Когда распускаются розы

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Боль разрывала Рафа на куски. Никогда еще он не чувствовал себя таким опустошенным и таким одиноким. Это было похоже на конец света, который он не мог предотвратить.

Раф взял бутылку вина и проскользнул через заднюю дверь в сад. Ему не хотелось отвечать на вопросы родни: что, как и почему...

Боже мой, он предложил Шелби свою любовь, но она отвергла ее.

– О, это ты?

Опять Рик, вот уж некстати, подумал Раф.

– У тебя что, нет жены? – Он сделал глоток из бутылки в надежде на забытье.

– А я хочу присоединиться к тебе. – Рик присел на скамью напротив брата, взял кьянти и налил обоим по стакану. – Вот мой тост. За женщин! Мы не можем, да и не хотим жить без них. Пей, братишка. У нас целая бутыль.

– Что нужно? – спросил Раф.

– Поддержать тебя в твоем несчастье.

Раф поднялся.

– Ладно, остановись. Мне это не нравится.

– Эй, я думал, ты хочешь, чтобы кто-то пожалел тебя.

– Иди ты к черту.

Улыбка Рика стала шире.

– Я уже был там, братик. Когда Джилл вытолкнула меня из своей жизни.

– Теперь-то она рядом, о чем сожалеть?

– Но если бы я плюнул на нее тогда и начал пить, Джилл не стала бы моей женой.

Раф сделал еще глоток.

– К чему этот разговор?

– Ты знаешь, что Шелби любит тебя, правильно? Любит. Она смотрит на тебя как на супермена.

Раф сглотнул.

– Правда?

– Я заметил это, когда в первый раз пришел на работу в поместье. Ее глаза следили за каждым твоим движением.

– Тогда почему она велела мне убираться вон?

– Мне кажется, здесь есть что-то, в чем ты сам должен разобраться. – Рик сделал глоток вина. – Если только не хочешь покончить с этой историей совсем.

– Черт возьми, мне только нужно вычислить, что произошло. Мы были так близки, но затем Шелби оттолкнула меня. Она сказала мне... – Раф остановился.

– Тогда иди к ней. Убеди, что ты не покинешь ее никогда.

Раф удивился:

– И это все?

– Возможно, нет, – заметил Рик. – Если Шелби похожа на Джилл, будет трудно. Но я верю, что у вас хватит сил пройти через все испытания. Мне кажется, Шелби была когда-то сильно обижена близкими. Так дай ей шанс поверить тебе, опереться на тебя.

Рик вселил в брата надежду. Старший Ковелли понял, что нужно действовать. Другого выбора у него не оставалось.

На следующий день Раф поспешил к дому Шелби. Но где же она? Ковелли пришел в ужас. Не вернулась ли в Луисвилл? Ладно, он поедет за ней. Так или иначе, но он найдет ее.

Раф увидел Илая Каллена, работавшего в саду. Старик улыбался.

– Доброе утро, Раф.

– Доброе утро, Илай. По-моему, вы проделали невероятную работу. – Раф посмотрел на подстриженные кусты и сформированные живые изгороди. – А вы соблюдали рекомендации Шелби, не переутомлялись?

– Старался, к тому же внук помогает мне в работе. Когда становится слишком жарко, я ухожу в тень отдыхать.

– Но кто же будет следить, не перерабатывает ли Шелби? Она также слишком много трудится.

– Она это делает потому, что любит свой дом. – Улыбка Илая вдруг исчезла. – Но сегодня мисс Харрис очень печальна. – Это совсем на нее не похоже.

– Я тоже переживаю, Илай. Я люблю Шелби. Очень сильно.

Старик понимающе кивнул.

– Она особенная женщина.

– Да, это так. Но что-то тревожило ее в последние дни. Илай, расскажите мне. Это останется между нами.

Было ясно, что садовник колеблется, но все же он не выдержал. Сдвинув на затылок соломенную шляпу, он сообщил Рафу:

– Она обнаружила некоторые вещи мисс Ханны. Ее дневник.

– Книгу в кожаном переплете?

Садовник кивнул:

– Да. Много лет назад мисс Ханна вечерами делала в этой книге записи. Думаете, ее дневник так подействовал на мисс Шелби?

– Попробую найти ответ. – Настроение Рафа несколько улучшилось. По крайней мере, он знал теперь, с чего начинать. – Спасибо, Илай. А где Шелби сейчас?

– Рано утром пошла в коттедж. Больше я ее пока не видел.

– Взяла ли она дневник с собой?

– Не уверен. Она несла корзинку с хозяйственными принадлежностями. А еще сказала, что хочет пригласить человека, который вставит стекла в окна.

Слава богу, подумал Раф. Шелби не планирует покинуть городок. Вот бы посмотреть этот дневник! Он может быть ключом к тому, что происходит с Шелби.

Раф направился к коттеджу. Когда он достиг обветшалого строения и вошел туда, то увидел внутри сдвинутую мебель, накрытую простынями. На стенах не было ни одной картины. Все выглядело так, будто здесь готовились к ремонту. Однако на кухоньке царила чистота – шкафы вымыли, старую мойку вычистили до блеска. И Раф догадывался кто. Но его внимание переключилось на книгу в кожаном переплете, лежавшую на столе. Взяв ее в руки, он понял, что не один. Повернулся и увидел Шелби.

Она была в поношенных джинсах и майке. На голове красный платок. Бледное лицо и круги под глазами свидетельствовали о бессонной ночи.

– Решила привести это место в порядок?

– Первое, чему учат приемные родители, – быть уборщицей, – сказала Шелби. – Я настолько преуспела в этом, что в колледже вела уроки чистоты. А что ты здесь делаешь?

– Я пришел, чтобы обследовать лестницу.

– Мне казалось, ты завершил все работы еще на прошлой неделе;

Шоколадно-карие глаза Рафа притягивали Шелби как магнит. Его губы напоминали о горячих поцелуях. Опасные воспоминания. Шелби опомнилась.

– Разве была необходимость в твоем приходе? Все в полном порядке.

– Это необходимо мне. Хочу проверить ступени, которые заменял, – настаивал Раф.

Его упрямство подействовало на Шелби... возбуждающе. Очередная волна страсти прокатилась по ее телу. Она жаждала его объятий, его прикосновений. И Раф понимал это, но на глаза ему вновь попалась старая тетрадь.

– Это дневник мисс Ханны?

Шелби охватила паника. Не хватало, чтобы он прочел записи.

– Откуда ты знаешь, что это дневник Ханны?

– Илай сказал мне, будто мисс Ханна часто делала записи в какой-то книге. Я думаю, это она и есть. Ее ты читала прошлой ночью?

– Не твое дело. Неприлично интересоваться жизнью посторонней женщины. – Она крепко держала дневник в руках. – Кроме того, я уже перестала зачитываться всякими сказками.

– Почему, Шелби?

– У меня слишком много других дел. Вот прямо сейчас я собираюсь пойти в город и купить кое-что в магазине скобяных товаров. Мне надо укрепить раковину в ванной.

– Я могу посмотреть, что для этого нужно?

– Спасибо, думаю, смогу справиться с данной проблемой самостоятельно.

– Ради бога, – обиженно произнес Раф. – Но ты не будешь против, если я немного почитаю о мисс Ханне? Мне это интересно. – Он потянулся к дневнику.

Шелби не выпускала его из рук.

– Я не думаю, что личные записи мисс Ханны должны стать известны чужим. – Она пошла к выходу, но Раф остановил ее:

– Чего ты боишься? Что я могу такого узнать, прочитав дневник?

– Я ничего не боюсь, – сказала она.

– Разве так трудно поверить мне, Шелби? – спросил он с болью в голосе. – Что я такого сделал, что ты не можешь даже смотреть на меня? В чем меня обвиняешь?

– Ты тут ни при чем, Раф. В дневнике есть вещи... – Шелби подняла на Рафа глаза и увидела его волнение. – Пожалуйста, я не могу... – Она чуть не плакала. – Хорошо, хочешь знать правду? Она здесь. – Шелби показала на дневник. – Но чтобы понять всю историю, надо прочитать и другую тетрадь. Она лежит в сундуке на чердаке. Ключ на кухне. – Шелби хотела уйти, но Раф держал ее за руку.

– Неважно, что я там прочитаю, Шелби, это ничего не изменит. Я все равно люблю тебя.

– О, Раф, – выдохнула она. – Послушай...

– Черт возьми, я ничего не хочу слушать, – возмутился Раф. – Я не сплю ночами, желая тебя, болея за тебя. – Он закрыл глаза и тихо вздохнул. – Но если скажешь мне, что не чувствуешь того же, я уйду.

У Шелби закололо в груди. Когда Раф прочитает дневник мисс Ханны и узнает о том позоре, который Шелби принесла в Хэйвен-Спрингс, в семью одних из основателей города, он уже не захочет ее никогда.

После того как Шелби ушла, Раф решил сам разобраться во всем. Он прошел в кухню, взял нужный ключ и отправился в таинственную комнату на чердаке. Увидел сундук и поднял крышку. На одеяле лежала еще одна тетрадь. Раф открыл ее. На первом листе увидел дату и не поверил своим глазам. Он начал листать пожелтевшие страницы. Дошел до места, где рассказывалось, что мисс Ханна влюбилась в молодого Пола Брейдена. Затем из записей Раф узнал, что Пол был убит на Второй мировой войне, что через месяц после его смерти Ханна поняла, что беременна...

– Боже, бедная женщина, – пробормотал Ковелли. – У вас была тайна.

– И не одна.

Раф увидел в дверях Шелби. Он встал. Почему-то чувствовал себя неловко. Но она же сказала, что можно прочитать дневник.

– Мне нужно было понять, что заставило тебя изменить свое поведение. Свое мнение относительно наших...

Понять ее эмоции было трудно.

– Никаких «наших», – отрезала она. – Запомни, Раф: я сама по себе.

– Но позволь мне помочь тебе, Шелби. Моя любовь защитит тебя от невзгод.

Шелби не могла говорить.

Раф подошел к ней, видя, как она страдает.

– Я люблю тебя, Шелби. Мне кажется, я полюбил тебя с первого взгляда.

Она закрыла глаза: мучила душевная боль. Боль, от которой Раф так хотел ее избавить, стереть своими поцелуями.

– Шелби, я знаю, какую тяжелую жизнь ты прожила. Наверно, страшно не иметь семьи. Но если позволишь, я буду твоей семьей.

Ее глаза наполнились слезами.

– Не иметь семьи... Но она была у меня, только я не знала об этом.

– Где же?

– Здесь. Я из Стюартов. Мисс Ханна была моей бабушкой.

Раф чуть не заулыбался от облегчения.

– Позволь уточнить. Твоя мать была тем ребенком, которого родила мисс Ханна?

Шелби кивнула.

– Но твоя бабушка любила свою внучку и свою дочь. Только серьезные обстоятельства... – Раф подошел к Шелби, наклонился, коснулся ее щеки. – Ты нужна мне, Шелби. Я нуждаюсь в тебе как в воздухе.

Слезы текли по ее щекам.

– Как среагируют жители Хэйвен-Спрингс, узнав о незаконнорожденных детях в семье основателей города? Я не смогу пройти через этот позор. Я решила продать дом. Уеду в Луисвилл. – Она вырвалась из рук Рафа.

Он был в ужасе. Шелби хотела исчезнуть, нужно что-то делать.

– О, проклятье, мисс Ханна, только вы поможете мне...

Раф схватил дневники, надеясь найти в них то, что заставит Шелби поверить – она была для кого-то желанна и любима.

Ковелли привез тетради домой и читал всю ночь напролет. Временами он жалел мисс Ханну, временами проклинал ее за мягкотелость. Однако понимал одно – в сороковые годы иметь ребенка вне брака было неприемлемо.

В шесть часов утра, когда Раф налил себе очередную чашку кофе, в кухню вошла бабушка Виттория.

– Доброе утро, Рафаэле.

– Здравствуй, бабушка. – Он наклонился к ней для поцелуя. – Я люблю тебя.

– Я тоже тебя люблю. – Она улыбнулась. – А что это ты принес?

– То, что подвигло меня поцеловать тебя еще раз.

Пожилая женщина обняла внука.

– В твоих глазах печаль. Я знаю, ты уже не ребенок, но твоя бабушка еще в состоянии помочь тебе.

Раф взял ее руку и поцеловал.

– Я люблю Шелби. – Он рассказал Виттории историю жизни своей избранницы. – Она не верит мне, бабушка. Думает, что я ее тоже брошу.

– Мы найдем путь помочь Шелби. Ей нужно время, чтобы привыкнуть к своим открытиям.

– Бабушка, но она не хочет, чтобы я находился рядом.

– Слушай свое сердце, и все будет хорошо.

После ухода Виттории Раф вернулся к дневнику.

Он остановился на закапанной слезами странице и понял, что до конца Шелби дневники не прочитала. Иначе она бы узнала, как мисс Ханна хотела ее вернуть.

«4 июля 1976 года.

В парке устраивались фейерверки, слышались радостные крики детей. Мне так сильно хотелось вернуть мою Шелби. Я знаю, как она любила разноцветные огни, взрывающиеся под облаками. Шелби, Шелби, я хочу, чтобы ты осталась в моей жизни.

10 июля 1979 года.

Частный детектив сказал, что он не в состоянии отыскать мою дочь Нолу и внучку Шелби. Но я не могу бросить поиски. Я уже приготовила комнату для маленькой Шелби. Знаю, ей нравится розовый цвет. Поэтому сделала все в ее спальне розовым и купила ей платья для школы также розового цвета. Она вернется ко мне, все будет хорошо. Я поведу ее в церковь, скажу всем, что она моя внучка. Я отдам ей всю свою любовь, которую не смогла дать ее матери. Пожалуйста, вернись, Шелби.»

Раф закрыл дневник. Ему не нужно было читать дальше, чтобы понять, как сильно любила мисс Ханна свою внучку. И она должна знать это.

Шелби сидела за компьютером и думала, как ей жить дальше. Энтузиазм, который она раньше испытывала по отношению к «Стюарт манор», пропал. Сейчас она занималась лишь своей основной работой, правда, еще решила написать новую книгу о Келли Энн. Но ничто уже не казалось ей нужным, она делала все по инерции, решив продать поместье.

Утром в пятницу раздался стук в дверь. Шелби думала, что это почтальон, но ее поприветствовал Бентли Вольф.

– Мистер Вольф?

– Здравствуйте, мисс Харрис. Не хотел беспокоить вас, но я с важной миссией.

Шелби отступила в сторону, позволив седому джентльмену войти.

– В чем дело, мистер Вольф?

– Итак, как вы знаете... – Он сделал паузу и удивленно осмотрелся. В гостиной было красиво и уютно. – О, вы проделали здесь большую работу. – Он подошел к отреставрированной лестнице. – Исключительно! Раф Ковелли – молодец.

Шелби кивнула, чувствуя, как комок подступает к горлу. Все в доме напоминало о Рафе. Она думала о нем каждый день.

– Ковелли потрудились отлично, – констатировал мистер Вольф. – А вы видели другие дома, которые они реставрировали?

Шелби покачала головой. Ей было стыдно, что она не осмотрела дом Джилл, хотя и получила приглашение. Однако Шелби не хотелось сближаться с людьми, такой ее сделала жизнь.

Мистер Вольф продолжил:

– Итак, причина моего визита к вам. Должен сказать, что в этом году «Стюарт манор» выбран для получения знака Исторического общества Хэйвен – Спрингс, подтверждающего, что этот дом является историческим памятником. – Он улыбнулся. – По этому мы будем счастливы, если вы согласитесь быть главным церемониймейстером одиннадцатого ежегодного Исторического фестиваля домов.

У Шелби открылся рот. Это была большая честь, но если кто-нибудь узнает о ее происхождении...

– Спасибо, мистер Вольф, но я не могу принять приглашение. В дни фестиваля, возможно, меня вообще не будет в городе. Я продаю «Стюарт манор».

Мистер Вольф расстроился.

– Не верю своим ушам. Вы же вложили столько сил в этот дом, каждый знает, как вы любите его. Кроме того, я надеялся, что вы вступите в наше историческое общество, поможете с проведением фестиваля следующего года. Раф сказал, что вы прекрасно с этим справитесь, поскольку имеете здесь корни.

У Шелби перехватило дыхание.

– Раф сказал вам...

Мистер Вольф успокаивающе поднял руку.

– Не беспокойтесь, Шелби. Могу я вас называть Шелби? Когда была жива Ханна Стюарт, я был ее нотариусом. Я знаю все о дочери и внучке Ханны, даже помогал ей разыскивать вас после того лета.

Шелби с трудом понимала, о чем речь.

– Разыскивать?

– По просьбе Ханны Стюарт я нанял частного детектива, чтобы найти вас. Ваша бабушка собиралась оформить опеку над вами – ведь у вашей матери были проблемы с наркотиками.

– Но меня отдали приемным родителям. Она могла бы найти меня.

– Ваша мать Нола вышла замуж, а затем сменила вашу фамилию. И вы вместо Браун стали Харрис. Мы потеряли ваш след. – Он взял ее руку. – Я сожалею, мисс Харрис. Мы сделали все возможное. Могу только сказать, что ваша бабушка очень любила вас.

Шелби было трудно осмыслить полученную информацию.

– Значит, Раф сказал вам, кто я такая?

Бентли Вольф утвердительно кивнул.

– Поскольку я был нотариусом Ханны многие годы, Раф решил, что только я смогу объяснить вам все как нельзя лучше.

– Раф послал вас ко мне? – Шелби разволновалась.

– Он сказал, что вы очень страдаете, и страдаете незаслуженно. Вы ни в чем ни перед кем не провинились.

Шелби наконец улыбнулась:

– Спасибо вам за все. И спасибо Рафу. – Раф! Ей надо увидеть Рафа. – Благодарю вас, мистер Вольф, что вы зашли, но сейчас я должна кое-кого повидать.

– Понимаю, – сказал он. – Но когда у вас будет время, прошу заглянуть в мой офис, где мы обсудим бумаги, оставленные вам бабушкой.

– Это не связано с... деньгами?

– Именно так, – интригующе улыбнулся Бентли. – Их должно хватить на оплату закладных, содержание «Стюарт манор» и даже на красивую мебель...

После ухода мистера Вольфа Шелби попыталась прийти в себя, осознать то, что произошло. Раф спас ее. А сколько раз она выставляла его за дверь...

Шелби бросилась к телефону, набрала номер строительного офиса. Однако Анджелина сказала, что не видела сегодня Рафа, не отвечал он и по пейджеру.

Расстроенная, Шелби схватила сумочку и направилась к выходу, решив ездить по городу, пока не найдет Рафа, чтобы сказать ему... поблагодарить его...

Распахнув заднюю дверь, Шелби увидела в саду Илая. Она посмотрела на солнце.

– Илай, вас не утомляет жара?

– Я заканчиваю через несколько минут. Надо только подкормить розы.

Шелби прошла меж кустов, вдыхая восхитительный аромат цветущих растений.

– Они такие прекрасные. Вы проделали невероятную работу, чтобы возродить розарий.

– Мне это доставляло удовольствие. Я старался ради вас и ради памяти вашей бабушки – мисс Ханны.

– Вы знаете, кто я такая? Вы знали это с самого начала?

– Да, но не хотел лезть не в свои дела. Надеялся, что дневники мисс Ханны все объяснят, – сказал старик.

– Клянусь, я закончу чтение этих дневников, – заверила Шелби, – до того, как увижу Рафа.

Она распрощалась с Илаем и пошла в сторону коттеджа. Увидев чистый белый домик, в изумлении остановилась. Крыша и разбитые окна были заменены. Терраса смотрелась как новая. Качалка была выкрашена в ярко-зеленый весенний цвет. Все выглядело так, как двадцать с лишним лет назад.

Шелби открыла дверь, вошла внутрь. Как красиво! Как великолепны свежесрезанные розы в вазе. Кто все это сделал?

Неожиданно в тишине она услышала голос Рафа:

– Здравствуй!

У Шелби перехватило дыхание. Она не видела его целую неделю. Как ей хотелось обнять любимого!

– Коттедж выглядит восхитительно, – пробормотала она, смущаясь.

– Я хотел, чтобы ты вспомнила лучшее время в своей жизни. Илай подсказал мне, как помочь тебе в этом.

Сердце Шелби забилось сильнее. Раф, казалось, ожидал от нее первого шага.

– Почему ты так долго не приходила сюда? – спросил он наконец. – Может быть, думала, стоит нам быть вместе или нет?

– Разве я могу отвергнуть моего спасителя?

– Ошибаешься, Шелби. Это ты спасла меня, вернула меня к жизни. Я был так одинок. Но твой образ, улыбки, поцелуи сделали Рафа Ковелли счастливым человеком. И этот человек не сможет больше жить без тебя, Шелби.

Она приблизилась и обняла Рафа.

– Ты хочешь быть со мной? – спросила она робко.

Мужчину пронзило желание.

– Ты возвращаешься ко мне, Шелби?

Она взглянула на него необыкновенными зелеными глазами.

– О, Раф... я люблю тебя.

– Нужно большее, дорогая. Ты должна верить мне, верить в то, что я буду рядом вечно.

Их взгляды встретились.

– Я тоже хочу разделить с тобой все. Всю мою жизнь... – Она прижалась к любимому мужчине.

Раф поцеловал ее и, улыбнувшись, спросил:

– Итак, мисс Харрис, вы хотите, чтобы я женился на вас?

Ее палец коснулся его нижней губы.

– Я собираюсь вешаться тебе на шею независимо от того, к чему это приведет.

– Мне нравится эта идея. Давай планировать свадьбу.

Рука Шелби прошлась по его груди.

– Но у нас еще много работы по дому.

Он простонал:

– Хорошо, я постараюсь завершить реставрацию «Стюарт манор» как можно быстрее.

Дальше Раф говорить не смог. Шелби начала расстегивать пуговицы на его рубашке, ее губы прикоснулись к его телу. И все же он собрался с силами.

– Зеленые глазки, я сделаю все, чтобы ты стала моей женой. – Он стал серьезным. – Я люблю тебя.

Их диалог закончил страстный и глубокий поцелуй, соединивший Шелби Харрис и Рафаэле Ковелли на всю жизнь.