Клянусь луной

Глава 4

Глаза Тии распахнулись от изумления.

— Но это не так! — вскричала она. — Он умер, я знаю это! Когда я уходила, он был мертв!

Сообразив, что выдала себя, Тия ахнула и зажала рот рукой.

Патрик не сдержал улыбки. Он взял ее за плечи и заставил посмотреть на него.

— Вы не убивали его. Конечно, вы весьма сильно заехали ему по темени, чтобы обеспечить головной болью на несколько часов. Но это не было убийством.

— Вы в этом уверены? — прошептала Тия, не веря своим ушам. Щеки ее пылали от только что вырвавшегося признания, в глазах засветилась надежда.

Патрик осторожно развернул ее и кивнул на диван:

— Давайте присядем. Разговор будет долгим.

Тия покорно согласилась и позволила себя усадить. Она умоляюще посмотрела на Патрика, устроившегося рядом:

— Скажите… это правда? Расскажите мне все!

— Мне кажется, будет честно, если вы мне кое-что объясните, — возразил Патрик. — Как зовут мужчину, которого я обнаружил на полу без сознания?

Облегчение волной накрыло Тию. Значит, Альфред просто потерял сознание! Она не убийца! Но пусть американец подтвердит это, пусть скажет, что она ни в чем не виновата!

— Значит, он жив? Он не умер после моего удара?

Патрик покачал головой:

— И да и нет.

— Что это значит? Какой странный ответ. — Тия нахмурилась. — Вы разыгрываете меня?

— Вовсе нет. Я просто пытаюсь подобрать объяснение. Дело в том, что, когда я вошел в кабинет, мужчина был без сознания. — Патрик поведал Тии о. присутствии неизвестного, который оглушил его и скрылся. — Когда я пришел в себя и спустился вниз, мужчина, который лежал в кабинете, был уже мертв. Он умер не от вашей руки, — поспешно добавил Патрик, когда Тия схватилась рукой за грудь. — Кто-то воткнул ему в горло ножницы для разрезания бумаги.

Тия отшатнулась, глаза ее расширились от ужаса. Она сразу вспомнила эти ножницы: они лежали на столе. Значит, ей не показалось, что за ней и Альфредом кто-то наблюдает? И этот кто-то убил его, когда она в панике бежала?

— Его убил другой? — прошептала она побелевшими губами. — Но кто это? И зачем ему это нужно?

Патрик заметил, что мисс Гарретт отодвинулась и уставилась на него с подозрением. Он покачал головой:

— Я знаю лишь то, что я его не убивал. Так что не нужно на меня так смотреть. Я даже не знаю, кем был убитый. А если бы знал, то зачем в столь поздний час приехал бы к вам? Коль скоро вы считали виновной себя, зачем мне было вас разубеждать? Вы могли бы стать моим алиби. — Он усмехнулся. — Ни вы, ни я не убивали несчастного. А теперь, когда я принес вам благую весть, я жду ответного шага. Назовите мне имя погибшего.

Тию снова охватили сомнения. Впрочем, мистер Блэкберн просил немного. Завтра или послезавтра имя Альфреда будет во всех столичных газетах. Тем более гость все равно видел ее покидающей место убийства. Похоже, стоит ему рассказать.

— Его зовут… звали Альфред Херст, — со вздохом начала Тия. — Это муж моей сводной сестры.

— А, ваш зять, — едва заметно скривился Патрик. — Конечно, отношения с родственником предпочтительнее, чем связь с посторонним джентльменом. Никто никогда не узнает, ведь так?

Тия бросила на него возмущенный взгляд и презрительно фыркнула:

— Положительно, мистер Блэкберн, у вас извращенное воображение. Из всех возможных причин для встречи с зятем вы придумали лишь одну, самую низменную. Оставляю вам честь крутить недостойные интрижки, но прошу не судить обо мне по себе!

— Туше! — усмехнулся Патрик, приятно удивленный. Никак не прокомментировав это слово и подавив странное желание улыбнуться в ответ, Тия продолжала:

— Мне ужасно не нравился Альфред — он был типичным ловцом за богатыми невестами, — но я не желала ему смерти. — Она поднялась. — Уже слишком поздно. Благодарю вас за добрые новости, которые сняли камень с моей души, но вам пора. Думаю, нам больше нечего сказать друг другу.

Патрик откинулся на бархатную спинку дивана с таким видом, будто собирался остаться здесь навсегда.

— Не все так просто. Кто-то убил вашего зятя. Неужели это ничуть вас не беспокоит? Вам не интересно, кто преступник? И за что Альфреду Херсту вонзили в горло ножницы?

— Похоже, вы вовсе не слушали меня, — хмыкнула Тия. — Я не питала к Херсту добрых чувств. Я даже не могу сказать, что мне его жаль.

— Мне кажется, этого недостаточно, чтобы предпочесть неведение. Вы всерьез полагаете, что я вот так встану и уйду? Что предпочту забыть о столь странном убийстве?

— Положим, мне-то все равно не дадут об этом забыть, — вздохнула Тия. — Когда тело обнаружат, власти захотят побеседовать со мной. Мне придется отвечать на вопросы.

— Сочувствую. Возможно, найдутся такие, кто решит облить вашу семью грязью. Поэтому предлагаю разобраться в этом деле прежде, чем в него вмешаются полиция и общество. Тем более что до этого момента вы не были особо откровенны со мной.

— О чем вы?

— Вы прекрасно понимаете о чем. У меня были свои причины для визита в тот дом, но я никак не ожидал наткнуться на покойника. Не случись так, что меня огрели по голове, мужчина мог бы остаться в живых. У меня ощущение, что его смерть и на моей совести тоже.

— Вы бы не были столь человеколюбивым, если бы знали Альфреда лично.

— Возможно. Хотя я и не знал его, его имя мне знакомо. Мистера Херста даже среди моих разбитных приятелей считали неприятным типом.

— И вы все равно вините себя в том, что не предотвратили его смерть?

— Пожалуй, я употребил слишком сильные слова. Я никогда не был чрезмерно гуманным. По правде говоря, меня просто бесит, что некто убил вашего зятя прямо у меня под носом, да еще и успел скрыться. Досадно, что меня обвели вокруг пальца! — Патрик наклонился ближе к Тии, так что она безотчетно уставилась на его движущиеся губы. — Я хочу найти и наказать подлеца. А вы?

Тия не знала, что ответить. Конечно, она не прочь была найти убийцу, но облегчение от того, что Альфред пал не от ее руки, было таким сильным, что хотелось просто забыть о случившемся, как о страшном сне. Однако любопытство и страх за сестру не дадут ей предать убийство зятя забвению. Вдруг опасность угрожает и Эдвине?

Еще не зная, может ли она довериться американцу, Тия подозрительно спросила:

— А что вы делали на Керзон-стрит? Откуда мне знать, что вы меня не водите за нос? Вдруг вы хотите заманить меня в ловушку?

— Вы поймали меня, — развел руками Патрик. — Я не могу открыть вам причину своего визита. Это не моя тайна, и я обязан ее хранить.

— И вы ждете от меня признания? — укоризненно покачала головой Тия.

— Буду очень благодарен, если услышу его, — улыбнулся Патрик.

— Еще бы! — саркастически заметила Тия. Ее рот чуть изогнулся в ответной улыбке.

Эта перемена в ее лице была такой неожиданной, что Патрика словно вновь стукнули по голове. Сидевшая напротив девушка не была красивой в общепринятом смысле слова — слишком большой рот, нос немного длинноват, подбородок чересчур упрямый, скулы резко очерчены… В общем, не тот тип женщин, который считался в Англии эталоном красоты. Однако Патрик был уверен, что ранее не встречал столь пленительной особы. Более того, ему не приходилось общаться с девушкой настолько женственной и полной достоинства, несмотря на свою сомнительную репутацию. Он даже осторожно потряс головой, чтобы прогнать непривычные мысли, и задал себе вопрос, не повлиял ли недавний удар по голове на его способность рассуждать здраво.

— Что с вами? — услышал Патрик. От внимания Тии не ускользнул его пристальный взгляд.

— Ничего. — Он отвернулся и немного помолчал. —Ладно, допустим, у вас нет повода мне доверять. Но мы оба замешаны в этом деле, так что советую вам объединить усилия. Кто-то знает, что мы были в особняке, и это меня беспокоит. Возможно, Херст знал убийцу — к примеру, они конфликтовали. Мне действительно потребуется ваша помощь. Каков ваш ответ?

Поскольку Патрик не смотрел на нее, Тия впервые получила возможность его разглядеть. Он и правда был красив. Кожа более смуглая, чем у большинства жителей Лондона, густые темные волосы перехвачены сзади шнурком, лицо мужественное, словно неизвестный скульптор любовно вырезал высокий лоб, прямые брови и скулы. Выразительный рот мог открыто улыбаться или изгибаться в презрительной насмешке. По-настоящему привлекательный мужчина, решила Тия, почувствовав давно забытое стеснение в груди. Широкие плечи, сильные руки… Тия наконец отвела взгляд. Слишком велик соблазн довериться такому… располагающему собеседнику. Конечно, все дело в том, что она напугана и растеряна, решила Тия, зная, что обманывает себя. Может, и не стоит полностью полагаться на него, но иного выхода в сложившейся ситуации нет.

— Что вы хотите узнать?

— Зачем вы приезжали в особняк?

Она вздохнула:

— Он прислал записку, просил о встрече. Место назначил сам. Речь шла о деньгах. Альфред всегда в них нуждался. Сначала он растратил состояние жены, потом принялся за мое. Я неоднократно выручала его — из любви к сестре, — хотя с самого начала знала, что он за тип. Но Эдвина, моя сестра, маленькая дуреха, любила этого гадкого человека, — цинично добавила Тия. — Она вышла за Херста, невзирая на мои попытки спасти ее от ошибки. Глупышка!

— По вашему тону я делаю вывод, что вы не слишком высокого мнения о брачных узах и любви вообще, — заметил Патрик.

В ее взгляде было столько сарказма, что он снова удивился, как изменилось ее лицо.

— Мистер Блэкберн, вам известно о связанном со мной скандале. Как вы думаете, могу ли я уважать мужчин после того, что со мной произошло? — Ее лицо стало печальным. — Однажды я доверилась мужчине. Я сочла его уверения в любви искренними, а этот подлец просто меня использовал. В результате погиб мой брат. Неплохой повод начать не доверять мужчинам, вы не находите? А что касается брака… что ж, я видела пару отличных союзов. Но союз Эдвины и Альфреда уж точно к ним не относится. Какое-то время сестра была счастлива, но в последнее время часто плакала по ночам и жаловалась на свою судьбу. Я уверена, что Эдвина не испытывает былой любви к мужу, пусть даже она говорит другое. Мотовство Херста разорило семью, но он не собирался останавливаться. При этом негодяй совершенно не испытывал угрызений совести. Не слишком счастливый брак, правда?

Патрик кивнул. Удивительно, но вместо того, чтобы согласиться, ему захотелось встать на защиту брачных уз, доказать мисс Гарретт, что настоящая любовь существует. Он даже усмехнулся про себя. Еще несколько месяцев назад он бы только поаплодировал тому, что говорила Тия, но после того, как его близкий друг Тони Даггетт женился на своей любимой Арабелле, он убедился, что брак, построенный на любви, может быть счастливым.

— Понятно. Но если дело только в деньгах, почему Херст не приехал к вам домой? Разве это было не логично?

— Какое-то время назад, когда я в очередной раз спасла сестру и зятя от долговой тюрьмы, мы здорово повздорили и с тех пор не разговаривали. Я запретила Херсту пересекать порог моего дома. Должно быть, поэтому он не решился приехать сюда.

— Но он мог пригласить вас к себе. Зачем было назначать встречу в столь сомнительном месте?

Тия опустила голову. Если бы она просто выбросила записку Альфреда, то не оказалась бы в таком затруднительном положении.

— Я не знаю причины. Это покажется странным, но я сделала, то, что первым пришло мне в голову. Я рассудила, что лучше сразу покончить с этим неприятным делом, чем писать ответ и назначать другое место для встречи. Если бы я просто не приехала, Херст начал бы донимать меня. Это так противно. Я хотела избавиться от него как можно скорее.

— Ему были нужны лишь деньги? Почему же он не послал к вам свою жену? Вряд ли вы отказали бы ей.

— Это так. Кстати, при встрече Альфред упомянул, что женился на Эдвине не только ради ее состояния, но и потому, что мои деньги также становились для него доступными. Гадость какая! — Тия скривилась. — Его расчет оправдался: я выручала его не раз. И всегда Альфред, а также и Эдвина клялись, что больше подобное не повторится. А потом все начиналось сначала. Я снова давала деньги и надеялась, что однажды сестра прозреет и порвет с негодяем. Я преследовала свою цель. Может, это звучит бессердечно, но я действительно рассчитывала на то, что Эдвина разойдется с мужем.

— А больше он вам ничего не сообщил при встрече? К примеру, не сказал, что попал в беду?

Тия застыла и посмотрела Патрику прямо в глаза:

— Я и забыла! Он сказал, что Эдвина может остаться вдовой, если в ближайшее время он не вернет долг в семьдесят тысяч фунтов! — Она задумалась, пытаясь восстановить в памяти разговор. — Кажется, это был какой-то долг, взятый под большие проценты у кредитора, но со временем сумма стала просто астрономической. — Она покусала губы. — Его могли за это убить?

— Не знаю. Думаю, что нет. Какой резон убивать его, не получив денег? В первую очередь любой кредитор думает о деньгах, а с покойника не получишь ни пенса. Ему могли переломать ребра или просто избить, чтобы напугать, но убить… Впрочем, возможно всякое. Вполне вероятно, что убийство Херста было весточкой его родственникам — заставить их раскошелиться, чтобы не стать следующей жертвой.

Тут Патрик сообразил, что смерть Херста могла не иметь ничего общего с тем делом, которое он вел. То, что он встретился с мисс Гарретт в том же доме, где предположительно прятался шантажист, могло оказаться случайностью. Особняк пустовал уже давно, и об этом могла знать уйма людей. Достать ключ было несложно. Неужели все-таки совпадение? Или нет? Но как вписывается транжира Херст в схему с шантажом? Может, у него был партнер, промышлявший вымогательством? Партнер, убивший его? Но за что?

Он обратил внимание, какой беззащитной выглядит его собеседница. И это скандально известная развратница? Ее можно было описать по-разному: очаровательная, необычная, желанная, наконец, но никак не распутная. Взгляд Патрика пропутешествовал по лицу Тии, достиг рта. Да-да, именно желанная, подумал он.

Тия что-то почувствовала и подняла на него взгляд. Это был такой необычный, странный взгляд, что сердце его сжалось и ухнуло вниз.

Воздух в комнате накалился от желания — довольно странно, если учесть, что они едва друг друга знали и тем более не доверяли один другому. Сила эмоций, охвативших Тию, была так велика, что она задышала часто-часто. Даже те чувства — восхищение и обожание, — которые она испытывала к лорду Рэндаллу, не шли ни в какое сравнение с той бурей, что бушевала в ее душе теперь. Без сомнения, ее влекло к Патрику Блэкберну, и это пугало и настораживало даже больше, чем предположение, что он сдаст ее властям.

Тия вскочила с дивана, словно ее подбросили.

— Я… я уже говорила не раз… вам пора уходить. Думаю, мы сможем пообщаться позднее, когда, будем представлены друг другу в обществе. Прошу вас уйти! — довольно резко проговорила она.

Патрик прекрасно понял, что нелюбезное поведение мисс Гарретт объясняется тем, что ее смутило странное влечение, возникшее между ними. Для ветреной девицы она оказалась слишком скромной, и Патрик решил поразмыслить на досуге над этим странным феноменом. Улыбнувшись как можно любезнее, он тоже поднялся.

— Безусловно, вы правы, мисс Гарретт. Памятуя о том, что нам есть что сказать друг другу, должен ли я позаботиться о том, чтобы нас представили на людях?

— Да-да, — с облегчением кивнула Тия. — Это будет разумно.

Она смотрела на него, словно впервые увидела. Высокий и сильный, мистер Блэкберн нависал над ней глыбой и улыбался так странно, как будто понимал все, что с ней творится.

Пусть уходит! Тогда она вздохнет спокойно и сможет поразмыслить над происшедшим. Пусть уходит скорее!

— Тогда желаю вам спокойной ночи, мисс Гарретт. Я покидаю вас.

Патрик потянулся к ее руке, чтобы запечатлеть на ней вежливый поцелуй, но стоило его пальцам сомкнуться на тонком запястье, Тия вздрогнула, а его самого как будто ударило током. Он с трудом заставил себя коснуться губами горячей кожи и выпрямился.

Она отдернула руку, глаза, уставившиеся на Патрика, расширились от изумления. Почти минуту они смотрели друг на друга. Первым пришел в себя Патрик.

— Всего доброго. Буду с нетерпением ждать встречи. — Он поклонился и направился к двери.

Тия кивнула, едва ли соображая, что его уже нет. Когда мистер Блэкберн покинул дом, ноги ее подкосились, и она без сил рухнула на диван.

Что это было? Она чувствовала такую усталость, будто целые сутки в одиночку правила упряжкой лошадей. Что за напасть! Тия провела пальцами по руке, там, где запечатлел поцелуй ее гость. Казалось, запястье обожгли кипятком. Неужели то, что она испытала, было желанием? Но почему сейчас?

Звук открывающейся двери отвлек ее от беспокойных размышлений. В комнату вошла Модести. Тия улыбнулась.

— Я старалась вам не мешать, но вся извелась от беспокойства, — пожаловалась тетушка. — Когда он уходил, я свесилась с перил, словно любопытная служанка, лишь бы его рассмотреть! А он красавчик! Как его зовут? Чего он хотел? — Вопросы посыпались как из рога изобилия.

Тия вкратце обрисовала ситуацию. Модести вздохнула с облегчением и присела рядом с Тией.

— Слава Богу! Я знала, что ты не убивала Херста, чувствовала сердцем. Но ты была так уверена в том, что произошло самое страшное, что почти убедила меня в этом. — Она весело взглянула на Тию: — Разве это не отличная новость? Ты не убивала Альфреда!

— Но кто-то же убил! — мрачно заметила Тия.

— Конечно, это ужасно. Но ведь к тебе это отношения не имеет.

— Поначалу я тоже так думала, — покачала головой Тия. — Но мистер Блэкберн переубедил меня. Разве ты не хочешь знать, кто это сделал?

— Ради Эдвины и твоей безопасности — конечно. Для твоей сестры это будет ужасная новость. Особенно если учесть обстоятельства смерти… убийца неизвестен, и кто знает, что будет дальше. Хотелось бы быть уверенной, что смерть Альфреда не принесет нам новых неприятностей.

— Значит, ты одобряешь мое сотрудничество с мистером Блэкберном?

— Нет. Хотя чем ты можешь быть ему полезна? Ты уже все ему рассказала. А вот о нем я не могу сказать того же. — Модести нахмурилась: — Он не упоминал, что привело его в особняк?

— Нет.

— Это не кажется мне честным соглашением. В другой раз расспроси его подробнее, ладно?

— Я постараюсь. — Тия зевнула.

— Идем спать. Ты явно переутомилась. Вечер выдался не самый удачный. Да и завтра может оказаться не лучшим днем недели, если тело Херста обнаружат. Бедняжка Эдвина!

— А вдруг она предпочтет страдать одна? Что, если она перестанет со мной общаться? Раньше я обеспечивала ее мужа, а значит, была ей нужна. Даже не зная, какую роль я сыграла в смерти ее мужа, она может обвинить меня в черствости и жадности и перестанет со мной общаться! — Поднявшись на второй этаж, Тия горько улыбнулась: — Возможно, она будет права. Если бы я не отказала Альфреду в помощи, он мог не влезть в долги, за которые поплатился жизнью.

— Я бы не была в этом так уверена, — сухо заметила Модести. — Сколько волка ни корми… Он мог доить тебя до бесконечности, проклятый транжира. И откуда тебе знать, за что его убили? Кстати, он мог тянуть деньги не только с тебя, подумай, об этом.

Тия озадаченно уставилась на Модести:

— Я как-то не подумала об этом.

— То-то и оно! Ложись спать и прекрати заниматься самобичеванием. Херст был подлецом. Таким, как он, самая дорога в ад.

Для Патрика смерть Альфреда только осложнила ситуацию. Конечно, он не был расстроен, поскольку совсем не знал погибшего, а те сведения, которыми располагал, не вызывали в нем симпатии к Херсту. Но дело, которым он занимался, все больше запутывалось, и не было видно ни единого просвета.

Добравшись до дома, он отослал дворецкого и поднялся к себе. Сбросив пальто, он налил виски, сделал большой глоток и устроился в кресле. Мысли о мисс Гарретт не давали ему покоя, поэтому он все время хмурился.

Уже очень давно он не испытывал тех чувств, которые пробудила в нем новая знакомая. Конечно, сильное вожделение было ему знакомо, хотя оно редко захватывало его с головой. Но это было не все. И уж конечно, влечение к красивой женщине — а Тия Гарретт, безусловно, красива — не так уж и удивительно. Но, кроме влечения, Патрик ощутил и совершенно другие чувства. К примеру, желание защитить се от опасности и гнев на того подлеца, который обманул Тию, после чего она стала недоверчивой и закрытой для любви.

Патрик тоскливо вздохнул. И что же получается? Вместо того чтобы узнать, кто шантажирует его мать, он вляпался в неприятности, а затем еще и увлекся особой с сомнительным прошлым,

Он сделал новый глоток виски и заставил себя сосредоточиться на деле. Что сказать завтра матери? Разумеется, ее не стоит пугать, поэтому факт смерти Альфреда Херста придется скрыть. Да и рассказ об ударе по голове, заработанном в особняке, едва ли ее обрадует. К тому же леди Колдекотт не должна узнать об участии мисс Гарретт во всей этой истории.

Патрик кисло улыбнулся. Узнай мать о его знакомстве с «той самой мисс Гарретт», ее хватит удар. Особенно в свете того, что порочная особа так приглянулась ее единственному сыну.

Кстати, о порочности. Когда он впервые увидел Тию в парке, Найджел просветил его относительно погубленной репутации девушки и ее упорного нежелания становиться парией.

— Помнишь старика Риверза? — спросил тогда Найджел. Он говорил об известном развратнике, питавшем слабость к наивным девушкам.

Патрик кивнул.

— Она здорово его одурачила. Поначалу мисс Гарретт, казалось, была не против ухаживаний Риверза, но когда тот прямым текстом заявил о своих намерениях, красотка этак мило улыбнулась, а затем со всей силы заехала негодяю в ухо. Прямо в обществе, представляешь? — Найджел задумчиво помолчал. — Странно другое: когда лорд Гейл начал оказывать ей знаки внимания — а ведь парень богат, хорош собой и благороден до мозга костей, — Тия осталась холодна. Правда, Гейла это не остановило, и он захотел на ней жениться. Так вот, я слышал, что мисс Гарретт сама договорилась с его родственниками, чтобы они увезли парня подальше в провинцию. Его семья вздохнула с облегчением, хотя их немало удивило такое поведение девицы. Казалось бы, что мешало мисс Гарретт вцепиться в предоставленный судьбой шанс выйти замуж и обелить себя в глазах света?

— Весьма благородно с ее стороны, — усмехнулся Патрик недоверчиво. — Однако мисс Гарретт хватает наглости появляться в обществе, словно ей и дела нет до сплетен и косых взглядов. С другой стороны, ее трудно винить. Кто знает, что творится у нее в душе? Я точно ей не судья.

Найджел бросил на Патрика цепкий взгляд:

— Будь осторожен, дружище. На нее западали завидные женихи, и все получали от ворот поворот. Постарайся не пополнить их ряды.

— Что? — искренне удивился Патрик. — С чего бы это?

Найджел как-то странно улыбнулся, отчего показался Патрику старше и мудрее.

— Никогда не знаешь, приятель. Никогда не знаешь… Вспомнив слова Найджела, Патрик нахмурился и постарался выкинуть Тию Гарретт из головы. Ему нужно было решить, какой отчет предоставить завтра матери. С этими мыслями он и уснул. Во сне он вновь разговаривал с Тией, утешал и пытался подбодрить несчастную девушку, а проснувшись, почувствовал желание познакомиться с ней ближе, как можно ближе. Недовольный собой, он отправился к матери.

Поскольку новостей он не принес, леди Колдекотт не могла скрыть своего разочарования.

— Как я уже говорил, шантажист мог назначить тебе встречу лишь для того, чтобы проверить, насколько ты напугана. Ему не обязательно было общаться с тобой. И хотя я не видел его, уверен, что он знает о моем визите. То есть знает, что за дело взялся я, — подвел итог Патрик. Он сидел в кресле напротив матери, закинув ногу на ногу.

— А вдруг ты просто спугнул его? И что теперь делать мне? — обеепокоенно спросила Эллис.

— Спугнул? Мне показалось, в доме никого и не было, — заявил Патрик и поморщился. Врать матери было нелегко. — Я пробыл там целый час, но вымогатель не явился. — Это было недалеко от истины. Он умолчал лишь о том, что в течение этого часа находился в бессознательном состоянии.

Решив, что больше добавить к сказанному нечего, Патрик поднялся.

— Если он даст о себе знать, сразу свяжись со мной, — предупредил он мать. — Я попробую разузнать о родственниках Ливайны. Кстати, по словам Найджела, она скончалась в январе. Все ее бумаги должны были достаться Элсуортам. С них я и начну.

— Элсуорты? — негромко спросили за спиной. Патрик заметил, какой напряженной стала поза матери, и обернулся. — Разве ты знакома с ними, дорогая? — спросил лорд Колдекотт, входя в гостиную.

Эллис покрылась румянцем и смущенно улыбнулась, подставив мужу щеку для поцелуя. Барон — высокий, худощавый мужчина — кивнул пасынку и присел рядом с женой.

— Я думал, — начал он, внимательно глядя на нее, — что знаю всех твоих знакомых. Но Элсуорты — разве ты знаешь их? Надеюсь, это не те мелкие людишки, с которыми породнился несчастный лорд Толбот? Кажется, он женился на старшей из Элсуортов. А братец невесты связал себя узами брака с дочерью лорда Беттисона, что позволило ему оплатить все свои долги. Какая низость!

Лорд Колдекотт в молодости был известным франтом, да и сейчас одевался по последней моде. Его бледно-голубой пиджак был сшит у дорогого портного и отлично сидел на нем; запястья украшали манжеты из брюссельских кружев, считавшихся самым модным аксессуаром сезона. К своим шестидесяти двум годам он не потерял ни единого волоса. Большинство ровесников барона давно носили парики или вообще не скрывали лысину. Лорд Колдекотт был все так же хорош собой, как и во времена юности, только выглядел не в пример солиднее. Приятное лицо его можно было назвать добродушным, и лишь немногие знали, какой острый ум скрывается под маской простоты.

Патрику было прекрасно известно, что лорд Колдекотт — человек наблюдательный, поэтому внезапное появление барона в гостиной смутило его и озадачило.

— Доброе утро, милорд, — учтиво поклонился Патрик, ломая голову над тем, мог ли барон слышать их разговор с матерью. — Рад видеть вас в добром здравии.

— Но ведь мы, кажется, уже виделись на этой неделе, я не ошибаюсь?

— Дорогой, ты же не имеешь ничего против визитов моего сына? — натянуто улыбаясь, пробормотала Эллис.

Лорд Колдекотт широко улыбнулся и потрепал жену по руке:

— Ну что ты, любовь моя! Главная моя забота — знать, что ты счастлива. Я просто удивился, что Патрик стал так часто захаживать в наш дом, не более. — Барон поднес к глазу монокль, висевший на шее, и внимательно посмотрел на Патрика: — Уже уходишь? Собираешься разыскивать этих Элсуортов, да? Друзья семьи, не так ли?

— Не совсем так! — поспешно оборвала его жена. — Сын рассказывал мне о лорде Эмбри, женившемся на Ливайне Элсуорт. Бедняжка Ливайна скончалась, а я ничего об этом не слышала. А ведь мы были немного знакомы. Патрик сказал, что у нее куча наследников, и все Элсуорты. Не так ли, сынок? — Эллис умоляюще взглянула на Патрика.

— Именно это я и говорил, — кивнул тот, размышляя, как много успел подслушать лорд Колдекотт. Отсюда было недалеко до мысли, что барон знает гораздо больше о таинственном вымогателе, чем может показаться. Неужели он в курсе, что его жену шантажируют?

Как раз в этот момент отчим взглянул на него прозрачными голубыми глазами. Это был такой цепкий, пронзительный взгляд, что Патрик едва не поежился. Похоже, барону действительно что-то известно.

Знает ли он о шантаже? И если да, то почему не пришел жене на помощь? Что за странное поведение! Или ему нравится затруднительное положение, в каком оказалась леди Колдекотт? Барон по-прежнему смотрел на него, словно предупреждая о чем-то. Патрик насторожился. Может ли быть так, что лорд Колдекотт сам шантажирует супругу?

Но почему? Находит это забавным? Мстит ей за былью грехи? Или дело в чем-то другом?

Откланявшись, Патрик принял решение первым делом навести справки о состоянии дел лорда Колдекотта. Быть может, его финансовое положение совсем не так прочно, как он пытается показать? Но что делать в том случае, если окажется, что барон причастен к шантажу? Как переживет этот удар Эллис? Что-что, а разрушить брак матери не входило в планы Патрика.