Клюква в сахаре

Глава 9

На улице стояла невыносимая жара, асфальт был настолько раскалён, что от него исходил пар. Духота накрыла город. На площадке рядом с домом рабочие проводили ремонтные работы, из-за чего в воздухе стояла густая пыль. Мимо рабочих, утирая пот с лица, смешанный с пылью, пробежала девушка. Она не оглядывалась, стремясь поскорее добраться до дома. Зоя чувствовала себя ужасно грязной, пот струился по её телу, футболка и юбка прилипли к коже. Остановившись, она отдышалась и, зайдя в подъезд, поднялась на последний этаж. Медленно вставив ключ в замок, она осторожно открыла дверь. Сняв обувь, девушка положила на пол сумку и пакет с туфлями. Аккуратно ступая по коридору, она вошла в спальню и увидела, что её сестра спит, обняв малыша. Улыбнувшись, Зоя тихо взяла домашние вещи и направилась в ванную комнату.

Темноволосая девушка стояла под душем, смывая с себя следы, оставленные Егором. Слёзы медленно текли по её щекам, а когда она закончила мыться, то безвольно прислонилась к кафельной плитке, устремив взгляд вперёд. «Что будет дальше? — думала она. — Мне не следовало поддаваться своему желанию побыть рядом с ним. Нужно было сразу уйти, как только мы встретились. А теперь мы даже не можем уехать…» Клюква покраснела, вспоминая, с какой страстью он прикасался к ней, целовал, заставляя чувствовать себя самой желанной женщиной в его руках. Зоя вышла из душа, вытерлась полотенцем, переоделась в домашнюю одежду и, войдя в спальню, легла рядом с малышом, с другой стороны от сестры. Маленький комочек начал шевелиться и кряхтеть, и Зоя с улыбкой погладила его по спинке. Губки малыша приоткрылись, и он недовольно заворчал, ища источник своего спокойствия.

— Кто-то проголодался? — тихо спросила Зоя, доставая свою грудь и предлагая её сыну. Малыш, причмокивая, с силой сжал сосок и с удовольствием принялся посасывать грудь, отчего молоко закапало с груди.

— Какой же ты у меня ненасытный, Сахарок, и такой же красивый, как твой папа, и такой же умный, — продолжала наговаривать девушка, нежно гладя головку своего малыша.

— Знаешь, сегодня он попробовал немного твоего молока, — тихо сказала она и тихонько рассмеялась, заметив, как малыш открыл глаза и серьёзно посмотрел на свою маму. Клюква даже подумала, что он возмущается, и, тихо усмехаясь, произнесла:

— Я тоже ему сказала, что это только твоё молочко.

Малыш снова закрыл глаза и с удовольствием продолжил сосать, нежно сжимая своими маленькими пальчиками мягкую кожу груди. Зоя, наблюдая за ним, удивлялась, как быстро летит время. Всего год назад она вернулась из Ирландии полностью разбитая. Она надеялась, что эта поездка станет её маленьким приключением, которое наполнит жизнь новыми красками и исцелит её израненную душу. Однако всё произошло с точностью до наоборот: вместо легкости в груди она ощущала тяжесть, словно была пригвождена к страданиям на всю жизнь. Егор оказался даже лучше, чем она себе представляла. Он был красив, статен и уверен в себе. Рядом с ним Зоя чувствовала себя в безопасности, мечтала быть с ним, но понимала, что в его жизни ей нет места.

Девушка убеждала себя, что она всего лишь бывшая заключённая, у которой есть младшая сестра. В ней нет манер и изящества, которые были присущи Егору. Она верила, что такие мужчины существуют в иной вселенной, и очень жалела, что не может стать частью этого мира. Каждый день она тосковала по нему, злясь на себя за то, что придумала эту любовь. Но она не могла забыть его. И когда через два месяца Зоя узнала, что беременна, она расплакалась — впервые за много лет. Внутри неё была не просто жизнь, а плод её большой безответной любви.

В тот день, увидев, как её сестра Зоя плачет, Таисия испугалась, решив, что произошло нечто ужасное. Она начала расспрашивать Зою, и когда узнала, что та ждёт ребёнка, почувствовала облегчение. Сестры сидели, обнявшись, плакали и смеялись, поддерживая друг друга. Обсуждали, как назовут малыша, какие вещи ему купят, и гадали, кто родится — мальчик или девочка. Затем Тая пошутила:

— Представляешь, если Екатерина Гурьева, мать Егора, узнает, что у неё будет внук или внучка? Она будет в восторге, что тебе удалось то, что никому не удавалось. — смеялась Тая.

— Да уж, это точно. Бывшая уголовница, девственница, залетевшая с первого раза, — нервно смеялась Зоя, с заплаканными глазами. Но потом она замолчала, и в её глазах появился страх. Тая уловила её реакцию, и они переглянулись.

— Тая, они не должны узнать о ребёнке. Никогда. Мне нужно уехать в большой город, накопить денег и сделать подушку безопасности. Я вернусь с деньгами и ребенком, а ты как раз доучишься.

— Ну уж нет, Клюква. Я беру академический отпуск, и мы будем работать вместе. Потом вернёмся, и я закончу учёбу. К тому же, полезно исчезнуть, чтобы этот жирный урод нас не искал, — сказала сестра с явным раздражением в голосе.

— Хорошо, куколка моя, так и сделаем, а потом ты доучишься, и уедем из этого города насовсем, — согласилась Зоя.

Таисия молча кивала головой, и они, держась за руки, с надеждой смотрели друг на друга. Зоя понимала, что ребёнок — это её спасение, свет, который остался от Егора. Она верила, что это утешение послал ей сам Бог. Он подарил ей того, кого она могла бы любить и о ком могла бы заботиться. С этим ребёнком её жизнь уже не будет такой мрачной. Егор оставил в ней свой свет, огонь и стремление жить ради чего-то. Единственное, что беспокоило тогда девушку, — это поиск работы. Но сёстры справились с этой задачей. Они переехали в большой город и стали подрабатывать официантками. В свободное от работы время Зоя брала ещё и репетиторство. Она работала вплоть до последнего срока беременности, а когда родила, они с сестрой вернулись обратно в свой город. Накопленных денег хватило, чтобы снять квартиру и некоторое время не работать.

Примерно через полтора месяца после родов Зоя снова вышла на работу. Утром она сидела с малышом, а вечером её сменяла Таисия, пока она занималась репетиторством по английскому языку. Иногда приходилось браться и за мелкие подработки, но, несмотря на это, сёстры были счастливы. Малыш рос очень спокойным. Ещё когда он был в животе у Зои, она мечтала, чтобы он был похож на Егора внешне. И когда он родился, она снова плакала, потому что этот светловолосый голубоглазый мальчик был копией своего отца. Девушка погладила светлые волосики своего ребёнка, поцеловала в головку и произнесла:

— Сахарок, я так тебя люблю, мой самый любимый мальчик на свете. Нас никто не разлучит.

— Клюква, — тихим голосом позвала Тая. — А что ты там говорила про папу Сахарка? — спросила она, приоткрыв один глаз.

Зоя посмотрела на свою сестру и улыбнулась. «Эта маленькая звезда постоянно лезет не в своё дело», — подумала она. Затем она нежно погладила сестру по чёрным длинным волнистым волосам.

— Таюша, я пришла, но сегодня мне снова нужно будет уйти. За платьем, — сказала Клюква.

— Да, конечно, какое платье ты хочешь себе? — с любопытством спросила девушка, на лице которой появилась озорная улыбка. — Что-нибудь открытое, чтобы сразить всех наповал! Нужно ещё яркое, блестящее! — произнесла она, широко открыв глаза, — и сексуальное.

— Тая, ты меня пугаешь! Давай сначала ты встретишь хорошего парня, подружимся с ним, а потом он позовет тебя замуж, — сказала Зоя, сморщив лоб.

— Вижу я, как ты сама встретила хорошего парня и вышла замуж! И долго, видимо, гуляла со своим издателем, — капризно произнесла девушка, заставив Зою нахмуриться.

— Таисия, — серьёзно посмотрела на неё Зоя, — я не собиралась замуж и не планировала заводить детей. Я просто хотела побыть счастливой один день. И я ни о чём не жалею. Но это я, у меня изначально была такая история. Ты же всегда хотела другого, поэтому не стоит уподобляться нашей матери или мне. Будь умнее и создай нормальную семью, где тебя будут любить и заботиться. Ты к этому привыкла, и иначе ты не сможешь.

— Клюква, ну что ты, право… Как привыкла, так потом и разочаровалась, — немного расстроена сказала девушка.

— Ты красивая, и ты это знаешь. И другие это видят. Так пусть тебя полюбят за то, что у тебя здесь, — произнесла Зоя, указывая на сердце. — За твой весёлый характер, за твою улыбку, за твою доброту. Не соглашайся на меньшее, ты достойна любви, моя маленькая принцесса.

— А ты, Клюква, разве не заслуживаешь любви? — спросила девушка.

— Я её получаю от тебя, от моего Сахарка. И поверь, это самое лучшее, что может быть в жизни.

— А как же Егор? Что сегодня произошло? Ты сказала, что он попросил тебя задержаться? — с любопытством спросила девушка.

— Ну… Как сказать… — замялась Клюква. — Он, оказывается, с самого начала меня узнал, что это я, и про ребёнка тоже знает… — тихо произнесла она.

— Что? Он заберёт Сахарка? Может быть, мы сбежим? — встрепенулась юная девушка, и её волосы запрыгали на ней, как пружинки.

— Нет, не заберёт. Я сказала ему, что он не отец Сахарка, и что вообще я веду, так сказать, очень активную жизнь… Ну, ты понимаешь, о чём я говорю.

— Трахаешься со всеми? — возмутилась Таисия.

— Тая! Да когда ты так выросла-то! — покраснела Клюква.

— Он дебил, если в это поверил, ты никому себя трогать не даешь, на свидания даже не ходишь, — сказала юная девушка, скрестив ноги и покачивая матрас.

В это время маленький мальчик бросил грудь мамы и начал крутиться в разные стороны.

— Сахарочек, ты покушал? — нежно спросила Зоя, поднимая своего малыша и укладывая его на себя. Ей нравилось наблюдать, как он поднимает головку и упирается ручками в её грудь.

— Зоя! Ты слышишь, он поверил? — нетерпеливо допытывалась Таисия.

— Да, он поверил. Я сказала, что можно сделать ДНК-тест, но он не собирается его делать. А если всё же захочет сделать, то придумаем, как обмануть… — Зоя замолчала.

— Да, мы просто уедем, и всё. Я ещё сказала, что его мать давно бы уже попросила приехать к ней… — произнесла Зоя, погружаясь в размышления.

— А если он пойдёт к Гурьевой и всё ей расскажет? А она нанимает каких-то людей и начнет копать? — спросила Таисия.

— Ты что, — рассмеялась Зоя, поднося голову к мальчику, который улыбался ей в ответ. Она начала говорить с ним тоненьким голосом, как будто играя с малышом: — Твой папа ненавидит твою бабушку, и вообще у тебя не всё хорошо с генами, твои родственники немного психи. Но не ты, ты у меня самый спокойный, самый красивый, самый умный. И ты у меня умный, умный, — сюсюкала Зоя, целуя малыша, который весело смеялся.

— Зоя! — воскликнула Тая.

Клюква обернулась и серьёзно произнесла:

— Тая, я ему не нужна. Вокруг него всегда кто-то есть, он просто играет со мной, как кот с мышкой. Он не любит, когда кто-то обходит его или не подчиняется ему. Поэтому ему интересно со мной, он хочет лишний раз убедиться, что он главный и все его слушаются. Сегодня он добился своего: показал мне лишний раз, что я, как наша мать, падшая женщина, и ушёл. Он никогда не хотел детей, его любовь всё та же Анна, которую убила его мать. Как ты думаешь, он пойдёт к своей матери, чтобы рассказать ей обо мне?

— Да уж, Сахарок, у тебя и правда не самые лучшие гены, но давай мы постараемся сделать всё возможное, чтобы ты стал лучшим, несмотря на наши семейки? — произнесла Таисия, нежно забирая малыша у своей сестры и играя с его пальчиками.

— Мы вырастим его самым замечательным мальчиком на свете! По крайней мере, мы постараемся, — с надеждой вздохнула Зоя. — И самое главное, Сахарок, мы тебя любим. В отличие от нас и твоего папы, ты будешь расти в атмосфере любви и заботы.

Зоя поцеловала малыша в пухлую щёчку, а он в ответ выпустил изо рта пузырик, вызвав у девушек искренний смех.

— Какой же он у нас кавалер пузырчатый, — произнесла Тая, а затем, словно вспомнив что-то, она нахмурилась и обратилась к своей сестре: — Зоя, мне кажется, за мной кто-то следит.

— Скорее всего, так и есть, я думаю, это был Егор, иначе бы как он узнал про ребенка. Думаю, сейчас все прекратится, не переживай. Кстати, Таюша, завтра вечером я буду на презентации книги. Надеюсь, всё пройдёт быстро, и я смогу уйти пораньше, — сказала ей Клюква.

— Зачем тебе уходить пораньше? Я вообще очень рада, что ты наконец-то выходишь в свет. А то сидишь дома и работаешь целыми днями, как заведённая, — уверила её девушка с длинными темными волосами.

— Я так скучаю по вам, мне хочется проводить больше времени вместе. Ещё чуть-чуть, и всё закончится, — сказала Зоя, глядя на малыша. Он был таким очаровательным, что в её голове мелькнула мысль: «Хочу ещё такого же».

Эта мысль заставила её вздрогнуть, вспомнив, как Егор сказал: «Сестрёнку для сына». Эти слова словно пронзили её, словно нож, вонзившийся в сердце. Они были слишком большой мечтой, и она, нахмурившись, сразу же прогнала их прочь. «Нет, нет, даже не думай об этом, Зоя», — сказала она себе и встала, чтобы собраться на примерку платья. Взяв телефон, она позвонила своей подруге:

— Алло, Жанна, привет. Ты всё ещё занимаешься платьями? Мечтаешь, чтобы твоё платье сняли на презентации моей книги? — спросила она, смеясь. — Тогда жди, я выезжаю.

Жанна была подругой Зои по институту, которая всегда поддерживала её и помогала. Она любила шить и мечтала стать известным дизайнером, но всё же выбрала более практичную профессию — учитель английского языка. Её наряды всегда были смелыми, экстравагантными и новаторскими. Зоя сразу поняла, что именно такой наряд ей и нужен, ведь завтра она попрощается со всем, что было, и вернётся к обычной жизни. Не только Егор любил устраивать представления и шокировать окружающих, но и Зоя чувствовала в себе этот порыв. Она долго отказывалась от него, не позволяя себе быть значимой, но завтра она хотела, чтобы её образ отражал всю её жизнь. Ей нужно было на один день вырваться из своей раковины и открыть себя миру. Зоя Клюкина — яркий человек, и она тоже должна светить, хватит прятаться в темноте.

Пока Зоя примеряла платье, которое должно было раскрыть её другую сторону личности, Егор, находящийся всего в часе езды от города, сидел в комнате свиданий, ожидая свою мать.