Ключи и тени

Глава 10. Земли хранителей

Когда Дебра открыла глаза, в комнату свободно проникали горячие солнечные лучи, рисовали веселые узоры на стенах и полу. Взглянув на обои с бледно-зелеными выпуклыми листьями вместо привычных серых стен, беглянка не сразу поняла, где находится. Поспешно села на постели и завертела головой. Воспоминания замелькали калейдоскопом: Дилан, Донелли, Кассандра, Арвида, Земли хранителей.

Хранителей?!

— Доброе утро. Точнее, день, — поприветствовал незнакомый звонкий голос. — Я здесь, — тонкая рука отодвинула тюль на двери, ведущей на балкон, и в комнату вошла девушка в белом платье до колен. На вид ей было лет двадцать пять. Мягкие черты лица плохо сочетались с ярко-рыжими длинными волосами, отливающими золотом на солнце. — Меня зовут Ада. Я — хранитель.

— Где Ингрид? — хрипло осведомилась Дебра вместо приветствия, пялясь на старомодный наряд Ады: завышенную талию, рукава-колокольчики и абсолютное отсутствие выреза. Девушка будто шагнула со страницы книги о древних людях, живших на природе.

— Ингрид… — протянула она, нахмурившись. — На этот вопрос ответит Арвида. Советую умыться. Ванная за дверью справа. Я принесла полотенца и чистую одежду. Когда закончишь, спускайся вниз. Пожалуйста, поторопись.

Не дав гостье опомниться, Ада легкой поступью лани унеслась по винтовой лестнице. Дебра с досады несколько раз лягнула одеяло, запуталась в нем и чуть не упала с кровати. Что за люди? Бесконечно отсылают друг к другу. Минуту спустя захотелось повторить подвиг с матрацем в изоляторе Центра. Упомянутая одежда оказалась белым платьем до тошноты похожим на то, что носила молодая хранительница. Хорошо хоть обувь приготовили по размеру — босоножки на плоской подошве. Из-за туфель Донелли пятки покрылись водянистыми болезненными волдырями.

На сборы ушло минут десять. Платье сидело нелепо, но пришлось смириться. Не голой же идти. Униформа стажеров, как и злосчастная обувь, исчезли, а родные джинсы и футболки остались в Центре. Впрочем, что такое вещи, когда в жутких стенах брошены живые люди, пострадавшие из-за ее неведомой «особенности».

Прежде чем выйти из дома, Дебра сделала несколько глубоких вдохов, чтобы не дать эмоциям взорваться вулканом.

«Нельзя!» — приказала себе. — «Нужно разобраться, что происходит, а потом утопать в чувстве вины».

Ада устроилась на лавочке в двух шагах от дома и водила прутиком по земле, дразня притаившихся в смородиновом кусте котят. Малыши с азартом следили за пляшущей палочкой, но напасть не решались. Наконец, один — самый крупный — не выдержал и рванул к добыче. Но заметил Дебру, передумал и юркнул в укрытие.

— Готова? — улыбнулась хранительница. — Идём.

— Куда?

— Увидишь.

Белые двухэтажные домики с коричневыми крышами вновь напомнили грибы. Но сегодня Дебра заметила удручающую деталь, которую накануне упустила: многие жилища стояли с заколоченными окнами. Доски местами потрескались и прогнили, да и сами заброшенные строения оставляли желать лучшего: облупилась краска, разрушились от времени и непогоды веранды. Один дом и вовсе покосился, того гляди, завалится набок, как раненный зверь. Неужели, хранители не могут привести пустующие жилища в порядок? Или не хотят? Дома, где продолжают жить, выглядят опрятно.

Ремонт одного из них шел полным ходом. Двое мужчин (судя по одинаковым круглым лицам и большим носам — отец и сын) вразнобой стучали молотками на крыше, напевая незнакомую песенку о зря потраченных часах. Ада на ходу поздоровалась с хозяйкой, развешивающей во дворе белье, и шагнула к младшей представительнице семейства. Кудрявая девочка лет восьми, как и все вокруг одетая в белое, сидела на качелях и тихонечко мычала все ту же песню. Только без слов.

— Мариза, ты почему не на занятиях? — строго спросила хранительница, пока Дебра следила за ловкими движениями хозяйки. Простыни взлетали на веревки белыми птицами.

— Учительница сказала, сегодня я должна заняться само… само… самоосознанием, — пробормотала девчушка, забавно шепелявя.

— Получается? — Ада опустилась на корточки и заглянула малышке в глаза.

— Не очень. Я должна думать о предназначении, но в голову лезут другие мысли, — призналась девочка сконфуженно.

— Какие?

— Всякие…

— Плохо! — заметила хранительница. — Особенно о каруселях.

— Ой! — девочка схватилась за порозовевшие щеки.

Ада поднесла руку к лицу Маризы и щелкнула пальцами. Глаза малышки наполнились легкой дымкой и снова прояснились.

— Теперь размышлять о правильных вещах будет легче, — хранительница погладила ребенка по волосам и поманила гостью дальше. — Нельзя думать о развлечениях, когда учительница дает ответственное задание, — пояснила Ада по дороге. — Пришлось исправить мысли девочки, хотя я не люблю этого делать. Дети должны сами учиться концентрироваться.

— Исправить мысли? — от неожиданности Дебра споткнулась. Ингрид говорила, хранители не способны залезать в чужие головы!

— У каждого ребенка есть наставник не из числа родственников, — разоткровенничалась Ада. — Он следит за обучением, за развитием силы. Моя подопечная — Мариза, я настроена на нее. Я не читаю мысли девочки, но некоторые образы улавливаю. И я не правильно выразилась. Нельзя изменить направление мыслей. Можно создать нужную почву. Я настроила подопечную на серьезный лад, теперь она не будет отвлекаться. Кстати, мы на месте.

Хранительница указала на дом с большой верандой, по которой прогуливался Донелли в компании рыжеволосого парня, поразительно похожего на Аду. Как две капли воды. Только черты лица жестче и волосы короткие.

— Это мой брат Рональд. Они с твоим другом уложились быстрее.

Дебра радостно помахала бывшему приставу. Её страшила перспектива оставаться с местными жителями наедине. Донелли чувствовал то же самое. На лице во всей красе отразилось облегчение. Парня, как и Дебру, облачили в белое. Но ему повезло больше: брюки и рубашка не выглядели нелепо.

— Добрый день, — поклонился близнец Ады. — Прошу. Арвида ждёт.

Хозяйка встретила в просторной светлой гостиной и пригласила к накрытому столу. Дебра назвала бы комнату уютной, если бы не приторные бело-розовые тона стен и мебели. Было в сочетании цветов нечто фальшиво-ласковое, как и в самой хранительнице. Появилось ощущение, что Арвида не жалует гостей, но вынуждена изображать радушие. Она разливала душистый горячий чай, не переставая улыбаться, но зеленые глаза оставались холодными.

— Полагаю, вас удивляет отсутствие Ингрид, — заметила хранительница, ставя перед гостями розовые чашки. — Не беспокойтесь, она в порядке. Вчера я отправила ее ночевать с тобой, Дебра. Подумала, тебе будет неуютно провести первую ночь в одиночестве. Теперь дочка вернулась ко мне. Она проходит обряд очищения и вынуждена ограничивать общение с окружающими.

— Какой обряд? — спросили гости одновременно.

— Ингрид долго жила вдали от дома и своего народа, — пояснила Арвида туманно. — Ей заново придется учиться быть одной из нас. Но, думаю, — хранительница расплылась в гордой улыбке, — много времени не потребуется.

Хозяйка замолчала, сосредоточив внимание на бледно-розовой вазе. Арвида вдруг решила, что белые цветы теряются за красными и принялась менять их местами. Пока она сосредоточенно ворошила букет, Дебра попробовала чай, чтобы не сидеть истуканом. Приятный вкус лесных ягод освежал и тонизировал. Успокаивал натянутые нервы. Однако когда хранительница озаботилась салфетками, сложенными, по ее мнению, не так, как следовало, гостья не выдержала.

— А мы? Что ждет нас?

— Некоторое время вам придется пожить здесь.

— Придется? — переспросил Донелли. Ему не понравилась категоричность хранительницы.

— Я подобрала неподходящее слово, — поправилась Арвида раздраженно. — Никто не станет вас задерживать. Но сейчас некуда торопиться, верно? Вы в бегах. Вас ищут опасные люди. Лучше остаться на Землях до возвращения владыки Квитона из делового путешествия. Он правит нашим народом последние десять лет. Только Квитон знает, что вам делать дальше. Пока же отдыхайте и набирайтесь сил. У нас обширная библиотека — она к вашим услугам. Если что-то понадобится, обращайтесь к близнецам. Я настроила Аду на тебя, Дебра, а Рональда — на Марко. Позовите их мысленно, и они придут. Извините, я вынуждена вас оставить. Заканчивайте завтрак и воспользуйтесь моим советом — погуляйте. Погода изумительная.

— Арвида, — окликнула Дебра хранительницу. — А наши враги? Они способны добраться сюда? Кассандра была одной из вас, должна знать дорогу.

— Это место спрятано от людей особыми чарами. Что касается Кассандры, то ключевое слово «была», — Арвида злорадно улыбнулась. — Предательнице путь сюда закрыт много лет. Она никогда не ступит на наши Земли.

Гости послушали Арвиду и после завтрака отправились на прогулку. Оба понимали: отношения переведены на новый уровень. Следовало многое обговорить. Они брели по посёлку, гадая, как Ингрид проходит упомянутый обряд. Дебра представляла заполненную паром сауну и ведунью на лавке, замотанную в полотенце. Но, разумеется, речь шла не об очищении тела. Ингрид сама однажды пошутила, что, живя в Бриладе, набралась людских недостатков. И все же Дебра жалела, что Арвида держит дочь на расстоянии. В школе они не дружили, но бывшая одноклассница — единственная ниточка, связывающая с прошлым.

Через четверть часа Донелли предложил перебраться в беседку, чтобы скрыться от местных жителей, странно реагирующих на гостей. Дебру с приставом провожали суровыми взглядами или демонстративно не замечали. Всех превзошел белобрысый в веснушках мальчишка, взобрался на забор и громко закричал, показывая пальцем: «Чужаки! Чужаки!»

— Не слишком хранители гостеприимные, — проворчал бывший страж, едва их с Деброй спрятали заросли дикого винограда, овившего стены беседки.

— Арвида сама бы выставила нас, будь это в её власти.

— Не сомневаюсь. Она фальшивит на каждом шагу. Считает себя выше людей.

Дебра горько засмеялась, остро ощутив, насколько шатка почва под ногами. Того гляди, сотрет с лица земли неведомая сверхъестественная сила.

— Простите, пристав, что втянула вас в это безумие.

— Я сам сделал выбор, — отрезал Донелли. — Называй меня Марко. Мы в одной лодке.

— Договорились.

Так, действительно, проще. Дебра посмотрела на волевое лицо с правильными чертами. Неужели, несколько дней назад она считала, что в синих миндалевидных глазах нет и проблеска интеллекта, а в груди застыл кусок льда?

— Расскажешь о снах? И остальном? — мягко попросил он.

Дебра пожала плечами: почему бы и нет. Донелли… то есть, Марко поставил на кон всё ради их с Ингрид спасения, а, значит, заслужил знать предысторию.

— Мне с детства снится один и тот же кошмар…

Шаг за шагом она поведала о злоключениях: космонавтке и медальоне, изменении снов, первом видении на озере. Слова лились легко. Бывший «надсмотрщик» слушал внимательно, не перебивая, а Дебре хотелось выговориться, озвучить страхи.

— Потом у Донни и Генри обнаружили Хайди, и мы оказались в изоляторе, — она увидела, как дернулся Марко. Поняла причину и замолчала.

— Когда ты узнала, что Ингрид… э-э-э… особенная? — спросил он с интересом.

— Не поверишь. В зале совещаний.

— Как ты вообще там оказалась?

— Я пряталась. Ой! — Дебра хлопнула себя по лбу. — Я от Кассандры убегала. Она появилась в коридоре с твоим напарником. Они о тебе говорили! Грант сказал ведьме, что ты его подозреваешь.

Обычно спокойное лицо Марко исказилось от гнева.

— Я застал напарника в хранилище лекарств. Он вскрыл упаковку витаминов для вашей группы. Мне показалось это странным. Потом Грант напал на Ралли. У нас ведь не было разрешения применять оружие.

— Но… но… — глаза Дебры расширились. Стой она на ногах, непременно бы упала. — Но все говорили… И Грант, и его дядя…

— Пустые слова, чтобы запугать вас. Мы не имели права пользоваться лучниками. Но Винсент сделал это, поставил оружие на полную мощность. Значит, Кассандра дала ему добро. Сам он на такое никогда бы не решился. Вся его напыщенность — бравада. Он был обычным трусом.

— Грант подменил лекарство, — прошептала Дебра, вспомнив слезы Иды Бригс. — Я думала, вы друзья.

Марко горько засмеялся.

— При других обстоятельствах я давно бы подал прошение о смене напарника. Но Винсент был племянником директора. Приходилось терпеть. Это прозвучит чудовищно, но я облегчение испытал, узнав о его смерти. Представить не мог, что Крафт в отместку устроит зверство.

Теперь помрачнела Дебра.

— Прости, — пробормотал Марко. — Знаю, они твои друзья. Среди них твой парень.

— Дилан — мой друг. Лучший друг.

— Я думал… — изумился бывший пристав.

— Все так думают, — оборвала Дебра. — Мы с первого класса неразлучны. Но мы как брат и сестра, нежели… — она не договорила. Боль потери вновь дала о себе знать. На глаза навернулись слезы.

— Я понимаю, что ты чувствуешь, — Марко мягко взял ее за руку.

— Из-за твоей семьи?

— Да, — признался он хрипло. — У стражей много обязанностей. Самых разных. А я хотел стать именно приставом. Служить при медицинских центрах. Из-за гибели родных. Думал, принесу пользу людям, посвятившим жизнь борьбе с Хайди. Каким же я был глупцом!

— Ты не мог знать, что….

— Что мою семью убили?

— Нет! — запротестовала Дебра. — Это случайность.

— Ошибаешься, — сквозь зубы процедил Марко. — Узнав правду о вакцине, я много думал о прошлом. Ты знаешь, как становятся стражами?

— Нет.

— В спецшколы детей принимают в десять лет. Не всех подряд, а с набором необходимых качеств. Их определяют при помощи тестов — физических, психологических, интеллектуальных. Тестирование проходят все мальчики, живущие в ближайших секторах от столицы. Я подошел идеально. Но такое будущее не входило в планы семьи. Родители прямо сказали сотрудникам школы. По закону они имели право отказаться.

— Что произошло дальше? — спросила Дебра, когда Марко примолк, с головой погрузившись в горькие воспоминания. Синие глаза померкли. Потемнели.

— Дальше… Следующий тест на Хайди показал, что они больны. Вся семья. Мама, папа и Эйлин. Меня несколько недель держали на карантине. Отдельно от родных. Потом пришел мужчина в форме. С пустым холодным взглядом. Сказал, я здоров, а моим близким помочь невозможно. Он говорил безразлично, словно читал никому ненужный доклад с трибуны. Я слушал его и хотел убить. За то, что ему все равно… — Марко выпустил руку Дебры, не смог удерживать дрожащими пальцами. — Родных я больше не видел. Позже, во время учёбы, я получил официальное письмо с сообщением об их смерти и кремации.

— Ты думаешь, это случилось, потому что родители отказались отдать тебя в школу стражей? — спросила Дебра тихо.

— Уверен.

— Но убивать людей, чтобы заполучить одного ребенка…

— Дело не во мне. Все родители соглашались. Никто не спорил. А мои посмели.

— Марко, мне жаль.

— Отец был архитектором, — начав откровенничать, он не мог остановиться. — Сестра пошла бы по его стопам. Её не интересовали куклы. Эйлин играла с конструкторами и кубиками. Строила дома. А я…Ты не поверишь, кем хотел стать я. Мама работала администратором в ресторане. Я часто приходил туда после школы. Часами торчал на кухне. Шеф-повара называли господин Жак. Он был очень высокий с большим животом и закрученными усами. Ради блюд господина Жака люди приезжали со всех концов Каста-Беллы. Работники кухни привыкли, что я кручусь под ногами, и держали за младшего поваренка. Мне нравилось помогать готовить еду, особенно соусы. Я мечтал стать поваром, когда вырасту. Таким же, как господин Жак. Знаю, сейчас это кажется невероятным. Несбывшимся сном…

Марко замолчал, а Дебра не придумала, что ответить. Так они и сидели в тишине. В этом молчание было больше смысла, чем во всех словах на свете.

Прошла неделя. Дебра жила в доме, где провела первую ночь. Ада объяснила, что он много лет служит отелем для гостей без магических способностей. Но в последние годы люди на Земли наведывались не часто. О причинах хранительница предпочла промолчать. Марко поселили на другом конце поселка. Отдали в распоряжение пустующий дом, сорвав с окон прогнившие доски. Всего жилищ Дебра насчитала семьдесят семь, заколоченными стояли тридцать.

Поселок занимал примерно пятую часть Земель. За ним тянулись луга, где жители пасли скот, и большой сад, за которым ухаживали все вместе. В окружении лесопосадок прятался пруд с чистой водой. Туда хранители ходили купаться, а питьевую воду качали из скважин. Чуть поодаль от жилых домов располагалось белое каменное строение с причудливыми башенками. Этажей в нём насчитывалось всего два, но оно стояло на холме и производило впечатление особенного.

— Это Храм, — с придыханием пояснила Ада. — Там проходят общие собрания и хранятся… впрочем, не важно, — она сообразила, что сболтнула лишнее, и закончила разговор. Вопрос о пустых жилищах и вовсе проигнорировала.

Как и обещала Арвида, гости почти не видели Ингрид. Только раз Дебра столкнулась с ней у гостиницы. Ведунья изменилась, взгляд стал отстраненным, а белые одежды превратили ее в неземное создание. Успокаивало одно: выглядела Ингрид здоровее. Появился румянец, печать усталости больше не тревожила мягкие черты.

— От Квитона нет известий, — сообщила ведунья будничным тоном. — Надеюсь, Ада тебе нравится.

Дебра пожала плечами. Такой Ингрид она не смела жаловаться на скрытность хранительницы и ожидание, сводящее с ума.

— Как твои дела?

— Хорошо. А как иначе? Я дома.

Дебра не знала, что думать. Ведунья всегда была не от мира сего. Но раньше она не походила на заводную куклу, в которую создатели не заложили чувства. Марко выругался в сердцах, узнав о «милой» светской беседе.

— Хранители нарочно глушат в себе всё человеческое. У меня от них мурашки.

Большую часть времени Дебра и Марко проводили вдвоем. Гуляли по серым лентам дорожек между цветочными клумбами. Читали на свежем воздухе. Общались, словно знали друг друга много лет. Но эти отношения не походили на те, что были у Дебры с Диланом. Ей в голову не приходило сравнивать Марко с оставленным в Центре лучшим другом. То было сокровенным и очень личным. А тут образовался союз людей, которых постигла общая беда.

Не сговариваясь, оба не обращались за помощью к Аде и Рональду. На вопросы брат с сестрой все равно отвечали уклончиво, только наводили тоску странной отрешенностью и загадочностью. Остальные жители поселка, по-прежнему, не обращали внимания на чужаков. Это тоже угнетало.

— Понятно, почему у них с гостями туго, — проворчал Марко, когда очередная группа местных жителей прошла мимо стройным рядом, глядя в другую сторону.

…Дело сдвинулось с мертвой точки на десятый день. Утром Дебру разбудила Ада.

— Пора, — сказала она одно единственное слово, стаскивая с гостьи одеяло.

Та толком не проснулась, но сразу поняла: Квитон вернулся домой.

На встречу с хранителем, правящим волшебным народом, Дебра шла на ватных ногах. Отлично помнила слова Кассандры о «великой миссии» и не представляла, как она — обычная школьница из провинциального городка — может помочь людям со сверхъестественными способностями. Дебра не чувствовала в себе и намека на талант сворачивать горы. Превратиться бы в черепаху и спрятаться под панцирь!

Марко и Рональд поджидали на широком деревянном крыльце двухэтажного дома, снаружи ничем не отличавшегося от остальных жилищ. Бывший страж выглядел спокойным, как удав, лишь прищуренные синие глаза выдавали напряжение. Парень знал, что от предстоящей беседы зависела его жизнь. Арвида ясно дала понять: здесь ему не место. За пределами Земель он — преступник, солдат, предавший устав. Смертный приговор, наверняка, подписан. Дебра не сомневалась, взять парня приказано живым. Прежде чем убить, из него постараются выжать максимум информации. Любыми способами.

Провожатые остались снаружи. Дебра схватила Марко за руку, чтобы чувствовать себя увереннее. Экс-пристав не возражал, подарил подбадривающую улыбку. Просторная гостиная владыки встретила тишиной. Она была похожа на ту, что гости видели в доме Арвиды: овальный стол в окружении стульев с высокими спинками, диван у окна, книжные шкафы вдоль стен. Мебель отличалась разве что цветом, не бело-розовая, а светло-коричневая. У дальней стены стояла школьная доска с графиком, начерченным мелом.

— Мне не по себе, — пожаловалась Дебра сдавленным шепотом.

— Все будет хорошо.

Марко крепче сжал её пальцы, но она смутилась и высвободила руку. Подошла к доске, чтобы экс-пристав не увидел порозовевших щёк. Глазам предстали две линии с надписями.

Дебра ахнула.

Две линии? Всего лишь две линии?!

Волосы на голове зашевелились. Одна линия тянулась через всю доску. Вторая была короче, выходила из первой примерно посредине и дальше шла параллельно. На главной — ближе к концу — стояла жирная точка, над которой красовалась надпись: «Ньюман. Френсис». На второй линии точку расположили в самом начале. Там надпись гласила: «Хайди. Рид».

Марко присвистнул.

— Что это?! — перепугалась Дебра. Потрясло, что ее фамилия стояла рядом с названием болезни.

— Это первая ступень на пути к непростой истине.

Встревоженные гости не заметили появления нового действующего лица — мужчины в белом балахоне. Дебра представляла его другим: дедушкой с глубокими веселыми морщинами, выцветшими мудрыми глазами и бородой по пояс. Владыка оказался значительно моложе, нежели рисовало воображение. Лет пятьдесят, не больше. Он был высок и худ, седые волосы волной лежали на острых плечах, черные, немного навыкате, глаза взирали с легким любопытством. Борода, правда, присутствовала, но куцая.

— Доброе утро. Я — Квитон. Присаживайтесь. Какой предпочитаете чай: зеленый, черный, белый? Не стесняйтесь, — улыбнулся хранитель, заметив, что гости, хоть и расположились за накрытым к завтраку столом, к трапезе приступать не спешат.

— Простите, — Дебра спрятала трясущиеся руки. — Кусок в горло не лезет.

— Понимаю, — владыка перешел на деловой тон. — Тебе не терпится задать вопросы, особенно о доске. Но сначала следует обсудить положение дел с приставом Донелли.

На лице Марко появилось хорошо знакомое по Центру выражение сурового безразличия.

— Мне выйти? — спросила Дебра.

— Нет. Твое присутствие нам не помешает, — хранитель подмигнул ей и обратился к бывшему стражу. — Я наслышан о вашем смелом поступке, юноша, и крайне признателен. Однако, — Квитон отхлебнул из большой чашки ароматный мятный напиток, — мы не планировали вашего появления. Дебра — другое дело. Она часть этой истории. Много лет.

— Хотите, чтобы я покинул ваши владения? — подытожил Марко.

— Для всех вы преступник, пристав Донелли, — густые брови владыки выразительно приподнялись. — Вас повсюду ищут. В благодарность за помощь я готов переправить вас в безопасное место, где вы начнете жизнь с чистого листа. Дам новое имя. И новую внешность.

Марко вздрогнул, едва не задев чашку с горячим чаем.

— Я не изменю черты лица. Создам оболочку, чтобы люди видели вас иначе, — объяснил Квитон, пряча улыбку. Его позабавил обескураженный вид гостя. — Вы станете неузнаваемы для врагов. Если согласны принять помощь, ступайте к себе и ждите меня. Это хорошее предложение. Вы получите свободу. А главное — безопасность.

Дебра слушала и мрачнела. Владыка говорил дело. Однако ей не хотелось отпускать бывшего стража. Всё вокруг и так стремительно менялось. Но, неужели, она настолько эгоистична? Неужели, ее проблемы и желания важнее безопасности Марко?

— Что скажете? — поторопил притихшего парня хранитель. — Двадцать четыре года — хороший возраст, чтобы начать всё сначала.

Марко внимательно разглядывал лицо Квитона, ища подвох.

— Я хочу услышать альтернативный вариант. Он существует, верно?

— Верно. Но он лишит вас и свободы, и безопасности. Вы можете присоединиться к нашей, простите за пафосное слово, миссии. О ней я расскажу, если вы твердо решите остаться. Понимаю, покупать кота в мешке неприятно, но выбор редко бывает легким.

Марко засмеялся.

— Ошибаетесь, этот выбор не сложен. Разумеется, я остаюсь.

— Даже если придется рисковать жизнью?

— Я был стражем. Меня с детства учили идти на риск, не объясняя причин.

— Зачем вам это? — продолжил допытываться Квитон. — Не многим дается второй шанс. Шанс обрести свободу. А вы так легко отказываетесь.

— Я никогда не обрету свободу, — ответил Марко сурово. — Никогда не переступлю через ложь, которой меня пичкали. Не забуду, как умерли близкие. Оставаться в стороне я не смогу.

Дебра смотрела на парня с восхищением. Хотелось и плакать, и улыбаться. Какой же он смелый!

— Спасибо, — поблагодарил Квитон сухо. — Я не сомневался в вашем решении, но хотел услышать подтверждение.

— Вы знали, что он останется? — рассердилась Дебра за устроенную проверку.

— Так предначертано. Мы знали, что ты появишься на Землях в компании молодого человека. Предполагали, это будет Дилан Эймс. Однако жизнь непредсказуема, — владыка налил себе новую порцию чая. — Раз с этим покончили, ответьте: вы готовы приступить ко второму акту?

Дебра хмуро кивнула. Упоминание Дилана царапнуло душу острой иглой. Марко промолчал. Не мог решить, сердиться на владыку или не стоит.

— Что вы думаете о времени? — огорошил неожиданным вопросом Квитон.

Гости обменялись недоуменными взглядами. Дебра пожала плечами.

— Не знаю, с какой стороны подступиться к теме, — выразил общую мысль Марко.

Квитон погладил короткую бороду.

— Давайте порассуждаем. Чисто теоретически. Представим, что время — это не то, что случилось, случится и случается у нас на глазах. Это нечто, живущее по законам, нарушение которых чревато серьезными последствиями. Будущего не существует, потому что мы его не создали. Прошлое — это не история, вырезанная в камне, а хрупкий, легко разрушаемый материал.

Глаза владыки заискрились от возбуждения, но гости не проявляли интереса.

— Объясню проще, — хранитель вздохнул с видом учителя, которому в сотый раз приходилось рассказывать один и тот же материал. — Возьмем обычного человека. Он родился, живет, взрослеет. Каждую минуту совершает поступки, влияющие на его жизнь, а иногда и на жителей всей планеты. Пример. Наш обычный человек шел по улице, засмотрелся на забавную рекламу с надувным слоном. В результате споткнулся, сломал ногу и попал в больницу. Там он встретил красавицу-медсестру, они влюбились, поженились, и у них родился сын, которому в будущем предстоит стать ученым и изобрести лекарство от всех болезней.

— Ну и предназначение! — восхитился Марко.

— В этом вся соль! — обрадовался проснувшемуся интересу владыка. — Но что случится, если в эпохальное утро мужчина проспит? Он будет страшно спешить. Не останется времени разглядывать слона. Это исключит из уравнения и сломанную ногу, и больницу, а, значит, гениальный сын не родится.

— Но та медсестра не единственная женщина на свете.

— Именно! Наш герой женится на официантке из кафе, где каждый день обедает. Она родит ему другого сына, который станет не ученым, а слесарем. Или дочь — бухгалтера. Не важно! Главное, лекарство от всех болезней не изобретут. Я сейчас утрирую. Но хочу, чтобы вы уловили суть: насколько одна деталь, один единственный поступок способен повлиять на ход истории. А теперь представьте: то же самое происходит не в настоящем, а в прошлом.

— Но прошлое — это прошлое, — возразила Дебра.

— А вы представьте, что можете вернуться назад во времени и изменить определенное событие. Марко, что бы сделал ты?

— Предотвратил гибель семьи, — выпалил бывший пристав без раздумий.

— Верно. Но к чему бы это привело? Мне сейчас не с кем было бы разговаривать. Ты бы готовил завтраки в ресторане, а Дебра с Ингрид погибли в Центре. Видите, как всё сложно, — подчеркнул владыка назидательно. — Нельзя предугадать, к чему приведет изменение прошлого. Даже благородные намерения способны вызвать катастрофу.

— Звучит устрашающе. Но мы говорим об этом чисто теоретически…

— А если нет? Если путешествие во времени возможно? Если существуют ключи времени, позволяющие вернуться в прошлое, а задача хранителей — беречь их?

— Это невозможно! — вскричала Дебра.

Всему на свете был предел. Даже волшебству.

— Нет ничего невозможного, — возразил владыка. — Знаю, вы потрясены, но мне придется шокировать вас сильнее. Один из семи ключей времени попал в чужие руки. Случилось это не сегодня и не вчера. И не год назад. Мы с вами много лет живем в альтернативной реальности. Поступок похитителя ключа полностью изменил ход истории, повлиял на судьбы всех живущих на Земле людей. И на ваши — не в последнюю очередь.