Леди Дождя (СИ)

Джонни. Эпилог

Это была его не первая, не вторая и даже не десятая вылазка в «свой мир»: Джонни привыкал жить на два мира и не путать, где, с кем и как следует общаться. Думаете пустяк? Если да, то жестоко ошибаетесь! Даже просто переезжая с континента на континент, человек рискует столкнуться с абсолютно чуждым для себя менталитетом местных жителей и то, что нормально сойдет, скажем в США, может смертельно обидеть кого-то на ближнем востоке! А уж что взбредет в голову непредсказуемым русским, которые могут на чем свет стоит ругать свою страну и тут же «дать в морду» иностранцу, который с ними в этом согласится — это вообще отдельная тема!

Так что глубоко добрый, гуманный, искренний и по своему тактичный мир Леди Дождя, который буквально очаровал Джонни, невольно подложил ему изрядную свинью, поскольку теперь приходилось снова привыкать к фальши и коварству мира-родителя. М-да... А он как-то уже и забыл, что вопрос: «Как у тебя дела?», у него на Родине задают с единственной целью, услышать в ответ: «Все прекрасно!» Поэтому Джонни особенно был благодарен жене, которая на первых порах буквально брала с него клятву, что в своих «прогулках» он не задержится дольше, чем на пару часов. Это здорово помогало его самолюбию, когда он в прямом смысле слова, бывал вынужден ретироваться назад, в волшебный мир «его Леди»!

Впрочем, впитанная «с молоком матери» реальность, довольно быстро стала отвоевывать себе свое законное место и через какое-то время, Джонни уже не чувствовал себя наивным дикарем, только вчера привезенным «Большим Белым Братом», откуда-нибудь вроде австралийского буша! И, будто дождавшись завершения его адаптации, удача, которая казалось, отвернулась от него навсегда, наконец опять явила ему свою благосклонность, преподнеся подарок, от которого реально невозможно было отказаться...

***

— Я не знаю как Вы отнесетесь к моему предложению... — мямлил сидящий напротив Джонни молодой еще человек, обремененный глубокими залысинами и ломал пальцы с многократно обгрызенными ногтями, — не подумайте, что это из-за Вашей внешности... хотя и из-за нее, конечно, но главное — это такая удача, что так сильно покалечило именно Вас!

На вытаращенные от такого заявления, глаза Джонни, он испуганно ойкнул и вцепился в свою и так-то ущербную прическу:

— Вот же черт! Я говорю все время не то! — казалось он готов расплакаться от невозможности правильно донести до собеседника свою мысль.

Однако эта вспышка имела и другую сторону, так как позволила ему наконец собраться и заговорить внятно и четко излагая свои мысли:

— Во-первых, конечно же во-первых, Вы очень талантливый актер! Это — определяющее. Во-вторых — Вы уже приобрели известность и о Вашей трагедии известно практически всем — это готовая реклама, на которую не придется тратить ни гроша! Ну и в-третьих — одно дело играть с килограммом грима на лице, а совсем другое, когда грима почти не требуется. Вот! — он взглянул почти победно, — это именно то, что я хотел Вам сказать!

Джонни не был силен в классике, да еще в заграничной, но так уж сложилось, что он знал о Квазимодо, знал даже о Джали, козочке Эсмеральды, поскольку эту историю ему рассказала его мама — это случилось давно, в детстве, когда память ребенка еще не обремененная сорной информацией, особенно сильна. Уже тогда мама хотела донести до сына, обещающего вырасти редким красавчиком, простую житейскую мудрость: главная красота — внутри и на одной внешности далеко не уедешь! Любящая, она не была ослеплена своим чувством и справедливо опасалась, что её Джонни загордится и останется одной из тех красивых пустышек, на которые богат их мир, а она хотела для сына большего, много большего...

— То есть, Вы делаете ставку не столько на мой талант, сколько на популярность? — хмыкнул Джонни, а про себя подумал:

«Да плевать на что делают ставок они — не первый раз и, надеюсь, что и не последний! Но уж я-то выжму из этой роли все! Главное, что опять зовут сниматься!!! А роль? Да, черт возьми, на самом деле — шикарная роль! Этот чудак прав: одно дело когда на лице грим в пять слоев, попробуй донести сквозь него что-нибудь до зрителя, а вот «живым» лицом, крупным планом, да с реальной болью в глазах, которую ему даже изображать не надо, поскольку она еще и так ой как свежа в памяти... Да он будет не он, если шедевр из этой истории не сделает! А еще, как сейчас модно, можно кое-что добавить к классическому сценарию. В оригинале-то Квазимодо глухой, но зрителям это скучно, поэтому уже в мультфильме он вполне себе слышит, не говоря уже про мюзикл, в котором великолепно поет, так что простодушные зрители, наверняка знать не знающие, что там написал Гюго, скорее всего и в фильме, появившийся у горбуна вокальный талант вряд ли опротестуют. Вот пусть и сделают сцену, когда мы с Эсмеральдой на пару что-то трогательно напеваем, с моим голосом подобный эпизод пойдет на ура... Впрочем, с этой идеей желательно посоветоваться с кем-то из профи...»

И уже не слушая, что там мямлит в свое оправдание его собеседник, Джонни повернулся к бару, задняя стенка которого, по традиции, была зеркальной. Впервые он уставился на свое отражение без горького привкуса, строго оценивающе, как придирчивый покупатель на сомнительный товар: «Нет, совсем без грима не обойтись, он все-таки недостаточно уродлив для этой роли».

— Шрамы все же придется подчеркнуть гримом и хорошо бы еще веко защемить, вот так — и прихватив пальцами бровь и часть щеки с пощажённой аварией стороны лица, он повернулся к собеседнику, — но чтобы глаза не закрывало, как думаешь? И волосы — под парик... черный...

— Э-э... — прервался тот на полуслове, — несомненно, так будет лучше, — согласился он через пару секунд, оценив получившийся эффект, — я так понимаю, что это «да»?

— Разумеется, — твердо, как отрезал, произнес Джонни, — когда можно приступать?

Газеты буквально захлебывались от восторга: как же, Красавчик-Джонни, трагедию которого они со смаком обсасывали совсем недавно вдруг восстал из пепла! Наблюдая за тем, как актер спивается, они гадали, какой конец он предпочтет: так и продолжит свое медленное угасание или наконец все же не выдержит, да и сиганет эффектно с небоскреба?! Подогревая интерес к теме, которая уже медленно, но верно отходила на второй и даже третий план, они задавали этот вопрос читателям и недавним фанатам Джонни, провоцировали их чуть ли не ставки делать и вдруг..! Сюжет, как в знатном экшене, вдруг сделал поворот аж на 180 градусов!

Нет, это действительно случилось «вдруг»! Съемки проходили далеко от больших городов — бюджет картины был убогий и деньги придерживали для съемок во Франции, на натуре, что, как ни странно, выходило дешевле, чем декорации, которые картина «не тянула» от слова «совсем»! По той же причине и знаменитых артистов привлечь не удавалось (Джонни, как понимаете, не в счет), повезло, что племянница режиссера, очень красивая девица, училась в студии театрального мастерства и, хвала Всевышнему, вполне «тянула» на роль Эсмеральды, а иначе пришлось бы объявлять кастинг, а это такой геморрой, для тех кто знает!

Впрочем, если бы не нашлось альтернативы, то пришлось бы, куда деваться? Талантливых людей, которым не светит ни престижный вуз, ни «звездная» карьера, но зато имеются завышенные амбиции, вокруг киноиндустрии всегда крутится немало, так что «насобирать» артистов на любой фильм не проблема, но, как было уже сказано — обошлись. Так что низкобюджетная мелодрама без компьютерных спецэффектов и именитых персон в титрах, до поры до времени никого не заинтересовала и именно поэтому, внимания прессы на стадии съемки фильм не удостоился. Тем громче оказался эффект!

Когда отснятый материал был полностью готов и Джонни лично удостоверился, что «говорящие» глаза у него получились даже лучше, чем он ожидал и у режиссера хватило сообразительности не увлекаться, пугая публику шрамами персонажа, а показать реальное актерское мастерство...

Впрочем, как уже было сказано, во всей этой истории было все-таки очень много от голого везения. Судьба, будто одумавшись, спешила вернуть артисту то, что он уже посчитал безвозвратно потерянным...

Зато после выхода фильма на экран, Джонни-Счастливчик (такое новое прозвище получил от СМИ наш герой), мог со спокойной душой заняться режиссурой и продюсированием, идя по пути Хичкока и Тарантино, подбирая себе в сценариях маленькие, но «вкусные» роли...

Два года спустя...

— Скорее, скорее! — мастер Часовщик буквально буксиром протащил Джонни почти через всю свою лавку — единственное место, которое соединяло миры, — Вы же сами, уважаемый, хотели присутствовать..?! — на бегу ворчливо пояснил он свою бесцеремонность, — и учтите, помогаю Вам чисто из мужской солидарности, поскольку Леди... м-да... надеюсь хоть голову она мне за это не оторвет?! В отличии от Вас, молодой человек, ваша супруга совсем не желает вашего присутствия в процессе...

— М-я-я-я! — раздалось из-за двери к которой они только что подбежали и мужчины растерянно переглянулись, — у-я-я! — долетело следом.

— Опоздали... — потерянно прокомментировал Часовщик эти звуки.

— Вот же упрямая! Все-таки сделала по-своему! — мотнул головой Джонни, вопреки собственным словам расплываясь в абсолютно идиотской улыбке, — ну погоди у меня, хитрюга!

На самом деле, раз уж не удалось уговорить супругу рожать в человеческой клинике, то он хотел, как сейчас принято во многих семьях, хотя бы присутствовать при родах! Однако упрямая женушка мало того, что вместо современного роддома с дипломированными специалистами, заняла под родовую палату одну из комнат в междумирье, которым вообще-то по сути и являлась Лавка Часовщика, а вместо акушерки позвала мадам Полину, так еще и со сроками так заморочила мужу голову, что он был полностью уверен, что рожать ей не раньше, чем через неделю и со спокойной душой уехал на очередные съемки!

Хорошо еще, что Часовщик добежал до ближайшего телефона в «его мире» и оторвал незадачливого папашу от его работы, но вот доехать до начала самого события, Джонни так и не успел!

В этот момент дверь не скрипнула, а эдак музыкально пропела и на пороге появилась мадам Полина, взволнованная и в перекосившемся чепце, но просто сияющая радостной улыбкой:

— Поздравляю, папаша! У Вас дочь! — отчего-то переходя на официальное «вы», заявила она Джонни, от волнения на миг забывшему как дышать, — ну заходите уже! Что стоять-то на пороге? — и она сделала приглашающий жест, — Леди ждет, извиняться будет...

В ответ на ее последние слова, Часовщик попятился, энергично качая головой, а новоявленный папаша сделал глубокий вздох и решительно шагнул в комнату...

— Знаешь, что я понял после той аварии? — неожиданно обернулся Джонни к супруге, продолжая склоняться над колыбелью своего новорожденного сокровища, — нужно жить здесь и сейчас, а не мучиться сомнениями о том что будет или чего не будет завтра. Надо сегодняшние радости получать сегодня, а не надеяться, что их принесет тебе неведомое будущее. И любить надо тогда, когда судьба предоставила тебе шанс, а не упускать его, а потом проводить дни в бесплотном сожалении об упущенной возможности. Ведь «завтра» для кого-то может не наступить вообще! — и дождавшись серьезного взгляда и согласного кивка жены, он снова повернулся к своей малышке, — и не извиняйся... Настаивая, это я был не прав, ты имела право сделать так, как тебе было спокойнее. Теперь я понимаю, что ты хотела подарить нашей дочери то, чего была лишена сама: свободу выбора! Вряд ли может быть дар ценнее...

Вот так и закончилась... вернее «не» закончилась эта история, поскольку ее героям предстоит пережить еще много-много событий в их долгой-долгой жизни! Однако то, что Волшебная Леди не пожелала рожать ни в одном из миров, имела очень интересные последствия и, очень может быть, что юная фея, сейчас учится с вами или с вашими детьми, поскольку ей-то, в отличии от мамы, «режим молчания» соблюдать не нужно (помните, чтобы никого «не привязать» к своему миру?), а любознательности этим созданиям не занимать!

КОНЕЦ