Концы в воду

Глава 8

Недоброе утро началось с того, что Маринка подняла нас чуть ли не на рассвете.

– Некогда спать, – бубнила она, вытаскивая одеяло и подушку на улицу. – В деревне утро начинается раным-рано.

– И правда, – вторил ей Тарас, выволакивая и наши одеяла на очередную просушку. – Кто рано встает…

– Тот сейчас огребет! – пригрозила я. – Мы отдыхать приехали, а не на плантациях вкалывать. У нас даже не посажено еще ничего, какой смысл подрываться с первыми петухами?

Мечты поспать подольше улетучились, потому что мою подушку бесцеремонно выдернули из-под головы.

– В деревне все делается с утра, – продолжила поучать Маринка. – Город разбаловал нас! А как хорошо в селе! Утром встал, скотину покормил…

– Скотина еще не проголодалась, позавтракаю позже, – буркнула я и пошла в баню умываться.

Надеюсь, когда мы здесь останемся с Тарасом вдвоем, тлетворное влияние моей гиперактивной подруги ослабнет, и я смогу подышать полной грудью. Сейчас же я чувствовала себя так, будто и не покидала город. Та же суета, те же “неотложные” дела. Стоило ли ради этого уезжать от унитаза и микроволновки?

Я привела себя в порядок, никуда не спеша. У меня не дымилось под хвостом от жажды расследования, рассада томатов тоже не тревожила мое сознание, поэтому я решила посвятить время себе.

Пока Маринка готовила завтрак, а Тарас придумывал, в каком порядке заселить помидоры и баклажаны в теплицу, я решила прогуляться до озера.

Не знаю, что я ожидала там увидеть. Возможно, оградительную ленту, предупреждающую о том, что перед нами – место преступления. Или какие-то следы работы полиции и медиков.

Но нет. Ничто не говорило о том, что несколько дней назад здесь погибла молодая красивая женщина. Все было так же, как и в прошлый раз. Даже бревна, на которых сидели ребята перед костром, лежали на том же месте.

Я дошла до мостков.

Лед уже полностью растаял, но от воды тянуло прохладой. Желания искупаться не возникало. Я снова села на краешек, надеясь, что старые доски выдержат мой воробьиный вес.

Я неплохо плаваю, но в ледяной воде, скорее всего, запаникую, начну задыхаться, а то и ногу судорогой сведет. Может быть, именно это и случилось с Вероникой?

Хотела искупаться, нырнула с мостков…

Да нет, бред какой-то! Она ведь не первый год тут отдыхала. Наверняка, знала, какой температуры вода.

А что, если Тарас был прав, и здесь бродит насильник, прячущий концы в воду? Мне стало не по себе, и я зябко передернула плечами. Возможно, злодей притаился где-то в кустах, пока я тут наслаждаюсь прекрасными видами.

Впрочем, я не Вероника. За свою жизнь и честь, если понадобится, буду бороться до конца, и еще неизвестно, чей труп потом будет вылавливать Костик. Пусть я маленькая и хилая, но ярости во мне хватит на десяток подобных Вероник.

И орать при этом я буду так, что вся Рябиновка сбежится. Уж Тарас-то точно услышит и бросит свои томаты.

– Виталия? – раздалось сзади, и я чуть не спрыгнула с мостков прямо в ледяную воду.

Позади меня стояла Женя. Вид у нее был какой-то потерянный, как и вчера на похоронах. От былой дерзости не осталось и следа.

– Привет, – проявила я дружелюбие.

Меня мучал вопрос, что она тут делает, но задавать его было бессмысленно и не вполне прилично. С какой стати она должна мне отчитываться? Место общее, гуляй хоть всем поселком.

Она подошла ближе, и я немного напряглась. Какого черта? Не решила ли она меня скинуть с мостков? Что, если это она толкнула Веронику?

Хотя, почему же тогда Вероника была голой?

Женя села рядом со мной и сгорбилась, как старушка.

– Я все никак не могу понять, зачем она это сделала?

– Что? – уточнила я.

– Зачем полезла купаться? Вода прогревается к июлю, не раньше.

– А тут глубоко? – заинтересовалась я. Женя мне не нравилась, но сейчас она вела по-человечески, поэтому я решила дать ей шанс.

– Прилично, – вздохнула девушка и поправила упавшую на глаз челку. – Это ведь не совсем озеро. В советское время здесь вырыли котлован. Не знаю зачем, даже не спрашивай. Посредине глубина метров семь, здесь – под мостками – около трех. У берега плавно-плавно, потом довольно резко, как чашка – вниз.

– А вода откуда?

– Подземные источники, – пожала плечами Евгения. – Холодные – жуть. Сверху вода прогревается хорошо, как парное молоко, плывешь, плывешь, а потом на пути попадается это течение. Как будто русалки за ноги хватают! Но сейчас все озеро холодное, даже у берега.

Я промолчала.

– Почему она одна пошла? – продолжила Женя. – Нам с детства в голову вбивали, что одному никак нельзя купаться! Дно здесь нехорошее – глина какая-то вязкая. Да и вообще…

– Так детство закончилось, все взрослыми стали, – глубокомысленно заметила я.

– Техника безопасности пишется кровью.

Я мысленно с ней согласилась. Мы немного посидели в тишине.

– Мне сейчас так стремно на душе, – простонала вдруг она. Я насторожилась. Не хватало еще, чтобы и она утопилась с горя прямо на моих глазах.

– Все мы смертны, – осторожно начала я.

– Я ведь с ней поругалась накануне!

Вот оно что! Может, это сейчас со мной говорит не Женечка, а ее совесть? Может, она и притопила подружку, а теперь печалится? Жаль, что Маринки тут нет, она бы точно уцепилась за эту ниточку и стала разматывать клубочек.

Я пересилила себя и погладила ее рукой по плечу в знак поддержки. Мне захотелось раскрутить ее на большую откровенность, но я не представляла, как можно это сделать. К счастью, Евгению и саму распирало изнутри. Я уже видела такое – некоторые люди в горе начинают говорить без умолку, даже если обычно они молчаливы.

Сейчас это было мне на руку. Оставалось только кивать и поддакивать.

Евгения с Вероникой дружили с пеленок. Еще их бабушки работали в одном цеху на заводе, так и дачи получили рядом. Мамы тоже выросли в одной песочнице и были неразлучны – вместе ходили в школу, вместе поступили в институт, потом каждая встретила свою любовь.

Но если отец Евгении не хватал звезд с неба как в молодости, так и потом, то с папой Вероники все оказалось не так просто.

В девяностые он открыл ларек, и дела, по-началу, пошли хорошо. Мама Вероники сидела на кассе, папа занимался поставками и документами. Не шиковали, но на модные джинсы и кожанки вполне хватало.

А потом ларек сгорел.

И это, кстати, никого не удивило. Один сгорел – другой поставят. В девяностые такое с ларьками случалось сплошь и рядом.

У семьи были кое-какие накопления, поэтому папа открыл другой ларек. А вот прошлые ошибки не учел, поэтому новый ларек не продержался и полугода.

Папа знал – кто, почему и как. Папа пошел разбираться.

Закончилось все тем, что папу посадили.

Через что пришлось пройти маленькой Нике и ее маме – страшно представить.

К счастью, наступили нулевые. Стало спокойно. Стало сыто и уютно. Папа честно отсидел свой срок и вышел.

И открыл спортивную школу для детей и взрослых. А потом и целую сеть спортивных школ.

Жизнь окончательно наладилась. Семья Вероники стала жить на широкую ногу, но дружбу с теми, кто поддержал в трудной ситуации, не предала.

Правда, Женечка начала завидовать красавице-подруге. Если раньше она была баловнем судьбы на ее фоне, то теперь стала серой мышкой.

Они по-прежнему ездили каждое лето на дачу, но если Вероника, в основном, отдыхала в шикарном отстроенном двухэтажном доме со всеми удобствами, то Евгения помогала маме и бабушке на огороде, а в туалет бегала на улицу.

Несколько лет назад в их дружную дачную компанию влился Николай. Его родители купили участок с каким-то “бабушатником” недалеко от Жениной дачи. Красивый свободный мужчина сразу привлек внимание девушки. Подошла, поздоровалась, познакомилась и пригласила присоединиться к местной молодежи.

Признаться, она не ожидала, что у Коли и Вероники вдруг вспыхнет страстный роман. Казалось, даже сам Николай не верил в такой мезальянс. Все же, его семья не была успешной, да и сам он болтался по жизни, как что-то в проруби. Ни толкового образования, ни приличной работы. Разве что мордашка не подкачала, да фигура будоражила нежное девичье воображение.

Молодые люди съехались. Правда, в квартиру Вероники, но съехались же! Родители девушки были не в восторге от союза, но противиться не стали, а отец даже пообещал помочь парню с работой. Правда, после свадьбы.

– А потом все как-то разладилось, – посетовала Женя. – Коля сделал предложение в эту новогоднюю ночь. Все, как полагается – кольцо, колено. Вероника, конечно же, согласилась. А в марте я их не узнала.

– Почему в марте? – удивилась я.

– Мы на мартовские праздники открываем сезон. Собираемся обычно у Вероники или у Артема с Настей, они тоже хорошо живут. Шашлыки, банька, выпивка, куда ж без нее?

Женя стала замечать, что в отношениях Коли и Вероники появилась какая-то напряженность. Вроде, они и держались вместе, и обнимались-целовались, но не покидало чувство, что это какая-то игра.

– После этого мы до самых майских не виделись. А на майских стало еще хуже, Вероника какая-то нервная стала, Коля задумчивый. А потом он стал ко мне подкатывать!

– К тебе? – недоверчиво переспросила я.

Женечка вовсе не тянула на обольстительную разлучницу, тем более, в сравнении с яркой красоткой Никой. Впрочем, я тут же прикусила язык, вспомнив, что нас с Тарасом тоже не все воспринимают, как пару.

– Да, я сама в шоке. Какие-то намеки, ужимки. Бред, конечно. Но Вероника взбесилась прямо! Начала орать, что я на чужих мужиков вешаюсь. Нужен он мне, как же…

Евгения не стерпела оскорблений и ответила подруге не менее злыми словами.

Конечно, это была не первая ссора девушек, но они всегда мирились. А теперь мириться было не с кем.

Я вздохнула. Сказать было нечего. Это, и впрямь, было очень грустно.

– Может, если бы мы не поссорились, она позвала бы меня с собой, и ничего этого не произошло бы? – спросила Женя то ли у меня, то ли у Вселенной.

– Не вини себя, ты не можешь изменить чью-то судьбу. Купи ей красивых цветов, принеси на кладбище и поговори, попроси прощения. Уверена, она тебя простит!

– Надеюсь, – горько вздохнула Женя. – Она добрая была. Просто в последнее время сама не своя. Из-за Коли, может.

– Или из-за беременности, – поддакнула я.

– Какой беременности? – не поняла Евгения.

Видимо, Вероника хранила свой секрет даже от подруги. Выдавать тайну погибшей девушки мне хотелось меньше всего, а я уже один раз проговорилась Маринке с Тарасом. Но они – свои. Так что, я попыталась спасти положение.

– Она разве не была беременна?

– Нет, – отмахнулась девушка. – Ты перепутала с Настей.

– Да? Наверное, ты права.

– Точно тебе говорю! – уверенно ответила Евгения. – Она не могла быть беременной. Совершенно. Абсолютно.

Но Вероника была беременна. Я это знала. Интересно, почему Женя так упорно отвергала этот факт?

– Почему же не могла? – решила я прояснить ситуацию. – Молодая, здоровая, почти замужняя. Что ей мешало?

Женя неожиданно рассмеялась.

– Просто не могла и все. Не сейчас, уж поверь!

Я не стала настаивать на своем. Подруге, конечно, виднее, чем патологоанатому, который изучал Нику изнутри.

Мы еще немного посидели, и я даже попыталась приобнять Евгению в знак своей дружеской поддержки. Она благодарно положила свою ладонь на мою кисть и легонько ее пожала.

О чем еще разговаривать, я не знала, поэтому через некоторое время поднялась с мостков.

– Мои, наверное, меня уже потеряли. Пойдем, провожу тебя до дома, покажешь, где живешь?

Женя тоже встала.

– Спасибо. Я в порядке. Даже немного полегчало. Ты извини, что я тогда вела себя, как дура. Все из-за этой ссоры. Вообще-то, вы с Тарасом классно вместе смотритесь.

– Ничего страшного, – слукавила я. – Я нисколько не обиделась.

Мы дошли до домика бабушки Милы и распрощались. Я убедилась, что Женя не пошла обратно на озеро топиться с горя, и зашла в ограду.

Тарас с Маринкой уже развили кипучую деятельность. Подруга приготовила завтрак (или обед, или все вместе).

Тарас же умудрился высадить все саженцы в теплицу и теперь взирал на плантации с видом знатного феодала. Выглядело мило.

– После обеда посеем грядки.

– Посеем? – удивилась я. – Ты хочешь – паши, хочешь – сей. Я на сегодня оттарабанила программу-максимум за вас обоих – опросила свидетеля Женечку, как вы и хотели.

– Да ладно? – обалдела Маринка. – Ты когда успела?

– На озере пересеклись.

– Выкладывай, – потребовала подруга.

Я рассказала друзьям все, что смогла узнать, и приготовилась выслушать очередную порцию критики от главного сыщика. Даже придумала, что ответить.

Но Маринка с задумчивым лицом навалила мне полную тарелку рагу и молча стала разглядывать стол.

– Интересно, интересно, – пробормотала она. – То есть, девочки дружат с пеленок, а про беременность ни гу-гу? Вот, если ты забеременеешь, ты кому расскажешь в первую очередь?

Я быстро глянула на Тараса, ожидая, что он смутится, но на его лице не промелькнуло даже тени.

– Тарасу, наверное. Тебе. На работе Семе скажу, чтоб нервы мне не трепал и спирта не предлагал. Магде, чтоб имела в виду. Врачу, конечно. Да всем, наверное, что тут секретного? Шила в мешке не утаишь, пузо-то рано или поздно вырастет.

– Вот, – Маринка подняла указательный палец. – Странно, что она не поделилась таким с подругой! Это же ого-го какая новость! Ее надо обсудить, порадоваться, попереживать.

– А может, она не собиралась рожать? – предположил Тарас. – Тихо бы избавилась от нежелательной беременности без шумихи. Зачем кому-то знать? Начнут осуждать, жалеть или злословить.

– А зачем ей избавляться? – пожала плечами я. – Без пяти минут замужем, родители богатые, сама в шоколаде. Рожай хоть тройню! Помогут, наймут нянек. Тридцать два года девочке, когда, если не сейчас?

Маринка стала жевать рагу, глядя в одну точку.

– Ну, надеюсь, что Колян прольет свет на эту историю, – оптимистично предположил Тарас. – Вечером пройдусь до его дома.

– Ты, главное, запомни все, что мы уже узнали от Жени, – включила ментора Маринка. – Если какие-то логические неувязки, то сразу – ушки на макушке. Особенно, хотелось бы понять, отчего бестолковый, но симпатичный Коленька – жених богатой перспективной красавицы-невесты – вдруг охладел к любимой и стал подкатывать к ее подруге, у которой ни одного из перечисленных достоинств нет.

– Ну, зато хотя бы Женю можно вычеркнуть из списка подозреваемых, – радостно заключила я.

– Еще чего? – изумилась доморощенная сыщица. – Наоборот, она выглядит весьма подозрительно – конфликт с покойной был? Был. Она сама это признала.

– На озеро пришла, – поддакнул мой Ватсон. – Преступников часто тянет на место преступления.

– Про беременность эту, опять же, почему так уверенно отрицает? Она что – врач? как можно утверждать, что девушка абсолютно точно не может быть беременной?

Я попробовала представить, какие могут существовать препятствия для беременности:

– Ну, например, если женщине удалили трубы…

– Ау, – почти закричала Маринка. – Вероника была беременна. Была! Это медицинский факт. Значит, никаких объективных причин для исключения беременности быть не могло. Это домыслы Женечки! Откуда у них растут ноги?

– Из задницы, – буркнула я. – Ноги всегда растут из задницы, как ни крути.

Маринка устало махнула на меня рукой.

– Ты хуже бабки! Не пойму, почему ты до сих пор не ковыряешься в теплице?

– Потому что в нашей теплице ковыряется дедка, – развела руками я. – Что тут непонятного? Включи свою дедукцию хваленую.

– Девочки, не ссорьтесь! – встрял Тарас. – Я не хочу потом вас из пруда вылавливать.

О как, стал привыкать к моему мрачному юмору и даже научился шутить в том же стиле. Определенно, я умею влиять на людей в хорошую сторону.