Легенда о Горном Льве (СИ)

Глава 11 Молитвы

Я вздрогнула, проснувшись. Сердце колотилось, как бешеное.

Что со мной? Почему так страшно?

Села и огляделась. Конечно, я была одна. Ставни плотно затворены, в покоях стоял сумрак. Холодно. Я обняла плечи и впервые ощутила, что скучаю по Зигу. Без него в постели так пусто. Где он? Почему мне так тревожно?

Я поднялась и поспешила одеться. Привела волосы в порядок, распахнула ставни, выглядывая во двор. Там суетились рабы. Ржали кони. Гремела кузнеца. В кухне дымился очаг. Для хозяйки я непозволительно долго спала, но вчера так умаялась, что ни за что не встала бы раньше.

— Оддманд, где князь? — я встретила старого дворецкого в коридоре. Он нёс какие-то вещи. Оддманд улыбнулся.

— Уехал, госпожа.

— Куда? Он сказал? — боги, почему я так волнуюсь.

— До Люсстадена, тут городок в паре часов верхом. Пошёл собирать дань за два года. Резать пошёл, вернётся грязный, как дикий волк, — хмыкнул старик.

У меня сердце рухнуло в пятки. Я успела почти забыть, что мой муж самый жестокий человек, которого только рождала земля. Глаза закололи слёзы. Я быстро их смахнула. Оддманд нахмурился, озадаченный.

— Покажи, где здесь святилище. Хочу помолиться, — попросила я.

По пути до священного дома богов я заглянула к подругам, чтобы взять их с собой. Мне нужно было поделиться своими страхами. Я поняла, что боюсь за Зига. Вдруг с ним что-то случится⁈ При одной мысли о том, что его ранят или он и вовсе сложит голову, меня накрывала дрожь.

Идолы богов стояли в небольшом доме на заднем дворе усадьбы. Тут было тихо и спокойно. Оддманд оставил нас и ушёл. Мы с девочками шагнули в темноту святилища.

Сквозь щели в досках проникал слабый серый свет. Пол был земляной, в центре святилища находился каменный жертвенник. Кровь въелась в серый камень. Около жертвенника чернела от многолетней золы земля. Наверное, ещё старые деды бергсландских князей приносили тут жертвы.

Я оставила хлеб и пиво Праотцу, чтобы помог моему мужу победить и вернуться целым домой. Деревянный бог сурово хмурил широкие брови и открывал оскаленный рот. Мурашки бегали по коже от взгляда его пустых глаз. Я поклонилась богу и отошла. У ног Старой Матери, более стройной и изящной, сидела Беатрис. Она молилась о ребёнке. Я подошла и опустилась на колени рядом. Тоже оставила дары — сладкое вино и пряники. Помолилась про себя:

Помоги мне полюбить моё чудовище.

О сыне я побоялась просить, но тронула в тревоге разболевшийся живот. В моём чреве было пусто, я знала. Чувствовала.

— Вдруг он не вернётся? — тихо сказала Беатрис, когда мы шли обратно в терем. Она волновалась за своего Йоргена.

— Вернётся, — уверенно ответила я, хотя сама сходила с ума от ужаса.

От молитв легче не стало. Я ходила напуганная весь день. Вздрагивала от каждого шороха, порывалась заплакать. Подолгу стояла у окна, ожидая, что на подступах к крепости покажется войско с князем во главе.

Этого всё не случалось.

Есть я отказалась. Кусок не лез в горло. Оддманд не настаивал, просто оставил ужин в комнате и ушёл. Вместо него пришла Сванхильд. Нагло зашла в княжеские покои, когда я сидела в кресле у огня и обнимала книгу. Хотела читать, но не смогла даже открыть, провалилась в волнение.

— Ты совсем его не знаешь, мышь, — сказала рабыня, сев на нашу постель. Она оперлась на руки за спиной и поставила ногу на ногу. На её узких губах блуждала хищная ухмылка. — Похоронила его, да? Глупая, если бы князь знал, что ты считаешь его настолько слабым, то отстегал бы тебя плетью.

Сванхильд поднялась и подошла ко мне. Тронула мой подбородок пальцами, царапнув длинными ногтями. Я дёрнулась. Сомкнула губы, мечтая, чтобы она провалилась.

— Сладенькая девочка, тебя никогда не пороли, да? Интересно, как ярко будут гореть рубцы на твоей спине?

— Уходи! — не вытерпела я.

— Попробуй прогони! Ты зовёшься княгиней, а сама трусливая овца.

Моим спасением стали крики со двора. Я встрепенулась.

— Князь приехал! Отпирай ворота! — послышался приказ со стены.

Всё стало неважно, забылось: страхи, тревоги, злая Сванхильд. Я вскочила, бросив книгу в кресле, и рванула в коридор, как была, в нижней рубашке, простоволосая и босая.

Зиг!

Слёзы потекли из глаз ручьями. Я слетела с лестницы, как стрела, и миновала коридоры до главных дверей за считанные мгновения. И не знала, что могу так быстро бегать. Слуги шарахались, уступая мне дорогу. Успела как раз вовремя. Князь только вошёл в дом. С ним были Йорген, Бьёрн и ещё пара воинов, затаскивающие в дом сундуки и связки мехов. Меня они мало интересовали.

Я подбежала и врезалась в князя, чуть не свалив его с ног.

— Ты чего, драгоценность? — он обнял меня за плечи. Я ощутила его запах, его тепло и ласковые руки и заплакала сильнее. — Ну тихо, я же не сдох. Эй, Оддманд! Тащи жрать и нагрей воду!

— Слушаюсь, господин!

Я всё не могла отстать. Обнимала, вцепившись в тугие ремни на его поясе. Пахло кровью и пожаром. Потом и сталью. Лошадью и псами. Ужасно. Он резал и грабил сегодня. Убийца. Чудовище, которого ненавидит весь мир.

Тогда почему мне так счастливо снова ощутить его рядом?

Наверное, я могла стоять так до утра, не знаю. Но Зиг явно хотел отдохнуть с дороги, а не возиться с сопливой мной. Он отстранил меня, взяв за плечи. Я всхлипнула, встретившись со строгим взглядом серых глаз.

— Идём, расскажешь, что делала, — распорядился Зиг и направился по коридору. Я поспешила за ним.

Его воины остались в доме. Мне не было до них никакого дела. Хотела упасть к ногам Зига и скулить, как псица, от радости. Он жив, а это главное. Боги услышали мои молитвы.

Сванхильд скрылась. В покоях её уже не было. Рабы наполнили бадью до половины и принесли князю ужин. Стало душно от жара воды. Пылал очаг. Рыжие отсветы плясали по срубным стенам. Я ещё всхлипывала, наблюдая, как князь похватал на ходу с блюд яства и принялся раздеваться. Он зашипел, стянув куртку. Я обомлела, увидев бурую кровь на его рубашке. Ткань прилипла к спине, в середине отпечатался резкий рубец. Зиг снял рубашку через голову и обернулся, оглядывая рану.

— Вот сука, — прицыкнул он.

Я зажала рот руками. Мне было больно видеть его раненым. Будто зная, что так будет, в покои пришёл Оддманд и принёс ларец с лекарствами, бинты и ножницы.

— Позвать врачевателя? — уточнил старик, поставив всё это на стол.

— Нет. Сам справлюсь. Свободен, — коротко отозвался Зиг и сел в кресло.

Оддманд ушёл. Князь вздохнул и взъерошил потные волосы. Он взглянул на меня. Улыбнулся, будто не испытывал никакой боли.

— Почему плачешь, моя весна? Иди сюда, — Зиг поманил меня.

Я подошла. Не помню, как. Ноги подкашивались. Зиг прикоснулся ко мне, я шарахнулась. На его руках была засохшая кровь.

— Понятно, — он опустил голову и снова тяжело вздохнул. — Ты опять меня ненавидишь.

Нет, я не ненавидела, просто боялась. Он убивал этими руками, а теперь хочет трогать меня. При одной мысли об этом в горле вставал ком. Но я не могла стоять и смотреть на его раны. Взяла повязки, принесённые Оддмандом, и опустилась на колени перед мужем, чтобы приложить к ране. Зиг вскинул рыжие брови.

— Я сам справлюсь.

— Я помогу, — шепнула я дрогнувшим голосом. Бросила быстрый взгляд на его лицо. — Я же твоя жена. Ты больше не один, Зиг.

Чуть улыбнулась. По щеке скатилась слезинка. Я быстро вытерлась рукавом и продолжила промакивать засохшую кровь с его поясницы. Будет новый шрам.

Боги, будто прежних мало…

Зиг повернулся боком, чтобы мне было удобнее, и спокойно поел. Наверное, он ничего не ел с самого утра. И почему меня это волнует⁈ Я должна радоваться, что он голодал, и желать ему скорее сдохнуть! — но я не могла. Всхлипывала, боясь сделать ему больно неосторожным движением, и старательно вытирала кровь.

— Моя Китти, — Зиг погладил мою голову. — Ни дня не жалел, что взял тебя.

Я помогла ему помыться. Поливала его плечи и голову из ковша, пока Зиг сидел в бадье. Воды было немного, но она всё равно попадала в свежую рану и ссадины. Зиг не проронил ни слова. Сегодня он дрался, судя по содранным в мясо костяшкам. Потом князь перетянул тело полотном, зажав рану. Рычал от боли, но не подпустил меня. Привык зализывать раны один.

Мой Горный Лев, не нужно сторониться меня. Я навеки твоя раба.

— О, знакомая вещица, — он устало улыбнулся, заметив книгу в кресле. Взял её и сел. — Иди сюда, покажу кое-что.

Я бросила попытки очистить его рубашку от крови и подошла. Села на его колени. Зиг открыл книгу, пролистал несколько страниц и показал мне рисунок. Карта на весь разворот: большая, с кучей границ, лесами и морями. Там были буквы — подписи рек, озёр, стран, которые я не знала. Буквы были чужими, не разобрать.

— Империя, — хриплым шёпотом сказал Зиг у моего уха. — Я любил посмотреть на неё перед сном, чтобы заснуть и увидеть во сне. Хотел помнить, зачем я продолжаю жить. Красивая, да?

Я потрясённо кивнула. Величие прошлого захватило и меня. Осторожно погладила карту пальчиками.

— Такая огромная… — пробормотала я.

— Представь, что мы владеем всем этим, моя весна. Закрой глазки и представь, как ты сидишь у меня на коленях в золоте с востока, венце с запада, платье с юга и мехах севера. Представила? Теперь засни и расскажи утром, что видела.