Крайние меры (ЛП)

Глава 25

Я ждала целую неделю, пока в субботу утром не решила услышать отца. Наклонившись перед моим компьютером, я наблюдала за мигающим курсором в учетной записи, прежде чем набрала: Justin.A.Howard@gmail.com.

Пароль. Так, хорошо. Я эгоистка, поэтому ввела свое имя. Нет. Имя моей матери. Снова нет. Внизу страницы всплыло окошко «Нужна подсказка?»

— Да, черт возьми, нужна! — пробормотала я, нажав на кнопку «ОК».

Страница загрузилась и подсказка вылезла.

Неярко сияющие, как тлеющие угольки,

Вещи, которые мое сердце знало

(прим. пер.: 1)Из м/ф «Анастасия», строки из песни «Однажды в декабре»; 2) ember = угольки = Эмбер, имя главной героини = December = Дисембер).

Озноб пробил меня, словно он стоял позади меня и снова пел эту песню. — Папа. — Прошептала я.

Пароль: ОднаждыВДекабре

Его электронная почта открылась, и облегчение прошло через меня. У меня есть новая частичка его. Так или иначе, письмо было не последней каплей. Здесь его письма, его слова. Необходимость в отце, его словах тянула меня к экрану.

Я посмотрела на список его сообщений, не открывая их. Их было много: от бабушки, мамы, Гаса, Эйприл… и меня. Я открыла последнее, мое, которое было написано за несколько дней, до его гибели.

Привет, пап,

Все хорошо. Не беспокойся обо мне. Я собираюсь поехать завтра в Спрингс, чтобы отпраздновать Рождество с мамой и Гасом. Не беспокойся, я знаю, где спрятан мамин подарок, и я не позволю ей уснуть до прихода «Санты». Я очень хочу, чтобы ты был с нами. Рождество без тебя не такое.

Люблю тебя,

Дисэмбер

Мои последние слова к нему были полны любви. Я была рада. Мне было не так больно, как я ожидала. Он не был обеспокоен о моих мечтах с Райли, в особенности, в последние два года. Когда я попала на факультет История/Английский.

Но я не могу сказать, что он прав.

Посмотрев на последнее письмо, я забыла, как дышать. Джош Уокер.

Мой палец быстро щелкнул по нему, не задумываясь о совести.

Хей, Джош,

Я рад, что ты получил файлы. Прости, что отсканировал, я просто думал, что они тебе очень нужны, и я не могу надеяться на медленную почтовую службу. Мне нравиться, что ты снова начал играть; ты в хорошей форме на льду. Я горжусь тем, чего достиг ты. Проверь свои даты, я тоже постараюсь поднажать, но думаю, не успею. Я так горжусь тем, о чем ты меня попросил. Это большое удовольствие для меня, видеть тебя в офицерах. О, кстати, спасибо огромное за скаченную игру для Гаса. Он растет чертовски быстро,

С уважением,

Джастин Говард

Я сидела в оцепенении. Он не только был знаком с Джошем, они были лучшими друзьями. Я знала, что они разговаривали во время тренировок, но я не знала, что они общались по почте. Неудивительно, Джош тоже чувствовал себя плохо на похоронах.

Я снова посмотрела на письмо и нашла глазами слово «файл». Так что же отправил Джошу папа, из-за чего он не вернулся домой? Во мне зародилось сомнение.... черт... Я нажала на кнопку «отправленные» и вышли все папины сообщения, адресованные Джошу.

Выскочили десятки писем, написанные на протяжении... Они целых два года писали друг другу? Самое старое было самым простым, папа просил рассмотреть Гаса в тренерскую команду Джоша, и будет хорошо, если он вернется в хоккей. Что-то образовалось в моем животе и подступило к горлу, оставляя неприятный привкус. В этом что-то есть глубокое.

Мое дыхание дрогнуло, когда я заметила скрепку, знак вложения в верхнем углу. Джош пересылал папе видео, как Гас играет в игру. Он продолжал связываться с ним, когда никто не мог. Я очень благодарна за это.

Я щелкнула по кнопке «Найденные записи», отправленные в этом Августе.

Хей, Джош,

Вот записи, которые я нашел в нашей системе. Передай охране и узнай об их намерениях, сделай копии каждой видеозаписи, хорошо? А еще лучше, после просмотра, забудь о них. Я очень хочу, чтобы ты вернулся в команду. У меня все как обычно: скучные дни и периодические взрывы. Сделай мне одолжение, помоги по хозяйству Джун, постриги газон. Эта женщина берет слишком много на себя. Эмбер возвращается в школу с парнем смазливое-личико. Знаешь, если ты когда-нибудь захочешь украсть его не на долго, я буду только «за». Намек. Намек. Однако, дай мне знать, что тебе еще нужно, чтобы попасть в хоккей.

С уважением,

Джастин Говард

Он пытался свести меня с Джошем? Он должно быть шутит. Папе же нравился Райли. Может, он просто поддерживал его, чтобы я была счастлива? Я снова щелкнула по иконки, вылезли медицинские показатели Джоша. Это были не полные, составленные в разброс показатели.

Зачем Джошу было просить папу о его индивидуальных медицинских показателях?

Я отодвинулась от стула. Слишком много вопросов. Я заслуживаю ответы на них.

Ничего не понимая, я пошла к двери.

— Куда ты собираешься в таком виде? — Рассмеялась с дивана Сэм, одетая в пижаму.

Мои волосы были собраны в безобразный пучок на макушке. Я махнула на нее рукой и направилась к двери в джинсовых шортах и в футболке большого размера. Я не стала обуваться. Меня не волнует, как он будет реагировать на мой внешний вид. Я постучалась.

— Сейчас, — послышался вопль Джаггера, приглушенный телевизором и хихиканьем девушек. Пару секунд я думала о том, чтобы сбежать, но это уже не вариант. Дверь распахнулась, появился Джаггер, чьи брови взлетели при идее меня. — Хей.

Я сжала губы, пытаясь улыбнуться. — Джош, гм, Джош здесь? — Я еда смогла вытащить из себя его имя. Даже спустя три месяца, это было тяжело.

Парень улыбнулся, его словно пронзило током. — Ага. Да. Он здесь.

Я последовала за ним, направляясь в гостиную. — Смотрите-ка, кто пришел...

— Дерьмо, — перебил его Джош, стоявший в неудачной позе. Он поймал девушку прямо тогда, когда я вошла внутрь. — Эмбер? — Его глаза осмотрели меня сверху донизу, что мне понравилось. Рада, что я все еще могла разжечь огонь в его глазах... могу. Твидлди и Твидлдам уставились на меня.

Джаггер выключил телевизор, тем самым, лишая нас того дешевого фарса, который они наблюдали. На мгновение, я потеряла дар речи. Я смотрю на него. Последние несколько месяцев я запрещала себе делать это. Я сидела рядом с ним в классе и смялась, когда он говорил что-то забавное профессору, но я не смотрела на него.

Оба парня были без рубашек. Даже Джаггер. Но ничто не подействует на меня так, как голая грудь Джоша. Она все еще казалась мне мечтой. Во всяком случае, рельеф на его мышцах был более выраженным. Его тату выглядело как лед и пламя, танцующие вокруг него. Я пыталась не глотать свой язык и не думать о том, как сильно я хотела его поцеловать. — Новая татуировка?

Десять футов отделяло нас, но, возможно, на самом деле отделяло нас целых десять тысяч миль.

— Да.

— Какого черта ты здесь делаешь? — Твидлдам посмотрела на меня и скрестила руки на груди.

— Мне очень жаль, что я прервала ваш... — Я кивнула. — Я просто хочу задать Джошу один маленький вопрос.

— Ты пришла, чтобы задать вопрос? — Девушка стрельнула в ответ.

Я посмотрела на Джоша, он казался слишком обеспокоенным, чтобы поверить своим глазам.

Мои щеки покраснели. — Я его соседка...

— Она достаточно объяснила вам, — наконец вставил Джош.

— Эмбер, что случилось?

Мне хотелось запросить больше информации, лишь бы услышать его голос. Я вспомнила о той ночи, когда я услышала его толчки на кровати, за моей стеной. Он не зациклился на мне. Сделав глубокий вдох, я обняла себя за талию. — Ты не сказал, что был в хороших отношениях с моим отцом.

Он сжал губы, а лицо его побледнело. — Это не вопрос, если ты уже знаешь на него ответ. — Он провел руками по волосам, в осознании того, что я все прочитала. — Ну, да. Мы были друзьями.

— Что за записи? Зачем ты просил их у моего отца? Почему ты отправлял ему медицинские документы?

Он сглотнул. — Ты читала их?

Покачав головой, я ответила:

— Нет, они твои. Я видела дату.

Он подошел к двери своей спальни и жестом указал мне, пройти внутрь, но я не хотела этого делать. — Давай же, Эмбер, я не собираюсь тебя использовать. — Улыбка, которую он мне подарил, достигла глаза. Но это было всего лишь мгновением.

— Ты можешь воспользоваться мной, — пропела Твидлди из гостиной.

Она подошла и наклонилась так, чтобы и мне было слышно:

— Ты так же можешь воспользоваться мной!

Я съёжилась и ушла, прежде, чем она успеет закончить. Львиное логово или яма со змеями? Конечно же лев. Я огляделась, чтобы отметить, что ничего не изменилось. Он даже повесил фото, которое до этого стояло на тумбочке. Наконец вышел Джош с серым портфелем в руке. Парень положил его на кровать и открыл со щелчком. — Должен отметить, что я никогда не думал, что ты снова появишься здесь, но мечтал, однако не знал, что получится именно так.

Я сосредоточилась на его действиях рук и движениях мышц. — Ты не мог одеться? Отвлекает. — Мой голос звучал хрипло, я не могла замедлить сердцебиение, не тогда, когда он в трех дюймах от меня.

Он засмеялся, это не помогло, наоборот — возбудило.

— Ты не могла бы надеть другие брюки? Чтобы я не вспоминал, как хорошо было быть обнятым в твои километровые ноги.

Я покраснела, а он усмехнулся, вытаскивая нужные бумаги из портфеля. — Ты собираешься разобраться в деле, которое затрагивает меня.

Я посмотрела на него поверх бумаги. — Ты был ранен в июле, два года назад?

— Да, я был глуп и отдал охраннику единственный печатный экземпляр, который у меня был. Затем, после обновлений, они потеряли связь с Афганистаном. Мне нужны были документы, чтобы снова вернуться в хоккей. Я знал, что в больнице где-то есть копия. Мне повезло, что твой папа знал, где надо искать.

— В той же больнице, верно? Но откуда он знал, где они находятся? — Появилось что-то, что я не могла сопоставить.

— Верно, в той же больнице.

— Что ты пытаешься этим сказать мне?

— Посмотри на дату.

— Шестое июля.

— Что ты делала тем летом?

Я начала вспоминать. — Хмм... Я только что закончила среднюю школу, мама забрала меня, чтобы отправить в Боулдер, где решила остаться в колледже с Райли.

Вместо того, чтобы поехать в Вендербильт, куда я мечтала. Это было еще одной жертвой для нашего плана. — Мама забрала меня... — Я начала кое-что понимать.

— Потому что твой папа был на работе, — договорил он.

Озноб прокатился по моему телу.

— Посмотри на записи, Дисэмбер. Ты узнаешь этот подчерк. — Голос Джоша был мягким.

Я посмотрела на самый край листа.

Лечащий врач.

Мистер Дж. А. Говард.

— Он был врачом.

— Он спас мне жизнь. — Джош сидел на кровати, взгляд его был потерянным. — Мы расчищали здание, а после я возвращался обратно. Мне приходилось быть там всего лишь раз. Он схватил меня за руку и оттащил. — Он указал на шрам, возле его татуировки, которую я рассмотрела в одну из ночей, проведенных вместе. — Пуля попала в ногу. Он разрезал мне бедро и удалили бедренную артерию. Кровотечение было очень сильным, я мог умереть.

Медики не могли зажать артерию. Твой отец добила того, чтобы отправить меня домой. Он хотел убедиться в этом. — Парень оглянулся, я упала в его глаза. — Когда я проснулся после операции, понял, кем я являюсь. Он уже видел, как я играю, кон привел тебя на игру.

— Первокурсник, — прошептала я, вспомнив, как отец смутил бы меня. — Почему ты не рассказал мне?

Он взял меня за руку. Я попыталась игнорировать чувство притяжения, которое образовалось во мне. — Ты была настолько обезумлена тем, что он погиб в Афганистане. Я не смог бы сказать, что если бы не он, я бы погиб. Я не хочу, чтобы ты думала, что смерть отца — моя причина.

— Эмбер, но я не единственный, кого он спас. Есть множество других. Он был великолепным хирургом. Я бы мог сказать тебе, но я видел, в каком состоянии ты была. Ты оттолкнула меня на долгое время, потому что не хотела думать о наших отношениях после его смерти. Как я мог рассказать, что причина того, что я здесь, это он?

Опасение выросло во мне. — Так вот почему, ты так много времени проводил со мной. Ты думаешь, это все было до того, чтобы отплатить твоему отцу? — В ожидании его ответа мое сердце сжалось. Мне бы хотелось, чтобы все, что между нами было, было настоящим. — Мы были реальными?

Он с болью в глазах посмотрел на меня. — Я хотел тебя с тех пор, как мне исполнилось восемнадцать. — Он кивнул в сторону нашей фотографии. — Раньше, я не был достаточно хорош для тебя. Черт возьми, даже сейчас это так. Ты то, к чему мне нельзя прикасаться. У меня не было права любить тебя. Твой отец тут не причем.

Он притянул меня на колени, а я обессиленная против него, расслабилась.

— В тот раз, когда я увидел тебя в продуктовом магазине, ты оказалась красивее, чем я помнил. Спустя пять лет, девушка, в которую я был страстно влюблен, стала еще более прекрасной и сильной. Я благодарил судьбу за ту встречу. Но когда, ты мне рассказала про смерть отца, я понял, почему судьба нас свела.

— Потому что ты был должен моему отцу моим спасением. — Прошептала я. — Интересно то, что мне не все равно. Джош, ты многое принес в мою жизнь. Ты сломал то, что все это время удерживало меня, и показал, что такое быть любимой. Действительно любимой.

— Дисэмбер, неужели ты не понимаешь, я заботился о тебе не по этому? Я держался подальше от тебя все эти месяцы? Не стучал в два часа ночи в дверь, только потому, что меня убивает осознание того, что ты лежишь в шести дюймах от моей стены? Я обязан был твоему отцу держаться от тебя подальше. Мне понятно то, что ты не хочешь принимать мой образ жизни. Более того, я знаю, что нет на земле человека, способного любить тебя так же сильно, как я.

Моя рука скользнула по его щеке, запоминая каждую царапину, каждый уголь. Мой палец коснулся его губ, единственное, что я позволила себе.

— Причина не в любви, Джош. Причина в страхе. Не имеет значение то, как сильно я люблю тебя или как влечет меня к тебе. Я не хочу жить и не открывать двери. Я знаю, какого это. Мне не пережить, если я потеряю тебя. — Моя нижняя губа задрожала, я потерялась в его глазах, которые были полны темнотой и золотыми пятнами, что делало его Джошем. — Ты — удивительный человек. Никогда не говори, что ты не достоин. Это не так. — Я указала на дверь, за которой девушки ждали его. — Ты достоин большего. Мой страх не может делать тебя менее совершенным. Он просто включил режим самосохранения. Ты... Боже, я бы все сделала ради тебя.

— Ты все еще любишь меня.

— Каждой частицей души. Любовь — это меньшее, что я могу чувствовать к тебе, Джош Уокер. Никакие несколько месяцев и скрип кровати это не изменит.

— Скрип кровати?

Мои щеки покраснели, бес сомнения, они соответствовали моим волосам. — Ночь, когда вы выиграли кубок.

Он широко раскрыл глаза, а потом медленно ухмыльнулся. — Меня не было в ту ночь здесь. Сначала я хотел приехать к тебе, но потом решил уехать к маме. Это не я. Ты — единственная девушка, которую я приводил на эту кровать. Я скорее сожгу ее, чем приведу кого-то еще. Боже, я ни разу не прикасался к другим девушкам после тебя. Твое совершенство никто не может заменить.

Я улыбнулась и использовала его слова против его самого:

— Ты все еще любишь меня.

— Я дышу тобой каждую чёртову секунду. Буду любить тебя до конца своей жизни, Дисэмбер Говард. Ты думаешь, что ты слаба, но для меня ты самая сильная женщина, которую я знал.

Он взял мою руку и передвинул ее к своим губам.

Я отстранилась, пока не потеряла все свое самообладание. — Я не могу. Любить тебя слишком просто, когда ты прикасаешься ко мне, я хочу потеряться в тебе. Я не могу быть той, которая тебе нужна.

Он в очередной раз широко раскрыл свои глаза, его рука сжала мою.

— Дисэмбер, ты для меня больше, чем моя карьера или форма. Я обязан прослужить четыре года, не могу бросить это, но я подам в отставку. Четыре года и я вернусь.

Господи, да! Беззаботная наивная девочка хотела ухватиться за него, как за свою собственность. Я могла бы сделать одолжение в размере четырех лет до Джоша. Но я не уверена, что он насытиться ими. — Я не собираюсь отвечать за это. Если ты выберешь карьеру, я не буду до тебя грузом.

Слеза покатилась по моей щеке.

— Как мы можем так тяжело любить друг друга? Почему она делает больно нам обоим?

— Может любовь — это тонкая, мощная, но не долгосрочная вещь? Может, нам суждено гореть ярко только сейчас, вдали друг от друга, чтобы наш свет освещал наш путь?

Он прижал мою руку к своей груди, но где начиналась его татуировка в виде огня.

— Я буду носить его здесь, Эмбер. Тебя. — Он похлопал меня по руке. — Здесь. Всегда. Это ты: огонь и лед, все принадлежит тебе. — Его голос дрогнул. — Придешь ко мне? На проводы?

Я покачала головой, отрицая. — В этот день придут папины вещи, я обещала маме прийти.

Парень кивнул, улыбка угасла, а глаза перестали блестеть. — Может, это и к лучшему. Через два дня я ухожу из Базового курса. Черт возьми, почему я чувствую себя так, словно меня разрывает на части?

— Как и я. — Улыбнулась я, зная, что должна пойти. — Думаю, если сложить нас, то мы бы стали единой личностью.

Я бы не пережила этого. Нет. Сейчас я согласна жить с этим, даже ради десяти процентов нашей любви.

— К счастью мы испытали ее. В отличие от нас, многие не добились того, чтобы почувствовать настоящую любовь. Ты не пожалеешь, Джош Уокер. Ты мое самое большое дарование. — Я скользнула к нему на колени, наклоняясь в перед, чтобы позволить встретиться и нашим губам, и огню, который бушевал внутри нас. Я быстро прекратила это, но слишком поздно, так как оставила уже у Джоша частичку своей души.

Я не смогу жить без Джоша Уокера.