Куда ведет меня дорога (ЛП)

ГЛАВА 4

Я поднял голову и потянулся к телефону на прикроватной тумбочке. Я понятия не имел, сколько по времени спал, но из-за звонка голова начала трещать. Я знал, что это Уилл, потому что это он поставил какую-то дурацкую рэп-песню в качестве рингтона на мой телефон. Она сводила меня с ума — именно поэтому он это сделал.

— Что? — сказал, садясь и заворачиваясь в простыни.

Попытался сфокусировать взгляд, когда оторвал телефон от щеки, чтобы посмотреть на время. Был ранний полдень, но чувствовал я себя так, как будто только что уснул.

— Нашел новую игрушку прошлой ночью? Ханна разозлилась, как только ты ушел.

У меня не было никого кроме Ханны, и не понимаю, что его заставило думать иначе.

— Ты поэтому звонишь?

Его смешок заставил меня поежиться.

— Нет, придурок. Мы все встречаемся в тату салоне, помнишь?

Я закатил глаза. Мы только что выиграли университетский чемпионат на прошлой неделе, и команда решила набить соответствующие тату. Это была идиотская идея. Мы были идиотами.

— Да, мужик. Встретимся там. Мне нужно идти, Ханна звонит, — соврал я, сделав голос серьезным. Я отключил телефон и бросил его на кровать. Не прошло и пяти секунд, как он зазвонил снова. На этот раз Ханна. Я взял телефон и отклонил вызов.

Сидя на краю кровати, опустил ноги на пол с глухим стуком. А затем сделал кое-что очень жалкое. Взял телефон, зашел в Фейсбук и написал имя Эбби. Конечно, я чувствовал себя слишком заторможенным прошлой ночью, чтобы позвонить с ее телефона на мой и получить ее номер, но я был уверен, что у нас есть какие-то общие знакомые, а через Фейсбук можно найти кого угодно.

Или нет.

Я просмотрел четыре страницы с именем Эбби. Ничего.

Поскольку баскетбольный сезон завершился, а мои «друзья» были идиотами, я ни хрена не имел понятия, чем бы заняться. Попытался выполнить домашнее задание, но не смог сконцентрироваться.

Натянув кроссовки и подойдя к шкафу, передвинул несколько коробок на верхней полке, пока не ощутил кожаное покрытие баскетбольного мяча. Этот был совсем новым, пятый за многие месяцы. Я старался выбирать разные места, чтобы их прятать, но, похоже, моя стратегия не работала. Отец никогда не говорил, а я и не спрашивал, но знал что это он забирал их… возможно, спускал из них воздух и портил их так же, как делал это с моим эго и мечтами об игре в мяч.

Единственная вещь, которую он не мог у меня забрать, — это уход от реальности во время игры в мяч. И именно сейчас мне нужно было уйти от реальности. Мне нужно было выкинуть Эбби из головы.

Часовое ведение мяча туда-сюда убивало меня. Я согнулся и попытался нормализовать дыхание.

— Ты обезвожен.

Я поднял глаза. Не могу вспомнить, когда в последний раз слышал ее голос. Кивнул в знак приветствия.

— Мама.

Она стояла, облокотившись на входную дверь гостевого домика. Сделав глоток чего-то алкогольного, она произнесла:

— Ты сегодня что-нибудь ел или пил?

Вздохнув, я выпрямился, бросил мяч на землю и поставил на него ногу. Затем скрестил руки на груди и начал ждать продолжения этой игры в заботливую мамочку.

Она уставилась на меня. Это был ее способ продолжения общения.

— Что? — она подняла подбородок, пытаясь выглядеть непокорно. Это бы сработало, не будь она пьяна. Она изменилась за последние несколько лет, после того, как начала пить. Когда-то она была живой. Идеальная мама футбольного игрока, по мнению всех. Сейчас она выглядела дерьмово. Ее одежда была на несколько размеров большее ее самой, поскольку за последнее время она очень сильно похудела. Волосы похожи на паклю, а в глазах пропал азарт. Она выглядела намного старше своих сорока пяти.

— Просто удивлен, что ты помнишь, кто я, вот и все.

Она кивнула, опуская плечи и уставившись на землю.

— Я была на твоей игре, — сказала она, как будто это могло исправить годы ее отсутствия на них.

— Я не видел тебя.

— Я замаскировалась.

— Конечно, ты это сделала, — я закатил глаза.

Она оттолкнулась от дверной рамы, как будто собиралась подойти ко мне. Возможно, собиралась сказать немного больше той пары слов, которыми мы обычно обменивались.

— Я старалась, — вот все, что она сказала перед тем, как вернуться в гостевой домик и закрыть дверь.

По идее, я должен был перестать называть гостевой домик именно так, беря во внимание то, что она жила там последние пять лет.

— Она пыталась, — раздался глубокий голос позади меня. Отлично.

Я повернулся на голос с все еще скрещенными руками.

— Полковник.

Он осмотрел меня снизу вверх и поднял брови. Мое тело было неподвижным. Руки сжались в кулаки. Я знал, что означало это выражение. Я не вытянулся по стойке смирно, мои руки были скрещены на груди — в такой позе нельзя приветствовать полковника, при этом совершенно не важно, отец он мне или нет.

— Ты не ночевал дома прошлой ночью.

Ни «привет». Ни «как у тебя дела, сын?» Ничего.

Я открыл рот, чтобы ответить, но он перебил. Как всегда

— Ночной комендантский час, — сказал он. Затем сделал паузу и сжал челюсть. — Я не знаю, почему ты до сих пор валяешь дурака с этой хренью. Швыряние мяча в кольцо не поможет тебе, когда враг приставит АК к твоей голове и нажмет на спусковой крючок. (АК — автомат Калашникова, прим. пер.)

Он развернулся на пятках и ушел.

— Пошел ты, — сказал я на выдохе, но потом резко поднял глаза. Он все еще был спиной ко мне. Он не услышал. Слава Богу. Было ощущение, что сегодня мне надрали задницу.

После подобного замечательного сердечного разговора с обоими родителями, я решил убраться из дома. Поэтому я сделал то, что делал всегда. Я убежал.

Каким-то образом я оказался рядом с теми кустами, в которых мы искали вещи Эбби прошлой ночью. Я хотел убедиться, что она ничего тут не оставила. Я не делал этого специально. Я просто здесь пробегал. И это не было похоже на то, словно я надеялся найти что-то, что позволило бы мне прийти к ней домой и отдать это ей. Это было просто… да к черту. Кого я обманываю? Я хотел увидеть ее.

К несчастью, для меня здесь ничего не было. Но это не означало, что я прекращу искать ее, надеясь увидеть мельком за пределами дома. В саду напротив дома находилась группка детей. Там же была и Мэри, сидя точно на том месте, где были мы с Эбби несколькими часами ранее.

Я прождал сорок пять минут.

Так и не увидел ее.

Поехал на баскетбольную площадку, на которую обычно ездил, когда был еще ребенком, и бросал мяч, пока не село солнце. Купил еды по дороге домой и съел ее в своей комнате, где и пробыл оставшееся время. Я также не видел своих родителей в оставшуюся часть вечера.

Я лег рано, надеясь проспать всю ночь, чтобы быть способным сконцентрироваться днем, но мысли об Эбби въелись в мой разум. Я ворочался всю ночь, пока не прозвенел будильник. Школа была последней вещью, с которой я хотел бы иметь дело.

Знаете, в чем проблема старшей школы? Ее слишком много. Все, что мне было нужно, могло бы уместиться в пару часов в день. Учеба нравилась бы мне куда больше, если б я мог посвящать ей несколько часов в день и изучать те предметы, которые мне действительно необходимы. Два часа. Столько времени это могло занимать.

Не было никакой необходимости для перерывов на ланч и кафетерии, которые были лишь местом общественной неловкости и возможностью для таких людей, как Ханна, развивать и выставлять напоказ усердно заработанный социальный статус.

Я только потянулся за яблоком, которое лежало на моем подносе, когда она взяла меня за руку и положила ее на свои плечи. Она разговаривала со своей лучше подругой Софи. Это что-то вроде кота в мешке. Отвернувшись от нее, я решил, что несъеденное яблоко лучше, чем разговор с ней о том, как это было важно — показывать в общественном месте уровень наших отношений. Внешне Ханна была мечтой любого парня. Идеально выпрямленные каштановые волосы, идеальные голубые глаза, идеальные ноги, идеальная кожа, идеальное тело черлидерши. Она могла быть идеальной девушкой, просто она не была таковой для меня.

Я осмотрел кафетерий, и мой взгляд упал на одиноко сидевшую за столом девушку в углу комнаты. Наши глаза встретились, и я улыбнулся.

Она покраснела и отвернулась.

Такова моя жизнь. Каждый либо возводил меня на пьедестал, либо боялся. Почему? Из-за моей девушки? Способности бросать мяч в металлическое кольцо? Над вторым я усердно работал. Над первым не очень

Одинокая девушка встала и направилась к выходу. Наблюдая за тем, как она уходила, мой взгляд остановился на фигуре по ту сторону окна, которая сидела под деревом. Я прищурился, пытаясь увидеть четче.

Невозможно.

Она сидела со скрещенными ногами, волосы были собраны вверх. Голова была опущена, и казалось, что она смотрела на что-то в своих руках. Скрипучий звук вырвал меня из онемения. Я не осознавал, что это был мой стул, который я оттолкнул, когда начал подниматься.

— Так ты поедешь, сегодня с нами, да? — голос Ханны звучал где-то вдалеке.

Мой взгляд был направлен на блондинку, сидящую на улице. Ее голова наклонялась вверх-вниз. Она, должно быть, слушала музыку. Я заметил, что улыбаюсь, наблюдая за ней.

— Малыш! — Ханна пыталась обратить на себя мое внимание.

Я моргнул, стараясь сконцентрироваться.

— Что? — спросил, повернувшись к ней. Прозвучало это резче, чем я намеревался.

Ее глаза расширились, и я знал, что заплачу за это позднее.

— Ты отвезешь нас в магазин после школы?

Я распрямил плечи и сделал шаг назад. Стул позади меня упал и ударился об пол с громким звуком.

— Что, Ханна? Нет. Я работаю!

— Ну малыш, — умоляла она. Все взгляды были направлены на нас. Должно быть, я говорил громче, чем думал.

— Ханна, я не могу.

Я перевел взгляд на окно. Сейчас она стояла, закидывая рюкзак на плечи. Ее голова была до сих пор опущена.

Мне нужно было увидеть, это была она или нет.

Рука на моем запястье тянула меня обратно в мое окружение.

— Малыш, — снова сказала Ханна.

Я посмотрел в окно. Она уходила.

Я освободился от крепкой хватки Ханны и собрал свои вещи.

— Отвали.

И затем я вышел из комнаты и погнался за ней.

Эбби.

К тому времени как я добрался до дерева, ее нигде не было. Оглядел парковку, коридоры и библиотеку. Ничего.

В тот момент, как я покинул кафетерий, мой телефон начал надрываться от сообщений Ханны. Я не беспокоился о том, чтобы их прочесть. Я знал, что в них. Хуже всего то, что я не знал, была ли это Эбби. Это могла быть любая блондинка, гуляющая по этим коридорам каждый день. Возможно, я так сильно хотел увидеть ее, что просто все придумал. Потряс головой в неверии. Что такого было в этой девушке, что она сводила меня с ума?

Я написал Ханне сообщение с извинениями сразу после того, как прекратил поиски Эбби. Сказал, что мало спал прошлой ночью и что позвоню ей после работы. Вероятно, мне стоило выпустить немного пара, и Ханна лучше всего подходила для этого.

Она стояла у моего шкафчика и ждала меня, до того, как прозвенел звонок, сообщающий об окончании ланча.

— Просто, чтобы ты знал, я прощаю тебя, но тебе стоит лучше высыпаться, — надув губы, она прижала меня к шкафчикам свои телом и положила мои руки на свои бедра. — Я волнуюсь за тебя, — облизывая свои губы и пытаясь поймать мой взгляд, добавила она. Она сказала это достаточно громко, чтобы проходившие по коридору мимо люди могли нас услышать.

В этом вся Ханна. Всегда шоу. Затем она прижалась еще ближе, прикасаясь своей большой грудью к моей. Я посмотрел вниз на ту узкую вещь, что с трудом прикрывала ее. И тут я мысленно сравнил ее сиськи с грудью Эбби. Я начал твердеть. «Черт», — простонал я. Я не должен думать об этом, когда моя девушка пытается соблазнить меня.

Вероятно, Ханна неверно растолковала мою реакцию, потому что пока я старался оттолкнуть свои мысли о груди Эбби, ее губы были уже на моей шее. Мои пальцы инстинктивно обернулись вокруг ее тонкой талии, притягивая ближе. Я подождал секунду, пока ее губы обрушатся на мои, чтобы раздвинуть их и ощутить ее вкус.

— Давай встретимся сегодня? — ее голос был охрипшим, с привкусом желания.

Уилл подошел сзади Ханны, в тот момент, когда я оттолкнул ее подальше вместе с похотливыми мыслями.

— Я работаю.

— А после? — она пробежалась пальцами вниз по моей рубашке к поясу шорт.

— Я позвоню.

Она скривила свои губы.

— Увидимся позже. — Сделав шаг назад, она подмигнула: — Приезжай ко мне. Мы сможем вместе принять душ.

С усмешкой на лице, Уилл проводил ее взглядом.

— Приезжай, и сможем вместе принять душ, — спародировал он ее, жестом откидывая волосы за спину. Парень был идиотом, но достаточно забавным, чтобы сделать дерьмовые школьные дни более сносными. Я повернулся к своему шкафчику, проигнорировав его.

— Кстати, — сказал он вновь нормальным голосом, — хорошая работа откосить от набивания тату. Мы прождали тебя целый час.

Я продолжал игнорировать его. Затем почувствовал, как его руки резко упали на мои плечи. — И кто она? — спросил он, посмеиваясь. Это парень не отвяжется.

Захлопнув свой шкафчик, я повернулся к нему.

— Твоя мать.

— Надеюсь, она была хороша, — смеясь, он затряс головой.

— Это пошло.

— Ты пошлый.

— А тебе четыре.

Его глаза сузились.

— Ведешь себя как придурок.

Я и был им.

— Прости мужик. Плохо спал ночью.

— Из-за моей матери?

Мы оба рассмеялись.

Это был первый раз, когда наш разговор был настолько серьезным, и мне это понравилось.

Оставшаяся часть дня, казалось, длилась вечно. И как только прозвенел звонок, я унес свою задницу оттуда. По дороге к машине проверил погоду на телефоне, чтобы спланировать свою следующую пробежку. Когда я поднял глаза, весь воздух вылетел из легких.

Она была в нескольких шагах впереди меня, и на этот раз, я был абсолютно уверен, что это Эбби. Я узнал бы ее походку везде. На ней была футболка, которая была ей велика, и обрезанные по колено джинсы. Ее одеяние скрывало ее изгибы, что отличалось от того, что я видел на ней в последний раз. Волосы были собраны наверх в небрежном узле на макушке головы, как это было ранее, когда она сидела под деревом.

— Эбби! — крикнул я, запихивая телефон в карман и ускоряя шаг. Она не обернулась. — Эбби! — позвал я снова. По-прежнему ничего. Я поколебался с секунду, перед тем, как взять ее за руку.

Она обернулась, и ее глаза сделались огромными.

— Вот дерьмо, — прошептала она. Она выглядела шокированной. Или напуганной. Или и то, и другое.

— Это правда ты! — со свистом выдохнул я. Вся нервозность исчезла. Почему я нервничал? — Я звал тебя по имени.

— Вот дерьмо, — сказала она снова. Тем же тоном. Развернулась на пятках и пошла прочь.

Я ринулся и нагнал ее.

— Что происходит? — ее реакция удивила меня. — Ты ведешь себя так, будто не знаешь меня!

Она прибавила шаг.

— Эбби, стой! — она вдруг остановилась, бросив рюкзак в старую потрепанную машину с откидным верхом. Попыталась взяться за ручку, но я прислонился своим задом к двери, чтобы убедиться, что она не сможет избежать разговора со мной. Сомкнул руки за головой и посмотрел на небо, говоря недовольным тоном:

— Ты ходишь в эту школу?

Она пожала плечами, все еще держа глаза опущенными. Я опустил руки.

— Эбби! — я пытался заставить ее снова признать мое существование. Она не подняла взгляд, но мне показалось, что я увидел намек на улыбку. Мой голос был ровным, когда я спросил:

— Не хочешь просветить меня, что здесь смешного?

Она хихикнула. Боже, один звук ее хихиканья заставил вернуться назад все эмоции, что я испытывал, когда находился рядом с ней.

— Меня зовут не Эбби.

— Что? Ты назвала фальшивое имя?

— Как и ты!

— Что? Нет, я не делал этого!

И как по сигналу, появился Уилл.

— Хантер! Ты идешь… — он замолчал. Возможно, он увидел мой взгляд, молящий его убраться отсюда. — Что? — спросил он. Затем его взгляд перешел от меня к Эбби, или как там ее звали. — Оо, — сказал он, начав кивать, — новая игрушка? — Он посмотрел на нее сверху вниз, потирая свои руки и облизывая губы.

Я хотел ударить его.

Оттолкнувшись от машины, я встал между ними, лицом к Уиллу.

— Я догоню тебя позже, ладно? — у меня не было времени возиться с ним.

Он поднял руки в знак поражения.

— Ладно, чувак, — он ушел, не забыв подмигнуть ей.

Я проигнорировал желание надрать ему задницу и повернулся к ней.

— Значит, тебя зовут не Эбби?

Она драматично закатила глаза.

— А тебя зовут Хантер? — спросила она скептически.

Я потряс головой.

— Ты новенькая? Я имею в виду, в этой школе?

— Нет.

— Так какого черта ты не знаешь, кто я?

Она рассмеялась.

— А ты что, вроде бога, которому я должна поклоняться?

— Нет.

Но когда я заново прокрутил в голове то, что только что сказал, то понял — я звучал как придурок. Я потряс головой.

— Я не то имел в виду.

— Конечно, — в ее глазах читалось веселье. Я захотел посмеяться вместе с ней, но вдруг ее взгляд стал серьезным, и она сделала шаг назад.

Затем произошла самая худшая вещь из всех, что могла произойти.

— Малыш! — крикнула Ханна.

Блядь.

Она уже была возле меня.

— Я надеялась застать тебя до того, как ты уйдешь, — она поднялась на носочки и поцеловала меня в щеку.

Каждая частичка моего тела напряглась.

Я не хотел, чтобы она находилась здесь. Я не хотел, чтобы Эбби — или как там ее звали — увидела нас вместе. Не так.

— Эй… — заворковала Ханна. Она заговорила с Не Эбби. — Мы вместе ходим на физкультуру, верно?

Она кивнула.

— Хлоя, так?

Она прикусила губу и еще раз кивнула.

Хлоя.

Ее глаза встретились с моими — в них читались эмоции, которые я не смог расшифровать. А потом она развернулась, нагнулась к заднему сиденью машины и начала что-то искать. Она протянула мою леттерманскую куртку Ханне. (Letterman jacket — леттерманская куртка, которую школьники и студенты получают за внешкольные достижения, особенно в сфере спорта — прим. пер.).

— Я пролила содовую на куртку твоего парня, и предложила почистить ее; он просто пришел забрать вещь.

— Oо, — тихо произнесла Ханна, забирая куртку из ее рук.

Я стоял как вкопанный, не зная, что сказать или сделать. Затем ноготки Ханны дотронулись до моего подбородка, и она развернула мое лицо к себе. Я не отрывал глаз от Хлои. Пока не та пара губ не набросилась на мои, а язык Ханны не проник в мой рот.

Потом я услышал двигатель машины.

Оттолкнув Ханну, я обернулся, но Хлоя уже убралась оттуда. Я повернулся к Ханне.

— Эта игра уже устарела, не находишь?

Она пожала плечами и посмотрела на свои ногти.

— Позвони мне, — пробубнила она, после чего развернулась на пятках и ушла.