Концы в воду

Глава 15

Марина застала Дениса, таскающего ящики из-под рассады в машину. Мгновенно сориентировавшись, она обрадованно всплеснула руками и уточнила:

– В город собираешься?

Денис подтвердил свои намерения и любезно предложил:

– Тебя подкинуть?

– Если не затруднит, – смущенно улыбнулась коварная манипуляторша. – А то эти электрички меня так пугают…

Почему ее не испугала ржавая и насквозь гнилая “девятка” Дениса, она не уточнила.

Бесстрашно усевшись на переднее сиденье чуда отечественного автопрома, Маринка завела непринужденный разговор о том, как нам повезло познакомиться с такой прекрасной компанией. Она была весьма красноречива в своих эпитетах, и Денис тихо млел от удовольствия.

– Да, мы тут все свои, с детства знакомы. Ну, почти все.

– Почти? – наигранно удивилась Маринка в надежде услышать что-то новое при Николая.

Денис вырос в небогатой семье. Его детство пришлось на девяностые, но, в отличие от Вероники и Насти с Артемом, его родители переживали тот период не столь благополучно.

Завод, на котором работал отец, понемногу угасал. Производство качественного, но дорогого отечественного товара стало никому не нужно, когда в страну потоком хлынул дешевый импорт барахла.

Мужчина, который был уважаемым работником, вдруг стал бесполезным балластом, от которого избавились в считанные месяцы. Новой работы такого же уровня не находилось. Зарплаты не платились почти нигде, а ставки сокращались. Кто-то по инерции продолжал держаться хоть за какую-то работу, кто-то шел к частникам, чтобы кормить семью.

Уволенный отец Дениса пошел по другому пути – стал пить. Почему-то, на выпивку деньги неизменно находились. Разгадка такого “богатства” открылась, когда из дома пропал телевизор.

– Все равно там ничего нового не покажут, – буркнул поддатый глава семейства, когда мать изумилась на пустую тумбу.

Нехитрая инвентаризация установила, что пропало множество других вещей, на которые до этого не обращали внимания. С замиранием сердца мать заглянула в свою шкатулочку с ценностями и не обнаружила украшений.

Не сказать, чтоб они были сильно дорогими, но это была память. Скандал не помог вернуть имущество, зато четко определил всю дальнейшую судьбу этой семьи.

– Ты в своем уме? – расплакалась мать. – Я варю кастрюлю супа на всю неделю для семьи из одного несчастного окорочка, а ты из дома все тащишь и спускаешь на эту гадость проклятую? Я на всем экономлю, чтоб было чем покормить ребенка, а ты синячишь без продыху! Взрослый мужик! Хватит ныть – иди и найди работу!

– Дура! – разозлился отец. – Где я найду работу? Грузчиком идти?

– Да хоть и грузчиком! – парировала жена.

– С моим образованием?

– А алкашом быть нормально с твоим образованием?

Мужик не сдержался, получив такое оскорбление. Его затуманенный алкоголем мозг отключил все тормоза, и он с размаху ударил скандальную бабу кулаком прямо в ее кричащее перекошенное лицо!

Маленький Дениска бросился к маме, рухнувшей на пол, но отец грубо оттолкнул сынишку, и тот не удержался на ногах и упал, сильно ударившись головой об угол. Видимо, он рассек какой-то крупный сосуд на голове, потому что кровь моментально хлынула, перепачкав все вокруг и отрезвив отца. Но, вместо того, чтобы помочь, он живо похватал свои пожитки и трусливо убежал из дома, пока мать, одной рукой держась за разбитое лицо, пыталась остановить кровь ребенку полотенцем. Дениска даже не плакал. Он молча дрожал от страха, закусив губу.

Как ни странно, но с уходом отца жизнь не стала тяжелее. Скромный доход матери не увеличился, но голодных ртов стало меньше, и выяснилось, что из одного окорочка на неделю можно приготовить довольно много сытных блюд, а не одну огромную кастрюлю пустого супа.

Шли зимние месяцы, но отец все не возвращался. Где он скитался, никто не знал. Мама с ужасом ожидала, что он вот-вот заявится, да не один, а с такими же друзьями-бывшими-уважаемыми-людьми, ведь квартира была общая, но все было тихо и спокойно.

Весной, когда стал сходить снег, его нашла милиция. Точнее, нашла собака во время прогулки, а уж ее хозяин и вызвал милицию.

Немного поплакав, впрочем, без особой печали, мать вздохнула с облегчением и, вытряхнув все свои накопления, пока они окончательно не обесценились, продав оставшиеся ценные вещи и заняв у знакомых, купила старую дачу в Рябиновке.

Здраво рассудив, что уж картошка-то не даст умереть голодной смертью, женщина рьяно принялась вкалывать на огороде.

Сейчас это кажется странным, ведь все можно купить в магазине гораздо дешевле, чем выращивать самому. Большинство дачников тратит на свое хобби в разы больше, чем получает с этого. Единственный аргумент, который пока еще работает, это “свое – вкуснее, гадостями не политое”.

А в те времена огород, действительно, кормил.

Даже маленькому Дениске нашлась работа. Но ребенок – есть ребенок. Помимо прополки и полива, мама позволяла ему и веселиться. Она выяснила, у кого из соседей есть дети того же возраста, и устроила коллективное знакомство.

К концу первого лета компания крепко сдружилась. Все ребята были из разных по достатку семей, но это не мешало им весело носиться вместе в свободное время. За ними приглядывали всем поселком, чувствуя ответственность за подрастающее поколение.

Шли годы, жизнь понемногу налаживалась, дети подрастали, взрослели, влюблялись, ссорились и мирились, но традиция собираться этим составом стала основой жизни в Рябиновке.

Когда Денису исполнилось восемнадцать, мама облегченно вздохнула. Стояли сытые нулевые, но прокормить подростка с отменным аппетитом было не так-то просто. Денис стал работать, а мама сократила количество посадок, отдав часть места цветам. Голод уже не грозил, можно было насладиться красотой и дивным ароматом.

Разумеется, Денис продолжал помогать маме, но у него стало больше свободного времени, чтобы гулять с друзьями почти до утра. И все шло хорошо, пока однажды Вероника не притащила в компанию новичка.

Новичок был скромен, симпатичен и… безнадежно влюблен в Веронику.

Роман – так звали парня – был вообще не из Рябиновки. Он оказался однокурсником Ники, который упросил ее взять с собой.

Девушка относилась к нему, как к личному рабу – подай, принеси, уйди, не мешай. А он ловил каждое ее слово, предугадывал каждое желание и только что на колени не падал, когда она к нему поворачивалась.

Денису тогда было лет двадцать, и он сам по уши втрескался в коллегу на работе, но и подумать не мог – так унижаться. Остальные тоже жалели Рому и старались относиться к нему добрее, чтобы хоть как-то сгладить холодность Вероники. Ей, похоже, даже нравилось издеваться над парнем.

Например, она могла надуть губы и заявить:

– На следующие выходные я тебя с собой не возьму.

И тот натурально бледнел от такого наказания.

Даже Женя, неизбалованная мужским вниманием, сочувствовала несчастному Роме.

А Настя, юная семнадцатилетняя красавица, внезапно… влюбилась в него!

То ли жалость и любовь идут у женщин рука об руку, то ли страдания неразделенной любви показались ей романтичными, то ли парень был настолько хорош собой, но она потеряла покой и сон.

Пока Рома ходил за Вероникой с видом бездомного щенка (что, отчасти, так и было, учитывая, что своей дачи в Рябиновке у него не было), Анастасия с таким же видом ходила за ним.

– Вот это поворот! – не выдержала я. – Что-то не сходится с той версией, которую нам в уши налили братец с сестренкой!

– Как там говорила покойная английская королева? – пощелкала пальцами Маринка. – Некоторые воспоминания могут различаться? Ну, вот примерно настолько они различаются. Круто, правда?

– Не то слово, – поддержал меня Тарас. – Совсем другая точка зрения.

– Что они за люди? – вздохнула я. – Постоянно врут, врут, врут! Ни слова правды! Они ненавидят друг друга, но делают вид, что друзья. Они рассказывают одно и то же, но совершенно по-разному! Кому верить?

– Никому, Витек, никому, – с совершенно серьезным лицом ответила Марина, положив руку мне на плечо и проникновенно заглянув в глаза.

– В этом случае у меня больше доверия Денису, – выдал Тарас. – Он – лицо незаинтересованное, в этом треугольнике не участвующее.

– Обсудим позже, – прервала его поток рассуждений сыщица. – Это еще не конец истории.

Рома ходил за Вероникой, Настя за Ромой, и все всех устраивало, даже Артема. Он только добродушно посмеивался над сестренкой и говорил, что за зиму она точно забудет про несчастного Пьеро-Романа. Никто не ожидал, что Роман подсуетится и найдет гостевой домик в аренду на следующее лето, чтобы не зависеть от переменчивого настроения возлюбленной Ники.

И да, он продолжал за ней бегать, но доступа к телу не получал.

Как-то неожиданно он влился в компанию. Прошлым летом ребята относились к нему, как к Вероникиному временному “хвостику”, а теперь перед ними был вполне автономный человек, довольно неплохой. Он был хорошо воспитан, образован, аккуратен.

И все так же безнадежно влюблен. А Настя, которой исполнилось восемнадцать, его не забыла. Наоборот – вознамерилась заполучить.

Чего она только не делала! И наряжалась в абсолютно непристойную одежду, с криком: “Я взрослая, имею право!”, и наклонялась перед Ромой в неожиданных местах, где он мог на нее наткнуться, и роняла полотенце, выходя из озера. Под полотенцем, волшебным образом, не оказывалось даже купальника.

Нет ничего невозможного! Кроме как соблазнить влюбленного парня. Он даже не смотрел на Настю. Буквально – смотрел мимо нее.

Все попытки заканчивались провалом, а Артем злился на них обоих. И на упрямую сестру, и на одержимого идиота.

Настя, вроде бы, пробовала встречаться с другими парнями, но ничего серьезного там не получалось. Каждое лето она продолжала смотреть влюбленными глазами на Рому, который своих глаз не сводил с Вероники.

Денис за это время пережил уже с десяток краткосрочных, но бурных любовных романов, поэтому совершенно не мог понять такого маниакального упорства.

Ну, не нравишься ты этому человеку, так посмотри вокруг – есть тот, кому ты нравишься. И не один! Зачем тратить молодость на того, кому нет до тебя дела? Ведь можно развлекаться, влюбляться, ругаться – жить, одним словом. Конечно, когда-то придется остановиться и понять, что найден тот, с кем хочешь провести остаток жизни. Или нет. В любом случае, просто так страдать, когда можно не страдать, по мнению Дениса, было непозволительной роскошью для короткого человеческого века.

Однажды Настенька дошла до такого отчаяния, что стала напоказ флиртовать с Яриком. Тот, в отличие от Ромы, не отказался от счастья, плывущего прямо в руки, и стал ходить с девушкой в обнимочку. Денис однозначно одобрил такой подход. Тем более, что Ярослав не слишком уступал смазливому Роме в те времена.

Примерно с месяц длилась эта лавстори, а потом так же неожиданно закончилась, как и началась. Но вряд ли Рома вообще что-то заметил.

Эта канитель могла бы тянуться до пенсии, но несколько лет назад в компании появился Николай. Его, радостно сверкая глазами, притащила Женечка. Денис хорошо относился к Евгении, но за Колю ему захотелось треснуть ее по башке. Красавчик был создан специально, чтобы сводить с ума женщин и бесить до исступления мужчин. Даже птицы, пролетая мимо, немного притормаживали, чтобы посмотреть на столь прекрасное создание.

Парень сразу обратил внимание на Веронику, несмотря на то, что вокруг нее, как Луна вокруг Земли, постоянно вращался Роман. А самое прекрасное, что и Веронике он приглянулся с первого взгляда. Рома был послан окончательно и бесповоротно!

Теперь в компании была одна счастливая парочка – Ника и Николай, и трое несчастных влюбленных – Рома, Настя и Женя, до кучи.

Никто не понял, в какой момент Роман дал слабину и сдался Насте. То ли смирился, что Вероника ему недоступна, то ли решил ей насолить, то ли проникся преданностью Анастасии, но к концу лета образовалась еще одна парочка. Настя сияла от счастья, да и Рома больше не выглядел таким потерянным.

Рябиновка расцвела новыми красками – любви, страсти, романтики. Денис бы даже позавидовал ребятам, но у него как раз наметился очередной крышесносный роман. Как и предыдущие, он закончился скандальным расставанием. Ну, не везло парню, что тут скажешь! Зато скучать не приходилось.

А тем временем, жизнь в Рябиновке постепенно становилась все монотоннее и монотоннее. Юношеские страсти утихли, все влюбленные определились, и вечерние посиделки утратили былую атмосферу. Но традиция открывать и закрывать сезон никуда не исчезла.

На мартовские праздники ребята, как и все прошлые годы до этого, приехали с полными сумками еды и напитков. В этот раз решили основную часть программы откатать у Вероники, а произвольную – сон и отдых – у Артема с Настей, в основном.

Казалось бы, что могло пойти не так?

Не так пошло все.

Коля с Никой, которые раньше друг на друга надышаться не могли, в этот раз постоянно препирались. Вроде, открытого конфликта и не было, но в их манере общения проскальзывала нервозность, и находиться с ними рядом было неловко. Как будто случайно увидел, как кто-то в туалете сидит.

Роман неожиданно стал вести себя странно. Если раньше он был сдержан и серьезен, то в этот раз балагурил на ровном месте, как будто тренировался перед кастингом на юмористический стендап. В силу отсутствия опыта, получалось крайне похабно и коряво. Пожалуй, слушать это было еще более неловко, чем наблюдать за вялыми разборками Вероники и Николая.

Настя, которая раньше не злоупотребляла, внезапно наклюкалась до беспамятства и уделала полдома своими “тошнотиками”, потом в слезах и соплях бросилась во двор, где продолжила пакостить, пока старший брат пытался поймать ее и напялить куртку.

Женька вообще, как с цепи сорвалась! Пользуясь тем, что Коля надулся на Нику, уселась к нему на колени и стала хихикать. Правда, довольно быстро отключилась и не успела наворотить дел.

– Слушай, – снова перебила я Маринку. – А если Женя с Никой были лучшими подругами, то почему она про Рому не знала до того, как его милостиво привезли на дачу? Или они были знакомы до этого?

– Ай, махнула рукой подруга. – Там такая дружба… У Жени в голове, наверное, она только и существует. Или существовала, как теперь правильно будет говорить? Денис сказал, что никогда они не были подругами. Родители у них общались – да, а девочки “дружили” только потому, что им так сказали. В одном дворе росли, вот Веронику и заставляли приглядывать за малышкой. Потом наступила школа, пути разошлись. Если сейчас три года разницы не играют роли, то в детстве, сами понимаете – одна еще в куклы играет, а вторая вовсю мальчиками перебирает!

– Ну потом-то подросли, сдружились? – предположил Тарас.

– Не смеши! Девочки из разных миров не пересекались нигде, кроме как на даче. Ну, здоровались во дворе, возможно. Веронике после школы были открыты все дороги, а у Женечки было намного меньше перспектив. Конечно, откуда она могла знать Рому, если тот учился с Никой?

– Так, теперь у меня в голове проясняется, – протянула я. – Ладно, давай дальше. По-моему, эта мартовская вечеринка им всем запомнилась.

– Ага, – подтвердила Марина. – Запомнилась всем, но – по-разному.

После того, как Настасья с воем удалилась в сопровождении старшего брата, остальные продолжили вечеринку. Настроение у всех было слегка подпорченным, особенно после того, как Артем наорал на Рому при всех.

– Следить надо было за своей девушкой! Давай, убирай тут все!

– Настя – взрослый человек, – пытался оправдываться парень. – Я уберу, конечно, но это ведь не я ее напоил!

– Успокойтесь, я сама все уберу, – расставила все по своим местам Ника. – Перебрала девочка, с кем не бывает. Хватит тут собачиться. Артем, Рома, отведите человека домой и уложите спать!

– Сам отведу, – прорычал Артем. – Эта псина пусть тебе ноги греет!

Он ушел, хлопнув дверью. Денис смотрел на этот зоопарк и даже не решался пошутить про то, что все перелаялись. Хотя, так оно и было.

Не прошло и часа, как остатки веселья сошли на нет. Роман категорически отказался идти к Артему с Настей, Женя уже спала в гостиной, Ярик и Денис изначально собирались остаться у Ники, а Коля и вовсе находился в доме невесты на законных основаниях.

Вероника быстро распределила всех по комнатам и сама отправилась спать.

Денис с наслаждением вытянулся на прохладных простынях, не дожидаясь Ярика, и начал засыпать, но хлопок входной двери моментально выдернул его из неги. Выглянув в окно, он увидел, как от дома быстрым шагом удалялся Коля.

“И куда он намылился? Ночь на дворе!” – успел подумать парень и, потеряв остатки сил, рухнул на мягкую подушку и отключился.