Куда ведет меня дорога (ЛП)

ГЛАВА 13

Блейк

Покинув Хлою прошлым вечером, я сделал то, что и обещал сделать: порвал с Ханной. Это оказалось легче, чем я ожидал. Особенно, когда она сказала, что трахается с Уиллом последние шесть месяцев. Я мог бы соврать и сказать, что это меня как-то волнует, но нет, это не так. И очевидно, ее тоже.

— Ты сволочь, а я брошенная бессердечным парнем девушка, по какой-то непонятной причине. Все займут мою сторону, — сказала она.

После я отправился на пробежку. Вернувшись домой, попытался заснуть, лишь сбросив плед и свои кроссовки. Я не мог выбросить Хлою из своей головы.

Именно так я оказался в школе, идя к своему шкафчику в полубессознательном состоянии.

Взрыв смеха вырвал меня из оцепенения. Я направился прямо к толпе, которая находилась напротив отсека со шкафчиками. Поскольку я был выше, чем большинство студентов, я смог увидеть то, над чем все смеялись. Слово Шлюха была написано ярко-красным цветом из баллончика на шкафчике.

— Извините. — Толпа расступилась. Я знал, кому принадлежал этот голос еще до того, как увидел ее. Лучше б не знал. Она прошмыгнула мимо меня, опустив голову вниз.

Я попытался привлечь ее внимание, схватив за руку.

— Хлоя.

Она отдернула руку.

— Все в порядке, — пробормотала девушка, не отрывая взгляда от пола.

Мои пальцы распрямились, ослабляя хватку. Печаль в ее голосе отдалась болью в моей груди. Когда Хлоя подняла на меня взгляд, наши глаза застыли друг напротив друга. Наступила тишина, ну или она была у меня в голове. Она открыла рот, но не издала ни звука. Лишь помотала головой и ушла.

Я последовал за ней на парковку, но когда пришел, она уже уезжала на своей машине.

Я хотел последовать за ней и убедиться, что она в порядке, но возле моей машины меня ждала Ханна, что было странно, так как занятия еще не начались. Она, должно быть, знала, что я был зол из-за того, что произошло с Хлоей, и мне хотелось, чтобы она отвалила. Что означало, что она знала о том, что случилось со шкафчиком Хлои, даже если в то время она ждала меня, чтобы устроить шоу. Мне хотелось верить, что это не было дело рук Ханны, но увидев ее здесь, с самодовольной ухмылкой на лице, я отбросил все сомнения.

— Ты сука.

— А твоя новая девушка — шлюха.

— Пошла на хрен.

Шины моей машины закрутились и завизжали, когда я выехал со школьной стоянки.

К тому времени, как я потянулся к ремню безопасности возле дома Хлои, я полностью успокоился. Я хотел увидеть ее. Нет. Мне нужно было увидеть ее. Только ее машины там не было. Вообще ничьей машины. Было еще одно место, где я мог ее найти, но ее не оказалось и в ресторане Клейтона. Я нажимал на входной звонок у квартиры Клейтона, пока он не появился в том же растрепанном состоянии, что и в прошлый раз.

— Она не хочет тебя видеть.

Итак, она была там.

— Может, она подойдет и сама мне об этом скажет?

Он поднял руки над своей головой и схватился за раму двери. Мускулы на его руках и плечах напряглись. Клейтон был на несколько лет старше меня, но я был выше. На секунду я подумал, смогу ли я одурачить его, чтобы проскользнуть в квартиру и увидеть ее. Я посмотрел за его плечи в надежде мельком увидеть ее, но все, что я увидел, была лестница.

Он поднял голову, загораживая мне вид.

— Я не знаю, что произошло, но что-то явно расстроило ее. Если она тебе хоть сколько-то дорога — просто дай ей время. Пространства. Хорошо? — Его голос не был злым, просто встревоженным. Но он так же не дал мне шанса ответить перед тем, как закрыл дверь перед моим лицом.

Хлоя

Пропускать школу было просто, когда у тебя нет родителей, которых бы это заботило. Так же просто было не ходить на работу, хотя меня могли уволить, если учесть, что я не появлялась там две недели. Мне было все равно. Мне не нужна работа. У меня были деньги. Деньги, которые я зарабатывала в боулинг клубе, уходили на банковский счет для детей, чтобы, когда я уеду, у них осталось что-нибудь от меня. Единственное, что было тяжело — и я не никак не могла это игнорировать — мои чувства к Блейку.

Он начинал мне нравиться.

Вот почему, когда я припарковалась у дома в четверг днем и увидела детей, катающихся вокруг на проезжей части на новых скейтбордах и в новой защитной экипировке, которая только могла поместиться на теле ребенка, мое чувство вины возросло в десятикратном размере.

— Откуда все это?

Дети сразу же остановились. Мэри поднялась.

— Я не знаю, — сказала она, остановившись возле меня и положив свою руку на мои плечи. — Это очень странно. Мы приехали домой, и все это лежало на крыльце. На каждой вещи было имя ребенка. Кто бы это ни принес, должно быть, он хорошо знает семью и решил позаботиться о ней, раз купил защитную экипировку.

Я отступила от ее объятий и повернулась к ней.

— Да, — согласилась я, пытаясь проглотить комок в горле. — Возможно, даже слишком хорошо.

— Возможно, он лишь пытается залезть ко мне в трусы.

Смех Клейтона еще больше раздражал мои нервы.

— Конечно, Хлоя. Если это все, что ему нужно, зачем тогда разрывать отношения со своей девушкой? Почему бы просто не поиметь тебя и оставить все в секрете?

— Я даже не знаю, расстались ли они. Это лишь то, что я услышала от тех придурков, которые толпились возле моего шлюшинского шкафчика, смеясь надо мной.

— Так ты не разговаривала с ним насчет этого?

— Нет! — фыркнула я. — Что я должна была ему сказать? Что он зря это сделал? Что я не смогу заменить его девушку? Что ему бы больше повезло, если б он просто поимел меня и двинулся дальше?

Он тихо усмехнулся на выдохе.

— Что смешного?

Он потряс головой, глаза были широко открыты, но улыбка по-прежнему оставалась на лице.

Я плюхнулась на диван и проследила за тем, как Клейтон поставил на стол две чашки кофе.

— Не знаю. — Он сел возле меня. — Кажется, что он заботится о тебе.

— В этом-то и проблема, Клей.

Парень вновь засмеялся.

— Ты не помогаешь.

— Хорошо. Он придурок. Идиот. Как он посмел показать свою заботу? Или дружбу? Какой ублюдок. Я уже сказал, что он придурок? Давай расфигачим его машину за это.

Я прищурила глаза.

Он скрыл улыбку, делая глоток кофе.

Я закатила глаза и оглядела стены квартиры. У него было мало вещей. Спальня на одного, ванная комната, крошечная кухня и гостиная, в которой мы и сидели. Мои глаза остановились на фоторамке, стоявшей над телевизором. Я никогда не видела ее здесь раньше.

— Мэри в курсе, что это у тебя? — Я указала на фотографию перед тем, как подняться и подойти ближе. На ней были мы с ним, сидящие на ступеньках крыльца, я улыбалась в камеру. Клейтон улыбался мне. Той самой грустной улыбкой, которую я увидела, когда он переехал в дом. На мне была один из тех бумажных колпачков для вечеринок. Это был мой тринадцатый день рождения. Я помнила это, потому что Клейтон поведал мне столько всего о том, как быть подростком.

Я жила у Мэри и Дина всего несколько недель, когда к нам переехал Клейтон. Мы оба были одиноки и замкнуты, и каким-то образом, это объединило нас. У него никогда не было мамы, у меня папы, и это стало началом наших ранних отношений. Вскоре, когда я поселилась в доме, я рассказала ему о своей жизни, о том, как потеряла маму и тетю. Клейтон — несмотря на то, что он сам был еще достаточно маленьким в том время — узнал достаточно, чтобы хранить свои секреты в тайне, пока я не стану достаточно взрослой, чтобы понять их. Когда мне было двенадцать, он рассказал мне о своем прошлом. Именно тогда Клейтон стал моим героем. Даже несмотря на то, что я потеряла всех близких мне людей, всех, кого я любила, оставшись со своими воспоминаниями. Любовью, смехом и радостью моей семьи. У Клейтона остались лишь кошмары.

Он прочистил горло, стоя теперь рядом со мной.

— Нет. Я украл альбом и сделал пачку копий, потом вернул обратно. Она никогда не знала об этом. Мэри бы надрала мне задницу, если б узнала, что я брал их.

Я засмеялась. Он был прав, она бы сделала это.

— Мэри и Дин удивительные люди, правда? — Что-то было в его интонации. Грусть. Я узнала ее, но не слышала какое-то время.

Я повернулась к нему, но его взгляд до сих пор был на фотографии. Легкая улыбка коснулась его лица.

— С тобой все в порядке? — спросила я.

Он нахмурил брови перед тем, как посмотреть на меня.

— Конечно, а что?

Я пожала плечами.

— Ничего, — сказала я, хотя какая-то часть меня не поверила ему.

Сделав вдох, он вернулся на кресло.

— Я просто устал, Хлоя. Не думай, что дело в тебе. У всего есть свои последствия. Лиза в колледже, и у нее едва есть время на телефонные звонки. Ты и вся эта ситуация с Блейком…

— Это не ситуация.

— Ты уверена? Потому что я думал, что никогда не настанет тот день, когда мне придётся отгонять от тебя парней. — Сейчас он ухмылялся, явно забавляясь этим.

— Я уверена, — заверила я его, меняя тему разговора. — Я разбудила тебя, когда пришла?

— Нет, — быстро сказал он, поэтому было понятно, что врет. Мое выражение лица, должно быть, выдало меня, потому что он добавил: — Да, но не бери в голову.

Я схватила диванную подушку за моей спиной и положила на колени, дважды похлопав по ней в качестве приглашения. Клейтон не раздумывал, лишь поставил свою чашку на кофейный столик, положил голову мне на колени и закинул ноги, вытянув их на подлокотник дивана. Его глаза начали медленно закрываться, пока я пробегала пальцами по его волосы.

— Это приятно, — сказал он.

— Да.

— Когда-то ты так делала.

— Да, ты перестал видеть кошмары спустя какое-то время — вообще-то, сразу после моего тринадцатого дня рождения — и тебе больше не требовалась моя помощь. — Я знала, почему он перестал их видеть, и не хотела, чтобы они возвращались.

Какое-то время мы сидели в тишине, пока тихий смешок не вырвался у него. Он открыл глаза.

— Что?

— Помнишь, как ты пела мне, когда так делала? Я пытался привыкнуть к этому, неделю, но не смог больше выдерживать. Твой поющий голос — отстой.

— Заткнись! — И я тоже разразилась смехом.

— Серьезно, Хлоя. Ты звучала, как умирающая кошка, чьи когти скребли по меловой доске.

— Я не так плоха! — я взяла еще одну подушку и начала бить его. — Если ты не замолчишь, я начну снова.

— Вот черт. Пожалуйста, не надо.

Я снова начала бить его, на этот раз сильнее. Он позволил мне совершить несколько хороших ударов, перед тем, как вырвать ее из моих рук. Бросил ее, попав в картину на стене. Быстро поднявшись, чтобы поправить ее, он снова лег в то же положение.

— На самом деле, это не было так плохо. Вообще-то, я хотел бы еще раз послушать тебя. Какую песню ты обычно пела?

Я вспомнила мелодию; мама все время пела ее мне. Оглядываясь назад, слова имела больше смысла, чем я предполагала. В горле образовался комок, но я все же произнесла:

— Эрик Клептон. Слезы в небесах.

— Точно. — Казалось, его мысли были далеко отсюда. Он сильно зажмурился, возвращая себя в реальность. Потом его глаза нашли мои. — Споешь?

— Клейтон, я не могу…

— Пожалуйста. — Передо мной был мальчик, с которым я вместе выросла. Первый и единственный человек, которому я позволила полюбить себя после смерти мамы и тети.

— Хорошо.

Казалось его глаза стали тяжелыми и начали закрываться.

Я и начала петь.

Я пела сквозь огромный комок в горле, воспоминания о моей маме и Клейтоне наполнили мой разум.

Клейтон так и лежал с закрытыми глазами. Я смотрела на его красивое лицо, лишённое каких-либо эмоций. Когда он, наконец, открыл их под конец песни, они были красными.

— Я люблю тебя, Хлоя.

— Я тоже люблю тебя, Клей.