Крылья богов

Так было всегда. Год назад, пять лет, десять… Дед подрезал нижние ветки у яблони, чтобы они не разбили окно, но одна всегда каким-то чудом оставалась и долгими ветреными ночами, царапаясь в окно, рассказывала мне свои удивительные сказки. В детстве это были истории о матери. Я воображала её дивной красавицей, похищенной злобным драконом, а дерево передавало мне от неё приветы и полные любви письма.

В юности я слышала в шорохе её листьев рассказы о дальних странах и других мирах, об отважных героях и прекрасных принцессах, грезила о любви.

Став взрослее, делилась своими горестями и выслушивала слова утешения.

Сегодня я с ними прощалась. Со своей подругой — яблоней и старым флигелем, бывшим долгие годы моим домом. Я не знала, куда ухожу и где буду жить дальше, но то, что сюда уже не вернусь, было понятно и без лишних слов.

Сон сморил меня только к утру. Да и назвать сном пограничное состояние межу явью и вымыслом было очень сложно. Снились дед с бабушкой. Они что-то пытались мне сказать, но я не слышала ни одного звука, хотела помахать им, но не смогла даже пошевелить рукой. Ещё какие-то смутные образы проплывали передо мной, но ни один из них не был мне знаком. Потом мне начали чудиться огненные поцелуи драгнайра, и я проснулась в холодном поту. Прикоснулась к губам, страшась, что сон был слишком реальным.

Дом проснулся вместе со мной. Заскрипел ставнями на ветру, тяжко, с завываниями повздыхал сквозняками не чердаке, зашуршал в подполе прошлогодней соломой. Стояла такая тишина, что, какзалось, прислушавшись, можно было услышать, как паук плетёт в углу свою паутину, как мышь грызёт сухарик в кухне за печью. Всё было, как прежде. Только не было слышно родных голосов, которые будили меня по утрам всю жизнь. Казалось, со смертью деда из дома ушло и последнее тепло, которое согревало нас в прошлом. Теперь мне предстоит самой согревать свой будущий дом. Сегодня я впервые поняла, что стала взрослой. А, следовательно, сама буду отвечать за свои поступки.

Ирга сидел на кухне и пил свой утренний кофе. Не припомню ни одного случая, чтобы он хоть однажды отступился от своего ритуала. Ему сопутствовали прозрачная чашка с диковинными письменами по краю и колода затёртых карт, которые он раскладывал каждое утро. Так всё знакомо и, вместе с тем, картина страдает незавершённостью. Не хватает деда, который так же, каждое утро, подтрунивал над своим другом: «Что там сегодня ожидается в мире? Наводнения, пожары или другие стихийные бедствия?» Ирга молчит, но продолжает перекладывать карты, хмурясь или, наоборот, затаённо улыбаясь.

Сегодня он напряжён, как струна и чашка кофе даже не пригублена.

— Лисси, я уеду, как только ты соберёшь вещи, — говорит спокойно, может даже показаться несколько равнодушно. Но меня ему не обмануть.

— И куда собрался, если не секрет?

— При госпитале ветеранов есть бесплатный пансион для таких одиноких стариков, как я.

— Ты отдаёшь себе отчёт в том, что сейчас сказал, Ирга? О каком пансионе ты, вообще, ведёшь речь?

— Девочка, у тебя и без меня достаточно проблем. Зачем тебе ещё и мои? — а сам старается не смотреть в мою сторону. И понимание того, что он и сам боится будщего и неизвестности, приходит вместе с решением, которое я должна была принять в первую очередь.

— Ирга, а что там сказали тебе карты? — от простоты принятого решения стало так легко, что захотелось обнять весь мир. Оказывается, счастье можно сотворить самому, своими руками. — Сегодня я, в присутствии свидетелей, приму вас с Эриком в младшую ветвь рода Эйхан. А определимся с жильём, оформим докуметы в соответствующей Службе. Не могу же я абсолютно не иметь родственников? Вот вы с Эриком и станете самыми первыми. Потом ещё что-нибудь придумаем.

Видя, что Ирга никак не реагирует на мои слова, подошла к нему, обняла со спины, уткнувшись подбородком в макушку.

— Неужели ты думал, что я вас брошу на произвол судьбы?

Он молчал. Но потому, как подрагивали его плечи, я поняла, что Ирга плачет. Благая Сайке, дай мне сил сделать всё правильно!

— Всё будет хорошо. И, сегодня, или, в крайнем случае, завтра, у нас уже будет свой дом. Я не отпускаю тебя. Ещё не хватало, чтобы ты оказался в приюте! — Ирга сжал мои руки и не отпускал, прижимая их к своим щекам. Так мы и стояли. Нам не нужны были слова, чтобы понять друг друга.

С молчаливого обоюдного согласия мы начали разбирать вещи, чтобы хоть чем-то себя занять. Освобождать дом всё равно придётся, тем более, один день, из отпущенных мне императором, почти прошёл. Не думала, что это будет так больно. Каждая вещь, вольно или невольно, несла в себе отпечаток прошлого. И я пролила немало слёз, прежде чем поняла, что если я буду плакать над каждой бабушкиной салфеткой или вышивкой, толку от меня сегодня не будет. Хорошо, что Ирга с Эриком оказались рядом в трудную для меня минуту. Без них я просто утонула бы в своих переживаниях.

К приезду братьев я уже наревелась до одури, нос покраснел и распух, глаза превратились в щёлочки, но часть дела была сделана.

Громогласная компания, весело толкаясь, ввалилась в гостиную и резко замолчала, недоумевающе уставившись на пустые полки и свёрнутые ковры. Первым не выдержал Серхай. Он вытащил из-за пазухи весело запищавших райсов, отдал мне, проследил, как они зарылись в моих волосах и вздохнул с явным облегчением. Затем задал вопрос, мучавший всех:

— Лисси, что происходит?

— Император приказал освободить флигель в течение трёх дней…

— Ох, ни себе чего, — Таро был не столь дипломатичен.

— Сестрёнка, а ты нас и чаем не напоишь, мы тут по пути забежали в кондитерскую?

Появившиеся на кухне Эрик с Иргой лишь удивлённо рассматривали гнездо с райсами на моей голове, но лишних вопросов не задавали.

На кухне, в присутствии братьев, объявила о принятии обоих в младшую ветвь рода Эйхан. Пусть хоть они будут спокойны. Пока пили чай, Дерек лихо связался со своими знакомыми в Службе жилья и уже обсуждал какие-то вопросы, стоя у окна, чтобы мы не мешали своим шумом. Грайх позвонил матери, доложился о возвращении и передал нам приглашение на торжественный ужин сегодня вечером. Таро клятвенно пообещал помочь упаковать и перевезти куда угодно остальные вещи.

Суета с передачей гортов в имперский зверинец была наполнена тихими Лиссиными слезами и восторженными возгласами научных сотрудников и ветеринаров. До этого случая на Айдоре не вывелось ни одного детёныша вислоухих гортов. А тут мы с целым стадом мамаш и их малышей. Лисисайя прощалась с каждым из них так, как будто это были её собственные дети, которых ей приходится принудительно сдавать в приют. Ситуацию не спас даже старый профессор, предложивший ей написать научную статью о родах у самок гортов и пообещавший устроить ей публичное выступление в научном обществе защиты животных.

Когда приехал покупатель за маршами, я приказал парням отвлечь Лисси хоть на полчасика. Как оказалось впоследствии, не зря. Оставленные без присмотрав каюте, райсы порвали на мелкие ленточки всё, до чего смогли дотянуться: книги, альбом для рисования, подушки, простыни, полотенца и даже Лиссин халат. У меня промелькнула даже продать мелких злодеев и избавить себя от лишних проблем. Но это были только мечты. Причём мечты неисполнимые.

Продать райсахов нам не удалось бы ни под каким предлогом. Запечатлели они нас на веки вечные, и теперь, подрастая, воспримут только членов наших семей. Пока мы были во дворце, а потом в гостях у Лисси, они мирно спали у неё в каюте. Но когда мы вечером возвратились без нашего доктора, да ещё и с драгнайрами, устроили совершенно дикую истерику. Они обнюхали нас и гостей. Они плакали и завывали, отказываясь есть и спать. Их не устраивал никто из нас в качестве няньки, а драконы раздражали просто своим присутствием. Хорошо, хоть Серхай догадался принести плед с Лиссиной кровати и только тогда эти мелкие чудовища успокоились. Знакомый запах подействовал на них умиротворяюще, и нам, в конце концов, удалось их накормить, а затем и уложить спать.

Но с утра вчерашняя истерика возобновилась и приняла глобальные размеры. Пока мы завтракали, эти мелкие хулиганы раскрошили всё печенье, перепачкались с мордахи и до кончика хвоста в молочной каше, которую для них обычно готовила Лисси, попробовали чай и кофе из всех наших чашек, понадкусывали все бутерброды. А когда Орой попытался приструнить их на своём драконьем языке, растопырили свои отростки крыльев и, склонив к столу головёшки, зашипели, прямо, как взрослые. Окончательно райсы успокоились только на руках у Лисисайи, тут же превратившись в милых, послушных зверьков. Чувствую, намучаемся мы ещё с ними…

Зато прибыль превзошла все наши самые смелые ожидания. Впервые за всю свою довольно бурную торговую деятельность, можно было не беспокоиться о завтрашнем дне. И как бы я не гордился своими талантами, вынужден был сам себе признаться в том, что львинная доля заслуги в таком удачном рейсе принадлежит нашему доктору. А контракт у неё уже закончился. Интересно, как Лисси отнесётся к его продлению? И как ей это преподнести?

Оставшееся время мы потратили на то, чтобы помочь Лисисайе собрать вещи к переезду. Настроение испортил дворцовый служка, пришедший напомнить, чтобы мебель не увозили, так как она является казённым имуществом. В ответ на наше возмущение, он показал инвентарные номера на обратной стороне шкафов и даже на дне стульев. Лисисайя только сейчас, видимо, поняла всю бедственность своего положения. Она стояла у окна, опять одетая в свои безразмерные хламиды, так же, как и в первый день нашего знакомства, обхватив себя руками, и невидящим взглядом смотрела перед собой. От осознания серъёзности момента, меня прошиб холодный пот. Куда бы она пошла сейчас, если бы не мы? Видимо, боги Айдоры направили её к нам не просто так, а с определённой целью. И нам предоставлен ещё один шанс доказать, что слова наши не расходятся с делом.

Ужаса в создавшуюся ситуацию добавили драгнайры, в полном составе заявившиеся во флигель архивариуса.

— Грайх Валсторн, у нас разрешение императора на посещение вашего поместья Сардаяла…, - сказано это было таким тоном, как будто нам делали одолжение. Причём говорил Советник, как всегда, сквозь зубы, остальная делегация тенями стояла за ним и не подавала признаков жизни. А вот счастье от этой новости, мы должны были уже изобразить сами. Обойдётесь, господа драконы без нашего счастья.

— С какой стати вы должны посещать моё поместье, Советник Ардавал?

— Мы отказались от череды балов в честь подписания договоров, испросив у императора разрешения пообщаться с его подданными в неофициальной обстановке, — нас, похоже, никто не собирался спрашивать, хотим мы общаться с драгнайрами или нет. Но делать нечего. Пришлось соглашаться — волю императора не оспаривают.

— Что конкретно вас интересует? У нас не тот уровень комфорта, чтобы принимать у себя гостей из других миров, — надо же хоть как-то прояснить ситуацию. Иначе не избежать серъёзных проблем.

Конечно, никто нам правды не расскажет, но чем боги не шутят? Советник Ардавал, презрительно сжал губы, хмыкнул, всем своим видом показывая раздражение.

— Мы неприхотливы. Не забывайте, Валсторн, на Драгнайре несколько веков идёт война, и мы привыкли обходиться минимумом комфорта.

Кто бы говорил! Видели мы ваш минимум на звездолёте.

Пока я препирался с Советником, Горан Орой не спускал глаз с Лисисайи. В его взгляде не было и намёка на любопытство или пошлость. Только дикая жажда. Он обволакивал её взглядом, одевая в броню своей любви, укутывал любовью, согревая и стараясь спрятать ото всех. И столько чувства было в этом взгляде, что во мне заговорила банальная ревность. Какое он имеет право так смотреть на Лисси, она пока что, ещё моя жена? Ревность… Странно… Ревность? Во мне? Я ни откуда в последнее время не падал? И не ударялся головой?

А Советник, между тем, решил расставить всех по своим местам.

— Вы не вправе нам отказать — мы не знакомы больше ни с кем из жителей вашей благословенной империи. И не составим проблем для вашей семьи, — слушал и ушам своим не верил. Первая выпускница пансиона благородных девиц — базарная торговка по сравнению с Советником. К чему бы это?

Разговор защёл в тупик. Пора провожать гостей. Но тут в гостиную влетел Дерек.

— Лисси, я нашёл тебе дом! — он сиял, как новый имперский золотой кредит. — Ты не представляешь, как нам повезло! Мы…

Большего он сказать не успел, ибо увидел драгнайров.

Лисси отреагировала на заявление Дерека короткой улыбкой. Не понятно было, рада она или нет, но взгляд Ирги, полный потаённой радости, брошенный в нашу сторону, придал сил и уверенности в том, что мы делаем всё правильно.

Тут же попытался выпроводить драгнайров. Но избавиться от них было так же невозможно, как собрать весь песок в великой пустыне Ассар. Усевшись на кухне, они потребовали, чтобы хозяйка дома сварила им кофе. Лисси, вероятно, пребывала в шоке, потому что молча пошла к плите. У меня сердце обливалось кровью оттого, что я не видел, а самое главное, не слышал ничего из происходящего на кухне. Но Лисси молчала недолго.

— Простите, господа послы дружественной державы, вы уже не против, чтобы кофе вам варила дешёвая шлюха? Я что-то пропустила? Или вы срочно поменяли приоритеты? Не боитесь?

Хотелось бы мне видеть лица драконов в эту минуту. Но гробовая тишина сопровождала все действия Лисисайи, пока она молола кофейные зёрна, а потом заваривала кофе в небольшой медной кастрюльке на длинной ручке. Аромат был столь чарующ, что первым не выдержал Серхай.

— Лисси, а мы? Для нас ты сваришь кофе, мы тоже хотим…

Похоже, идея драгнайров спрятаться на кухне, не удалась. А вскоре и мы все присоединилсь к их компании за большим круглым столом. Если после первой чашки кофе настороженность и сохранялась, то к концу третьей, да ещё с конфетами и печеньями из бездонных Лиссиных запасов, мы вели почти мирные разговоры. Только Лисси, стоя у плиты, разливая кофе в чашки и подавая сладости, не поднимала глаз, не желая или боясь встречаться с драконами даже взглядом.

Ещё большую сумятицу внёс принц Норвей, без предупреждения заявившийся к вечеру во флигель и громогласно заявивший, что тоже летит к нам вгости и что ему очень понравилась матушкина стряпня. С его приходом все даже двигаться стали быстрее. Упакованные вещи были сложены в гостиной, ожидая момента, когда их перевезут в новый дом. Набралось их не очень много. Но парни просили меня не беспокоиться — мебель они купят сами. Лисси потерянной тенью ходила по комнатам, прикасалась к стенам, мебели, подолгу стояла у окон. Мы не приставали к ней с расспросами и не пытались выказать сочувствие, боясь сделать только хуже. Даже принц помогал складвать коробки в госиной, торопясь поскорее улететь в поместье. Когда всё было закончено, развёл руками.

— Всё необходимое уже во флаере. Массара разграбила дворцовую кухню, я опустошил папенькин винный погреб. Что нам нужно ещё для счастья? — если принц и играл, то играл очень талантливо. — От вас требуется только присутствие. Господа драгнайры, прошу на посадку.

Смотрю на принца и ничего не понимаю. Мы никогда не были особенно дружны. Так, хорошие знакомые, связанные общими воспоминаниями. Что происходит в данный момент? С одной стороны — необходимо присмотреть за гостями, с другой — что за странный интерес к моей семье?

В этот самый момент Норвей сделал вид, что только заметил Лисисайю.

— Лисси, это что за вид? Ты собираешься на вечеринку или на кладбище? — только договорив фразу до конца, принц понял смысл сказанного и поперхнулся. Лисси резко побледнела, как тогда, на яхте, и начала зааливаться вниз. Но принц не зря прошёл школу дворцового воспитания. Успев в последний момент схватить её на руки, прижал к себе, уже бесчувственную, и застонал:

— И что ж я за дурак, Лисисайя? Чему меня только учили столько лет? Никакой дипломатии.

Так на руках и вынес её во двор. А потом чуть сам не оказался в обмороке.

— Что с нею? Что вы с нею сделали? Дайте её мне, — рык Ороя вызывал желание втянуть голову в плечи и спрятаться куда-нибудь подальше. Он протянул руки, чтобы забрать девушку себе, но не тут то было. Нашего принца этим было не пронять.

— С какой стати, Горан Орой? Кто она вам? Или кто вы ей? Ведите себя, как гость. Мы сами решим свои проблемы.

Самое смешное, оба в этот момент вцепились в Лисси мёртвой хваткой и ни один не хотел уступать. Ситуацию разрешила сама Лисси. Застонав, она начала вырываться из рук Норвея, но тот зашептал ей на ухо:

— Тихо, девочка, тихо… Всё будет хорошо… Лежи. Прости меня, я натворил, я и исправлю. — Услышав знакомый голос, Лисисайя успокоилась и уже просто лежала у Норвея на руках, не открывая глаз. Орой, заскрежетав зубами и не раз испепелив Норвея взглядом, отошёл к своим.

По протоколу, принцу необходимо было сопровождать гостей, поэтому речи о том, чтобы оставить доктора с нами, даже и не шло. Странные дела! Лисисайя стремится к тому, чтобы быть подальше от драгнайров, а сталкивается с ними на каждом шагу.

Поэтому, когда мы появились во дворе поместья, Лисисайя по-прежнему была на руках у принца.

А моё сердце в который раз затрепетало при виде родного дома. Закатное солнце золотило верхушки деревьев, листья кое — где уже начали желтеть, на клумбах вовсю цвели яркие осенние цветы и их чуть горьковатый запах витал в воздухе. Хотелось остановиться и дышать. Просто вдыхать родные запахи до тех пор, пока не станет больно в груди.

Как будто пождидая нашего появления, на ступенях появилась мать. Не замечал раньше, насколько она сдала за эти годы. Не было ей от нас с сестрой ни минуты покоя. Так и посвятила всю свою жизнь нам и поместью. Знаю, что отец навещал её несколько раз. Но отношений между ними нет никаких, уж это было бы видно сразу. Мама не простила ему замужества с бароном, хоть оно, в своё время и спасло её в самом прямом смысле этого слова. В молодости она была просто красавица. Да и сейчас на ступенях нашего дома стояла роскошная женщина с копной светло-золотистых волос, прекрасной фигурой и самое главное, любящей улыбкой на устах.

— Здравствуй, сынок, — её глаза, в этот момент, среди толпы народа, видели только меня и говорили мне о том, как меня рады видеть и сколько бессонных ночей прошло в моём ожидании.

— Привет, мамуль, я тут привёз гостей…

— Всё хорошо, сынок, места всем хватит, — а сама смотрит, кажется, в душу, и уже у неё, у души спрашивает: как дела? А сама обнимает, прижимая к сердцу и пряча невольные слёзы.

— Мам…

— Подожди, Грайх, — высвободилась, рассмотрела внимательно всех, — Дерек, сынок, а ты что, совсем не рад меня видеть? — как будто почувствовала, насколько важно сейчас ему её внимание.

Он подошёл, опустив голову, неловко чмокнул в щёку, обрадованно вздохнул, замирая в маминых объятьях. А я краем глаза наблюдал за драгнайрами, стараясь заметить их реакцию на происходящее. Застывшие маски вместо лиц, и только глаза говорят о том, что их хозяева испытывают хоть какие-то эмоции.

Орой, не сводящий взгляда с Норвея и… Советник, потрясённый взгляд которого направлен в сторону ступеней. Кого он там расматривает? Интересно, интересно… Неужто мать?

— Принц Норвей Агасси, а кто это у вас на руках? Только не говорите, что всё ещё Лисси?

Та, услыша гневный голос матери, попыталась дёрнуться, но вырваться из захвата принца было невозможно. Длительные тренировки на фрейлинах во дворце даром не проходят.

— Мам, познакомься, это посольство драгнайров в Айдоре, император приказал принять их, как гостей империи, в нашем поместье, — драконы, как на параде, шагнули ровным строем к ступеням, склонив головы, поприветствовали её и коротко представились.

— Добро пожаловать, господа, в Сардаялу. Мелисандра Валсторн, — и ни капли удивления. Как будто делегации инопланетных существ бывают тут едва ли не каждый день.

— А это родственники Лисисайи — лар Ирга и Эрик Йохан. Дед её умер, пока мы были в рейсе. Мать резко вздохнула.

— Принц, отпустите девушку, она вполне может сама держаться на ногах. Не создавайте сплетен на пустом месте. Это не у неё, а у вас скоро свадьба! Извините, господа, прошу всех в дом, — дождалась Лисси, обняла её и повела с собой.

В доме матушка быстренько всем показала, кто здесь хозяин. Встав посреди гостиной, не отпуская Лисси от себя ни на шаг, быстро раздала всем указания.

— Грайх, покажи гостям их комнаты… Лара Иргу проводи во флигель… Дерек, ты на кухню, проверь, что там и как… Серхай, возьми Эрика в помощь, перенесите вещи из флаеров… Принц Норвей, я надеюсь, о напитках мне беспокоиться не нужно? Таро, займись баней, она уже натоплена — проверь только воду в бассейне, потом встретишь Алианту… А вы, господа драгнайры, немного отдохните. Сначала будет банька, а потом ужин. Раз хотите окунуться в местный колорит, готовьтесь. Персонально для вас ничего делаться не будет. Посмотрите на нашу жизнь изнутри, — а сама ехидно так улыбается.

Точно уже что-то задумала… Драконы разве что рот не открыли от удивления. Матушка командовала нами, как капрал новобранцами. А принц, в ответ на её приказ, приложил руку к сердцу, вытянулся во фрунт и отчеканил: «Есть, мой командор!» Мать скупо улыбнулась, хотя было видно, что этот дворцовый сердцеед произвёл на неё самое лучшее впечатление. Эх, знает наш принц, как играть на женских слабостях!

— Гости дорогие, я сама лично приду проверить, как вы устроились, но несколько позже. А сейчас прошу меня простить. Лисси, за мной.

Две пары драконьих глаз жадно следили за женщинами, пока они поднимались по лестнице. Не нравится мне всё это. Придётся не спускать глаз с драгнайров. И матери необходимо как-то вразумительно объяснить фиктивность нашего брака с Лисисайей.

Советник был несколько удивлён отсутствием роскоши у нас в доме. Им что, не объяснили, куда они так рвутся в гости? А то я не сочту за лишний труд переправить их обратно в столицу.

К моменту начала банных процедур, мать освободилась от своих посиделок с Лисси, удостоверилась в том, что все комнаты заняты, гости устроены и вышла лично проверить нашу готовность к помывке.

— Господа драконы, а что это вы, в парадной форме в бане париться будете? Или у вас сменной одежды нет? Так я выдам… Халаты я всем приготовила, а вот переодеться вам придётся прямо сейчас.

— Чччееелловеччка, хххввватит нами командовать, — ну вот и сорвался господин Советник. Сочувствую, но помочь ему ничем не могу.

— Простите, господа, при знакомстве я, видимо, не очень чётко назвала своё имя. Повторяю… Лайра Мелисандра Валсторн. Не «человечка» и не «эй, ты». Вы хотели увидеть, как мы живём, смотрите на здоровье. Устраивать здесь орочьи пляски только потому, что вы инопланетные гости, никто не собирается. Мальчики, в баню…

Обычно мы бежим наперегонки, стараясь добежать первым и занять самые верхние полки в парилке. Сегодня же мы двигались степенно и важно, как на променаде в дворцовом парке. Драгнайры, всячески проигнорировав матушкино предложение, переодеваться не стали. Эрик смотрел на усадьбу восторженным взглядом горожанина впервые выхавшего на природу.

Как я и подозревал, драконы не имели ни малейшего представления о том, что такое баня, но стоически терпели все помывочные процедуры, а затем героически парились вместе с нами. Назначение веников оставалось для них загадкой, пока они не испробовали их на своей спине. Хоть и молчаливый, но восторг был виден на их лицах невооружённым взглядом. Бассейн с ледяной водой энтузиазма не вызвал, но когда принц с громким криком плюхнулся в воду и начал отфыркиваясь плавать из одного конца в другой, решили испробовать процедуру сами. И опять молча… Горячий чай с мёдом пошёл на ура. Ионный душ, конечно, прекрасное изобретение, но бывший хозяин усадьбы, несомненно, знал толк в удовольствиях.

В итоге, мы даже задержались немного, обьясняя Советнику, почему нельзя париться долго и показывая элементы устройства бани. Зато картина идущих в длинных халатах и тапочках драконов, несущих на сгибе локтя аккуратно сложенные вещи, вызвала у матушки очень загадочную улыбку.

— Как вам банька, господа? — и услышав восторженные вздохи, добавила, — настоятельная просьба, к обеду в форме не выходить — мы по-семейному…

Перед ужином вытащили Лисси из её комнаты и отнесли дары к алтарю бога Эрцу. Ритуал надо было соблюсти во что бы то ни стало. Но поскольку мы, кроме станции, в этот раз нигде не были, Серхай натаскал грунта из цветочных горшков в кают-компании и мы, разделив его между собой, приподнесли нашему покровителю. Не гайки же было приносить ему в дар. На выходе меня тронула за рукав Лисисайя. Протянув мне обручальное кольцо, тихо сказала:

— Капитан, я хотела бы вернуть кольцо. Не хочу обманывать вашу маму. Она может неправильно нас понять. Думаю, вы сами ей всё объясните. Простите меня, пожалуйста, я не хотела создавать вам столько проблем.

Боги Айдоры, почему я не встретил её раньше? Она о себе когда-нибудь думает? По-моему, таких людей, как она, остались считанные единицы на всю империю.

— Лисси, да если каждая твоя проблема будет всякий раз приносить мне прибыль по сто тысяч имперских кредитов, я готов терпеть тебя рядом хоть всю жизнь!

Она облегчённо вздохнула, а мне захотелось вдруг схватить её в охапкуи целовать до тех пор, пока не взмолится о пощаде. Странные мысли меня посещают, однако… Надо завтра слетать с парнями в квартал Целительниц душ. От греха подальше.

За столом нас собралась довольно большая компания. Стряпня Массары и вино из дворцовых подвалов пришлись, как нельзя кстати. Но ужин оказался чуть не сорван, так как Таро в самом его начале преподнёс Альке парочку радужных марш. Если до этого она сидела, слегка пришибленная присутствием драгнайров, то увидев клетку с пушистыми зверьками, завизжала от восторга и кинулась целовать старпома, позабыв обо всём на свете. Удивилась даже мать.

— Лайна Алианта, вы что себе позволяете?

Малявка стушевалась, покраснела вся и юркнула на своё место, трепетно прижимая к себе клетку.

Принц засмеялся. Драгнайры были слегка шокированны. А сестра, так же, как и матушка, не обращая на драконов никакого внимания, продолжала возиться с маршами.

Мать проследила за тем, чтобы всем было налито вино и, поднявшись, обратилась к нам:

— С возвращением, дети, — вроде простые слова, но в глазах, полных непролитых слёз, такая мука и радость одновременно, что, увидев их однажды, никогда не усомнюсь в материнской любви, — хвала Эрцу, вы все живы и здоровы.

Второй тост, по традиции, был за мной.

— Лайра Мелисандра, я хочу тебе сказать, что ты теперь очень многодетная мать. Мы провели на яхте Ритуал принятия родства, и у тебя теперь всего четыре сына и две дочери… Прости, что не предупредили. За тебя, мам!

Драгнайры были несказанно удивлены происходящим. Неужели для них это что-то новое? Или они живут по-другому? Советник не сводил с матери глаз, просто съедая её глазами.

А мама подняла счастливое, помолодевшее лицо и сказала тихо:

— Спасибо, сынок, я теперь самая счастливая женщина в Айдоре.

Принц опустил глаза в бокал, потихоньку покачивая его, отчего вино плескалось маленьким штормом, взлетая почти до самой кромки и опадая до дна. Видно было, что он о чём-то мучительно размышляет и почему-то никак не находит решения.

А Эрик Махоро, теперь, правда, уже Эрик Йохан, долго не рассуждал. Взглядом, полным телячьей нежности, смотрел то на матушку, то на меня, что-то бормотал, потом поднял руку, как ученик в младшей школе и выпалил:

— Лайра Мелисандра, а меня вы не могли бы взять в сыновья? Я не помню свою мать. Отец у меня теперь лар Ирга, а мамы нет. Мне у вас очень нравится, — и таким простодушием веяло от его слов, что мы все рассмеялись…

— Возьму, почему не взять. Ещё желающие есть? — а сама, улыбаясь, смотрит в сторону драконов, — чтобы уже всех сразу…

— А внештатный сын с хорошей родословной и без вредных привычек вам не нужен? Уж больно компания интересная подбирается, — Норвей нахально осмотрел всех нас, задержался взглядом на Лисисайе, пожал плечами, — я очень послушный, честное слово. Вы не пожалеете, лайра Мелисандра.

Матушка охнула, румянец залил щёки. Ирга усмехнулся, но сделал это преднамеренно громко, чтобы все услышали. Драгнайры, похоже, не поняли ничего.

— А что на это скажет твой отец? — мама не сдавалась, — ты, принц, себе не принадлежишь.

— А мы ему не скажем, — не сдавался в ответ Норвей. Но тут захохотал Таро.

— Неужели эльфийская принцесса так не хороша? Али жениться не хочешь?

— Молчи, Таро! Не мешай мне!

— Есть легенды, что в древности можно было стать крёстной матерью для любого ребёнка. Это был ритуал чужого бога. Ещё с Земли. Но крёстных должно быть двое: отец и мать. И настоящие родители были не против, а даже наоборот. А уж крёстные родители были уже не чужими людьми, но почти родственниками.

Алианта смотрела на творящийся беспередел широко открытыми глазами, попросту не веря в происходящее. Потом потихоньку улизнула из-за стола, глазами испросив у матушки разрешения. Марши умиротворённо свернулись клубочками у неё на руках — видно, что хозяйка им поонравилась.

Норвей задумался, видно было, что к какому-то решению он пришёл. Хмыкнул, потёр ладонью о ладонь, сжал руки в замок, покивал чему-то. Вид у него был очень умиротворённый. И, кажется, он был доволен складывающейся ситуацией. Странны дела ваши, боги Айдоры.

В процессе наших разговоров и дружеских перепалок мы абсолютно выпустили из вида, что рядом с нами посторонние. Драгнайры были чужими на нашем празднике. Они недоумённо следили за нашими спорами, механически ели то, что было на столе ближе всего к их тарелкам и ничего из происходящего не понимали. К алкоголю почти не прикасались. Боялись опьянеть или не приучены?

— Гости дорогие, а что ж вы сидите? Угощайтесь, чем боги одарили… И не пьёте совсем. Ужель у императора не вкусное вино? — даже не предполагал, что моя мать может быть такой стервой. — Вы уж извините, у нас всё просто…

Лисси сидела между Дереком и Иргой, но глаз, по-прежнему, не поднимала. Что-то клевала, как птичка, вина не пила вообще. И по всему было видно, что тяготилась нахождением в нашей компании. Заметил это не только я. Принц Норвей долго присматривался к Лисисайе, а потом решил взять ситуацию в свои руки.

— А что, капитан Валсторн, доволен ли ты своим доктором? Как она работала в рейсе? Справлялась ли со своими обязанностями?

Лисси дёрнулась, как будто её ударили, но Дерек крепко держал её за руку. Она удивлённо посмотрела на меня, потом на принца… Похоже, совсем не поняла, к чему Норвей завёл этот разговор.

— Хорошо работала, — у меня не было желания обсуждать свои дела в присутствии драгнайров.

— А что так строго? И слова доброго для доктора не найдёшь?

Орой следил за принцем, не спуская глаз.

— А тебе, Лисисайя, понравился Космос?

Я всё никак не мог понять, куда клонит принц. Что за намёки? И что ему надо от Лисисайи? И наперёд знал, что она ответит.

— Не понравился… Но мой контракт был всего на один рейс, и завтра я уже буду искать новое место. Либо у торговцев, либо в Звёздном корпусе… Мне некуда деваться. В империи для меня работы нет и не будет. Извините, принц, у меня нет желания обсуждать сейчас мои дальнейшие перспективы.

Тут произошло нечто из ряда вон выходящее. Горан Орой поднялся с бокалом и, обращаясь к Норвею, заявил:

— Почту за честь видеть доктора Эйхан хирургом в своей звезде. Пять кораблей, масса драгнайров и рабов. С талантами доктора Лисисайи уже имел возможность ознакомиться, — а сам так косо посматривает на Дерека. — Работы будет предостаточно. Контракт бессрочный. А оплата — извините, капитан Валсторн, вашей не чета. Соглашайтесь, Лисисайя. Не пожалеете.

— Я сожалею, — Лисси не раздумывала ни секунды. Удивительно, создавалось впечатление, что она ждала от драгнайров чего-то подобного, но даже головы не подняла. Начинаю бояться. Как бы чего не вышло.

Орой же не дал ей даже обосновать свой отказ.

— Не спешите отказываться. Не думаю, что кто-то из айдорских космолётчиков получит подобное предложение, — голос Ороя обволакивал, завлекая, обещая нечто необыкновенное, неизведанное и потому заманчивое. Он не видел никого из нас, не замечал никого из своих соплеменников. Ему были безразличны все, сидящие за столом, кроме одной единственной Лисисайи. Её ответ был интересен Орою и его он ждал, как решения своей собственной судьбы.

— Вы полагаете, я имею желание продолжить наше знакомство? — теперь Лисси смотрела Орою прямо в глаза. Без каких бы то ни было эмоций. Абсолютно пустыми глазами. Мы замерли.

Те считанные секунды, в течение которых происходил разговор, растянулись вдруг до невероятно длинного промежутка времени. Столько было вложено в него эмоций, скрытого смысла и недоговорённостей. Сколько надежд со стороны Ороя и столько же холода и непонимания со стороны Лисси. На что он, вообще, надеется?

Ситуация накалилась до предела. Молчи, Лисси, пожалуйста, молчи. Принц непонимающе смотрит на всех нас, но мы немы, как Великая пустота. От нас он не узнает ничего. Это не наша тайна.

— Уважаемый, мы можем представить вам самых блестящих хирургов на выбор. Сделайте запрос и выбирайте любых.

Драгнайр собрался было что-либо ответить Норвею, но тут сразу произошло два события: Советник дёрнул его за руку и указал на место, затем встал с бокалом в руке, а Лисси начала подниматься, чтобы уйти. Глядя только на мать, следя за её реакцией, Советник, между тем продолжил:

— Одну минутку, лайна Лисисайя… У вас принято говорить слова перед принятием алкоголя? Тогда позвольте мне. В давние времена Великая мать решила наградить своих любимых детей. И долго размышляла о том, какой подарок им сделать, чтобы он не забылся. Много времени прошло, но так и не выбрала она достойный подарок. И вот однажды рядом с ней пролетала маленькая яркая звёздочка. Была она такой юной и прекрасной, что Великая мать улыбнулась, увидев её, и подставила свою лапу, приглашая присесть. Звёздочка в огромной лапе была столь крошечной, что зинтересовала нашу прародительницу.

— Что ты делаешь, дитя, одна в Космосе? Тебе не страшно? — спросила она звёздочку.

— Ищу свой дом… Я рождена, чтобы приносить счастье и должна, как можно скорее найти себе дом, иначе скоро погасну. Когда-то я была большой и яркой. Но сейчас от меня осталась лишь искорка — в Космосе пусто и счастье никому не нужно.

И поняла тогда Великая мать, что именно она подарит своим детям. С той поры каждый драгнайр при рождении получает частичку этой звёздочки и когда встречает своё счастье, звёздочка вырастает, становится большой и яркой. И горит внутри, освещая нашу жизнь своим светом. И мы всегда твёрдо уверены в том, что встретили именно своё счастье.

Советник Ардавал замолчал на мгновение, и поднял сияющие глаза на мать. Она смотрела в ответ с изумлением, растерянно, удивлённо, даже обиженно… Как молодая девушка, получившая свой первый в жизни комплимент. Странно, никогда не видел матушку в таком смятении. Привык, что она всегда держит себя в руках, всегда собрана и подтянута. Это что Советник так на неё влияет? А с Советником что происходит? Он хоть сам верит в то, что говорит? Может ментально воздействует?

— Я поднимаю этот бокал за счастье, пусть каждый найдёт предназначенное именно ему…

Лисси смолчать, естественно, не смогла.

— А если ваше счастье уже принадлежит другому? Что вы сделаете, господин драгнайр? Отберёте? Ведь оно должно быть обоюдным? Я правильно поняла? — горько улыбнулась, поставила бокал, — простите, я нехорошо себя чувствую…

И ушла. Орой было дёрнулся подняться за ней, но под жёстким взглядом Советника сник и сидел тихо, не участвуя больше в разговорах.

Потом Норвей предложил показать гостям свою коллекцию предметов старины. Я, не сказать, чтоб был сильно удивлён, но и радости особой не испытывал. Не было ни гордости, ни удовлетворения от того, что кто-то увидит её. Но принцам не отказывают. Да и сам Норвей знал о моём собрании древностей только понаслышке. Все охали и ахали, любуясь лежащими под стеклом раритетами. Но удивил всех Дерек. Достав из кармана тщательно завёрнутый небольшой плоский предмет, подал мне со словами: «Это Лисси просила передать».

Черепаховый гребень из Эпохи первых переселенцев. Она всё-таки выполнила своё обещание, даже не поинтересовавшись, приму ли я его. Ведь эта вешь не имеет цены. Продав её, можно безбедно жить не один десяток лет. Я рассматривал его, любуясь тонкой резьбой, не замечая находящихся рядом людей и драконов. И не обращая внимания на любопытные взгляды Норвея.

— Это же за что тебе такие подарки дарит Лисисайя?

Отмахнулся — не время для обьяснений. Избавимся от драгнайров, расскажу ему всю нашу эпопею. Норвей оказался злопамятным. И во всеуслышание обьявил о том, что я, будучи студентом, пел очень странные песни. Ни до, ни после ему такие, вроде бы, не встречались. Матушка засмеялась…

— Это вы у нас дома, принц, не были, вот и не слышали… Грай, сынок, заканчивай экскурсию, я принесу гитару, — и мать туда же. До только чего не сделаешь во благо империи…

Ну всё, осталось ещё спеть для драгов и культурная программа может считаться законченной.

Цепи качелей на толстой ветке старого раскидистого дерева я заметила из окна своей комнаты. Теперь как можно тише пробиралась к ним, стараясь, чтобы меня никто не заметил. Можно было бы попробовать выбраться через окно, но днём я плохо рассмотрела место приземления и в темноте боялась рисковать. Кажется, клумб под окнами не было. Да если и были, то портить труды лайры Мелисандры было бы верхом неблагодарности.

После ухода с ужина я долго валялась на кровати, укладывая спать райсов и оплакивая свою несчастную жизнь. С самого рождения в ней не было того, чем мог бы похвастаться самый захудалый бродяга. В ней не было семьи. Дед с бабушкой старались изо всех сил дать мне любовь и тепло, так необходимые каждому ребёнку, и сейчас я даже не могу предположить, что бы со мной было, если бы не они. Но всю сознательную жизнь я мечтала о том, что рано или поздно у меня будут родители. Будет своя семья. Своя собственная. Любимый мужчина и мои дети, которых я никогда, ни под каким предлогом не брошу на произвол судьбы. Отец и мать. Старенькие, но живые дед с бабушкой.

А теперь я одна. Во всём мире. Во всех мирах. Эльфы, названные братья, друзья, появившиеся у меня столь стремительно, драгнайры. Никого из них я не интересовала настолько, чтобы можно было говорить о полноценной семье. Сказки же драгнайров о счастье обернулись для меня слишком большой болью. Можно даже честно сказать — настоящим кошмаром.

Застолье продолжалось ещё довольно долго. Капитан с матерью, на два голоса, пели для гостей тягучие, завораживающие песни, заставляя прислушиваться к ним, бередя душу, вызывая новые потоки слёз. Жаль только, слов разобрать было невозможно. Интересно, откуда у них такое чудо? Долго вслушивалась в странные дивные мелодии, разлитые в воздухе. Даже гости притихли, слушая необыкновеное исполнение. Спать всё равно не было сил. Мой организм отказался реагировать на стресс своим излюбленным методом. И когда лайра Мелисандра зашла посмотреть, как я устроилась, притворилась, что сплю.

Наконец дом затих… Не хлопают двери, не слышно разговоров, не шумит в трубах вода. Подождав для верности ещё с полчасика, решила, что пора. Тихо открыла дверь. Прокравшись на цыпочках по коридору, вышла во двор. Света звёзд было вполне достаточно, чтобы легко найти дорогу в сад. Но идти пришлось под стенами, чтобы не привлечь ненароком к себе лишнее внимание. Не хотелось бы обьяснять завтра, что я делала ночью в саду. Итак, что мы имеем? Сориентируемся на местности. Качели должны быть где-то справа. Лишь только ступив на дорожку, поняла, что босиком. Но возвращаться нельзя. Теперь, самое главное, добежать побыстрее до качелей. Затаила дыхание, чтобы не быть замеченной. Бежала так тихо, что даже сама не слышала своих шагов. Полы длинного халата подняла повыше, чтобы не споткнуться. А натянутые до предела нервы заставляли дрожать не то от страха, не то от предвкушения. В детстве, да и в юности, все свои проблемы решала на качелях. Тихонько раскачиваясь, систематизировала ситуации, искала выходы из проблем, прокручивала варианты развития событий. И в этот раз я надеялась, что удасться разобраться с ситуацией, в которой оказалась.

Забравшись на широкую доску, потихоньку отталкиваясь, раскачалась. Завернулась в халат, поджала ноги. Забытые ощущения ударили по нервам, вызывая опять желание разреветься. Совсем раскисла я в последнее время. Пора браться за ум.

Потеряв счёт времени, качалась потихоньку, не чувствуя ночной сырости и прохлады. Мурлыкала незамысловатую мелодию. И думала. Обо всём, что случилось. Искала причины случившихся неприятностей. Выстраивала схемы своей дальнейшей жизни. Состыковывала события. Предполагала, что может произойти ещё. Намечала планы. Определяла первоочередные задачи. Потихоньку становилась прежней Лисисайей Раниэль Эйхан. Такой, какой была после возвращения из Приюта. И понемножку становилось легче. Камень, лежащий на сердце тяжким грузом, не исчез, но стал не таким тяжёлым.

Облегчение было столь явным, что я решилась посмотреть по сторонам. Звёзды в это время года светят так ярко и их так много, что нет нужды в фонарях.

Ночной сад был великолепен. Деревья, в мерцающем серебристом свете звёзд, выглядели загадочно и неповторимо, и я пожалела, что со мной нет бумаги и карандаша. Даже у старых деревьев сгладились шероховатости стволов, ветки стали казаться ровнее. Игра теней просто завораживала. Все листья казались отлитыми из чистого серебра. Весь сад как будто превратился в декорации к волшебной сказке.

Фигуру человека, стоящего у соседнего дерева, я заметила только тогда, когда он вышел из тени и двинулся в мою сторону. И не нужно было даже гадать, кто осчастливил меня своим присутствием. Бежать бессмысленно.

— Что вы забыли ночью в саду, Горан Орой?

— Нам нужно поговорить, листани… Один раз… Пожалуйста… Я не потревожу тебя больше своим вниманием. Только выслушай меня.

— Господин драгнайр, о чём нам с вами говорить? Вы полагаете, что можете меня чем-то удивить или порадовать?

— Листани, звезда моя, душа моя… Просто выслушай меня. Дай мне возможность оправдаться перед тобой, а потом делай, что хочешь. Я знаю, что тебе очень плохо, но мне также плохо. Женщина, которая должна смеяться от счастья в моих обьятьях, ненавидит меня. Что может быть страшнее, листани?

— Орой, я замерзла и уже ухожу… — я боялась его. Боялась себя. Потому что во снах драгнайр целовал меня. И что самое страшное, я отвечала ему…

— Не уходи, Лисисайя, — а сам уже укутывал меня в свой китель, стоя передо мной на коленях, — я виноват перед тобой… Дай мне возможность хотя бы частично оправдаться… Дай мне открыть своё сердце, листани… Может быть, ты поймёшь меня и простишь?

В кителе стало тепло и уютно. Но покоя не появилось. Меня начало мелко потряхивать. С чего бы это? Но ответ был на удивление прост. Нервы будоражил запах Ороя. Лёгкий хвойный запах с неизвестными нотками, где-то на краю ощущений, вызывал желание закрыть глаза и ни о чём не думать. Просто дышать…

— Ты должна знать правду, листани, — Орой не поднимался с коленей и говорил хриплым шёпотом. — Наших женщин осталось так мало, что они бесценны и используются лишь только для продолжения рода. Их холят и лелеют, как редкие сокровища. Браки уже давно не заключаются… Семьи, в которых есть женщины, способные к деторождению, очень богаты. Они продают их за огромные деньги тому, кто решил, что пора обзавестись детьми. Новорожденных драгнайров забирает тот, кто заказывал наследника и женщина возвращается в семью, где через некоторое время снова выставляется на торги. А за семьями, в которых подрастают маленькие девочки, наблюдают, как за национальным достоянием. И их жизнь расписана на многие годы вперёд. Наверное, это уже не тайна, но именно демографическая проблема нашего мира заставила Повелителя идти на контакты с Советом миров. Нам нужны женщины. Иначе пройдёт ещё совсем немного времени, и мы начнём вымирать. Долгие годы мы обследовали миры в своей части Галактики. Но ни в одном из них не нашли то, что нам нужно. Видимо, Айдора — это то, что мы искали сотни лет. Увидев тебя и почувствовав в тебе свою листани, я решил, что тебя можно просто купить. Прости меня, Лисси… За всё прости… Я не мог тебя потерять… Поэтому и надел на тебя брачный браслет.

Драгнайр не знал, куда деть свои руки… Они жили, как будто своей собственной жизнью, постоянно порываясь прикоснуться ко мне. И видно было, каких усилий стоило Орою держать их под контролем. Но он торопливо продолжил свой рассказ, боясь, видимо, что нам помешают.

— Теперь у меня есть ты… И жизнь обрела смысл… Я буду ждать столько, сколько понадобится, даже если ты решишь не разводиться с Валсторном. Но подарок Великой матери загорается только один раз… Прости меня за детей, листани… Я боялся, что тебя отправят в империю, как подарок Повелителю. Я боялся тебя потерять. Знаю, что мне нет прощенья.

В конце концов, Орою удалось захватить в плен мои ладони. Он согревал их своим дыханием, а я растерянно смотрела на него и ничего не понимала. Даже предположить не могла, что это будет так волнующе… Может быть, сказывается недостаток общения с противоположным полом?

— Я вас понимаю, господин Орой… Но что прикажете делать мне? У меня умер дед, своему отцу я нужна чисто номинально, у меня нет дома и я беременна вашими детьми…

Я готова была кричать и заливаться слезами. Мне хотелось трясти драгнайра так, чтобы ему стало хоть немного больно. Чтобы он почувствовал весь ужас ситуации, в которой оказалась я. Но тот островок спокойствия, который мне удалось с таким трудом отвоевать у себя сегодня, не позволил мне ничего сделать.

Тихо, Лисси, тихо, не вздумай скатиться в истерику. Мы с тобой уже решили, как жить дальше. Не начинай новую жизнь со слёз. Я успокаивала себя, а Орой, не отпуская моих рук, всё говорил и говорил:

— Всё будет хорошо, листани… Завтра я куплю тебе дом. И ты не одна. У тебя теперь есть я. Не убивай моих детей, дай им шанс. Прошу тебя… А я всю жизнь буду искупать свою вину.

Мало мне было его запаха! Он сводил с ума, кружил голову, заставляя трепетать сердце и видеть мир в радужных тонах. Теперь мне не давали покоя ещё и его руки. Сухие и горячие, они лишали меня самообладания, заставляя нервничать и срываться на крик.

— Какой дом? Вас это не касается, вообще!

— Тихо, листани, тихо, позволь мне заботиться о тебе. Просто заботиться…

Я попыталась вяло сопротивляться, но тут мой организм вспомнил о своих особенностях и твёрдо решил, что пора бы и поспать.

— Простите, Орой, мне пора возвращаться, — надо было убегать, пока не сдалась без боя на милость победителя.

Но от внимания дракона не удалось скрыть мои босые ноги… Сопротивляться было бесполезно… А у него на руках было так удобно и уютно, что я начала потихоньку засыпать.

Надежды пробраться в комнату незамеченными, себя не оправдали. В холле оказалось неожиданно светло. Попыталась соскользнуть на пол, но Орой только сильнее прижал меня к себе, пресекая все мои попытки вырваться.

Волосы на голове зашевелились от ужаса, сердце замерло и пропустило удар. Со светильником, имитирующим подсвечник со свечой, у лестницы стояла лайра Мелисандра. Захотелось тут же провалиться сквозь землю или превратиться в невидимку.

Между тем, она внимательно осмотрела меня, потом Ороя, особое внимание уделив кителю, в который я была завёрнута и моим босым ногам.

— Лисисайя, что вы себе позволяете? Насколько мне известно, вы пока ещё жена моего сына, она не говорила, а шипела рассерженной змеёй, — я считала вас благоразумной девушкой. Не думала, что вы способны на такое. Позорить своё имя я не позволю ни кому! Вон отсюда! У меня незамужняя дочь, а вы, практически у неё на глазах, творите непотребство! А с вами, господин драгнайр, я поговорю отдельно!

— Вы всё не правильно поняли, Лайра Мелисандра…, - больше мне не удалось вымолвить ни слова. Лайра быстро подошла к нам, дёрнула меня так, что я птичкой слетела с рук Ороя, и снова зашипела:

— Ты хочешь повторить жизнь своей матери? — окинула меня презрительным взглядом и бросила, — благая Сайке, что приличное могло родиться у титулованной шлюшки Кейсарионы? Ни стыда, ни совести! Не успела приехать, уже спуталась с драконом. Даже любовника своего притащила из Приюта.

Я бегом помчалась в свою комнату, но успела услышать, как драгнайр обратился к матери Грайха:

— Твоё сссчассстье, шшшто я госссть в твоём доме, чччеллловечччка…

Что после этого происходило в холле, я не знала — оттуда не доносилось ни звука. Закрыла дверь на замок и подтащила к двери кресло. Решение созрело моментально.

Ничего хорошего от знакомства с капитаном Валсторном в моей жизни не вышло. А ведь я всегда доверяла своему первому мнению о человеке! Как же я могла ошибиться в этот раз? Нужно было бежать сразу после знакомства, бежать, не смотря ни на какие угрозы и обещания! Побыстрее и подальше. И ничего бы со мной не случилось! И дед был бы жив! Уехали бы вместе в Приют и потихоньку жили, никому не мешая. Теперь-то я понимаю, что и работать, и жить можно везде. Мои руки и голова при мне, больше мне ничего не надо. А мэтр Айсано всегда примет меня обратно.

Отключила коммуникатор. Все вещи, доставленные с яхты, сложила в кресло. Жаль было оставлять краски и кисти, но в моей будущей жизни ничего не должно напоминать о «Крыльях богов». Главное правило хирурга — операцию, по возможности, проводить сразу, без повторных вмешательств.

Быстро переодевшись в свою одежду, укутала райсов, чтобы не проснулись аньше времени. Брать их с собой туда, куда я собираюсь, смысла нет. Времени заниматься ими у меня не будет. А здесь кроме меня, у них ещё много хозяев — не пропадут. Да и предназначались райсахи изначально для поместья капитана. Вот пусть и привыкают к новому месту жительства. Погладила по спинкам малявок, прощаясь с ними навсегда. Они что-то проворчали и поглубже зарылись в плед.

Потом долго сидела, замерев, вслушиваясь в звуки ночного дома, боясь пошевелиться и прислушиваясь к любому шороху. Не знаю, сколько прошло времени, но тишина была полной. Связала простыни и, помолившись всем богам, спустилась из окна в сад, крадучись пробралась вдоль стены, отошла под сень деревьев и побежала…

Какое счастье, что Иргу и Эрика поселили во флигеле! Куда бы я могла уйти среди ночи? Кого бы просила о помощи? Где же их спальни? Потихоньку постучала в окно… Тишина… Во второе… Опять тишина… И только в третьем по счёту окне появилась заспанная физиономия Эрика.

— Лисси, что случилось? Что ты делаешь ночью в саду? Ты одна?

Если ещё и он начнёт выяснять пределы моей нравственности, уеду сама… Пусть остаётся в поместье. Лайра Мелисандра пообещала же его усыновить. Значит, не пропадёт.

— Впусти меня. Открой окно и помоги влезть.

— Что происходит, Эрик?

Вот и славно, Ирга проснулся тоже. Значит, не придётся повторять несколько раз одну и ту же мысль.

— Не зажигайте свет, пожалуйста. Не нужно привлекать внимание из дома. Я уезжаю в Приют потерянных душ. Если хотите, можете ехать со мной. Не хотите, все заработанные за контракт деньги — ваши. На жильё в пригороде и на первое время хватит. А я не могу больше так жить… Простите меня, — даже в темноте не могла смотреть им в глаза.

Сил не было. Хотелось свернуться клубочком, закрыть глаза и представить, что в моей жизни всё хорошо. В ней не существует Лакрая Чегери. Живы бабушка с дедом. Я не знакома с семейкой Валсторн. И даже не подозреваю о существовании драгнайров.

Боги Айдоры, что со мной не так? Почему я не могу просто жить, как живут все? Неужели я не достойна хотя бы крошечного кусочка счастья?

— Ирга, пожалуйста, на утро флаер. Мне нужно поспать до рассвета и сразу улететь. Прости меня. Пожалуйста, прости. Нет тебе покоя рядом со мной. И никому нет…

— Девочка моя, что случилось?

— Потом, Ирга, всё потом… Можно я хоть часик посплю?

Кошмар начался прямо с утра…

Лисисайя не вышла на завтрак. Когда мы хотели разбудить её и пригласить за стол, матушка ехидно промолвила:

— Утомилась девушка ночью, вот и спит. Не трогайте её, — а сама очень выразительно посмотрела на Горана Ороя.

Что-то я ничего не понял. Принц улетел ночью. Алианта, будучи дома, раньше обеда не просыпается. Лисисайя же у нас птичка ранняя. Что случилоь такого, что она так долго спит? Не вышли к завтраку также Ирга и Эрик. Да что происходит, в конце концов?

Завтрак прошёл в угнетающей тишине. Темы для разговоров были исчерпаны ещё вчера, поэтому ни мы, ни драгнайры, не проронили ни слова.

За драгнайрами должны были явиться с минуты на минуту. Их пребывание в поместье, хвала всем богам, подошло к концу. Мы свою миссию выполнили. Теперь пусть ими занимается император.

— Господа драгнайры, у вас есть ещё немного времени, чтобы осмотреть поместье. Если вас, конечно, что-то ещё интересует. Мы разводим лошадей и могли бы вам их показать.

Матушка была в прекрасном настроении и тихо улыбалась своим мыслям. Но озабоченный взгляд её то и дело обращался к Советнику. Он же изредка посматривал в её сторону с таким же загадочным видом.

На прогулку драконы согласились и мне даже показалось с большим удовольствием.

А потом наверху дурными голосами начали кричать райсахи. Если их крики были слышни в столовой, то, как же они орут в комнате? Они захлёбывались от крика, не останавливаясь ни на мгновение. И Лисисайя не слышит? Да быть того не может! И тут же неожиданная мысль заставила забыть обо всех делах и бежать к её комнате.

Что-то с Лисси? Пресветлые боги, только бы с ней ничего не случилось!

На стук в дверь никто не озывался. И сама дверь оказалась заперта изнутри. Я похолодел. Дурные предчувствия не давали сосредоточиться.

Что с нею? Почему она не отзывается? Что, вообще, происходит? Благая Сайке, только не Лисси… Кто угодно, только не она… Сколько можно? Она уже давно исчерпала свою долю испытаний. Даруйте же ей хоть капельку покоя!

Ломать двери не стали, Таро с Серхаем быстро ушли в сад, чтобы попытаться забраться в комнату через окно. Дерек стоял рядом и что-то шептал себе под нос. Прислушавшись, понял, что он молится.

Поразительно, но мать была на удивление спокойна. Даже пыталась успокоить нас, мол, проснётся Лисси, сама выйдет. Мол, незачем беспокоиться по пустякам.

Долгое время за дверью ничего не происходило, затем умолкли райсы, послышался шум отодвигаемой мебели и щёлкнул замок, открывая дверь. На пороге появился, растерянно расматривающий лист бумаги, старпом. Руки его дрожали. Он старательно вчитывался во что-то, переводя непонимающий взгляд с бумаги на нас. Протянул листок мне. Даже не глядя на него, я понял, что случилось непоправимое.

«Оставьте меня в покое. Все». Не нужно быть предсказателем, чтобы понять — случилось что-то непоправимое. Неужели опять драгнайры?

— Кто вразумительно объяснит мне, что произошло, пока мы спали? Кто видел Лисисайю ночью? — терпение исчезало, как снег под яркими весенними лучами, оставляя взамен чистую злость.

Как ни странно, ответила матушка.

— Лучше следить надо было за своей женой! — А вот это уже интересно, откуда она знает о нашем браке? Я ведь собирался рассказать ей об этом только после отъезда драконов. — Чтоб не шастала ночами в саду!

— Мама, а поподробней рассказать нельзя? Что произошло ночью и почему я об этом узнаю только сейчас?

Наш разговор прервал Серхай, принеся узел связанных простыней. Он тоже выглядел не лучшим образом. Показал ему записку.

— Грай, во флигеле тоже никого нет… Они исчезли… Что ты с ней сделал, Грай? Чем она опять провинилась перед вами? Боги, что она всем вам сделала? — у Серхая началась истерика. У. Моего. Механика. Началась. Обычная. Женская. Истерика. А я не знал, что делать. Он тряс передо мной верёвкой из простыней, заглядывал мне в глаза. За столько лет знакомства я, во второй раз после драгнайров, видел его в таком состоянии. — Грай, ей же некуда идти… Что ж ты наделал?

И среди нас был только один человек, который мог объяснить происходящее.

— Мама, а что ты можешь сказать по этому поводу? Не каждый день от нас прямо среди ночи сбегают гости.

— Всё, что захочешь, сын! Таро, будь любезен, отправляйся вместе с гостями в конюшни, а я подойду сразу после разговора с Грайхом, — отправив Таро, матушка обратилась ко мне, — ты собираешься беседовать со мной прямо посреди коридора? Неужто, так хороша твоя жена, что меня на неё променял?

— Дерек, проверь камеры наблюдения и сообщи мне, что увидишь в записях, — системмер рванул к себе на чердак так быстро, как будто от этого зависела его жизнь.

Разговор предстоял тяжёлый. Матушка серьёзно была настроена на войну. Хотя понять её можно было. Недостаток информации сыграл со всеми нами злую шутку. И опять в жернова происходящего, как самая слабая и беззащитная среди нас, попала Лисисайя.

Едва мы вошли в кабинет, матушка пошла в наступление.

— Как ты мог жениться на этой шлюхе? — я судивлением рассматривал свою, некогда спокойную и уравновешенную, мать. Смотрел и не узнавал. За всю нашу жизнь, она не повысила на меня голоса. Сейчас же лицо её перекосило от злости. Ревнует к Лисси? С чего бы это?

Пора было брать ситуацию в свои руки.

— Мам, давай я тебе рассажу всё, что было в рейсе, а потом мы спокойно обсудим то, что случилось ночью у нас дома.

— Нечего обсуждать. Ночью Лисисаю, босую, растрёпанную, в драгнаирском кителе принёс в дом Горан Орой. Я случайно услышала шум и вышла в холл посмотреть, что происходит. Она ещё пыталась оправдываться, отродье Кейсары Эйхан.

Да… Ситуация… От драгнайров так просто не отделаться. Но не думаю, что Лисси просто так поддалась его драконьему обаянию. Не тот она человек.

— И тем не менее, выслушай вначале меня…

Рассказывая о нашем рейсе и о Лисси, в частности, понял, что если бы такие испытания выпали на мою долю, я бы в какой-то момент сломался. Вспомнил и свою незавидную роль в произошедшем. Рассказал и об этом. О папке принца Норвея и о том, как уничтожал морально невинную девушку. Расказал об уникальной операции, проведённой Лисси на борту яхты, о её всепрощении, о просьбе дать ей на время своё имя, чтобы спастись от драконов. И об обещанной плате, которую она мне вручила, несмотря на смерть деда. О том, что сделали с ней и Дереком драгнайры и о том, что после возвращения от них, Лисисайя перестала улыбаться, а глаза стали совершенно пустыми. Вспомнил о брачном браслете Ороя, и о детях, которых она будет ему рожать. А также о желании Лисси сделать операцию, чтобы не иметь детей вообще. Рассказал о сотне тысяч имперских кредитов, заработанных для нас доктором Эйхан. Добавив в конце своей речи:

— Какой я идиот! Надо было увезти Лисисайю подальше, от столицы, от драгнайров, от императора и даже от тебя… Знаешь, по приказу императора её выселили из флигеля, в котором жил дед. И я подумал, что у нас она немного успокоится. Вместо этого, я в очередной раз сломал ей жизнь.

Матушка была потрясена. Она не плакала, что не удивительно, но её глаза были полны слёз. Закусив кулак, чтобы не было видно, как трясутся у неё руки, мать раскачивалась в кресле, думая о чём-то своём. Потом резко встала, подошла к окну. Не проронила ни слова. Ибо сказать, по большому счёту, было нечего. Да и трудно ей было перебороть себя. Ой, как трудно… А ещё труднее было признавать свои ошибки.

— Сынок… Что же я наделала? И что теперь с ней будет? — мать была не просто раздавлена полученной информацией. Она была уничтожена.

Ответить я ей не успел. Вошёл Дерек. Передал кристалл с записью.

— Я нарезал кадры съёмки так, чтобы всё было понятно без лишних объяснений, — потом печально посмотрел на матушку, — вы были не правы, лайра Мелисандра. Очень не правы.

На экране визора было прекрасно видно, не смотря на ночную съёмку, как Лисси сидела на широкой доске качелей, поджимая под себя босые ноги и кутаясь в полы халата. Слышна была даже незамысловатая мелодия, которую она мурлыкала себе под нос, потихоньку раскачиваясь и не обращая внимания ни на что вокруг. По времени получалось, что просидела она так довольно долго. Хорошо было видно, что она принимает какое-то решение, старательно взвешивая все «за» и «против».

Потом появился Орой и мать, не дыша, начала вслушиваться в их разговор. Затем ракурс съёмки сменился и пошли кадры с другой камеры. Сцену в холле Дерек оставил в полном объёме, и мне впервые в своей жизни стало стыдно за свою мать. В один из моментов мне даже показалось, что это не она.

Но увидев в кадре Советника Ардавала, в роскошном халате, спускающегося по лестнице со словами: «Сандра, девочка моя, где ты пропала?», шокирован был уже я. Хотя осуждать её я не мог, но и понять не мог тоже.

— Мама… Мама… Зачем ты так с Лисси? Это он сказал тебе о нашем браке? Знаешь, на яхте был момент, когда Советник предлагал уничтожить нас вместе с Крыльями, а Лисисайю отправить сразу в спальню к Повелителю Драгнайра. Мама… Как ты могла? Мам, у нас же Алианта… А если с ней поступит кто-нибудь так же?

— А как я жила всё это время, сынок? Ты знаешь? Если бы ты знал, как я жила… — На лице у матери остались одни глаза… В них плескалось такое горе, что мне даже стало жаль её. Но Лисси мне было жалко тоже. И передо мной, во весь рост, встала дилемма: мать или Лисисайя? У матери есть мы с сестрой и Дерек с Таро, а у Лисисайи — никого нет. На этом интересном моменте нам пришлось прервать свои размышления.

Принц ворвался в кабинет, как буря. Норвей, вообще, не умеет спокойно перемещаться в пространстве. Если он не бежит куда-нибудь, то летит со скоростью ветра на своём флаере. Медленно и вальяжно он двигается только в двух случаях: в присутствии своих родителей и обольщая очередную матушкину фрейлину.

— Я за драгнайрами. Во дворце сегодня официальное мероприятие. Но они так очарованы вашими питомцами, что просили ещё хоть на полчаса задержаться, — энергия в нём била через край, — а где Лисисайя? Я привёз ей подарок от Массары.

— Она уехала, — призался сразу, ибо пытаться скрыть от принца что-либо бесполезно. Заподозрив обман, он не успокоится, пока не докопается до истины, — спустилась из окна на простынях и исчезла вместе с Иргой и Эриком. Отдал записку. Норвей прочёл, покачал головой, ещё раз прочёл и очень внимательно посмотрел на матушку.

— Гра-а-а-йх… Ты же не будешь утверждать, что не знаешь, в чём дело…

— Простите, принц, я обещала гостям рассказать о породах наших лошадей, — матушка почувствовав, что разговор намечается серьёзный, быстренько ретировалась.

Зря… Думаю, ей было бы интересно послушать, что думает по поводу происходящего наследный принц.

— Сам расскажешь или мне ещё кого расспросить?

— Смотри, сам всё поймёшь, — снова включил экран, — а когда уберутся драконы, поговорим. Я тебе ещё о рейсе не рассказал. Было очень весело… Я буду внизу… Подходи, когда досмотришь, там немного, — больше всего мне сейчас не хотелось оправдываться перед принцем. Душу и так терзала вина перед Лисси за содеянное матерью…

Гости обнаружились у загонов с лошадьми. Их восхищение было столь велико, что, думаю, в скором времени у нас будут новые заказы. Мать заливалась певчей птицей, расписывая преимущества той или иной породы. А драконы рассеянно внимали, не сводя глаз с белоснежного красавца, верхом на котором гарцевал Таро.

Говорят, что на Айдоре никогда не было лошадей и их появление — заслуга первых переселенцев. Тем не менее, они прижились, их полюбили. А орки, так вообще, не мыслят без лошадей своей жизни. Да и мы с матерью, начали заниматься ими с лёгкой руки моего старпома. Теперь это была неплохая статья доходов и наша всеобщая любовь. Уверен, что сердца драгнайров тоже дрогнули перед красотой этих необыкновенных животных.

— Эй, братец Грай, лови меня! — к загонам на всём скаку подлетела Алианта. Волосы растрепались и облаком вились вокруг её лица. Лицо разрумянилсь, глаза сияли, как звёзды. Тонконогая кобылка Сказка была подарена ей на восемнадцатилетие жеребёнком и выращена под чутким руководством Таро. Вместе они составляли прекрасную пару. Молодые, игривые, необкновенно красивые.

Восторженный взгляд, которым одарил Альку посол драгнайров, заставил присмотреться к ней внимательней. И уже не в первый раз заметить, что малявка, оказывается, выросла и превратилась в прелестную девушку. Соскользнув с седла, она, не обращая внимания на гостей, подбежала ко мне и, как в детстве, попросила, чтобы я покружил её. Пришлось выполнить просьбу сестры. Она хохотала так заливисто, что мы, естественно, стали предметом всеобщего наблюдения. Матушка, глядя на нас, заулыбалась счастливой улыбкой, но поймав мой взгляд, бысторо сникла.

Боги Айдоры, хотя бы поскорее улетели драгнайры! По-моему, мы достаточно уже с ними наобщались!

— Всё, малявка! Уводи Сказку в конюшню и приводи её в порядок! — не нравятся мне эти взгляды драконов. Совсем не нравятся.

К моменту возвращения принца, мать уже закончила свою лекцию и отвечала на вопросы драконов. Охрана маячила невдалеке и тоже прислушивалась к матушкиному расказу.

И вот, долгожданный отъезд драгнайров всё-таки наступил. Скомкано попрощались. Стараясь побыстрее разойтись. Да и чего было ожидать от таких гостей? Никаких особенных отношений между нами не установилось Неизвестно, кто из нас устал больше: мы от гостей или гости от нас.

В последний момент оказалось, что отсутствует Пламен Ардавал. Странно… и где он может быть? Но вдруг, совсем не к месту, вспомнились взгляды драгнайра в сторону моей сестры. Пока я рассуждал, мать уже бежала в сторону конюшен. Раздавшийся вслед за этим дикий крик Алианты подтвердил мои опасения.

Но открывшаяся картина заставила затормозить у входа и придержать свех остальных. Мать стегала плёткой драгнаирского посла, зажав того в крайнем деннике. А плётка у матери была знатная. Её подарил старейшина одного из орочьих кланов, когда покупал себе коня. Всё никак поверить не мог, что женщина занимается разведением лошадей. А когда понял, что ошибался, преподнёс эту плётку со словами восхищения и благодарности. Сплетена она была из нескольких полос кожи, с колючими серебрянными шариками на концах. Плётка была мощным оружием в грамотных руках. И хотя мать на воина не тянула никак, но била из всех своих женских сил. Причина её ярости была перед нею: драгнайр, принимая все удары на себя, прикрывал своим телом Алианту. Но иногда хвост плётки доставал и до сестры и тогда слышался резкий тонкий вскрик, от которого у меня застывало сердце. Дракон, надо отдать ему должное, принимал удары молча.

И только увидев, что за избиением наблюдаем мы и вся делегация в полном составе, младший Ардавал закричал:

— Отец, прекрати это безобразие! — но тот и не думал вмешиваться. Вместо этого внимательно присматривался к матери, словно делая для себя какие-то выводы. — Отец, что позволяет себе эта человечка! Я ничего не сделал!

— А ты собирался ещё что-то делать? — взвизгнула мать, не прекращая немилосердно стегать парочку.

— Лайра Мелисандра, может, хватит? — это уже попытался разрядить обстановку Таро.

— Не вмешивайся, будут свои дети — их и воспитывай! — мать была неумолима.

Понимая, что ещё совсем немного и разразится нешуточный скандал, стараясь не попасть матери под горячую руку, отобрал плётку.

Дальнейшие события напоминали театр абсурда.

В три ручья заревела Алианта.

Мать, прикрыв глаза, прислонилась к стенке денника, сжала кулаки, пытаясь успокоиться.

Пламен Ардавал добежал до отца и не придумал ничего умнее, кроме, как начать жаловаться:

— Отец, почему вам с Ороем можно развлекаться с человечками, а мне нельзя? Чем я хуже вас?

— И зачем тебе маленькая человеческая девчонка, что в ней такого интересного?

— Отец, посмотри, какая она хорошенькая, может и у меня смогут родиться дети от человечки?

— Эх, сын…, сын…, к чему тебе женщина, которая бежит в конюшню с первым встречным? — понять, шутит Советник или говорит серъёзно, было абсолютно невозможно. Но мать и не пыталась этого сделать. В несколько шагов преодолела расстояние до драгнайра и, коротко замахнувшись, влепила ему пощёчину. А вот этого делать ей не стоило. Глядишь, и остались бы у неё самые светлые воспоминания о Советнике.

— Ты чччто сссебе позволяешшшь, человечччка? Жжжить надоеллло? Или, думаешшшь, побывала в моей поссстели и можешшшь просссто так ко мне прикасссаться? — драгнайр мигом сбросил маску благодушия, оскалился и попытался схватить мать за волосы. Не удалось. Она оказалась быстрее и с ужасом отшатнулась от Советника. Потом горько посмотрела прямо тому в глаза и хрипло прошептала:

— Вон из моего дома…! Будьте вы прокляты, Советник…! Будьте вы прокляты…! Чтоб вы всю свою длинную жизнь сожалели о том, что сейчас сделали…! — повернулась и, ослепшая от непролитых слёз, пошла в дом. Я порывался было вставить своё веское слово, но был остановлен Норвеем, молча покачавшим головой.

Мигом прекратив лить слёзы, Алька убежала вслед за матерью. Её маленькое девчоночье горе меркло по сравнению с горем матери.

— Я скоро вернусь, — ко мне подошёл принц, — отмечусь на балу и обратно, не предпринимай ничего без меня.

Советник с видом победителя прошествовал к флаеру и, уже усевшись в кресло, обратился к Норвею:

— У вас все женщины такие экспрессивные или мы видели исключение из правил?

Принц пожал плечами:

— Думаю у вас будет сегодня возможность сравнить…

На этом расстались…

В гостиной не хватало только матери. Экипаж яхты, в полном составе, насупившись, сидел в креслах и молчал. Ревущая Алька примостилась на подоконнике и невидящим взглядом рассматривала что-то за окном.

— Ну что, братья и сёстры, с чего начнём? — как же я не люблю разбор полётов. Одно дело, гонять парней, другое — свою глупую сестру.

— Меня ругать будете? — Алька прекратила рыдать и с ожиданием уставилась на меня.

— И тебя тоже…

— Он сам… Честное слово, он сам! Я чистила Сказку! Он сказал, что я красивая, и он увезёт меня с собой! И пусть увозит! Надо было вам проводить этот клятый ритуал! Теперь мы все родственники и Таро на мне не женится! А мне ненужен никто! — Алька ревела и кричала одновременно, размазывая слёзы по щекам.

Ну вот, Грайх… Кажется, твоя сестра сейчас получит предложение руки и сердца. Если этого не случится, я съем свои лучшие парадные перчатки из кожи белого самшая. Я давно ждал этого момента, не подавая вида и не подталкивая Лестариуса к принятию столь важного для него решения. То, что он беззаветно влюблён в Альку, не видел разве только слепой. Да её и косые взгляды в сторону полукровки ни для кого не были секретом. Оставалось только выждать время. И неизвестно, сколько ещё они ходили бы вокруг да около, если бы не драгнайр, послуживший невольным катализатором дальнейших событий.

Таро нас не подвёл, обставив ситуацию в лучших традициях рыцарских романов: стоя на одном колене, преподнёс Алианте роскошное колечко из коллекции эффейского ювелира Элквиста Хинникасту.

А вот теперь надо бы пригласить матушку. Всё таки, не каждый день её дочери делают предложение. Но звать не пришлось — мать спустилась в гостиную сама. Сухие глаза лихорадочно блестят, вся натянута, как струна. Только губы искусаны в кровь.

Прижала Альку к себе. Поцеловала в макушку и замерла так. Обнимала так крепко, как будто та могла неожиданно вырваться из рук и улететь лёгкой птицей. Что-то тихо шептала ей, перебирая губами непослушные кудряшки. Потом подозвала Таро, вручила ему Алькину руку. Грустно улыбнулась.

— Если вы решите разорвать родство, я не буду против — зачем вам такая мать, — опустила покаянно голову, — я всё вам испортила. Оскорбила безвинную девушку, приняв её горе за рапущенность. И не знаю теперь, как исправить содеянное мною зло. Простите меня, если сможете…

Все молчали, не зная даже, как реагировать в данном ситуации. Подобный случай был у нас в семье впервые.

— Ой…, там во флигеле, остались Лиссины вещи, их же завтра просто вышвырнут на свалку, — Дерек и в самом деле оказался для Лисси самым лучшим братом, ибо её интересы ставил всегда превыше своих, — может и она там?

— Ну и куда мы их повезём? Дом мы ей так и не нашли. Эти драгнайры испортили всё, что только можно было испортить.

— Как не нашли? Я нашёл. Совсем рядом… Крошечное поместье… Шарр'Аллантир… Хозяева срочно уезжают и отдают его практически за бесценок. Но она ведь теперь не согласится… будет жаль его потерять, там чудесный дом и старый парк — всё, как любит Лисси — на системмера было больно смотреть, так он был расстроен.

Эх, Лисси, Лисси, ты устояла перед силой драгнайров, не сдалась на их милость, боролась до последнего, защищиая нас и спасовала перед моей матерью. Как мы могли допустить такое? Откуда в матери столько злости? Куда мы смотрели и почему не охраняли тебя ночью?

— Я куплю этот дом для себя, — Таро, как всегда, долго не рассуждал, — для нас с Алиантой, — тут же поправился он, — а Лисси мы купим другой. Мы все ей очень много задолжали. Грай, ты выплатил ей жалование?

Я похолодел. С чем же она уехала? У неё же совершенно нет денег! А в комнате остались все коробки и сумки, которые мы привезли с яхты. Лисисайя оставила даже свою лабораторию, с которой практически не расставалась. Благая Сайке, где же нам её искать и как исправить то, что натворила мать? Хотя, можно предположить, куда она направила свои стопы. Есть только одно место в Айдоре, где она чувствовала себя в безопасности.

Мелисандра Валсторн ходила по опустевшему дому, заглядывая во все комнаты и не находя никого. Дом, любимый дом, прежде полный шума и смеха, резко опустел. Нет дочери — они с Таро теперь всегда будут вместе. Улетели в столицу Грай с братьями. Пусто. И нет надежды, что прежняя жизнь вернётся.

Странно складывается жизнь! Ещё вчера она была безмерно счастлива, радуясь появлению у себя названных сыновей и дочери, а сегодня она никому не нужна. И самое страшное, сама своими руками, разрушила покой и благополучие своей семьи.

Тёплый уютный мир, который она создавала в доме многие годы, рухнул в одночасье. Принесли же боги этих драконов! Не зря их называют ужасом Вселенной. Они разрушают всё, к чему прикасаются. Даже она, Мелисандра, оказалась растоптана просто так. Походя. За то, что поддалась минутной слабости и красивым словам.

Как же близко, оказывается, от людей боги Айдоры! Наказание за проступок свершилось практически моментально. Око за око, зуб за зуб. Только она дома, а девочка осталась бездомной. Благодаря ей, Мелисандре Валсторн. Надо найти её и на коленях просить прощенья. Решено!

— Дорай, я никогда тебя ни о чём не просила, хотя ты часто предлагал свою помощь. Можешь выполнить всего одну мою просьбу?

— И тебе добрый день, Мелисандра… как дети?

— Нормально… Алианта собирается замуж. Сегодня ей сделал предложение Лестариус Гентаро, старпом у Грая на яхте. Хороший парень и очень её любит.

— Вот и славно, хватит ей в девушках бегать, а то так старой девой и останется.

— Речь не о них, лар Советник. Мне нужно найти другую девушку. Дочь Кейси Эйхан. Лисисайю Раниэль Эйхан.

— Зачем тебе понадобилась дочь красотки Кейси? Она что-нибудь натворила? Я слышал, архивариус умер не так давно…

— Пожалуйста, Дорай, найди её, очень тебя прошу…

Как я ни хотел вырваться с бала пораньше, ничего у меня не получилось. Отец, как будто боялся оставаться один рядом с драгнайрами.

Бал, затеянный в честь заключения соглашений о дружбе и сотрудничестве, собрал всё высшее общество столицы. Собрались все, от стара до велика. Как же, вживую увидеть легендарную расу драгнайров! Будет потом, что рассказать внукам!

Посольство сидело рядом с нашей семьёй и свысока наблюдало за кутерьмой бала. Ни кто из драгнайров не танцевал. Ни кто не пытался даже поддерживать видимость светской беседы. Застывшие, высокомерные маски на лицах, улыбки, за которыми скрывается презрение. Странно, в поместье они и то выглядели более живыми.

Отец был практически единственным человеком во всём зале, которого Советник Ардавал удостоил своим вниманием. О чём они беседовали, мне расслышать не удалось. Но вот, невольным свидетелем другого, не менее примечательного разговора, мне всё-таки пришлось стать.

— Советник Алаенде, я не ошибся? — голосом драгнайра можно было замораживать лёд в глыбы, а потом пилить его на куски.

— К вашим услугам, Советник Ардавал.

— Позвольте задать вам нескромный вопрос, лар Алаенде?

— Вы полагаете, в договоре о сотрудничестве и взаимопомощи есть что-то нескромное? — всегда знал, что Советник Алаенде язвит с превеликим удовольствием, но близко сталкиваться с его чёрным юмором не приходилось.

— Это личное! — дракон начинал злиться.

— А между нами есть что-то личное?

— Да… У нас с вами общая женщина… Мелисандра Валсторн, лар Алаенде.

— Сандра? — задушенно прошептал Советник, поменявшись в лице.

— Она самая!

— У нас с Сандрой дети, а какое отношение вы имеете к ней?

— Ну, так и у нас тоже скоро будут дети, — драгнайр смотрел на опешившего от удивления Дорая с таким превосходством, что даже я слегка растерялся. У кого будут дети? У лайры Мелисандры? Благая Сайке, что творится у нас под самым носом?

Советник Алаенде, задыхаясь, ртом хватал воздух так, что я начал беспокоиться, как бы его не хватил удар. И отчётливо было видно, что руки его сильно дрожали, когда он кружевным платочком начал вытирать вспотевший лоб. Во дворце практически все знали, что, хотя, у Советника и его жены нет детей, где-то есть парочка бастардов. И надо отдать должное лайре Алаенде: прекрасно зная о том, что у мужа есть дети, никогда его этим не попрекала. По крайней мере, внешне они были очень любящей парой. Да и соответствующее образование Советник дал обоим детям.

— Но вы не посмеете!

— Уже посмел… Мелисандра — великолепная женщина…

Как всё запутано! Я и забыл бы вскоре этот разговор, но утром отец приказал доставить лайру Мелисандру во дворец. Отправлять кого-то, в свете известных мне сведений, я не стал и, придумав несуществующую причину, отправился в поместье сам.

Сардаяла встретила меня тишиной. Хотя, в те несколько раз, что я посещал поместье, слишком шумно здесь не было. Это уж точно.

Но то, что меня никто не встретил, наводило на интересные размышления. Что такого могло произойти, чтобы поместье практически вымерло? Где все? Где, в конце концов, экипаж яхты? Где Алианта? Что, вообще, происходит?

Мои поиски в доме и вокруг него не принесли никаких результатов. Осталась конюшня. Уж если и там никого нет, то придётся возвращаться в столицу одному. Хвала богам, я не ошибся. Все обитатели поместья обнаружились у открытых ворот конюшен. Причём, как ни странно, внутрь не входили, а лишь обеспокоенно заглядывали внутрь помещения и разговаривая шёпотом.

Когда я попытался выяснить, что происходит, на меня зашикали и чуть не вытолкали куда подальше.

— Жеребится Ночка, любимая кобыла хозяйки, роды первые и поэтому очень тяжёлые. Лайра Мелисандра делает всё возможное и невозможное, чтобы спасти свою любимицу, — так же шёпотом просветила меня черноглазая толстушка в фартуке, вероятно, повариха.

Лошади — это святое… Придётся подождать. Зато будет прекрасный предлог побродить по усадьбе. Уж очень уютна она. Чувствуется любовь к ней хозяев в каждом деревце и, как ни странно, каждой лавочке под сенью раскидистых кустов химиройи. Удивительно, но даже спинки этих лавочек покрыты замысловатой резьбой. Что ж за мастер живёт в усадьбе?

Качели, под старым раскидистым деревом с крупными резными листьями, заметил не сразу. А обнаружив, понял, что именно на них качалась в ту злополучную ночь Лисисайя. Ну что ж, попробуем, как на них думается.

Итак, что мы имеем?

Интересы драгнайров к Айдоре носят весьма и весьма спецефичный характер. Ни полезные ископаемые, ни промышленная продукция Айдоры их не интересуют. Не нужны им также деликатесы Радужного леса или планеты Эльдая. Количество миров, им подвластных, даёт возможность не нуждаться ни в чём.

Пугает их одержимость идеей именно на Айдоре найти так необходимых им женщин. Кто бы рассказал, ни за что бы не поверил. Напоминает детскую сказку. Есть в старинных книгах такая. «Красавица и чудовище». Мои сёстры рыдали в детстве, когда им её читала няня. А теперь, похоже, рыдать будем все мы. Как сказал отец, драгнайры официально заявили, что генетически жители Айдоры подходят драгнайрам по всем параметрам. То есть, страх и ужас Вселенной, как чудовище из детской сказки, будет искать в империи красавиц.

И всё было бы не так страшно. Драгнайры, как ни крути, внешне очень привлекательны. И женщины наши, что не менее удивительно, готовы рисковать. Прошедший бал очевидное тому подтверждение. Только прямой приказ императора, запретившего приближаться к гостям кому бы то ни было, удерживал женщин в рамках приличий, не позволяя тем штабелями укладываться у ног драконов.

И ещё одна мысль не давала мне покоя. Сёстры… Некогда мелкие, вредные и капризные девчонки как-то незаметно выросли и превратились в прелестных девушек. Что будет, если кого-то из них или, упаси Ардай, всех, выберут драконы? Не знаю, как отец, а мать попросту сойдёт с ума.

Правда, есть маленькая поправка к происходящему. Выбираться женщины будут только после соответствующего анализа крови. Интересно… Очень интересно… Как племенных кобыл выбирают. Хотелось бы, в связи с этим, посмотреть на их женщин. Если мужские особи заставляют при встрече затаить дыхание от восхищения, то каковы же женщины?

Раскачиваясь потихоньку, рассуждая о делах насущных, даже не заметил, сколько прошло времени. Из нелёгких рассуждений меня вывел голос лайры Мелисандры:

— День добрый, принц, чем обязана? — вид хозяйка поместья имела измученный и даже несколько болезненный.

— Император приглашает вас, виконтесса Валсторн, на аудиенцию, причём срочно.

— Простите, я была занята и не могла вас встретить.

— Знаю, лайра… Вас можно поздравить?

— Чудесный жеребёнок… Чёрный, как Ночка, но с белыми носочками, — Мелисандра затаённо улыбнулась, как мать, у которой похвалили любимого ребёнка.

— А я могу на него претендовать? Или у него уже есть хозяин? — было бы совсем не плохо, приобрести для себя пару лошадок из здешней конюшни. К тому же у меня есть, кому их подарить.

— Пока нет, но давайте поговорим об этом позже…

Приятно иметь дело с умной женщиной. Ни лишних вздохов, ни слов, ни эмоций — как будто каждый день бывает на этих аудиенциях.

— Дайте мне немного времени привести себя в порядок…

И всё. Ни каких лишних телодвижений. Странно, почему, будучи настолько спокойной и уравновешенной, она так неадекватно повела себя с Лисисайей?

Всю дорогу Мелисандра молчала. Явных признаков того, что она нервничает, не было, но сжатые кулаки и уголок закушенной губы говорили об обратном.

Вот ещё один вопрос, на который у меня нет ответа. Что понадобилось императору от вдовствующей виконтессы Валсторн? Сообщив отцу о прибытии, провёл заметно побледневшую лайру к Малому кабинету, где он обычно занимался повседневными делами.

И первая фраза отца, обращённая к лайре Мелисандре, заставила мои брови самопроизвольно подняться вверх.

— Ну, здравствуй, Сандринья! — И тут же обратился ко мне. — Спасибо за помощь. Можешь быть свободен…

А вот за происходящим было бы неплохо понаблюдать. Где наша не пропадала?

Император, конечно, будет недоволен, если узнает, но и у меня есть свои маленькие тайны. Козыри, так сказать, в рукаве. И пусть я не смогу увидеть, что происходит у отца в кабинете, услышать их беседу мне никто не помешает.

Разговор отца с лайрой Мелисандрой был очень содержательным. Не такой уж наш Советник и правильный. И совсем не положительный. Вернее он стал и правильным, и положительным совсем недавно. А до этого плевать хотел и на свою семью, и на детей. Спихнул Мелисандру замуж за престарелого виконта Валсторна и успокоился. А то, что через год он умер, и после смерти нашлись дальние родственники, вышвырнувшие Мелисандру с Граем на улицу, его даже не взволновало. И жили Грайх с матерью несколько лет где-то в столичных трущобах. Надо отдать должное лайре Мелисандре, на жизнь она не жаловалась и ни чьи пороги не обивала, работая помощником провизора в маленькой аптеке. Лишь случайная встреча с Советником переменила их жизнь к лучшему. Но платой за эту встречу стала беременность, а затем и рождение Алианты.

Но то, что я услышал дальше, никакому объяснению не поддавалось.

— Ты хорошо выглядишь, Сандринья. Я часто думал о том, что твои дети вполне могли бы быть моими, если бы ты не выбрала Дорая, — или мне показалось, или у отца вголосе появилась горечь?

— Вы мне льстите, лар император, — и тихая усмешка в ответ.

— Отнюдь, Сандра, отнюдь…

Дальнейший разговор прервал офицер охраны, доложивший о прибытии гостей. Интересно, что за гости?

— Проходите, уважаемые лары… Приступим, господа.

— Приветствую, Советник Ардавал! Что заставило вас настаивать на этой встрече?

— Дело безотлагательной важности, господин император…

— Вниамтельно вас слушаю…

— Прежде мне хотелось бы выяснить в каких отношениях находятся в данный момент Советник Алаенда и виконтесса Валсторн?

Звук, очень похожий на всхлип, принадлежал точно лайре Милисандре.

— Не могли бы вы выражаться понятней? — о, а это подал голос Алаенда. Что-то он слишком раздражён с утра пораньше.

— С превеликим удовольствием! Я, Советник Повелителя Драгнайра, первый советник Старшего дома империи Драгмайр Ардавал, прошу Вас, император Айдоры, отдать мне в жёны виконтессу Валсторн. Если она на данный момент не связана ни с кем брачными узами.

Тишина, наступившая вслед за заявлением дракона, была осязаемой: не слышно было ни вздоха, ни шороха. А потом взорвалась лайра Мелисандра.

— И для этого меня оторвали от работы? Прошу прощенья, господа, в отличие от вас, мне есть чем заняться. Прощайте! — раздался звук шагов и грозный окрик отца.

— Стой, Мелисандра!

— С чего бы это? У вас, ваше императорское величество, полный дворец свободных женщин, каждая из которых с превеликим удовольствием составит счастье господину драгнайру! — последние два слова она просто выплюнула. — И что за улыбки, господа? Вы ещё ничего не поняли?

Лайра Мелисандра разошлась не на шутку.

— НЕТ! НЕТ! И НЕТ! В жёны меня захотели? И всё? А что ж так слабо? А ещё один Советник вашему Повелителю не нужен? А то я с лёгкостью… Быстренько помогу вам порешать все ваши проблемы. Раз у самих ума не хватает!

Вслед за этим раздался восторженный вздох дракона.

— Какая женщина! Именно о такой, я мечтал всю жизнь!

— Можете мечтать дальше! Времени у вас предостаточно! Но я ни за кого замуж не пойду. Дальнейшие разговоры на эту тему считаю нецелесообразными!

Подозрительно молчал советник отца. Ни слова, ни вздоха не было слышно с его стороны. Зато не молчал Ардавайл.

— Девочка моя, я должен сочетаться с тобой браком, ты беременна двойней. Мальчик и девочка. Затрудняюсь только сказать, сколько продлится беременность: девять месяцев, как у людей или год, как у драгнайров.

Всхлип и звук удара раздались одновременно. Обморок. У лайры Мелисандры. Ясно, как божий день. Засуетилсь, заволновались мужчины, Алаенда выскочил в коридор, отдавая приказ доставить в кабинет доктора. Возвратился.

— А что ж вы, господин драгнайр, не спросили у Сандры согласия, когда лезли к ней в постель? Теперь она опозорена на всю империю.

— Так для того и брак желаю заключить, чтобы не подвергать такую женщину позору. А в постели мы были по обоюдному согласию. И я с превеликим удовольствием отправился бы туда хоть сейчас, — голос Ардавайла сочился таким ядом, что, наверное, вымерли не только все насекомые вокруг, но и мыши в подвалах дворца.

Ай, да дракон, ай, да молодец! Так и надо лару Алаенде! И сам не гам, и другому не дам! Может и вправду, у них, что-нибудь получится?

Их пикировку прервал стук в дверь. Это пришёл наш дворцовый эскулап Бергорций.

— Что прозошло, господа?

— Обморок.

— Вы уверены? — зазвенели склянки, раздался ещё один всхлип, потом чих и лайра Мелисандра снова была в добром здравии.

— Благодарю вас, лар Бергорций, можете идти. — А это уже отец.

— Продолжим, господа. Что вы имеете против брака, виконтесса. Не каждый день вам предлагают замужество. Тем более в вашем возрасте, — о, а отец начинает злиться! Более того, он уже очень зол. Представляю его сжатые губы и пронзительный взгляд.

— Я. Никогда. Не. Выйду. Замуж. За. Этого. Драгнайра, — а лайра, оказывается, крепкий орешек! — Как там вы сказали, господин Ардавайл? То, что вы побывали в моей постели, не даёт вам никаких прав? Вот и прекрасно! Прощайте, о детях не беспокойтесь — выращу! Вы, мне кажется, сговорились! А вам, господин император, хочу заметить, что у меня нет долгов перед империей и заставить меня делать то, что нужно вам, вы не сможете!

Сказала, как отрезала. Да, а я и не знал, в кого такой упрямый Грайх. Советник Алаенда, по сравнению с ним, пушистый и мягкий, как радужная марша. Хлопнула дверь, и звук шагов раздался уже в коридоре. Надо бы доставить лайру Мелисандру домой, но разговор в кабинете ещё не закончен.

— И что мне теперь делать? — если бы не знал драгнаирского Советника эти несколько дней, решил бы, что он в растерянности.

— Незачем было лезть в постель к чужой женщине…

— Успокойся, Дорай! Вы ко мне обращаетесь, как к императору или как к мужчине, Советник Ардавал?

— Я впервые предлагал брак женщине, тем более, это женщина другого народа и другого мира. Никто и никогда мне не отказывал ранее. Что мне делать?

— Завоёвывать, Советник… Завоёвывать… Но предупреждаю, что в молодости эту достойную лайру звали Буйная Сандра и молниеносной победы у вас не получится.

— Что вы, она ласкова и игрива, как детёныш марши. Кажется, мы с вами говорим о разных женщинах.

— В таком случае, у вас несколько дней до завершения визита. Всё в ваших руках.

— Разрешите откланяться, господин император. Благодарю за помощь. Мне нужно обдумать ход завоевательной операции, — с этими словами драгнайр покинул кабинет.

— Как она могла? Как она могла? Я для неё всё, — начал было Алаенда, но тут же был прерван резким окриком отца.

— Не истери, Дорай. Наслышан я о твоём всё… Благодари всех богов, что Сандра приглянулась Советнику Ардавалу. Будет хоть один свой человек в империи драконов.

Легко сказать — уезжаем… Но далеко не так легко воплотить в жизнь. Надежды на то, что удасться сделать это незаметно, себя не оправдали. Выйти с территории поместья удалось только после рассвета. Утрення прохлада и сырость бодрили гораздо быстрее утреннего душа. Хвала все богам, такси ждало нас до последнего.

Проза жизни состоит в том, что мечты — это одно, а их воплощение в жизнь — это другое. Отправиться из поместья сразу в приют, как я планировала, не получилось. Ирга был неумолим. Сегодня мы должны были освободить флигель. И бросать вещи на произвол судьбы он мне просто не позволил. Аргументы его были более, чем вескими: мы не настолько богаты, чтобы разбрасываться тем, что дед с бабушкой копили всю жизнь. Я, конечно, была с ним согласна, но у меня абсолютно не было никаких вариантов решения этой проблемы.

Может, лучше уехать в какой-нибудь крошечный городок в глубине империи, но где гарантия того, что Орой меня там не отыщет. Какой интерес прятаться, чтобы быть тут же нйденной. А вот в том, что капитан меня не станет искать, я была более чем уверена. Какой смысл в поиске, если нас уже практически ничего не связывает. Отправлю сегодня ему согласие на расторжение брака и на этом закончим наше столь плодотворное и многогранное сотрудничество.

Место временного хранения для наших вещей Ирга нашёл довольно быстро у кого-то из своих знакомых. И вместе с Эриком переправили туда все наши немногочисленные коробки и ящики. В связи с этим, из дворца мы успели убраться ещё до того, как во флигель пожаловал управляющий дворцовым хозяйством с новым архивариусом. Забежала на кухню, обняла на прощанье Массару. Съездила попрощаться к деду с бабушкой.

Вот и всё… В который раз я на пороге новой жизни. Только теперь, помимо всего прочего, на мне лежит ответственность за двух человек. И если раньше я была беззаботна и даже, можно сказать, легкомысленна, то теперь на мне обязанности главы рода. Но, признаться честно, ни разу не пожалела о своём поступке. Пусть один из них — старик без роду и племени, а другой — не совсем здоровый психически звёздный рейнджер. Теперь мы семья и будем держаться друг за друга. Вообразить себе ситуацию, в которой я сейчас была бы одна, просто не могу. Жаль, что пока от меня никакой помощи — нет у меня ни жилья, ни работы. Плохой из меня получается помощник.

Самое главное, что мы должны сделать — добраться как можно быстрее до Приюта. В прошлый раз было проще, хотя я и покидала город в спешном порядке. Сразу за городом я примкнула к каравану паломников и путешествовала с ними пешком почти месяц. Теперь в этом необходимости нет, поэтому добираться будем рейсовым флаером.

С билетами проблем не возникло. И вот уже Ирга с Эриком задремали в своих креслах. Дорога у нас дальняя, и в пути нам предстоит провести несколько часов. Мне же в дороге всегда хорошо думается. Необходимо снова разложить по полочкам всю информацию. И сделать соответствующие выводы.

Салон флаера был почти пуст. Лишь несколько паломников тихо разговаривали между собой, не мешая мне размышлять, а мужчинам отдыхать. Сомневаюсь в том, что хоть один из них уснул сегодня ночью.

Небольшой суммы денег из дедушкиного сейфа нам хватит на первое время, а там мы с Эриком что-нибудь придумаем. Не думаю, что капитан Валсторн присвоит себе моё жалование, поэтому, рано или поздно, но средства к существованию у нас будут. И, тем более, смерть от голода нам не грозит. Да и проблем глобальных не предвидится.

Проблема у нас будет только одна. И эта проблема — я. Всю жизнь мечтала я о тихой, размеренной жизни, без большого счастья, но и без катастроф и катаклизмов, рядом с дедом и бабушкой. За чьи грехи меня так наказывают боги? Кто из нашей семьи и, самое главное, кем, был так проклят, что до сих пор приходится расплачиваться потомкам?

Жаль, что всё свободное время после рейса было занято драгнайрами и приёмом во дворце и поместье. Надо было бы сходить в храм Всех богов, отнести дары и помолиться.

Просто не поддаются логическому объяснению происходящие со мной беды. Слишком их много для одной меня. Слишком они разнообразны и полны всяческих изысков.

Продолжая размышлять о своей судьбе, не заметила, как задремала. Приснился дед. Он опять мне что-то говорил, а я, как и раньше, не могла понять ни слова.

Разбудил меня Ирга.

— Лисси, девочка, просыпайся, объявили посадку. Мы почти на месте.

Городок, от которого до Приюта было полчаса пешего ходу, лежал в небольшой горной долине и ничем примечательным из череды таких же провинциальных городов империи не выделялся. Несколько кривоватых улиц(что было обусловлено исключительно особенностями местного ландшафта) были плотно застроены добротными одно и двухэтажными домикам под разноцветными крышами. Крошечный театр, две гостиницы с собственными ресторанчиками и несколько трактиров представляли горожанам достаточно вариантов для развлечений. Тенистые улочки, полное отсутствие каких бы то ни было памятников и достопримечательностей, да рыночная площадь, не давали особого простора для фантазий. И только огромный замковый комплекс на горе, в котором, собственно, и находился Приют потерянных душ, был его единственным украшением. Чего в городе было много, так это храмов. По одному на каждого из богов Айдоры, плюс ко всему, храм Всех богов, славившийся своими древними фресками. И хотя паломникам и ревнителям веры приходилось делать большой крюк по дороге к другим святыням, побывать в Шеррез'Таон каждый из них считал своим долгом.

Наш путь лежал именно в гору. Решили не ночевать в городе, а сразу добираться до места.

Оставив Эрика с Иргой в странноприимном доме, отправилась на встречу с хозяином Приюта.

Долго искать мне его не пришлось. По территории комплекса я могла пройти даже с закрытыми глазами, поэтому к мэтру Айсано я попала без проблем. Он был не занят и, на моё счастье, оказался в кабинете. И представить себе не могла, что так обрадуюсь новой встрече с ним. Верховный жрец Рохона, за время прошедшее с нашей последней встречи, почти не изменился: высокая поджарая фигура, седой ёжик волос и светлые лучистые глаза, в глубине которых тонет любое горе. Не важно, твоё оно или чьё-то ещё. Но сейчас эти глаза смотрели на меня с тревогой и состраданием. Удивительно, он, что знает о моих проблемах?

Всё тот же кабинет, обшитый деревом с резной мебелью в старинном стиле. Тот же пейзаж в старинном стиле на одной из стен. Всё таже мантия зелёного цвета. И тот же голос, проникающий в самую душу.

— Вечер добрый, мэтр Айсано.

— Добрый, девочка моя, добрый! Что привело тебя в наши края в этот раз? — а сам строго смотрит в глаза, не позволяя отвести взгляд.

— Хочу снова проситься к вам на работу. Возьмёте? — говорить лучше чистую правду, не приукрашивая её и ничего не скрывая.

— Что-то случилось, Лисисайя? — А это уже просто интересно! Мэтр знал меня совсем под другим именем. Откуда информация, хотелось бы мне знать?

— Умер дед, и меня выселили из его дома. Податься некуда. Приехала с родственниками. Одна надежда на вас.

— Видел. Ты и Эрика назад привезла?

— Я приняла его в младшую ветвь рода. Теперь в империи снова трое представителей семьи Эйхан, — не смогла сдержать горестный вздох, — я могу надеяться на вашу помощь?

Мэтр Айсано долго молчал, рассматривая меня и так, и эдак, выискивая что-то ведомое только ему, рассматривая меня так, как будто видел впервые.

— Ты ведь так и не призналась мне тогда, что твой дед — хранитель имперского архива.

— Виновата… Простите меня, пожалуйста, мэтр Айсано. Мне очень нужна эта работа, — слёзы уже закипали где-то в груди, грозя выплеснуться в любой момент и затопить собой всё вокруг. Горло перехватывало от волнения.

Только бы не заплакать! Только бы не заплакать! Только бы не сорваться в последний момент! Я ведь уже решила быть сильной и не пасовать перед трудностями. Мне нельзя сдаваться ни под каким предлогом. Сжала в кулаки руки. Затаила дыхание. Прикусила до крови губу. Солоноватый привкус во рту моментально заставил собраться. Но сердце всё равно начало бешено скакать в груди, предчувствуя беду.

— Опять от кого-то прячешься, девочка?

Покачала головой в знак согласия. Пытаться что-то скрыть от мэтра бесполезно и чревато непредсказуемыми последствиями.

— Прости меня, старика, Лисисайя. Не могу я тебя принять. Хочу тебе помочь, но не могу. Ждут тебя с утра. Очень серъёзные люди ждут. Имперская Служба безопасности.

И сердце моё просто отказалось биться. Мир поглотила тьма, и я благополучно отбыла в очередной обморок. Пришла в себя я всё в том же печально известном мне кабинете мэтра Айсано.

— Девочка моя, что с тобой? Я проверил, ты абсолютно здорова. Но, судя по всему, беременна, причём, похоже, тройней. Это от отца своих детей ты решила спрятаться в Приюте? И почему ты решила забеременеть вне брака, Лисисайя?

За дверью меня ждут агенты Службы безопасности, жизнь планомерно катится под откос и помощи мне не видать даже там, где я очень надеялась её получить. Что могу я сделать, чтобы хоть как-то облегчить своё существование? Конечно, поплакать. Удивлённый моим слезам до глубины души, мэтр Айсано даже пробовал вначале вытирать их мне своим платком. Потом плюнул на это дело и просто слушал историю моих злоключений, которую я сквозь слёзы поведала ему.

— Вот так я и жила, хотя жизнью это назвать очень сложно…, - рассказывать больше было нечего, а плакать — не было слёз. Я сидела в кресле, обняв себя руками и пытаясь хоть немного успокоиться. Как всё надоело! Только начинаю собирать свою жизнь из разрозненных осколков, как тут же вмешивается, неизвестно кто, и вносит свои коррективы.

Мэтр Айсано не мог сдержать тяжкого вздоха.

— Лисисайя, если бы я мог тебе помочь, то сделал бы это не задумываясь. Но с императором играть в прятки опасно для здоровья. Ты хоть предположить можешь, почему тебя ищут?

— Клянусь, мэтр, я не сделала ничего такого, за что меня следовало бы наказывать. Скорее всего, меня ищут драгнайры. Это единственное, что мне приходит в голову…

— Девочка моя, император мудр и не наказывает безвинных. Всё устроится наилучшим образом. Я переговорю с императором завтра утром и попытаюсь выяснить твою судьбу. Иди тебя ждут. Да, и оставь свою родню пока здесь. Пока ситуация не прояснится. Работу я им найду.

— У Ирги диплом вольного слушателя университета по специальности общая хирургия. Может вам пригодится. А если меня отпустят — примете к себе?

Мэтр Айсаро ничего не ответил, только посмотрел внимательно-внимательно мне в глаза и кивнул в знак согласия.

Не нравятся мне его разглядвания. Как будто знает обо мне что-то мне неведомое. Благая Сайке, помоги мне! Спаси меня от такой жизни! Больше мне надеяться не на кого!

— Тебе пора, девочка. Тебя ждут.

Офицеры Службы безопасности, сопровождавшие меня в Дорхел, были молчаливы и предупредительны: ни лишних слов, ни лишних движений. Флаер же роскошью своей не уступал императорскому, хотя никак не походил на служебный транспорт. И тут же закралась в душу мыслишка о том, что за преступниками такой транспорт не присылают.

Поскольку делать было нечего, устроилась в кресле поудобней и нахально проспала всю обратную дорогу. Снились качели в саду у Валсторнов. Я качалась, стоя на доске, платье парусом взлетало вместе со мной, волосы растрепались и летали тоже. А ещё я смеялась. Мне было так хорошо там во сне, что я не сразу сообразила, что меня будят. Слышались какие-то голоса, но мне они совершенно не мешали, и поэтому я не обращала на них никакого внимания, продолжая спать.

— Просыпайтесь, лайра Эйхан, мы на месте.

Выбралась из кресла, протёрла глаза, с помощью офицера выбралась наружу. И поражённо застыла. Флаер приземлился в поместье Сардаяла.

На посадочной площадке стоял весь экипаж яхты «Крылья богов» в полном составе. Продумывая разные варианты развития событий, я совершенно упустила из виду названных братьев. А зря. Дружба с наследным принцем тоже даёт некоторые преимущества. Вон, даже Службу безопасности задействовали для поимки беглой жены.

Я молчала, рассматривая стоящих напротив меня мужчин и понимала, что прежних отношений между нами уже не будет. Молчали и они.

Темнота вокруг рассеивалась посадочными огнями, отбрасывая замысловатые тени на покрытие площадки. Сырость пробирала до костей, но я не двигалась с места. Молчание затягивалось. Первым не выдержал Серхай. Ещё бы, все эльфы ужасно не любят холода, а от сырости быстро простужаются. Об этом знают даже дети.

— Лисси, пойдём в дом. Там и поговорим.

И тут меня понесло.

— Кто. Дал. Вам. Право. Вмешиваться. В. Мою. Жизнь. — Разговаривать спокойно я не уже могла, поэтому кричала, как потерпевшая. Напряжение последних дней, наконец, прорвало плотину моего терпения и вырвалось наружу. — Что вам ещё от меня нужно? Я же просила оставить меня в покое!

— Лисисайя, пойдём в дом, здесь холодно. Ты простынешь. — А это нарисовался капитан. Ну что ж, хотите развлечений, лар Валсторн? Будут вам развлечения!

— Я не напрашивалась к вам в гости, Грайх Валсторн. Что вам от меня нужно? Зря беспокоитесь, капитан. Срок моего контракта истёк сразу после приземления яхты в космопорту. И я вам ничего не должна.

— Лисси…

— Идите в Бездну, Валсторн, ещё раз повторяю: я вам ничего не должна! И требую вернуть меня в Приют. Я признательна вам за братскую заботу, но я в ней не нуждаюсь. Слишком дорого она мне обходится!

Серхай попытался было ещё раз подойти ко мне, но я была на чеку.

— Что тебе, Серханиэль? Решил проявить заботу? Вспомнил, что я твоя сестра? Я счастлива! Я очень счастлива! Не передёргивай, братец, изображая родственные чувства.

Таро с Дереком стояли в стороне и не делали никаких попыток подойти или заговорить.

— Лисисайя, ты оставила в комнате свои вещи. Может, заберёшь? — Ну, что ж вы никак не успокоитесь, капитан? Зачем весь этот фарс с якобы заботой обо мне, зачем вы изображаете чувства, которых совершенно не испытываете?

— Все мои вещи со мной — в подачках я не нуждаюсь! Думаю, вы найдёте, куда их пристроить! — мои крики имели одно неприятное поледствие: я начала хрипнуть.

— Лисси, Бездна тебя забери, мы же не сделали тебе ничего плохого! Ты совсем ничего не хочешь понять?

— Давайте закончим на этом пустые разговоры! Вы преподнесли мне урок! Я его усвоила. Больше я не желаю иметь с вами ничего общего! Более того, ещё вчера вам отправлены все документы для развода. Моё присутствие при разводе абсолютно не нужно. Всё. Концерт окончен, спасибо за внимание. Я вызываю такси. Мне пора.

— Лайра Эйхан, вы не сдали дела на яхте, а без этого, ваш контракт считается не завершённым! — Терпение Валсторна тоже начало давать трещину.

Это был запрещённый удар. Но и на него был у меня ответ.

— А вы, благородный лар, не выплатили мне моё жалование за рейс. Но я вам об этом даже не напоминаю! Воспитание не позволяет! А вам, смотрю, ваше позволяет много чего! Вы можете мне вразумительно объяснить, зачем вы забрали меня из Приюта? — силы мои были на исходе, голос скрипел, как рассохшаяся дверь, но сдаваться я не собиралась.

— Это я попросила Советника Алаенду найти вас, лайна Эйхан. — Вот это новости! В нашем спектакле появилось новое действующее лицо.

— Ну, вот и все действующие лица нашей комедии на месте, — прокаркала я, удивляясь, как это мне удалось выдавить из охрипшего воспалённого от крика горла столько слов сразу, — вы решили, что я не поняла сказанного вами или хотите что-то добавить, лайра Валсторн? Смею заверить, я очень понятливый человек и, более того, сделала правильные выводы из сказанного вами. Чем могу быть полезна?

Бабушка всегда говорила, что в спорах никогда нельзя уподобляться уличным торговкам, пытаясь криком доказать своё превосходство. И что оружием воспитанного человека в спорной ситуации, может быть только вежливость. А уж будет это просто вежливость или станет она ледяной в твоих устах, выбираешь сам.

— Лисисайя, я хотела бы поговорить с тобой наедине…

— Не забывайтесь, лайра Мелисандра. Нам с вами не о чем говорить, — мой холодный тон никак не вязался со звуками, которые издавало моё горло. Но и требовать к себе уважения от меня эта дамочка уже не имеет никаких прав.

— И, тем не менее, лайна Эйхан, я прошу уделить мне несколько минут вашего времени.

Интересно, что ж такое произошло в поместье за тот промежуток времени, пока меня не было? Лайру Мелисандру как подменили?

Сдаваться мне сейчас никак нельзя. Иначе всю последующую жизнь я буду жить от беды до беды. К такому выводу я пришла, размышляя о своей дальнейшей жизни во время полёта из столицы. Правда, все планы строились исключительно относительно работы в Приюте, но слегка подкорректировать их никогда не поздно.

В данный момент все мои силы уходили на то, чтобы не поддаться в очередной раз влиянию (или обаянию?) семейки Валсторн.

— Неужели в тебе нет ни капли уважения к взрослой женщине, и ты откажешься уделить ей несколько минут? — Да что ж вам от меня нужно, лайра? Неужели так трудно понять, что ни видеть вас, ни слышать, у меня желания нет! Наслушалась дальше некуда.

— Всё, что вы хотели мне сказать, я услышала. И правильно поняла. Прошу меня простить — я удаляюсь. Такси подожду за территорией усадьбы.

Мужчины, стоящие в стороне от нас с лайрой, напряглись, но, по-прежнему, ни один из них не вмешивался в наш разговор. Если Серхай с Дереком ещё и разговаривали вполголоса между собой, то Таро, вообще, превратился в статую, сложив руки перед грудью и с немым укором рассматривая всех участников ссоры.

— Хватит, Лисисайя, ты пока что ещё моя жена, поэтому делать будешь то, что я тебе сказал! — Грайх метнулся ко мне, схватил в охапку и, не слушая моих сиплых криков, быстро пошёл в сторону дома. В какой-то момент, оценив свои потенциальные возможности и придя к выводу, что сил, ни моральных, ни физических, практически не осталось, я даже почувствовала к нему благодарность за то, что так резко прекратил нашу дискуссию на свежем воздухе. Минус в ситуации был только один. Как бы я не отказывалась это делать, мне придётся выслушать лайру Мелисандру и братьев.

Сгрузив меня в кресло у камина, капитан присел на поручень и, склонившись ко мне, прошептал:

— Не рекомендую…

Что он хотел этим сказать, я так и не поняла, так как по телу начало разливаться приятное тепло, я начала потихоньку согреваться, мысли путались и мне ни до кого не было ни какого дела. Поспать бы ещё и поесть. Или наоборот. Поесть и поспать. Додумать эту самую мысль до конца помешал появившийся в поле зрения Дерек, держащий в руках исходящую ароматным паром кружку.

— Выпей, — протянул мне кружку с горячим напитком и, в ответ на мой вопросительный взгляд, добавил, — не бойся, здесь просто травы…, чтобы не болело горло.

А сам смотрит на меня, как побитый щенок. Ну, как я могу ему отказать? Пришлось взять отвар. Пила мелкими глоточками, поскольку в кружке был кипяток. Медленно тянула пахучее горьковатое варево, заодно грея руки о кружку. А в голове билась одна единственная мысль: что делать? Что делать дальше? И вразумительного ответа я на этот вопрос не видела.

Выпадающую из моих рук пустую кружку ловко успел подхватить капитан. А я запоздало поняла, что это был не просто отвар. Меня в очередной раз обвели вокруг пальца. В чай была добавлена приличная доза снотворного.