Король

Глава 22

Сола никогда так сильно не замерзала.

Лежа на заднем сидении Рейнж Ровера, завернутая в спальный мешок и обдуваемая потоками тепла, она не могла унять дрожь..

С другой стороны, у нее было около полдюжины причин пребывать в шоке, таком, что начинался в голове и замораживал все тело.

Она передвинулась, и бедро взорвалось болью… напоминая о действии физического императива. Сколько крови она потеряла?

— Мы почти на месте.

Она повернула голову на звук голоса с акцентом. Хотя во внедорожнике почти не было света, она могла представить лицо Эссейла будто в свете софитов: глубоко посаженные глаза цвета лунного света, резкие линии темных бровей, полные губы, жесткий подбородок. Вдовий пик и иссиня-черные волосы.

Какое-то мгновение она видела половину его лица, покрытую кровью… и очень острые зубы.

Или это был ночной кошмар? Она не могла отличить реальность от вымысла.

Сола открыла рот, силясь заговорить. Но ничего не получилось.

— Моя голова… плохо работает.

— Все в порядке. — Повинуясь импульсу, он потянулся к ней, но потом опустил руку, будто не знал, что делать.

Сола попыталась проглотить ком, но в горле пересохло.

— Воды?

— Пожалуйста.

Он двигался так быстро, будто ждал шанса сделать для нее хоть что-нибудь. И, когда он открыл еще одну бутылку Поланд Спринг, она собралась отодвинуть мешок, чтобы освободить руки, но оказалась в плену. Нейлон, казалось, весил как асфальт.

— Не шевелись, — сказал он мягко. — Позволь напоить тебя.

— Мои руки не двигаются.

— Я знаю. — Он поднес открытое горлышко к ее губам. — Пей.

Легче сказать, чем сделать. Ее зубы начали стучать.

— Прости, — пробормотала она, разливая воду.

— Эрик, сколько осталось? — спросил он резко.

Рейнж Ровер резко затормозил.

— Уверен, мы на месте… где только…

Она нахмурилась, посмотрев через плечо водителя перед ней. Шаткий забор, освещенный фарами, казалось, можно встретить на ферме… причем заброшенной. Частично ограда покосилась, доски старые, и ржавая проволока сильно запутана.

— Куда мы едем? — спросила она хрипло. — Я думала… что домой.

— Сначала мы должны оказать тебе помощь. — Эссейл опять протянул руку, но отпрянул прежде, чем прикоснуться к ней. — Тебе нужно… ты ранена, и мы не можем отвезти тебя к бабушке в таком виде.

— О, точно. — Господи, она забыла, что была полуголой, раненой и нуждалась в хорошем и долгом душе.

— Спасибо.

— Это не может быть оно.

Эссейл перевел взгляд на лобовое стекло… и посмотрел так, будто ожидал увидеть совсем не это.

— Подъезжай к тому ящику.

Когда они остановились у, вроде как, деревянного скворечника на шаткой палке, водитель опустил стекло и…

Из штуки раздался хриплый голос:

— Я впущу вас. Проезжайте через ворота.

Словно по волшебству, разбитые ворота открылись посередине, бесшумно и плавно.

Дорога по ту сторону была занесенной снегом, но ухоженной. И спустя какое-то время они подъехали к следующей преграде. В этот раз ворота были менее шаткими, повыше, сделаны из ржавых звеньев и все же, казалось, прочно крепились к столбам. И им не пришлось останавливаться… ограждение распахнулось, пуская их.

И они двинулись дальше.

И пока они ехали, череда заборов становилась все новее и внушительней, пока Рейнж Ровер не оказался у чего-то, напоминавшего правительственную постройку: бетонные пилоны, большие, как на мостах Кодвелла, держали прочные металлические панели размером с рекламные щиты. В обе стороны от столбов тянулась стена в двадцать футов высотой, с колючей проволокой наверху и предупреждениями для правонарушителей через каждые десять футов.

Напоминает Парк Юрского периода, подумала Сола.

— Впечатляюще, — протянул водитель.

Как и с предыдущими воротами, проход открылся прежде, чем они смогли остановиться у очевидного пропускного пункта с клавишной панелью, коммуникатором и устройством слежения.

— Это… военная база? — прошептала она.

Может, Эссейл был копом под прикрытием… и в этом случае…

— Мне нужен адвокат? — требовательно спросила она.

— Зачем? — Эссейл не сводил взгляда с того, что надвигалось спереди, он смотрел в лобовое стекло так, будто сам был за рулем.

— Ты собираешься арестовать меня?

Он резко повернул голову, низко опустив брови.

— О чем ты говоришь?

Сола расслабленно откинулась на заднее сиденье. Если он лгал, то заслуживал Оскара. А если нет… ну, может, Господь ответил на ее молитвы: один из вариантов уйти от прежней жизни — попасть в судебную систему.

Они въехали в подземный тоннель, сравнимый с тоннелями Линкольна и Холланда, с флуоресцентными лампами на потолке и желтой полосой по середине. Рейнж Ровер спускался под серьезным углом.

— Мы в Колдвелле? — спросила она.

— Да.

Эссейл откинулся назад, и в обилии света она увидела, как он запустил правую руку в свою парку.

Сола хмурилась.

— Ты… ты взялся за оружие?

— Я никому кроме себя не доверю вопрос твоей жизни. — Он повернулся к ней. — И я дал обещание твоей бабушке. Ты вернешься к ней целой и невредимой, и я сдержу свое слово. По крайней мере, в этом плане.

Встретив его взгляд, Сола ощутила нечто странное в своей груди. Отчасти страх, и это смутило ее: учитывая ситуацию, в которой она побывала, хорошо, что у ее спасителя был сороковой, и он был готов воспользоваться им.

Но отчасти… она не хотела анализировать это чувство глубже.

Туннель закончился крытой парковкой, которая напомнила ей Колдвелловскую Арену: низкие потолки, полно свободного пространства, подъем, скрывающийся за углом, предполагал наличие нескольких этажей.

— Где мы? — спросила она, когда они подъехали к закрытой двери.

Вместо ответа створки открылись, и оттуда вышла команда медиков, доктор, медсестры, каталка и все такое.

— Слава Деве-Летописеце, — пробормотал Эссейл.

О… дерьмо. Белые халаты были не одни… их сопровождали трое огромных мужчин: блондин с лицом, сошедшим с киноэкрана, солдат с короткой стрижкой и жестким выражением на лице, и поистине ужасающий мужчина, с бритым черепом и шрамом через всю щеку, искажающим половину его рта.

Нет, это не Правительство США.

Скорее секретное подразделение головорезов.

Эссейл потянулся к двери.

— Оставайся в машине.

— Не выходи, — выпалила Сола.

Он снова посмотрел на нее.

— Не бойся. Они у меня в долгу.

Ее спаситель снова потянулся к ней и в этот раз не стал останавливать себя. Он невесомым касанием погладил ее подбородок, так, что она не почувствовала бы ласку, если бы не видела его.

— Оставайся в машине.

А потом он вышел, плотно закрыв дверь. Сквозь тонированное стекло она наблюдала, как четвертый мужчина вышел из ярко освещенного проема. Да, бухгалтеров там точно не было… С меховой шубой до пола и тростью он выглядел, как старомодный сутенер, а ирокез и улыбка-оскал идеально дополняли образ.

Мужчины одновременно протянули друг другу руки. А потом, не разрывая рукопожатия, обменялись парой слов…

Что-то было не так. Эссейл начал хмуриться; потом откровенно разозлился. Но когда мужчина с ирокезом просто пожал плечами и не сдвинулся с места, Эссейл наконец протянул свой пистолет и его обыскали на предмет другого оружия. И только когда другие мужчины вышли из автомобиля и позволили себя осмотреть, сутенер кивнул, и команда докторов и медсестер бросилась к автомобилю.

Когда они открыли дверь, укол страха заставил Солу натянуть мешок до подбородка….

Женщина, засунувшая голову в салон, была красивой, с короткими светлыми волосами и темно-зелеными глазами.

— Привет, я — Док Джейн. Я бы хотела осмотреть тебя, если ты позволишь.

Ее голос был ровным. Добрым. Спокойным.

Но Сола не могла пошевелиться или ответить.

Пока Эссейл не появился позади доктора.

— Марисоль, все в порядке. Она позаботится о тебе.

Она очень долго смотрела в его глаза. А потом, удовлетворившись увиденным, прошептала:

— Хорошо. Хорошо…

И только тогда ее дрожь, наконец, прекратилась.

***

Эссейл не прыгал от счастья при необходимости опустошить кобуру, но Рив выразился ясно: либо он и его кузены заходят без оружия, либо человеческую женщину не будут лечить.

Единственные обстоятельства, при которых он добровольно принял уязвимое положение, и его это бесило. Но ничего не поделаешь…

— И ее зовут Марисоль, — он услышал свой голос, обращенный к блондинке, и женщина начала говорить на пониженных тонах.

— Сола…

Краем глаза он увидел, что стоящий слева Рив пялится на него, и Глава Совета был не один. Трое Братьев, ответственных за охрану, были слишком профи, чтобы показывать что-то, но Эссейл не сомневался, они гадали, почему он появился у них на пороге с человеческой женщиной. Раненной. Ради которой он сдал все свое оружие.

— Нет. Марисоль, оставайся там. Мы подойдем с другой стороны. — Женщина отошла назад и кивнула своей команде: — Жизненные показатели низкие, но стабильные. Пулевое ранение в правое бедро. Возможно, сотрясение. Она в шоке. Может страдать от других травм, о наличие которых не хочет мне сообщать.

Эссейл ощутил, как кровь отлила от головы, но не предоставил тенденции свободу действий…

— Ты, — сказал он резко, — держись подальше.

Мужчина… о, Боже, он действительно человек?.. замер на месте.

Главный доктор, женщина, заговорила:

— Это мой напарник, Доктор Манелло. Он…

— Не будет ее лечить. — Эссейл обнажил клыки. — Она обнажена ниже пояса.

Он смутно осознал, что все замерли, поглядывая в его сторону. А также почувствовал запах, который внезапно зазвучал на сцене. Не заморачиваясь этим, он просто смотрел на мужчину, готовый вцепиться ему в горло, если тот сделает шаг к заднему сиденью Ровера.

Парень поднял руки так, будто на него направили пистолет.

— Окей, окей. Расслабься. Не хочешь, чтобы я участвовал, значит, не буду.

Отойдя назад, он встал рядом с Братьями, качая головой, но, не говоря ни слова.

Женщина-доктор положила руку на предплечье Эссейла.

— Мы должны уложить ее на каталку. Почему бы тебе не пойти со мной. Сможешь наблюдать и держаться поблизости.

Проглотив рык, Эссейл прокашлялся.

— Так и поступлю. Спасибо.

На самом деле, он сделал больше.

Когда доктор открыла дверь, ему было ненавистно наблюдать, как Марисоль отскочила назад, не успев взять себя в руки. А потом она не отрывала от него взгляда.

— Хочешь, чтобы я помог тебе выбраться? — спросил он хрипло прежде, чем медперсонал успел приблизиться.

— Да. Пожалуйста.

Было так правильно — задвинуть всех на задний план и быть тем, кто ее понесет: протянув руки в салон, он сгреб Марисоль в свои объятия, осторожно, чтобы не сдвинуть спальный мешок, оставив ее обнаженной…

Эссейла затошнило от шипения, которое она попыталась сдержать, но он должен был вытащить ее из машины… и когда он выпрямился, Сола, казалось, удобно устроилась у него на руках, не чувствуя сильного дискомфорта.

Она уронила голову ему на плечо.

— Я понесу ее, — сообщил он доктору.

— Наверное, будет лучше… эм, хорошо, пусть будет так. — Блондинка подняла руки вверх, когда он сверкнул клыками. — Окей. Следуй за мной.

Брат Рейдж первым зашел в коридор, два других воина держались в конце, замыкая процессию позади его кузенов.

Эссейл шел как можно плавнее, каждый раз, когда Марисоль напрягала ноги, каждый ее резкий вздох направлял ее боль прямо в его грудь, пока легкие не начало жечь, дыхание не стало прерывистым, и не заболела нога.

Продвигаясь вперед, они прошли мимо бесчисленного количества комнат, в некоторые он заглянул, в сторону большинства даже не повернул головы. Судя по тому малому, что он увидел, это были учебные классы, пустой на вид офис… что-то вроде комнаты для допросов. Когда он решил, что они перешли границу штата, женщина-врач, наконец, остановилась, указывая на вход в комнату для осмотров.

Каталка в центре располагалась прямо под лампами, и когда он подошел и начал опускать Марисоль на мягкую, укрытую простынями поверхность, то был рад, что целительница не включила свет. В этой покрытой плиткой комнате казалось и так очень светло, шкафчики из нержавеющей стали и стекла отражали свет, стол на колесах с инструментами являл собой угрозу, хотя предметы и были предназначены для помощи, оказавшись в нужных руках.

Дражайшая Дева в Забвении, лицо Марисоль посерело от боли и истощения, она сидела на каталке, подтянув колени к груди, темно синий спальный мешок прилип к ней вплотную, как вторая кожа.

— Всех остальных попрошу остаться в коридоре, — сказала доктор, прогоняя Братьев, его кузенов и мужчину-целителя. — Нет, нет, с нами все будет в порядке. Да, пока-пока. — Потом она зашипела более низким тоном: — Он — связанный мужчина. Хотите разбираться с этим, когда я начну проводить внутренний осмотр?

Связанный… мужчина? Это они про него?

Когда Братья начали с ней спорить, Эссейл мрачно кивнул воинам и Ривенджу.

— Я не принесу проблем. Даю вам свое слово.

А потом он задумался, а не стоит ли Марисоль оберегать и от типов вроде него самого.

— Марисоль, — мягко позвал он. — Может, будет лучше, если я…

— Останься.

Он закрыл глаза.

— Хорошо.

Подойдя к ее голове, он повернулся спиной так, чтобы она могла смотреть ему в лицо, но не видел ничего, что бы нарушило ее личное пространство.

Доктор подошла ближе и заговорила тихо. Добрым голосом.

— Будет замечательно, если ты откинешься на спину. Если не чувствуешь себя в безопасности, я пойму тебя, и подниму верхнюю часть кровати.

Повисло долгое молчание.

— Как, говоришь, тебя зовут? — хрипло спросила Марисоль.

— Джейн. Меня зовут Джейн. Позади — моя медсестра, Элена. И здесь не произойдет ничего без твоего согласия, хорошо? Ты здесь главная.

Воистину, он проникался симпатией к этому терапевту.

— Окей. Хорошо. — Марисоль схватила его руку и, откинувшись назад, поморщилась, вытягиваясь в полный рост.

— Хорошо.

Он ожидал, что она расслабится, устроившись на каталке. Но нет… и она не сводила с него взгляда.

Особенно когда целительница развернула мешок и накрыла ее покрывалом. Когда задавала вопросы о возможном сотрясении, проверяла рефлексы. Прощупывала и пальпировала рану на бедре. И когда подкатили переносное устройство УЗИ и сделали снимки с разных углов.

— Итак, у меня полно хороших новостей, — сказала доктор, чуть позже подойдя с ноутбуком. На мониторе были затененные фотографии бедренной кости Марисоль. — Твое сотрясение легкое, и, что важнее, пуля прошла навылет. Кость не задета и не раздроблена. Значит, основная проблем — инфекция. Я бы хотела все промыть… и также дать тебе антибиотики вместе с болеутоляющими. Звучит неплохо?

— Я в порядке, — вмешалась Марисоль.

Доктор со смехом отодвинула ноутбук.

— Клянусь, ты здесь прямо как родная. Мои пациенты постоянно твердят мне это. И все же, я уважаю твои умственные способности… и уверена, ты не станешь рисковать своим здоровьем. Меня беспокоит сепсис… в машине ты сказала, что тебя ранили сутки назад. Полно времени для размножения бактерий.

— Марисоль, позволь довести все до конца, — услышал Эссейл свой голос. — Давай последуем советам.

Марисоль закрыла глаза.

— Хорошо.

— Порядок, в таком случае. — Доктор что-то набрала на ноутбуке. — Еще кое-что.

— Что? — спросил Эссейл, когда повисла ощутимая пауза.

— Марисоль, мне нужно знать, нет ли у тебя повреждений где-нибудь еще.

— Где… нибудь? — донесся сдавленный ответ.

Эссейл ощутил на себе взгляд доктора.

— Ты не оставишь нас на минутку.

Прежде чем он успел ответить, Марисоль сжала его руку так сильно, что он поморщился.

— Нет, — сказала она напряженно. — Больше нигде.

Доктор прокашлялась.

— Знаешь, ты можешь рассказать мне что угодно. Все, что касается твоего лечения.

Внезапно, Марисоль снова задрожала всем телом… как это было на заднем сидении Рейнж Ровера. Резко, будто отрывая пластырь с кожи, она проговорила: — Он пытался изнасиловать меня. Но этого не произошло, я убила его первой…

Все звуки в комнате разом затихли. От мысли… нет, от реальности… что кто-то дурно с ней обращался, причинил ей боль, ранил ее драгоценное тело, пытался…

— Ты в порядке? — спросил кто-то. Медсестра, наверное…

Он сейчас упадет! — закричала доктор.

Эссейл задумался, о ком они говорили… и потерял сознание.