Ксавьер

Глава 5

Алекса

Глянув на время, я сворачиваю контракт, над которым работала, и выключаю компьютер. У меня есть час, чтобы добраться до дома и приготовиться к приезду Ксавьера. Или я просто хочу верить, что приедет именно он. Я была почти уверена, Уилл скажет мне, что Ксавьера заменит кто-то другой, но этого не произошло. Легкие сводит от волнения, и я не уверена, причиной этому послужило моего желание увидеть его или наоборот. Я нервничаю, хотя и чувствую, как меня наполняет возбуждение. Боже, это плохо.

Покинув офис, я спускаюсь на лифте до подземной парковки и снимаю свой "Астон-Мартин-Вэнквиш" с сигнализации — подарок Уилла на день рождения. Сев за руль и запустив двигатель, я вдыхаю запах кожи.

К тому времени как я добираюсь до дома, мое сердце гулко стучит в груди, а ладони потеют. Я закрываю за собой входную дверь и иду к лестнице, расстегивая на ходу блузку, пока направляюсь в спальню. Я быстро, будто в лихорадке, освобождаюсь от одежды, кожа кажется слишком тесной для моего тела. Боже, может, это запоздалая паническая атака. Я замечаю краем глаза, как в спальню заходит Уилл, быстро ныряю в ванную комнату и захлопываю за собой дверь, запирая ее на замок. Прямо сейчас я не хочу с ним говорить. Включив душ, я ступаю под струи горячей воды и откидываю голову назад, позволяя ей успокоить меня.

Когда я выхожу из душа, то замечаю, что Уилл уже сидит на кровати, взглядом пожирая мои бедра, не скрытые полотенцем.

— Как прошел твой день, сладкая? — спрашивает он.

— Хорошо. А твой? — Наш стандартный разговор. Нормальность, которая граничит, как иронично, с нашими предпочтениями в спальне.

Он встает и подходит ближе, обнимает меня и целует в ключицу. По моему телу пробегает дрожь, и я слышу тихий вдох Уилла, когда его пальцы осторожно убирают мои руки от полотенца. Оно падает на пол почти бесшумно, и тут же мое влажное тело обволакивает прохладный воздух, заставляя меня покрыться мурашками. Подушечками пальцев он очерчивает изгибы моей талии, а ладонь ложится на мою грудь, когда его глаза встречаются с моими.

Его губы касаются моего уха, когда он шепчет:

— Ты течешь от мысли, что он трахает тебя, любовь моя?

Подобные разговоры не должны заводить, все это должно быть неловким и странным. В обычной ситуации я бы подыграла, потому что знала, как ему нравятся такие игры, но в этот раз, когда я ответила, с моих губ сорвалась чистая правда.

— Не могу дождаться, когда вновь почувствую его член внутри, — хрипло выдыхаю, чувствуя, как пальцы мужа сжимаются на моей талии, когда он тихо стонет мне в ухо.

— Какая грязная девчонка, — шипит он сквозь стиснутые зубы. Он едва касается губами моей шеи, и я дрожу, чувствуя горячее дыхание на своей коже. Крепко поцеловав меня, Уилл проводит костяшками пальцев по моей челюсти, отходит и покидает комнату.

Двадцать минут спустя я слышу звонок в дверь, который пронзительно громко разносится по всему нашему дому. Я просушила и слегка накрутила волосы, и теперь они, как волны цвета горького шоколада, густые и сияющие, соблазнительно перекинуты через одно плечо. Макияж занимает дополнительное время, и я убеждаюсь, что мои глаза идеально подчеркнуты. Я быстро наношу красную помаду и сразу же представляю ее следы на губах и челюсти Ксавьера. Эта картинка возбуждает до дрожи. Черт, мне нужно успокоиться. Это ничего не значит, это просто секс… секс, которым я занимаюсь, чтобы удовлетворить мужа.

Я поднимаюсь со стула, который стоит напротив винтажного туалетного столика в углу нашей с Уиллом спальни, и направляюсь к одной из спален для гостей — той, которую мы использовали в прошлый раз, когда Ксавьер был здесь неделю назад.

Я подхожу к креслу, в котором совсем недавно сидел и наблюдал за нами Уилл. Заняв его, скрещиваю ноги, не обращая внимания на то, как на бедрах задирается моя ночная шелковая рубашка. Я обхватываю пальцами кожаные подлокотники, и создается ощущение, будто я восседаю на троне, ожидая своих подданных.

Из холла доносятся тихие голоса, и я внутренне морщусь от того, что Уилл разговаривает с Ксавьером. Мой настоящий муж и мой бывший жених. Что может пойти не так? Он всегда болтает с парнями, которых приводит в нашу спальню. Может, он чувствует себя лучше, если пытается с ними подружиться, я не знаю.

Дверь открывается, и заходит Уилл, посылая мне широкую ухмылку, прежде чем отступить в сторону. Я не понимала, что задержала дыхание, пока он не зашел в комнату. Ксавьер. Я не была уверена, что он придет, и его появление одновременно делает меня слабой и сильной. Его глаза встречаются с моими, и дыхание перехватывает в легких. Сердце начинает неистово биться о ребра в грудной клетке. Он медленно осматривает мое тело, и моя кожа будто в огне. В его взгляде можно одновременно увидеть похоть и ярость, страсть и отвращение, и в этот момент я понимаю, что просто хочу вызывать у него желание ко мне, без всякой ненависти. Хотя именно я позволила ему появиться здесь во второй раз. Не то чтобы я не ожидала его ненависти ко мне. У нас очень запутанная ситуация с множеством задетых чувств по отношению к обоим. Он всегда был бесподобен, но сейчас в нем присутствует эта новая для меня загадочность, намек на плохого парня, из-за чего он становится лишь прекраснее.

Он касается пуговицы на пиджаке и расстегивает ее, прежде чем спустить ткань вниз по плечам и отбросить ее на шезлонг. Наклонив голову, он начинает снимать серебряную запонку. Он бросает на меня короткий взгляд сквозь густые темные ресницы, и на его губах появляется ухмылка. Сняв вторую запонку, он кладет их вместе на столик.

Знаю, мне следовало взглянуть на мужа, посмотреть, где он, и проверить свою реакцию на Ксавьера, но я полностью поглощена им, поймана в ловушку, и могу видеть лишь бывшего. Каждое его движение выглядит как произведение искусства, сотворенного лишь с одной целью — завлечь меня в свои сети. Лишь один его взгляд заставляет меня вспомнить каждый поцелуй и прикосновение, то, как у меня перехватывало дыхание от одного его вида, и как он вынуждал меня выкрикивать его имя во время нежнейшей ласки пальцев. А затем я вспоминаю эту чертову ненависть на прошлой неделе, как он взял все, что у меня было, заклеймил меня, овладел, и не было и частички в моем теле, которая не сгорала бы в его ярости. Шесть лет, казалось, пролетели как один удар сердца, и в этом чувствовалась опасность, чертовская опасность.

Я замечаю, как встаю, словно завороженная приближаюсь к нему и наблюдаю, как его пальцы расстегивают рубашку. С каждой пуговицей мое дыхание становится все тяжелее, пока не превращается в короткие вдохи и выдохи. Сантиметры загорелой кожи, покрывающие напряженные, высеченные будто из камня мышцы, видя которые мне до боли хочется провести по ним пальцами.

Я останавливаюсь в паре метров от Ксавьера, достаточно близко, чтобы почувствовать исходящее от его тела тепло, которое так притягивает меня и дразнит. Он смотрит на меня, не отрываясь и напряженно сжимая челюсть. Медленно я подхожу к нему и снимаю расстегнутую рубашку с его плеч, чувствуя сквозь ткань тепло кожи, из-за чего по моей руке пробегает вверх дрожь. Его челюсть сжимается лишь сильнее, и его темные глаза вспыхивает чем-то, идеально сочетающимся с балансирующими на грани похотью и ненавистью.

— Ксавьер, — слышу я свой собственный шепот.

Он так резко протягивает руку и хватает меня за волосы, что я ахаю. Моя голова откинута назад, когда он притягивает меня ближе к себе. Его горячей торс касается моего тела, жар просачивается сквозь тонкий шелк ночной рубашки, пока я не начинаю чувствовать, что распаляюсь изнутри. Он кусает меня за шею, и я цепляюсь за него, хватаясь пальцами за бицепсы. Его свободная рука скользит по моему бедру и хватает за задницу, прежде чем ударить по ней достаточно сильно, чтобы заставить меня захныкать. Он кусает мою челюсть, а затем поворачивает мое лицо к себе, целуя жестко, именно так, как я тайно мечтала. Сейчас, в любую минуту, Уилл должен все остановить. Он должен, потому что я просто не способна на это сама.

Только тогда, когда я чувствую, что тону в поцелуе, Ксавьер отрывает губы от моих и отворачивает от себя так быстро, что я задыхаюсь. Его руки крепко держат меня за талию, не давая сдвинуться, когда он притягивает меня ближе к груди, заставляя взглянуть прямо на Уилла, точно так же, как в прошлый раз. Уилл выглядит спокойным, сидя в кресле, которое совсем недавно занимала я. Он закинул ногу на ногу, опираясь о подлокотник и постукивая средним пальцем по нижней губе. Напряжение в его глазах — единственное, что может вызвать дискомфорт в этой ситуации. И это сделано специально, чтобы напомнить Ксавьеру, чем все это является. Работой.

Грубо потеревшись щетиной о мою шею, Ксавьер кладет подбородок на мое плечо. Он проводит одной рукой по моей талии, неспешно мучая меня, прежде чем опустить мою руку. Схватив меня за запястье, он поднимает мою руку и оборачивает ее вокруг своей шеи. Мои пальцы сразу же запутываются в его коротких волосах по собственному желанию. Он ослабляет хватку на моем запястье, пробегаясь пальцами по моей руке, прежде чем спуститься ниже. Я удивляюсь, когда он крепко обхватывает рукой мое бедро. Я слегка покачиваюсь, когда он заставляет поднять ногу и поставить ее на низкий шезлонг возле нас. Шелк поднимается по моим бедрам, когда мои ноги оказываются широко разведенными в стороны. Грудь Уилла резко вздымается и опадает, и я знаю, что он видит мою обнаженную киску.

Пальцы Ксавьера сжимаются на моем бедре, пока другая рука скользит вниз по шелковой ночной рубашке к моим раздвинутым ногам. Дыхание вырывается из меня с таким шумом, что это смущает. Глаза Уилла горят от желания, когда он наблюдает, как Ксавьер ласкает мою киску, а затем вводит в нее без сопротивления два пальца. Тяжелое дыхание Ксавьера ласкает мою шею, и я откидываю голову на его плечо, впиваясь ногтями в его затылок и двигаясь навстречу руке. Удовольствие простреливает мое тело под его умелыми прикосновениями, и я не могу сдержать хриплый стон.

— Да, вот так, — тихо хмыкает он мне в шею. Я балансирую на самой грани, когда Ксавьер убирает от меня пальцы.

Краем сознания я отмечаю шелест снимаемой одежды, прежде чем он поворачивает меня к себе лицом. Я стою полностью обнаженной напротив него, на мне лишь туфли на высокой шпильке. Его глаза опасно вспыхивают, когда он осматривает каждый миллиметр моего тела, после чего срывает с себя ремень и выбирается из своей оставшейся одежды. Боже, он прекрасен, каждый сантиметр его кожи абсолютно идеален.

Ксавьер впивается в мои губы, и я стону, когда он толкает меня к кушетке. Я падаю на него спиной, и он приподнимает мои ноги, сдвигая меня, пока я не оказываюсь полностью лежащей на сидении. Я больше не могу видеть Уилла и не знаю, хорошо это или плохо.

Ксавьер раскатывает презерватив, прежде чем устроиться между моих бедер, и я ели сдерживаюсь, чтобы не начать извиваться под ним, когда он прижимается своей горячей плотью к внутренней стороне моих бедер. Он трется о меня членом, и в запале я прикусываю нижнюю губу. Его пальцы впиваются в мою кожу, когда он меняет положение моих бедер, прижимаясь ближе. Я едва успеваю понять, что происходит, прежде чем он наполняет меня одним толчком. Я задыхаюсь, и мои ногти оставляют след на его груди. Он смотрит вниз прямо на меня, напряжение изменяет черты его лица, когда он крепко зажмуривается. Он не дает мне и шанса прийти в себя, прежде чем начинает трахать — грубо, беспощадно. Его жесткие толчки перемещают меня по шезлонгу, и когда я запрокидываю голову, то обнаруживаю, что она свешивается с края, а мои волосы касаются пола. Он поднимает левую ногу и прижимает к своей груди, пока каблук туфель не оказывается прямо возле его лица.

Ксавьер оборачивает пальцы вокруг моей лодыжки и оставляет ряд поцелуев на моей голени, входя в меня еще глубже. Когда его взгляд вновь встречается с моим, я вижу отблеск чего-то знакомого, лишь намек на то, что заставило меня любить его так долго. Всего лишь на секунду ушли обида и ненависть, оставив мужчину, которого я однажды знала, но также быстро, как это произошло, все и пропало. Его рука опускается между моих ног, и он щипает меня за клитор достаточно сильно, чтобы мое тело напряглось, стремясь скорее получить разрядку.

Он неумолимо подталкивает меня к грани и, когда я срываюсь с нее, его толчки становятся лишь сильнее, пока я не начинаю кричать и извиваться под ним. Он вдруг останавливается и выходит из меня, как будто его что-то ужалило. Я смотрю на него все еще не отошедшим от оргазма взглядом, и он стискивает челюсть, срывает пустой презерватив и начинает одеваться. Он не кончил и буквально сразу же начал натягивать на себя одежду, в то время как я еще даже не успела прийти в себя.

Я сажусь, скрещиваю ноги и складываю руки на груди, когда меня охватывает чувство стыда. Он не хочет находиться здесь. Он не хочет трахать меня. Он делает это только потому, что это его работа, и я вдруг чувствую себя дешевой и грязной. Я все еще хочу его, влечение, которое я всегда к нему испытывала, все также велико, и из-за этого мне невыносимо грустно и тяжело. Конечно, я — всего лишь работа. О чем я только думала? Я не отрываю взгляд от ковра, отказываясь смотреть, как Ксавьер одевается, даже когда он поднимает пиджак с шезлонга рядом со мной. Его пальцы задерживаются на ткани пару секунд, и я чувствую, что он смотрит на меня, но я слишком устала, чтобы посмотреть в ответ. Когда слышу, как дверь спальни с грохотом закрывается, я устало смыкаю веки.

Пальцы Уилла обхватывают мое горло, и он заставляет меня подняться на ноги и посмотреть на него.

— Тебе понравилось, Алекса? — Это все лишь часть игры, но она мне вдруг перестает нравиться, потому что это все слишком реально.

— Да, — шепчу я, не взирая на то, как сжалось мое горло.

Муж отпускает меня и разворачивает, прижимая ладонь к моей спине. Я прогибаюсь в пояснице и хватаюсь за шезлонг. Он расстегивает ремень, и я делаю парочку глубоких вдохов, пытаясь выбросить Ксавьера из головы.

За все три года с Уиллом я всегда испытывала желание заниматься с ним сексом, но прямо сейчас мне плохо до тошноты. Все остальные парни были лишь для того, чтобы удовлетворять его, а не меня. Но, Боже, Ксавьер только что разорвал меня кусочек за кусочком, а затем собрал обратно. Пальцы Уилла вошли в меня, а затем вышли, распределяя влагу между ягодицами. Он схватил меня за затылок, устроившись сзади и прижавшись членом к моей заднице.

— Тебе нравится быть оттраханной, как будто ты грязная шлюха? — спрашивает он, и я знаю, что это всего лишь ролевая игра, но это попадает почти в цель. Мое горло сжимается, и мне нужно сильнее ухватиться за шезлонг, чтобы напомнить себе, где я.

— Да, — выдыхаю я, сглатывая ком.

Уилл толкается вперед, проскальзывая членом мне в задницу. Я заставляю себя не напрягаться от покалывающей боли.

— Это мое. Никто другой этого не получит, — рычит он, грубо впиваясь пальцами в мои бедра. Я двигаюсь ему навстречу, позволяя трахать себя в задницу, не обращая внимания на то, что он завелся от того, как меня трахает Ксавьер. Я не притворяюсь, что понимаю его в этом. Как я и говорила, он — собственник, но, думаю, он просто возбуждается от жесткого секса, и, возможно, ему нужно чуть больше мотивации, чтобы быть таким грубым со мной, потому что вне всего этого он всегда чрезвычайно милый. Уилл бы никогда не трахнул меня так, как, например, это только что сделал Ксавьер.

Я держусь за шезлонг и даже не могу выдавить из себя фальшивый стон, когда муж входит в меня раз за разом. В конце концов, застонав, он замирает позади меня, прежде чем кончить. Как только он достает из меня член, я ухожу. Захлопнув дверь в ванную комнату, я закрываю ее и медленно соскальзываю на пол, прижимаясь спиной к дереву. Мои эмоции сейчас в полной неразберихе, я сгорю и сломаюсь, если не смогу их обуздать. Я отпустила эмоции и настоящие чувства, когда ушла от Ксавьера. Но сейчас он здесь и заставляет чувствовать то, что я не хочу. Он заставляет меня желать вещи, на которые у меня нет прав. Я ушла от него, потому что он был сломлен, и все же сейчас именно этот надлом взывает ко мне в нем. Он пробивает дыру в тщательно возведенных мною стенах, и прямо сейчас я ненавижу его за это, не из-за себя, а потому что он вынуждает меня смотреть на Уилла и сравнивать их. А Уилл никогда не будет Ксавьером. Никто никогда не будет Ксавьером.