«Оскар» за имя

ГЛАВА 62

Рэли подумала, что может споткнуться на вещах, о которых чего-то не знает. Она решила начать с самого начала и съездить в городской архив. Она мчалась по шоссе Санта-Моника. В маленькой машине было очень жарко. Солнце палило в лицо, и ветерок раздувал волосы.

Водители грузовиков громко сигналили ей, улыбались, когда она проносилась мимо и приветствовала их взмахом руки. По краям шоссе стояли стройные пальмы.

Перед ней расстилался деловой центр Лос-Анджелеса. Новые небоскребы вонзались в синее небо.

Она оставила машину в подземном гараже и поднялась наверх.

Она шла вместе с другими пешеходами. Мужчины были в строгих костюмах с кейсами. Женщины тоже были одеты для работы в офисе. Рэли обратила внимание на то, сколько здесь разных лиц – мексиканцы, азиаты, темнокожие.

Через несколько минут она поднималась на лифте в городской архив. Потом стояла перед служащей, которая протянула Рэли ее свидетельство о рождении. Она взяла его дрожащими руками.

«Барнз Рэли, – прочитала она. – Отец – Пол Фурнье. Мать – Бет Кэрол Барнз-Фурнье. Пол – мужской. Дата рождения – 22 августа 1952 года. Запись сделана в Лос-Анджелесе, Калифорния. 17 апреля 1953 года».

Рэли вздохнула, она была так расстроена, что чуть не расплакалась. Но что ты ожидала найти, сердито спросила она себя. Отпечатки пальцев малыша? Да, отпечатки пальцев малыша. Тогда она могла бы сказать: сравните их с моими отпечатками. Это я – Рэли Барнз. Как было бы все легко и просто!

Пол – мужской, грустно подумала она. Почему они ждали так долго, прежде чем записать дату ее рождения? Боже ты мой, апрель месяц! Ей, наверно, уже было восемь месяцев, когда они подумали о том, чтобы получить свидетельство о ее рождении.

Свидетельство о браке между Полом Фурнье и Бет Кэрол Барнз не существовало. Они не поженились ни в 1951 году, ни в 1952, ни даже в 1953.

Но она знала, что они были женаты. Рэли повторяла себе это, когда медленно возвращалась к машине. Ее мать часто показывала ей фотографии, аккуратно наклеенные в кожаные альбомы Пола. Бет Кэрол была очень хорошенькая в платье с юбкой клеш, и на ее шляпке такие милые ленточки. Пол выглядел красивым и очень испуганным. Там был друг, который устроил им эту свадьбу. Ей казалось, что он каким-то образом связан с Ферн. Точно, точно! Он был тем самым англичанином, у которого работала Ферн. Он вел телевизионное шоу и еще, кажется, колонку светской хроники в газете. Тот самый, который так внезапно умер. Боже мой, как же его звали? – пыталась вспомнить Рэли. Она не думала о нем уже много лет.

Она решила, что они могли зарегистрировать брак прямо здесь, в Беверли Хиллз. Или, может, это случилось в Санта-Монике? С другой стороны, зачем ехать так далеко? Но все равно кто-то явился сюда, чтобы зарегистрировать ее рождение, хотя это случилось спустя восемь месяцев после того, как она родилась. Рэли медленно ехала на запад, на бульвар Сансет. Это была самая длинная улица в городе…

Она думала о матери. Она думала о том, как она ошибалась в отношении матери и как будет хорошо снова увидеть ее.

Но следовало весьма деликатно организовать их встречу. Она вспомнила о Поле и о его притягивающих людей глазах кобры.

Ее всю передернуло.

Рэли быстро прошла через холл гостиницы. Она подошла к бюро регистрации и взяла там письмо и записку. Записка от молодого человека, с которым она поболтала сегодня утром, пока они ждали свои автомобили. Весьма приятный парень, банкир из Нью-Йорка. Может, она поужинает с ним сегодня в «Сен-Жермен»? Ему сказали, что это новый и весьма модный ресторанчик. Рэли подумала, что, может, стоит принять приглашение. Она позвонит ему, как только войдет в свое бунгало. Кстати, это было частью ее плана. Везде бывать, чтобы ее видели и обратили на нее внимание. А дальше посмотрим. Письмо было от Энн. Рэли улыбнулась и покачала головой. Ничего себе почерк. Она не могла понять, как письма Энн все-таки доходят до адресатов. Рэли быстро открыла письмо и сразу пробежала его, пока шагала по тропинке между цветов и роскошных пальм к своему бунгало.

Близнецы были так рады Энн, когда она заехала за ними к своим родителям, что хорошо вели себя во время полета домой в Бостон. Конечно, Ларри капризничал, потому что ее не было дома так долго и некому было заботиться о нем. Он получил приз по гольфу в соревновании в своем клубе. Но потом он оттаял, потому что ему так хотелось все рассказать Энн о соревнованиях.

«Я понимаю, что ты сильно устала после этого ужасного года, – продолжала Энн. – Наконец Элеонора и Чарльз покоятся с миром. Я надеюсь, что твой отдых в Беверли Хиллз будет именно таким, как ты этого хотела. У тебя впереди эти прекрасные проекты, которыми тебе придется заниматься в Калтеке. Пиши. Целую тебя. Энн».

Рэли вздохнула и снова перечитала письмо. Да, это был действительно ужасный год. Но несмотря ни на что, она правильно сделала, что приехала сюда. Она будет заниматься теннисом с Алексом Олмедо на кортах отеля. Загорать у бассейна, и рядом будут все люди из мира кино, и они будут заключать сделки прямо там по телефону. Будут визжать старлетки, плавая в бассейне. И везде на них будут глазеть туристы.

Ее маленькое бунгало было просто прелестным – с мебелью, покрытой ситцем, и стеклянной раздвижной дверью, ведущей прямо в сад. И эти великолепные розы! Она была в городе уже пять дней, и розы все еще выглядели прекрасно. Рэли увидела, что ей прислали еще цветы. Она подошла к бюро и посмотрела на них. Это была орхидея – великолепный экземпляр. Она раньше не видела ничего подобного. Толстые белые лепестки и прожилки красного цвета. Сказочная орхидея, подумала Рэли и взглянула на карточку.

«Тайный обожатель», – прочитала она с улыбкой.

Рэли сказали, что она может приехать и должна будет искать все сама. Ей так ответили, когда она позвонила в архив в Беверли Хиллз, а потом в Санта-Монику. Она там ничего не нашла. Рэли снова села в машину и поехала на север. В это время машин было сравнительно немного. Рэли включила радио, там гремел рок-н-рол.

Она ничего не нашла ни в Окснарде, ни в Вентуре. В Санта-Барбару приехала в пять часов, местные архивы уже были закрыты, и она решила, что придется побывать здесь и завтра утром. Рэли остановилась в Билтморе. Она думала о том, как великолепно было ехать по побережью сегодня днем. Она чувствовала себя такой свободной. На следующее утро она явилась в архив в восемь часов, как только они начали работу. Но и здесь – ничего. В чем же дело? – думала она, спускаясь по лестнице и снова садясь в машину. Она снова выехала на шоссе. Кто-то действительно сильно постарался, чтобы было сложно отыскать свидетельство о браке.

Рэли зевала и лениво перелистывала бумаги, лежавшие перед нею. Фостер. Фулджер. Боже ты мой, она уже добралась до Пасо Роблес. Место, расположенное к югу от Сан-Франциско. Может, она что-то не так делала с самого начала? Может, следовало ехать на север, а не на юг? Рэли представила, как она входит и выходит из разных архивов по всей Калифорнии. Они не могли зарегистрироваться нигде, кроме Калифорнии. Это Рэли знала совершенно точно. Фонтейн. Фуке. Фурнье Пол.

Рэли почувствовала, как прилив адреналина в крови подействовал на каждый нерв в ее теле. Она еще раз внимательно все прочитала, ибо так боялась ошибиться…

Фурнье Пол. Барнз Бет Кэрол. Жениху было двадцать три года. Он родился в Лос-Анджелесе. Занятие – продюсер. Невесте всего семнадцать лет. Рэли была поражена и широко раскрыла глаза. Мать родилась в Кур Д'Ален, Айдахо. Занятие и образование – никакого. Свидетельство о браке было от 12 апреля 1953 года. На нем были каракули ее отца и аккуратная подпись матери.

12 апреля 1953 года, повторила Рэли. Это случилось за пять дней до того, как было выписано мое свидетельство о рождении. И в то время мне уже было восемь месяцев. Значит, я рождена вне брака, внезапно поняла Рэли и резко выпрямилась на стуле. Ей показалось, что ей сильно ударили под дых.

– С вами все в порядке? – спросила служащая.

– Мне бы выпить водички, – слабо попросила Рэли.

– Вы очень побледнели, – сказала женщина, подавая стакан воды.

– Все оказалось совсем не так, как я думала, – пробормотала Рэли.

Она медленно ехала на юг по шоссе, не замечая шума океана, когда тот выплескивался на пляж в красноватом закате. Она не слышала рокота мотора своей машины. В зеркале она увидела молодую женщину с огромными выразительными голубыми глазами, у нее были высокие скулы, чудесный нос, полные губы, ямочка на щеке. Каскад сверкающих каштановых волос. Красавица! Рэли нахмурилась, она ничего не понимала. Я тебя не знаю, грустно сказала она себе.

Как странно, что она никогда прежде не думала о том, что было до ее рождения. Она не представляла, что мир несовершенен, даже если в его центре был Рэли Барнз, юная кинозвезда. И теперь вот это. Она – незаконнорожденная. Она почувствовала себя такой униженной. Шестнадцать лет. Именно столько было ее матери, когда она родила Рэли.

Она легко могла ее себе представить. Беременная и не замужем. Нечего не умеющая делать. Такая молодая, совсем девочка. Боже, как же она, наверно, боялась, подумала Рэли, ей стало так жаль мать. И потом они наконец поженились, и она оказалась в безопасности, стала уважаемой дамой. Но почему, спросила себя Рэли, почему же они поженились только 12 апреля 1953 года, когда ей уже было восемь месяцев?