ее ждет еще более суровое испытание, чем усталость и голод. Когда телега, скрипя и тяжело переваливаясь, подкатила наконец к постоялому двору, Хоули предложил невесте сразу подняться наверх. Тия была встревожена, узнав, что лорд Рэндалл вовсе не собирался снимать комнату и для Мэгги.

— Она может спать в моей комнате, — предложила Тия. — Меня даже не стеснит, если у нас будет одна кровать на двоих. Правда же, я не возражаю!

— Зато я возражаю, — оборвал ее Хоули. — Мне бы не хотелось, чтобы ты спала вместе со служанкой. Моя будущая жена не должна делить постель с горничной. — Затем он добавил чуть мягче: — Я подыщу для нее место, поверь. Все, чего я хочу, — это немного скрасить твое впечатление от нашего нелегкого путешествия.

Тронутая, Тия подала ему руку:

— Благодарю тебя.

Лорд Рэндалл покровительственно улыбнулся и потрепал се по щеке:

— Иди ложись, а я присмотрю за служанкой.

— А если Том нагонит нас?

Улыбка застыла на лице Хоули.

— Об этом не беспокойся. У меня будет козырь.

Но Тия волновалась до тех пор, пока не убедилась, что для Мэгги нашлось местечко в комнате хозяйки, пусть даже в самом уголке. Поднявшись к себе, она разделась, забралась в постель и поплотнее укуталась одеялом. В комнате было холодно, и ей никак не удавалось согреться.

Воспоминания о прошедшем дне беспокоили ее. Странное поведение Хоули, превращавшее его в незнакомца, пугало Тию. Мама много раз пыталась оградить ее от встреч с лордом Рэндаллом, предупреждала, что за красивым лицом и обходительными манерами порой скрываются совсем иные качества. Мама так беспокоилась за нее, а она обманула ее ожидания. Запоздалое чувство вины нахлынуло на Тию, заставив сжаться в комочек. Какими глазами посмотрит на нее Том, когда настигнет беглецов?

Нет-нет, они просто плохо знают Хоули. Он добрый и предупредительный, настоящий джентльмен! Тия прикусила губу, впервые засомневавшись в справедливости этой оценки. Но не может же быть, чтобы она так жестоко ошиблась!

Услышав скрип открывающейся двери, Тия подпрыгнула от неожиданности. Она села в кровати, подтянув одеяло к подбородку. Вошедший держал в руке зажженную свечу, и Тия узнала в нем лорда Рэндалла.

— Хоули! — с облегчением воскликнула Тия. — Как мило с твоей стороны зайти и проверить, все ли со мной в порядке. Как видишь, я уже легла. — Не получив ответа, Тия неожиданно испугалась. Она и сама не знала, чего именно боится, но страх парализовал ее тело. — У т-тебя комната поблизости, д-да?

— Не совсем так, — вкрадчиво ответил Хоули, ставя подсвечник на стол.

Он подошел к кровати и начал медленно стаскивать с себя сапоги. От него ощутимо пахло спиртным, да и движения были не совсем уверенными. Похоже, лорд Рэндалл успел выпить немало виски, прежде чем заявился в комнату Тии. Ей случалось видеть своего брата пьяным: тогда он шатался по коридорам, ужасно шумел и вел себя не самым достойным образом.

Находиться же рядом с пьяным Хоули Тии было и вовсе страшно. Округлив глаза от ужаса, она смотрела, как он стягивает рубашку. Желудок ее странно сжался, словно готовясь вернуть съеденное за ужином обратно.

— Ч-что эт-то значит? — залепетала Тия.

Хоули поднял на нее затуманенный взгляд и криво усмехнулся. От этой жуткой гримасы у Тии перехватило горло.

— А что, персик, тебя не устраивает? — хмыкнул Хоули. — Моя комната не рядом, она прямо здесь. — И он глупо хихикнул.

— Здесь?! — взвизгнула Тия. — Как это может быть? Тебе надо уйти — мы же еще не женаты!

— Я бы тоже предпочел, чтобы все произошло несколько иначе, — пояснил Хоули, запнувшись на слове «несколько». — Но обстоятельства таковы, что у меня нет выбора. Наверняка уже утром твой брат вломится в эту дверь. Я должен лишить его возможности забрать тебя домой. Вот так, мой персик.

Тия помотала головой, не веря в происходящее. Конечно, она понимала, что после свадьбы ей придется разделить с лордом Рэндаллом ложе, но в своей невинности не слишком об этом задумывалась. Выросшая в деревне, она представляла, что значит «разделить ложе», но, к сожалению, не успела подготовиться к тому, что это произойдет так скоро. И уж конечно, не до свадьбы!

— Вы собираетесь заняться со мной любовью? — спросила Тия, отодвигаясь как можно дальше от источающего алкогольные пары Хоули.

Тот кивнул:

— Поверь, это неизбежно, дорогая. Просто дело будет сделано на пару дней раньше. Подумаешь, какая ерунда! — Он уселся рядом и положил ладонь на одеяло, туда, где угадывались колени его невесты. Она дернулась, словно ее ужалили. — Это наш единственный шанс, персик. Только так я смогу заполучить тебя, не опасаясь твоего брата.

Тия отвела взгляд. Горло сжал спазм, и она не смогла ничего ответить. Романтическое бегство с любимым, мечты о счастливом браке — каким наивным представлялось ей теперь все это! Она добровольно пошла в расставленную ей ловушку!

Оскорбленная, униженная, обманутая, Тия вдруг поняла, что хочет домой, к маме и брату. Только теперь ей открылось, что она вовсе не знает человека, который сидит сейчас рядом с ней и целует ей руки. Те краткие свидания в розовом садике, обмен взглядами и несколько случайных встреч в доме, от которых колотилось сердце, она приняла за настоящее чувство и бросилась в омут — и в нем утонула.

Она была совсем не готова к тому, что ей предстоит. Увлекшись новизной происходящего, яркими ощущениями, Тия даже не подумала о том, чем обернется ее побег. Ей невероятно льстило внимание красивого и обаятельного джентльмена, от которого были без ума все ее подруги. Возражения брата и матери казались ей всего лишь неизбежными помехами на пути настоящей любви. Она решила доказать матери, что уже не ребенок, что способна отвечать за свои поступки. И вот к чему ее привела подобная неосмотрительность!

Тия нервно сглотнула и обвела взглядом комнату. Разве такой она представляла свою первую брачную ночь? Где шелк и розы? Где уютный будуар? Разве похожа эта, пусть и довольно уютная, но все же обшарпанная и холодная комната постоялого двора на любовное гнездышко?

Она взглянула Хоули в глаза:

— А мы не можем просто притвориться? Как будто все уже случилось? Когда мой брат застанет тебя в моей комнате, он сразу подумает об этом. Тогда Том сам решит, что брак прикроет мой позор.

— Разве ты не хочешь заняться со мной любовью, персик? Разве ты не любишь меня? — Хоули пристально смотрел на нее.

От этого взгляда Тия почувствовала себя голой и опустила голову.

— Я… я не знаю. Я думала, что люблю тебя, но сейчас я ни в чем не уверена.

Губы Хоули сжались в тонкую, злую линию. Это было то, чего он опасался больше всего. Именно поэтому он так торопился увезти Тию как можно дальше от родного дома, не дав ей возможности передумать.

— Теперь уже слишком поздно, — произнес он бесцветным голосом. — Я не позволю твоему братцу забрать тебя в надежде, что никто не узнает о нашем бегстве. Слишком многое зависит от этого брака!

Страх, владевший Тией до сих пор, ни в какое сравнение не шел с той паникой, которая пронзила ее тело после его слов. Она попыталась вырвать руки из цепких ладоней Хоули.

— Пусти меня! Я хочу уйти! Пусти, мы поговорим об этом утром!

— Нет, персик, не поговорим, — все тем же бесцветным голосом произнес Хоули. — Утром уже будет нечего обсуждать. Все случится прямо сейчас.

Он потянулся к ней.

— Нет! — Тия забилась в его руках, пытаясь вырваться. — Прошу тебя, пусти! Умоляю!

— Можешь умолять меня сколько угодно. Это даже приятно. — Плотоядная улыбка заиграла на его губах. — Ты будешь моей… моей женой.

Тия, с которой всю жизнь сдували пылинки, холили и лелеяли, поскольку она была любимой дочерью в знатной аристократической семье, просто обезумела от страха. Она зажмурила глаза, желая очутиться в этот момент дома, в собственной уютной спальне. Ей хотелось, чтобы искаженное гримасой лицо лорда Рэндалла — еще недавно любимого человека — оказалось дурным сном. Но ночной кошмар не прекращался.

Не обращая больше внимания на сопротивление невесты, Хоули повалил ее на постель, подминая под себя. Он жевал ее губы своими, его язык бесцеремонно вторгался в ее рот, а винные пары вызывали у нее тошноту. С какой бы силой ни билась Тия, для лорда Рэндалла подавить ее попытки вырваться было проще, чем справиться с ребенком. Он захватил в кулак подол ее ночной рубашки и дернул вниз. Тонкая ткань с треском лопнула, оставив на шее несчастной красные отметины.

Лорд Рэндалл оторвался от губ Тии, чтобы обвести ее обнаженное тело затуманенным взглядом. Вид двух нежных грудей явно пришелся ему по вкусу, поэтому он начал мять и давить одну из них. Вторая рука лежала на горле Тии, не позволяя вырваться.

Она вскрикнула от боли и дернулась вверх, что только подзадорило ее мучителя. Смаргивая слезы, она пыталась оттолкнуть от себя Хоули.

— Умоляю, — взмолилась она, — отпусти меня! Если ты любишь меня, то не станешь брать меня силой.

— Конечно, я люблю тебя, — хмыкнул он, не прекращая грубо ее тискать. — И если ты любишь меня, то не станешь сопротивляться.

— Я… я не знаю. Я думала, что люблю… но ты пугаешь меня.

— Ты опоздала с признаниями, — хмыкнул Хоули, не глядя на нее.

Его руки еще нахальнее зашарили по ее телу, тиская везде, куда он мог дотянуться. Нежная кожа Тии пылала от грубых щипков. Она стонала от боли, не сознавая, что ее стоны только сильнее возбуждают насильника. Ему нравилось, что она краснеет от смущения, а ее тело сотрясается от страха.

— Стесняешься, персик? — спросил Хоули, и его охрипший голос напомнил Тии воронье карканье. — Ничего, к концу этой ночи ты познаешь так много, что тебя будет уже ничем не смутить. Тебе понравится.

Но лорд Рэндалл ошибался. Когда первые лучи рассветного солнца заглянули в комнату, чувства, в которых пребывала Тия, были далеки от приятных. Она была опорочена, разбита, унижена… Человек, за которого она еще недавно была готова выйти замуж, казался ей самым отвратительным существом на свете.

Всю ночь он мучил и терзал ее тело, не оставив на нем живого места, между ног горело огнем, на груди и бедрах наливались синяки. Он брал ее снова и снова, пока она была еще способна сопротивляться, но и потом не прекратил насиловать — уже безвольную и полуживую. Нет, он не был по-настоящему жестоким, если только нельзя назвать жестокостью равнодушие к чужим страданиям. Уже утром он прошептал Тии на ухо, что любит ее, и, возможно, сам верил в то, что говорит. Но Тия почти не слышала его слов: отчаяние сковало ее ледяными объятиями. Дороги назад теперь не было.

Когда лорд Рэндалл наконец поднялся, умылся принесенной хозяйкой водой (Хоули даже не обратил внимания на осуждающий взгляд, который бросила на него пожилая женщина), оделся и вышел из комнаты, Тия завернулась в простыню, испачканную кровью, и сжалась в комочек. Она не плакала только потому, что самые горькие слезы были пролиты еще ночью, когда чужой ненавистный человек вторгался в се тело, разрывая его на части.

Почти сразу после ухода Хоули в комнату проскользнула Мэгги, даже не постучав в дверь. Слуги постоялого двора уже знали о том, что случилось этой ночью, — стены были слишком тонкими, а лорд Рэндалл слишком увлечен делом, чтобы обращать внимание на крики Тии, — и Мэгги узнала новости от хозяйки, спустившись на кухню. Теперь ей стало ясно нежелание лорда Рэндалла брать с собой горничную, а также причина, по которой он не позволил девушкам жить в одной комнате.

Мэгги поняла, что хозяева постоялого двора были уже не рады, что приютили такого человека, как лорд Рэндалл, потому что сочувствовали бедняжке Тии. Кроме того, они не знали изнасилованную девушку и полагали, что это кто-то из прислуги. Им и в голову не приходило, что заезжий лорд мог силой взять девушку из аристократической семьи. Разумеется, они не могли вмешаться в происходящее, поскольку их положение не позволяло им это, но решили утром попросить постояльцев покинуть их гостиницу.

— Я не хочу, чтобы этот человек оставался здесь! — возмущенно говорила полная женщина своему мужу. — Это не какой-то дешевый притон! Мне плевать на то, сколько у него в кармане денег: даже самый богатый джентльмен не имеет права так себя вести. Он изнасиловал бедняжку, подумать только! Столь юное создание! И как у него рука поднялась?

— Нет, Бесси, — покачал головой ее муж. — У этого наглеца поднялась совсем не рука, и я надеюсь, что Господь покарает его за это. Но вчера он сказал, что девчонка — его любовница, и потому я позволил ему взять одну комнату на двоих. Кто мог подумать, что он солгал?

Тут хозяйка заметила потрясенное лицо Мэгги и поспешила заняться делами. Забыв о завтраке, который собиралась взять для госпожи, горничная понеслась наверх. Бледное лицо Тии и окровавленные простыни подтвердили рассказ хозяев. Мэгги помогла ей вымыться и одеться. Когда они вышли из комнаты, Тия по-прежнему молчала, и Мэгги испугалась по-настоящему. Она привыкла видеть юную мисс с вечной улыбкой на лице, с искрящимися глазами, но это бледное подобие вчерашней Тии приводило ее в ужас.

Меж тем Тия просто не могла поверить в происшедшее. Всего одна ночь погубила ее репутацию, а главное — подорвала веру в добрые отношения и честность. Теперь ей предстояло выйти замуж — после ночного визита лорда Рэндалла это было неизбежным — за человека, который был ей противен. Тия впервые в жизни ненавидела и презирала, и тот, на кого были направлены эти чувства, должен был стать ее мужем! И во всем этом была ее вина. До чего же она оказалась наивной и глупой!

К завтраку Тия не притронулась. Присутствие за столом, жизнерадостного, довольного собой лорда Рэндалла убило в ней аппетит.

— Перестань хмуриться, персик, — обратился к ней Хоули добродушно. — Все не так плохо, как ты пытаешься представить. Конечно, ты была девственна, а потому не получила удовольствия. Но поверь, со временем тебе понравится то, что я делал сегодня ночью. — И он послал ей одну из своих очаровательных улыбок, от которой раньше Тия бы немедленно растаяла. — Выше нос, персик!

Она подняла на него полный ненависти взгляд.

— Я тебе не персик! Не смей меня так звать! — выплюнула она.

Его улыбка померкла.

— А ты не смей говорить со мной подобным тоном!

— Неужели? И как же ты мне помешаешь? — Она не могла больше сдерживаться. — Снова изнасилуешь меня — теперь за непослушание? Или тебе не нравится это слово? Ведь ты изнасиловал меня, пусть даже ты считаешь это ночью любви, подлец!

— Можешь называть это как пожелаешь, — пожал Хоули плечами и аккуратно промокнул губы салфеткой. — Я просто сделал так, чтобы твой братец не мог нас разлучить.

— О, только не говори, что не получил от этого ни капли удовольствия! Разве тебе не было хорошо сегодня ночью, милорд? — ласково осведомилась Тия. — Разве мое сопротивление не распаляло тебя?

— Сейчас ты слишком расстроена, дорогая, — холодно ответил Хоули. — Думаю, тебе стоит посидеть в комнате, пока я поищу того, кто поможет нам починить экипаж. Тебе нужно успокоиться.

Он поднялся, бросил салфетку на стол и направился к двери. Но стоило ему коснуться ручки, как снаружи раздался цокот копыт.

— Не сомневаюсь, это подоспел твой брат, — усмехнулся Хоули, послав Тии самоуверенный взгляд.

Вся бравада Тии испарилась. Когда Том найдет ее здесь рядом с лордом Рэндаллом и узнает о том, что случилось ночью, не заклеймит ли он ее позором? Ведь брат предупреждал ее, пытался уберечь от опрометчивого поступка! Сгорая от стыда, Тия закрыла лицо руками.

Дверь с грохотом распахнулась, впуская лорда Гарретта. Хоули пришлось отступить на несколько шагов. Глаза Тома, такие же темные, как и у сестры, метали молнии. Но стоило ему увидеть ее, как его лицо смягчилось. Он бросился через комнату и опустился рядом с ней на колени, забыв о гневе.

— Привет, котенок, — ласково произнес он, гладя сестру по голове. — Ты заставила нас здорово поволноваться. Как хорошо, что я тебя нашел! Мама будет рада узнать, что с тобой ничего не случилось.

По щекам Тии побежали слезы.

— О, Том, я была так безрассудна! Прошу только: не вините в этом Мэгги. Это я заставила ее поехать со мной. — Она всхлипнула. — Но тебе лучше уйти. Моя репутация погублена. Мама никогда не простит мне такого проступка. Я недостойна того, чтобы жить с вами под одной крышей! Я не могу вернуться, слишком поздно!

— Вздор, — нежно улыбнулся брат. — Ты сама не знаешь, что говоришь! Мы никогда не отвернемся от тебя, слышишь! Наша любовь не зависит от нелепой ошибки, которую ты совершила.

В комнату вошли еще двое — брат матери, барон Хазлетт, и его старший сын Джон. Джон был всего на год старше Тии, они даже родились в один день и были очень близки. То, что он стал свидетелем ее позора, еще больше огорчило Тию. Мужчины встали у двери, сложив руки на груди, на всякий случай отрезая Хоули путь к бегству.

Том, взяв сестру за руку, обернулся к вошедшим:

— Найдите экипаж, чтобы мы могли с удобством доставить Тию и Мэгги домой.

Лорд Рэндалл, до сих пор хранивший молчание, прокашлялся. Приблизившись к Тому и Тии, он надменно заявил:

— В этом нет нужды. Тия станет моей женой. Отныне я буду заботиться о ней.

Том вскочил и выпрямился во весь рост.

— Забудь об этом! Самое лучшее для тебя — убраться из этого дома и навсегда забыть о случившемся. И благодари Бога, что я не пристрелил тебя, как бродячую собаку, мерзавец!

Хоули упрямо сжал челюсти, стараясь не выйти из себя, что явно давалось ему с трудом.

— Я не стану винить тебя за грубое поведение только потому, что мы друзья, — отчеканил он. — Но ты опоздал. Боюсь, что мы с Тией слегка поторопились и произошло то, что обычно называют первой брачной ночью. А потому…

Кулак Тома с силой впечатался в лицо Хоули.

— Закрой свой нечестивый рот! — Лорд Гарретт был вне себя от ярости. Кровь бросилась ему в лицо. — Что бы ты там ни сделал, это не повлияет на наше решение забрать Тию домой. Или ты надеялся, что твой мерзкий поступок позволит тебе заполучить ее? Думал, что я брошу сестру в беде, оставив такому мерзавцу, как ты? — Том скривился от отвращения. — Я жалею, что когда-то называл тебя другом, что был настолько неосмотрителен, когда знакомил тебя со своей семьей. Это моя ошибка, и я буду жалеть о ней до конца своих дней.

— Нет-нет, Том! — воскликнула Тия с раскаянием. — Во всем, что случилось, лишь моя вина! Я совершила глупость, не послушавшись тебя и маму.

— Ты еще слишком юна, чтобы брать на себя ответственность за подобный шаг, котенок, — покачал головой брат. — Это я привел в наш дом человека, о котором знал много дурного. Я наивно полагал, что наша дружба и взаимное уважение, — Том с горечью взглянул на лорда Рэндалла, — не позволят ему причинить вред моей семье. Я совершил ошибку, за которую поплатилась моя сестра.

— Ну хватит! — взревел Хоули. — Я достаточно нагляделся, как ты тут разнюнился! Если поначалу я готов был списать оскорбления, которыми ты меня осыпал, на твои расстроенные чувства, то теперь мне это надоело. Тия будет моей женой, можешь не сомневаться!

— Я бы не был так уверен в этом. — Барон Хазлетт медленно двинулся к Хоули. — Наша семья, прежде чем мы отправились на поиски сестры Тома, решила, что этот скандал не выплывет наружу. Поэтому Тия отправится домой, а ты захлопнешь пасть и уберешься восвояси. Можете катиться к черту, милорд!

Лицо Хоули приняло озадаченное выражение. Такого поворота он не ожидал.

— Хочешь сказать, что вы намереваетесь просто забыть о том, что ненаглядная сестрица Тома провела целую ночь в одной постели со мной, и о том, что ее репутация опорочена и она больше не девственна?

Лорд Хазлетт кивнул, всем видом выказывая отвращение, которое он испытывал к стоящему напротив него субъекту. Хоули ехидно рассмеялся:

— Ох уж эти мне богачи! Вы надеетесь, что у вас хватит денег и связей, чтобы прикрыть грех этой девчонки? И что же вы скажете ее будущему супругу? Что малышка чуток подпорчена? «Простите, милорд, но ваша невеста малость с грешком»? — И он отвесил Тии шутовской поклон.

Прежде чем он успел выпрямиться, Том вцепился ему в горло.

— Заткни пасть, ублюдок! — зашипел он в лицо Хоули. — Еще одно слово, и я сломаю тебе шею! Если ты хоть раз посмеешь сказать что-то непристойное в адрес Тии, можешь прощаться с жизнью. Я убью тебя без всякого сожаления, ты понял?

Хоули ослепила ярость. Терять ему было нечего — без состояния Тии его ожидал финансовый крах. Он столько сил и времени вложил в обольщение и последующее бегство с богатой невестой, что даже не подумал о возможном поражении. Все его планы на будущее рушились от слов лорда Гарретта.

Ярость придала Хоули сил. Он рывком сбросил руки Тома со своего горла и отвесил ему пощечину.

— Назови время и место! — рявкнул он.

Том, на щеке которого горел отпечаток руки обидчика, гордо расправил плечи:

— С радостью.

— Том, ты сошел с ума! — возмутился —барон Хазлетт. — Нам только дуэли не хватало. Если мы хотим замять скандал, все должно разрешиться мирно.

Том шагнул назад, покоряясь.

— Репутация Тии стоит дороже, чем то удовольствие, с каким я выпустил бы тебе кишки, Хоули, — проговорил он. — Простите меня, милорд, но я отказываюсь от дуэли.

Но Хоули не желал сдаваться. Только дуэль с Томом могла вернуть ему возможность разбогатеть. Он решил подтолкнуть— его к этому издевками.

— Так вот, значит, какова цена твоей чести! — скривился он и сплюнул на пол. Плевок угодил прямо на ботинок Тома. — Не знал, что ты трус!

— Не тебе называть меня трусом! — засверкал глазами лорд Гарретт. — Ты, который силой взял беззащитную девушку!

Хоули стал с преувеличенным вниманием рассматривать свои ухоженные ногти.

— А разве человек, отказавшийся от дуэли, стоит чего-то большего? Трус!

Руки Тома сжались в кулаки.

— Что ж, я принимаю твой вызов, мерзавец! — процедил он. — Если ты согласен назначить моего кузена своим секундантом, мы решим наш спор прямо здесь, в этой комнате. Моим секундантом будет дядя.

— Шпаги? — удовлетворенно предложил Хоули.

— Пусть будут шпаги.

Невзирая на протесты сестры и барона Хазлетта, Том велел приготовить площадку для боя. Пришлось сдвинуть кресла и кровать к стене, чтобы освободить пространство для пылавших гневом соперников. Мужчины пытались выдворить из комнаты Тию, но она воспротивилась. Ее глаза были полны слез.

— Одумайся, Том! Моя репутация загублена, но ты не должен подвергать себя ненужному риску. Позволь мне выйти за Хоули и самой понести наказание за свое безрассудство! Откажись, пока не поздно!

Том, проверявший свою шпагу, упрямо покачал головой.

— Займем позиции, милорд, — отчеканил он.

Соперники сбросили пиджаки, чтобы те не стесняли движения, затем их шпаги соприкоснулись кончиками, означая, что они готовы к атаке. Слишком взбешенные, Хоули и Том даже не стали делать пробных выпадов, чтобы разведать тактику противника, — они сразу бросились в бой, и звон стали наполнил комнату. Шпаги снова и снова встречались и расходились, пока соперники танцевали по кругу.

Оба были в равной весовой категории, но тело Хоули было более мускулистым и тренированным, к тому же он был явно более опытным фехтовальщиком. Сердце Тии замирало, когда кончик его шпаги был готов коснуться Тома, но всякий раз брату в последний момент удавалось отразить атаку. Несколько раз Том падал на колено или был прижат к стене, но пока избегал опасной шпаги Хоули.

Наблюдавшие за ходом поединка молчали, и только — в глазах Тии было написано отчаяние, которое она в этот момент испытывала. Слышался лишь звон металла и шарканье шагов противников, двигавшихся то вперед, то назад, то отскакивавших в сторону.

Постепенно темп боя изменился, было заметно, что Том сумел разгадать тактику Рэндалла и не позволял больше прижать себя к стене. Его шпага все чаще сверкала в опасной близости от горла или груди Хоули. Лорд Рэндалл, который был намного старше своего соперника, стал заметно уставать и пропустил момент, когда тонкое лезвие рассекло ткань его рубашки и оставило на плече глубокий порез.

Хоули был настолько удивлен случившимся, что испытал минутное замешательство. Он был невероятно уязвим теперь, и Том с легкостью мог поразить его своей шпагой. Однако, воспитанный благородным и щедрым отцом, брат Тии сделал шаг назад, опустив лезвие.

— Первая кровь, — констатировал он. — Просите пощады, милорд.

— Никогда! — воскликнул Хоули и снова бросился в атаку. Лезвие его шпаги нацелилось в грудь Тома.

Тия вскрикнула, но брат ловко отразил удар, и бой возобновился. Стало ясно, что сражение окончится только тогда, когда один из противников погибнет. Хоули яростно нападал, но шпага Тома парировала его смертоносные атаки. На его юном лице играла усмешка, глаза сверкали. Вот он начал теснить соперника в угол. Хоули, не ожидавший, что Том такой опытный фехтовальщик, растерял свой первоначальный задор. Теперь он только защищался.

Быстрое движение шпагой — и вот он уже прижат к столу с остатками завтрака. Левая рука графа Рэндалла нащупала керамический чайник с неостывшим чаем и плеснула его содержимое в лицо Тома, не ожидавшего такого коварства.

Ослепленный, Том отшатнулся. Барон Хазлетт и Джон возмущенно вскрикнули. Тия ахнула и зажмурила глаза. Нечестный поступок Хоули мог стоить Тому жизни. Но прежде чем секунданты успели остановить дуэль в связи с нарушением правил, шпага Хоули проткнула грудь Тома. Он упал на одно колено, прижав левую руку к ране, по пальцам заструилась кровь.

Тия взвизгнула и рванулась к нему. Барон схватил ее в охапку, не подпуская к раненому брату.

— Умри, глупец! — крикнул Хоули, снова вонзая шпагу в грудь Тома. Тот пошатнулся, голова его поникла, темные волосы свесились на лицо. Хоули выдернул окровавленное лезвие и сделал движение к Тому, намереваясь снова поразить обреченного соперника. Однако тот поднял голову и усмехнулся. Рука точным движением послала шпагу прямо в сердце Хоули.

Несколько секунд они не двигались. На лице Хоули застыло бесконечное удивление, затем он мешком свалился на пол.

Тия бросилась к брату. Она успела подхватить его прежде, чем он упал возле поверженного негодяя. Она уложила голову Тома на свои юбки, со страхом глядя на его бледные губы и закрытые глаза. Тонкая ткань платья впитывала кровь, которой было много, слишком много.

— О, Том, только не умирай! — взмолилась Тия. — Это так несправедливо! Я одна виновата во всем! Только не умирай!

Ресницы Тома затрепетали. Он открыл глаза и с нежностью посмотрел на сестру. Теперь его лицо покинуло надменное выражение, с которым он вел бой, и его черты разгладились. Он с трудом поднял руку и потрепал Тию по щеке:

— Здесь нет твоей вины, малышка. Не надо слез. Я сам совершил ошибку и за нее и поплатился. Я рад, что лорд Рэндалл мертв. — Его тело дернулось. — Не вини себя, котенок, — добавил он еле слышно, прежде чем глаза его закрылись навсегда.

Тия заплакала, горько и безнадежно, баюкая голову погибшего брата, сидя всего в полуметре от мертвого мужчины, за которого еще вчера собиралась замуж и который так непоправимо исковеркал ее жизнь.

Наконец Джон помог ей подняться и повел прочь, пока его отец закутывал Тома в одеяло. Она не видела потрясенного лица хозяйки гостиницы, исхитрившейся заглянуть в комнату, когда открылась дверь, не замечала странных взглядов слуг. Только одна сцена запомнилась ей — распростертое тело Хоули, —графа Рэндалла, нелепое и смешное посреди убогой комнаты постоялого двора. И хотя, казалось, Тия не могла в тот момент испытывать какие-то чувства, яростная ненависть пронзила ее при взгляде на бывшего жениха. Ненависть, которая не угасла со смертью негодяя. Именно тогда Тия поклялась себе, что больше не поверит обещаниям и ласковым словам мужчин. Никогда.