Лёд и пламень

Глава 16

Глава 16

— Ты уверенна? — Марк остановился и посмотрел Еве в глаза.

Она поёжилась. От ночного холода, пробиравшего её насквозь, или от напряжённого ожидания предстоящего зрелища, она чувствовала, как её начинает знобить. Но её решимость не слабела.

— Да, уверенна, — она нервно поправила выбившуюся прядь волос.

— Когда ты там появишься, пути назад уже не будет. Это зрелище не из приятных, но таков наш образ жизни, — в глазах Марка читалось искреннее переживание за неё.

— Мы ведь должны сделать этот шаг ради нас, верно?

— Верно.

— Тогда идём, — Ева протянула ему руку.

Они шли в полной темноте под низко склонившимися деревьями. Эта часть леса была незнакома Еве. Чувствовалось, что люди в ней не частые гости. Вскоре из темноты вышли Валентин и Ивана, а вслед за ними Влада и Олег. Семья Аренских была в сборе. Все шли молча. Ева даже не ощутила на себе ни одного тревожного взгляда, хотя не сомневалась — это чувство тяготило каждого.

Деревья впереди стали редеть. Ночной туман клубился под ногами, и чем ближе они приближались к поляне, тем гуще он становился. Идти осталось совсем не много. Ева не слышала ни звука, но ощущала впереди большое скопление энергии, которая, несомненно, принадлежала тадаллинам. Валентин дал знак всем остановиться. Его спокойный, но чуткий взгляд был устремлён на Еву. Он беззвучно последний раз спросил её о готовности. Она медленно кивнула. И тогда Валентин вновь обратил свой взгляд вперёд и величественно двинулся к поляне. Марк ощутил, как вспотела ладошка Евы в его руках, но её лицо оставалось невозмутимым, не выдавая ни единой эмоции.

Они вышли из лесной чащи. Отлогий склон вёл вниз, на поросшую травой просторную поляну, покрытую густым слоем тумана, от которого исходило мягкое, едва видимое холодное свечение. Оно придавало всему вокруг пугающий, мистический вид. Ева напрягла зрение, но никого не увидела. Валентин вышел на открытую площадь и замер. Марк отпустил Еву и встал по правую руку от отца. Она осталась чуть позади вместе с остальными членами семьи. Валентин окинул поляну взглядом и поднял руку вверх, подавая знак. Словно под действием какой-то магии, из тумана стали выныривать тёмные силуэты людей — мужчин и женщин. Поляна моментально оказалась заполненной тадаллинами. Ева внутренне содрогнулась, ощутив на себе десятки испытующих взглядов. Они горели отовсюду. Именно их глаза и светились в тумане. Она не ожидала, что в Союзе Пяти Семей так много тадаллинов.

Ева всмотрелась в профиль Марка. Он казался невозмутимым, но она ощущала его напряжение. Ева знала, он готов в любую секунду защитить её. Так же, как и остальные члены его семьи.

От толпы, стоящей внизу, отделилась одна фигура, выступив на несколько шагов вперёд. Ева узнала в нём Яна Долинина. При виде его крепкой фигуры сердце Евы наполнилось мрачными предчувствиями. Почему-то она вдруг вспомнила о Тае. Об ощущении надёжности и полной защищённости, которые она всегда испытывала рядом с ним. Сейчас же, несмотря на то, что её защищали пятеро, она не была спокойна. Впрочем, не удивительно, ведь перед ней было огромное количество тех, кто пришёл, чтобы убить.

— Приветствую вас! — прогремел голос Валентина.

Ева и представить себе не могла, насколько властным и громким может быть его обычно мягкий и спокойный голос. Все молча приложили левую руку ладонью ко лбу и склонили головы в знак приветствия.

— Как вы уже заметили, в наших рядах пополнение. Это Ева, и я прошу вас отныне считать её членом нашей семьи.

Все замерли в растерянности. Ева видела, как то там, то тут ярко вспыхивали гневным огнём глаза тадаллинов.

— Но она не потомок Зимнего Ветра, — донёсся из толпы возмущённый голос.

— В её жилах течёт кровь Александра Карнарова, — спокойно ответил Валентин.

Ева вскинула на него глаза. Она не была готова к тому, что он сегодня объявит о её происхождении. Но, видимо, у Валентина были другие планы.

— Она дочь Наталии? — спросил вышедший вперёд пожилой мужчина. Его морщинистое лицо излучало недоверие.

— Нет. Её мать Тиин. Она была суолейя.

Взгляд старика обжёг Еву словно хлыст, но она смело выдержала его. По толпе пронёсся ропот возмущения. Ева обежала глазами присутствующих, и её взгляд встретился со взглядом Яна. Она видела, как изумлённо поползли вверх его брови.

— Суолейя? Это невозможно! — из толпы выступил ещё один мужчина.

Ева увидела, как к ним присоединились ещё двое. Среди них был Григорий Долинин. «Главы Союза», — догадалась она.

— Само её существование говорит об обратном, Виктор.

— Карнаров связался с суолейя, — сказал он. — Она грязнокровка! И здесь нечем гордиться!

— Речь идёт не о гордости. В этом нет её вины, — сказал Валентин тоном, не терпящим возражения.

Марк увидел, как подалась вперёд Ева. Она была возмущена до глубины души тем, как её назвали, и была готова дать отпор. Но Марк подал рукой предостерегающий знак. Ева замерла, понимая, насколько он прав. Её сердце ускорило ритм, но сейчас не время для гнева. Ева выдохнула и попыталась сосредоточиться на разговоре.

— Я слышал, что вождь суолейя тоже имеет на неё виды, — надменно сказал третий мужчина.

Он казался самым молодым из пяти глав. Его бледное лицо было почти скрыто капюшоном.

Как оказалось, клан был более осведомлён, чем могли себе представить Аренские. Интересно, благодаря кому? Но Валентин сохранял хладнокровие.

— С каких пор ты, Мстислав, веришь слухам? Или тебе есть что предложить в качестве доказательств? Как видишь, она сейчас здесь, — сказал он. — Вопрос исчерпан. Начнём охоту.

Валентин поставил точку в дискуссии, но Ева знала, что это только начало. Мужчины, повинуясь его слову, замолкли. Мстислав подошёл ближе и протянул какие-то бумаги. Валентин и Марк углубились в их изучение. Ева ощутила на себе мягкий взгляд Иваны, говорящий о том, что худшее позади. Ей больше нечего опасаться. Взяв за руку, женщина потянула её ближе к себе. Ева стала рассматривать толпу и снова встретилась глазами с Яном. На его лице блуждала высокомерная улыбка, а взгляд, выражавший неприкрытое желание, был устремлён на неё. И вместе с тем, казалось, он не видел её. Ева стояла с высоко поднятой головой, не подавая признаков страха и слабости, и это не могло не восхитить его.

Чёрт! В этой грязнокровке определённо что-то было! Что-то что заставляло его мысли снова и снова возвращаться к ней. Что-то перед чем не смогли устоять будущие вожди и заклятые враги. Ян чувствовал, она доставит им немало проблем, и было бы гораздо легче, если бы он убил её. Его братская любовь и привязанность к Марку заставляли сдерживать свои желания. Но, несмотря на это, он всегда считал несправедливым, что Марк станет следующим главой клана. По его мнению, он был слишком мягкотел, и то, что он спутался с грязнокровкой, лишь подтверждало его слабость. Что ж, тем легче будет занять его место.

Ева отвела взгляд и прислушалась к голосу Мстислава.

— На их счету более десяти убийств и неизвестно сколько изнасилований. Мы взяли их за совершением одного из них.

Валентин вопросительно поднял на него глаза.

— Она мертва, — покачал головой Мстислав.

— Мы заключили договор, и в наших силах сделать так, чтобы это убийство стало последним.

Валентин внимательно посмотрел на Мстислава и, вернув ему бумаги, кивнул так, чтобы было видно всем собравшимся. По толпе пронёсся довольный ропот. Казалось, все забыли о существовании Евы, предвкушая близкую охоту. Валентин сделал знак членам Союза, и они выступили вперёд.

— Примерно в десяти километрах к северу у Синего Камня, — объявил Мстислав. — Их отпустят сразу после сигнала. С момента начала охоты у вас есть четверть часа.

Ева видела, как глаза тадаллинов стали разгораться ярче. Дрожь пробежала у неё по спине, в горле пересохло. Она больше не видела в окружающих её существах людей. Теперь они больше походили на обезумевших изголодавшихся хищников. В их глазах горела жажда убийства. Менаты. В голове Евы всплыло именно это определение.

Марк достал из кармана брюк небольшие механические часы на цепочке. Валентин поднял руку вверх. Все застыли в напряжённой позе, готовясь по сигналу ринуться в бой. Как только рука Валентина опустилась, поляна мгновенно опустела, а Марк засёк время.

Мстислав одарил Валентина многозначительным взглядом и исчез вслед за остальными. Осталась неподвижной лишь семья Аренских. Ева, оцепенев, смотрела в пустоту. Стрелка часов нестерпимо громко тикала. Марк подошёл и обнял её за плечи. Она проглотила подступивший к горлу ком.

— Так вот что значит охота... — тихо сказала она.

Ева осторожно высвободилась из рук Марка и, отойдя в сторону, обессилено опустилась на влажную от тумана траву. Марк подался за ней, но Ивана жестом остановила его и сама направилась к Еве. Подойдя к ней, она бесшумно села рядом.

— Я знала, что вы убиваете людей, — сказала Ева, не поворачивая головы в её сторону.

— Разве эти люди не заслуживают смерти?

— Не вам это решать.

— Ты права. А теперь подумай, ради чего это было сделано. Ты знаешь о договоре. Его смысл заключается в том, чтобы не навредить людям. Суолейя по сути своей рождены, чтобы защищать их. Валентину и всем нам никогда не хотелось причинять людям вред, хотя наша природа именно этого требует. Но остальные представители нашего вида не придерживались такого мнения. Подумай, сколько усилий пришлось приложить Валентину, чтобы создать Союз Пяти и убедить всех в необходимости заключить мир с суолейя. Но запретить тадаллинам охотиться совсем было бы просто неразумно. Поэтому Валентин совместно с Ойвой нашли такой выход. У нас есть право раз в месяц охотиться на людей. На тех, которых и людьми-то назвать нельзя. Это убийцы и преступники. В итоге мы получаем то, что нужно нам, а по сути, выполняем ту же функцию, что и суолейя.

Ева глубоко вдохнула. В объяснениях Иваны присутствовал здравый смысл. В конце концов, чтобы сохранять баланс, нужно было чем-то жертвовать. И эта жертва казалась весьма разумной. Однако в глубине души Евы бушевал огонь противоречий. Она также была поражена тем фактом, что Ойва принимал участие в этом решении.

— Я знаю, это трудно понять, но если ты хочешь и дальше быть с Марком, тебе придётся смириться. И даже больше — принять это. Поверь мне, никто не расстроится, узнав о смерти этих подонков.

Ева скорее почувствовала, чем услышала приближение Марка. Он стоял в нескольких шагах от неё в нерешительности. Он пытался оградить её, защитить от переживаний, но Ева сама хотела знать всё. Так в чём же она могла его упрекнуть? Она была поражена и не совсем всё осознала, но понимала, что Марку не легче. Он доверился ей. Все члены его семьи доверились, не побоявшись встретить сопротивление со стороны клана. Ева снова вздохнула и, не оборачиваясь, протянула ему руку. Мгновение спустя она ощутила прохладное прикосновение его пальцев. Их руки сплелись, и Марк опустился рядом с ней. Ева молча положила свою голову ему на плечо. Жизнь снова не оставила ей простых путей, и нужно было смириться. Марк нежно коснулся губами её мягких волос.

— Спасибо! — поблагодарила Ева Ивану, когда женщина встала, чтобы оставить их одних.

Ева сидела, прижавшись к Марку, и думала о том, что никогда рядом с ним она не должна проявлять слабость, женскую или общечеловеческую, неважно. Его положение, её происхождение не позволяли проявлять эмоции. Слишком большая ответственность не оставляла места женской сентиментальности. Вдруг она ощутила, как Марк напрягся. Он вновь достал часы из кармана и посмотрел на циферблат.

— Возвращаются, — услышала она голос Валентина.

Он посмотрел на Марка встревоженным взглядом.

— Хочешь, Ивана отведёт тебя домой? — обратился Марк к Еве.

— Возвращаются? Зачем возвращаются? Разве не всё закончилось? — Ева вскочила на ноги.

Из леса донёсся душераздирающий крик, и она поняла — самое ужасное ещё впереди. Кровь отхлынула от её лица.

— Поторопитесь, — предостерегающе сказал Валентин. — Иначе будет поздно.

Ивана взяла Еву за руку, собираясь увести, но она вырвала её.

— Никуда я не пойду, — сказала она. — Я должна увидеть всё до конца. К тому же, если я сейчас уйду, то это даст повод думать, что я струсила.

— Она права, — поддержал её решение Валентин.

Марк обнял Еву, стараясь хоть как-то её поддержать. Но как только на краю поляны появилась тёмная фигура тадаллина, он отстранился, позволив Иване снова отвести девушку в сторону. Тадаллин нёс на плечах добычу, которая едва заметно пыталась сопротивляться. Вышедшая из-за туч луна осветила приближающуюся фигуру, и Ева узнала в ней Яна. Следом за ним, один за другим из леса стали появляться остальные участники охоты, несколько раздосадованные, ведь добычи на всех не хватило.

Ян дошёл до центра поляны и с полным пренебрежением сбросил с себя человека. Тот, издав глухой стон, повалился на землю, как мешок. Он встал на колени и попытался отползти, но увидев, что его со всех сторон окружают «демоны» с горящими синим огнём глазами, замер. Ян наклонился и, схватив его за шиворот, поднял высоко над землёй. Несчастный задрыгал ногами в воздухе. Он пытался закричать, но издавал лишь жалкий хрип. Толпа взревела, приветствуя победителя.

Ян настойчиво ловил взгляд Евы, и когда их глаза встретились, на его губах заиграла победная улыбка. Стоило ей взглянуть на Яна, как у неё сжало горло. Она не могла понять от чего: от раздражения его нахальством и высокомерием или от необъяснимого восхищения. Никогда ещё она не видела такого красивого мужчину. Он был жесток, холоден и безупречен. В том, как он смотрел на Еву, было что-то невыразимо зловещее и триумфальное, что-то что вызывало у неё внутреннюю дрожь. Его мощная фигура выделялась среди его собратьев. До мозга костей Ева ощутила его превосходство над ними. Он был опасен.

На поляне появились ещё два тадаллина с добычей на плечах. Со всех сторон послышались одобрительные крики. Они дошли до центра поляны и швырнули парней на землю. Марк протянул часы Валентину.

— Охота окончена, — провозгласил он. Громкий рокот пронёсся по толпе.

Ян, не опуская жертву, направился прямо к ним. Ева не слышала ничего вокруг, кроме громких ударов своего сердца. Она понимала, что должно произойти дальше. Он убьёт его. Убьёт прямо у неё на глазах. Но, подойдя к ним, Ян неожиданно протянул свою жертву Марку. Их взгляды встретились. Марк понял, что этим хотел сказать Ян. Плечи Марка распрямились, лицо стало бледным, как мрамор, сосредоточенным и отстранённым. Ева ошеломлённо смотрела на него, постепенно осознавая, что сейчас произойдёт. Сердце застучало сильнее, в глазах потемнело. Она быстро задышала. Всё её существо было против убийства, пусть даже таких ничтожных людей. Ни один человек не вправе решать за другого, когда и как ему умереть. Еве хотелось закричать и проснуться от этого кошмарного сна. Но это был не сон, и ей оставалось лишь наблюдать за страшным действом.

Ян был крайне доволен собой. Всё складывалось как нельзя лучше. Он надеялся своим поступком прекратить эти детские игры в любовь. Сейчас Марк на глазах у Евы убьёт этого несчастного, и, видя её реакцию, можно предположить, на этом всё и закончится.

Пусть она увидит, кто он на самом деле. Хищник, рождённый убивать, не способный на сочувствие и сострадание. Пусть поймёт: такой, как она, не место рядом с ним. Он знал, несмотря на всю кажущуюся храбрость и хладнокровие, внутри у неё всё сжималось от ужаса. Разве сможет она смотреть в глаза убийце? Сможет быть рядом с ним, зная, что он из себя представляет?

Марк вытянул руку, но Валентин, сделав шаг вперёд, сомкнул пальцы на шее несчастного. Черты лица Яна исказились, в глазах мелькнуло удивление. Впрочем, оно быстро сменилось смирением. Он отпустил добычу и отступил на шаг. Несчастный так и остался на весу, только теперь в других руках.

В глазах Валентина вспыхнул холодный огонь. Его лицо разгладилось, взгляд стал отрешённым, словно обратился внутрь. Ева увидела, как от его руки по шее несчастного тонкими тёмными нитями расползалась смерть, поглощая его силы. Его кожа приобрела пепельный оттенок. Валентин быстро задышал и прикрыл глаза. Парень в его руке затрясся. Распахнутые от ужаса глаза нервно забегали, а потом замерли навсегда, и его тело обмякло. Валентин вновь открыл глаза и шумно выдохнул. Было видно, что самообладание давалось ему нелегко. Постепенно его лицо приняло обычный облик, а свет в глазах угас. Он осторожно опустил бездыханное тело парня не землю и, наклонившись над ним, закрыл его всё ещё распахнутые от ужаса глаза. Марк был благодарен ему, ведь он взял всю ответственность на себя, позволив ему не стать убийцей в глазах Евы.

Ева снова обдала лицо холодной водой из ладоней и глубоко вдохнула. Подняв голову, она посмотрела на своё отражение. Из большого зеркала в золоченой раме на неё смотрела девушка с мертвенно-бледным лицом. Даже губы потеряли свой цвет, вытянувшись в напряжённую полоску. Как только они пересекли порог особняка Аренских, Ева извинилась и удалилась в ванную. Ей нужна была пара минут наедине с собой, чтобы привести свои мысли в порядок. Ей казалось, что она сможет принять всё в Марке — и хорошее, и плохое. Но она обманывалась, когда решила, что готова увидеть самое страшное, на что он был способен. Внутри всё холодело лишь при одной мысли о сегодняшней ночи. Лучше бы ей никогда не ходить туда. Но теперь пути обратно не было. Марк предупреждал её о последствиях, и винить она может только себя. Теперь она должна идти до конца. Ева почувствовала, как ловушка судьбы захлопнулась. Её затрясло. Но было не время поддаваться панике.

Ева ущипнула себя за щёки, чтобы придать им румянец, несколько раз провела рукой по волосам и слегка прикусила губы, отчего к ним вернулся цвет. Последний раз глубоко вдохнув, она кратко улыбнулась себе в зеркале, будто репетируя, и вышла в коридор.

Дом был погружён в тишину. Словно боясь разрушить её, Ева бесшумно пошла вперёд по направлению к лестнице. Но её внимание привлекла узкая полоска света, падающая на пол из приоткрытой двери. Ева замерла, непроизвольно прислушиваясь к голосам, доносившимся из комнаты.

— Тяжёлая ночь.

Ева узнала голос Марка. Только звучал он устало и подавленно.

— Да, но лишь первая из многих, — ответил Валентин. — Ты перешёл много границ сегодня. И они не простят тебе это так скоро. И мне не простят.

— Я старался не втягивать всех нас в это, но, как оказалось, кто-то хорошо информирует Союз. Я должен был представить её. Иначе было бы хуже.

— Это так. Но я всё чаще думаю, что ты взваливаешь себе на плечи непосильную ношу. Ты будущий глава клана. А у главы не должно быть слабостей. Сегодня я убил человека не только для того, чтобы Ева не увидела, как это делаешь ты. Я засомневался в тебе. Я впервые засомневался в тебе. Я не мог быть уверен, что ты не дашь слабину... И она некоторыми своими поступками не облегчает нам задачу.

Холодок пробежал по спине Евы. Голова пошла кругом. Возможно, это оттого, что она снова забыла дышать. Чем больше она слышала, тем хуже становилось на душе.

— В любом случае, пути назад уже нет, — вздохнул Валентин. — Мне только остаётся надеяться, что никто из нас не пожалеет о принятом решении.

Еве больше не хотелось оставаться здесь. Она и так услышала слишком много. Стараясь не издавать ни звука, она прошмыгнула к лестнице и спустилась вниз. Остановившись на последней ступеньке, Ева закрыла глаза и снова глубоко вдохнула. Ещё пару часов назад она была уверенна, что справится с чем угодно ради Марка, но теперь её уверенность ослабла. Она не знала всего, чему ей предстояло научиться, всего, что предстояло принять и всего, от чего придётся отказаться. Но Валентин был прав, на неё тоже ложилась большая ответственность. И Ева отчётливо понимала одно: дружба с вождём суолейя невозможна для девушки будущего главы Союза Пяти. Ева прижала руку к груди, чувствуя, как от боли сжимается сердце. Разве она сможет отказаться от всего, о чём мечтала и, наконец, приобрела?

— Ты неважно выглядишь.

Услышав голос Влады, Ева открыла глаза.

— Это была тяжёлая ночь, — повторила она слова Марка и попыталась выдавить из себя улыбку.

— Ты неплохо держалась, — улыбка Влады была куда убедительнее, однако голос прозвучал прохладно. — Но...

— Но Еве уже пора домой. Ей не помешало бы хорошо выспаться, — прервал сестру Марк.

Он стоял на лестнице чуть выше Евы, сунув руки в карманы брюк. Ещё несколькими ступенями выше стоял Валентин.

— Ты прав, — Ева ощутила укол совести за то, что непроизвольно подслушала их разговор. — Спокойной ночи.

В салоне машины царила тишина. Ева мечтала поскорее оказаться дома наедине со своими мыслями. Она чувствовала себя в западне. Связанной по рукам и ногам. Любовь, дружба, семья... Почему жизнь всегда ставит перед выбором? Почему нельзя иметь всё это? Разве не абсурд?!

Ева почувствовала, как её руку накрыла ладонь Марка.

— Прости меня, — она повернулась к любимому.

— За что?

— Я слышала ваш разговор с Валентином.

— Я знаю, — ответил Марк, не отрывая взгляда от дороги.

Лицо Евы обдало жаром. Сначала ей стало стыдно из-за того, что её поймали. Но потом всплывшая в голове догадка превратила стыд в гнев. Она вдруг осознала: весь этот разговор был подстроен так, чтобы она его услышала. Это был спектакль для одного зрителя, точнее, слушателя. Оставалось лишь понять, кто играл на публику? Был ли это театр одного актёра или Валентин играл на пару с сыном?

Когда машина Марка остановилась у дома Евы, он открыл дверь с её стороны, помогая ей выйти.

— Я бы хотела сегодня остаться одна. Ночь действительно была не из простых.

— Хорошо. Тогда увидимся завтра?

— Боюсь, что размышлений хватит до понедельника.

Марк нахмурился.

— У нас всё в порядке?

— Да, насколько это возможно в данных обстоятельствах.

— Тогда в чём проблема?

— Мне просто нужно всё осмыслить. Понять, как жить дальше.

Какое-то время Марк всматривался в глубину глаз Евы, потом кивнул.

— Хорошо. Но если у тебя будут вопросы, я буду ждать твоего звонка и приеду в любую минуту.

— Хорошо.

Включив душ на всю мощность, Ева опустилась на дно ванны. Горячая вода лилась ей на плечи и спину. Тепло успокаивало тело, но душа настойчиво ныла. Сегодня она поняла многое, но хорошего было мало. Она и раньше знала, что менаты убивают людей, но знать — это одно, а увидеть — другое. В её душе боролись разные чувства, и все они были не самыми приятными. Возмущение, гнев, страх и даже отчаяние. Как можно быть такими спокойными и утончёнными, а потом вот так запросто убивать? Перед глазами Евы появился образ Яна. Вот он ведёт светские беседы с бокалом вина, такой холённый и галантный. А в другой миг он превращается в нечто ужасное, безжалостное. Он превращается в убийцу.

Ева потёрла руку, вспомнив, как Марк впервые попытался вытянуть её энергию и свои ощущения в тот миг. Она судорожно сглотнула, представив, что, должно быть, чувствовали те несчастные, чьи жизни оборвались на охоте. Раньше она не отдавала себе отчёта, насколько Марк опасен. Но теперь осознала это в полной мере. Он мог убить её неоднократно. Но он боролся с соблазном. Боролся со своей сущностью. И она тоже должна бороться. Как бы опасен он для неё не был, она любила его, и спрятаться от своих чувств не получится. Она будет бороться за их будущее. Но что значит бороться? Сердце сжалось от боли, глаза жгли слёзы. Значит, отказаться от суолейя, отказаться от Тая. Ева закусила губу до боли. Она была благодарна струям воды, которые скрыли с лица следы отчаяния. Марк бросил вызов клану, пошёл наперекор устоям, рискнул блестящим будущим ради неё. Теперь была её очередь. Она должна доказать, что тоже способна ради него на многое. Всё стало слишком серьёзно.

Ева держала в руках кружку с давно остывшим кофе. Её потерянный взгляд упёрся в гладкую поверхность стола. После довольно сложных выходных она никак не могла прийти в себя. Она плохо спала и, кажется, ничего не ела, проведя в постели большую часть выходных. Она даже не поехала в деревню. Врать Таю она не хотела и не могла. Поэтому просто сказала, что ей требуется время, чтобы понять, как жить дальше. Тай был обеспокоен, но не стал настаивать на объяснениях.

Утром в понедельник Марк, не удержавшись, приехал к Еве домой. И хотя она постаралась скрыть свои переживания и изобразить спокойствие, ей это плохо удавалось. Он понимал, стоило лучше морально подготовить её. Но в какой-то момент события потянулись друг за другом, не давая возможности остановиться и подумать. Теперь всё может плохо кончиться.

— Ты выглядишь усталой, — сказал Марк, когда они зашли выпить кофе перед работой.

— Я плохо спала, — Ева сделала глоток кофе, наблюдая через окно, как к зданию офиса стекаются сотрудники.

Понимая, что она немало пережила и ей требуется время, чтобы всё обдумать и принять, Марк старался не давить навязчивостью. Она не звонила ему все выходные, а сегодня выглядела потерянной и подавленной. За весь путь до города ни обменялись лишь парой дежурных фраз.

— Ты разочарована? Напугана? Хочешь уйти? — Марк сам поразился такому количеству вопросов, слетевшему с губ.

Ева вскинула на него обеспокоенные глаза.

— Нет, — тихо сказала она. — Но, боюсь, я не отдавала себе отчёта в том, как наши отношения повлияют на наши жизни. Быть с тобой — большая ответственность. Не уверенна, что смогу соответствовать тебе, точнее твоему положению. Я не такая, как вы. Мы разные, это очевидно. Но до той ночи я не осознавала, что чтобы быть вместе, нам придётся противостоять целому миру тадаллинов. И не только...

Марк понял, что она говорит о суолейя. Уловка Валентина достигла цели. Когда Ева стала случайным свидетелем их разговора, Валентин постарался сделать так, чтобы девушка поняла, что подобная дружба может навредить Марку.

— Да, всё не просто. Но жизнь никогда не бывает простой. Нам всем приходится отвечать за свои решения. Поэтому всегда нужно понимать, что повлечёт за собой то или иное действие, — Марк постарался закрепить мысль, посеянную Валентином. — Хочешь об этом поговорить?

— Не об этом, — встрепенулась Ева. — Есть пара вопросов. Что происходило с Валентином, когда он... — она не смогла договорить, но всё было и без этого понятно.

— Любое живое существо отчаянно борется за свою жизнь, сопротивляясь и отдавая лишь минимум. Но когда понимает, что итог предрешён, отдает всё до последнего. А последний всплеск энергии самый мощный. Он наполняет силой и приносит необъяснимое удовольствие. Именно поэтому Валентину было так сложно совладать с собой. Тяжело знать, что ты убиваешь и при этом испытывать удовольствие.

— Что будет, если Союз Пяти Семей не примет меня?

— Этого не произойдёт, — Марк взял её за руку.

— А если произойдёт? Ты уверен, что сможешь поставить на кон так много ради того, чтобы быть со мной? А если придётся выбирать?

— Не придётся. Каждый из нас должен приложить максимум усилий, чтобы не пришлось, — Марк многозначительно посмотрел на Еву.

Она кивнула и встала из-за стола.

Ева подняла глаза на часы над дверью. Половина восьмого. За окном уже сгущались сумерки. Она тяжело вздохнула и вновь попыталась уйти в работу.

— Подкорректировать цветовую гамму, добавить контраста, усилить акценты, — прочла она вслух намеченный план, пытаясь сосредоточиться.

Но вникнуть не удавалось. Марк был на совещании уже три часа, вместо обещанного одного. Ева вновь взглянула на часы и, захлопнув папку, вышла из кабинета.

Дверь в конференц-зал была приоткрыта. Она подошла к двери вплотную, но войти не решилась. Ева слышала тихий неторопливый диалог нескольких человек, который то становился эмоциональнее, то вновь затихал, знакомые размеренные шаги Марка и шуршание листов бумаги. Вдруг шаги замерли, и Ева поняла — Марк заметил её. Она подняла руку и постучала в дверь. Через мгновение он возник на пороге. Его светлые глаза вопросительно уставились на неё, и у Евы возникло ощущение, что ей не следовало вмешиваться.

— Что-то случилось? — спросил он.

— Нет, — замешкалась она, чувствуя себя виноватой за вторжение. — Просто уже почти восемь.

Но Марк смотрел на неё непонимающим взглядом.

— Нет, не важно, — вздохнула она. — Я буду в своём офисе.

— Я думаю, ещё минут пятнадцать, и мы закончим.

Вернувшись в кабинет, она вновь попыталась сосредоточиться на работе.

— Подкорректировать цветовую гамму, добавить контраста... — снова неудача.

Мозг настойчиво отказывался фокусироваться на работе вне рабочего времени. Кроме того, голодный желудок постоянно напоминал о себе. Ева ещё раз проверила электронную почту. Навела идеальный порядок на рабочем столе. Часы отсчитали половину девятого. Она подошла к окну. Яркий жёлтый свет уличных фонарей разбивал ночную тьму, заставляя её расползаться по закоулкам. Асфальт поблёскивал после недавнего дождя. Из тёмного переулка вышел большой чёрный пёс. Он подошёл к входу в кафе напротив, уселся перед дверью и стал терпеливо ждать чего-то. Ева всмотрелась в тёмные окна кафе. Судя по всему, оно уже давно закрылось, и внутри никого не было. А пёс всё так же сидел, не двигаясь, и ждал. И Ева тоже не сводила с него глаз. Его мощная фигура в жёлтом свете фонарей была похожа на каменное изваяние.

«Может, стоит постучаться?» — мелькнуло в голове у Евы.

Пёс вдруг обернулся и посмотрел на неё. Затем поднялся, подошёл к двери и стал скрести её большой лапой. И вновь он обернулся к Еве, словно спрашивая: «И что дальше?»

— Теперь жди, — сказала она, и пёс послушно поплёлся на место.

По молчаливому сговору они оба уставились на дверь.

Спустя пару минут в глубине зала зажёгся свет, и на пороге появилась дородная женщина с кастрюлей в одной руке и миской в другой. Пёс радостно завилял хвостом. Женщина поставила миску на ступеньку и, всё время что-то приговаривая, вывалила в неё еду, от которой поднимался горячий пар. Пёс благодарно облизал ей руки, а она потрепала его косматую голову. Он терпеливо дождался, пока за женщиной закроется дверь, а потом бросился к миске, но тут же отпрянул от неё. Он обжёгся горячей едой. Фыркая, пёс тёр нос лапой. Ева засмеялась и вдруг вспомнила о Тае. Наверное, он сейчас в мастерской, возится с какой-нибудь машиной.

Как же она по нему соскучилась! Она так погрузилась в свои переживания, что даже не звонила ему на этой неделе. Ева обернулась на часы. Почти девять. Уже довольно поздно. Быстрыми шагами она стала мерить комнату. Вдруг она резко остановилась и, развернувшись на каблуках, бросилась к столу. Черкнув на стикере несколько слов, она схватила пиджак и вышла из кабинета. Ева приклеила стикер с обратной стороны двери и, бросив беглый взгляд в сторону конференц-зала, направилась к лифту.

Каблучки звонко стучали по асфальту. «А вдруг он уже уехал?» — с замиранием сердца подумала Ева, увидев в конце улицы мастерскую Тая.

Но из приоткрытой створки гаража струился свет. Ева проскользнула в щель между двумя массивными створками ворот. В нос тут же ударил терпкий запах бензина и отработанного машинного масла. Ева осмотрелась вокруг. Тай стоял к ней спиной, склонившись над открытым капотом. Стоило ей увидеть его мощную фигуру, как на душе сразу стало спокойно.

— Разрешишь присоединиться? — спросила она.

Тай резко обернулся. Его брови удивлённо поползли вверх.

— Всё хорошо? — спросил он.

— Теперь да, — улыбнулась Ева.

Этого было достаточно. Он не стал больше задавать вопросов. Если она была здесь, значит, ей так было нужно. Тай улыбнулся в ответ и достал мобильник, чтобы заказать еду.

Пиджак был мгновенно брошен на стеллаж с инструментами. Ева с лёгкостью скинула туфли, сменив их на удобные кеды, давно нашедшие своё место в гараже. Поверх топа она надела старую рубашку Тая, завязав её спереди на узел. Волосы собрала в хвост. Он молча стоял и следил за каждым её движением. С какой лёгкостью и детской непосредственностью она превратилась из строгого офисного сотрудника в задорную девчонку с улицы. Конечно, его волновали причины, по которым она так поздно появилась в его мастерской. И пусть внешне она была спокойна, он слишком хорошо её знал, чтобы понять, что она чем-то расстроена. Но она ему ни за что не пожалуется.

— Большую пиццу с курицей и двойным сыром. И литр морса, — сделал он заказ и положил трубку.

— Спасибо, — поблагодарила Ева и склонилась над открытым капотом. — Что разрешишь покрутить?

Ева почти не говорила, и Тай не донимал её вопросами. Но было что-то в их совместном молчании, что успокаивало её душу. Просто находясь рядом с ним, она поняла, необходимая ей сила кроется в самом Тае. В его невозмутимости, в его уверенности, в понимании мира и открытости. Её сила была в его силе. Если Тай будет рядом, она сможет преодолеть что угодно.

Попрощавшись со всеми участниками собрания, Марк направился в офис Евы. Он знал, собрание затянулось, и ей довольно долго пришлось ждать. Но сейчас они поедут ужинать в какой-нибудь ресторан, и даже если она злится, то успокоится. Но дверь в офис оказалась закрыта, а на уровне глаз была приклеена записка. Марк сорвал стикер и прочёл несколько слов: «Ушла к Таю. Увидимся позже». Марк смял записку и улыбнулся. Должно быть, сегодня она распрощается с хокку раз и навсегда.

Когда Тай привёз Еву домой, Марк уже ждал её в своей машине. Быстро попрощавшись с другом, она села в машину Марка. Его лицо не выражало никаких эмоций, но Ева почувствовала, что он напряжён. И она знала в чём причина.

— Мне жаль, — сказал он, но слова его прозвучали сухо и неискренне. — Так будет лучше для всех.

— Я понимаю, о чём ты, но не могу с этим согласиться. Для меня не будет лучше, если я откажусь от тех, кто делает меня собой.

— А кем тебя делаю я? — голос Марка прозвучал жёстко.

Он повернулся и всмотрелся в профиль Евы. Однако она не смотрела на него. Первая битва за суолейя началась.

— Счастливой женщиной, — она опустила глаза. — Когда не пытаешься заставить меня делать то, что я делать не хочу. Но если ты не можешь принять меня такой, то я пойму.

Марк сжал руки на руле так, что костяшки побелели. Он ошибся, полагая, что теперь всё станет проще. Ева не послушалась доводов разума. В этом было её главное отличие от тадаллинов и сходство с суолейя. Стиснув зубы, он кивнул.