Красивая пара

6

Они поженились четырьмя днями позже, и Джилли, даже выходя из мэрии в день регистрации брака, никак не могла поверить, что все произошло так стремительно.

Маргарет, подружка невесты, вместе со своим братом Джимом ставшая свидетелем бракосочетания, остановила их на ступенях мэрии.

— Погодите. Фотография на память об этом дне! Ну-ка, скажите «сыр»!

Джанкарло с улыбкой прошептал на ухо новобрачной:

— Я предпочитаю слово «секс»!

Джилли прыснула и немного смутилась. Все четыре дня они провели вместе, занимаясь любовью вместо завтрака, обеда и ужина, не пренебрегая также и ночными часами. В промежутках между этим Джанкарло ухитрился все организовать: уволил Джилли с работы, выставил на продажу дом и договорился о регистрации.

Разумеется, он настоял, чтобы после свадьбы Джилли переехала к нему.

Единственное, что невеста сделала сама, так это покупки, впрочем, весьма скромные: белье, пару ночных сорочек, немного повседневной одежды, одно вечернее платье, и все это с учетом ее изменившейся фигуры.

Сегодня, в день ее свадьбы, на Джилли было теплое платье из тонкого, снежно-белого кашемира с меховой опушкой по воротнику, больше напоминавшей лебяжий пух. Тонкая шерстяная ткань облегала округлившийся животик, но Джилли это больше не беспокоило. Если голливудские звезды, нимало не смущаясь, позируют голыми на последнем месяце беременности, то почему должна стыдиться она?

Единственным украшением по-прежнему был бриллиантовый крестик, а в руках Джилли сжимала букет нежных нарциссов.

— Ты прекрасна, жена моя!

Джанкарло бережно усадил ее в машину, сел рядом и окинул влюбленным взглядом.

В аэропорту, сидя в удобном кресле VIP-салона, Джилли исподтишка наблюдала за своим молодым мужем. Красавец-итальянец быстро писал какие-то деловые послания, адресованные Бог знает кому, пока они ждали рейса на Рим. Сердце Джилли пело от любви. Ее Джанни был так невозможно красив! Темно-синий костюм и белоснежная рубашка очень шли ему, а когда он говорил по телефону, Джилли с веселым изумлением увидала, что он отчаянно жестикулирует, как и все итальянцы в мире.

Пожалуй, впервые она задумалась о том, что едет в чужую страну и жить там ей предстоит вместе с семьей Джанкарло.

Джилли стояла на балконе и в восхищении смотрела на Вечный город, раскинувшийся внизу. Сильные руки неожиданно обвились вокруг ее талии, и теплое дыхание мужа защекотало ей ухо.

— Тебе нравится здесь, саrа mia?

Нравится?! Да она в восторге! Джилли едва успела распаковать вещи, пока Джанкарло опять звонил по телефону. Апартаменты в пентхаусе были очень хороши, без лишней роскоши, но элегантные, в синих и золотых тонах, старинная мебель придавала комнатам домашний уют, а спальня поражала воображение. Кремовый цвет соперничал в ней с глубоким розовым, напоминая лепестки едва распустившейся розы. Остальные комнаты были столь же роскошны.

Она тихонько развернулась в его объятиях и подарила любимому сияющий взгляд.

— Все прекрасно — и вид из окна, и новый том. А.ты прекрасней всего. Давай останемся здесь навсегда?

Ее тонкий пальчик задумчиво скользил по смуглой щеке Джанкарло, и он не смог устоять. После долгого и нежного поцелуя он тихо ответил своей молодой жене:

— Навсегда не получится, а вот дня три мы здесь проведем. Потом нас ждет наш настоящий дом, а меня, к сожалению, работа.

— Какты думаешь, твоя семья… я им понравлюсь? Ты ведь не предупредил их о свадьбе.

Джанкарло ответил не сразу, не в силах оторваться от этих нежных губ и лучистых синих глаз.

— Они тебя полюбят, а предупреждать их не было времени. Ты ведь уже встречалась с мамой и Росарией, они знают, почему я женюсь так срочно. Мама готовится к твоему приезду, через пару недель состоится прием, где тебя официально представят как мою жену.

Что-то насторожило Джилли в этих словах, легкий холодок пробежал по спине, но в следующий момент она забыла обо всем на свете, потому что ее муж прошептал немного изменившимся голосом:

— Мне не до этого, жена моя, ибо прямо сейчас я собираюсь начать наш медовый месяц.

С этими словами он легко вскинул ее на руки и, целуя, понес в спальню.

Он раздел ее стремительно, еле сдерживая возбуждение, затем так же быстро разделся сам. Как всегда, при виде его обнаженного тела у Джилли участился пульс, и кровь зашумела в ушах. Джанкарло был не просто хорош собой — он был божественно прекрасен, и каждая клеточка его сильного смуглого тела излучала чувственность.

Она тонула в его жадном и страстном взгляде, словно в теплом море, любуясь широкими плечами и мускулистым животом, узкими бедрами и ногами атлета. Теперь Джилли уже не испытывала страха или смущения при виде его возбуждения, напротив, это только сильнее возбуждало ее саму.

— Джилли… моя жена… наконец-то совсем моя!

Он прижал ее к себе со страстью, больше походившей на грубость, и это поразило Джилли. Она вцепилась в его плечи, отвечая на поцелуй, задыхаясь от близости жаркой плоти мужчины, умирая и возрождаясь каждую секунду, когда его руки касались ее пылающей кожи. Горячие губы коснулись окаменевшего от возбуждения соска, и волна яростного желания затопила тело Джилли…

Джилли думала, что Джанни уже рассказал ей — о любви все, но следующие несколько минут удивили ее и заставили кричать от удовольствия. Задыхаясь от нежности, он прошептал:

— Я должен беречь тебя, ведь ты беременна!

Она устало улыбнулась, перебирая завитки темных волос на его груди. Их ночи отличались чем угодно, но только не осмотрительностью.

Неожиданно ее потянуло в сон, и Джилли уснула на широкой груди возлюбленного, успев лишь улыбнуться его последним словам:

— Сегодня наша первая брачная ночь, любимая!

Какой-то посторонний звук немилосердно вырвал Джилли из сладкого сна, и она села в постели, сонно моргая и озираясь по сторонам. Джанни рядом не оказалось, и это напомнило ей о том, — что их короткому медовому месяцу пришел конец.

Эти три дня были лучшими в ее жизни. Джанкарло показал ей весь Рим, фонтан Треви, грандиозный Колизей, узкие улочки и зеленые аллеи над Тибром. Они заходили в тихие изящные церквушки, обедали в маленьких ресторанчиках, где, по утверждению Джанкарло, подавали: лучшие в мире блюда итальянской кухни.

Сегодня утром она чувствовала себя не очень бодро, но заставила себя встать и отправиться в ванную, откуда вышла, завернувшись в полотенце, как в тогу.

— Доброе утро, саrа mia!

Джанни, улыбаясь, разливал по чашкам утренний кофе.

— Извини, что тороплю тебя, но я хочу быть дома сегодня к полудню.

— Утром в понедельник их медовый месяц закончился!

Она специально придала голосу преувеличенно трагические нотки. На самом деле настроение было отличное, а Джанни был неотразим в синих джинсах и черном пуловере от Армани.

— Не волнуйся, у нас еще будет настоящий медовый месяц. На Карибах, на Мальдивах, на Таити — где захочешь. После того как на свет появится наш ребенок, мы с тобой сбежим ото всех, обещаю. А теперь ешь и давай собираться.

Он нежно пригладил непослушный золотой локон, упавший ей на щеку, и по спине Джилли вновь пробежала сладкая дрожь. Они целовались несколько минут, я затем Джанкарло улыбнулся ей и быстро вышел из комнаты.

От кофе с булочками самочувствие значительно улучшилось, и Джилли довольно быстро оделась, выбрав серые свободные брюки и голубой свитер. Мягкие замшевые мокасины без каблука и кожаная куртка довершили ее туалет. Наскоро причесавшись, она встретила изумленный и веселый взгляд Джанкарло.

— Готова? Так быстро?

— Да, думаю, готова. Надеюсь, что понравлюсь твоей маме…

В синих глазах плеснул страх, и Джанкарло ободряюще подмигнул ей:

— Ты зря волнуешься. Уверяю тебя, моя мать любит все, что люблю я. Пошли?

Надо сказать, что его слова Джилли вовсе не успокоили. С трудом верилось, что на свете существует женщина, которую не огорчило бы отсутствие на свадьбе сына, а тем более возвращение этого самого сына в родной дом вместе с беременной женой. Сомнения грызли душу Джилли. Правильно ли она поступила, выйдя за Джанкарло? Нет, конечно, она его любит, но достаточно ли одной любви?..

К концу небольшого путешествия мрачные предчувствия переросли в панику, и Джилли с трепетом следила, как Джанкарло вынимает чемоданы из багажника. Машина стояла перед большим каменным домом. Поместье графов дель Пьетро, родовое гнездо. По дороге они остановились перекусить, но это лишь ненадолго оттянуло путающее событие — встречу с семьей мужа. Джанкарло предложил ей руку и дурашливо провозгласил:

— Добро пожаловать в Каза дель Пьетро! Боюсь, спортивные машины не предназначены для транспортировки беременных женщин. Ты не устала? Теперь для поездок будем брать «мерседес».

Джилли пробормотала что-то в ответ, мысли ее были далеко и к тому же изрядно перепутались в голове.

Дом потрясал своими размерами и величием. Высокие стены вздымались, словно бастионы древней крепости, зимнее солнце золотило их. Громадные двери бесшумно распахнулись при их приближении, и Джилли увидела невысокого седого человека, приветствовавшего их на пороге дома почтительным поклоном. Джанни заботливо вел ее по ступеням, рассказывая по дороге:

— Это настоящее родовое гнездо. Мои предки владели этими землями на протяжении веков. Дель Пьетро — древний и очень знатный род.

В течение следующих минут Джилли выяснила, что седого человека зовут Альдо, его жена Мария — повариха, а еще в доме есть шесть слуг (правда, их имен она не запомнила), и наконец Анна, смешливая и симпатичная девица лет восемнадцати, которую представили Джилли в качестве ее личной горничной.

Графиня величаво выплыла из глубины дома и расцеловала сына в обе щеки. Джилли она приветствовала куда более сдержанно.

— Я очень сожалею, что не смогла присутствовать на свадьбе, но все произошло так внезапно. — Тут темные глаза ревниво блеснули в сторону сына, а затем быстро скользнули по животу Джилли. — Добро пожаловать, Джилли! Насколько я знаю, у англичан принято обмениваться рукопожатиями…

Она протянула Джилли руку с отличным маникюром, и молодая женщина неловко пожала ее, чувствуя, как краска заливает щеки. Джилли была подавлена этим домом, этой властной женщиной и ровным строем слуг, выстроившихся вдоль стены.

Пять минут спустя она уже сидела на мягком диване, растерянно оглядываясь по сторонам. Все вокруг было роскошно и красиво, мраморный камин смотрелся экспонатом музея, не меньше, а на стенах, обитых темно-синим шелком, висели шедевры кисти известных мастеров. На потолке среди цветов и фруктов привольно расположились нимфы и сатиры.

— Что вам налить, дорогая?

Джилли очнулась и в смущении посмотрела на Джанкарло. Он стоял возле камина, держа в руках бокал вина, и улыбался ей. Графиня кротко заметила:

— Алкоголь, разумеется, не предлагаю, но, может быть, кофе или апельсиновый сок? Альдо ждет.

До Джилли дошло, что все это время Альдо ждал именно ее, и это вызвало новую волну краски на щеках. От смущения она машинально выпалила:

— Чашечку чая, если не трудно…

— О, это так по-английски… Наверное, наши привычки кажутся вам странными?

Джанкарло вполголоса отдал распоряжения дворецкому и обернулся к матери с легкой улыбкой.

— Полно, мама, Джилли скоро всему научится. Как может быть иначе, если ее наставницей будет сама графиня дель Пьетро?

Джилли мрачно подумала, что эта чопорная аристократка вряд ли будет довольна перспективой обрести такую ученицу.

Альдо принес чай, Джанкарло беседовал с матерью о чем-то по-итальянски, но Джилли не поняла ни слова. Она пыталась учить язык, но беглая речь оставалась для нее полной тарабарщиной. Неожиданно графиня повернулась к ней и заметила:

— Извините нас, Джилли. Просто у нас с сыном накопилось много неотложных вопросов, и я забыла, что вы не говорите по-итальянски.

— Ничего, все в порядке. Я понимаю… синьора дель Пьетро.

Джилли понятия не имела, как именно ей нужно обращаться к свекрови.

— О, ради Бога, мы ведь теперь одна семья, так что вы можете звать меня просто Анжела.

Джилли смущенно улыбнулась.

— Спасибо… Анжела.

— Ну что вы. Теперь, если с чаем покончено, может быть, Анна покажет вам дом и ваши комнаты, а вы сможете устроиться?

Вот так! Ее отсылают в комнату, как маленькую. Джилли попыталась возразить, но Анжела дель Пьетро решительно пресекла эту робкую попытку.

— Нет, нет, в вашем положении нельзя пренебрегать отдыхом. Мы ужинаем в девять, так что у вас будет время.

Джилли обернулась к Джанкарло в надежде, что он встанет на ее защиту, но он подал ей руку и повел к двери со словами:

— Мама права. Иди с Анной. Мне еще нужно сделать несколько звонков.

Пряча разочарование, Джилли покорно отправилась вслед за горничной через бесконечную анфиладу комнат, затем наверх, по длинным и гулким коридорам. Они миновали спальни Анжелы и Росарии, так сказала Анна, и молодая графиня очень удивилась, услышав это. Честно говоря, Джилли не думала, что Росария дель Пьетро до сих пор живет в этом доме.

На третьем этаже жили слуги, а комнаты Джанкарло располагались в западном крыле Дома. Громадная спальня, гардеробная, две ванные комнаты, уютная гостиная и еще одна, маленькая, спальня.

Джилли стояла посреди огромной комнаты, беспомощно оглядываясь. Немного утешил ее огонь, горевший в камине: он сразу придал величавым покоям новоиспеченной графини домашний уют. Джилли вздохнула и отпустила девушку.

Вдоль одной из стен тянулись полки с книгами. Старинные фолианты были, несомненно, бесценны. Кожаный диван, удобные кресла возле камина, в углу комнаты письменный стол, громадный телевизор…

В спальне главным предметом была невообразимых размеров дубовая двуспальная кровать, на которой с легкостью можно было разместить человек восемь. Гардеробная была такой же большой и богато обставленной, однако вся мебель была подобрана с большим вкусом. Джилли открыла один из шкафов и улыбнулась. Анна оказалась расторопной девушкой, и одежда Джилли висела на вешалках рядом с одеждой Джанкарло. Это успокаивало.

Двумя часами позже, принявшая душ, отдохнувшая и посвежевшая, Джилли сидела в одном из громадных кресел и размышляла, где может быть сейчас ее муж.

Она сменила одежду, теперь на ней были голубая шерстяная юбка и тонкий пуловер в голубую и кремовую полоску. Джилли встала и подошла к окну.

Из окна открывался вид на сад. Повсюду росли стройные кипарисы, а к самому горизонту, уже за пределами поместья тянулись возделанные поля, виднелась небольшая деревня, окруженная виноградниками и оливковыми рощами.

Джилли тяжело вздохнула и прижалась лбом к оконному стеклу. Смешно, глупо — но она боялась пойти на поиски Джанкарло. Дом подавлял ее своими размерами и великолепием.

Джилли, девочка моя, ты ведь уже взрослая, более того — замужняя, еще более того — беременная женщина, нельзя же вести себя так глупо! Она уговаривала испуганную и растерянную девчонку, которая жила в ней, и наконец одержала победу, однако не успела она дойти до двери, как в комнату вошел Джанкарло.

— Прости, что я задержался. Со всеми этими хлопотами совсем забросил работу, так что дел накопилась уйма.

— Прости и ты, я сама не своя!

Он блаженно плюхнулся на диван и похлопал по нему ладонью, приглашая ее сесть рядом.

— Иди сюда, моя бедная испуганная девочка-жена. Не надо чувствовать себя одинокой и заброшенной, я ведь должен работать. Слушай внимательно: за исключением того времени, которое я провожу в Нью-Йорке по делам, четыре дня в неделю я живу здесь и занимаюсь делами поместья. В остальное время — в Риме, там у меня офис. Разумеется, теперь я женатый человек и придется пересмотреть свой распорядок, потому что мне не хочется оставлять тебя в одиночестве. Полагаю, что смогу работать и здесь, а в Рим наведываться лишь время от времени.

— Зачем? Я могла бы ездить в Рим с тобой!

В синих глазах засияла надежда: Джилли очень хотелось сбежать из этой семейной крепости.

— Не будь смешной, моя девочка. В твоем положении тебе нельзя путешествовать, так же как и оставаться одной. Конечно, рядом буду в основном я, но когда меня нет — тогда мама и Росария. Это идеально подходит нам.

Джилли чуть не ахнула. Он попросту сбегает от нее. Или нет, он ее похитил и запер, вот что! Однако прежде, чем слова протеста сорвались с языка, Джанкарло приник к ее губам долгим и нежным поцелуем.

— Мне нужно в душ, carissima, но потом… Потом нам обоим следует отдохнуть. Перед ужином.