Марио. «Удар под дых...»
Марио казалось, что он задремал, потому что их поездка на этой забавной лодочке завершилась необычно быстро. Казалось, только вплыли в полосу густого, как сгущенное молоко, тумана и, тут же ткнулись в причал у какого-то частного пляжа.
«Не хватало сейчас еще с хозяевами объясняться», — с какой-то вялой опаской подумал Марио, но взглянув на свою спутницу, сразу успокоился, — «такой не страшны никакие богатенькие хозяева! Еще и ручку подадут и предложат такси вызвать!» — отмахнулся он от своих опасений и легким движением перемахнув борт, сам протянул руки прекрасной леди, чтобы помочь ей выбраться на причал.
Однако Марио ошибся, когда подумал про такси: у ворот усадьбы, территорию которой они покинули, их ждал старомодный кэб, с не менее старомодным кэбменом на облучке. Они ехали по странно безлюдному городу и мужчина никак не мог понять, что его смущает в проплывающем мимо пейзаже. Не мог до самого того момента, когда ему на глаза попалась огромная и яркая афиша гастролирующего цирка: это был именно тот город в котором он вырос и на улице был июнь, только июнь прошлого года, когда он еще не знал, что его карьера певца «почила в бозе» и еще метался от врача к врачу в надежде на чудо исцеления.
На секунду внутри у него что-то дрогнуло от этого, немного пугающего осознания и он коснулся пальцем недорогого тоненького крестильного креста, с которым не расставался. Но покосился в сторону леди, спокойно сидевшей на подушках сиденья с совершенно прямой спиной выпускницы престижнейшего век или два назад пансионата «Чистые души», при монастыре святой Беатрисы, которому покровительствовали короли правящей тогда династии и недоверчиво хмыкнул: не та он персона, чтобы для его соблазнения ад расщедрился на такую посланницу!
Он и так вполне успешно шагал по наклонной, медленно, но верно спиваясь, заливая дешевым виски пожар своей неутолимой страсти. Не-е-эт! Такую прекрасную леди стоило бы посылать к Марио-известному певцу! К знаменитому Марио Торридо! А не к Марио-неудачнику, безвестному портовому рабочему!
«Однако куда-то же она меня везет?! Ад там или не ад, но моя спутница очень непростая леди и наверняка неспроста появилась в моей жизни!» — думал мужчина и робкая надежда на какие-то перемены, потихоньку начинала зреть в его сердце. «К лучшему, наверняка эта встреча к лучшему», — подбадривал он сам себя, — «топить-то меня вроде дальше и некуда...»
Наивный! Даже умирать можно по-разному, а уж каким разным может быть посмертие..! Что уж там говорить про жизнь, в которой всегда найдется такая ситуация, которая полностью перевернет ваше представление о пределе!
Наконец повозка свернула очередной раз и Торридо узнал ту улочку, совсем рядом от центра, но не пользовавшуюся большой популярностью у арендаторов престижных офисов из-за недостаточного комфорта старинных особняков, полную реконструкцию которых, категорически запрещал делать какой-то популярный общественный фонд, борющийся за «архитектурное наследие предков».
Он узнал бы ее раньше, но в свою бытность начинающего артиста, приходил он сюда исключительно с противоположной ее стороны, с той, которая была ближе к его родному «рабочему кварталу». А бывал он здесь частенько, ибо именно тут находилась контора его боса, Карлоса Эспозито. Карлос часто допоздна засиживался в своей канторе, вот и сейчас окно его кабинета было освещено...
«Неужели мы ехали сюда?!» — поразился Марио, — «но зачем?! Что я здесь забыл или чего не видел?!»
Но они приехали именно туда, куда надо, потому что прекрасная леди, не дожидаясь пока мужчина выйдет и подаст ей руку, легко будто птичка, не касаясь ножкой ступени кэба, выпорхнула на тротуар и запрокинув головку, вопросительно взглянуло в лицо Марио. Он насупился и демонстративно скрестил руки на груди, показывая свое нежелание покидать повозку.
Но глядя на его демарш леди совершенно не возмутилась и не рассердилась, а улыбнувшись лукаво подмигнула насупленному мужчине и поманила его пальцем. И от ее доброй улыбки, и от жеста, Марио вдруг почувствовал себя глупым ребенком, упрямо не желающим идти в комнату, где родители приготовили для него сюрприз.
Ну что, в конце концов случиться такого, если он еще раз побывает в этой конторе, которая с легкостью сломала все его мечты тогда, когда он еще мог надеяться и мечтать... Покачав буйной головушкой и тяжело вздохнув от нахлынувших воспоминаний, Марио подчинился и неожиданно тяжело, будто с мешком угля за плечами, спрыгнул на тротуар к ожидающей его леди. Однако, как оказалось, волнения и потрясения связанные с этой конторой, в жизни Марио еще не закончились!
Когда они двинулись верх по широкой лестнице к высоким, помпезным когда-то, а сейчас изрядно обшарпанным, входным дверям, мужчина уже совсем было приготовился приветствовать, а затем и объяснять причину своего позднего визита здешнему бессменному вахтеру, который даже жил здесь, в крохотной квартирке в конце коридора, совмещая в одном лице еще и ночного сторожа, а временами и вышибалу.
Этот вахтер-универсал, Бернардо Аскетти, бывший профессиональный боксер, носил прозвище «Нувола» (ударение на первый слог), что на итальянском означало «туча» и очень точно характеризовало Бернардо: огромный, грузный, с массивными плечами и длинными руками, он отличался поразительной легкостью движений и даже сейчас, с искалеченной в автомобильной катастрофе ногой, передвигался на своем протезе так, что казалось он не прихрамывает, а пританцовывает, хоть и немного странно, но легко и грациозно...
Марио знал историю Тучи и в свое время очень ему сочувствовал: с вершины славы попасть на должность вахтера и вышибалы! А теперь и сам Марио пребывает в шкуре Бернардо, только и разницы, что славой он наслаждался много меньше, чем боксер, не сходивший со страниц газет без малого три года! Эх, судьба...
Однако, вопреки ожиданиям, вахтера в его неизменном кресле не оказалось. Марио и раньше обращал внимание на несвойственную городу безлюдность, но то ощущение полусна, навеваемое присутствием леди, делало обыденными все несуразности. Из маленькой прихожей, расположенной сразу у входа, коридоры расходился в разные стороны, плюс имелась лестница на второй этаж, не считая небольшого аппендикса, упирающегося в небольшую дверь подсобного помещения, так что направлений, чтобы растеряться впервые попавшему сюда посетителю, хватало.
Однако его спутница не задумалась над выбором даже на секунду, а сразу свернула в левый коридор и уверенно процокала каблучками мимо первых трех дверей, остановившись у четвертой и приоткрыв ее не более, чем на ладонь, поманила Марио, явно предлагая заглянуть в кабинет. Иными словами — подглядеть.
Марио, дитя рабочего района, никогда не отличался ни особой щепетильностью, ни излишней деликатностью, если только дело не касалось каких-то сугубо личных вопросов, поэтому ни на секунду не усомнившись, он приник к тускло светящейся щели.
— Та-а-ак, — тянул в это время Карлос, — значит опухоль на голосовых связках? — хмуро уставился он в лицо стоящему перед ним здоровяку, в котором Марио с удивлением узнал вахтера, — и насколько врач уверен в своем диагнозе?
— Да чего там сомневаться, шеф?! — пробасил Нувола, неловко переступив своим протезом, — и не «опухоль», а «опухоли». «Множественные новообразования на голосовых связках» — процитировал он кого-то, сверяясь с записями на листочке бумаги, который сжимал в своей ручище, — «видимые невооруженным глазом»! Невооруженным, шеф! Это значит настолько явные, что даже приглядываться не надо!
— Я и сам знаю, что значит «невооруженным», — раздраженно бросил Карлос, — меня интересуют перспективы!
— А нет никаких перспектив, шеф, — каким-то упавшим тоном, максимально приглушив свой рокочущий бас, проговорил бывший боксер и даже вздохнул тоскливо, — я же не у одного доктора побывал и все единодушны в прогнозах: если операция, то удаление части гортани, если ничего не предпринимать, то год, от силы полтора, и что-то делать будет уже поздно...
— И что, они сообщили об этом Марио?
— А какой смысл? Всем известно, что ничего годного на продажу у него нет, а счет в банке он исчерпал полностью... Кредитный, кстати, тоже... А сколько стоит такая операция, плюс горловой протез, плюс реабилитация... — здоровяк безнадежно махнул рукой, — все ссылались на соображения гуманности, но мы-то с вами знаем, сколько гуманности имеется в этих акулах от медицины?! Я уверен, что молчали именно из-за его неспособности заплатить и из нежелания видеть истерику человека, которому объявляешь приговор!
— Кто бы сомневался, — брезгливо скривившись, будто понюхав тухлятины, согласился Карлос, — значит, говоришь, безнадежно... — с этими словами он достал из лежащей перед ним папки какие-то листки, повертел их перед глазами будто читая отдельные строки и, будто почувствовав внезапное раздражение, зло скомкал их и бросив в вычурную пепельницу, где до этого покоилась единственная, немного початая, контрабандная кубинская сигара, несколько раз щелкнул зажигалкой.
Пока листочки разгорались, он сунул в рот ту самую сигару и потянувшись прикурил от этого костерка, но судя по тому, что его физиономия приняла еще более кислое выражение, никакого удовольствия от курения он не испытал:
— Вот же непруха, — пробормотал он невнятно, не выпуская сигару изо рта, — только-только вроде пошла удача, я уже и виллу себе стал присматривать попросторнее, как такой облом!
Бумажный комок, тем временем, совсем ненадолго вспыхнув жарким пламенем, быстро превратился в пепел.
«Как мои надежды», — подумал отстранено Марио и не дожидаясь знака от своей спутницы, двинулся к выходу, — «вот и все, вот и все», — пульсировало у него в мозгу, а в районе живота разрасталась пугающая пустота, — «год, полтора» — вот все, что мне отмерили местные эскулапы. Надо же — думал ведь, что самое плохое со мной уже случилось...». Эти мысли, ленивые, как обожравшиеся мухи, вяло ползали у него под черепом не принося ни особой боли, ни страха, а просто опустошая и гася все эмоции...
Когда они оказались снова в повозке, Марио не заметил. Только когда по брусчатке снова громко зацокали подковы он будто очнулся и с удивлением посмотрел на свою спутницу: почему-то он решил, что после посещения конторы их совместная с леди поездка завершится. Однако та ответила ему спокойным и даже немного насмешливым взглядом и отрицательно качнула головой, отвечая на его невысказанный вопрос. Эта дама вообще на диво умела вести переговоры, не произнося при этом ни единого слова!
Мужчина очередной раз, не весть какой уже по счету, поразился этой ее способности и вдруг почувствовал, как не пойми откуда, в его душе вдруг затеплился робкий огонек надежды: неспроста ведь эта смешинка в ее глазах?! Правда? Ведь на обреченных смотрят обычно совсем другим взглядом, а прекрасная леди не дала не единого повода заподозрить себя в черствости или жестокости?! И эта поездка..? К чему бы ей продолжаться, если все уже сказано..? Верно? И опять, будто отвечая на его мысли, леди уверенно кивнула ему головой.
Марио облегченно перевел дух и поудобнее устроился на сиденье: он был готов ждать того, что в конечном результате должна принести ему эта необычная поездка.