Королева должна умереть

Глава 28

Я спускаюсь по уже знакомой лестнице в ту часть замка, где пустынно. Эти помещения даже слуги обходят стороной. Чуть дальше находится темница, а еще ниже – погреб. Я останавливаюсь подле ниши, деревянная дверь ведет в доморощенный храм богов Авалона. Туда, где мы с Артуром прочли древние обеты верности. И где маг Мирдин проводит свои ритуалы и вымаливает у богов мою смерть.

Маг стоит в центре нарисованного круга из священных рун в окружении двенадцати каменных богов. Вижу их надменные лица. Взгляд задерживается на лице девы. В жизни она прекрасней. Камень не может передать изумруд ее глаз, шелковистость волос, медовый запах и нежный хрустальный голос.

Мирдин не видит меня, он занят молитвами. Его дыхание сбивчиво, на каждые восемь ударов сердца приходится один вдох. И на следующие восемь ударов – выдох. Я знаю этот ритуал. Маги называют его дыханием смерти. В таком состоянии твой ум спит, а душа говорит с богами. Вот и сейчас Мирдин пытается услышать голоса правителей Авалона, но слышит лишь мой.

– Кто она? – спрашиваю у мага.

Он вздрагивает, поднимается с колен и подходит ко мне. Его взгляд полон ненависти.

– Зачем ты здесь? – Мирдин шипит, словно змея.

– Кто она? – повторяю свой вопрос.

– Богиня Дану, – неохотно отвечает маг.

Я прохожу по комнате, похожей на храм, а Мирдин следит за каждым моим движением. И это хорошо. Я провожу рукой по шершавой поверхности длинного деревянного стола. На нем разложены диковинные предметы. Мне приглянулся один из них, и я беру в руки странной формы сосуд. Я чувствую исходящую от него магию.

– Что в нем? – спрашиваю у мага.

– Зачем ты здесь? – его взгляд прикован к сосуду.

– Я твоя королева, и я задаю вопросы, маг. Что там? – я протягиваю к нему руку с необычным предметом.

– Там ценнейшая пыльца редких цветов, что растут лишь на Авалоне, этот сбор обладает…

Я разжимаю пальцы, и сосуд разбивается на сотни осколков, пыльца оседает на каменный пол.

– Что ты делаешь, безумная? – кричит верховный жрец, подбегая ко мне.

Я тут же обхожу стол с другой стороны. Мое внимание привлекает маленькая сушеная лапка неведомого зверька. Беру ее в руки и вновь спрашиваю Мирдина:

– А это что?

– Это… это… заячья лапка, она используется…

– Ясно, – резким движением бросаю лапку в другой конец комнаты. Она не долетает до цели, зацепившись за каменное плечо неизвестного мне бога.

Мирдин втягивает воздух:

– Ты безумна, это ценный магический предмет. Он используется в ритуалах…

– Я поняла тебя, – перебиваю речь мага и пожимаю плечами.

Подхожу к другому столу и вижу тот самый «булыжник», что был на шее мага в день моей казни. Зловеще улыбаюсь:

– А это что за камень?

– Не смей! Это уникальный артефакт…

Но я уже поднимаю руку и с вызовом смотрю на мага:

– Скажи мне правду, старый шарлатан, зачем ты навел морок на сестру и Ланса? Зачем подсыпал им зелье в вино?

– Я не старый, мне еще нет и пятидесяти, – возмущается Мирдин и пригибается.

Потому что я прицеливаюсь в него, и «уникальный артефакт» моим точным броском достигает цели. Жаль, что маг пригнулся. Камень ударяется о стену позади мужчины. Артефакт, словно легкий кусок дерева, отскакивает от стены, а в каменной плите – вмятина.

– И насчет шарлатана ты ошибаешься. Боги иногда общаются со мной… – бормочет жрец.

– А я хочу, чтобы ты общался со мной, – мой взгляд выхватывает из груды вещей на столе неказистую ветку.

Мирдин стонет:

– Не – ет, только не ее. Что ты хочешь?

– Правду, – я улыбаюсь и беру в руки темную ветку с засохшими листиками.

– Не надо, прошу тебя, – хрипит маг, – это веточка священной омелы, редкий экземпляр. Ты знаешь, как трудно ее найти?

– Зачем ты дал приворотное зелье Лансу и сестре? – поднимаю бровь и сгибаю веточку, но не ломаю.

– О чем ты, какое зелье? – маг притворно возмущен.

Простое движение руки, и раздается треск «редкого экземпляра». Слышу протяжный вой мага:

– А – а – а – а… Не – ет…

– Да, – я улыбаюсь, отбрасывая ненужный хлам. – Это был неправильный ответ, жрец.

На этот раз беру в руки небольшую чашу с отведенной назад тонкой трубочкой.

– Умоляю тебя, – голос мага дрожит, руки трясутся, – это реторта. Только в ней я могу готовить тонкие смеси. Ты не понимаешь…

– Это ты не понимаешь – шутки закончились, – я поднимаю руку и отпускаю пальцы. Странная чаша с громким звоном разбивается о каменный пол.

На лице мага – страдание. Он пытается применить магию, но я окружила себя защитой, и жрец не может мне навредить. Он вздыхает:

– Я все скажу. Что ты хочешь знать?

– Зачем?

– Потому что Ланс мешал. Артур должен был взойти на трон.

– И для этого ты травишь людей? Добиваешься своей цели любым путем. И если надо, то убьешь и меня? – я гневаюсь.

Чувствую, как моя магия разливается по венам. Люстры на потолке раскачиваются на толстых цепях, свечи гаснут, слышен тихий гул приближающейся бури.

– Я не желал твоей смерти, – вижу, что маг говорит правду.

Он удивляет меня.

– Я лишь хотел, чтобы древнее пророчество исполнилось. Я берег Артура с детства, но Ютэр забрал его из приемной семьи. Это было первое нарушение божественного плана…

– Значит, я второе…

– Ты должна была умереть – в этом твоя судьба, – он с вызовом смотрит на меня. – Но боги вмешались и твоими руками совершили возмездие, убив Ютэра. Избавили меня от этой заботы.

– И за это ты отправил меня на костер. Но королева не умерла, а вновь нарушила твои планы, – я усмехаюсь.

– Что ты хочешь? – во взгляде мага лишь презрение. Он больше не притворяется и не любезничает со мной.

– Хочу знать правду, – я смотрю на него с жалостью. – Почему так?

– А как? – кричит он. – Есть великие цели. И ради них можно пойти на все. И ты же знаешь, что приворот не подействует, если двое предназначены друг другу. Ланс – не твоя судьба.

– Не тебе решать, – я злюсь, магия вырывается наружу, и витражи в окнах лопаются от напора ветра.

– На меня возложена особая роль. Я должен помочь исполниться древнему пророчеству о великом короле, – зычно произносит Мирдин.

Он протягивает ко мне ладони, сдерживая мою магию.

– Я – Верховный Жрец, – его голос вибрирует, отражаясь от стен. Его магия сильна, он достойный соперник. – Именно я должен привести на трон Избранного. А ты лишь помеха. Ты должна возрадоваться, женщина, что Артур выбрал тебя в жены. Твоя магия поможет совершить ему много славных дел…

Голос Мирдина раздается все громче. Лицо покраснело, глаза воспалились. Искры слетают с кончиков пальцев.

У меня больше нет вопросов к магу. Лишь жалость к тому, кто возомнил себя Богом. Произношу слова заклятия, и стихия смолкает. Прохожу мимо мага к дверям, слышу его хриплый голос:

– Ланс не подходит тебе. Подумай сама. У него было достаточно времени, чтобы расторгнуть брак, получить благословение церкви и жениться на тебе. Или он мог увезти тебя подальше от Дал Риады, это бы меня устроило.

Жаль, что иногда враги понимают все лучше, чем друзья и возлюбленные.

– Может, все так, как ты сказал. Но это не дает тебе права вмешиваться в судьбы. В мою судьбу, – произношу не оборачиваясь.

Уже в дверях задаю свой последний вопрос:

– Что ты хочешь от меня, маг?

– Отойди в сторону. Дай Артуру править. А лучше – уезжай!

– Не ты дал мне корону, не тебе ее снимать. Не ты будешь приказывать мне.

Закрываю дверь и слышу его тихое:

– Я.

Он сказал все, что я хотела услышать. И теперь я знаю – в Черном Царстве останется лишь один из нас.

Я хочу рассказать Артуру о подлостях Мирдина. Иду в покои полководца, почему-то бешено колотится сердце. Открываю дверь, но никого не нахожу. Его комната слишком простая для знатного рыцаря. Для короля – тем более. На стенах нет гобеленов, на полу не лежат ковры. Деревянный сундук, стол да кровать – вот и вся мебель. Лишь на постели роскошное покрывало, искусно расшитое серебряными и золотыми нитями. Наверное, служанка вышивала в благодарность за его умелые ласки. Смущаюсь, вспоминая, как застала их в комнате. Провожу рукой по покрывалу, по таким же расшитым подушкам. Сажусь на кровать, мой взгляд устремлен в окно. Из спальни виден внутренний двор замка. Слышны голоса челяди, перебранка служанок. За окном темно, а король на рассвете должен отправиться в дальний путь. Он даже не догадался навестить меня в моих покоях. Не попрощался перед разлукой. Мы чужие, но все же связаны. Мне не нужна его верность, не нужна его страсть, но хотя бы уважение. Я горько усмехаюсь – кого я хочу обмануть?

Ложусь на кровать, обнимая мягкую подушку. Не замечаю, как задремала, но вздрагиваю, потому что совсем близко слышу хриплый голос полководца:

– Ждешь меня, моя Королева.

Открываю глаза и смотрю на черноволосого рыцаря – на лице нет привычной ухмылки, лишь немой вопрос.

– Я пришла поговорить, – пытаюсь оправдаться, – хотела рассказать тебе про Мирдина…

– Позже расскажешь, – его губы так близко, запах этого мужчины сводит с ума.

– Нет, ты не так понял, – я протягиваю руку, чтобы оттолкнуть, но вместо этого обхватываю за шею и резко притягиваю к себе.

Твердые губы нежно касаются моих. И я целую его в ответ. Поцелуй из трепетного становится жадным и требовательным. Руки рыцаря изучают мое тело, он тянет вниз тунику, освобождая плечи и обнажая мою грудь. А я поднимаю его рубаху, царапая спину. Хочу, чтобы он овладел мной быстро и грубо. Чтобы стер все воспоминания о Лансе. Хочу, чтобы боль смешалась с удовольствием. Он перехватывает мои руки, поднимает над головой, сжимая запястья. Внимательно смотрит на меня, словно выжидая чего-то. Но я не могу ждать, прижимаюсь к нему всем телом и прошу:

– Пожалуйста. Я хочу все забыть.

Жду, что он сорвет с меня платье, будет неистовым, как с той служанкой. Но он удивляет тем, что отпускает мои запястья и склоняет голову, касаясь губами моей шеи. Он проводит языком вдоль ключицы, я чувствую его дыхание на груди. Язык скользит по коже, будто я для него – изысканное лакомство. Он целует мою грудь, втягивает вершину в рот и медлит.

– Хочу жестко, – произношу и смущаюсь.

– Ш – ш – ш, – слышу в ответ.

Он освобождает нас от одежды, его движения завораживают: уверенные, властные, но в них нет грубости. Артур поднимает голову, его взгляд вновь скользит по моему телу. Я обнажена и беззащитна перед ним. Пальцы гладят мой шрам на животе, спускаются ниже к чувствительной коже на бедрах. Он раздвигает мои ноги и плавным движением медленно входит в мое лоно. И я больше не могу ни о чем думать. Лишь о том, как хорошо его чувствовать. Артур слегка отступает назад, медлит и вновь входит, повторяя сладостную пытку.

– Обхвати меня ногами, – шепчет он.

Я подчиняюсь приказу. Его руки касаются моих ладоней, и наши пальцы переплетаются. Очень медленно он начинает двигаться во мне, и я наслаждаюсь ощущением наполненности. Не жалею о нашей близости – устала бороться со своими желаниями и с собой.

Артур не говорит мне ласковых слов и это не похоже на любовь, но я понимаю, что именно так все и должно быть. Его движения становятся быстрее, наше дыхание сбивается. Он замирает, слегка отстраняется и мощным рывком вновь входит в меня. Артур касается каких – то неведомых струн – тела и души. И я задыхаюсь от переполнивших меня чувств. Мой мир рассыпается, все становится другим. В темноте Артур всматривается в мое лицо, не найдя ответа, вздыхает. Он переворачивается на спину, и тянет меня за собой. Я удобнее устраиваюсь у него на груди. Тело к телу, плоть к плоти. Одной рукой он гладит мои бедра, а другой прижимает мою голову к своему плечу.

– Моя Королева. Спи, – приказывает он.

– Да, мой рыцарь, – соглашаюсь с ним.

И вспоминаю – уже не рыцарь, а король. Рада, что он не задает ненужных вопросов, и я не вижу улыбки победителя. Засыпаю под биение наших сердец в кольце крепких рук. Жар мужского тела обволакивает.

Сквозь сон едва различаю слова:

– Мне нужно собираться, воины ждут меня. Я вернусь к тебе, моя Королева.

Меня отрывают от привычного тепла, тут же ощущаю кожей одинокую прохладу ткани. Не хочу вспоминать о том, что произошло. И думать о том, кто он теперь для меня. Я решу это позже, а сейчас вновь проваливаюсь в сладкие грезы.