Крайние меры (ЛП)

Глава 2

Когда ещё я была ребенком, военные похороны не задевали меня за живое. Однако похороны моего отца с каждой слезой медленно разрывали меня на части. Всякий раз, когда кто-то обнимал меня или говорил, что сожалеет об утрате нашей семьи, часть меня достигала максимального порога боли.

Райли, мой идеальный бывший парень, бросил курорт и свою семью в Брекенридж и приехал сюда. Однако не могу сказать, что он был со мною. Последние несколько дней Райли живет в своём мобильным телефоном, да я и не могу обвинять его в этом, - здесь не весело, но, с другой стороны, точно так же прошли Рождество и Новый год до этого.

Мама до сих пор не ответила ни на один вопрос. К счастью, бабушка взяла все на себя. Никто пока не пытался растормошить маму.

Часовня быстро заполняется людьми. И солдаты и те, кого я не знала, занимают свои места. Мы попросили помочь нам с украшениями, так как никто из нашей семьи не сможет преодолеть это дважды. Эйприл сейчас окружена своими друзьями, они ее утешают, и сейчас я чувствую укол ревности, - Эйприл есть кому плакаться, у меня же такой роскоши нет.

– О, Эмбер. – Сэм, моя лучшая подруга из средней школы заключила меня в объятья. – Это отстой.

Она всегда знает что сказать.

– Рада, что ты приехала, – честно призналась я.

– Где Райли?

Ее идеальная кожа цвета кофе с молоком сморщилась на переносице. Я лишь поддельно улыбнулась.

– Не знаю, но он сказал, что придет.

Яркий огонек блеснул в ее карих глазах, она вздохнула.

– А Кайла? Твоя соседка, верно?

– Сейчас она в Бостоне с родителями, но в ближайшее время прилетит сюда.

Затаив дыхание, я ждала от Сэм какое-нибудь замечание, ведь редко общаюсь с Кайлой, а теперь еще и с Сэм, так как в прошлом году переехала. Я была в Боулдере, а Сэм пошла в местную школу Колорадо Спрингс. Я все еще чертовски люблю Сэм, но мне тяжело удерживать дружбу на расстоянии.

– Хорошо, - Сэм сжала мне руку, когда органная музыка начала играть. – Эмбер, если что-то понадобиться - я здесь.

– Я знаю.

Она улыбнулась и села рядом со своей мамой, которая была хорошим другом моего отца. Думаю, ей сейчас также тяжело, они служили вместе год и два месяца.

– Эмбер? – я повернулась к миссис Роуз, ее муж был убит вместе с папой. Она была одета в черное платье и туфли на каблуках, волосы были уложены, а макияж наложен идеально. Два ее сына - Карсон и Льюис - были так же одеты во всё чёрное.

– Здравствуйте, миссис Роуз. Рады вас видеть, – ответила я за свою семью. – Как поживаете?

Ее рука скользнула по мальчикам, чтобы убедиться, что они рядом.

- Стараемся. Как твоя мать?

Мое лицо вспыхнуло.

- Ей тяжело.

Женщина кивнула.

– Каждый из нас скорбит по-своему. Ей скоро станет лучше, – она улыбнулась своим детям. – Давайте найдем наши места.

Они направились к алтарю. Во мне что-то кольнуло. Как она могла быть такой спокойной? Как она может выглядеть так прекрасно, когда моя мать не может стоять на ногах. Это несправедливо! Я хочу, чтобы мама взяла себя в руки как миссис Финч.

Мой мобильный зазвони, предупреждая о новом сообщении.

Райли: Я уже еду, но опоздаю.

Эмбер: Скоро увидимся.

Я положила IPhone обратно в сумку, когда увидела Гаса. Костюм делал его старше, словно он как вор украл у моего братишки детство. Гас возился с длинным концом своего галстука. У него было только два галстука, оба из которых завязывал отец, пока не уехал в Афганистан. Ни одна из нас в доме не знала, как завязывать галстук.

– Я не хотел это делать.

Его глаза наполнились слезами. Я попыталась выдавить из себя улыбку, благодаря которой я чувствовала себя намного легче.

– Ничего страшного, приятель.

Я нежно вытерла его слезы и поправила галстук и меня окатила горячая волна воспоминания, - это всегда делал папа. Он должен был научить Гаса - как завязывать галстук, как водить машину и как флиртовать с девушками. Как же Гас будет расти без примера отца? Теперь отец никогда не возьмет в руки моего первенца или второго ребенка, раз на то пошло. .........

Мои пальцы возились с галстуком, и я не могла понять, как же его правильно завязать. Неожиданно, чьи то мужские руки протянулись между нами, - это был Джош Уолкер. Он присел рядом с Гасом, чтобы помочь; на его лице возникла грустная улыбка.

– Эй, Гас, давай помогу.

– Хорошо, тренер Уолкер.

Тренер? Гас говорил мне, но я не думала, что это Джош. Он никогда бы не стал тренировать гиперактивных детей. За четыре года что-то изменилось?

Гас улыбнулся мне и приобнял своего тренера.

– Эмбер, это мой тренер по хоккею.

– Мы знакомы, Гас.

Потрепав его волосы, я осторожно встала, сохраняя равновесие на пятках.

– Я учился в средней школе с твоей сестрой, малыш.

Джош быстро завязал галстук Гаса. Чувство благодарности заполнило меня, - Джош спас день Гаса.

Как только вошел священник, мы заняли свои места. Гас сидел рядом со мной, мамой, бабушкой и Эйприл. Друг за другом, все стали вспоминать лучшие о папе. Он спас много жизней, но не смог спасти свою. Он всегда вдохновлял меня во всём. Ну, кроме его смерти. Его смерть бессмысленна. Где справедливость? Из меня начал вырываться истерический смех, бабушка потянулась через маму, чтобы успокоить меня. Я собираюсь выяснять смысл жизни и смерти? Глупо. Никто не знает смысл войны. Странно было думать, что ответ был дарован мне, потому что я потеряла того, кого любила. Мой психоаналитик мог бы целый день вести беседы со мною.

Знакомая рука сжала мое плечо, - Райли все-таки приехал. Вместо того чтобы почувствовать утешение, я разозлилась. Конечно, я не была в списке его приоритетов. Нет сомнений, у него есть очередное оправдание: снимал кошек с деревьев или помогал незнакомцу накачать колесо.

Стоящий на сцене офицер начал перекличку. Господи! Он называл имена солдат, а они отмечались о своем присутствии. Люди в синей форме появлялись как клоуны из коробок. Я думала, что смогу это услышать, ведь я знала, что должно произойти. В этом то и была вся суть.

– Подполковник Говард?

Голос офицера эхом отразился от стен тихой церкви. Каждая мышца моего тела напряглась, а зубы сжались.

–Подполковник Джастин Говард?

Звук голоса Эйприл разорвал тишину, слезы жгли мои щеки. Я не могу даже поднять руку и вытереть их. Боже, пусть перестанут называть его имя. Пожалуйста. Но этого никто не сделал.

– Подполковник Джастин О. Говард?

И снова. Я тоже должна была сделать это.

– Зачем они зовут папу? – Спросил меня Гас.

Чтобы быть уверенным в том, что его нет.

Но я не смогла ответить ему; горло парализовал страх, когда я говорила. Я сделала шаг вперед и сказала:

– Подполковник Джастин Огаст Говард, - я не услышала его.

Я вспомнила, как четырехлетний Гас сидел на папиных коленях и закреплял значок подполковника. Тогда мы были счастливы и горды за отца. Думаю, сегодня мы должны гордиться тем, что он отдал свою жизнь за нечто большее, чем он сам. Люди не понимают, что больше чем папа в моих глазах - стоимость его жизни.

Волынка заиграла "Amazing Grace". И, наконец, моя мать заговорила. Она прошептала имя моего отца.

– Джастин?

Я прокусила нижнюю губу до крови, чтобы не закричать, попытавшись успокоиться.

После службы я была рада, что осталась жива, но впереди было еще погребение.

Мы прошли к черному лимузину через главный вход. Бабушка вывела мою мать под руку. Эйприл вышла за ними со своим парнем. Снаружи я и Гас ждали Райли. Он медленно спустился по ступенькам, одетый в шикарный костюм. Его светлые волосы были растрепаны, а его голубые глаза выделялись на фоне тёмного костюма. Из меня чуть не вырвался истерический смешок, - Райли - живой Кэн. Он обнял меня, погрузив в знакомый запах одеколона, которым он пользовался ещё со старшей школы. Его глаза вспыхнули, и он наклонился поцеловать меня.

– Эй, детка.

Он немного оттолкнулся от меня, так как рядом появился Джош, который ставил на землю Гаса после объятий. Достав свой носовой платок, Райли протер им мои губы, и на платке проступили красные пятна крови. Он улыбнулся и быстро отступил, словно понял, что переступил черту. Вау. Я провела языком по губе и почувствовала кожу, которую кусала.

Но тут Райли закатил глаза, он понял кто стоял рядом с нами.

– Джош Уолкер! – Он протянул руку и пожал ему руку. – Давно не виделись. Ты тренируешь моего брата и Гаса, верно?

Джош кивнул.

– Рори отличный парень. Гас, я потом тебя поймаю.

Гас схватил мою руку и потянул.

- Можно тренер Уолкер поедет вместе с нами, пожалуйста?

Райли ответил быстрее меня.

– Гас, лимузин только для семьи.

Гас усмехнулся.

– Ну, ты же тоже не семья. И я спрашиваю разрешения у Эйприл и Эмбер.

Не могу поспорить с его логикой.

– Мы поедем вместе, – сказала я, избегая взгляд Джоша.

Двадцатиминутная поездка в лимузине была самой неудобной в моей жизни.

Райли сидел слева от меня. Он обновил статус на Facebook. Что он написал? Что хоронит отца подруги? Он плохо борется со «стрессом», а я не имею ничего против. Это просто часть его жизни. Благодаря этому, кстати, мы хорошо подошли друг другу. Я таким образом решала его проблемы.

Бабушка сидела ровно; ее серебряные волосы были заплетены во французскую косу, выбившаяся прядь висела. Поступки моей бабушки всегда впечатляли меня, и то, как она держалась после смерти своего сына – особенно. Ее руки вцепились в подлокотник.

– О чём ты думаешь? – Спросил Джош

Он сидел справа от меня. Свой телефон он отдал Гасу, чтобы тот поиграл в Angry Birds «Звёздные войны».

Я незаметно указала на бабушку.

– Мой дед погиб во Вьетнаме. – Я покачала головой. – Она прошла через многое, это не очень справедливо.

Минуту он помолчал, словно тщательно подбирал слова.

– Ей, наверное, очень тяжело. Может быть, она единственная, кто может помочь твоей маме. Ведь она уже прошла через это.

Я посмотрела на бабушку, которая держала маму за руку, поглаживая. Джош прав. Кто-то должен вытянуть ее из пропасти, и это будет бабушка. Они обе были упрямые, сильные и способные.

– Она будет в порядке.

– Благодаря тебе.

Он сжал мою руку и, поглаживая, положил ее к себе на колено.

Когда мы добрались до кладбища, Райли засунул телефон в карман. Мы прошли по замершей земле к участку, который выбрал отец. Ему было тяжело выбирать погребальный участок для себя, но я благодарна ему за это, - на один выбор меньше я должна сделать, зная, что он счастлив. Заняв место в первом ряду перед гробом моего отца, я наблюдала, как люди проходили мимо нас. Одни пожимали друг другу руки, другие наклонялись, чтобы обнять нас и выразить соболезнования. Они сочувствовали нам, но они не могли почувствовать наше отчаянье. Я сказала «спасибо» слишком много раз, теперь это звучало просто как обыкновенное слово. Понимаю, что это эгоистично, но я хочу, чтобы меня оставили поскорее в покое.

Райли сел позади меня и положил руку на мое плечо. Сейчас он был моим напоминанием: все будет хорошо, я вернусь к прежней жизни. Получу «новую нормальность».

– Можешь сказать им, чтобы они не обнимали меня? – Спросил Гас, потянув меня за руку; я поцеловала его.

– Конечно, могу, приятель.

Я не давала обнять Гаса, пока все не расселись на свои места. Капитан снова заговорил о долге и самопожертвовании. Мне захотелось встать и топнуть ногой, но я понимала, что больше не подросток. Что они знают о долге? Обязанность у отца была дома. Теперь кто-то из нас должен занять его место.

Папино лицо было закрыто американским флагом. Не честно. Я хочу увидеть его лицо, чтобы убедиться, что он действительно мертв. Но когда его останки прислали из Дувра, там была сопроводительная записка «Не рекомендовано смотреть». Тогда у меня возник единственный вопрос к капитану Уилсону, и мне ответили, что отец был ранен в голову, грудь и ноги.

Детская часть меня надеялась, что это не наш папа, что на самом деле произошла ошибка и что этот мужчина из другой семьи. Но я уже не Гас и знаю правду, - мы хоронили моего отца. Почетный караул взял из гроба флаг. Этот флаг был с отцом в Афганистане, в Дувре, где приготовили его, чтобы здесь, в Колорадо, мы могли похоронить его.

Раздались выстрелы, разрывая тишину, - почетный караул сделал три залпа, каждый раз убивая меня. Три залпа. Три пули в моем отце. Символично. Гас начал мучительно рыдать. Я потянулась к нему, когда караул сложил флаг.

Джош наклонился, взяв Гаса к себе на колени, начал качать его, как ребёнка. Я кивнула в знак благодарности и села рядом с Эйприл. Она схватила мою руку в мёртвую хватку своими холодными пальцами, - мы не взяли перчатки. Полковник встал на одно колено перед мамой, протянув сложенный флаг. Она подняла голову.

– От имени президента Соединённых Штатов и благодарного народа, – сказал он. Она взяла флаг, прижала его к груди и понюхала, словно могла почувствовать запах папы. Мама издала уродливый звук; её душа была расчленена.

Я сдерживала себя, пока не заиграло «Independence Day- Taps». День делается, зашло солнце (прим.: отрывок из " Independence Day- Taps"). Я часто слышала эту песню, когда мы проходили мимо военных баз. Было что-то знакомое, когда она играла, словно сама песня говорила, что все закончилось. Это самое худшее. Бог близко (прим.: отрывок из " Independence Day- Taps").

Бабушка успокаивала мою мать, она сделала все, что могла. Обняв маму, она похлопывала её по плечу; они обе потеряли любимых мужей. После погребения мама села в лимузин, но я не смогла сразу уйти. Не сейчас.

Почетный караул вручил Райли стопку сложенных флагов для меня, бабушки, Эйприл и Гаса. Нам нужен талисман. Война злобная сука, она взяла тех, кого мы любили, и передала нам флаги.

Однажды, после того, когда Гас родился, папу срочно вызвали. В середине ночи, я смотрела на папу, который паковал чемоданы, а мама качала плачущего Гаса. Даже в тринадцать я не была против этого. Он целовал меня в лоб так, как только отцы умеют целовать.

- Мне нужно, чтобы ты позаботилась о маме, пока меня не будет, - попросил он. - Девочка моя, я хочу, чтобы ты осталась дома. Сделаешь это для меня? Позаботишься о маме, Эйприл и Гасе?

Конечно, я согласилась. Я бы сделал все, чтобы порадовать отца. Что угодно, и я осталась.

Как только опустили гроб в ледяную землю, я сделала шаг вперед.

– Стойте!

Рабочие замерли, оставив папу всего в нескольких дюймах от земли. Я кинулась вперед, руками облокотилась на металлическое ограждение и положила правую руку на гроб, подавив вопль.

– Я люблю тебя, – шепот вырвался из меня. – Я скучаю по тебе, и я не знаю, что буду делать без тебя, – заплакала я, вдохнув глубоко холодный воздух. – Но не беспокойся о бабушке, маме, Эйприл или Гасе. Я буду заботиться о них, я обещаю.

Райли обнял меня и поднял с земли. Я сделала небольшой поклон рабочим кладбища. Они начали отпускать гроб снова, все глубже и глубже.

– Обещаю.