Лёд и пламень (Катерина Свободная) читать бесплатно онлайн полную версию книги

Глава 10

Проснулась Ева от резкого звука будильника. Она нахмурилась, пытаясь вспомнить всё, что произошло вчера. События прошлого вечера всей своей неуправляемой массой обрушились на неё. Она застонала, чувствуя, как запульсировала в висках боль. Ева откинулась на подушку и только сейчас поняла, что находится в своей постели, хотя последним её воспоминанием было то, как они с Таем сидели в машине. Наверное, Тай принёс её, когда она заснула. У неё ещё будет время всё обдумать. А сейчас пора на работу.

Подъезжая к зданию офиса, Ева уже знала, что Марк будет ждать её. И даже не удивилась, увидев его на парковке.

— Доброе утро, — сдержанно поздоровалась она.

— Доброе, — Марк был в растерянности. — С тобой всё в порядке?

— Разумеется. Что со мной могло произойти за ночь?

— Вчера мне показалось, что ты была не в себе.

— Ты прав, — она снисходительно улыбнулась. — Тебе показалось.

Но Марк видел, в ней что-то изменилось. Он понял это, как только их глаза встретились. Он не мог объяснить, что именно он в них увидел. Некоторую прохладность, отстранённость, возможно, надлом.

Быть может, хокку ей рассказал о нём? Неожиданная догадка пронзила его сознание, но тут же была отметена. Ведь если бы Ева узнала кто он, разве была бы сейчас здесь? Так в чём же тогда причина?

На собрании она всё время где-то витала мыслями. Даже Валентин с Олегом заметили в ней перемены. Каждый раз, когда их взгляды встречались, Ева тут же отводила глаза в сторону. А когда в обеденный перерыв Марк зашёл в её офис, то не обнаружил Еву на месте.

Ещё с улицы Ева увидела столик с сидящей за ним своей прежней компанией. Там были все, кроме Алисы. Она улыбнулась. Простой и добродушный Константин, весёлый и робкий Андрей, строгая Настя и ослепительный красавец Сергей. Ева поняла, как соскучилась по них. Но какими далёкими они ей сейчас казались! Словно с тех пор, как она с ними последний раз обедала, прошло много месяцев. Новая таинственная жизнь захлестнула её, увлекла в водоворот сложного и непонятного мира. Она выпала из обычной жизни и нормального общества и теперь не знала, как туда вернуться. Но ей сейчас очень нужно было оказаться среди обычных людей.

После того, как она обедала с Марком, в их глазах она, скорее всего, корыстная девчонка, которая вцепилась в богатенького парня, позабыв про своих простых друзей. Да ещё и Алиса наверняка подлила масла в огонь своими наблюдениями и догадками. Ева глубоко вдохнула и уверенно открыла дверь в кафе.

— Привет! Можно к вам присоединиться? — Ева приблизилась к их столику.

Все за столом растерянно замерли.

— Конечно, присаживайся, — Константин заботливо отодвинул для неё стул.

Как ни странно, в глазах коллег она не увидела осуждения. Лишь Настя смотрела на неё с такой тоской в глазах, что у Евы сердце защемило.

— Как дела? — спросил Сергей.

— Бывало и лучше, — Ева пожала плечами.

— Сейчас придёт Алиса и добавит тебе проблем, — ухмыльнулся Андрей, и она вымученно закатила глаза.

И вдруг Ева поняла, что её коллеги были олицетворением нормальной человеческой жизни, и скучала она именно по ней. Не потому, что она была обычной. А потому, что в ней было всё понятно, и она была хозяйкой своей жизни. А теперь она не знала, где её место и что будет завтра.

— Этого не избежать, — улыбнулась Ева. — Ну, рассказывайте, что я пропустила? Кто у нас тут сплетня дня?

Андрей залился мальчишечьим смехом, но потом его лицо вдруг вытянулось.

— Ну, всё, сейчас начнётся, — его взгляд был устремлён за спину Евы.

Она обернулась. К ним пробиралась между столов Алиса.

— О! Ты снизошла до простых смертных?! — язвительно бросила она и по-детски обиженно надула губы.

— Я тоже по тебе соскучилась, — Ева изобразила самую милую улыбку, на которую только была способна.

На лице Алисы отобразилась борьба двух желаний: ещё чуточку подуться или удовлетворить давно раздирающее её любопытство.

— Ну ладно, рассказывай! — Итог был предсказуем. — Только теперь ты обязана рассказать всё!

Ева уже было приготовилась отбиваться от града вопросов, как вдруг из-за спины Алисы появилась блондинка среднего роста, очень хрупкая на вид. Её кожа имела какой-то неестественный золотистый оттенок, а миндалевидные глаза непонятного цвета смотрели на Еву с откровенной неприязнью. От этого взгляда ей стало не по себе.

— А! — встрепенулась Алиса. — Это Оксана. Она новенькая. Работает в отделе Сергея.

И вдруг девушка растянула губы в идеально приторной улыбке. Такая резкая смена привела бы в замешательство любого. Ева выдавила из себя некоторое подобие улыбки в ответ. Что-то в этой девушке будило тревогу в душе. Ева одёрнула себя. Все странности, произошедшие с ней за последнее время, заставляли её искать подвох во всём и в каждом. С грацией кошки Оксана проскользнула между столов и села напротив Евы.

— Ну, так и что между вами произошло? — Алиса приземлилась на стул рядом с Евой.

— Ничего, всё прекрасно, — как ни в чём не бывало, пожала плечами она.

— В самом деле? — Алиса недоверчиво приподняла бровь. — Тогда почему ты здесь?

— А почему бы мне не быть здесь? — Ева была непробиваема. — Что изменилось? Или я о чём-то не знаю?

— Я думала, что ты теперь с Марком... — Алиса замялась. — И что ты теперь с ним будешь всё время.

— Это не так. И я буду там, где мне захочется, — Ева широко улыбнулась и подмигнула Алисе. — И согласись, как бы там не было, у тебя нет ни одной обоснованной причины на меня дуться.

— Да, ты права, — хихикнула Алиса и обняла её.

Вопрос был исчерпан, и скоро за столом завязалась обычная беседа. Ева удивилась сама себе. Вот так просто она вернулась в свою старую компанию, сумела восстановить дружеские отношения, при этом не выдав никакой информации. Эта черта определённо была новой в её характере, но Еве она понравилась.

Тройка Аренских тоже пришла в кафе, но Ева сделала вид, что не заметила этого. Весь обед она отчётливо ощущала на себе пронзительный взгляд Марка, но ни разу не посмотрела в его сторону.

На следующий день после собрания Дмитрий удивил Еву новостью о том, что начальство отправляет её в Петербург. Так сказать, ближе к заказчику, чтобы стать связующим звеном между ними, а заодно и подучиться в головном офисе. Сначала Ева приняла это предложение без особого энтузиазма, но потом поняла, что ей пойдёт на пользу смена обстановки, и она сможет всё спокойно обдумать.

Тайлена известие об отъезде Евы не обрадовало, но он предложил отвезти её в аэропорт.

— Ты на меня злишься? — спросила Ева, наблюдая за тем, как её чемодан уплывает по ленте в недра аэропорта.

— Нет, — Тай хмурился и злился на себя за то, что не может скрыть от неё своё настроение.

— Тогда что?

Ева повернулась и внимательно всмотрелась в его тёмные глаза. И вдруг её осенило.

— Ты думаешь, что я могу не вернуться?

— Ты не раз говорила, что эта глушь не для тебя. Что мечтаешь о карьере, перспективе. А в большом городе возможностей много...

— Позволь прервать твою выстраданную речь, но ты не прав. Точнее, скорее всего, я бы так и поступила. Раньше. До того как встретила вас. Карьера, перспективы, деньги — всё это хорошо, но теперь у меня есть кое-что получше. Точнее кое-кто. Раньше я была одна, но теперь у меня есть вы. И пусть я ещё не совсем осознала себя в вашем мире, но я точно знаю, что никакой другой мир мне не нужен.

Ева с неожиданно тёплым чувством в груди наблюдала за тем, как светлеет лицо Тая. Странно, но произнеся эти слова вслух, она поняла: всё так и есть. На душе сразу стало спокойнее.

— Приоритеты, волчонок. Всё дело в приоритетах, — Ева подмигнула Таю, вручая ключи от своего дома. — Присмотришь?

Петербург встретил Еву серым туманом. И хотя она знала, что лето здесь — понятие скорее календарное, она всё же не была готова к такому холоду. Она заселилась в гостиницу, подготовила одежду на завтрашний день и решила немного прогуляться. Город по-прежнему окутывал густой туман, придавая ему мрачный мистический облик. Мелкие, словно пыль, капли оседали на дороги, переливающиеся огнями фонарей и проезжающих машин. Чёрные воды расчерчивающих город каналов отражали размытые образы домов. Мимо проплывали суровые лица людей. Под влиянием погоды и царившей вокруг атмосферы они казались далёкими и мрачными тенями. Возникло ощущение, что всё окружающее — декорации к какому-то триллеру.

Ева поёжилась. Было так неуютно одной в таком большом и пугающем городе. Сейчас она с радостью оказалась бы в своём маленьком доме и, закутавшись в тёплый плед, читала книгу. Хорошо, что эта командировка всего на пару недель. Больше бродить по унылым улицам ей не хотелось. Поэтому она зашла в первое попавшееся кафе, чтобы поужинать, а потом вернулась в гостиницу.

На следующий день Ева пораньше поехала в офис, чтобы успеть со всеми познакомиться и немного подготовиться к презентации по проекту. Шёл проливной дождь, резкие порывы ветра пробирали до костей. Кутаясь в плащ, Ева ругала себя за то, что не взяла с собой что-нибудь потеплее. Туфли утопали в лужах, ноги промокли, а уложенные с утра волосы превратились в хаос. Как она могла забыть взять с собой зонтик!

Офис располагался в большом здании с вековой историей. Ева подняла глаза, чтобы оглядеть его, но заливающий лицо дождь не дал ей полюбоваться прекрасной архитектурой.

Внутри было гораздо приятнее. Приглаживая мокрые растрепавшиеся волосы, Ева огляделась по сторонам. К ней тут же поспешила миловидная девушка на высоченных каблуках. Узнав, кто пред ней, она сообщила, что её уже ждут и объяснила, как найти нужный кабинет. Поднимаясь в лифте, Ева пыталась привести себя в порядок и не заметила, как открылись двери лифта.

— Доброе утро.

Ева застыла, услышав до боли знакомый голос. Пред ней стоял Марк. Но как это возможно? Никто не сказал ей, что он тоже будет здесь. Она стояла, широко распахнув глаза, и не понимала, как реагировать на его присутствие. Двери лифта начали смыкаться, а Ева будто к полу приросла.

— Может, всё же выйдешь? — Марк придержал двери.

Его удивило подобное замешательство. Встрепенувшись, Ева поспешила покинуть лифт.

— Что ты здесь делаешь?

— Ты же не думала, что будешь одна представлять такой крупный проект.

— Понятно.

— Пойдём в мой кабинет. Там ты спокойно сможешь привести себя в порядок.

Ева на мгновение задумалась, взвешивая все «за» и «против», но потом кивнула. Кабинет Марка был просторным и весьма аскетичным. Из огромных окон открывался прекрасный вид на Мойку. Однако дождь мешал в полной мере насладиться им. Ева растеряно всматривалась в стену дождя. Эта встреча совершенно выбила её из колеи.

— Там есть фен и всё необходимое, — Марк указал на одну из дверей в кабинете.

Ева вошла и, закрыв за собой дверь, прислонилась к ней спиной. Нужно было взять себя в руки, но мысли путались и разбредались. Ева глубоко вдохнула и осмотрелась. Действительно, здесь было всё. Это был не просто санузел, а целая ванная комната с душевой кабинкой. В шкафу Ева нашла полотенце и промокнула им лицо. Из зеркала на неё смотрел весьма жалкий персонаж, потрёпанный неприветливой погодой. Ева сняла плащ, с облегчением заметив, что платье под ним почти не намокло. Подсушила феном волосы, а затем и туфли. Освежила макияж и снова осмотрела себя в зеркале. Теперь она выглядела гораздо лучше. Только на лице застыла тревога, а глаза лихорадочно блестели. Ева нервно улыбнулась своему отражению, но это не сильно помогло. И всё же это непродолжительное уединение дало ей возможность немного успокоиться и взять себя в руки.

Она вернулась в кабинет. Марк стоял у окна, сунув руки в карманы брюк. Услышав, как закрылась за Евой дверь, он обернулся. Выглядел Марк, как всегда, безупречно. Строгий светло-серый костюм прекрасно сочетался с голубой рубашкой, подчёркивая светлые волосы и цвет глаз.

— Ванная в кабинете? — Ева иронично приподняла бровь. — А спальня тоже есть?

— Я много работаю. Приятно иметь возможность освежиться иногда. И нет. Спальни нет, — он приблизился к ней. — Ты прекрасно выглядишь.

— Лучше, чем десять минут назад.

— Тогда ты тоже была прекрасна.

Повисла тишина. Марк стоял так близко, что мысли Евы снова начали путаться. Их взгляды, встретившись, уже не могли разорвать возникшую между ними связь. Холодная синева завораживала Еву. И то, с каким выражением он смотрел не неё, волновало до глубины души. Глаза Марка опустились на губы Евы. Он вздохнул и отошёл от неё.

— Хочешь чего-нибудь выпить? — он опустился в кресло за столом.

— Не отказалась бы от кофе.

Нажав кнопку, Марк вызвал секретаря и попросил кофе для Евы и стакан воды для себя. Ева села в кресло напротив него. Странное напряжение, возникшее между ними, не пропадало.

— Я только из аэропорта. Если бы прилетел раньше, встретил бы тебя у гостиницы.

— Это лишнее. Я сама прекрасно добралась, — Ева иронично улыбнулась. — Может, не совсем прекрасно, но я сегодня же куплю зонтик.

— Как тебе гостиница?

— Без нареканий. Ты тоже там остановился?

— Нет. У нас здесь есть дом.

— Ясно.

Снова повисла тишина. Поставив локти на стол и сведя пальцы на переносице, Марк наблюдал за Евой. Ему было чертовски тяжело сейчас, и требовалось время, чтобы привыкнуть к её присутствию. В дверь постучали, и на пороге возникла секретарь с напитками на подносе. Ева испытала облегчение. Горячий кофе приятно разливался по телу, согревая. Марк видел — ей тоже непросто и заговорил о работе. Напряжение спало. Они оба снова оказались в зоне комфорта.

Марк теперь каждое утро заезжал за Евой, чтобы отвезти её на работу. А по вечерам они где-нибудь ужинали, посещали выставки и театры. И хотя она понимала — лучше избегать его, она не могла заставить себя сделать это. И не могла объяснить странную тягу к нему.

Он был серьёзным, уравновешенным. Каждая его мысль была тщательно обдумана, прежде чем быть озвученной. Марк производил впечатление человека, который очень конкретно представляет свою жизнь и неустанно идёт к цели. Эта фундаментальность в его убеждениях нравилась Еве, ведь её собственная жизнь была шаткой и хрупкой.

За время, проведённое бок о бок с Марком, Еве удалось понять, что он человек высоких моральных правил, благородный, надёжный и по-своему заботливый. Они о многом говорили, и Марк был интересным собеседником. Казалось, он знал всё на свете и мог ответить на любой вопрос, если он не был связан с его семьёй или его прошлым. Эти темы вводили его в ступор. Он мгновенно мрачнел и закрывался. Ева тоже вела себя осторожно. Их разговоры были поверхностными и на общие темы. А когда между ними затягивалось неловкое молчание, на выручку всегда приходила работа. Они могли говорить о нынешнем проекте, о будущих и о планах компании в целом бесконечно. Это был своеобразный мостик в общении. Ева больше не заговаривала о том, что произошло в тот день в кабинете. А Марк по-прежнему вёл себя так, будто ничего не случилось.

Время, проведённое рядом с Марком, незримо, но ощутимо сблизило их. И всё же Ева знала: рано или поздно им придётся поднять вопрос о том, кто он. Всё тайное всегда становится явным.

Ева всё сильнее злилась на Марка за то, что он не доверяет ей настолько, чтобы рассказать о себе правду. И всё сильнее она скучала по Таю и по всем ребятам из деревни. По их открытости, жизнелюбию и непосредственности. Она всегда считала себя замкнутым человеком. Ей было трудно проявлять чувства. В этом она походила на Марка. Раньше. С тех пор как в её жизни появился Тай, она постоянно делала не свойственные ей вещи, но не чувствовала себя от этого хуже. Наоборот, она увидела, каким многогранным и интересным может быть мир вокруг, какими яркими и искренними могут быть эмоции, если не подавлять их. И какими тёплыми могут быть отношения между людьми.

Рядом с Марком она снова обрастала щитами. Его сдержанность в поступках, словах и даже движениях не позволяли ей чувствовать себя расслабленно. Она боялась быть не понятой, и потому с её стороны тоже появился ряд закрытых для обсуждения тем. Но, как ни странно, это в какой-то мере её успокаивало. Подобная манера общения была ей знакома и понятна. Такой она была раньше, а привычное всегда кажется надёжным. И всё же она очень тосковала по себе такой, какой становилась рядом с Таем. По вечерам, оставшись одна, она переписывалась с ним и слала сделанные за день фотографии. А иногда они болтали по телефону по несколько часов кряду. А потом начинался новый день, ещё немного приближающий её к возвращению домой.

Это было утро субботы. Мир вокруг только просыпался, а Марк уже выманил Еву из тёплой постели, пообещав ей приключение. Он застал её врасплох, позвонив чуть свет. Словно специально, чтобы она не успела придумать отговорку. Машина какое-то время петляла по улицам, а потом они выехали на кольцевую, огибающую сонный город.

День обещал быть чудесным. Лазурная синева неба лишь на горизонте пестрила мелкими облаками. Прозорливые лучики солнца скользили по макушкам мелькающих деревьев и разбивались о тонированные стёкла машины, не попадая внутрь. Ева словно смотрела на рождение дня, не имея возможности ощутить этого, и никак не могла пробудиться, когда жизнь вокруг уже бурлила. Она не любила просыпаться рано, особенно в выходные, находя особое удовольствие в том, чтобы поваляться в тёплой постели. И она испытывала некоторое раздражение оттого, что Марк просто поставил её перед фактом. Её мнение в расчёт не бралось. Ева вздохнула и повернулась к нему. Он выглядел вполне бодро, даже воодушевлённо.

— Расскажешь, куда мы едем?

— Это сюрприз. Уверен, тебе понравится. Осталось совсем немного.

Ева увидела монументальное сооружение, напоминающее по форме две усечённые пирамиды. Марк пояснил, что это Египетские ворота — сторожевые башни в египетском стиле, между которыми раскрывались ворота в город Пушкин.

— Царское Село! — Ева не могла сдержать восторга.

Она читала о его дворцово-парковых ансамблях. Но увидеть всё это великолепие вживую — совсем другое дело!

Сначала они посетили Большой Екатерининский дворец. Ева была впечатлена богатством его интерьеров. В наибольшей степени её поразил Тронный зал. Он был буквально пронизан солнечным светом, играющим на позолоте его убранства. Его создатель Франческо-Бартоломео Растрелли проявил себя не только как великолепный декоратор, но и как искусный инженер. Зал с огромной площадью не имел ни одной опоры для перекрытия, что также усиливало ощущение простора и света. В зале было по тринадцать окон с востока и запада с простенками между ними, покрытыми зеркалами и обрамлёнными затейливой позолоченной резьбой по дереву. Всё это создавало иллюзию бесконечного пространства. И, конечно же, венчал всё это великолепие состоящий из трёх частей живописный плафон «Триумф России» — шедевр, выполненный итальянскими художниками Джузеппе Валериани и Антонио Перезинотти.Колоннада, опоясывающая все три аллегории, расширяла и поднимала пространство в высоту, что ещё больше усиливало ощущение бесконечности.

Ева представила, как вечером загорались сотни свечей, распахивались двери в сад, отовсюду лилась прекрасная музыка, и пары в шикарных нарядах вальсировали по залу.

Однако насладиться тонкостью работ художников, скульпторов и прочих именитых мастеров в полной мере не удавалось. Хотя Марк заказал для них индивидуальную экскурсию, им постоянно встречались шумные группы туристов. Порой даже приходилось протискиваться сквозь них. Кроме того, везде были натянуты преграждающие доступ к произведениям искусства канаты. Чуть коснёшься, сразу срабатывала сигнализация. Такие меры были предприняты ради сохранения исторического наследия и были вполне оправданы. Но Еве так хотелось подойти ближе, чтобы насладиться кобальтовой росписью изразцовых печей, огненными переливами солнечного камня в янтарной комнате, тонкостью техники и цветовых сочетаний знаменитых художников и ещё множеством мельчайших деталей величайших произведений искусства. К сожалению, это не представлялось возможным. Экскурсия получилась скомканной и сумбурной. И Ева даже испытала облегчение, когда они покинули дворец.

Не меньшее великолепие окружало их и в Екатерининском парке. Только здесь количество туристов ощущалось не так остро, и Ева могла дышать полной грудью. К тому же был прекрасный день. Марк знал создателя и историю каждого архитектурного сооружения. Они прогулялись по многочисленным тенистым аллеям парка, а затем поднялись на второй этаж Камероновой галереи. С неё открывался чарующий вид на Большой пруд и парк. Марк посмотрел вверх. Крыша галереи обеспечивала достаточной тенью, чтобы чувствовать себя комфортно.

Павильон-бельведер второго этажа окружали широко расставленные сорок четыре колонны, что придавало строению особую изысканность и утончённость. Галерею украшали медные бюсты.

— Об этой галерее ты тоже всё знаешь? — Ева остановилась и с любопытством посмотрела на Марка.

— Может, не всё, но основное.

Он сделал пару шагов и оказался так близко к ней, что ощущал, как волны её спокойной энергии буквально окутывали его.

— Расскажи, — Ева ускользнула от него и медленно пошла по галерее.

Марк, как зачарованный, побрёл следом. Он рассказал о том, что до галереи во времена императрицы Елизаветы Петровны на этом месте находился Павильон для игры в мяч.Строительство галереи началось под руководством шотландского архитектора и археолога Чарльза Камерона, а закончена была Ильёй Нееловым. Что долгое время галерея никак не называлась. Лишь в 1885 году в статье, опубликованной в одном из номеров журнала «Зодчий», это сооружение было названо «Камероновой галереей». И ещё много всего очень интересного и увлекательного.

— Ты мог бы быть прекрасным гидом, — Ева обернулась к нему. — Не хочешь сменить специальность?

— Это будет мой запасной план, — он улыбнулся.

Что это? Он шутил? Еву порадовало это открытие. Она смотрела в его прозрачные глаза и не могла оторваться. Ей стоило опасаться их.

Но Марк был не меньше покорён силой её глаз, чарующих сапфировой глубиной. От долгой прогулки на воздухе на щеках Евы появился румянец, а яркие губы постоянно растягивались в манящей улыбке. Марк любовался каждым её движением. Она была совершенно не похожа на всех, кого он знал прежде. Великолепна, притягательна и... не доступна! В груди защемило. У него снова возник страх, что она нереальна, так прекрасна и воздушна она была.

Марк протянул руку и замер, решая, можно ли к ней прикоснуться. Ева не отпрянула и спокойно ждала. Её улыбка стала ещё шире, когда она ощутила прохладное прикосновение его пальцев. Как же прекрасна она была! Сейчас Марк не мог думать ни о чём, кроме её алых губ, манящей мягкой кожи и покоряющих глаз. То, что он испытывал, не поддавалось описанию, и Марк был рад, что они находились сейчас среди людей. Наличие большого количества свидетелей не давало вспыхнуть пожару. Хищник внутри просился наружу, но без особого рвения. Марк мог его сдерживать. Он страстно желал прижать Еву к себе, зарыться лицом в волны её мягких волос, коснуться губами нежной шеи... Марк судорожно вдохнул и наклонился к Еве, но она снова ускользнула от него, словно намеренно разжигая в нём желание.

— Расскажи ещё.

— Екатерина II лично утвердила для отливки в меди бюсты великих мыслителей древности, богов и героев, а также полководцев и мудрых государей, умиротворявших народы, — Марк закрыл глаза, пытаясь успокоиться, но получалось плохо, и тогда он снова заговорил. — Это было её личное собрание людей, которых она уважала. Галерея предназначалась для прогулок и философских бесед, которые так любила просвещённая императрица. Иногда здесь решались судьбы целых народов. Но чаще она предпочитала гулять и размышлять здесь в одиночестве, в окружении бюстов великих предшественников.

Ева отвернулась. Отойдя на безопасное расстояние, она любовалась Фрейлинским садиком.

— Знаешь, немного странно смотрится столь монументальное основание и лёгкая колоннада.

— Ты права, но это неспроста. Это осознанное несоответствие является символом контраста бытия, существования полярных сил.

— Глубокая мысль.

Ева снова посмотрела на Марка. Было очевидно, что она тоже была во власти странных чувств.

— Не зря её прозвали Великой. Вы с ней похожи. Она тоже ничего не боялась.

— С чего ты взял, что я ничего не боюсь?

— Потому что ты сейчас здесь, со мной, — Марк стремительно приблизился к ней. — Ты сводишь меня с ума. Рядом с тобой у меня, как у подростка, начинают дрожать колени.

И хотя Ева была смущена неожиданным порывом Марка, она не опустила глаз и смело выдержала его взгляд. Больше не было никого вокруг. Все перестали иметь значение. Марк никогда не испытывал подобного к человеку и отчаянно боялся ей навредить. Он наклонился и робко коснулся губами её шеи. Руки обожгло. Марк вдавил ладони в холодный камень перил, чтобы успокоить жар. Ещё осторожный поцелуй. Ева закрыла глаза. Странное чувство сдавило ей грудь. Поистине прекрасный момент в прекрасном месте, но она не была уверенна, что хочет этого. Марк почувствовал, как участилось его сердцебиение. Он склонился над ней, собираясь сорвать поцелуй с её бархатных губ, но замер. Перед его глазами вновь предстала картина с бездыханным телом Евы. Лицо Марка исказила боль. Он заставил себя отступить.

В воскресенье Ева позволила себе остаться в постели до полудня, а потом голод вынудил покинуть её тёплые объятия одеяла. Петербург снова радовал солнечной погодой. Было так приятно надеть джинсы и просторную футболку вместо строгой офисной одежды, и кроссовки вместо каблуков. Когда она была уже на пороге, зазвонил телефон. Она достала его из кармана. Марк. Ева смотрела на экран и не могла решить, что же ей делать. У неё совершенно не было желания снова оказаться под влиянием непонятных чувств. А ещё злость... Скрытность Марка постоянно будила в ней это неприятное чувство. Повернувшись, Ева бросила телефон на кровать и покинула номер.

На следующий день Ева намеренно рано отправилась в офис, ещё до того, как Марк успел заехать за ней. Она запуталась в противоречиях Марка, в его непредсказуемых порывах и столь же непредсказуемых отступлениях. И хуже всего было то, что она сама не понимала, чего от него хочет. Так ли нужна ей была правда? Она знала, что определённо что-то испытывает к Марку. Но всё происходящее отвлекало её от собственных чувств. У неё просто не было времени прислушаться к себе. И она страшно злилась, находясь в постоянном напряжении и не имея возможности открыто всё обсудить с виновником беспокойства.

— Ты на меня злишься?

В обеденный перерыв Марк зашёл к Еве в кабинет.

— С чего ты взял? — она, не поднимая глаз, продолжала что-то писать.

— Я звонил вчера, но ты не брала трубку.

— Да, я оставила телефон в номере. Хотела побыть наедине со своими мыслями.

Марк опёрся спиной на стену и внимательно следил за малейшей реакцией Евы. За тем, как она хмурит брови, за тем, как слегка покусывает нижнюю губу и импульсивно размашисто пишет. Её ореол стал насыщеннее и темнее и пульсировал сильнее. Определённо, она злилась на него. И, скорее всего, за то, что в тот день он повёл себя как трус. Ведь только трус мог, сказав такие громкие слова, отвернуться в последний момент.

— И утром?

— И утром, — кивнула Ева.

— Пообедаем? — он наклонился вперёд, пытаясь поймать её взгляд.

— Мне не хочется.

И вдруг лёгкие Марка обожгло. Дыхание перехватило. Он отшатнулся от Евы.

— Что с тобой? — она подняла на него глаза.

Лицо Марка вытянулось и побледнело. На лбу выступила испарина. Значит, вереск и правда действует.

— Тебе нехорошо? — понимая, что сделала это умышленно, Ева всё же беспокоилась за него.

— Что-то вдруг стало дурно, — он опёрся рукой на дверь.

Марк не двигался. Ева не слышала его дыхания. Он просто перестал дышать. Неужели всё так серьёзно?

— Может, вызвать скорую?

— Нет. У тебя здесь есть какие-нибудь растения?

— О да, вереск, — Ева указала на розовое облако на стеллаже. — Такой красивый. Продаётся здесь в каждом цветочном магазине.

Видя, как страдает Марк, она из последних сил старалась сохранить самообладание и доиграть свою роль.

— Похоже, у меня на него аллергия, — Марк ослабил галстук и стал отчаянно хватать воздух ртом. — Убери его, пожалуйста!

Ева поднялась из-за стола и, взяв растение, выставила его на балкон. Она чувствовала себя отвратительно, нарочно издеваясь над ним, но как ещё она могла заставить его, наконец, рассказать правду? Ева распахнула окно настежь, пуская свежий воздух. Как же она злилась!

— Так лучше? — она вновь вернулась за стол и продолжила писать.

— Да, спасибо, — дыхание Марка постепенно выровнялось. — А как насчёт ужина? Или тоже не хочется?

— Да, Марк, тоже не хочется, — Ева перестала писать и подняла на него глаза. — Я думаю, что нам лучше оставаться в комфортной для обоих зоне, т.е. быть коллегами. Это полностью в твоих интересах. Тебе не придётся всё время юлить и придумывать очередную ложь. А мне выпрашивать у тебя правды. Мне, как твоему работнику, нет дела до твоей личной жизни. А значит, все проблемы решены. На мой взгляд, это лучший выход.

— Но я не этого хочу...

— А чего ты хочешь? — Ева поднялась со стула и, опёршись руками на стол, подалась вперёд. — Что тебе он меня нужно, Марк?

Что он должен был сказать в этот момент? Что она нужна ему? Говорил. И этого явно было недостаточно. В голове Марка проносилось сто мыслей в секунду, но ни одной верной. А Ева продолжала сверлить его испытующим взглядом. Он должен что-то сказать...

В дверь постучали. Никогда в жизни Марк так не радовался стороннему вмешательству. Ева пригласила посетителя войти и многозначительным взглядом дала понять Марку, что он здесь лишний.

Вечером Марк не ждал Еву у офиса, и она испытала облегчение. Небо снова затянули тяжёлые тучи. Погода, словно почувствовав состояние Евы, стала мрачным отражением её души. Она долго гуляла по печальным улицам города, а потом зашла поужинать в кафе. Телефон молчал весь вечер, и Ева не понимала, чего испытывает больше — облегчения или разочарования. Он сдался так быстро. Значит, не так уж она ему и нужна. Как же она хотела выкинуть его из головы, но он засел в ней очень прочно.

Когда Ева вышла из метро, то обнаружила, что идёт дождь, а она снова оказалась без зонтика. Она промокла почти до нитки пока добежала до гостиницы. Забежав под навес, она стала искать в сумочке ключи от своего номера.

— Что именно ты хочешь знать?

Ева вздрогнула всем телом, услышав голос Марка. Он стоял чуть в стороне. Свет фар от проезжающих мимо машин очерчивал его тёмный силуэт за пеленой дождя.

— Всё. Я хочу знать всё то, что ты от меня скрываешь!

— Всё это очень много, — вздохнул он. — Я лишь стараюсь защитить тебя.

— От чего?

— От последствий.

— Что ж, это твой выбор, — процедила она сквозь зубы. — Спокойной ночи, Марк.

Быстро развернувшись, она скрылась за дверями. Да что же это происходит!? У неё уже не было сил выносить ложь и лгать самой. Скорей бы всё закончилось. Её бил озноб, руки заледенели. Ева приняла горячий душ, подвинула кресло поближе к окну и забралась в него, плотно закутавшись в одеяло. Хотя часы показывали полночь, за окном как будто был пасмурный вечер. Белые ночи... Дождь барабанил по стёклам. Снова холод и сырость... Лето ведь уже! Ева схватила подушку и швырнула ею в окно. Будто бы это что-то изменит! Похоже, в этой жизни от неё вообще мало что зависит. Словно назло ей начал завывать ветер. Судьба проверяла её на прочность, но Ева боялась, что переоценила свои возможности.

Крупные капли дождя, разбиваясь на мельчайшие частички, вновь объединялись и тоненькими струйками стекали вниз по стёклам. Сейчас, когда за окном бушевала стихия, Ева чувствовала себя маленькой, совсем крошечной в этом огромном мире, без цели и места в нём. Возможно, она погорячилась с Марком. В конце концов, он лишь желал её защитить. Это было его проявлением заботы. Но как объяснить ему, что ложь не может защитить? Может, нужно рассказать, что она уже в курсе о том, кто он? И тогда она сильно облегчит жизнь Марку, тем самым позволив ему избежать ответственности. Ну уж нет! Он должен доказать, что способен отвечать за свои слова и поступки.

У Евы возникло ощущение, что она не одна. Не понимая своего порыва, она встала с кресла и, тихо ступая, подошла к входной двери. Она прислушалась. Ни звука. Отчего же она тогда не сомневалась, что за дверью кто-то есть? Ева не испытывала страха, лишь простая и непоколебимая уверенность была в её сердце. Она вздохнула и, повернув ключ, потянула за ручку. На пороге стоял Марк. Она стиснула зубы, приготовившись к новому бою. Марк сделал несколько глубоких вдохов, а потом, подавшись вперёд, коснулся поцелуем её губ. Ева замерла. Странное ощущение... Она сомкнула руки на его шее. Пусть теперь попробует высвободиться! Но он не попытался отстраниться, лишь сильнее прижал её к себе.

Дождь прекратился, и на небо из-за туч лениво выплыла луна. Её мягкий серебристый свет просачивался сквозь лёгкие занавески и заполнял собой комнату. Она то заглядывала в окно, то вновь скрывалась за тучами. Ева рассматривала резные тени от ветвей дерева на занавеске, выискивая в них причудливые образы. Рядом лежал Марк. Его грудь размеренно поднималась и опускалась, но Ева знала, что он тоже не спит.

— Ты ведь не спишь? — тихо спросила она.

— Нет. А тебе почему не спится? — Марк поцеловал её мягкие волосы.

— Я просто очень устала, — Ева вздохнула.

— У нас есть домик у озера. Давай, когда вернёмся, возьмём парочку выходных и съездим туда вдвоём?

— Идея мне нравится, но я не об этом.

Ева приподнялась на локте и положила голову ему на грудь. Прижимаясь к Марку, она изучала его. Ева закрыла глаза и прислушалась к ударам его сердца. Такой интересный ритм. Он не был чётким, как удары обычного сердца. Его билось медленно и растянуто, напоминая удары в гонг. Тело не было холодным, но и по-человечески тёплым тоже. Он дышал так же, как она, и сердце его билось, пусть немного по-другому, но билось. И всё же что-то было не так. Что-то, что выбивалось даже на фоне всех остальных необычных вещей. Это что-то мешало ей почувствовать его, запомнить...

— Тогда о чём ты?

Голос Марка отвлёк Еву от размышлений. А ведь она почти поняла, что её настораживало.

Он медленно гладил её волосы. Руку почти не жгло.

— Я устала от полуправды и полунамёков. Ты такой далёкий.

— Поверь мне, я никогда не был ни к кому так близок, как к тебе. Я с тобой.

Ева снова вздохнула. Ей не хотелось сейчас спорить. Если она продолжит тему, то непременно вновь начнёт злиться. Сейчас же ей хотелось лишь тишины и покоя.

— Это не капитуляция и не отказ от боя. Это лишь временное перемирие, — на сегодня она отказалась от борьбы за правду. Но лишь на сегодня.

Марк молчал. Ева приподняла голову и заглянула ему в глаза.

— Я не понимаю того, что между нами происходит, — прошептала она чуть слышно. — И я не знаю, что чувствую к тебе.

— Но что-то чувствуешь? — Марк замер.

— Да, но всё очень сложно. Мне так хочется во всём разобраться. А ты мне не помогаешь в этом.

— Я здесь. Я рядом и хочу, чтобы так было всегда. Не это ли главное? Вопреки всему.

— Вопреки... — эхом повторила Ева.

В глазах Марка отразилась глубокая печаль. Он снова вздохнул и, протянув руку, убрал с лица Евы непослушный локон. Как непосредственна она была и как прекрасна! Марк не переставал восторгаться её притягательной красотой, невероятной глубиной её смелых глаз. Лунный свет, падающий из окна, добавлял сияния её мягкому свечению, отчего она ещё больше становилась похожа на богиню, потрясающую и непостижимую, как мираж.

Марк вдруг приподнялся навстречу Еве. Их лица сблизились. Как зачарованный, он любовался нежными чертами её лица. Отчего в её взгляде всегда был вызов? Он дразнил Марка и притягивал. Его глаза опустились ниже и задержались на алых соблазнительных губах.

— Я люблю тебя, и в этом у меня нет сомнений, — глухо сказал он и провёл большим пальцем по мягким, словно бархат губам.

Он тут же почувствовал обжигающий жар в руке, но желание вновь ощутить вкус этих прекрасных губ уже взяло верх. Он судорожно вдохнул и коснулся губами её таких желанных губ. Волна эмоций накрыла его, нарастая, как снежный ком. Невероятная смесь желания обладать ею и убить рвала его на части.

Ева ответила на поцелуй, сначала робко, потом смелее. Её поцелуи стали требовательнее. Она запустила пальцы в его волосы. Незнакомое раньше чувство наслаждения захлестнуло Марка. Оно дурманило разум, отворяя лазейку хищнику. Копившаяся годами страсть рвалась наружу. Марк сжимал её маленькое хрупкое тело в объятиях, нежное, тёплое и такое податливое. Руки полыхали, но он даже не замечал этого. Её поцелуи сводили его с ума. Зверь рвался наружу. Инстинкты заглушали разум. В нём просыпались желания обычные для простого человека, но грозящие опасными последствиями такому как он. Сквозь пальцы тонкой струйкой заскользила её сила. Марк ощутил хрупкую грань, которую он вот-вот перейдёт. Перед ним вновь возникла картина с бездыханным телом Евы. Она молниеносно отрезвила его. Из его груди вырвался глухой стон. Марк осторожно отстранил Еву от себя.

Сначала она не поняла его намерений и вновь потянулась к нему, но, почувствовав преграду из его рук, замерла. Её затуманенный страстью взгляд постепенно возвращался в реальность. Она шумно выдохнула, и её плечи обмякли. Марк был готов к новым обвинениям, но она, не сказав ни слова, просто прижалась к нему. Он бережно накрыл её одеялом и, взяв руку в свою, осторожно коснулся её губами. Их пальцы сплелись. Столько тайн, столько разногласий. Но сейчас это не имело никакого значения. Для решения этих проблем у них целая жизнь впереди.

Проснувшись утром от звонка будильника, Ева не обнаружила Марка рядом. Сон растаял, как и вчерашнее чувство единения и взаимопонимания. Почему с ним всегда так сложно? Он так закрыт, так замкнут на все мыслимые и немыслимые замки. Чего она ждала от этих отношений? Она всё больше поддавалась странным чувствам и всё меньше прислушивалась к разуму. Может, пора было остановиться?

Ева перевернулась на спину. В лицо ударил солнечный свет. Пришёл новый день, и нужно было снова вступать в борьбу. Она быстро умылась и надела бежевое платье-футляр. Уложила волосы и слегка подкрасила ресницы. Куда же подевались её туфли?! Почему она вечно всё убирает так, что потом сама не может найти. Ева шарила в шкафу. Отыскав их там, где они и должны были быть, она обернулась и вздрогнула. Перед ней стоял Марк. Почему он всегда пугает её своим появлением?

— Доброе утро, — он наклонился и, едва коснувшись губ, поцеловал её.

— Ты здесь? — Ева была явно удивлена.

— Да, ходил прогуляться. Позавтракаем где-нибудь?

— Нам пора на работу, — она обула туфли и взяла вязаный кардиган.

— Мы вполне успеем. Но потом у меня рейс. Нужно лететь обратно.

— Ладно, — пожала плечами Ева.

За завтраком они не обмолвились и парой слов. Ева всё время избегала его взгляда, в душе ругая себя за вчерашнюю слабость. И сейчас ей меньше всего хотелось обсуждать с ним что-либо. Марк растерянно смотрел на неё. Как переменчива! То лёд, то пламень. Как только он начинал думать, что понимает её, она тут же опровергала его убеждение, вновь заставляя его задуматься.

У офиса они сдержанно попрощались, и Ева вошла внутрь. А Марк так и остался стоять, глядя на неё сквозь стеклянную дверь. Ева обернулась, их взгляды встретились. Сейчас она показалась ему измученной и потерянной. И виной всему был он. Ещё мгновение, и она скрылась из виду.

Оставшееся до возвращения время Ева много думала о том, чего хочет от жизни. О том, как ей быть дальше. И о том, что же она чувствует к Марку. Он сказал, что любит её. Вот так просто. Будто это было легко. А может и вправду всё гораздо проще, чем она думала? Может те странные чувства, которые она испытывала к нему — это и есть любовь? Ей-то откуда знать?! Прежде она ничего подобного не испытывала. Она плохо спала. Мысли не давали покоя. А ещё ей ужасно хотелось вернуться домой. Поэтому она очень обрадовалась, когда её командировка подошла к концу.

Тайлен встретил её в аэропорту. Утонуть в его объятиях было, как вернуться домой. Так радостно и уютно.

— Выглядишь уставшей, — Тай внимательно осмотрел её.

— Так и есть. Не простая вышла командировка.

— Расскажешь?

— Чуть позже. Очень хочу домой.

Когда они с Таем вышли на улицу, Ева увидела, что у выхода её ждёт водитель компании. Марк прислал его, чтобы встретить и отвезти её домой. Ева поблагодарила и вежливо отказалась.

— Почему Аренский прислал за тобой водителя? — Спросил Тай, когда они сели в машину.

— Я не знаю, — Ева тут же пожалела о лжи, слетевшей с губ. Врать Тайлену она не хотела. — Он тоже был в Петербурге, но улетел раньше.

Тай повернулся и внимательно посмотрел на Еву. Она отвернулась к окну, боясь его расспросов, но он ничего не сказал.

Как же хорошо было дома! В печи весело потрескивали поленья, на столе манил ароматами ужин. Тай позаботился обо всём, и Ева была очень благодарна ему за это. За ужином он рассказал все новости за последние две недели. Слушая его, Ева понемногу оттаивала после всех треволнений, пережитых в Петербурге. Она снова была на своей знакомой территории, рядом близкий человек, и всё плохое осталось где-то там, за стеклянными дверями аэропорта. Она улыбалась, слушая Тая, и с удовольствием уплетала привезённый им пирог.

— Так зачем Марк летал в Петербург?

Этот вопрос стёр с лица Евы улыбку. Она поднялась, чтобы убрать со стола.

— Он сказал, что не мог доверить представлять важный проект мне одной, — Ева пожала плечами.

Сложив посуду в раковину, она повернулась к Таю.

— Зря он в тебе сомневался, — Тай тоже встал и подошёл к Еве. — Я скучал по тебе.

Он стоял совсем близко и словно окутывал её теплом своего крепкого тела. Как же приятно от него пахло. Такой мужественный аромат. Она бы не спутала его ни с одним на свете. Ева чувствовала его горячее дыхание на своей щеке. Но он не прикасался к ней. И подняв на него глаза, она увидела взгляд, полный глубокого чувства. Его глаза смотрели на неё так, что невольно вызывали дрожь во всём теле. Никогда никто так ясно не давал ей понять, какие желания вызывает её близость.

— Не смотри так на меня, — тихо сказала она. — Я должна тебе сказать...

— Я знаю, что ты хочешь мне сказать, — глухо прервал он её. — Я не думал, что он подобрался к тебе настолько близко.

Он стиснул зубы и тяжело задышал, словно раненное животное. Всегда весёлый и улыбчивый, такой близкий и родной, он вдруг стал похож на непробиваемую скалу.

— Да, я дерзкий, и у меня нет ничего, кроме себя самого и моя жизнь сильно отличается от той, к которой ты привыкла. Но я обещаю тебе, что сделаю для тебя всё. Ты ни в чём не будешь нуждаться. Со мной тебе легко, ты же знаешь. А с ним... Кто ты рядом с ним?

— Успокойся, Тай, — прошептала Ева. От нахлынувших эмоций голос отказывался её слушаться. — Всё не так.

— Только не смей меня жалеть! — воскликнул он. Было видно, как он побледнел. — Почему ты выбрала его?

— Я не выбрала. Ты всегда был мне другом. Самым близким другом. Я не знаю, что чувствую к нему...

Тай глухо зарычал и отвернулся от неё.

— Тай, пожалуйста... Ты так дорог мне, — Ева протянула к нему руку.

Он снова повернулся к ней. Столько чувств было в его взгляде. Отчаяние, гнев, боль...

— Как ты можешь продолжать с ним общаться, зная, что он убийца? — в его глазах мелькнуло разочарование.

— Он не такой.

— Уверенна? Это он тебе сказал? Он вообще счёл нужным предупредить тебя, с кем ты имеешь дело?

Ева опустила глаза.

— Он пытался. И да, я знала, что он опасен для меня.

Тай ошеломлённо уставился на неё.

— В чём моя вина, Тай? Так случилось, что вы оба есть в моей жизни. И я не могу без тебя! Ты нужен мне. Да, рядом с ним я не чувствую себя спокойно, не чувствую себя свободной, но я по-своему счастлива. Неужели ты этого не понимаешь?

— Как раз это понимаю, — он тяжело вздохнул. — Твоей вины в этом нет. Но ты должна понять, что тогда мне нет места в твоей жизни.

— Потому что он менат, а ты суолейя? Только вот меня это не касается! — с вызовом бросила она. — Это ваша вражда, не моя. И не вам решать, с кем мне общаться и кого любить. Я не принадлежу никому из вас!

Тай молча смотрел на неё. Что он мог сказать? Жизнь поставила его перед выбором. Никто из его стаи, а тем более отец, не одобрит его дружбы с девушкой мената. На нём лежит большая ответственность. Он должен служить примером для стаи и племени. Вождю не позволительны человеческие слабости. Но как он мог её потерять? Как мог смотреть в эти прекрасные глаза, зная, что они светятся любовью не к нему? Как мог любоваться её алыми губами, зная, что они целуют другого? Сердце рвалось на части. Он был в тупике.

— Думаю, мне лучше уйти, — сдавленно сказал он.

— И что дальше? — шёпотом спросила Ева.

Её прекрасное личико осунулось, в нём не было ни кровинки. Глаза потускнели. Всё, что в них осталось — мольба и страх. Никогда раньше Тай не видел подобного страха в её глазах. Сердце словно сжали стальные тиски. Он не мог больше на неё смотреть. Тай отвернулся и направился к выходу.

Последняя искорка надежды угасла в её взгляде. Ощущение безысходности охватило Еву. Она опустила глаза и, обхватив себя руками, сдерживала подступившие слёзы. Ей хотелось закричать от отчаяния. Всё-таки пришлось сделать выбор. Тай сделал его.

— Ты понимаешь, что просишь меня о невозможном? — в дверях он остановился.

— Да, — тихо ответила Ева.

Хлопнула дверь, и Ева осталась одна. Скоро затих в дали звук отъезжающей машины. Дом погрузился в тишину. Ева не двигалась. Страх перед необратимостью произошедшего вогнал её в оцепенение. Вот так в один короткий день она потеряла единственного, кто стал её домом. Словно падая со скалы, она несколько раз обернулась и разбилась на тысячи осколков, которые, застряв где-то в груди, ныли, причиняя тупую боль. Она лишилась всего: понимания, тепла, поддержки, веры, дружбы. Всего, во что позволила себе поверить. В том числе и всего, во что верила в прошлой жизни. Осталась лишь пустота.

Всё воскресенье она ждала Тая и надеялась, что он появится на пороге её дома, но он не приходил. Она снова и снова набирала его номер, а затем сбрасывала. Что могла она ему сказать? Ты нужен мне? Да, это был факт. Эгоистичный факт. К тому же её напугали чувства Тая. Она не знала, как можно дальше оставаться друзьями. Несколько раз она порывалась сама отправиться к Тайлену в деревню, но так и не решилась. Уже вечером раздался стук. Ева бросилась к двери. На пороге оказалась Аника. И хотя Ева искренне обрадовалась её приходу, она надеялась увидеть за дверью другого человека.

— Как прошла командировка?

Пока Ева разливала в кружки чай, Аника разрезала принесённый пирог с творогом.

— Не так, как предполагалось.

Аника повернула в сторону Евы голову и внимательно посмотрела неё, но так же, как и Тай, не стала уточнять, что бы это значило.

— Расскажи про Петербург, — она села за стол. — Говорят, он очень красивый.

Ева опустилась напротив подруги. Они проговорили несколько часов кряду, и Ева была искренне благодарна Анике за её визит, ведь на это время её тревоги отступили. Но когда подруга засобиралась домой, Ева вдруг испытала страх перед одиночеством. Она знала, все волнения вернутся, как только за ней закроется дверь.

— Хочешь, я отвезу тебя? — предложила Ева, в душе надеясь на случайную встречу с Таем.

— Не нужно. Тарой уже ждёт меня у дороги.

— Ты видела сегодня Тая?

— Да.

— Как он?

— Смурнее тучи.

— Ты знаешь почему? — Ева стояла на пороге, прислонившись лбом к дверному косяку и пряча виноватый взгляд от подруги.

— Нет, — Аника вздохнула. — Но я догадываюсь.

— Я знаю, кто Марк.

Этот факт немало удивил Анику. Она нахмурилась. Но снова не стала задавать вопросов.

— Значит, вот в чём была причина того, что он появлялся у твоего дома почти каждую ночь.

— Что? Он бывал здесь? — Еве стало не по себе.