Когда закончится ночь

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Через шестнадцать минут Кейд уже сворачивал к поместью Дэла. Он остановил машину, достал с заднего сиденья папку с бумагами и сказал:

— Похоже, я уже могу дать тебе это, Тесс. — Мужчина передал девушке какие-то бумаги, чековую книжку и кредитку. — Все на твое имя. Это номер счета, на который раз в месяц будет приходить определенная сумма. Кредитка ограниченная.

Тесс смотрела на цифры, не веря своим глазам.

— Но этого слишком много!

— Привыкнешь, — цинично ответил Кейд.

— Ну, спасибо тебе за поддержку. Чьи это деньги?

— Дэла. Я всего лишь его посланник.

— Знаешь, как я себя чувствую? Будто ты украл все, что я ценила, — мое одиночество и независимость, мою работу, мой маленький домик, мою свободу. — Девушка пролистала бумаги. — Ты заменил все это деньгами.

Кейд молча смотрел на Тесс. Создавалось впечатление, что она говорит от чистого сердца. И все же он не мог до конца поверить ей.

Тесс нетерпеливо пробежала пальцами по волосам.

— Не знаю, с чего я решила, что ты поймешь меня. Глупая. Все уже сказано и сделано. Я сама согласилась на этот фарс, ведь так? Пойдем к Дэлу и покончим с этим.

— А почему ты согласилась на этот фарс, как сама сказала? Каковы твои истинные причины?

— Я сама еще не поняла.

— Когда поймешь, дай мне знать, хорошо?

Девушка вздернула подбородок.

— Мои мотивы могут быть личными.

— Уверен, что так, — прищурился Кейд.

— Ты всегда подозреваешь меня в худшем!

Тесс права. Так и есть.

— Пойдем к Дэлу — ему нужно пораньше лечь, а с утра мы уже уезжаем. Так что сейчас у тебя единственная возможность попрощаться.

Тесс молча последовала за Кейдом в дом.

Дверь в комнату Дэла была не заперта. Старик сидел в кресле у окна и смотрел на океан. И хотя он сидел к ним спиной, в его осанке, опущенных плечах читались грусть и необъяснимая печаль. Тесс почувствовала жалость. Дэл — вдовец, потерявший любимую жену. А в последнее время он еще и болел...

Громко постучав по двери, чтобы дать Дэлу время собраться, Тесс произнесла мягко:

— Это новая я. Познакомимся?

Дэл повернулся и замер.

— Ты так похожа на Селену, мою вторую жену, — пояснил старик. — Мать Кейда. Она была красивая. Такая красивая, что дух захватывало...

Тронутая больше, чем нужно, Тесс едва не прослезилась.

— Спасибо, мистер Лоример. Чудесный комплимент.

— Как ты хочешь меня называть, дитя? Потому что «мистер Лоример» мне не очень нравится.

— Если я стану называть вас Дэл, вы перестанете звать меня «дитя»?

— Договорились, — улыбнулся старик. — Значит, завтра уезжаете в Нью-Йорк?

— Да. Спасибо за это, Дэл. — Она подняла руку с бумагами. — Вы очень щедры. И обещаю, я не стану зря растрачивать ваши деньги.

— Развлекайся. Я так понимаю, в твоей жизни было мало веселого.

— Ага. — Тесс подошла к Дэлу, поцеловала его морщинистую щеку и шепнула ему на ухо: — Спасибо, дедушка.

Раздался довольный смех Дэла.

Кейд догнал Тесс и, убедившись, что их никто не слышит, произнес:

— Как это быстро у тебя получилось — теперь он ест с твоих рук. Отличная работа, Тесс!

— Не понимаю. Ты же сам не хотел, чтобы дедушка расстраивался. Но когда я мила с ним, это тебе тоже не нравится. В чем проблема?

Кейд знал, в чем проблема. Дело в нем самом. А точнее, в их отношениях с Дэлом. Всю свою жизнь он хотел чего-то, чего Дэл не мог ему дать... А вот Тесс получила это очень быстро.

Но Кейд не собирался произносить эти слова. Действия — вот что ему нужно! Мужчина прижал Тесс к стене и жадно впился в ее губы. Она стала вырываться. Он не обращал внимания, целуя ее крепче...

И тут Тесс сдалась, неожиданно и полностью. Но что еще ей оставалось? Она таяла в его объятиях. Это был поцелуй, который хотелось продлить навечно...

Их языки сплелись. Его руки уже стаскивали с нее одежду. Тело девушки изгибалось под ним, ее соски затвердели от возбуждения. Для Кейда мир вокруг исчез, осталась только эта женщина, такая податливая и желанная...

И он ласкает ее... недалеко от спальни Дэла?

Кейд резко отстранился.

— Не знаю, что со мной происходит, когда ты рядом. Мой мозг отключается.

Тесс вся дрожит, отметил Кейд, злясь на себя. Ее губы раскраснелись от поцелуя, взгляд подернулся дымкой страсти.

— Прекрати так со мной поступать! — прошипела она. — Сначала ты целуешь меня, будто я единственная женщина в мире, а потом отталкиваешь, словно я тебе противна.

Никогда еще ни один человек не был так далек от правды.

— Я делаю то, что хочу.

— Ты ненавидишь меня... — прошептала девушка.

— Я ненавижу то, что ты со мной делаешь!

— И все же мы будем путешествовать вместе?

Именно этот вопрос мучал Кейда последние две ночи.

— Знаешь, в чем проблема? Мне нужно найти себе женщину. Ту, которая знает правила.

Боль пронзила Тесс.

— Значит, ты целовал не меня? На моем месте могла оказаться любая.

— Не любая. Она должна быть красивой, умной и... временной. В твоих глазах я вижу слишком много чувства.

— Ты имеешь в виду, что я не боюсь своих чувств?

— Держать сердце на ладони просто глупо.

— Не иметь сердца еще хуже. Вся твоя жизнь — сплошная ложь, Кейд. Тайком позвонить мне на работу, заманить меня к Дэлу, сделать так, как подходит тебе. Я тебя презираю!

Значит, получилось, рассудил Кейд. Следующие несколько дней Тесс будет избегать его. А он — помоги ему Господь! — пальцем ее не тронет.

На следующий день Тесс ждала Кейда в главном офисе «Лоример инкорпорейшн» на Манхэттене. Сталь, стекло и свет — все здесь создано, чтобы производить впечатление.

Как и Кейд, который успел впечатлить ее за день. Компания, во главе которой он стоял, оказалась больше и сложнее, чем представляла Тесс. Все сотрудники, от уборщиц до вице-президента, явно уважали и любили Кейда, даря ему теплоту, которую он, должно быть, заслужил.

Но не мог же этот мужчина одурачить столько народу? Ладно, придется признать, что Кейд успел очаровать все восемнадцать этажей. Он помнил, что у уборщицы недавно родился внук, справился о здоровье жены вице-президента. Выслушал секретаршу — женщина жаловалась на проблемы с медицинским полисом — и пообещал помощь ей в ближайшее время.

Да, Кейд обладал завидным обаянием, которое включал и выключал, когда хотел. Осталось только встретить какую-нибудь из его любовниц, женщину, которая ублажает его после работы. Пусть другая заберет Кейда — опасного Кейда! — и позволит ей, Тесс, привыкнуть к новой роли протеже Лоримера.

Правда, Тесс представить не могла, что включает эта роль. Еще большую потерю свободы? Или, наоборот, перед ней откроются двери в мир, о котором она и не мечтала? В любом случае, чем скорее Кейд найдет себе любовницу, тем лучше.

И тут Тесс заметила, что Кейд направляется в ее сторону. Темно-синий костюм, шелковый галстук, темные волосы, уложенные по последней моде, — если бы только это было все! Но добавьте к этому высокий рост, широкие плечи, мускулистые руки и животную грацию. Добавьте проницательный взгляд серых глаз, которые излучали силу.

Его магнетизм был так силен, что женщины наверняка сами падали к его ногам.

Стиснув зубы, Тесс стояла на месте.

— Лимузин ждет снаружи. Шофер отвезет тебя домой. Вечером мы идем в оперу, а перед этим заедем в ресторан. Завтра у нас еще один трудный день, а ты выглядишь усталой.

Тесс действительно устала. А вот Кейд — нет. Казалось, он мог бы работать сорок восемь часов в день, а затем посещать еще шесть опер, не меньше.

— Да, — добавил мужчина, — и надень длинное платье, хорошо?

— Есть, мистер Лоример! — отсалютовала Тесс.

Кейд нахмурился.

— Надеюсь, ты успела понять, что инициативу я ценю больше, чем жалобы. Я буду дома к шести. — И, не дав ей опомниться, Кейд развернулся и зашагал к лифтам.

Шофер привез Тесс в квартиру Кейда неподалеку от Центрального парка. Девушка вошла, взбежала по лестнице к себе в комнату, где утром оставила свои чемоданы, и скинула брючный костюм. Потом вымылась в роскошной ванной, надела джинсы и майку и разложила на постели вечерние платья, которые ей помогла выбрать Сьюзан. Сегодня она выбрала зеленое, гадая, понравится оно Кейду или нет.

Каково это — заниматься с ним любовью? Отдаваться ему, быть обнаженной в его руках?

Простонав, Тесс принялась разглядывать комнату, чтобы отвлечься. Кейд любил приглушенные цвета, простую мебель. Девушка подошла к камину. Над ним висели фотографии. На одной из них был изображен молодой Дэл в обнимку с Селеной. Кейд, лет девяти-десяти, стоял по другую сторону от Дэла. К большому удивлению Тесс, мужчина даже не пытался обнять мальчика. Все его внимание было отдано красавице жене.

Уже тогда глаза Кейда хранили тайны...

Неожиданно позади раздался какой-то звук. Ужас сковал ее сердце. Схватив с каминной полки бронзовую статуэтку, Тесс развернулась к двери.

На пороге стоял Кейд.

Тесс медленно выпрямилась, желая провалиться сквозь землю.

— Ты напугал меня.

Мужчина вошел в комнату, забрал статуэтку из ее дрожащих пальцев и вернул ее на место, потом отступил. Реакция Тесс поразила его.

— Не ври мне!

— Я...

— Ты услышала, как открывается дверь, и... что за воспитание ты получила?

— Это не имеет отношения...

— Прекрати. Ты была готова защищаться. До смерти, судя по твоему лицу. Пора раскрыть секреты... мне нужно все знать. Места, где ты жила. Почему ты так испугалась меня, когда мы впервые встретились.

— А почему я должна рассказывать тебе все это? Ты меня не любишь. Не доверяешь мне. Считаешь, что я охочусь за твоими деньгами!

Кейд почти не слушал ее. Он смотрел на Тесс, пытаясь найти ответы на ее лице. Держи дистанцию, сказал себе Кейд. Не прикасайся к ней, что бы пи случилось, но получи ответы.

— Ты боялась Кори — почему? Он жестоко обращался с тобой?

— Я не обязана тебе ничего объяснять. — Тесс пятилась, пока не наткнулась на стену. Сейчас она была похожа на загнанного зверька, готового бороться за свою жизнь до последнего. — Почему ты зовешь своего отца Дэл, а не папа? — парировала девушка. — Потому что он не любил тебя, когда ты был маленьким?

— Это не твое дело! — отрезал Кейд. А у Тесс талант попадать в самые слабые места.

— Хороший ответ. Я, пожалуй, тоже им воспользуюсь.

Стоящий оппонент.

— Возможно, Дэл принял меня не совсем так, как мне того хотелось, — жестко произнес Кейд. — Но он дал мне счастливое детство. Лучше, чем у многих детей. Дэл подготовил меня к любым жизненным сложностям, и теперь я тот, кто есть.

— Если тебе так интересно знать все о моем детстве, почему ты не наймешь детектива? — продолжала защищаться Тесс. — Мы оба знаем, что ты можешь себе это позволить.

— Я не хочу. Не желаю делать этого у тебя за спиной. И тем более не собираюсь позволять чужому человеку копаться в деталях твоей личной жизни. Я хочу, чтобы ты сама мне рассказала.

— То есть доверилась тебе?

— Что бы ты ни рассказала, ничего не выйдет за пределы этой комнаты. И я никогда не использую твои тайны против тебя.

— Даже если так, почему я должна тебе верить? Я никогда никому не рассказывала о родителях и детстве.

Тесс шумно вздохнула и отошла к окну, выходящему в парк. Оазис тишины и покоя в большом городе. Держа руки в карманах, Кейд последовал за ней, встав так, чтобы видеть ее лицо.

Он понятия не имел, что услышит. Но услышит точно.

Говоря больше для себя, чем для Кейда, Тесс начала свой рассказ:

— Кори был очень привлекательным мужчиной и очень обаятельным к тому же. А еще он был наркоманом, который крал, обманывал и мошенничал. А Опал была красива, богата и ветрена. Словом, они подходили друг другу. Разумеется, я получилась у них случайно. И была для обоих обузой, пока не стала достаточно взрослой, чтобы меня можно было оставлять одну.

— Сколько тебе было?

— Пять. Шесть. Они закрывали меня в комнате и уходили. Я никогда не знала, ни когда они вернутся домой, ни в каком состоянии придут... и я начала думать о том, как сбежать. Но у меня не было денег, и мне некуда было идти. Ни родственников, ни хороших знакомых — никого, как говорил Кори. Естественно, они никогда не рассказывали мне о Дэле и его деньгах.

— То есть до пяти лет они были тебе образцовыми родителями?

Тесс медленно моргнула и начала водить пальцем по стеклу. Вверх-вниз, вверх-вниз.

— Мы тогда жили в Мадриде. У меня была няня Изабель. Я обожала ее. Изабель была испанкой с характером и всегда защищала меня перед родителями. Следила, чтобы я была сыта и одета, гуляла со мной в парке, где я могла играть с другими детьми. Я звала ее Белла.

— Что с ней случилось?

— Через два дня после моего пятого дня рождения Кори, Опал и я сели на поезд Мадрид — Вена. Я никогда больше не видела Изабель. Я плакала и просила родителей дать мне ее номер телефона, но они так и не сделали этого... а через пару недель сообщили, что моя няня умерла.

— Это разбило тебе сердце.

Впервые Тесс взглянула на него. Она не плакала, но в ее зеленых глазах отражалась боль.

— После Изабель я больше не любила ни одной живой души. Любовь предает, оставляет тебя наедине с печалью и невыносимым одиночеством.

— Не всегда. Я тоже горевал, когда умерла мама. Но мне повезло, что мы любили друг друга.

— Это не мой случай, — произнесла Тесс с грустью.

— Ты никогда не называла родителей «мама» и «папа»?

— Они не отзывались, когда я обращалась к ним так.

Как и Дэл. Он не желал быть для Кейда отцом. Потребовались годы, чтобы Кейд принял и осознал этот простой факт.

— Кори жестоко обращался с тобой?

— Нет. О, он несколько раз ударил меня по лицу. Они искали деньги на дозу героина. Ничего серьезного...

Последняя фраза многое разъяснила для Кейда. Будни малышки Тесс были настолько ужасными, что пощечина казалась ей не таким уж большим грехом.

— Почему вы уехали из Мадрида?

— За Кори охотились кредиторы. Мы нигде не задерживались надолго, потому что это было слишком рискованно. Иногда деньги текли рекой, иногда их совсем не было. — Тесс задрожала. — Никакой стабильности. Никакой безопасности.

— И в конце концов ты оказалась на Малагаше.

— Теперь понимаешь, почему я одиночка и почему так люблю свой маленький домик? Он мой! Там я все держу под контролем. И я в безопасности.

— Здесь ты тоже в безопасности.

— За много лет я привыкла надеяться только на себя.

В истории Тесс, размышлял Кейд, есть какая-то недосказанность, огромные дыры, которые оставляли простор для воображения. Что происходило с ней, когда ей исполнилось шестнадцать, например?

Позже. Он все узнает позже. Не торопи время, Кейд, и твое терпение будет вознаграждено.

— Нам нужно поесть, Тесс. А потом переодеться — опера начинается в восемь.

— Ты все еще хочешь пойти со мной?

— Почему нет? — удивился мужчина.

— Ты так и не понял, Кейд! Мой отец был наркоманом, а мать прыгала из постели в постель, меняя мужчин, как перчатки. И ты хочешь представить меня нью-йоркскому обществу?

— Ты не похожа на своих родителей.

— Мне так стыдно за них, — тихо произнесла Тесс. — Я думала, что если расскажу о них кому-нибудь, меня будут считать... гнилым яблоком.

— Ты все не так поняла.

— Но ты же злишься!

— Не на тебя. На них. За то, что они так ужасно относились к девочке, слишком маленькой, чтобы постоять за себя.

— Я когда-нибудь смогу понять тебя?

— Ненавижу быть предсказуемым.

Тесс молча смотрела на Кейда. Предсказуемым? Это что, шутка? Он выслушал ее, не перебивая и не осуждая. И уже за одно это Тесс была ему благодарна. Слава богу, Кейд не прикоснулся к ней, жалея. Если бы он так сделал, она бы нарушила все свои правила и разрыдалась у него на груди.

Странно, но перспектива выйти сегодня в театр и отвлечься радовала Тесс. Голова слишком забита болезненными воспоминаниями.

— Ты прав, нам лучше поесть. — Тесс слабо улыбнулась. — Тебе понравится мое платье. Сьюзан подобрала его к цвету моих глаз.

Нужно было купить ей изумруды, подумал Кейд.