Куда ведет меня дорога (ЛП) (Джей МакЛин) читать бесплатно онлайн полную версию книги

ГЛАВА 28

Хлоя

Он прислонился к машине и притянул меня к себе, моя спина касалась его спины.

— Что это может быть?

— Яйцо, я полагаю.

— И для чего оно?

— Водонапорная башня? Я не уверена.

— Почему ты всегда заставляешь меня останавливаться у таких странных вещей? — он вытащил леденец изо рта и указал им на яйцеобразную башню. — Ты всерьез думаешь, что они построили ее, находясь в трезвом уме? Что люди будут тормозить на обочине и желать посмотреть на это?

Я рассмеялась.

— Ты не можешь перестать смотреть на нее, не так ли?

— Нет, — сказал он с явным удивлением в голосе. — И понятия не имею, почему?

Я пристально посмотрела на свою грудь в зеркале ванной комнаты.

Она вроде бы выглядела как обычно.

Но это не так.

Я представляла этот момент много раз. Я даже думала, что мне удалось подготовить себя к этому. Но за последние несколько недель столько всего изменилось, что мне почти удалось себя убедить, что это никогда не произойдет.

Но теперь, теперь это происходит.

Я вытерла щеки от слез и постаралась сделать несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться. Потом я закрыла глаза и начала ждать хоть малейшую эмоцию. И она появилась. Я больше не хотела чувствовать.

— Думаю, нам стоит сходить куда-нибудь сегодня, — крикнула я Блейку по ту сторону двери.

— Да? Ты хочешь сходить поужинать или что-то еще?

— Нет. Мне кажется, что я хочу немного забыться.

Его шаги стали громче, и он подошел к двери от ванной. Ручка дернулась, но дверь не открылась. Я убедилась, что закрыла ее.

— Открой дверь, Хлоя.

Я быстро оделась и открыла дверь. Его брови сошлись на переносице, пока он внимательно смотрел на меня.

— Ты хочешь пойти выпить пива?

— Ага. — Я изобразила нормальный голос. — Для разнообразия, понимаешь?

— Хорошо, — согласился он. — Можем приодеться, так что оденься поразвратнее.

Я бы обиделась на его предложение, не запланируй я уже то же самое.

Блейк

Мы не стали принаряжаться; они пропустили бы нас и так. К счастью, бар находился в квартале от гостиницы, поэтому нам не стоило волноваться, как добраться обратно. Мы вообще мало о чем волновались с того дня, как отправились в путь.

Но сейчас я волновался. После пятого шота текилы я спросил у нее, все ли в порядке.

— Перестань смотреть на меня вот так. Все нормально.

Я и не понял, что смотрел на нее как-то по-особенному.

Она прошла мимо меня и кивнула головой в сторону бильярдных столов.

— Мне нужно отлить, — сказал я ей. Я подошел, чтобы быстро поцеловать ее, но она отпрянула и пошла в другую сторону. Я постарался проигнорировать это — ее поступки и то, как она вела себя весь вечер, причиняли боль.

Когда вышел из уборной, она стояла, прислонившись к одному из бильярдных столов, ее более чем короткая юбка еле-еле прикрывала ее задницу. В одной руке, Хлоя держала кий, а во второй — банку пива. Но не это привело меня в ярость, а парень, стоявший возле нее. Слишком близко. Я направился в ее сторону и встал возле нее, надеясь, что моя поза и физическая форма заставят его отвалить. Он оторвал глаза от груди Хлои и посмотрел на меня, зарычав с отвращением мне в лицо.

— Это твой парень? — спросил он ее, не отрывая от меня глаз.

Я оценил его физическую форму и усмехнулся. Я бы смог это сделать. Легко.

Сделал шаг назад и стал ждать, когда она откажет ему, чтобы этот козел получил от ворот поворот именно от нее, но отказа не прозвучало.

— Он никто, — сказала она.

Мое сердце перестало биться. Или, наоборот, пустилось вскачь. Я не мог точно сказать.

Когда я развернулся к ней, ее взгляд был направлен в пол, голова наклонена, а глаза полузакрыты из-за выпитого алкоголя.

— Хлоя! — резко сказал я. — Да что с тобой, нахрен, такое?

— Отвали, Хантер. Ты встретил меня пару месяцев назад и теперь думаешь, что знаешь меня? Серьезно, отвали. Ты ни черта не знаешь. Я не какая-то гребанная девица, которую нужно спасать. Ты думаешь, что если будешь крутиться вокруг, то это спасет меня? Ты ошибаешься.

Я понял, что она напилась. Слишком сильно. Но даже когда она перебрала у Уилла на вечеринке, она не разговаривала со мной так. В яме моего желудка начал образовываться мяч, я выпрямился и посмотрел на нее, чтобы понять, что мне, к черту, теперь делать.

Затем козел сделал шаг вперед.

— Не хочешь убраться отсюда? — спросил он ее.

Вот и все.

Я еще никогда в жизни не был так зол.

Не подумав ни малейшей секунды, я схватил ее за руку — грубее, чем должен был — и вытащил ее из бара.

Я не хотел говорить что-нибудь, о чем потом придется пожалеть, поэтому попытался собраться с мыслями.

— Что не так, Хлоя?

— Ничего! — пронзительно крикнула она. — Со мной, блядь, все в порядке. А ты — у тебя нет никакого права контролировать меня вот так. С того места, где я стою, ты и я — ничто. Я ничего тебе не обещала, и ты тоже. — Она второпях начала уходить от меня.

Я схватил ее руку и развернул к себе.

— О чем, ты, блядь, говоришь?

— Ты! — Она ткнула меня в грудь. — 19 августа. Это все, что ты обещал. Возможно, теперь этого недостаточно!

Мое сердце ушло в пятки. Было ощущение, как будто из меня выбили весь воздух.

— Что ты хочешь услышать от меня, Хлоя? Что ты, блин, хочешь, чтобы я сделал? Скажи мне и я сделаю это!

Ее плечи поникли, и из нее вырвались рыдания.

— Ничего, ясно? Тебе ничего не нужно делать.

Она пошла в сторону отеля. Я последовал за ней, идя в нескольких шагах от нее, полностью потерявшись в своих мыслях.

Что, блядь, только что произошло?

Как только мы добираемся до отеля, я переобуваюсь в кроссовки, нуждаясь в том оцепенении, которое появляется во время бега.

— Я скоро вернусь.

Она забралась в кровать, не удосужившись переодеться. Она лишь кивнула, отказываясь посмотреть на меня.

Хлоя

— Хлоя.

Я слышала его голос, но он звучал где-то вдалеке. Потом что-то слегка толкнуло мою ногу.

— Хлоя, — сказал он снова.

Я ждала, пока комната перестанет кружиться, чтобы открыть глаза.

Блейк навис надо мной, кусая большой палец.

— Эй.

— Эй, — ответила я, поднимаясь и пытаясь привести в порядок голову.

Он сел на край кровати, голова была опущена вниз. Потом он поднял взгляд и замер, смотря на меня.

— Я собирался уехать, просто хотел, чтобы ты знала… когда проснешься утром и не поймешь, что же случилось.

Он уезжал?

Я села прямее и постаралась справиться с подступающей тошнотой. Не из-за алкоголя, а из-за того, что сейчас происходило. Я даже ожидала этого, мне было это нужно, но я никогда не хотела, чтобы это произошло. Не так быстро.

— Ладно.

Это было всего одно слово — единственный ответ, в качестве подтверждения — и я могла увидеть, как бьется его сердце прямо передо мной. Он втянул воздух через нос и отвернулся. Я последовала его взгляду, и мое сердце скрутилось в тески. Он уже упаковал сумки.

— Прямо сейчас? — пропищала я.

Он медленно поднялся.

— Я снял другой номер на одну ночь. Я уеду утром. Ты можешь пользоваться машиной, пока не приобретешь что-нибудь другое, просто свяжись с моей мамой. Она обо всем позаботится.

Боль в груди стала такой сильной, что мне захотелось залезть внутрь и вырвать оттуда сердце, а потом бросить в стену и наблюдать за тем, как оно медленно перестает биться, а затем умирает. Возможно, именно это происходило сейчас со мной; возможно, я медленно умирала сейчас.

Я кивнула.

Он подошел к сумке, поднял ее и сделал один шаг в сторону двери.

Именно тогда это и случилось.

Мое сердце пустилось вскачь, и я запаниковала. Я лишилась какой-либо сдержанности. Я запрыгнула на кровать и обернула руками его шею.

— Блейк, пожалуйста, — заплакала я.

Он уронил сумку и повернулся ко мне. Но не прикоснулся.

— Что, Хлоя? Что тебе нужно?

— Не нужно, — умоляла я.

Он помотал головой.

— Что не нужно? Я ни черта не знаю, что ты хочешь.

Все, что я могла делать, это плакать. У меня не было слов. Не покидай меня. Но я просто не могла заставить себя произнести это вслух — нарушить данное себе обещание никогда не впускать кого-то в свою жизнь.

Он снял с себя мои руки и сделал шаг назад, печаль и сожаление ясно читались на его лице.

— Ты даже не можешь сказать это, не так ли? Ты даже не знаешь, чего хочешь. — Он сделал еще один шаг ближе к двери.

Мысль о том, что он покинет меня, уйдет, и я никогда больше не увижу его, заставляет мой мозг интенсивно работать.

— Могу! — Я снова подошла к нему. — Я хочу тебя, Блейк. — Я спрыгнула с кровати, обхватив его талию своими ногами. А потом поцеловала. Отдавая все, что у меня было. Но он не ответил на поцелуй. Вместо этого он попытался спустить меня.

— Остановись, Хлоя.

Я обняла его еще крепче.

— Пожалуйста.

Я почувствовала это физически. Момент, когда его тело сдалось. Его руки опустились вниз по моей спине, переместились на мою задницу, сжимая ее, и прижимая меня сильнее к себе. А затем он наконец-то поцеловал меня в ответ. Но это не был тот Блейк, которого я знала. Не тот парень, который любит медленные движения, смакующий, пытающийся узнать меня. Это была его другая сторона, которая целовала меня. Это была откровенная потребность. Чистое вожделение. Он бросил меня на кровать и посмотрел на меня. Я так и не ослабила свою хватку.

Он замотал головой.

— Хлоя.

Я не знала, был ли это вопрос или предупреждение, но, так или иначе, это не сработало. Ни когда я вновь стала целовать его. Ни когда я стянула его спортивные штаны так, чтобы освободить его член. Ни когда он излился проклятьями, выдыхая воздух и произнося мое имя. Ни даже когда я взяла его в руки и подвела к своему входу. Мы оба даже не сняли полностью свои трусы. Он лишь сдвинул мои в сторону и вошел в меня пальцами.

— Блядь, Хлоя, я не могу это сделать, — сказал он, уронив свою голову рядом с моей.

Я схватила его волосы еще сильнее и поцеловала в шею.

— Пожалуйста, Блейк. Ты нужен мне.

Он застонал перед тем, как вытащить свои пальцы и заменить их своим членом.

Я вздрогнула от шока того, как он ощущался.

Это было стремительно, грубо и очень быстро.

Я плакала все это время.

Он навис надо мной.

— Матерь божья! — Он ударил по подушке возле моей головы и вышел из меня. Он тяжело вздыхал, пока сидел на пятках.

Я вытерла слезы смущения со своих щек и устремилась в душ. Я рыдала, пока пыталась смыть с себя всю низость, но это не помогало, потому, что грязь была не на мне. Она была внутри меня. Я была опозорена.

Я использовала секс, чтобы удержать его здесь, и это сработало.

Пока.

Когда я вышла из ванной, он сидел на краю кровати, опустив голову на руки.

— Я не использовал презерватив, — пробормотал он.

— Ох, — сказала я удивленным голосом. Я об этом даже не подумала, когда мы занимались сексом. Я всегда пользовалась презервативами, даже когда была пьяна, я всегда об этом заботилась. Но с Блейком я даже не подумала об этом. — У меня ВМК. Я в безопасности. (Прим. пер.: ВМК — внутриматочный контрацептив)

— Это не… — Он сделал вдох. — Не в этом дело. — Но говорил он это не мне. — Я вообще не понимаю, что происходит. — Он затянул шнурки на кроссовках для бега и встал. — Я собираюсь пробежаться.

И несмотря на то, что какая-то часть меня знала, что он отправится на пробежку, это все-равно меня удивило. Он рассказал мне, почему он бегает; он сказал, что делает это, чтобы почувствовать онемение: когда дела приобретают серьезный оборот, он не хочет что-либо чувствовать. Это как раз тот момент. Он подошел к двери с опущенной головой, отказываясь тем самым посмотреть мне в глаза. Я уверена, что он чувствовал себя отвратительно из-за меня, стыдился того, что я сделала.

Я с яростью вытерла слезы.

— Ты вернешься?

Он замер на полушаге, затем поднял глаза и кивнул лишь раз.

— Да, Хлоя. Я вернусь, — тихо произнес он, но с такой жалостью в голосе, что я возненавидела саму себя.

И когда он вышел, я побежала в ванную, где меня стошнило.

Блейк

Джош ответил на первом же гудке.

— Прости, что снова звоню, — сказал я, сев на бордюрный камень возле отеля.

— Приятель. Ты никогда не должен извиняться за это. Что происходит? Хочешь, что бы мы приехали и забрали тебя прямо сейчас?

Ответ да застрял у меня в горле. Не уверен, сколько точно я молчал, не зная, как правильно ответить. Он громко вздохнул.

— Что, блин, произошло, мужик? Ты вернулся и сказал ей, что уезжаешь?

— Да.

— И?

Я собрал всю силу воли в кулак, чтобы ответить ему.

— Я облажался, Джош.

— Что это значит?

— Мы переспали.

Он вновь вздохнул.

— И я полагаю, что это плохо?

— Я не знаю, что к черту произошло. — Я уронил голову между колен, моя рука сжала телефон сильнее. — В один момент я собираю сумку, чтобы уехать, а в следующий осознаю, что она… — Я даже не смог закончить предложение. — Она была опустошена и попросила остаться. Она кинулась ко мне, и я не сказал гребаное нет. Я нес ответственность за нее, Джош. Я в точности как те остальные придурки на одну ночь, с которыми она всегда трахалась. — Я вытер глаза, и был благодарен за то, что Джош не мог увидеть меня плачущим.

Он долго молчал.

— Ты действительно так думаешь?

Я замотал головой, слезы свободно капали вниз.

— Я не хочу так думать, Джош, но это реально может быть так. Возможно, я принял это за нечто большее, чем есть на самом деле. Может быть, я ничто для нее… Или мимолетное увлечение, кто-то, с кем можно хорошо провести время, пока она не решит снова стать невидимой. — Из меня вырвался слабый смешок. — Как я не заметил этого раньше?

Джош прочистил горло. Я услышал движение на той стороне телефона, как будто он уселся и сбросил покрывало.

— Хочешь узнать, что я на самом деле думаю?

— Думаю, ты в любом случае скажешь мне.

— Я думаю, что ты ошибаешься.

— Насчет чего именно?

— Насчет всего. — Он замолчал на секунду, чтобы продолжить. — Я думаю, людям от природы свойственно делать глупые вещи, когда они боятся. Все, что тебе нужно, это посмотреть на случай с Натали в качестве доказательства. Как бы далеко Хлоя ни убегала — ты и я, мы оба не согласны с тем, как она проживает свою жизнь, но мы не можем осуждать ее за причины, почему она это делает. Хлоя держит всех на расстоянии вытянутой руки, даже людей, которых называет своей семьей. Но ты, Хантер, ты там с ней. Она впустила тебя. А ты — ты не ощущал чувство страха последние несколько лет. Ты существовал, а не жил… пока не уехал туда с девушкой, в которую, возможно, влюблен. И тебе, наконец-то, страшно. Неважно, что будет дальше, останешься ли ты или уедешь, ты должен решить, стоит оно того или нет.

Хлоя

Я лежала на кровати два часа, не спав, ожидая, когда он вернется. Я задумалась, а не придет ли он молча, просто, чтобы забрать сумки и уехать. Я ждала. И ждала. И, наконец, когда на часах было около пять утра, я поддалась усталости против своей воли.

Не уверена, сколько именно я спала, когда проснулась от звука открывающейся двери. Я боялась даже пошевелиться. Если он собирался уехать, у него было на это полное право, а также идеальная возможность. Услышала его шаги, а потом звук душа. Прошло всего несколько минут, но мне показалось, что целая вечность. Когда трубы лязгнули, и вода прекратилась литься, я надвинула покрывало себе на голову, прячась от всего, окружая себя жалостью и омерзением. Он вздохнул — звук разнесся по мертвой тишине комнаты. А потом кровать прогнулась, и он лег позади меня, аккуратно обнимая за талию и притягивая ближе к себе. Другую руку он положил под мою подушку, вокруг моей груди.

А потом он обнял меня. Крепко.

Все это время я безмолвно плакала в его руках.

За себя.

За него.

Из-за будущего, которого у нас никогда не будет.

И я плакала, потому, что он понятия не имел обо всем этом.

Когда я проснулась, его уже не было в кровати. Вместо этого была пульсация у меня в голове, без сомнения, из-за моих рыданий. Из-за моих нескончаемых чертовых рыданий. Сев, я заметила его сумки, но никакой записки на подушке. Он всегда оставлял их.

Затем я услышала его голос.

— Да, мам.

Я повернулась, чтобы увидеть, как он сидит на балконе, держа телефон у уха.

— Я знаю, — сказал он. — Я тоже тебя люблю.

Он откинулся назад, посмотрел на экран, прикоснулся к нему один раз и положил на стол. А потом просто продолжил там сидеть.

Я вылезла из кровати и сделала нам кофе, как каждое утро до этого. Я отказалась смотреть на него, когда принесла кофе. Я просто поставила его на стол и развернулась, чтобы оставить его одного, но он не дал мне этого сделать. Рукой он обнял меня за талию и притянул к себе на колени.

Так мы и сидели, я у него на коленях, и он, обнимающий меня. Никто не произнес и слова.

Он положил свой подбородок мне на плечо и нежно поцеловал меня в щеку. Должно быть, я была так напряжена, настолько скована, что ему пришлось сказать:

— Дыши, Хлоя. Все хорошо.

Я наконец-то сделала вдох.

— То, что произошло прошлой ночью…

Не знаю, был ли это вопрос или нет, поэтому я начала отвечать.

— Я не…

Его рука сжала мою майку, побуждая меня замолчать.

— Это не был вопрос. Я просто… мне нужна минута, чтобы подобрать слова. — Он сделал резкий глубокий выдох.

Я ждала.

— То, что произошло прошлой ночью, не должно было случиться. Я не должен был подобным образом использовать тебя. — Я начала было прерывать его, но он не дал этого сделать. — Просто дай мне закончить, пожалуйста.

Я кивнула.

— Я знаю тебя достаточно хорошо, чтобы понять, когда ты говоришь, что хочешь забыться, значит, происходит что-то серьезное. Я бы хотел, чтобы ты поделилась со мной, но ты не сделала этого, и это был твой выбор. Я не могу заставлять тебя говорить со мной, и неважно, насколько сильно это меня огорчает. Я последовал за тобой, когда ты уезжала, потому что хотел быть с тобой, Хлоя. Я не был готов попрощаться, и ты знала об этом. Мы оба знали. Мы оба знали, что наше время ограничено. Мы говорили насчет этого. Если ты хотела большего… если ты хотела, чтобы я пообещал тебе что-то большее… тебе нужно было попросить. Но я ничего не знал, а ты ничего не сказала. — Он усадил меня к себе боком, чтобы мог смотреть на меня. — Но если прошлая ночь — это то, чего ты хочешь… если тебе стало трудно, и ты хочешь оттолкнуть меня, тогда я уеду. — Он всхлипнул и вытер лицо о мое плечо. Влага от его слез намочила мою футболку. — Потому что я не заслуживаю этого, Хлоя. Если ты отталкиваешь меня, я уеду и никогда не вернусь. Я никогда не позвоню тебе; никогда не произнесу твоего имени снова. Я знаю то, как ты живешь, твое желание быть невидимой. Я дам тебе это. Но я хочу, чтобы ты знала, что это не то, чего хочу я. Думаю, так же, как и ты. Я думаю, ты боишься. Я думаю, ты поняла, насколько близки мы стали, и насколько сильными стали твои чувства. И ты испугалась. Ты оттолкнула меня, потому что привыкла делать это.

Я проглотила слова, которые хотела сказать. Сказать то, что, возможно, у меня рак. Я не могла это произнести, неважно, насколько сильно хотела сказать это. Потому что пока не была готова. И потому что эти слова изменят все.

Я моргнула.

Слезы упали вниз.

— Хлоя. — Он положил палец на мой подбородок и развернул лицом к себе. И когда я повернулась к нему, мои стены рухнули. Как и я. Я зарыдала на его груди, сильно сжимая его футболку, держась за него. Когда я успокоилась, он дотронулся до моего лица и приподнял мою голову. — Поэтому ты должна сказать мне. Что ты хочешь? Ты хочешь меня? Ты хочешь нас? Ты хочешь большего?

Я кивнула.

Но он до сих пор не выглядел убежденным.

Я распрямила плечи и взяла его голову в свои руки.

— Да, Блейк. Я хочу тебя. Я хочу нас. Я хочу будущее. Я хочу вечность с тобой.

И даже сквозь слезы, наполнившие его глаза, ему удалось улыбнуться. Улыбка, которая забрала всю боль, страдания и похоронила их глубоко в моем прошлом.

Улыбка, которая сделала мой мир красным.

Я не очень хорошо поняла, когда он объяснял мне это в прошлом, но сейчас я наконец-то поняла.

Блейк Хантер — он мои письма в красном цвете.

— А теперь я могу поцеловать тебя? — спросил он.

Из меня вырвался смешок.

— Пожалуйста.

И, как и его улыбка, его поцелуй унял всю боль.

— Блейк? — Я немного отодвинулась от него.

Его глаза были закрыты.

— Да?

— Прошлой ночью…

— Ничего не было.